"Злой среди чужих"

— И дороги назад нет?

— Почему же нет — есть, портал в обе стороны работает, но нам этот путь закрыт. И дергаться бесполезно, осмотришься — сам поймешь.

Ну это еще бабушка надвое сказала, а оглядеться действительно надо — тогда и решения всевозможные принимать... Например, кого сначала в расход пускать, а кого чуть погодя. А жертвы будут, это точно! Я такого с собой обращения просто так оставлять не намерен!

— Ты не думай, были уже попытки портал захватить, — как будто прочитал мои мысли шериф. — Плохо все кончилось, очень плохо! У доргов подавляющее техническое превосходство, и бойцы они невероятные.

"Мы тоже не пальцем деланные", — в душе усомнился я, но решил сначала на этих самых доргов взглянуть.

— Дорги — это, я так понимаю, инопланетяне, которые всю кашу заварили?

— Правильно понимаешь.

— И много их тут?

— Не очень, но, чтобы нас в лепешку раскатать, вполне достаточно.

— А людей сколько?

— В нашем городке тысяч пять человек наберется, еще пара тысяч по округе рассеяно. В других местах в среднем столько же. Всего, наверное, около полумиллиона на планете населения.

— Так они не только из Канады народ гребут? — удивился я.

— С чего ты взял? По всему миру.

Ух, как все запущено!

— И русские есть?

Может, стоит к своим пробираться?

— Конечно, тут кого только нет — каждой твари по паре. Но Новороссийск отсюда далеко. Ближайшие поселения — форт Нью-Вашингтон и Мехико.

— А мы где? То есть город как называется?

— Мы сейчас не в городе, а на базе Новая Канада, тут переселенцев принимают. Территория Квебек. До форта Монреаль отсюда шесть миль.

— Слушай, так в Канаде же шерифов нет, — решив немного подколоть представителя власти, я указал на его звезду.

— Это там нет, а здесь есть, — отрезал Гарретт.

Исчерпывающе...

— А почему форт? Индейцы из местных донимают? Кстати, аборигенное население тут есть?

— Тут такое зверье водится, что никаких индейцев не надо. Банды тоже есть, из наших. А насчет местных... не знаю.

— Как так?

— Да просто. Находки странные иногда попадаются. Но живого аборигена еще никто не видел. Или рассказать об этом уже не смог... — подумав, добавил шериф. — Мертвых, вообще-то, тоже не видели. Или мы не догадываемся, что это аборигены...

Очень многозначительно.

Это все интересно, но можно будет позже провентилировать и до подробностей докопаться. Был вопрос, который на данный момент занимал меня, пожалуй, больше всего — своя тельняшка ближе к телу. Откуда такое кардинальное изменение внешности и внезапное омоложение? И для чего это доргам надо? Об этом я и спросил.

— Обычная практика для колонистов. Ты теперь еще как минимум сто лет прожить сможешь... Если не убьют, конечно, — рассмеялся шериф.

— Дабы ценный человеческий материал и трудовые ресурсы на полную катушку использовать?

К любой благотворительности я всегда относился с большим подозрением, и в девяноста девяти случаях из ста оказывался прав. Обычно это просто способ ухода от налогов, отмывания денег, рекламная акция или что-то в этом роде... Филантропией там и не пахнет. Этот случай исключением не стал.

— Вроде того, — не стал отнекиваться Эрл. — Но и ты получил немало. Кроме восстановления идеальной физической формы, тебе еще до черта всего в организме поправили, чтобы акклиматизировался нормально, а не помер сразу.

— И что со мной сделали?

— Не только с тобой — со всеми нами. Да не напрягайся ты так, ничего плохого — все только на пользу. Во-первых, провели комплекс мер по адаптации к повышенной гравитации. Это укрепление костного и мышечного каркаса. Проще говоря, все кости, суставы, связки и мышцы тебе усилили. Вплоть до гладких и сердечной. Плотность мышечных волокон увеличена. Несколько тренировок — и перестанешь местную гравитацию чувствовать. Можно и без этого обойтись, но тогда пару-тройку недель привыкать будешь. Как и чем кости, связки и суставы укреплены, не знаю, но растяжение, вывих или перелом заполучить тебе теперь очень сложно. А если и получишь — вовремя вправишь, и все очень быстро в норму придет. Для примера: если руку под удар железного прута подставить — скорее прут согнется, чем рука сломается. Правда, очень неприятно будет, плюс повреждения тканей соответствующие... Ну, учитывая уплотнение мышц, чуть меньше...

— Хочешь сказать, что "против лома нет приема" — это теперь не про нас? — не выдержал я.

— Такой поговорки не слышал, но если только про лом рассуждать, то верно. Дальше слушать будешь?

— Да. Слушаю очень внимательно! Не обращай внимания.

Я был просто поражен тем, что со мной сделали. И если это правда... А почему, собственно, неправда? Я же все прочувствую, проверю, у других людей спрошу, да и изменения во внешности сами за себя говорят. Но благодарить волшебников от инопланетной медицины пока воздержусь. Бесплатный сыр только в мышеловке, а я ничего такого не просил. Но подробно выяснить, чем меня еще наградили (и что за это потребуют), необходимо!

— Тогда рассказываю дальше, — продолжил шериф. — Очистка и оздоровление внутренних органов — это само собой. Плюс дыхательную и пищеварительную системы наладили — стекло с гвоздями, может, и не переваришь, но от местной пищи теперь точно не загнешься, хотя она нам и так вроде подходила. И дышать нормально сможешь — я уже говорил, что тут кислорода несколько меньше. Регенерация тканей повышена. Любая рана за несколько дней заживет. Почти любая... От трех суток до недели — это от организма зависит. Насчет того, можно ли вырастить утраченную конечность, не знаю, но пальцы у людей уже, бывало, отрастали. Даже без медицинского вмешательства.

Я только поражался.

— И напоследок: вакцинацию от местных хворей тебе сделали и с иммунитетом поработали. Еще чего-то по мелочи... В общем, будь доволен.

— Что-то пока не очень благодетелей превозносить хочется. Домашнюю живность тоже всегда стараются подлечить — чтобы пахала лучше... и вкусней была.

— Дело твое, но вразнос идти не советую. И мне проблем постарайся не создавать, тогда поладим.

Убеждать в собственной благонадежности никого не хотелось. Вместо этого я опять спросил:

— А чем здесь люди вообще занимаются? Для чего все это потребовалось? Колонизация эта, освоение, мать его...

— Большая часть населения на шахтах трудится, — огорошил Гарретт. — Остальные фермерствуют или различные производства налаживают. Строителей достаточно много, кто-то в торговле и сфере услуг. Все, как в любом рабочем поселке.

— На каких еще шахтах? — обалдело переспросил я.

Вот, блин, чем дальше в лес — тем толще партизаны!

— Не поверишь, угольных.

— Действительно, слабо верится: инопланетяне нас сюда закинули, чтобы мы их угольком снабжали? У них что, звездолеты на паровом ходу?

— Почти угадал. Звездолеты тут ни при чем, порталы функционируют за счет элемента, который из каменного угля выделяют. Мы его по старой памяти криптонитом зовем. Из-за него-то вся эта затея с переброской людей.

— Так закупали бы на Земле. Хоть бы и через посредников. Гораздо проще, чем людей красть. С тем, что вы тут добудете, масштабы несопоставимые могли быть. Зачем такая морока?

— Не "вы", а теперь уже "мы". Ты теперь с нами в одной лодке, не забывай, — поправил шериф.

— Ага. "Там, на шахте угольной, паренька приметили, руку дружбы подали, отвели в забой..." — тихонько напел я по-русски.

— Что ты говоришь?

— Да не важно, это я о своем... Так почему все же на Земле уголь не закупают? Куда проще, чем такие колхозы на других планетах затевать. Что-то тут не сходится...

— Может, и закупают — мне только не докладывают. И не всякий уголь подходит. Возможно, на Земле такого вообще нет или выработали уже. Да и здесь подходящего не слишком много. "Криптонитовый" уголь только в специфических условиях образуется, в каких, почему и отчего, не спрашивай — не знаю. Все крупные поселения у таких месторождений находятся.

— А как нужный от обычного угля отличить?

— Нам никак. Месторождения доргами уже разведаны были. А на вид — простой бурый уголь. Даже не антрацит...

— Ладно, будем считать, что с углем понятно. Хоть и не верится... Но люди-то здесь зачем? Своих не хватает, человеческого... тьфу, инопланетного ресурса мало? Или им самим мараться неохота, а тут дешевые рабы подвернулись?

— Не совсем так. Для доргов здесь условия слишком тяжелые. В прямом смысле. У них на родине тяготение вполовину от земного. А тут, на Гекате, вообще тройная нагрузка получается. Долго им здесь не выдержать. Поэтому у доргов постоянная ротация персонала идет.

— А как же их великие медицинские достижения? Если даже нас подлатали, укрепили и омолодили до кучи! Неужто своих так обработать не могли? Никогда не поверю!

— И не верь — модифицированы они куда круче нашего. Посмотришь потом на инопланетную десантуру, на базе около роты постоянно присутствует — не желал бы я тебе с ними в бою столкнуться. Повторюсь: для нас тут полуторная сила тяжести. Одна целая и шесть десятых земной, если точнее. А им-то каково, представляешь? Не все люди в таких условиях существовать могут, даже после, как ты говоришь, обработки. Нас ведь специально отбирали — многие отсеялись.

— Вот прям щас расплачусь, как жаль ублюдков становится, — прокомментировал душещипательную историю я. — Плохо, что, как клопов, сразу не давит.

Шериф как будто и не слышал.

— Кроме того, экономически невыгодно. Такая серьезная модификация организма — дело очень сложное. И препараты для этого используются редкие и недешевые. Намного выгоднее оказалось держать на базе небольшой контингент сотрудников и роту охраны и часто их менять, а саму планету куда более приспособленными для этого людьми колонизировать. Нам, чтобы здесь жить, такие сложные изменения не требуются. Поэтому ты на себе испытал только малую часть их медицинских достижений.

— А откуда тебе все это известно? Неужели сами дорги информацией поделились?

— Из некоторых вещей они тайны не делают. Да и просачивается информация помаленьку. Все же рядом живем, — расплывчато отмазался шериф.

Понятно, значит, досье на доргов ведется, все с ними связанное подмечается и скрупулезно учитывается. И вряд ли шериф самостоятельно этим занимается. Следовательно, существует какая-то организация, причем не совсем к инопланетянам лояльная. Иначе, зачем окольными путями сведения собирать? Учтем на будущее.

Правда, существует вероятность, что это я себе напридумывал, не разобравшись в местных реалиях. Откуда мне знать, может, шериф на доргов работает — "контора пишет". Поосторожнее с ним все-таки надо, не откровенничать лишний раз. А то, что я свой негатив уже засветил, нестрашно — нормальная реакция в таких обстоятельствах. С другими людьми срочно поговорить требуется, тогда и некоторая ясность появится.

— А теперь поведай мне, дорогой Эрл, что это за дрянь у меня на руке наколота? — вкрадчиво поинтересовался я. — Номер, как в концлагере?

Шериф стянул с руки кожаную перчатку и продемонстрировал мне такую же татуировку, разница только в деталях была.

— Тут у всех такие. У доргов, к слову, тоже. Одновременно идентификатор личности и банковская карта.

Взгляд на наколку рождал в голове какие-то смутные образы.

— Это идеограммы. Только очень сложные или, на— оборот, простые — как посмотреть. Почти универсальное письмо. Как такое разработали, даже представить не берусь, зато понять практически любой может. Правда, подготовка некоторая требуется — все же чужим разумом в чуждых условиях создавалась — некоторые понятия нам вообще незнакомы. Тут все твои метрики указаны.

— Это какие?

— Я же сказал — все! Образование, специальность, физические параметры, психопрофиль, индекс лояльности...

— А это что за зверь? — перебил я шерифа.

— Отражает твое отношение к Хозяевам, — терпеливо пояснил Гарретт.

— Хозяевам, мля?!

— Ага. К доргам так обращаться требуется.

Да я лучше эту падаль пристрелю сразу, чем такое скажу!

Посмотрев на мое перекосившееся лицо, шериф ухмыльнулся. Специально, что ли, Хозяев ввернул?

— Твое отношение и без индекса видно. Не переживай, тебе с ними общаться, скорее всего, не придется. Инопланетяне контактов с людьми избегают. Только с администрацией дела ведут. Я сам только несколько раз с доргом разговаривал.

— А когда этот индекс определить успели? Или ты прямо сейчас этим занимаешься? — рубанул я напрямую.

Шериф не обиделся и пояснил:

— Тестирование вместе с медицинскими процедурами провели, пока ты спал. Как это на практике устроено, не знаю — предполагаю, что какие-то образы в мозг транслируют и ответные реакции считывают — биохимические, например, и мозговую активность фиксируют. Но их методики для нас темный лес. Например, полиграфы доргов не обманешь, но мыслей они читать не умеют, как и информацию напрямую из мозга получать.

Тоже мне, успокоил...

— Эрл, а какое у тебя образование?

— У меня их три. Но медицинского или психологического среди них нет, если ты это имел в виду.

Ответ шерифа подтвердил мою гипотезу о том, что есть группа населения, инфу об "инопланетниках" собирающая и систематизирующая: своим умом он до таких выкладок дойти вряд ли бы смог. Может, он таким образом на это и намекает?.. Оставлю пока загадки — дальше пытаем.

— Что там еще с этим гребаным индексом? На что он влияет?

— На место в социальной лестнице, если приблизительно... В их структуре общества. У доргов он наглядно демонстрирует отношение к власти и общественному устройству. А у нас — к ним самим. Градаций несколько — семь, если точно. Большего не требуется. От абсолютной преданности до полного неприятия. Но такие крайности редкость. Большинство людей где-то посередине болтаются, с перекосом в ту или иную сторону. Вот у тебя вторая снизу ступень, а, например, в составе администрации люди не меньше чем с пятой. У тех же, кого до связи со Старым Светом допускают, индекс лояльности должен быть шестой. Предвосхищая твой вопрос, у меня четвертая ступень. Для полиции и персонала базы это необходимый минимум.

— То есть тебе на них просто плевать?

— Типа того, — хмыкнул шериф. — Я просто живу и своим делом занимаюсь. Не пытаясь изменить того, что изменить не получится. И отношусь к этому соответственно.

— Завидный пофигизм.

— И вам того же желаю, а то, боюсь, тебе даже в коммандос путь заказан — для них третья ступень минимальная.

— А если бы последняя была?

— Сразу бы на рудники законопатили, там бы уже и очухался — это не лечится, а доргам эксцессы не нужны.

Я понял, что в будущем любых обследований надо избегать. Просто всей душой ощутил, как стремительно к первой, подсудной, степени лояльности скатываюсь, а ксенофобия стремительно прогрессирует.