5.2. Слово Ишты. Книга 2.

Я холодно оглядела их еще раз, чтобы до конца прониклись и хорошенько прочувствовали мое недовольство, а потом быстро вышла и, окликнув топчущегося у дверей Эррея, попросила подкинуть до дома мастера Драмта — я сегодня обещала появиться у него пораньше.

Вернулась, как и сказала братьям, почти к ночи. И вернулась в карете, любезно одолженной у Рига. Он, конечно, удивился тому, что я в кои-то веки явилась и без охраны, и без экипажа, но вопросов задавать не стал, удовольствовавшись сомнительной отговоркой, что я ему полностью доверяю и больше не стану смущать болтающимися под его окнами смуглыми физиономиями "охранников".

Зато вечер провела с пользой, заглянув в лабораторию мага, пообщавшись с его "учеником" и наглядно убедившись, что дела у Дея идут более чем прекрасно. Правда, на мой вопрос о завершении обучения он ответил довольно туманно, хотя и непрозрачно намекнул, что дней через десять, вполне вероятно, уже сможет оставить учителя и "уехать по делам".

Отлично.

Это-то мне и нужно было услышать. Единственная хорошая новость за сегодняшний день.

Уже возвращаясь по темноте, я подметила из окна мелькнувший в тени одного из домов неясный силуэт и мысленно хмыкнула — ничуть не сомневалась, что Ас не рискнет оставить меня без охраны. Так что ничего удивительного в этом незримом сопровождении нет. Интересно только, что они там без меня нарешали?

Слуга Драмта, по совместительству исполняющий обязанности кучера, благополучно высадил меня у родной калитки и, церемонно откланявшись, неторопливо покатил обратно. Я минутку подождала, думая, что братики зайдут во двор вместе со мной, но, видимо, они решили до конца блюсти конспирацию, поэтому пришлось пожать плечами и заходить одной.

Однако стоило мне притворить калитку и защелкнуть замок, как снаружи что-то очень тихо, почти неслышно зашелестело. То ли ветер гонял по мостовой опавшие листья, то ли кто-то неосторожно выдохнул. А в следующее мгновение со стены по обе стороны от меня упруго спрыгнули две неопознаваемые тени.

— Что так долго? — хмыкнула я, окидывая рослые фигуры насмешливым взглядом. — Решили в разведчиков поиграть? Или все-таки совесть замучила?

Но Тени почему-то не ответили. Только сверкнули одинаково алыми глазами и неуловимо быстро придвинулись.

И вот тогда до меня, как говорится, дошло — братик с симпатичными красными глазками был у меня всего один. Тогда как этих с какого-то случая нарисовалось аж сразу двое. А когда следом за ними через высокий забор, наверняка сбив все сигналки Лина, перепрыгнула третья красноглазая тень, все стало совсем ясно. Мр-р-р, кажется, кое-кто решил, что может безнаказанно нападать на одиноких, милых, беззащитных девушек?

В темноте бесшумно мелькнула сталь — Алые, пришедшие по мою душу, видимо, не собирались размениваться по мелочам. Им нужна была я. Вернее, им нужен был мой амулет, до которого они почему-то стремились добраться с неистовством настоящих фанатиков. Ничто другое их не интересовало. В том числе, уехавший в полной безмятежности кучер, сонный с виду дом, где на втором этаже что-то гулко упало на пол, недобро стукнув когтями. Или раздавшийся под нашими окнами тихий-тихий свист, который был тут же подхвачен со стороны заднего двора.

Вот же глухие тетери!

Однако когда я проворно дернула юбку, вытаскивая почти незаметный в складках шнурок, и, легко отстегнув, отбросила ее в сторону, Алые, кажется, здорово удивились. И, кажется, поняли меня превратно, внезапно обнаружив, что я осталась без пышного подола и теперь щеголяла перед ними — тремя озлобленными мужиками — в тонких, соблазнительно обтягивающих брючках. Почти что в лосинах. От вида которых доблестные и непримиримые скароны на долю мгновения оторопели, озадачились, слегка замедлились, а я в это время как раз успела отшатнуться и занять более выгодную позицию.

Впрочем, вполне могу понять их удивление: когда прямо на твоих глазах дама, которую ты только что собирался неделикатно прирезать под окнами ее собственного дома, вдруг без разговоров начинает срывать с себя платье, это способно вызвать недолгий ступор. А вот то, что у меня все платья были с таким секретом, это им, конечно, в голову прийти не могло. Но я бы никогда не позволила себе остаться в критической ситуации в неудобных, путающихся в ногах юбках. В которых ни отпрыгнуть, ни пригнуться, ни упасть как следует не получится. Поэтому предпочла доплатить мастерицам в одном провинциальном городке, чем рисковать оказаться уязвимой в таких вот, непредвиденных ситуациях.

— Что вам нужно? — сухо осведомилась я, выиграв несколько драгоценных секунд.

Они чуть сузили глаза, остановив взгляды на выглянувшем из-под верхней части платья, по сути превратившейся в простую рубашку, амулете. Качнулись было вперед, но вовремя подметили мою стойку, моментально сообразили, чем им грозит моя светящаяся потусторонним светом правая ладонь, в которую уже просился Эриол, и все-таки решили ответить:

— Ты носишь то, что тебе не принадлежит.

— Кто это сказал?

— Клан.

— Да? — не сдержала я усмешки. — Значит, вы представляете здесь свой Клан? Вы? Трое?!

— Любой скарон представляет Клан, — непреклонно заявили мне и, выхватив мечи, уже без лишних слов ринулись добывать свое сокровище.

Не знаю уж, на что они надеялись, когда пытались втроем нанизать меня на шампуры, но могу объяснить эту оплошность только тем, что они ужасно торопились, не желая иметь дела с моей "охраной", в которой имелся зрелый Адамант и больной на всю голову Изумруд. Одного раза им, похоже, с лихвой хватило, чтобы поостеречься связываться с сородичами, так что эти типчики, вероятно, весь день меня незаметно выслеживали и лишь дожидались удобного момента. Такого, например, как сейчас, когда я оказалась одна (зря они так подумали — могли бы уже заметить, как из окна второго этажа сигает на землю громадная желтоглазая тень), без защитников (дураки... парни мои явно проснулись и уже заходят им в тыл) и без оружия (ну-ну, Эриол им в глотку). В итоге — вот оно, счастье, только приходи и бери жертву голыми руками!..

Ха-ха три раза.

К тому же, до моих братиков им было ой как далеко. Причем, настолько, что я даже сперва удивилась тому, что знаменитые Алые оказались так неуклюжи и медлительны. Просто пародия какая-то на скаронов, а не прославленные на весь мир воины. Да и привыкла я давно, что парни тренируют меня все вместе. Поэтому особо не расстроилась, когда эта троица попыталась навалиться разом.

Сойдясь в мгновенной схватке и огласив вдумчивую ночную тишину бешеным звоном клинков, мы молниеносно разошлись или, правильнее сказать, проворно отпрыгнули в разные стороны. Они — в дружном порыве весьма искреннего изумления, уставившись на обломки рукоятей в своих руках и медленно, красиво, как во сне, опадающие оттуда лезвия с изрядной примесью адарона. А я — с откровенным разочарованием и негодующе поблескивающим Эриолом, для которого, разумеется, не составило никакого труда перерубить все три клинка за раз, оставив Алых с жалкими обрубками в руках и в состоянии неконтролируемого шока.

— Черт, парни, да вы что? — с досады на такой облом я чуть не сплюнула. — Кто ж так нападает? Даже размяться с вами нельзя!

— Почему нельзя? — тупо спросил передний.

Я ткнула Эриолом ему за спину и фыркнула.

— Вот поэтому!

Обернуться они уже не успели — их просто смело на землю разноцветным ураганом и отшвырнуло прочь с такой силой, что у нас, кажется, даже стены загудели, когда Алые со всего маху приложились о них спиной. Никто не то, что обрубки свои не поднял — они даже рты не смогли раскрыть, потому что тяжелые кулаки моих братиков тут же оборвали незаконченный вопрос и решили его самым радикальным способом.

Раздался смачный хруст. Треск ломаемых челюстей. Сдавленный стон. Удар...

Я поспешила отступить на шаг, чтобы летящие тела не зацепили ненароком, и с сочувствием посмотрела на взлетевшего на карету шейри.

— Тебе не досталось. Извини. Ребята сами всех уделали.

— Ты в порядке? — первым обернулся ко мне Гор, явно пытаясь напугать черными, как ночь, глазами.

— Естественно. Бер, ну-ка повернись!

Они обернулись сразу все — взъерошенные, трепанные, босые и в наполовину расстегнутые рубахах, но зато вооруженные, как всегда, чуть ли не до зубов. Даже странно, что без броней — для них это совсем нехарактерно. Видимо, я их все-таки выбила из колеи столь резким прощанием и озадачила так, что они в растерянности просидели в кабинете вплоть до самого вечера. Возможно, только за булочками и забредя на кухню.

Бедняги.

Я взглянула в бешено горящие глаза Бера, светящиеся в темноте, как два зеленых прожектора, и покачала головой.

— Все. Гаси свои фонарики — ночь же на дворе, люди спят.

На этот раз прошло легче: брат почти сразу пришел в себя, знакомо оскалился, пробурчал что-то на тему того, что я себя не берегу, но потом послушно встряхнулся и привел себя в нормальный вид.

— Гайдэ, ты как? — тревожно спросил Ван, обшаривая меня диковатым взглядом в поисках возможного ущерба. — Тебя не поранили?

— Кто? — изумилась я, пряча Эриол. — Вот эти косорукие?! Брат, да ты шутишь!

— Их было трое.

— А вас против меня всегда четверо! Я даже решила, что это — какие-то ученики. Так плохо на меня еще никто не нападал. Честное слово. Мне, наверное, больные или ущербные попались. Так что вы зря их со всей силы приложили. Они ж до утра теперь не очухаются.

Братья дружно покосились на неподвижные тела под забором и так же дружно фыркнули: по их понятиям, они дураков еще и пожалели. Имели полное право кольями забить до смерти и ничего за это не получить. Один скарон, напавший на другого скарона, мог или победить, или умереть. Третьего не дано. А этих все-таки пощадили. Грудные клетки только переломали, руки повыворачивали, морды разбили и все. Вон, кровищи сколько на стены плеснуло. Как бы не убили еще... звери.

Я бегло оглядела свою "рубаху", но порезов не нашла, после чего удовлетворенно улыбнулась и потрепала спрыгнувшего Лина за холку.

— Вот и ладушки. Правильно сработали твои сигналки. Давайте-ка этих красавцев до дому дотащим и куда-нибудь скинем. Как придут в себя, поспрошаем, что почем и чего это они так на меня взъелись. Ас, твой амулет, случаем, не краденый?

— Нет, — усмехнулся "красный".

— Тогда чего они его так возжелали?

— Понятия не имею. Но он им не принадлежит.

Я пожала плечами и, подобрав валяющуюся на траве юбку, целеустремленно потопала к дому, намереваясь уже там, при свете, ее внимательно рассмотреть и понять, можно ли еще разок одеть или же придется отдавать Нике на постирушки. Однако далеко уйти мне не дали: как только я отвернулась и, посвистывая, направилась прочь, глухая ночь вдруг недобро расцветилась алыми огоньками. Почти сразу они разрослись до полноценного пламени, короткой вспышкой осветили всю округу, а потом мне так опалило спину, что я едва успела рухнуть ничком и резко перекатиться, пропуская над головой угрожающе потрескивающий огненный шар. Который, едва не спалив мне шевелюру, с натужным гудением пронесся мимо, со всей дури шарахнул по деревянному крыльцу и, облив его жидким пламенем, принялся жадно пожирать, будто керосиновый термит.

— Мать моя! — обомлев до полного изумления, я повернулась в сторону стены и как раз успела увидеть, как Бер со злостью добивает очнувшегося скарона, у которого с рук еще срывались небольшие алые искорки. Ван с Гором жестокими пинками ломали руки второму успевшему приподняться Алому. Третий уже лежал без движения, покрытый кровью с головы до ног. Тогда как Ас...

Увидев окаменевшего брата, медленно сжимающего кулаки и неотрывно следящего за догорающим крыльцом, я, мигом забыв про увечных Алых, на мгновение по-настоящему испугалась. Он не двигался, не рычал, не скалил свирепо зубы. Нет. Он, напротив, словно бы вымер изнутри. Вернее, медленно выгорал от охватившего его внезапного бешенства. Кажется, сама мысль о том, что скароны его Клана уже дважды пытались меня убить, не вняв голосу разума и не оценив его великодушия, позволившего им выжить после первой атаки... кажется, эта мысль неожиданно вывела его из привычного равновесия, пробила нерушимую броню неуязвимости, разозлила до невозможности. И, с учетом того, что в последнее время у нас и так было немало стрессов, а он вообще с самого утра на взводе... ой. Мама. Кажется, у нас сейчас проснется еще один маг.

Я заворожено уставилась на мерцающие в темноте, совершенно красные глаза брата, в которых, как в зеркале, красиво отражалось пляшущее под нашими окнами пламя. Я всегда знала, что стихия Аса — это огонь. Знала, что рано или поздно он проснется. Но все равно — когда своими глазами видишь, как в глубине чужих зрачков зарождается настоящий вулкан, это, скажу я вам, непередаваемое зрелище.

— А-а-а-с... — напряженно протянула я, поднимаясь с земли. — Ас, ты меня слышишь?

С трудом оторвавшись от кровавого месива, в которое превратились Алые, Гор удивленно обернулся, искренне недоумевая, почему у меня такой странный голос, но вдруг увидел брата и разом переменился в лице.

— Ас, нет!

Однако "красный", кажется, уже не слышал. Он медленно... очень медленно повернулся к хрипло дышащим идиотам, от которых братья не оставили почти ничего живого, и еще медленнее сузил глаза. Страшные, провалившиеся куда-то внутрь, как у Гора, только не черные, а уже полыхающие настоящим адовым пламенем — жарким, горящим, ненавидящим.

— О, черт! — сдавленно охнул Бер, поняв, что сейчас случится что-то ОЧЕНЬ нехорошее. — Ван, прочь оттуда! Ас, остановись! Ас, не надо! АС!

Братья дружно шарахнулись прочь, когда Ас, не услышав, буквально вспыхнул заживо, вмиг окутавшись с головы до ног бешено ревущим пламенем и буквально превратившись в ходячий факел. А потом и попятились, закрываясь руками от идущего от него неистового жара, от которого мгновенно выгорела вся трава в округе и начали болезненно потрескивать камни. Это было жутко. Это было страшно. Это было ужасающе красиво. Настолько, что я просто не могла оторвать от него глаз и смотрела бы, наверное, целую вечность, если бы пробежавшие от брата огненные дорожки не подпалили выроненную при падении юбку.

— Твою... — тихо ругнувшись, я всплеснула руками и кинулась исправлять то, что еще можно было исправить. Пулей метнувшись к колодцу, молясь про себя, чтобы не опоздать, подхватила кем-то (кто? расцелую потом!) очень кстати набранное ведро с ледяной водой. Бегом примчалась обратно, краем глаза успев заметить, как вокруг умирающих скаронов расползаются целые волны свирепого огня и, наплевав на последствия, с размаху выплеснула ведро на обозленного брата.

Зашипело так, что, наверное, все окрестные дома должны были проснуться, чтобы понять, кто тут спускает воздух в дирижабле. От Аса во все стороны брызнул горячий, обжигающий пар. Трава вокруг него мгновенно погасла. Въевшиеся в стены ограды искры жалобно угасли. Подбирающееся к Алым пламя неохотно остановилось, однако сам Ас, как выяснилось мгновение спустя, ничуть не пострадал. И даже не погас ни капельки, что самое нехорошее. Он так и горел, словно факел, разбрасывая вокруг жаркие искры. Ну, может, озадачился слегка. Недолго подумал, оценивающе оглядев трепанную меня с пустым ведром наперевес, а затем — натекшую рядом лужу. После чего, недовольно нахмурившись, поднял пылающую руку и, создав на ладони громадный огненный шар, неторопливо шагнул к чужакам.