Далее, правее стола был шкафчик скромных размеров, в который я, честно говоря, залезть очень хотел, но не осмелился. Мало ли, найду там чьё-то, скажем, бельё или ещё что-нибудь, что лучше не трогать и не рассматривать. Потом под мой взгляд попала дверь, несколько изящных деревянных крючков, на одном из которых висел плащ Аллии, и посох.
Собственно, он представлял собой прямую, гладкую палку, длиной где-то в два ярда. На его верхнем конце было какое-то причудливое сплетение, как казалось, из древесных волокон, а на нижнем — маленький металлический шарик. Я взял посох в руки и обнаружил, что он был очень даже лёгким и, вроде, удобным. Как на его конце загорался огонёк, я снова не смог понять, ровно, как и в ситуации с камином. Покрутив его в руках, я уже хотел поставить посох на место, как вдруг со стороны кровати донеслось:
— Надеюсь, ты просто хотел его посмотреть?
— Да, — я, поворачиваясь на голос, суетливо поставил посох.
Аллия лениво покивала и немного сдвинула с себя верх одеяла.
— Как себя чувствуешь? Ничего не болит?
— Нет, — потом я немного подумал и подтвердил свой ответ. — Нет.
— Подойди сюда, — она поманила меня ладонью. Я послушно приблизился к кровати и, воспользовавшись её дальнейшим приглашением, сел на край. Аллия потянулась и, чуть отодвинувшись назад, посмотрела на меня из-под приподнятых век.
— Расскажи мне, куда ты идёшь? — спросила она после десятисекундной "театральной" паузы.
Мне, честно говоря, самому было интересно, куда же я иду? Моё продвижение куда-либо здесь пока было обусловлено выполнением поручения или бегом от кого-либо или чего-либо. Ради какой-нибудь конкретной цели я ногами не шевелил и пыль из дороги не выбивал. Не знаю, хорошо это или плохо, но более бесцельной ходьбы туда-сюда у меня на памяти не имеется.
— Ты не поверишь, — начал отвечать я, предварительно почесав затылок, — но никуда я не иду.
Аллия изогнула одну бровь и всем своим видом дала мне знать, что либо не совсем меня поняла, либо не была удовлетворена моим ответом.
— Пояснить?
Она, чуть заострив уголки губ, кивнула.
— Смотри, я, вообще свой путь начал из города... как его там? — я напряг весь свой мозг, дабы вспомнить это название. — Южнее Мартола...
— Кожжот, — спасла положение Аллия.
— Именно. Оттуда я выбрался с целью выполнения одного поручения, заключавшегося в доставке одного послания мэру. С этим я справился и, после визита в одну пивную, был вынужден покинуть город в очень большой спешке...
— Почему?
Какой же каверзный был вопрос! Мне так не хотелось признаваться, что я стащил бочонок с элем и ещё бутылку с чем-то там, но пришлось:
— Из пивной я вынес бочонок и ещё бутылочку...
— Вынес? — она снова изогнула одну бровь.
— Не заплатив, — я продолжительно выдохнул и виновато опустил глаза. — Если бы я в том городе остался, то с меня бы три шкуры спустили, а стольких у меня нет. Да и неприятное это занятие...
Аллия многозначительно покивала и натянула одеяло чуть выше.
— И что ты думаешь на этот счёт?
О! Если бы я думал... то не напился бы в пабе в тот злополучный вечер...
— По твоему лицу видно, что ничего, — не дождалась она моего ответа, который по смыслу был идентичен с тем, что она сказала. — Так же нельзя...
— Да? — я сделал на лице удивлённую ухмылку, которая многих выводила из себя.
— Да. Надо к чему-нибудь идти или стремиться, тем более, в дороге...
— Тогда скажи, — контратаковал я, — а к чему ты стремишься, живя в этом доме и прогуливаясь по окрестностям?
— Я упражняюсь в мастерстве владения силой, которой наделена, и стремлюсь в этом к абсолютному совершенству.
Я ни черта не понял, но, тем не менее, выпад был отражён. Штурмующие, сохраняя порядки, отошли от стен бастиона... Уж очень хотелось вдарить со своим "а зачем?", но на это я бы получил тонну ответов, не уместившихся бы в голове.
— Ладно, — я продемонстрировал свои ладони, дабы показать, что спорить не собираюсь, и уже хотел открыть рот, чтобы ещё что-нибудь сказать, но меня опередили.
— Хотя, где-то в твоих мыслях запрятано то, ради чего можно куда-либо идти, зная цель странствий, — выдала Аллия, чуть наклонив голову вбок. Я снова ни черта не понял, хотя, что-то там свет отбрасывало. С другой стороны, откуда она могла знать, что может быть спрятано в моих мыслях? Наверно, у неё есть лопата...
— И что же там спрятано? — мне показалось, что она и на это знает ответ. Что ж, это осталось для меня загадкой, так как от неё я услышал:
— Подумай немного, и ты ам найдёшь ответ, — Аллия сделала такую самодовольную улыбку, что мне захотелось её больно укусить. Но вместо этого я решил поднапрячь мозг, и, что бы вы думали, к этому таинственному чему-то там, запрятанному в мыслях, я пришёл.
— Зелёные горы, — было бы у меня зеркало, то увидел бы неожиданно появившийся в глазах огонь просветления. — Это где?
Она широко улыбнулась и сделала такое выражение лица, как будто хотела сказать:
— Наконец-то, Патрик! Я так рада! — и броситься мне на шею, что пугало. Благо, она так не сделала, а просто села на кровать, всё так же прикрываясь одеялом, что навело меня на некоторые подозрения.
— Это на самом севере этого материка. Они омываются морем, которое люди в разговорах называют Холодным, за которым лежит Ледяная страна. До гор дорога трудная, опасная и долгая, но...
— Плевать, — я кивнул. — Так как туда идти?
— Для начала, мне надо встать, — она подмигнула мне и высунула из-под одеяла свои ноги. Её ступни, колени и всё выше них подтвердили мои предположения о том, что не ней ничего, кроме одеяла не было. Я испуганно отшатнулся назад и, как показалось, вызвав приступ некоторого удивления у Аллии, отвернулся в сторону окна.
— Патрик? — в её голосе чувствовалось некоторое непонимание моего, скажем, жеста. Более того, она присела рядом и попыталась заглянуть в моё лицо.
— Оденься... Я всё понимаю, может, у вас другие обычаи, да и в красивом теле ничего плохого нет... Но у нас так не принято, — сбиваясь, ответил я, на что получил немного разочарованный вздох. Потом до моих ушей донёсся лёгкий шелест одежды и, где-то через минуту, её голос со словами:
— Всё.
Хорошо же строю из себя воспитанного... Скоро у этого мира появится шанс узнать Патрика О'Шентли получше...
С облегчением вздохнув, я повернулся и застал её в том, виде, в каком она предстала передо мной вчера: рубашка, корсет, штаны и широкий ремень. Поправив волосы, Аллия попросила меня пройти на центр комнаты. Пока я поднимал себя с кровати и лениво перебирал ногами, она взяла посох и несколько камушков со стола. Их она разложила на полу виде семиугольника и, чуть отойдя в сторону, стукнула металлической оконечностью пола в центре получившейся фигуры.
Последовавшее явление смело заняло место рядом с разжиганием камина и огоньком на конце посоха, так как я совершенно не понимал, откуда из пола появилась карта, ограниченная линиями, соединяющими камушки на полу. Открыв рот, я немного нагнулся, изучая поля, лесаЈ реки, горы и прочее, открывшееся моему взору. И всё это было не плоским, как на бумаге, а объёмным и настолько реалистичным, что я даже попытался потрогать какую-то скалу, что была поближе. Палец, к сожалению, почувствовал не камень, а лёгкий электрический разряд и пустоту воздуха.
— Не надо трогать, — с упрёком сказала Аллия. Я пожал плечами и, ожидая "урок географии", уставился на карту. Девушка с секунду подождала, а потом направила в один из участков "пейзажа" свой посох верхним концом. От него тут же отделилось лёгкое свечение, по форме похожее на стрелку.
— Мы сейчас вот здесь.
Под стрелкой простирался обширный лес, ограниченный сверху (наверно, с севера) какими-то лугами, снизу — рекой и слева морем. У реки я тут же углядел город, который, как я сразу же догадался, был Мартолом.
— Эти леса названы моим народом "Пограничными", — продолжала Арлия. — Они отделяют Северные земли от Средних. Северные земли, в свою очередь, тоже поделены. Например, сразу за пограничными лесами начинается Великая долина, после которой лежат за Тёмными скалами Лунные земли. Я далее не буду перечислять...
— Ладно, — я пожал плечами и опустился на одно колено.
— Зелёные горы лежат дальше, — она совершила движение посохом сверху вниз относительно карты, из-за чего всё изображение быстро поехало и остановилось возле какого-то моря, на побережье которого были невысокие горы с многочисленными серыми каменными выступами среди пологих склонов и лугов, укрытых зелёной травой и хвойными лесами.
— Так вот почему их так назвали, — осенило меня.
— Да, — Аллия убрала посох от карты и немного прошлась. Честно говоря, карту и сами горы я изучал не более трёх секунд. Потом моё внимание привлёк небольшой кораблик, скользящий под парусом по водной глади. Я наклонился к нему и легонько подул, чуть ускорив его движение.
— Патрик, что ты делаешь? — она, судя по всему, заметила моё поползновение.
— Я? Ничего, — я тут же отшатнулся назад и сделал на лице ангельское выражение, на что Алрия покачала головой и опустилась на стоящий рядом стул. Немного подумав, она положила посох себе на колени и посмотрела на меня. Ожидая какой-нибудь реплики от неё, я опустился на пол и протянул ноги, на сколько это было возможным. Буквально в тот же момент карта растворилась в воздухе.
— Значит, ты решил идти на север? — уточнила Аллия.
Я кивнул.
— Получается, придётся тебя проводить до северной кромки Пограничных лесов...
— Проводить? — я усмехнулся и удивлённо посмотрел на неё. — Боишься, что я заблужусь?
— И не только, — на полном серьёзе ответила она. — Думаешь, то, что ты видишь из окна, не сулит опасности?
Аллия указала на ближайший проём. За ним стеной вставал лес, от которого доносился мирный шелест листвы и пение птиц.
— Какая, к чёрту, опасность?! — подумал я и помотал головой.
— Ты ошибаешься. Вид этот слишком обманчивый...
— Не смею спорить, — я решил предотвратить возможную промывку мозга своим согласием. — Так, долго до этой кромки идти?
— Неделю.
— Неделю?! — меня не так, что бы напугало расчетное время путешествия, просто я был поражён размером леса, что его надо было преодолевать аж целых семь дней, если не больше.
— Именно. Хотя, я один раз дошла до границ Великой долины за пять дней, но я была одна...
Я пожал плечами и почесал под ухом.
— Я думаю, что мы двинемся в путь завтра, — Аллия немного задумалась. — Да, завтра.
— Не возражаю, — мои плечи снова метнулись наверх, и я принялся изучать свои ботинки, которые не мешало бы почистить. Потом я лениво поднялся на ноги, прошёлся по месту, где только что была карта, и встал перед девушкой.
— Я даже знаю, что ты хочешь сказать, — она подняла на меня глаза. Я изогнул брови и чуть наклонил голову вбок. Как-то меня немного удивляло то, что она "знает" то, что я думаю, хочу сказать и так далее. Интересно, сейчас она угадает или нет?
— Ты думаешь, что я завела разговор про цель пути, ради поиска повода для того, чтобы ты ушёл?
— Ха! Ошибаешься! — я сделал довольную улыбку. Один-один! — Я пить хочу, вот и хотел попросить... А по поводу моего, скажем, ухода, то я бы сам покинул эти стены рано или поздно.
Она тоже улыбнулась и кивнула, а потом протянула мне посох, чтобы я поставил его на место. Она отправилась к угловому столу и начала там над чем-то колдовать (в прямом смысле). Я, с любопытством рассматривая её спину, которой было закрыто происходящее на столе, уселся на диван. Вскоре Аллия повернулась ко мне, и в её руках был поднос, взявшийся чёрт знает откуда, на котором стояло две большие чашки. От их верхних кромок обильно шёл пар, устремляющийся к лицу девушки и постепенно забирающийся под пряди, закрывающие шею.
— А откуда? — я с нескрываемым удивлением указал пальцем на поднос. Ничего не отвечая, Аллия закатила глаза и пожала плечами. Расположившись на диване, она поставила поднос между нами и взяла свою чашку. Сама по себе ёмкость была, как пинта, то есть, приличная по размеру. Внутри было налито что-то, внешне похожее на чай. Я осторожно взял свою чашку и обнаружил, что снаружи её стенки были тёплыми, а не горячими, как я ожидал. Сама же жидкость, отдававшая приятным травяным ароматом, тоже была умеренно нагрета и ничего во рту не обжигала.
Немного отпив, я с выражением лица, как у знатока чая, устремил взгляд в потолок, пытаясь понять, понравился мне напиток или нет. Что ж, первый вариант подходил больше, поэтому я снова залил в себя небольшую порцию содержимого чашки и медленно перевёл взгляд на Аллию. Закрыв своё лицо от подбородка до середины носа чашкой, она хитро смотрела на меня, чуть приспустив веки.
— Нам необходимо подготовиться к дороге, — сказала она, оторвавшись от напитка. — И в этом должен принять участие.
— Несомненно! — я улыбнулся. — И каким же образом?
— Надо собрать немного камней...
— Камней?! — одна моя бровь тут же взметнулась наверх, а другая очень низко надвинулась на глаз. — Зачем нам камни?!
— Есть некоторые вещи, которые я не могу тебе объяснить, — парировала Аллия. — Это — одна из них, но камни нам понадобятся. И не какие-нибудь, а вот такие.
В её руках появился тёмно-зелёный шарик, который она протянула мне. Я всё чаще начал приходить к выводу, что в этом доме происходит что-то совсем странное. Этот вопрос я пока решил не трогать и принял шарик из её руки. Он был каменный (естественно!) и казался идеально круглым. То есть, я имею в виду шар, но, думаю, вы меня поняли и так.
— И где я найду такие... камни?
— Как выйдешь из дома, то свернёшь направо, а там будет спуск к ручью. В этом ручье и на его берегах их и можно найти...
— И сколько?
— Десятка два. Сам видишь, что он ничего не весит, так что они не будет для тебя помехой.
— Замечательно, — буркнул я, возвращая камень его обладательнице.
— И, последнее. Будет лучше, если ты отправишься сейчас, — она сделала невинную улыбку и зачем-то подмигнула. В ответ я сделал вид, что разозлился и, поставив чашку на поднос, отправился влезать в рубашку и пиджак. Потом я кое-как надел галстук, взял в руки кепку, зонт и уже собрался уходить, как услышал из-за спины:
— Патрик, осторожней у ручья.
— Да что со мной будет? — бросил я в ответ и выкатился из дома...
Байка Десятая
Поход за камнями и немного истории
Погода, должен заметить, была замечательная. Светило солнце, дул еле ощутимый приятный ветерок. Было тепло и ярко. Про птиц я уже говорил, так что постараюсь не повторяться...
Не знаю, на кой чёрт я взял зонт, но не думаю, что это было лишним. Надев кепку, я лениво повернулся направо и сделал несколько шагов, пока не остановился над достаточно крутым склоном. В самом низу белел береговой песочек, на котором поблескивала голубоватая полоска ручья. Кое-где лежали булыжники и ещё что-то, напоминающее сломанные ветки или просто деревяшки.
Попытка осторожно спуститься вниз увенчалась весьма фееричным падением и перекатыванием совершенно невообразимым образом с самого верха до песка. За это время я сам себя очень неплохо ударил зонтом, а потом стукнулся об какую-то деревяшку, послужившую, заодно, тормозом, иначе бы я укатился прямо в ручей.
