Штрафбат Магического Мира

— По моему, всё справедливо. У защиты есть доводы, могущие повлиять на решение суда?

Льер Датим медленно покачал головой.

— Новобранец Ладар Рикс проявил инициативу, смётку и недюжинные способности. Именно благодаря ему наши военные разработки не попали в руки врагу. Его бы следовало наградить — а мы судим. Я хотел бы видеть его в рядах своих солдат!

— Льер, опустите эмоции. — Голос судьи был бесстрастным. — Вы располагаете ещё какими-нибудь фактами в защиту обвиняемого?

Полковник встал и медленно расстегнул китель. Достав нож, он подошел к замершему Риксу и, полоснув себя по руке, протянул ему нож — и окровавленную ладонь. Ладар торопливо подхватил клинок, резанул запястье — и вот уже кровь двух людей смешивается, а в зале слышаться торжественные слова:

— Я, полковник особого отдела гвардии его величества Родерика Пятого, беру на себя часть проступка этого юноши. А именно — всю его будущую вину. Если он сделает что-то, недостойное моей чести, я умру от собственной руки. Дабы убедиться в силе моей клятвы, прошу сохранить ему жизнь и возможность действовать.

— Хорошо. — Судья наклонил голову. — Клятва принята и записана. — Обвинению есть что добавить?

Маг растерянно откашлялся.

— Хм... Обвинение снимает предыдущее требование и просит назначить в качестве наказания — штрафной батальон сроком не менее пяти лет.

— Защита просит ограничить срок пребывания в штрафном батальоне до года. За всю его историю — дольше там никто не продержался.

Парень в судейской мантии задумался. Затем встал и ударил о стол жезлом. Едва увидев его, Ладар застонал от бессилия — его судил член королевской семьи! Только им разрешено использовать в качестве знака власти королевские магические жезлы!

— Поскольку подсудимый признался в умышленной государственной измене, суд приговаривает его к смерти. Однако, в связи с косвенными смягчающими обстоятельствами и личным ручательством Льера Датима, чьи заслуги корона высоко ценит, суд счёл возможным изменить приговор. Отныне минимально лёгкое наказание за государственную измену — десять лет в штрафном батальоне. Отменить сей приговор может лишь король. Дело закрыто.

Телега тряслась, подпрыгивая на ухабах. Холщовый верх, отгораживающий штрафников от остального мира, мерно колыхался, словно бока какого-то животного. 'Сытого и довольного, проглотившего десяток штрафников и теперь неторопливо их переваривающего. Словно я в желудке у самой войны.' Мысль мелькнула и пропала, заглушённая разговором.

— И заснул! Вы представляете! Умотала она меня! В части тревога, а я на бабе сплю! — Дружный хохот подстегнул рассказчика — рябого, вертлявого паренька к продолжению диалога. — А ведь меня в гвардию пророчили! Гляньте на мой меч — в бою добыл!

Рассказчик вытащил из ножен меч — длинный, блестящий, с отливающий синью сталью, тщательно отполированный, он производил впечатление грозного оружия.

— Офицерский — завистливый шепот пробежался по фургону — и замер. Довольный произведённым впечатлением, рябой заливался соловьём.

Ладар опустил руку на грудь и нащупал небольшую ракушку на простом тёмном шнурке. Вспомнив вкрадчивый голос мага-обвинителя, улыбнулся.

Судья, встав, из-за стола, удалился в особые двери, полковник, представлявший защиту, торопливо двинулся по проходу, обсуждая что-то с двумя лейтенантами в поношенной форме, конвоиры подошли к скамье подсудимых, когда туда же небрежно подошел маг, столь старательно требующий эшафот для обычного новобранца.

— Молодой человек. Поскольку в будущем мы вряд ли увидимся, позвольте полюбопытствовать: ваш учитель, перед тем, как встретиться с вами, совершил одну очень дерзкую кражу. Он залез в хранилище гильдии магов в одном небольшом городке. Слава всем богам, там не было ничего ценного... Однако: не показывал ли он вам амулет в форме глаза?

— Нет. — Ладар ответил быстро, не давая себе возможности подумать. Все мысли — потом!

— Жаль. — Маг выглядел разочарованным. — Вам он всё равно без надобности, остаток своих дней вы проведёте в увлекательной должности пушечного мяса. А найдись амулет — я мог бы поспособствовать, похлопотать за вас. И в штрафной роте есть тёплые места.

— Благодарю, но там я задерживаться не намерен.

Маг удивлённо прищурился:

— Вот как? Надеетесь взломать эмблему штрафной роты? Это не под силу и архимагу! Хотя я был бы не против, давно пора Льеру Датиму указать на его место, что бы не ручался за всяких воришек.

— Вот на это я не стал бы надеяться. — Ладар был серьёзен. — У меня другие планы.

Маг промолчал, но слова запомнил — это стало понятно тут же, во дворе, где двое сержантов, сняв с обвиняемого рубаху, приготовили его к изменению войсковой эмблемы. Ладар не сопротивлялся. Обвиснув на руках крепышей, он отрешился от всего, внимательно наблюдая за магическими изменениями, вносимыми в его тело. Первое правило удачного взломщика — что бы понять структуру действия охранных чар, нужно проследить за их наложением.

Сеть чужой магии чуть подрагивала, когда вносили изменения — полк, рота, отряд. Но внезапно в ней возникли новые ветви, обвивающие жизненные токи, превращающие человека в безвольную куклу. Рикс торопливо открыл глаза:

— В связи с особыми, опасными способностями рядового, наложите на него ещё запрет использования магии, запрет самостоятельных действий, безусловный запрет неподчинения приказу! Это решение совета магов!

Ладар с ужасом смотрел, как свиваются жгуты чужой магии вокруг тонких линий его разума.

— Правильное решение! Но только не забудьте вносить '— Действия во благо короны' Или вы хотите оспорить? Оба мага — прокурор и полковой трудяга, корпящие над плечом новобранца, замерли. Около них, улыбаясь, стояли полковник — и молодой парень, исполнявший роль судьи. И солнце играла на его петлицах, где в круге навек переплелись три розы.

— Нет, конечно, сир! — Маг отступил, разводя руками, и полковник торопливо вышел вперёд.

— Значит, так. Запрет использования магии, если это идёт во зло короне — и возможность черпать дополнительную мощь, если — во благо. Запрет самостоятельных действий — на тех же условиях. Безусловный запрет неподчинения приказу короля — его истинному смыслу. Выполняйте!

Ладар вновь скользнул в транс — что бы увидеть, как расплетаются сковывающие его оковы, изменяя положение. Более того — у него появились возможности черпать силы из этого клубка магии. Пусть чуть-чуть и только в экстренных случаях, но и это было подарком небес. Рикс так увлечённо изучал новые построения, что совсем забыл о грядущей боли. Когда она нахлынула, его выгнуло дугой, он застонал — но упрямо продолжал изучать процесс магической привязки чужих структур к его собственным.

— Упорен, сир.

— Вижу. Что ж — ваш выбор и ваш риск, полковник. Поглядим, чего стоит этот мальчик. Время покажет.

Ладара шатало. Тёмный шнурок выпал из ворота рубахи, и небольшая ракушка, окаймленная чёрным, заблестела на солнце. Раскрытые створки и вставленная внутрь крохотная жемчужина придавали ей вид прищуренного глаза — но Ладар не волновался. Он не видел за безделушкой магических свойств, свойственных амулетам, но твердо знал — никто, никогда, даже во время самого тщательного обыска, не мог увидеть этой безделушки....

— Эй, деревня! Проснись! — Рябой солдат, ухмыляясь, толкнул его в ток, заставив вынырнуть из омута воспоминаний и судорожно схватиться за край телеги. — Сколько назначили?

— Чего назначили? — Ладар недоумевающее осматривал улыбающиеся лица.

— Сколько в штрафбате служить говорю, деревня! Фролу — вон сидит, меньше всех, всего две недели. Кому — месяц, кому — два. А мне — полгода, я, получаюсь, самый опасный. — Рябой скорчил гримасу, долженствующую изобразить страшного, опасного для своих и чужих громилу и продолжил: — Ну а тебе, небось, дня три?

— Угу. Почти. Слушай, иди, трави свои байки дальше, не мешай людям отдыхать.

Ладар отвернулся — однако заводила не собирался заканчивать разговор. Торопливо взбираясь на место вожака, он не должен был позволять так говорить с собой. Внутренне сжавшись, Ладар ждал — едва чужая рука нависла над плечом — резко схватил и вывернул не ожидающие этого пальцы. Рябой завизжал — тонко, и пронзительно, по бабьи и плюхнулся на дощатый пол фургона. Побаюкав начавший распухать сустав, он потянулся за мячом — и замер, обнаружив у лица чёрный как сажа, бархатный клинок.

— У меня нет срока. Я в штрафбате до конца дней. Не знаю, много их будет или мало, но портить оставшееся мне время общением с тобой я не намерен. Сгинь.

Клинок исчез в заплечных ножнах, и Рикс, повернувшись на бок, действительно прикемарил, наслаждаясь наступившей тишиной.

Действительность любит преподносить сюрпризы. Едва человек смиряется с происходящим, внутренне полагая, что ему известно его будущее — как появляется новая деталь, переворачивающая всё с ног на голову. Штрафбат, который казался новобранцем старой, закопченной казармой, увитой несколькими рядами колючей проволоки, на проверку оказался полем. Ровным, гладким, полным травы и цветов — в тех местах, где не чернели пятна от феерболов, огненных дождей и прочих магических штук. Правда, таких мест было немного — так как поле это находилось за линией фронта, аккурат между двумя рядами враждующих армий.

То ли причуда природы, или, скорее всего, прихоть кого-либо их архимагов древности — но река, по берегам которой окопались две армии, аккурат перед этим полем ныряла под землю — что бы появиться с другой стороны, продолжая свой неутомимый бег. Получился гигантский земляной мост, на котором удобно было проводить сражения, вылазки. Именно тут наверняка и наносили первый удар — пусть даже отвлекающий. И именно тут, не прикрытые ни рвом, ни траншеями, стояло несколько палаток и маленькая, неказистая землянка — расположение штрафного батальона.

— Это же верная смерть! Вы не можете!...

Сержант гвардии, сопровождающий обоз, несильно ткнул крикуна в живот и равнодушно обронил:

— Это что отказ выполнить приказ?

Крикун посерел, подавившись криком, и сполз на дно телеги. Там он долго приходил в себя, с трудом вращая шеей, словно его что-то душило. Но на команду: ' — Выходи строиться! ' поспешно стал выползать, цепляясь за стенки телеги — урок был усвоен.

На шум подъехавшего обоза из землянки вышло семь человек — всё, кто уцелел после последнего боя. Сильные, коренастые воины, в форме без всяких знаков различия, тщательно споротых, но зато опрятной и чистой. Степенно построившись рядком, они осматривали пополнение, о чём-то тихо переговариваясь между собой. К самому старшему из них и обратился сержант, лихо козырнув:

— Льер Ируг, принимайте пополнение.

Тот вздохнул, небрежно прошёл вдоль замершего строя. Каждому он уделял совсем немного внимания, но Ладару почему-то уверился, что этот странный человек узнал о нём всё, что можно узнать при самом внимательном осмотре.

— Двадцать человек? Вы смеётесь? Это же на один бой!

Сержант вновь козырнул, садясь на коня.

— Моё дело доставить, а как воевать — это уж вы сами... счастливо оставаться!

Топот стих вдали, а старожилы всё посмеивались, глядя на круглые лица новобранцев, разглядывающих оказавшиеся неимоверно близко вражеские ряды. Затем льер Ируг, хмыкнув, сказал:

— Солдаты. — Это обычное в общем-то слово перед лицом близкого врага приобрело новые, благородно-пугающие оттенки. — Чинов тут нет. Командиры редко появляются в такой близости от врага, это нецелесообразно. Обычно они свои приказы передают через меня, у меня есть небольшой магический дар, неразвитый, правда, но получать приказы хватает. Кто был кем раньше — значения не имеет, распространятся не нужно. Почему оказались тут — тоже.

Затем он не спеша развернулся и направился обратно в землянку.

Ладар постоял ещё немного, потом, сообразив, что никаких команд тут не будет, не спеша вышел из строя и направился к небольшой палатке. Судя по откинутому входному клапану, в ней никто не жил, и немудрено — она находилась ближе всего к врагу, к тому же была крохотной, максимум на двух человек.

— Рядовой! Вы уже определились с жильём?

Ладар повернулся — на него смотрел, изучающее и чуть удивлённо, самый молодой из старожилов. Он мог бы ровесником Ладару, но нахождение в штрафбате уже наложило свой отпечаток — чёрная, облегающая одежда, длинные тонкие клинки и упрямая, глубокая складка на лбу.

— Да. Похоже, эта палатка как раз по мне.

— В случае нападения по ней придётся первый удар.

Ладар внимательно изучил сложные конфигурации силовых полей, окутывающих внешне беззащитный лагерь, и хмыкнул.

— Вряд ли. Если какой-нибудь идиот и полезет в эту ловушку, первым делом он разнесёт землянку, справедливо полагая, что самые опасные сюрпризы находятся в наиболее защищённых местах.

— Ты... ты маг?

— Нет. Как сказал один дипломированный специалист по этой части, ' — Его крошечные способности не позволяют ему так называться...' Так что вряд ли.

— Ну, это мы сейчас выясним. Идём!

Парень схватил удивлённого Рикса за руку и почти поволок в землянку. Причина спешки стала понятно сразу же — там, закутанный в несколько одеял, трясся от холода мужчина с посеревшим лицом. Парень удивлённо присвистнул. Несмотря на летнюю жару, в комнатушке было натоплено — и при этом пострадавший медленно умирал от холода.

— Чем это его?

— Не знаю. — Льер Ируг, устало сидящий у постели больного, даже не удивился неожиданному вторжению. — Магия льда, это понятно, а вот что именно... я не занимался этим никогда! У нас в роду одни военные! Были.

Он в отчаянии стукнул рукой о руки и замер, глядя в пространство. И зрачки его видели что угодно, только не деревянную стену землянки.

Ладар подошёл поближе, прищурился. Он ничего не понимал в лечении, но разновидности ловушек выучил накрепко.

— Ледяной кокон. Вешается обязательно не ниже двух копейных ударов над землёй, иначе его можно ощутить просто по изменению температуры. И — на камень, деревья вянут и выдают ловушку. Интересно, где вы нашли такие скалы...Мне нужен чистый, немагический нож. Тонкий и хорошо наточенный.

— Ты... Ты ему поможешь?

Ладар пожал плечами.

— Я не маг. Всё, что я могу — вырезать оконечные узлы. После этого конструкция распадётся и можно будет его спасти. Попробовать спасти. Но узлы зашли уже очень глубоко в тело. Шансов мало.

Ему поверили сразу. Возможно, потому что видели близкую гибель товарища, а может, от отчаяния — умирающего тут же вынесли на солнце, кто-то калил нож, кто-то готовил место. Ладар задержался возле Ируга.

— Льер, я не умею лечить. В смысле — заживлять раны. Я сниму магические путы, но далее действовать придётся вам. Поэтому не смотрите на происходящее. Отдохните, соберетесь — иначе вся моя работа пойдёт насмарку.

Ируг удивлённо посмотрел на парня.

— Обучение магии и начинается с лечащих и защитных чар. Это общеизвестно! Вы не можете не знать приёмов излечения!

— У нас были разные учителя. — Ладар грустно улыбнулся и поспешил к потерявшему сознание ветерану.