Замок на Вороньей горе

— Планы составлять умеет, а язык за зубами держать еще не научился — колокольчиком прозвенел над моим ухом голос Геллы, которая, оказывается, теперь стояла рядом со мной — Это его и погубит в результате.

— Дурь его погубит — возразил я ей — И скверный характер.

— И это тоже — согласилась со мной она и сообщила — Я — Гелла.

— Я знаю — удивленно сообщил ей я — Ты же назвалась тогда, когда на площадь приехала.

— Всем — говорила, но все вместе — это значит никто в частности — резонно заметила девушка — Мы беседуем, при этом не зная имен друг друга. Это совершенно неправильно.

Странная она какая-то.

— Эраст фон Рут — представился ей я и шикнул, пресекая её следующую реплику — Погоди ты. Вон, смотри. Эти недоумки никак не угомонятся.

Впрочем, тут я был не совсем прав. Разошёлся только тот самый Матиуш.

— Ваше счастье — крикнул он своим несостоявшимся противникам, которые уже убрали оружие в ножны, понимая, что теперь нам не до поединков и не сводили глаз с мага — А то бы...

— Что — 'а то бы'? — спросил внезапно Герхард у простолюдина — Вот что бы ты с ними сделал?

— А? — не понял вроде бы простого вопроса он — Как — что?

— Ну что? — без тени иронии переспросил у него магистр — Конкретно? И сразу же поясни — за что именно ты это хотел с ними сделать. По пунктам. Ну, знаешь — за то, за то и за то. Я хочу знать мотивы того, что тебя толкает на этот шаг. Давай, мы ждем.

Врать не стану — у большинства из нас подобные вопросы вызвали немалое удивление, оно было написано на лбах. Ладно бы он на нас наорал — мол, не успели приехать, уже глотки друг другу рвете. Или просто вышвырнул за порог зачинщиков — даже у Гарольда были на лице опасения, он, несомненно, ожидал подобного развития событий. Но вот варианта, подразумевающего то, что маг захочет узнать причины обычного, в принципе поступка, а именно — почему один человек хочет убить другого, мы не то что предвидеть не могли. Сама мысль об этом казалась абсурдной.

В нашем мире убийство не такая уж необычная вещь. В моем — точно. До того, как я стал бароном, правда, мне убивать не доводилось, но Смерть всегда ходила рядом. А уж как у меня титул появился, так я и сам стал заправским душегубом. При этом мне бы в голову не пришло копаться в себе, чтобы найти мотивы этого деяния. Мастер Гай сказал — 'Убивай, чтобы освоить это дело и не оплошать в будущем'. Я убивал. Все просто и понятно.

— Так это — парень показал топором на Гарольда — Они благородные.

— И? — Ворон отогнул один палец — Дальше.

— И все — простолюдин явно не понимал, что от него хотят — Этого мало, что ли?

— Понятно — маг вздохнул — На самом деле все проще. Ты не слишком-то и думал над тем, чем конкретно тебе насолил этот человек. Просто убить его для тебя кажется более простым поступком, чем задуматься над вопросом — а зачем это нужно? Или, — а кому это нужно?

По лицу Мартина пробежала тень беспокойства.

— Плохо не то, что ты не думал над этим. Плохо то, что и остальные этого не сделали — невесело произнес Герхард и снова обвел глазами так и не разошедшихся поединщиков — Почти три десятка человек. Половина потенциальных учеников. И из такого количества неглупых на вид ребят осознали, что происходит на самом деле только пара-тройка человек. Остальные были готовы просто махать сталью, думая, что это так просто и весело. И еще есть те, кто собирался на это глазеть.

— Так оно же на самом деле так — как-то по-свойски ухмыльнулся простолюдин, полагая, что задушевный тон мага дает ему некую свободу действия — Это ж чистюли, что они о жизни знают?

— А ты что про нее знаешь? — в голосе мага я услышал сожаление. Именно сожаление, которому здесь вроде не место — Ты крестьянин, сын крестьянина. Не знаю где ты взял это оружие, но пользоваться ты им не умеешь. И настоящей смерти ты не видел в глаза. Никакой ты её не видел, кроме той, что всегда живет рядом с людьми, которые заканчивают свой век и уходят в покое под плач ближних своих.

Раздалось несколько смешков — Матиуш, как видно, опешил от таких слов и теперь выглядел придурковато.

— Что смеетесь? — Ворон сам усмехнулся — Думаете, вы больше видели в большинстве своем? И что-то поняли? Вот уж нет.

— Эх, магистр! — недалекий Матиуш никак не мог угомониться — Вы просто пришли не вовремя!

— Это да — признал маг — Тут ты угадал. Значит, хочешь железом позвенеть?

— Еще бы — я бы на месте этого обалдуя уже давно покаялся, сказав, что и в мыслях ничего подобного не было, а после затерялся в толпе. Даже дураку уже было бы понятно, что не просто так Ворон с ним эти разговоры ведет.

— Зря все боялись, что он кого-то выгонит — доверительно сообщила мне Гелла — Все попадут к нему в ученики.

— С чего ты взяла? — прошипела бледная Магдалена, тоже почему-то оказавшаяся рядом со мной. Ух, какие у нее глазищи зеленые, я до этого их и не видел — она сидела все время уткнувшись в книгу и переставала читать только с наступлением темноты. Не думаю, что это тяга к знаниям у нее такая сильная, она скорее всего так заглушала ненужные мысли, а может и голод.

— Занятия уже начались — пожала плечами Гелла — Это же первый урок. Вы такой простой вещи не осознали до сих пор?

— Насколько я понял, именно ты был одним из инициаторов столкновения? — обратился магистр к Гарольду.

Надо заметить, что он сразу со всеми перешел на 'ты'. Хотя — он наставник, ему все можно.

— Да — коротко ответил тот.

— Этот юноша не сможет заснуть, если не помахает своим оружием, а значит и не даст ночью спать остальным — маг был очень серьезен — Это плохо. И потом — вы все теперь мои ученики, фактически — одна семья. А значит должны помогать друг другу, как это и водится в больших семьях. Окажешь ему такую услугу?

— Магистр, я не любитель учебных... — начал было Гарольд.

— Я ничего такого не говорил — покачал головой маг — Он хочет драться — пусть его. Ты тоже. А уж как вы будете это делать — вам виднее. Как я понял, он думает, что это очень просто. Да не только он — почти все здесь думают, что это все как игра — позвенели клинками, потоптались на месте, а потом пошли обедать. Вот мы и глянем — так это или нет.

— Другое дело — Гарольд вновь достал из ножен шпагу и вопросительно взглянул на нашего нового наставника — Значит?

— Это все только ваше дело — маг сделал несколько шагов назад и приказал — Расступитесь, только не отходите очень далеко. И еще — всем смотреть. От начала до конца.

— Пугает — уверенно заявила Магдалена — Не даст он Гарольду этого убогого убить.

— Может и так — неуверенно ответил ей я.

Селянин, широко улыбаясь шагнул вперед, лихо крутя топор, и именно по тому, как он это делал я понял — драться он им и в самом не умеет. Это больше напоминало балаган, где жонглеры проделывали подобные штуки. Я тоже не умел орудовать таким оружием, но Агриппа помимо всего прочего научил меня как отличить серьезного противника от дилетанта. Это тоже часть тактики боя — так он мне говорил. Да и потом — с топором, пусть боевым — и против шпаги? Даже не смешно.

Впрочем, даже если бы я не был в этом уверен, то для подтверждения своей догадки было бы достаточно посмотреть на лица Мартина и Аллана. По ним было понятно, что я прав.

Гарольд двигался легко, как будто танцуя, и с легкостью увернулся от неуклюжей атаки простолюдина. Как по мне — тут бы он мог все и закончить, но нет — он с видимым удовольствием чиркнул клинком его бок, который моментально набух красным, оказался у него за спиной и отвесил ему пендель.

— Чего заснул? — весело спросил он у противника — Давай, давай. Ты же хотел моей крови?

Селянин махал топорам так, как будто колол дрова, а Гарольд все не спешил — он то тут, то там пятнал его белую рубаху красными пятнами, которые возникали после его выпадов, при это совершенно не утруждаясь.

Так продолжалось минуты три, Матиуш сопел, потел и несомненно очень жалел о том, что был так несдержан на язык.

И он явно ждал того момента, когда Ворон скажет:

— Ну все, довольно.

А Ворон смотрел на это и молчал.

В какой-то момент Гарольд запустил руку за спину и в ней матовой сталью блеснула дага.

— Вот и все — шепнула мне Гелла, и я, обернувшись к ней, изумился.

Впервые за все время в ней не было отстраненности, она вся была там, где звенела сталь и алела кровь.

И именно поэтому я пропустил тот момент, когда Гарольд вбил дагу прямиком под ребро Матиуша.

Простолюдин взвыл, крутанулся на месте, открывая Гарольду спину — и аристократ немедленно в нее ударил, да так, что острие шпаги вышло из живота.

Гарольд резким движением дернул клинок, раздался мерзкий хрустящий звук — и вой сменился хрипом.

Он даже не собирался извлекать шпагу из тела противника, которого возможно еще можно было бы спасти. Напротив — он делал все, чтобы он умер, причем сознательно наполняя его последние минуты невыносимой болью.

Еще один доворот — и Матиуш сначала шатается как пьяный, а после ничком валится на землю. Его тело подергивается, изо рта льется черная кровь.

— Магистр, глотку ему перерезать? — деловито спросил у Ворона Гарольд, с чмоканьем извлекая клинок из тела умирающего человека — Или пусть так подыхает?

— Мне все равно — пожал плечами тот — Это твой поединок.

Гарольд носком ботфорта перевернул тело на спину и острием даги чиркнул по горлу Матиуша.

Это вызвало неоднозначную реакцию у зрителей — сразу несколько человек согнулись в приступе рвоты, причем среди них были не только девушки.

— Вот так и выглядит смерть — спокойно сообщил нам Герхард — Вы хотели ее увидеть? Вы ее увидели. Все, как вы хотели.

— Ничего такого нам не надо было — сказала красавица Ромея из Силистрии, вытирая рот.

— Не советую врать — Ворон скривил рот — Ладно еще соврать мне, но себе... Вы хотели этого. Участвовать — нет, по разным причинам. Но видеть — да. И все потому, что почти никто из вас не знает, как выглядит смерть, для вас она часть страшных сказок из детства. Вы все знаете, что она есть, но наивно полагаете, что она где-то далеко и точно за вами не придет. А она всегда рядом и почти всегда ее лицо очень и очень неприглядно.

— Теперь не думаем — хмуро сказала Ромея — Не знаю, как остальные, а я теперь знаю, как она выглядит.

— Ты ничего не знаешь — очень дружелюбно сказал Ворон ей — Ты думаешь — это конец для вон того бедолаги? Нет. Это только начало. Тюба!

К нам подошел привратник, на ходу жуя краюшку хлеба.

— Тюба — сказал ему Ворон — Труп — в ледник. Придет время, когда я некоторым из них буду рассказывать об основах некромантии — вот тогда он нам и пригодится. Да и ребятам будет в радость старого приятеля повидать.

На этот раз вырвало человек десять, не меньше. Да я и сам понял, что есть я не хочу, впервые за последние дни.

И что значит — 'некоторым из них'? Тем, кто захочет? Или все-таки — тем, кто доживет?

— Ну, пошли в замок — хлопнул в ладоши Ворон — Прочту вам вводную лекцию о том, как мы дальше жить будем. А потом — практикум. Тюба, приготовь инвентарь для ребят.

Глава шестая

Контраст был невероятный. В какие-то двадцать минут, если не меньше, событий вместилось больше, чем в несколько предыдущих дней. А у некоторых, судя по выражению лиц — больше, чем во всю их предыдущую жизнь. Сдается мне, что большинство из моих соучеников до этого часа ничего подобного не видели, их просто ограждали от этого — мамки, няньки и родители. Я, признаться, вообще не понимал — как это некоторых из них вообще сюда одних отпустили? Это же тепличные создания, они плакали по ночам, ворочаясь на камнях площади или земле, причем среди жалеющих себя были не только девушки. Правда и не уходили отсюда, надо отметить. А ведь могли.

А тут такое зрелище, меня и то впечатлило.

— Пошли, пошли — поторопила нас Гелла, которая все сильнее напоминала не чудачку, а вполне себе адекватного человека — Он ждать не будет.

Не знаю почему — но она и Магдалена по какой-то причине старались держаться около меня. Может, потому что я успел пообщаться с Герхардом, может, по какой другой причине. Я в это и не вдумывался, если честно.

Двери в замок впервые распахнулись перед нами, но это событие, которое еще с утра обрадовало бы всех, сейчас кое-кого, похоже, пугало. После знакомства, которое уменьшило наши ряды, никто не знал, что ждать от нашего наставника дальше.

В коридорах Вороньего замка было темно и прохладно, мы шагали по ним и шаги эхом отдавались под высокими сводами.

— Работа мясника — донесся до меня голос Мартина, он бросил эти слова в сторону Гарольда, который шел в сопровождении своих друзей неподалеку от него.

— Разумеется — не стал молчать тот — Даже спорить не стану. Я разделал скотину — разве не это входит в обязанности мясника? Воевать стоит только с подобными себе, а с такими как он и ты, только так поступать и следует.

— Это был человек — послышался голос Труди, миловидной дочки герцога Сенийского, владения которого были неподалеку от этих мест — Ну да, глупый, наглый — но человек.

— Это был скот — сказал, как отрезал Гарольд — Труди, это не сословная спесь и не неприятие тех, кто мне не ровня. Просто есть они и есть мы. Их желание — перерезать всех благородных мужчин и поиметь всех благородных женщин. Оно у них было и есть всегда, это цель жизни их дедов, отцов, их собственная и дети их о том же мечтать будут. Наша цель — держать скот в стойле, чтобы он знал свое место. И никто — никакой маг, никакие доводы не заставят меня думать по-другому. И его, между прочим, тоже. Не так ли, Мартин?

— Именно так — отозвался тот — Имей в виду, дворянчик — я убью тебя сам. И легкой смерти не жди.

— Всегда к твоим услугам — как-то даже обрадовался Гарольд — Надеюсь, долго ждать не придется.

— Не придется — громыхнул голос Герхарада — Я не собираюсь запрещать вам убивать друг друга. Более того — это значительно упростит мне процесс обучения — чем вас меньше, тем лучше оставшиеся усвоят материал. Да и экономия продуктов будет немалая.

Это как же он их услышал — вроде и шел сильно впереди, однако же вот — даже одобрил смертоубийства.

Именно это и стало первой темой, которой он коснулся, когда мы наконец добрались по бесконечному коридору до просторной залы, в которой стояли длинные столы и лавки, придвинутые к ним, горел камин, а под потолком висели спящие летучие мыши. Несмотря на то, что окон тут не было, зала показалась нам невероятно уютной.

— Мебель — Магдалена с умилением посмотрела на изрезанную столешницу.

— Может — покормят? — прошелестел чей-то голос и народ заулыбался.

Мы все были молоды, и смерть глупого Матиуша хоть, конечно, еще не забылась, но ее уже загораживали новые впечатления. А если еще и горячего дадут похлебать...

— Боги, все, сколько вас есть — Ромея аристократично заломила руки — Все отдам за чашу горячего вина с пряностями.

— Прямо все? — это снова был Ворон.

Он стоял на небольшом возвышении у стены и лукаво смотрел на девушку, которая тут же опустила руки и потупилась.