Москва Атакует

— Лучше — не значит правильно, — толкнув его в грудь своей изящной ладошкой, произнесла она.

Ее глаза уже подернулись мутной поволокой страсти, Игорь снова попытался встать, но было поздно, она уже сидела на нем верхом и расстегивала пуговицы рубашки.

— Будь, что будет, — прошептал он, и его руки легли на обнаженные бедра.

Все безумства случаются из-за женщин, это не было исключением.

Город Владимир. 12 июня 2015 г. Вадим Токарев

— База вызывает Токаря. База вызывает Токаря.

Вадим нащупал рукой рацию и нажал тангетку.

— База, это Токарь.

— Токарь, двигай в расположение, — приказал дежурный.

— У меня выходной, — попытался отбиться Вадим.

— Плевать, Деникин вызывает.

— Понял, буду через десять минут, — это Вадим уже говорил, вскочив с кровати.

Оксана приподнялась на локте и посмотрела на него заспанным взглядом.

— Что-то серьезное? — сонным голосом поинтересовалась девушка.

— Майор вызывает, срочно, но зачем, я не в курсе. А ты спи, если что, обязательно дам знать.

Оксана на полном автомате кивнула и, откинувшись на подушку, отвернулась к стенке. Через шесть минут после звонка Вадим уже сбегал по лестнице. С Оксаной он встретился два дня назад, город был очищен от трупов хотя и не полностью, но новой эпидемии уже никто не опасался. Теперь трупами занимались врачи и милиционеры. Добровольцев майора Деникина бросили на новую задачу, выжившим грозил голод. И снова на помощь позвали армию. Хотя армией то, что осталось, можно было назвать с большой натяжкой. Пять сотен офицеров, сотня контрактников, полсотни срочников и то только те, кто из города. Вот и вся армия. Зато выросло количество добровольцев. Неделю назад, когда Токарь только пришел, их было двадцать, теперь почти три сотни, разного возраста, разного уровня подготовки. Да и выгодно было служить, платили не деньгами, а ИРП (Индивидуальным рационом питания), в котором было все: от консервов до пирожного. На каждого добровольца в день выделяли два комплекта, что по сути не мало, учитывая, что Вадим — человек далеко не маленький и любящий поесть с трудом мог осилить половину. И вот добровольцев бросили на охрану мобильных полевых кухонь, которые устанавливались в людных местах, благо на складах военных оказались огромные запасы тушенки и различных круп. Все магазины в городе были временно закрыты, поскольку предприниматели отказывались отдавать продукты задаром, а кому нужен доллар или рубль, который теперь стоил не дороже бумаги, на которой напечатан.

Всерьез рассматривалась возможность о "раскулачивании", по-русски отнять и поделить, но заупрямилась администрация, которая еще сохраняла кое-какой контроль над областью. И если на селе с продовольствием было проще, то в городах с каждым днем становилось все хуже и хуже. Вот и пришлось армейцам распечатывать склады, и задымили на перекрестках полевые кухни. Вспомнили опыт Германии тридцатых годов, когда НАСДАП раздавал еду, устраивая общественные столовые. Правда, нельзя было явиться со своей миской и рассчитывать, что тебе набухают в нее суп или кашу. Рядом с каждой кухней поставили стол, посадили за него жен офицеров и провели перепись населения района, на каждого человека в день выдавались три пищевых талона, которые он обменивал на еду.

Вадим сидел с автоматом на броне БТРа и наблюдал за очередью к кухне. Народ быстро зверел, уже случались потасовки, несколько раз стреляли, помимо выдачи талонов, армейцы провели фактическую перепись населения. Семьдесят пять тысяч, все, что осталось от трехсот пятидесяти. Ни о каком организованном подсчете по области и речи быть не могло.

— Смотри, — пихнув Вадима в бок, указывая на просвет между домами, сказал Илья.

Токарь посмотрел в указанном направлении, трое довольно крепких мужчин стояли в тени, внимательно наблюдая за раздачей. Шум от кухни отвлек внимание Вадима от троицы, назревала очередная драка. Вадим спрыгнул с БТРа и пошел к толпе.

— Что происходит? — растолкав людей, поинтересовался он.

— Да вот, мужик толкнул девочку и та разбила банку, в которую ей только что каши на всю семью положили, — охотно пояснила дородная женщина лет сорока.

Девочка сидела рядом с разбившейся трехлитровой банкой и плакала. На вид ей было лет тринадцать, не больше.

— Кто же тебя одну за едой отправил? — присаживаясь рядом, спросил Вадим. — Родители где?

— Умерли родители, — всхлипнув, ответила девочка. — Я одна с братом осталась.

За восемь дней Токарь видел и не такое: в одной вскрытой квартире обнаружился грудной младенец, которому было не больше пары месяцев, а в соседней комнате лежала мертвая мать, младенец четыре дня провел в одной квартире с трупом. Были еще случи не менее жуткие, но нужно было подумать о том, что происходило сейчас, он повернулся к мужику.

— И как это вышло?

— А чего она копается? — огрызнулся, защищаясь, тот. — Все жрать хотят.

— Мразь! Это ребенок.

— У меня тоже дети, и тоже хотят есть, — понимая, что не прав, но продолжая огрызаться, заявил мужик.

— Илья, — позвал Вадим напарника, — принеси мой ИРП.

Тот кивнул и быстро притащил большую зеленую пластиковую коробку.

— Вот возьми, — протянул он девочке, там есть консервы и даже сладкое, — вам с братом точно на сегодня хватит, и советую, подыщи более прочную тару, желательно с крышкой.

— Спасибо, — просияла девочка, и, схватив коробку, пошла в сторону дома.

— Нина, — обратился Вадим к женщине, стоящей на раздаче, — урежь ему норму в половину. Будет вежливей.

— Ты чего творишь? — закипел мужик, но, увидев, как Илья взялся за рукоять пистолета, быстро остыл и протянул Нине военный термос.

Та молча бухнула в него два половника вместо четырех и вернула обратно, мужик кисло поблагодарил ее и ушел.

— Убили, — закричал кто-то от дома, где еще недавно тусовалась троица мужчин.

Вадим рванул с плеча автомат и побежал на крик, следом несся Илья и еще один боец Толик по прозвищу Инженер, нормальный парень, хоть и служивший в инженерном батальоне, но очень толково обращавшийся с оружием. Над ними постоянно подтрунивали: "Токарь есть, Инженер есть, Директора вам не хватает, сможете частную контору открыть".

Забежав за угол, Вадим увидел столпившихся у подъезда людей, на ступеньках лежала та самая девочка, которой он отдал свой ИРП, две маленькие ладошки зажали живот, в который какая-то мразь ударила ножом, рациона нигде не было.

— Она еще жива, — крикнул кто-то.

Вадим, подхватив ее, кинулся к БТРу. Пустые улицы города были только на руку, бронемашина неслась на предельной скорости и, если бы на пути попалась легковушка, ее участь была бы решена. Едва бронетранспортер остановился возле приемного покоя "Красного креста", как к нему тут же подбежали санитары, положили девочку на носилки и унесли. Врач с усталым лицом выслушал историю, коротко выругался и пошел делать все возможное.

— Этих ублюдков нужно найти, — зло бросил Илья, — и кишки выпустить. Твари ребенка не пожалели, за жрачку убить готовы.

— Думаешь, это та троица?

Илья к которому уже прочно прилипла кличка Буратино, только кивнул.

— Ладно, погнали назад, — забираясь на броню, скомандовал Вадим. — Думаю, если поискать, то найдем. Они, скорее всего, местные, кто-то видел, кто-то знает, да и куртка у одного из них приметная.

Когда приехали, суета уже улеглась. Вадим внимательно осмотрел место происшествия, хотя чего осматривать? Лужа крови и все.

— Это Галочку порезали, из тридцать восьмой квартиры, — выйдя из подъезда, сказала женщина лет тридцати. — У нее еще братик маленький, чудом парнишка выжил, вот что значит природный иммунитет, ему всего восемь.

— Вы можете взять его к себе, пока Галя не поправится? — попросил Вадим. — Если сделаете, выпишу двойную суточную норму.

— Да я и без этого взяла бы, — махнула рукой женщина, в глазах у нее стояла влага, — они с моим Олежкой в один класс ходили.

Вадим не стал развивать тему, он все понял: женщина потеряла своего сына, также, как он лишился Димки.

— Возьмите паспорт и пойдемте со мной, — приказал Токарев.

Та кивнула и ушла в подъезд, но вскоре вернулась, держа в руках документ. Вадим отвел ее к кухне и приказал выписать ей ежедневную двойную норму. Жена лейтенанта, сидевшая за столом, поморщилась и собиралась вякнуть, что не положено, но, увидев глаза Вадима, решила промолчать и выдала талоны.

— Вы не знаете, кто это мог сделать? — спросил Токарь Аллу Петровну, когда та уже исчерпала все слова благодарности.

— Да стояли тут трое, долго стояли, я одного из них вроде раньше видела, жил в доме по соседству. — Она указала в сторону старой пятиэтажки.

Вадим кивнул и пошел к машине.

— Толик, — позвал он, — останешься с бойцами и броней здесь, задача прежняя, а мы с Ильей пойдем прогуляемся.

Инженер кивнул и поудобнее уселся, откинувшись спиной на башню.

— Если найдете, волоките их сюда, — попросил он. — Повесим в назидание остальным.

— Я подумаю, — на полном серьезе ответил Вадим.

— И как ты собрался их искать? — поинтересовался Буратино, пока они шли к пятиэтажке.

Токарь пожал плечами.

— Как-нибудь найдем, но эта мразь жить не должна.

Двор выглядел пустым и безжизненным. Три пятиэтажки, стоящие буквой "П", раскидистые каштаны, кусты, старый, почти сгнивший грибок в песочнице, и больше ничего.

— И? — глядя на дома, спросил Илья.

Но все оказалось проще, из подъезда выбежала женщина и сразу поспешила к ним.

— Господа военные, господа военные, — затараторила она. От подобного обращения Илью и Вадима перекосило, но они промолчали. — Помогите! Спасу нет! Ванька-алкаш замучил всех.

— Что случилось? — спросил Илья, он уже понял, что они пришли по верному адресу.

— Пьют постоянно, у них ружье старое есть, жителей в страхе держат, продукты вымогают.

— Сколько их и где сейчас? — тут же, сориентировавшись, спросил Вадим.

— Ванька и два дружка его. Один вроде за разбой сидел, через два дома живет, а сейчас они у Ваньки, квартира восемь, второй этаж, только что пришли, коробка пластиковая у них в руках была.

— Наши сволочи. Закусь надыбали, — зло плюнув, бросил Илья. — Пошли?

Вадим кивнул и, передернув затвор, пошел в подъезд, уже на третий день службы он сменил "ксюху" на АК74м. Быстро поднялись на второй этаж, из указанной квартиры раздавалась ругань и женский визг.

— Хоть с этим проблем не будет, — глянув на обтянутую "дерьмонтином" ДСПшную дверь, заметил Илья. — Как действуем?

— Просто, — отозвался Вадим и, всадив короткую очередь в замок, саданул ногой.

Визг моментально стих. Полуголый мужик, прижавший к стене в стельку пьяную бабищу "третьей свежести", открыв рот, замер, глядя на двух мужиков в камуфляже.

— На пол, суки, — заорал Илья во всю мочь легких. — Полиция!

И тут у присутствующих сработал эффект воспоминания, они еще не осознали новой действительности, что судебная система, как и правоохранительная, рухнула и можно полицию послать или даже пострелять в нее. Два мужика, сидящие за кухонным столом и вскрывавшие консервные банки из ИРП, слажено упали на пол, третьему пришлось напоминать о приказе, легонько двинув прикладом в челюсть. Пока Вадим держал лежащих на прицеле, Илья вязал им руки, потом быстро пробежался по квартире, заглядывая в пустые комнаты.

— Пусто, — доложил Бератино, вернувшись в прихожую. — Там шмотки свалены, много, шубы дорогие, костюмы, техника, похоже, ребята мародерством пустых квартир не брезговали. Пока мы с тобой город чистили, эти твари чистили квартиры.

— Кто из вас ребенка ударил? — потихоньку зверея, спросил Вадим.

Мужик, лежащий в коридоре, вздрогнул, он понял, что пришли к ним не по поводу пьянок и рэкета соседей.

— Это он, — крикнул он, мотнув головой в сторону третьего, которого пришлось бить прикладом.

— Ванька это, — подтвердил второй.

— А заплатите все вместе, — прорычал Илья. — Подъем!

— Мужики, но мы-то не причем, это все он, — взмолился один из алкашей.

— Вставай, мразь, — зверея и наводя автомат на руку, приказал Токарь. — Ты все равно пойдешь, только уже без конечности.

Мужик интенсивно закивал и с трудом поднялся, второй с синими от татуировок руками, имевший больше опыта с арестами, не возбухал, все делал четко и молча.

— Суки, никуда не пойду, — завопил Ванька, — здесь стреляйте.

— Как скажешь, — бросил Вадим и выстрелил одиночным в ногу, слега пробив икру.

— Аааа, — заорал алкаш.

— Не ори, ты даже идти сможешь, так что, вставай, — приказал Буратино.

Раненый поднялся, пуля пробила икру с самого края, вырвав клок мяса. Илья наладил ему пинка и погнал вниз по лестнице.

Суд был скорым: кто-то из жителей близлежащего дома принес веревку, под каштан подогнали БТР, накинули петли на шеи. Посмотреть на казнь собралась внушительная толпа человек в пятьдесят, ни одного возгласа осуждения, люди смотрят спокойно, в глазах ни капли жалости.

— За попытку убийства и грабеж, за мародерство, я, Вадим Токарев, приговариваю этих троих к смерти. Митяй, заводи.

Старая шестидесятка (БТР-60) взревела двигателем и отъехала метров на десять. Троица забилась в петлях, они умирали медленно от удушья, умирали так, как заслужили.

— А ты воин, — раздался за спиной Вадима голос, он показался знакомым, вот только Токарев не мог вспомнить, где же его слышал. Обернувшись, он увидел Оксану.

— Это не поступок воина, — заметил он, не глядя на повешенных.

— Это поступок мужчины, — заметила ведущая. — Не думаю, что здесь найдутся люди, которые осудят тебя.

— Скорее всего, ты права, — окинув взглядом расходящихся по домам людей, заметил он. — Что ты здесь делаешь?

— Ты так и не позвонил. Вот я и решила...

— Ты серьезно? — подозревая подвох, поинтересовался Токарь.

Девушка была красива, даже после всех событий, что произошли за последние дни, она не потеряла шарма: блестящие на солнце золотом чистые густые волосы, легкий макияж, опрятная одежда, подчеркивающая красивую фигуру, на ногах кроссовки, а под легкой кофточкой за поясом рукоять пистолета. Перехватив его взгляд, Оксана улыбнулась.

— Трофей, был у одного из подонков, которых я застрелила. Пришлось посидеть в Интернете, чтобы разобраться, как им пользоваться. А насчет моего появления здесь, это чистой воды случайность, разыскиваю старого друга. Правда, похоже, ему не повезло, квартира опечатана и заколочена досками.

— Ему не повезло, — согласился Вадим. — Я за последние дни таких квартир вскрыл сотни, и чаще всего за дверью был труп.

Со стороны центральной улицы послышался звук двигателя, и вскоре к полевой кухне, возле которой стоял БТР, подлетел уазик с надписью "Плиция" на борту, из которого в сопровождении полицейского полковника выскочил майор Деникин.

— Токарев, ты с ума сошел? Ты что себе позволяешь? — заорал он, налетев на Вадима. -Богом себя возомнил? Суд Линча устроил!

Вадим только кивнул в ответ.