Биомант. Главы 8 - 11.

Сгорая от любопытства я заглянул в бак... В глубине сидело нечто. Бесспорно живое, но с параметрами биоэнергии не выходящими за рамки среднестатистических. Поскольку существо свернулось в кольцо, мне было сложновато осознать что там и где, но глядя на хитиновое тело, я тихонько офигевал. Знакомая сигнатура инсцектоидной части словно развернулась — как энергокаркас семени изменяется во время прорастания. Хитиновые пластины внахлёст, длинный хвост на конце которого была клешня как у сколопендры — это бесспорно было мне знакомо. Но дальше привычный образ потерпел изменения — постепенно хвост расширялся переходя в туловище, смахивающее на скорпионье, но покрытое толстенными хитиновыми пластинами сверху. Они опять же шли внахлёст, напоминая панцирь трилобита. Фактуру хитина я поначалу долго не мог определить, но в конце концов понял что он гладкий, но покрыт поперечным волнами толщиной и высотой с фалангу мизинца. Цвет — грязно-белый, видимо из-за отсутствия освещения. По бокам туловища располагалось две пары клешней, ещё белёсых и не покрывшиеся хитином. Причём передняя похожа скорей на клешни рака и была гораздо мощней чем вторая, которая была расположена за первой парой ног. Её длина и количество сегментов вполовину превышали те клешни что некогда росли у меня из-за спины... А ныне висят на стенке. Кроме того тело обзавелось ещё и третьей парой ходилок вывернутых коленями назад. Прикинув их длину я констатировал что прыгать как кузнечик это существо не сможет — слишком центр тяжести у него смещён вперёд. Похоже их функция — лишь дать возможность совершить рывок. Резкий выпад с места в самую гущу врагов...

А вот голова подкачала — её почти не было видно из-под самой крупной хитиновой пластины, которая прикрывала её как сверху так и с боков. Наружу торчали только длиннющие усики, метра по два, не меньше. Но втором зрении было видно что голова создания размером с пивной бочонок, и похожа на голову сколопендры — если не считать набор хелицеров смахивающих на паучьи. Прикинув так и этак я понял что тело имеет в длину метров восемь — три метра туловище, а остальное хвост. Как же мне назвать эту неведому зверушку? Это химера, если говорить умным языком. Причём в первоначальном значении этого слова — части существующих и вымышленных (ой, вымышленных ли?) существ обединяют в одно. Гм. Гм-Гм. Химероморф? Пускай будет так, чем названия выдумывать лучше я детальней изучу его сигнатуру. И решеточку над баком поставлю, а потом у Сергея пару некроголемов попрошу — вдруг химероморф будет враждебным?

Разглядывая и запоминая сигнатуру я приметил одну странность — от головы химероморфа шел тонкий вырост ауры, похожий на обычную энергонить. Вот только нить ничего не питала — она шла наружу, время от времени изгибаясь и словно растворяясь в воздухе. Роста она из самой середины мозга — по размерам мозг существа не отличался от человеческого, но кора имела совершенно другое строение. Впрочем из середины ствола и выходила эта нить, а вот как раз ствол мозга от человеческого не отличался ничем. Силясь понять функции нити я заметил что положение нити меняется, стоит мне перейти с места на место. Неужели это такой осязательный орган? Этакий радар мне определённо пригодится! Дабы проверить характеристики этого образования я использовал пангов — оказалось что Коготь бродил неподалёку, и радостно откликнулся на мой голос. Что странно — внешность у меня поменялась кардинально, даже лицо и голос были лишь отдалённо похожи. Впрочем вымахавший до размеров молодого бычка альфа-панг увидел меня примерно через половину часа после того как я доделал своё тело, и тут же как обычно протявкал нечто вроде приветствия. И увязался следом, отстав только перед логовом драколича. Значит, он как-то меня узнал...

На когтя странный щуп не среагировал. Равно как и на прочих пангов, на умертвий и приглашенного Никифорырыча. Прослушав пространные мысли завхоза насчёт химероморфа, я отмёл предложение немедленно прикончить жуткое существо и ограничился тем что вытребовал у Сергея пару некроголемов. Впридачу я зазвал в лабораторию десяток пангов, но в отличие от первых образцов они были почти не выдрессированы, и так и норовили разбежаться по своим панговским делам. Исследования продолжились, некроголемы стояли у самого входа — из-за своей без преувеличения плохой энергетики. По моим прикидкам химероморф уже практически созрел, но источники некроэнергии близко к нему подпускать я не желал. Через пару часов, когда структура была изучена вдоль и поперёк, существо прекратило поглощать биомассу и начало подавать признаки осмысленной деятельности.

Вот дернулась одна клешня, другая, во втором зрении было видно как по линиям символизирующим нервы побежало на порядок больше импульсов. Прорвав тонкую плёнку биомассы затвердевшей от контакта с воздухом над поверхностью поднялся хвост. Затем существо распрямилось и упершись лапами и клешнями в стены глянуло наверх, высунув голову на ''телескопической'' шее из-под хитиновой пластины. Я как-то отстранённо подметил что его голова похожа не на голову сколопендры, а на голову рака. Вот только глаза на голове химероморфа отсутствовали, но несмотря на это я мог поклясться последней поллитрой что существо смотрит на меня. Прошла томительно долгая минута, за которую я пытался разобраться в своих ощущениях — на периферии чувств мелькнуло какое-то странное ощущение, интерпретировать которое я поначалу не смог. Прогнав панические мысли о каких-нибудь пси-атаках, я продолжал прислушиваться к себе. Казалось, что мои клешни теперь снова со мною... Нет, моё сознание не могло внятно интерпретировать новое ощущение. Словно у меня появилась старая-новая конечность, которую я сильно отсидел — чувствую её как деревянной а пошевелить никак. Стоп! Деревянной! Я вспомнил как в самом начале своих злоключений пытался манипулировать растениями, и примерно таким же образом почувствовал их. В дальнейшем я не разбирался с этой своей особенностью, придавая форму растениям исключительно на глазок... Апохоже зря. Едва эта мысль оформилась в моей голове, словно что-то перещёлкнулось и я почувствовал. Нет, я не почувствовал тело химероморфа как своё (и это хорошо). Я таки понял что это за канал — несмотря ни на что у меня сохранилась связь со своим старым телом! Я почувствовал чьё-то присутствие, и внимание — словно в монолитной стене окружающей меня со всех сторон открылось крошечное окошко. И я заглянул туда.

Вокруг царил Его Величество Хаос. Мириады образов и ощущений бурлили в нечеловеческом разуме, но инсцектоиду было. Тупая и сосредоточенная воля давила на меня подобно гидравлическому прессу, народившееся существо было начисто лишено самосознания что впрочем не мешало ему сообразно своим инстинктам атаковать всё условно съедобное. И пускай наша схватка происходила не в физическом а в ментальном плане, но новорождённый быстро освоился и атаковал. В отличие от пангов и прочих моих существ инстинкты твари не знали таких понятий как социальность — существо было одиночкой. Единственным в своём роде и не желающим обедняться в стаю как панги, или искать защиты у людей как паук-душитель.

Пока что химероморфа интересовала не моя плоть, а знания — он сначала инстинктивно схватил первое попавшееся, и в его разуме поселилась какая-никакая логика. Инстинкты неразумного существа подкреплённые логикой — адский коктейль, во имя выживания и безопасности существо пыталось заполучить как можно больше знаний. Тупая воля столкнулась с безвольным интеллектом — и спустя минуту отступила, так как противник под неудержимым прессом развеивался туманом и засыпал инсцектоида лавинами бесполезной информации. Разорвать контакт никак не получалось, я хоть и отдалённо чувствовал своё тело но не мог покинуть иллюзорное пространство. Пустота между разумами была заполнена хаосом образов и ощущений, ну а я вспоминая максимально бесполезную информацию искал уязвимости в разуме противника. Увы, но их не было. Тупая, сосредоточенная воля без слабых мест. Если такой воле дать цель — она будет переть вперёд не останавливаясь, без страха и сомнений шагая по горам трупов. Это полуразумное существо ещё ничего не знало о мире, но уже было готово действовать, невзирая ни на какие препятствия. Инстинкта самосохранения не наблюдалось. За последний факт моё сознание и уцепилось, я то и дело развеивался дымом под многотонными ударами воли инсцектоида и готовился к атаке.

Страх ударил по новорождённому разуму, десятки, сотни образов как общих, так и вполне конкретных. Страх смерти, увечий, болезней, одиночества. Страх быть не понятым, быть отвергнутым, потерять близких. Страх неизвестности, страх темноты и таящихся в ней ужасов. Липкий страх который рождается в душе когда случилось непоправимое. Новорожденный разум пытался защищаться, и это была его ошибка, ибо в нём самом стал зреть страх. Всю свою жизнь я только и делал что боялся, пожалуй только после первого возрождения я свыкся с этим чувством, и научился его преодолевать. Но химероморф этого не знал, угодив в рекурсивный цикл — его первым самостоятельным страхом стал страх страха. Атаки прекратились, воля полуразумного ушла в глухую оборону, которую я не применул обстрелять самыми яркими картинами своей жизни. Вот девятилетний пацан пролез на стройку, сорвался со второго этажа и приложившись спиной об бетон угодил ногой на арматуру. Боль, искаженные лица сверстников улепётывающих в неизвестном направлении, злой сторож пышущий перегаром и преисполненный злостью. Извлечение отпиленной арматуры у недовольного травматолога, нотации родителей так и не понявших что их ребёнку теперь нипочём не захочется уходить дальше родного двора. Детский страх — самый сильный, и эта картина из моего прекрасного детства добила монстра. Мостик между нашими сознаниями со звоном разрушился, мешанина образов исчезла, и я понял что стою как стоял — глядя в никуда и облокотившись на поручень над цистерной с биомассой. Оттуда в лицо внезапно прилетел целый веер брызг, тело существа рухнуло на брюхо. Во втором зрении я прекрасно разглядел как тускнеет аура, нервные цепочки по всему телу разрушались, мозг тоже стремительно умирал. Хитиновый ужас погиб едва успев родиться.

Пожалуй выводы из этого инцидента я сделаю несколько позже, сейчас нелишне было бы прилечь отдохнуть. Едва я подумал об этом, как что-то крепко ударило меня по спине и затылку. Секунду спустя я понял что уже прилёг, и попытался было подняться, но тут навалилась сильная дрёма и глаза захлопнулись. Цокот коготков пангов обступивших моё тело здорово раздражал, но любая попытка пошевелиться приносила чудовищный дискомфорт — даже открыть рот чтобы приказать существам расходиться было лень, так что я всего лишь мысленно буркнул ''Да задрали, разбегайтесь!'', дожидаясь покуда в лабораторию по тревоге прибежит кто-нибудь из мужиков. Через несколько секунд раздалось басовитое тявканье Когтя, затем сменившееся на цокот когтей по полу. Не понял.

— Армии будут разбиты! Планеты утонут в огне! Нет, не так... Все ваши база принадлежать нам! Блин, опять не то... Ага, вот оно: Ктулху зохавает всех! — возвестил я ночному небу, подкидывая в него угловатый предмет размером с чемодан. И даже с характерной ручкой, вот только это был далеко не чемодан. Длинное сегментированное брюшко прекратило изображать панцирь улитки и выровнялось параллельно земле, две пары стрекозиных крыльев развернулись и затрепетали. Голова с чётвёркой глаз не шевелилась — благо органы зрения обеспечивали обзор во всю переднюю полусферу. Три пары лапок крепко держали сферу из биостекла, и тоже не шевелились так сказать воизбежание. Существо стрекоча словно миниатюрный вертолёт описало круг, после чего рвануло на юг ориентируясь по магнитным линиям планеты. Я сделал несколько шагов в сторону и устало прислонился к стене форта. Пока что от меня ничего не зависит.

Три дня пролетело со времени моего эпохального открытия. Со времени, когда я перенапрягся атакуя чуждый разум, и мой организм счёл нужным прилечь отдохнуть на пол. В конце концов я проснулся с лёгкой головной болью, и смог услышать мысли Когтя сидящего рядом. Панг мыслил не словами а цельными, но весьма простыми понятиями и я без труда смог мысленно общаться с ним. Удивительно, но тот самый пресловутый канал между умами про который мне говорила дриада был открыт мною совершенно случайно. По словам драколича останки моего насекомообразного тела сохранили часть ауры, из-за того что в них ещё теплилась жизнь. В процессе регенерации и появления нервной системы часть глифов ''подаренных'' мне Родериком переместилась и видоизменилась. Связь стала более цельной, по сути канал соединяющий меня и мага силы обзавёлся этаким аппендиксом, с помощью которого я мог подключаться к разуму существ с достаточно родственной аурой. По словам друга мои существа далеко не бездушные — создавая их, я словно делюсь бесконечно малой частицей себя. Но частицей отличной от нуля. Сергей долго объясняя мне теорию разбрасывался всяческой магической терминологией, так что я толком ничего не понял.

Хоть я и не понимаю принцип построения канала — но всё равно его использую. Так же было и с глубинными аурными структурами — я просто собирал из них существ как из деталей детского конструктора, ну а нынче я вполне могу изменять эти самые детальки по своему усмотрению. Два дня я работал практически без перерыва, и лишь на третий брыкнулся спать утомившись ковыряться в инстинктах своих существ. Качественный скачок совершенный мною позволил взрывообразно улучшить войска — биоконвейер уже вовсю штамповал крысюков, их сигнатуры уже содержали условный комплекс команд, желаний и инстинктов. Пресловутый канал между разумами условно говоря позволял почувствовать то что чувствует реципиент — когда я впервые открыл его на всю ширь и заглянул в разум Когтя, то был крайне удивлён. Себя Коготь считал вожаком, прочих пангов — подчинёнными, нежить — чем-то вроде мебели, ну а меня он считал своим родителем. Комплекс инстинктов существа был в принципе интуитивно понятен — забота о самках, одёргивание слишком наглых самцов, пригляд за потомством. Поскольку пока все панги появлялись из биоконвейера (хотя все самки уже были заботливо обрюхачены всё тем же Когтем) то альфа-панг воспринимал это устройство как нечто вроде ущербной самки и по мере сил заботился о новорождённых. Но самым занимательным было то что мои существа безошибочно определяли меня, не по внешнему виду, не по запаху, не по ауре — последнюю они и вовсе не видели, но тем не менее всегда с точностью могли сказать в какой я стороне. Пока что не удалось понять, следствие ли это использования канала или нет — но когда стрекоза сбросит свой смертоносный груз, это и станет известно. Примитивный разум существа не сможет интерпретировать известный путь дабы вернуться назад, существо-носитель отличалось превосходной памятью, но феноменально низким интеллектом. Собственно всем насекомым его заменял комплекс инстинктов, какие-то сознательные действия мог предпринимать разве что паук-душитель.

Предварительные испытания стрекоз прошли удачно — спроектированные за какой-то час существа, после капитальной помывки мозгов летели согласно заложенным в память образам. Несмотря на все мои старания, но канал между умами рвался едва расстояние превышало пару сотен метров, но я был рад как школьник откопавший в овраге авиабомбу. Возможность изменять инстинкты существ, и прописывать инстинктивное реагирование на устный приказ дорого стоили. Проблема с доставкой смертоносного груза в замок Хольрот во всяком случае отпала мгновенно. Но поскольку там я ни разу не был, то пришлось напрягать Сергея насчёт ориентирования — увы но дать возможность стрекозе увидеть призраков я не мог. Так что пришлось втискивать в мозг размером с фалангу пальца целый набор ориентиров, от приметных холмов и скал до общего чувства направления основанного на магнитных линиях. Пара совершенно невидимых для меня призраков сопровождала летуна, и передавала все данные драколичу. В случае отклонения от курса они должны были пугануть существо инфразвуком.