— Да я же имела в виду — внешне! Внешне похож! — Катя расхохоталась, но тут же вдруг резко оборвала смех: — Тсс, Марек звонит!
Денис захлопнул открытый для ответа рот. Катя приняла вызов в режиме "только звук внутри".
— Да-да, уже иду!.. Кулаков? Нет, — она подмигнула Денису, — пока не видела... а-а... да... да, хорошо.
— Каховски велел, как придёшь, сразу к нему. Меня же немедленно на ресепшн требует, так что я побежала. А ты не спеши: чай допей и печенья поешь, а потом уж приходи.
— И чтобы я без тебя делал!
— Пропал бы! — Она чмокнула Дениса в щёку и мгновенно упорхнула за дверь.
Однако спокойно попить и поесть всё равно не удалось. Едва Катя убежала, как на юнифоне загорелся вызов от самого Марека. Вот же приспичило! Денис чертыхнулся и тоже включил "только звук".
— Ты где шляешься?! — взревел Каховски и тут же, не дожидаясь ответа, гаркнул: — Придёшь — ко мне моментально!
— Я... — начал Денис, но Каховски уже отключился.
Сжевав пару печений, Денис запил их остатками чая, спрятал коробку в ящик и отправился в приёмную.
— Что с Бариновым?! — рявкнул Марек, едва Денис переступил порог его кабинета.
— Не страховой случай.
— А с аварией? — уже спокойнее спросил начальник, пригладив обрамлявшие лысину кудряшки.
— С аварией чисто, надо платить.
— Точно? — нахмурился Каховски.
— Железобетонно.
— Ладно, хрен с ней, — смирился Марек. — Авария — ерунда, я тебя не за этим вызвал. Догадываешься, зачем?
Денис догадывался, но предпочёл промолчать.
— Ты считал, какая сумма маячит по Сагонину? — Марек бросил тоскливый взгляд на осыпанную сахарной пудрой пустую тарелку из-под пончиков.
— Да.
— Стало быть, ты понимаешь, что я, — Каховски оторвался от созерцания тарелки и вперил взгляд Денису в грудь, не хочу, не могу и не буду платить такое сумасшедшее возмещение против столь мизерной премии!
— Я работаю, Марек, над этим, работаю! — заверил его Денис.
— Потому что, — словно не слыша подчинённого, продолжал Каховски, — подобные траты для нашей компании просто невозможны! Исключены! Ты вообще в курсе, зачем мы пошли на такие условия?
Денис молча рассматривал лысину начальника, думая, что вопрос риторический, но когда Марек медленно перевёл налитый злобой взгляд с груди Дениса на лицо, понял, что надо отвечать, причём быстро и чётко.
— Да-да, — торопливо произнёс он, — я в курсе, Марек, конечно! "МаКстрах" пошла на такие условия, потому что Сагонин — чрезвычайно важный клиент, а приматы Паривчикова — необычайно живучие твари...
— Вот! — перебил Каховски, хищно растянув губы в стороны, — Денис и не знал, что начальник способен на такую акулью улыбку. Натёртый до зеркального блеска ящер замигал жёлтыми глазами, но Марек отклонил вызов и продолжил: — Живучие, чёрт бы их всех разодрал, твари!..
— Извините, Марек Львович, — приоткрыв дверь, робко сказала Катя, — но тут звонит ваша жена...
— Я занят! — бросил Каховски, резким жестом выпроваживая подчинённую.
Дверь кабинета закрылась. "Ой-ёй, видать, дело моё — полная европа!" — осознал Денис, мгновенно и остро затосковав о таком привычном и безопасном неконтролируемом оре начальника, когда можно просто тихо постоять и, дождавшись, когда Марек сбросит пар, спокойно пойти работать. Отсутствие неконтролируемого ора означало крайне серьёзную ситуацию, хуже которой просто не бывает.
— Так объясни же мне, Денис, — Марек вдруг перешёл на почти змеиное шипение, — как тогда этот необычайно живучий чуждарь мог вот так сразу сдохнуть, а? Отвечай!
— Я работаю над этим, ра...
— Да хватит! Хватит уже мне тут дундуком долдонить одно и то же!
— Но я правда делаю всё возможное!
Ящер снова замигал глазами, Марек подвесил вызов и сказал Денису:
— Так делай же быстрее, дьявол тебя забери! Сагонин прислал письмо, что если мы не выплатим ему деньги до двадцать первого...
Новый сигнал юнифона заставил Каховски дёрнуться. Он принял вызов и, буркнув "Минутку, дорогая!", быстро договорил:
— ...то он подаёт на "МаКстрах" в суд.
— Мы тоже можем подать на Сагонина встречный иск...
— Сроку тебе — неделя! — проигнорировав последнее замечание подчинённого, продолжил Марек. — Ты понял?
— Понял.
— Свободен! — Каховски махнул рукой и уже совсем другим тоном запел в юнифон: — Слушаю тебя, дорогая...
Денис вышел из кабинета.
— Что это с ним? — показав на закрытую дверь, спросила Катя.
— А! — Денис безнадёжно махнул рукой.
— Да он же жену послал, ты слышал? — Катины глаза округлились.
— Есть суммы, перед которыми пасует даже многолетняя дрессировка, — хмуро пробормотал Денис и побрёл к выходу из приёмной, отгоняя мысли о том, как Марек будет вытрясать из него эти деньги. Какое уж тут партнёрство! О нём после такого точно придётся забыть... навсегда.
— Тебя подождать?
Денис обернулся:
— Зачем?
— Домой идти, — удивилась вопросу Катя. — Время-то уже! — Она показала на часы. — Полвосьмого почти.
— А-а... Да нет, Кать, не стоит. Работы ещё — во! — Он чиркнул ладонью по шее.
— А на завтра нельзя перенести?
— Ну ты ж видела, как он, — Денис оттопырил палец в сторону кабинета Марека, — бесился. Завтра вообще сожрёт меня с потрохами, если дела не доделаю.
— Понятно... — вздохнув, Катя встала и вышла из-за стола, позвякивая набедренными браслетами.
Денис заметил, что, когда браслеты касаются тонких лосин, во все стороны разбегаются серебристые искры. Перехватив его взгляд, Катя сделала вид, что ей что-то понадобилось в шкафу, и медленно прошлась через всю приёмную.
— Ладно, тогда принесу тебе ещё чаю и пойду.
Неторопливо покачивая бёдрами, она вернулась к столу.
— Спасибо, здорово! — оценил Денис разом и Катину заботу, и её модное дефиле. — Я буду у себя.
Войдя в свой кабинет, он плюхнулся в кресло и, откинувшись на спинку, с грохотом водрузил ноги на стол. Марек ненавидел, когда так сидят, но ясно было, что он сюда не заявится, а сам Денис эту позу тоже не любил: она казалась ему чванливой и неудобной, так что непонятно, зачем он так сел: какой-то спонтанный протест, а против чего — неизвестно. Ну не перед Катей же он собирается выпендриваться?
— Над делом надо думать, над делом! — убирая ноги со стола, приказал себе Денис и, активировав юнифон, принялся перебирать сделанные в последние дни записи и заметки, пока не наткнулся на медкарту Аркулова, скопированную у старикана в жабо и зелёных галошах.
— А-а! Мой дорогой почитатель Сизифа! — снова вслух сказал Денис, поражаясь, как это он, ещё с утра вполне нормальный парень, к вечеру умудрился дойти до громких разговоров с самим собой. — Сейчас мы посмотрим, что ты тут написал, как во второй... — Он быстро пробежал глазами последнюю запись о невероятном исчезновении у Аркулова глиом и перешёл на первую страницу медкарты, — так и в первой части "Марлезонского балета". Да, начнём, пожалуй, с начала. Анамнез.
Пару раз стукнув в дверь, в комнату тут же, не дожидаясь разрешения, вошла Катя.
— Чай! — едва слышно произнесла она, поставив стакан на стол.
— Спасибо, а чего шёпотом?
— Думала, ты еще разговариваешь.
Неслабо же он тут сам с собой орал, если Катя в коридоре слышала!
— Да уже всё, поговорил. — Поймав любопытствующий взгляд девушки, Денис свернул медкарту и стал быстро пролистывать записи в юнифоне, словно что-то искал.
— Ну ладно, — чуть подождав, натянуто сказала Катя. — Я пойду.
— Ага, — откликнулся Денис.
Потоптавшись на месте, Катя кашлянула, а потом вдруг сказала серьёзным назидательным тоном:
— Но ты всё же постарайся не слишком засиживаться. Спать-то ведь тоже когда-то надо!
Денис улыбнулся её попытке изобразить заботливую мамашу.
— Мурлиле не надо. — Оторвавшись от юнифона, он посмотрел на Катю. — Он же киберкот! Работает всю ночь, был бы чай горячий. — И Денис снова углубился в просмотр записей.
— Дался тебе этот Мурлила! — Катя фыркнула. — Ну да ладно... Хочешь сидеть — сиди. — Она резко повернулась и быстро пошла к выходу.
— Пока, — бросил ей в след Денис и, дождавшись, когда за Катей закроется дверь, снова открыл анамнез Аркулова.
Не успел он прочитать и пары слов, как за окном громыхнуло, и притихший было дождь вдруг забарабанил с новой, неистовой силой. В кабинете стало ещё более зябко, Денис поёжился. Вспыхнула молния и вновь прогремел гром, теперь гораздо ближе и громче. Гроза в середине осени?! — не к добру! — подумал Денис и сам удивился такой глупой мысли, потому что никогда не был суеверным и над любыми мистическими бреднями всегда только смеялся. Усмехнулся он и сейчас, но потом вдруг... скользивший по строчкам взгляд остановился, челюсть отвисла. Нет, не может быть! Раздался новый раскат грома, но Денис не обратил на это никакого внимания. Он вернулся к началу абзаца и перечитал его снова, затем перевёл фокус юнифона на другой раздел медкарты и замер, уставившись на строку "группа крови". В груди захолонуло, Денис открыл фотографию Аркулова и долго неотрывно смотрел на немолодое лицо с внимательными серо-зелёными глазами, двумя глубокими вертикальными морщинами между бровей и резкими складками от носа к плотно сжатым губам. За окном ярко сверкнула молния, и тут же ударил гром — да так мощно, что всё здание вздрогнуло. Оторвавшись от созерцания фотографии, Денис посмотрел на струи косого дождя, бьющие в стекло, и вместе со следующей молнией вдруг расхохотался. В конторе, к счастью, уже никого из сотрудников не было, а то бы подумали, что Кулаков совсем спятил. Смех вышел до идиотизма гулким и завывающим, как раз идеально подходящим к ситуации, просто-таки поражавшей своей бредовой штампованностью: казалось, Денис провалился в один из дешёвых, наскоро слепленных комтриллов, где свою самую страшную тайну герой узнаёт обязательно под гром и молнии.
Резко оборвав хохот, Денис встал, выключил юнифон и вышел из кабинета, так и не притронувшись к принесённому Катей чаю.
* * *
"...Лидеру движения "За чистую Землю" удалось скрыться, остальные активисты задержаны, двое из них получили ранения. Пострадали так же и охранники ксенопарка, не сумевшие противостоять налёту ксенофобов".
В кадре появилось знакомое лицо того упитанного детины, что встречал Дениса на входе в ксенопарк, всегда красные и блестящие щёки здоровяка сейчас были бледны, голова забинтована, а белобрысая коса испачкана кровью. Он сидел на том самом куцем диванчике в будке охраны и что-то рассказывал полицейскому, а голос диктора продолжал говорить:
"Нападение было хорошо организованным, члены движения действовали быстро, слаженно и очень агрессивно, по крайне мере трое из них были вооружены".
Камера переместилась на улицу и стали видны взломанные зелёные ворота, а за ними — порушенные павильоны и разбитые панорамные экраны, потом кадр сменился, показывая приехавшего Сагонина и его телохранителей, отгонявших назойливых журналистов.
Теперь понятно, почему Лео не хочет больше ждать, подумал Денис, распаковывая колбасную булку, купленную в автомате на въезде в туннелир.
"Владелец ксенопарка Леонид Сагонин заявил, что полицейские прибыли на место с недопустимой задержкой и должны понести за это ответственность, — возбуждённо вещал репортёр. — Несмотря на то, что один из охранников успел нажать тревожную кнопку, к тому времени, как приехала полиция, два спецпомещения ксенопарка уже были вскрыты и разгромлены, а содержащиеся в них инопланетные животные погибли..."
Ну, Марек даёт! — Денис откусил от булки здоровый кусок и принялся яростно жевать. — Даже не сказал ничего! Или он думал, что до предела загруженный работой следователь целый день только и делает, что все подряд новости смотрит?.. Чёртовы ксенофобы! И откуда только эти дикари с запаренными котлами берутся? Ну что им несчастные чуждари в клетках сделали? А может, это просто прикрытие конкурентов, решивших таким способом нагадить или отомстить за что-то Сагонину? Может, конечно, да только какая, нахрен, разница? Ясно, что после таких потерь и убытков взбешённый Сагон с "МаКстраха" живого не слезет, будет деньги свои требовать. Спасибо, что хоть неделю дал... Чёрт.
"...Пострадали также и несколько зверей в вольерах, но все они найдены, осмотрены ксеноветеринаром, и смотритель ксенопарка Ли Дэмин надеется на их выздоровление. От смерти этих животных спасло то, что они приспособлены к жизни в земных условиях, а потому могли убегать и прятаться от нагрянувших в ксенопарк вандалов. Трелонский рюхорт, например, нашёл спасение в стоявшем неподалёку роботе-уборщике и так глубоко пролез внутрь машины, что её пришлось полностью разобрать, чтобы добраться до животного. На коже рюхорта видны множественные ссадины и порезы, которые он получил, когда протискивался в нутро робота. Сильно пострадал так же недавно доставленный байдукский чичинк. Он ещё не успел оправиться от вызванного перевозкой стресса, и новый сильный испуг заставил его крылья прорезаться раньше срока. — В кадре появилась знакомая фигура китайца, склонившаяся над чуждарём. — Ли Дэмин принимает все меры, чтобы недоразвитые перепонки чичинка раскрылись, но шансов, что они обретут нормальную плотность и развернутся, немного..."
Денис закрыл видео и откинулся на сидении, доедая булку. Она оказалась чуть жестковатой, но на удивление вкусной. Эх, жаль не взял две, да кто ж знал! Эти встроенные в кассы автоматы обычно набивают таким дерьмовым отстоем, что он и одну-то не хотел брать, да не удержался — голодный был, а тут ещё этот дух-рек прямо в нос, зараза, ударил! Чуть слюной не захлебнулся, пока подъём на вылет оплачивал, пришлось-таки булку купить, думал — дрянь будет, а она вон какая оказалась, хорошая! Он с удовольствием забросил в рот последний кусок.
Туннелир вынес его наверх, и Денис обрадовался, что с неба больше не капает: болтаться в Аркуловском посёлке под дождём совсем не хотелось... Хотя... какая разница? Всё равно ничего нового он там, скорее всего, не увидит... Зачем его вообще туда несёт, да ещё на ночь глядя? Ответа на этот вопрос у Дениса не было.
Как только он вышел из конторы, "комтриллская" гроза неожиданно быстро кончилась, сменившись очень мелким и частым дождиком. Денис не спеша шёл к мобилю, чувствуя, как на волосы и руки ложится водяная вуаль. Поставленный на автовыбор плотности плащ запищал, на рукаве замигало требование застегнуться и надеть капюшон, но Денис выключил сигнал и остановился, подняв к небу лицо. Он закрыл глаза и в памяти всплыли строки из медкарты Аркулова. Наверняка, это всего лишь совпадение, думал Денис, кожей лица чувствуя каждую каплю оседающей влаги. Простое, глупое совпадение, на которое надо плюнуть и не зацикливаться... Вода постепенно собралась в струйки и потекла по шее внутрь, под рубашку. Денис огляделся вокруг. Было темно, люди двигались короткими перебежками, стремясь поскорее попасть туда, где тепло и сухо, для них зазывно мигали рекламы, а кафе манили лившимся из окон тёплым мягким светом. Денису захотелось побежать вместе с ними на свет и тепло, но отчего-то не получилось. Он медленно подошёл к мобилю, открыл дверцу, но, прежде чем забраться внутрь, обернулся. Висящая в воздухе морось размывала огни и контуры зданий, делая их какими-то абстрактным и ненастоящими, ехать домой совсем не хотелось, в голове продолжали крутиться сведения из анамнеза Аркулова.
