Триада миров. 3. Внутренний мир

Впервые появление отца осталось незамеченным, лишь легкое покашливание за спиной напомнило нам о Правителе.

— Добрый вечер, дамы, — он иронично оглядел всех, заострив внимание на покрасневшей Татьяне. Затем шагнул ко мне, протягивая футляр с драгоценностями:

— Как видишь, я был прав. Ты прекрасно выглядишь.

Ваента быстро закрепила диадему в волосах. Алексин набросил мантию.

— В коридорах прохладно, я не хотел бы, чтобы вы замерзли, Ваше высочество, — отец подал руку, выводя меня из покоев.

Это был мой личный триумф. Моим фрейлинам пришлось скрипеть зубами, однако занять место за "наглыми выскочками из Внешнего мира".

В этом году зал сиял морозным белым и серебристо-ледяным декором. Белоснежные свечи, белые ленты, белые цветы, серебряные шары и портьеры. Алексин занял свое место за моим креслом, Ирина устроилась перед ним, где ей, с учетом ее положения, поставили пуф. Димка и Аня нервно оглядывались, топчась рядом. Остальные пока робко жались у одной из стен. Я едва успела предупредить, чтобы ребята избегали арленского вина. Недаром оно называется вином влюбленных, виноделы из провинции Арления добавляют туда афродизиаки.

Джека не было видно. Я лениво скользила взглядом по присутствующим, ожидая первого танца, как вдруг меня привлек разговор за спиной. Точнее испуганный голос Ани:

— Я не смогу!

— Аня, мы столько репетировали! — убеждал ее Димка.

Но девушка не поддавалась, и мои попытки ее успокоить заканчивались провалом. Отец нахмурил бровь и сделал знак своему помощнику Ратиму. Тот тут же исчез.

Я тоже впала в панику, вплоть до того что, когда Краус спустился вниз, чтобы открыть бал, дернулась пойти за ним, однако меня удержал Алексин:

— Ваше высочество, все под контролем.

Все замерли, внимая Правителю:

— Господа, я рад всех вас видеть. Вот и подошел к концу очередной год. Не могу сказать, что он был легкий. Для моей семьи прошедшие дни принесли боль потерь. Однако мы с надеждой смотрим в будущее, и лишь любовь и вера в лучшее согревает наши сердца. Я рад приветствовать друзей Хельги и Зосима на нашем балу и благодарен, что они пришли на помощь моей дочери и согласились помочь в открытие бала.

Аня пискнула, Димка попытался ее оторвать от спинки кресла, но крепко вцепилась в него. Краус усмехнулся и направился к ... В повисшей тишине он с поклоном протянул руку опешившей Татьяне:

— Леди, вы обещали мне танец.

Я прикрыла глаза с улыбкой, закусывая губу, чтобы не рассмеяться в голос. А Таня испуганно шагнула на встречу Правителю. Вспышки камер репортеров заглушили первые аккорды музыки. Но прожженного интригана не сбить с ритма, он уверенно вел в танце.

За спиной хмыкнул Алексин:

— У нас есть одна сенсация в светской жизни. А еще только начало бала.

— Ты знал? — откинувшись на подушки под спиной, спросила я.

— Догадывался.

Я улыбнулась, слегка расслабившись. Музыка сменила тональность, отец величественно отвел Татьяну к однокурсникам и вернулся к нам.

— Что? Ты же сказала или молодая пара, или фаворитка, — поддел он меня.

— Ты напугал ее, — с укором ответила я.

— Небольшая плата за покушение на Правителя. Даже подушкой. Впрочем, если настаиваешь, я готов еще раз пригласить ее, тем более танцует она очень хорошо.

— Два танца с одной дамой? Папа, ты жениться собрался?

— Гхм, забыл. Хотя... — он усмехнулся, — все, успокойся. Я лишь спасал юную гостью от ступора. Молодые, вы в порядке?

Аня и Димка стояли пристыженные. Паузу прервал взволнованный голос Ирины:

— Мне кажется или у Евгения Аркадьевича в руках турвальская роза? Алексин, это же она?

За разговором мы пропустили появление Джека. Непривычно было видеть его в сюртуке из темносерого бархата и нежно— сиреневой рубашке с фиолетовым шейным платком. В руках Возрожденный держал букет из двенадцати белых роз и одной темнобордовой с белой каймой. Редкий сорт, только на турвальском побережье выращивали эти изумительные цветы.

— Это она, госпожа Загребова, а что вы так переполошились? — ответил Краус, внимательно следя за Ириной.

Впрочем, распереживалась не только старшая фрейлина. Большинство дам тоже резко повернулись в сторону Джека.

— Ваше величество, меня господин Рипер учил традициям бала. Одно из них, двухсотлетней давности, гласит, что если девушка примет из рук юноши турвальскую розу без шипов, то она как бы соглашается стать его невестой. Шипов много, поэтому удаление их со стебля считалось доказательством искренности чувств влюбленного. Тем более там на ваши электрические потоки завязано, удалять должен только тот кто дарит, иначе не считается. Только... — она замялась, а я тихо округляла глаза, понимая, что за ответный шаг задумал Джек.

— Потоки энергетические, однако продолжайте, госпожа Загребова, — потребовал отец.

— Дело в том, что юноша должен донести розу до избранницы, не позволив никому прикоснуться до основания бутона. И дамы могут открыть охоту, особенно если жених видный...

Все резко перевели взгляд на Джека, который оглядывал зал.

— Я поражен, госпожа Загребова, вашими познаниями наших традиций. Алексин, твоя супруга чудо.

— Спасибо, Ваше величество.

— В отличии от брата, — тут же осадил его Краус, — как принцессу будем спасать?

— Ну сначала удостовериться, что на розе действительно нет шипов, — хмыкнул Алексин, — а потом... А стоит ли спасать? Может оно и к лучшему?

— Что? — возмутилась я.

— Хельга, я боюсь, что никто не рискнет противостоять Джеку, — пояснил Алексин, — выбор лишь за тобой. Не прикасайся к основанию бутона. Кстати, роза действительно без шипов и обрывал их Джек. Наверно, потому и задержался. Впрочем, есть еще вариант... Иначе я не могу объяснить еще двенадцать роз.

Он что-то шепнул Димке, и тот тут же умчался в сторону однокурсников, прихватив с собой невесту. Я испуганно оглянулась, а Алексин лишь ободряюще кивнул в сторону брата.

Да, этот бал запомнят надолго. Джек не успел сделать шаг в нашу сторону, как молодежь ринулась к нему навстречу, пугая окружающих своей непосредственностью:

— Евгений Аркадьевич!!!

Им удалось удивить не только Возрожденного но и напыщенную аристократию, которая лебезила перед сильнейшим энергетом. А ребята облепили преподавателя наперебой неся несусветную чушь. Евгений лишь бросил на меня многообещающий взгляд и переключился на студентов. Каждой девушке вручил по белой розе, что-то выговорил мальчишкам, и даже сказал комплимент Татьяне. Наконец, ребята отступили, а в руках Возрожденного остались две розы — белая и бордовая со снежной каймой.

— Алексин, — прошипела я, — если до этого нападения у меня был шанс отвертеться, то сейчас ни осталось даже возможности избежать встречи.

— А почему ты так уверена, что роза предназначена тебе? — с усмешкой спросил отец.

— Потому что той ночью он предупредил, что предпримет ответный шаг, — пояснила я.

— Вы провели ночь вместе? — удивилась Ирина под тихий смех мужа.

— Так получилось, и вообще, мы жарили хлеб на костре и он кормил меня бутербродами, — попыталась оправдаться я.

— Он принес тебя далеко за полночь спящей, — заметил отец, изо всех сил пытаясь сдержать смех, — причем завернутую в одеяло.

— Да не было ничего, — возмутилась я, — и вообще, я беременна!

— Однако это не мешало ему расплываться в глупой улыбке.

— Пап!

Весь разговор я наблюдала за приближающимся Джеком. Изредка особо смелая дама пыталась перехватить розу, однако мужчина легко уворачивался от дерзких поползновений, дарил широкую улыбку неудачливой охотнице и продолжал свой путь в нашу сторону. Репортеры в предвкушении еще одной сенсации подбирались ближе. Однокурсники тоже подходили ближе в ожидании.

— Хельга, выбор за тобой, — усмехнулся отец.

— Предатели, — прошипела я.

Увы, я не нашла ничего лучше, как выпустить зооморфов и построить портал в сад, что бы сбежать от поднимавшегося к нам Джека.

В саду никого не было, лишь на снегу переливались отблески праздничной иллюминации. Я зябко пожала плечами, соображая, куда идти, чтобы попасть в резиденцию да к себе в покои.

Сзади раздался шорох, я резко обернулась

— Ну и зачем вы сбежали? — Джек стоял с моей шубой в одной руке и проклятым цветком в другой, — Ваше высочество, своим побегом вы не оставили мне выбора. Идите сюда, холодно.

— Вы специально пришли с розой? — я была зла, — вы меня выставили перед всеми...

— Хельга, если бы вы не сбежали, то получили бы белую розу. Турвальская предназначалась моему брату с намеком, что их брак можно было бы закрепить на энергетическом уровне, — он подошел ко мне и укутал в шубу, — признаюсь, слегка переиграл, не смог отказать себе в удовольствии наблюдать столь богатую гамму эмоций на вашем личике.

Он застегнул все пуговицы, надел капюшон мне на голову и скептически посмотрел на легкие туфли.

— Я думала, это ваш ответный шаг, — растерялась я, — о котором вы тогда говорили.

— Хельга, я конечно сболтнул той ночью лишнее, но насильно тащить вас под венец даже в мыслях не было.

Джек устроился на одной из садовых скамеек, задумчиво крутя цветок в руке. Потом вздохнул.

— Однако паническое бегство наследной принцессы и начавшиеся следом пересуды натолкнули на одну мысль, которой я готов поделиться при одном условии.

— Каком? — насторожилась я.

— Идите сюда. Ваши туфли слишком тонкие, болеть вам нельзя, а разговор предстоит долгий, — он недвусмысленно похлопал по своему колену.

Я упрямо сжала губы, даже не шелохнувшись. На самом деле сказывалось волнения дня, да и спина немного ныла, несмотря на то, что просидела весь бал.

— Ваше высочество, будет гораздо хуже, если меня засекут выходящим из ваших покоев. Не упрямьтесь. Речь идет о безопасности вас и ваших детей. Сейчас нас не услышат, я поставил щит.

— Великий Возрожденный решил показать свое истинное лицо? — фыркнула я.

Роза моментально полетела в сугроб, утонув полностью, лишь бутон слегка горел над белым покрывалом. Он встал.

— Я думал, что моя откровенность хоть слегка успокоит вас. Но вы упорны в своем страхе передо мной. Почему, Хельга? Что я сделал плохого?

Сложно признавать, но он был прав. Даже когда я пыталась убить его. Ругался, кричал, но находил и вытаскивал из всех неурядиц. А я... Я шмыгнула носом.

— Хельга, ты плачешь? — он подлетел моментально и обхватил за плечи

— Я не права. Но я не могу...

— Хельга, пока просто выслушай. Извини, перегнул палку. Я уже говорил, что предоставить защиту могу лишь в ограниченном пространстве. Сегодня на балу, когда вы переполошились из-за розы, я вспомнил, что, когда Зосим настоял на энергетической помолвке и браке, ваша безопасность была на высоте. Его защита плюс наша связь позволяла успешно охранять вас. Сейчас в силу обстоятельств все разрушено. Я хотел... Хельга, я не претендую ни на вашу спальню, ни на ваше сердце, не буду требовать консумации брака. Однако энергетическая помолвка даст вам идеальную защиту. И не только вам, но и детям.

— Помолвка? — дыхание перехватило, я даже вцепилась в мужчину, который поддерживал, — но ведь прошло всего полгода. Что скажет отец? Даже если это фиктивно... Представляю, как меня опять прополоскает пресса.

— Она уже перемывает косточки. Ваше бегство с бала дало массу поводов. И это еще одна причина, почему я настаиваю на такого рода построения отношений. Ваше высочество, мне же видно, что вас раздражают сплетни и слухи. Я могу положить всему конец. Посмотрите, вы получаете защиту от нападений одновременно со свободой перемещения, защиту от нападок сплетников и журналистов, ваши дети также будут находиться под моей охраной.

— А вы? Что получаете вы?

— Надежду.

Джек поймал мой удивленный взгляд, нежно провел рукой по волосам, выбившимся из-под капюшона.

— Хельга, я лукавил, говоря, что не претендую. Я питаю слабую надежду, что когда-нибудь вы сжалитесь и дадите шанс.

— Поэтому решили обложить меня со всех сторон?

— Обязательно. Но следующий шаг за вами. Ваше высочество, вы согласны?

Я уткнулась в него лбом. Спина ныла, я устала и сопротивляться не было сил.

— Хельга, если ты встретишь кого-нибудь и попросишь отпустить — отпущу. Обещаю.

— У меня же нет выбора, ведь так?

— Это оптимальное на сегодняшний день.

— Евгений, и роза предназначалась мне?

Он усмехнулся и прикоснулся губами ко лбу:

— Да, традиция забытая, надеялся втихомолку объединить энергополя, тем более моя вещь на вас есть, вполне может заменить кольцо.

— Какая?! — вскинулась я.

— В обмен на имя предателя, сказавшего вам про ритуал. Неужели Краус подсупонил?

— Евгений!

— Вы носите мой шунгитовый медальон уже более полугода. А я ношу ваш камень. Кстати, вы знали, что турвальцы выращивают розы на побережье, где большое содержание кварца и серебра в земле? А также используют подкормку с шунгитовой пылью? Поэтому цветы помогают изменять энергетические потоки.

Я задохнулась от наглой интриги:

— Вы!!! Вы!!!

— Я политик с большим стажем и сильный энергет. И ты мне слишком дорога, чтобы страдать ложным благородством.

— Я не верю ни единому вашему слову! Пустите!

Джек удержал и даже легко приподнял, вынуждая встать на его туфли. Ноги и правда начинали промокать и подмерзать.

— Ваше высочество, рассматривайте случившиеся как династический союз, как взаимовыгодный договор, брак по расчету. Любой из терминов сюда подходит. Заметьте, я не настаиваю на большем. Вам лишь изредка придется терпеть меня возле себя на обязательных мероприятий. Больше ничего не изменится.

— В чем же ваш расчет?

— Вас это не должно волновать.

Я вновь сделала попытку освободиться, и меня отпустили. Я дошла до скамьи и села, откинувшись на спинку. Времени оставалось слишком мало.

— Нас ищут?

— Наш разговор видят, но не слышат.

— Я была лучшего о вас мнения.

— Не обманывайте ни себя ни меня. Ваш страх и ненависть очевидны.

То, что я сейчас почувствовала, заставило решиться.

— Хорошо, я согласна. Мои условия — вы не переходите грань. Классических семейных отношений не будет.

— Я не претендую на ваше тело, — перебил он, слегка улыбнувшись.

— Отлично. И что я должна сделать?

— Ничего. Я уже связал поля, еще в начале разговора.

Я даже закусила губы, пытаясь сдержать набегавшие слезы. Меня разрывало, крутило и резало, вонзая в тело тысячу иголок:

— Я одного не могу понять, вы не даете мне набирать опыт, все решаете за меня... Чем вы все лучше архитов, которые готовили себе ручного Правителя? Чем вы лучше падальщиков, Джек? Они убивают, чтобы выжить, а вы ради забавы превратили меня в марионетку. А теперь возьметесь за моих детей. И я ничего не могу сделать, барахтаюсь словно муха в паутине. Чему вы и рады, господин паук. Давайте вашу проклятую розу! Я выполню наш договор в надежде, что придет день и вы исчезнете из моей жизни навсегда!

А боль внутри нарастала.

Джек выудил цветок из сугроба и протянул мне. Уже когда я взялась за основание бутона, он наклонился и тихо шепнул: