"Злой среди чужих"

Злой среди чужих

Глава 1

Белый охотник

Ая-я-й, убили негра!

Ая-я-й, ни за что ни про что, суки, замочили!

"Запрещенные барабанщики"

На дороге, постреливая сгоравшим боеприпасом, жарко полыхал изрешеченный нами джип. Рядом с воем катался объятый огнем человек. Как он вообще уцелел в прошитой крупнокалиберными пулями машине, а потом сумел выбраться, не представляю. Плевать. Ему же хуже — после того, что сотворили эти скоты, легкую смерть от пули я случайно выжившему бандиту дарить не собирался. Пусть в мучениях подыхает, и чем дольше, тем лучше. Это возмездие, справедливая кара, если хотите. А нам теперь торопиться некуда — дело сделано!

Дорога здесь на редкость пустынная. Да одно название, что дорога — кроме меня никто почти и не ездит, дай бог, если одна машина в неделю пройдет. Удивительно, как этих подонков сюда занесло, до ближайшего городка, откуда они могли прикатить, почти пятьдесят миль. В общем, нежелательных свидетелей не предвидится.

Второй внедорожник, уткнувшись в густые кусты на обочине тридцатью метрами дальше, парил пробитым радиатором и загораться пока не собирался, но живых там наверняка не осталось. А через несколько минут затих и условно выживший из первой машины. Теперь контроль. Я прицелился и мягко потянул спуск. Есть контакт — тяжелая пуля из крупнокалиберной винтовки вдребезги разнесла ублюдку голову. Выждав еще немного и не заметив на дороге никакого подозрительного шевеления, я скомандовал:

— Умба, проверь.

Из зарослей с другой стороны дороги бесшумно выскользнула высокая чернокожая фигура и стремительно метнулась к машине. Я, прикрывая соратника, остался на месте.

Вместо обычных для морана щита и копья в руках один из лучших бойцов Африки сжимал карабин, а со своим коротким мечом "сими" он не расставался никогда. Умба — масаи и не просто воин-моран, получивший посвящение после традиционной схватки со львом, а настоящий героический "меломбуки", заслуживший это почетное звание после четвертого подвига. Несмотря на запреты властей, масаи продолжают охотиться на львов, а высшим доказательством храбрости для морана считается схватить льва за хвост и удерживать его, пока остальные воины не заколют зверя копьями или не изрубят мечами. Совершенно уверен, что на данный момент среди всех на свете воинов-масаи не наберется и десятка человек, четырежды свершивших подобное. Да и раньше таких бойцов было совсем немного.

На этом своем достижении Умбе надо было и остановиться, но он захотел отличиться в пятый раз и поплатился — лев повредил ему левое плечо. Теперь масаи не мог пользоваться щитом, а без него традиционная охота воинов этого племени становится откровенным самоубийством. Моран был не настолько отморожен, чтобы этого не понимать, но и отказаться от будоражащего кровь занятия не мог. Как раз в этот момент и пересеклись наши пути. Так я заполучил проводника и помощника, о котором не мог и мечтать, а масаи сменил копье на карабин.

Со стороны машины раздалось три выстрела — все правильно, зачистка и контроль.

— Все готово, бвана. Иди смотреть, — крикнул моран и приглашающе махнул рукой.

Готово у него, тоже мне повар. Хорошо, что только смотреть, а не пробовать позвал... Дитя природы — что вижу, то пою. Докладывать по-человечески я его так и не научил, да и зачем? Он хоть у меня на службе, но, чай, не в армии. От нее меня и самого мутит, все забыть пытаюсь, но в некоторых случаях от таких докладов морщит — глубоко въелось...

Бваной Умба называл меня только в исключительных случаях, как бы обращая внимание на серьезность ситуации. Возможно, апеллируя к тому, что пострелять и поубивать мы поубивали, дело нехитрое, а теперь надо решать вопросы — "несите бремя белых", одним словом. Обычно же он обходился простым "шеф" или обращался по имени — Серж. Тут он прав, война закончилась, теперь бвана думать будет: ситуация куда серьезнее и проблем мы огребли вагон и маленькую тележку.

Поднявшись с земли, я повесил винтовку на плечо и направился к машине, возле которой стоял моран. Поморщившись от запаха, стороной обошел горящий джип — там смотреть нечего, одни головешки, что по качеству, что по цвету... Хотя убиенные и при жизни были отнюдь не белыми, а совсем даже напротив. Здесь, на дороге, мы подстерегли и расстреляли пятерых негров, спаливших мое бунгало и зверски убивших моих людей. Еще троих кончили раньше, в перестрелке около дома.

Подойдя к уцелевшей машине, я заглянул в залитый кровью и забрызганный мозгами салон. Окромя трех дохлых негров, ничего интересного там не было, да и эти уже совсем неинтересны. Спросил для проформы:

— Как думаешь, кто они?

— Хуту или ватутси, скорее всего, — пожал плечами Умба. — Но точно не скажу — племенных шрамов нет. Бандиты обыкновенные.

— Понятно, что бандиты, только наглые какие-то слишком.

Что-то не слышал я о таких бандах в окрестностях. К тому же приехали они со стороны города, а вооружены довольно серьезно, не думаю, что там по улицам подобные шайки с автоматами расхаживают.

В салоне валялись разбитая пулями М-16 и два вытертых почти до белизны "калаша", скорее всего, китайских. Но лезть в изгаженный салон и выяснять точно совершенно не тянуло, да и незачем — пускай там и остаются.

— Машину жалко, — сказал Умба.

Я задумчиво кивнул. Действительно жалко — это ведь моя машина, "Nissan Patrol", теперь издырявленный пулями и безнадежно испорченный. К бунгало банда прикатила на той, что сейчас догорает, а мой джип прихватили уже сматываясь. Он у меня для городских поездок был и стоял под навесом прямо рядом с домом. Но еще жальче людей, которых эти суки убили, и то, что мы не успели вовремя. Ну и бунгало до кучи жалко, и всего остального тоже... кроме этих тварей!

Вторая машина — здоровенный, неизвестной мне марки внедорожник — уже догорала. Я вообще в моделях автомобилей разбираюсь не очень хорошо, хотя водить могу все, что ездит и ползает, — от самоката до танка. Натаскали когда-то. Если понадобится, и с вертолетом управлюсь или с легким самолетом. Кстати, летные права недавно получил. Но теперь это без надобности, мой самолетик вместе с бунгало сгорел в ангаре.

Мать! Ну и что теперь делать? Мчать на базу, брать машину, лопаты... и возвращаться сюда, устранять улики? Или, напротив, заявлять властям? Или же вообще срочно уходить в подполье и сваливать из страны? Задачка!

По сути имел место факт разбойного нападения и убийств с отягощающими... если я правильно формулирую. У нас законная самооборона. Наверное... Или ее превышение? Небольшое такое... с контролем качества. Если бы дело происходило рядом с домом и мы перестреляли всех нападавших там, я бы почти не сомневался — самооборона.

Но мы опоздали, успели обменяться с бандитами только несколькими выстрелами, и они в спешке отступили — пришлось догонять (вернее, обгонять) и устраивать засаду. А что закон говорит в таком случае? Да хрен его знает, что он там говорить может! Наверняка ничего хорошего. Ну не шарю я в местном законодательстве. Да и в любых других не слишком силен. Не адвокат ни разу и даже не истоптавший зону бывалый сиделец, затвердивший законы как "Отче наш". А то, что в зиндане как-то довелось загорать, так там УК читать не дают. При любом раскладе садиться из-за этих черножопых тварей в тюрьму, к тому же местную, я никак не хочу! Не буду я туда садиться! Утрутся!

Неожиданно вспомнилось, как пару лет назад я помог избежать каталажки (а то и чего похуже — сдаваться они не собирались) двум соотечественникам. Лихим и абсолютно отмороженным охотникам-пенсионерам, прибывшим в Африку "дикарями". Шороху они навели и побраконьерили изрядно, используя по африканскому зверю невиданных здесь сибирских лаек. Чтобы взять их, своих сил неграм не хватило, затребовали подмоги у "белого меньшинства" и меня приставили к группе захвата проводником. Узнав, о чем идет речь и кого предстоит брать, я, следуя славным традициям предков, завел чернокожих коммандос в болото, оторвался, отыскал русских партизан и вывел их через кордоны. Тогда обошлось без полномасштабной войны (а я бы сражался на стороне дедов).

Сейчас войну тоже устраивать не хочется. И мысль какая-то наклевывается. Есть в нашей ситуации один момент, позволяющий выйти из этого дела с наименьшими потерями. Даже в несовершенном и убогом российском законодательстве существует любопытный пункт — когда регистрируешь оружие, с ним знакомят... иногда. Может, и в местных законах нечто похожее имеется или во французских, раз уж я сейчас гражданин Франции?..

Я про пункт вроде вспоминал? Так вот... В этом замечательном параграфе речь идет уже не о допустимых пределах самообороны, а совсем о другом: в некоторых случаях владелец оружия (вот она, моя винтовка) с помощью этого самого оружия то ли может, то ли просто обязан (точно не помню) попытаться задержать скрывающегося с места преступления преступника (извините за тавтологию). Вот мы и задержали! Как умели... Какие вопросы? Если решу сообщать об инциденте властям, на это надо и давить, глядишь, и прокатит. Но прежде надо законы почитать, с юристом проконсультироваться и хорошенько подумать. Ну и некоторые другие мероприятия проделать...

— Умба, облей бензином, поджигай, и уходим, — распорядился я.

— Серж, уши, — напомнил моран.

— Режь. — Данное ранее обещание надо выполнять. — Если получится... — глядя на трупы, с сомнением добавил я.

Ушей Умба нарезать все же не смог — у трупов практически не осталось голов, и ковыряться в этом месиве он не стал. Я не настаивал.

Когда все было сделано, а за спиной полыхало настоящее зарево, мы ушли с дороги и, продираясь прямиком через заросли, двинулись к реке, где осталась моторка.

* * *

В эту небольшую африканскую страну я перебрался из соседнего Конго, где пару лет отработал профессиональным охотником в фирме, организовывающей сафари. Но пахать на дядю мне никогда не нравилось. Кроме того, решительно надоело вытирать сопли и потакать капризам горе-охотников, чувствуя себя при этом не инструктором и проводником, а обслуживающим персоналом. Потому я решил переезжать туда, где буду сам себе хозяином, где "бараны толще" — то есть дичи больше, а правила отстрела не так строги (сейчас почти все места в Африке, где сохранилась крупная фауна, представляют собой заповедники и национальные парки), и открывать собственное дело.

Устроился на новом месте неплохо. Сертификат профессионального охотника у меня имелся, опыт работы тоже, поэтому, получив разрешение от властей и заплатив за лицензию, я без особых проблем зарегистрировал свою маленькую фирмочку и до сего дня был вполне доволен жизнью.

Приобрел симпатичное двухэтажное бунгало с участком земли, в восьмидесяти километрах от города. Для немногочисленных клиентов поставил два гостевых коттеджа. Еще кое-что обустроил и оборудовал... Закупил необходимое снаряжение и технику. В общем, отгрохал настоящую охотничью базу. Денег, слава богу, хватило. Профессиональный охотник зарабатывает немало, к тому же частенько получает презенты от благодарных клиентов, которые вполне могут оказаться очень обеспеченными людьми: африканская охота — развлечение не для бедных, мягко говоря... Соответственно, получить в подарок машину или сравнимое по стоимости ружье — не редкость. А я был на хорошем счету, и сопровождать подобных клиентов мне поручали довольно часто. В общем, удалось кое-что скопить.

Так я и стал владельцем и руководителем собственной фирмы, к слову, уже не впервые, но в прошлый раз все закончилось неудачно, бизнес, в прямом смысле слова, утоп! Я надеялся, что теперь дела пойдут лучше.

Так и вышло. Работы было много, но я занимался любимым делом. Мы устраивали эксклюзивные сафари не больше чем для трех-четырех человек разом, так как единственным охотником-профи в штате был я. Присматривать же более чем за четырьмя непоседливыми клиентами сразу — увольте! Да и техника безопасности этого не позволяет. А расширения штатов я пока не планировал. Умба же, несмотря на все свои многочисленные достоинства, оставался только помощником и самостоятельно водить группы не мог — просто не имел на это права.

Третьим сотрудником фирмы был Нгири — наш шофер, механик, завхоз и вообще мастер на все руки, а кроме того, прекрасный таксидермист, что в нашей работе немаловажно! Именно он ездил встречать клиентов в аэропорту, и он же отвозил их обратно, попутно закупая продукты и необходимое снаряжение. Все нелицеприятные отзывы о неграх — мол, "ленивы", Нгири самим своим существованием опровергал напрочь! Он постоянно занимался чем-то полезным, или же копался в машинах, или шуршал по хозяйству — ценнейший, без малейшего преувеличения, кадр!

Последней и, наверное, самой незаменимой, была двадцатипятилетняя красавица — наполовину индианка, наполовину эфиопка — Гуля (настоящее ее имя я произнести просто не мог), выполняющая обязанности бухгалтера, секретаря, моего заместителя и по совместительству любовницы — все как положено. Она и ворочала делами, таща на себе работу фирмы во время моего почти постоянного отсутствия. Да и во время присутствия, пожалуй, тоже.

Вот и весь штат сотрудников, не считая мулатки Марты — нашей кухарки. И приходящего персонала — рядом располагалась небольшая негритянская деревенька, откуда по мере надобности я и приглашал обслугу.

Специализировалась наша команда на сопровождении охотников-экстремалов. Особенно меня привлекало то, что именно для этого контингента не было необходимости изображать из себя няньку — люди приезжали за другим, а капризы и требования к комфорту оставляли дома. Тем же, что им по-настоящему требовалось, — экстримом и великолепной охотой — я мог обеспечить в полной мере. Это и ценили!

Найти хороший трофей, вывести на цель, там, где надо, проинструктировать и помочь, где надо, подстраховать, добрать раненого зверя — собственно, почти все. Минимум снаряжения (только то, что можно утащить на себе) и никакого обслуживания — все всё делают сами! Таково кредо фирмы. А крутой Белый охотник только подсказывает и помогает, изредка... И прилагает некоторые усилия, чтобы клиент не угробился и по возможности не покалечился. Хотя и такие варианты в типовом контракте были прописаны. Но сафари, где охотники-спортсмены дохнут как мухи, не способствуют улучшению репутации фирмы. В остальном предоставляем экстрим в чистом и незамутненном виде. Разве что иногда можно обеспечить клиентов свежей дичью и вкусно ее приготовить — это со всем нашим удовольствием!

Если возникло желание поохотиться с гарпуном на бегемотов или крокодилов, а перед этим сплавиться по порогам на плоту или каяке... Или для начала спрыгнуть на джунгли с парашютом... Сходить с масаями на львов или застрелить из лука слона... Еще что-то в этом роде... Мы все устроим! Опыта и навыков для организации подобных мероприятий у меня было в достатке, до того как стать охотником-профессионалом, я успел поработать и горным проводником, и инструктором по выживанию, и... много кем еще. В общем, клиенты были довольны, иногда чуть ли не до мокрых штанов. Ну что хотели, то и получали.

Так и тянулось, пока не грянуло.

* * *

В этот раз мы с Умбой сопровождали двух канадцев французского происхождения: Анри Грандье и его шестнадцатилетнего сына Жана, возжелавших испытать свои силы в охоте с луком на африканских антилоп, а также некоторых представителей "Большой африканской пятерки". У них были лицензии на отстрел льва, леопарда, а также гигантского иланда. За буйволами, носорогом, бородавочником и импалой канадцы приезжали ко мне раньше. Людьми они, судя по всему, были небедными — совсем не похоже, что на эти поездки всю жизнь копили, но поохотиться еще и на слона позволить себе пока не могли.

Небольшого роста, но очень крепкие, темноволосые канадцы были опытными охотниками и великолепными стрелками. У себя на родине они неоднократно стреляли оленей и лосей, били пуму и лесного бизона и даже хаживали на гризли. С луком, заметьте!

Как и в прошлый раз, проблем с канадцами не возникло, и теперь мы, очень довольные охотой, добычей и друг другом, возвращались, а в прицепе, присыпанные солью, лежали отличные трофеи. Доберемся, и Нгири выделает шкуры, обработает черепа или выпилит рога, может даже сделает чучела — все, что клиент попросит.

Вот прошлое сафари вышло не очень, вспомнилось мне. Хотя это с какой стороны посмотреть... Тогда пришлось сопровождать в турне симпатичную, молоденькую американку — писательницу, альпинистку и страстную охотницу. Да во всех отношениях страстную! Удалось... гм, убедиться. Кроме всего прочего, она постоянно пыталась доказать, что женщина ни в чем не уступит мужчине. Глупость, по-моему: против природы не попрешь — женщины созданы не для войны и охоты. Хотя стреляла она хорошо, не отнять. К тому же когда война полов велась традиционным оружием, результат противостояния был не таким однозначным. После удачной охоты (неудачной тоже) или выматывающего восхождения на меня просто набрасывались! Откуда только силы брались?! Я тренированный, привыкший к местным условиям, без ложной скромности, выносливый, как мул, мужик. А она — выросшая в тепличных условиях, худенькая городская девица, бог с ним, что спортсменка... Когда я оставался уже измочаленной тряпкой, подруга цвела и готова была к новым приключениям. Бабы — вампирки! Точно говорю.

Или случай, когда нас в зарослях чуть не растерзал подраненный ей буйвол. У меня еще подрагивали руки — Джоан была на директрисе огня, а рог быка практически у нее в заднице, я выстрелил в последнее мгновение! И что она потом заявила?

— Я слышала, что ты можешь убить быка кулаком. Вот и не боялась.

Сразу всплыло классическое:

— Мой отец, сэр, а ваш дед, старый Исаак Беллью, одним ударом кулака убил человека, когда ему было шестьдесят девять лет.

— Кому было шестьдесят девять лет? Убитому?

— А тебе не приходило в голову, что это просто фигура речи? Вообще-то, наверное, могу — домашнего... — начал было я, но закончить мысль: "Если повезет, и уж точно не буйвола, дура!" — не успел: мне закрыли рот поцелуем...

Я тогда ей много чего хотел сказать, но не сказал.

Из-за баб у меня вообще сплошные проблемы — и раньше бывали случаи... Охотник-профессионал, по словам моего в некотором роде предшественника, "представляет собой весьма колоритную фигуру: он деловит, храбр и обаятелен". Он же утверждал, что многие женщины по какому-то выверту природы, попадая в далекие от цивилизации места, начинают считать себя свободными от любых навязанных традициями условностей... Прав был коллега Хантер! Короче, баб сносит с катушек, а я ведь тоже не железный! Вот и случалось... во всех смыслах этого слова. В общем, сурового Белого охотника многие женщины тоже считают чем-то вроде трофея. Например, по словам Джоан, я напоминал ей киношного Индиану Джонса или подобного искателя приключений.

— Такой же обаятельный мерзавец, только покрепче и несколько менее смазливый, — утверждала она. — А так, даже одеваешься похоже.

— Мне Алан Куотермейн ближе, как-никак коллега, но ты права — имидж поддерживаю, — отшучивался я.

И в общем-то не врал, в таком бизнесе, как у меня, созданный кинематографом образ авантюриста и отважного охотника элементарно необходим. А если совсем честно, то он мне и самому нравился — внутреннего разлада не ощущалось, к тому же просто удобно так одеваться! Учитывая, естественно, последние достижения в снаряжении для охотников и экстремалов.

После того турне дома меня поджидал настоящий семейный скандал — Гуля моментально все просекла. А я ходил как прибабахнутый. К счастью, она мне не жена и бунт на корабле удалось пресечь на корню, но, как говорится, осадочек остался. Удивительно, что на мои... э-э-э... скажем, походы к негритянкам она смотрела сквозь пальцы. Интересно, почему? Ведь и очень хорошенькие попадались. Держала за экзотических зверюшек, что ли? Есть такая традиция, что у индусов, ведущих свое происхождение из высших каст, что у эфиопов, а Гуля унаследовала достоинства и недостатки обоих народов. Интересно, а меня кем она при таком раскладе считала? Зоофилом, получается?! От этой мысли я невольно развеселился, вызвав недоуменные взгляды спутников.

— Анекдот вспомнил, — не желая вдаваться в объяснения, сказал я.

До базы оставалось километров десять, и тут заработала рация в машине — вызывал Нгири.

— Шеф, — прохрипел он без предисловия, и я почему-то сразу почуял неладное. — Вы далеко?

— Минут через пятнадцать-двадцать будем точно.

— Поторопитесь. На нас напали.

Тут я внезапно сообразил, что щелчки, которые принимал за помехи, это звуки выстрелов. Черт!

— Кто напал? Сколько? Обстановку докладывай! — Как всегда в предчувствии боя, я начал сыпать короткими фразами.

— Их человек семь-восемь, не больше — на одной машине приехали. Одного я точно снял. Я на втором этаже, пока отбиваюсь, но долго не продержусь — в ногу задело. У противника автоматы, но гранат нет — иначе бы уже выкурили. Шваль обычная, если бы не врасплох...

Наш шофер и завхоз когда-то отслужил в местных вооруженных силах и даже немного воевал — на его слова можно было положиться. Я вжал педаль газа, разгоняя машину до безумной на этой дороге скорости в семьдесят километров в час. В другом случае не рискнул бы, хотя тут мне каждая кочка знакома. До этого мы двигались хорошо, если на тридцати-сорока.

— Держись, воин! Скоро будем. Как остальные?

— Марту убили, она у дома лежит, и еще кого-то — я не разглядел. Остальные разбежались. Сейчас, наверное, уже у себя в деревне.

— Что с Гулей? — задал я самый важный для себя вопрос.

— Серж, — после некоторой паузы раздалось из динамика. — Она уехала.

— Как? Куда уехала? — обалдело переспросил я.

— Не знаю. Собралась, сказала, что не работает у нас больше, и уехала. Письмо тебе оставила. Я ее до города подвозил. Три дня назад.

Вон оно как... Выходит, не простила мне Гуля ту американку. Окончательно сообразила, что жениться я на ней не собираюсь, или мои кобелиные повадки надоели? Может, и правильно... Не создан я для семейной жизни. И сам образ жизни не тот. В груди почему-то защемило. Не думаю, что я по-настоящему любил Гулю, но она была самым близким мне человеком...

Мать! Там люди гибнут, а я тут о сбежавшей бабе переживаю. Кстати, есть в Гулином отъезде и положительный момент — если бы не свалила, ее бы сейчас по кругу пускали, если бы уже, поглумившись, не убили. К черту все — сначала дело, а сопли потом!

— Отрежь им уши, Серж! Прощай, я долго не протяну, — отвлекая меня от совершенно лишних на данный момент мыслей, донеслось по связи.

— Я им все отрежу! — чувствуя, как от ненависти деревенеет лицо, процедил я. — Будут уши, Нгири! Жди нас!

Сейчас я на полном серьезе собирался последовать милой местной привычке — купировать уши убитого врага. Живьем резать буду!

Анри и Жана вместе с машиной мы оставили за полкилометра до базы. Несмотря на все их возражения. Возможно, я бы и не отказался от группы поддержки, но не в этом случае — с луками против автоматов не воюют (или воюют, но не так). Другого оружия у них не было, а лишние жертвы мне ни к чему. Как и свидетели того, что я собирался сделать, если уж на то пошло...

Подобравшись к дому метров на двести, мы с Умбой первыми же выстрелами сняли двоих бандитов, а потом все пошло наперекосяк. Не принимая боя, они загрузились в машины и сдернули. Не забыв перед этим поджечь бунгало, ангар и сараи. Трусливые твари, но сообразительные!

Черт! Поторопился я. Стоило лучше позиции выбирать — отправить Умбу или самому обойти на базу и отрезать их от дороги. Мой промах. Но я очень спешил. Надеялся вытащить Нгири, но тоже не успел... Удивительно, что он сумел так долго продержаться, — бунгало прошивается автоматной пулей насквозь, это вам не каменный дом и даже не бревенчатый сруб.

Моя база горела. Нгири больше не отзывался, вероятно, он погиб от пуль или не смог раненым выбраться из дома и сгорел заживо. Во дворе лежало тело прошитой автоматной очередью кухарки. Ее застрелили прямо на рабочем месте, у летней кухни. А у самых дверей горящего дома лежал труп негритенка. Рискуя поджариться, я оттащил его оттуда. Сирота, он переселился из деревни к нам и был на побегушках у Нгири и Марты, а я даже имени его не помню... Мальчишке вспороли ножом живот и оставили умирать — плохая смерть, мучительная! Сделать уже ничего нельзя, но я собирался крупно отомстить! Жаль, что сейчас не те времена и нельзя подобную мразь на кольях вокруг владения рассадить, для наглядности — глядишь, остальные задумаются...

Клиентов надо предупредить — я выдернул из кармашка на груди рацию.

— Анри, как слышишь! Прием.

— Нормально слышу.

— Двигайте сюда, вопросы решены, но тут все плохо. Как понял?

— Понял нормально. Уже едем. Что там у вас?

— У нас куча трупов, и мне надо отлучиться. Будь на базе. Если сегодня не вернусь, бери машину и уходите. Решай сам как. Извини, Анри, закрутилось... Компренде?

— Роджер. Удачи тебе!

— Спасибо, дружище. И к черту!.. Конец связи.

Хороший парень, этот канадец, и все правильно отразил.

Бандиты уходили по дороге, если ее можно так назвать, — тут не дорога, а просто колея. Кидаться за ними в погоню было бессмысленно. Хотя больше сорока-пятидесяти километров в час они выжать не смогут, иначе рискуют раздолбать машины. Но и мы в том же положении. Да и ралли с пострелушками устраивать — идиотизм! Не вариант, короче. Выход, однако, есть. До города далеко, а дорога делает изрядный крюк, и мы можем успеть перехватить их по реке. Вдоль реки как раз дорога и изгибается, но мы-то пойдем не главным руслом, а протоками. Я их хорошо изучил, а местами даже расчистил — клиентов и сюда на охоту возил. Всякая живность на водопой приходит, птицы море, да и ночная охота на крокодилов очень захватывающей получалась. Бывало так, что даже не подстреливший свое трофейное животное, но потом из-под фары метнувший гарпун в крокодила охотник уезжал довольный сверх всякой меры. Впечатлений масса! После этого чувствовали они себя чуть ли не первобытными добытчиками и на лохов с винтовками начинали посматривать с некоторым пренебрежением. Мол: "Я на крокодила без ружья ходил!"

В общем, деваться бандюгам некуда, даже в саванну не уйти — с одной стороны река, а с другой почти на всем протяжении заросли кустарника.

— Умба, поскакали.

Река была совсем рядом. Пробежав триста метров по хорошо натоптанной тропинке, мы торопливо вытащили из лодочного сарая "Зодиак" и быстро навесили мотор. Я долил топлива. Можно двигать.

Промчавшись километров двадцать по реке (а по дороге было бы все сорок), перехватить бандитов мы все-таки успели, даже пришлось немного подождать. Выбрали позиции, распределили цели, подпустили двигающиеся одна за другой машины метров на тридцать и влупили из обоих стволов. На такой дистанции по небыстро двигающимся мишеням промахнуться невозможно. Пули прошили машины насквозь.

В секунды расстреляв один магазин, я защелкнул следующий и продолжал бить. Из зарослей напротив безостановочно палил Умба. Первая машина почти сразу загорелась, но, только опустошив второй магазин, я закончил стрелять. Двадцать крупнокалиберных пуль и еще столько же из карабина Умбы — там всем должно было хватить...

Как выяснилось, и хватило.

Потом мы прострелили бандитам то, что заменяло им головы, подожгли второй джип, погрузились в лодку и отправились домой. Вернее, туда, где раньше был мой дом...

* * *

На базе нас встретил Анри. В подробностях интересоваться результатами рейда он тактично не стал, да я бы и не ответил — ни к чему чужих в свои разборки вмешивать. Единственное, что спросил:

— Как прошло?

— Порядок, — ответил я.

Он понятливо кивнул, тем и ограничились. Зато потом канадец огорошил по полной программе:

— Серж, я радио слушал.

Кто бы сомневался — видать, за время охоты у канадцев информационный вакуум образовался. Я-то особо не слушаю, соответственно, и клиентам без этого обходиться приходится. Кстати, ящик тоже не смотрю — неинтересно. А точнее, или блевать сразу тянет, или убить кого... В общем, берегу мозги и нервную систему. Если же музыку в машине хочется включить, то на это проигрыватель есть и диски с нужной подборкой, а не той херней, что радиостанции в эфир гонят. Для всего остального у меня дома комп имеется, то есть имелся...

Однако на этот раз я со своим отрывом от цивилизации пролетел — стоило новости послушать. О чем мне Анри и сообщил:

— В стране переворот. — И добавил: — Революсьён!

Я как-то моментально врубился в происходящее и от души матюгнулся. Ах, мать его, революсьён! Имел я эти революции особо извращенным образом вместе с доморощенными "ульяновыми" и "робеспьерами"! Что такое переворот в Африке, мне было известно очень даже хорошо — гораздо лучше, чем бы хотелось, и поучаствовать как-то довелось... Режут всех, а в первую очередь белых. Но и без этнических чисток никак не обойдется. Племенная рознь, однако: гамадрилы мартышкам лютые враги. Пока живут под присмотром, все в порядке, но, когда смотрители покидают зоопарк, предварительно открыв вольеры... В Африке шутливая поговорка "Я не люблю расизм и негров" приобретает новый глубокий смысл — негры, если их не ограничивать, любому белому расисту сто очков форы дадут.

После деколонизации все африканские страны окунулись в беспредел и геноцид. Дольше всего сопротивлялась маленькая Родезия, за что и воевала со всем миром. Уникальный случай, когда на страну ополчились сразу несколько противостоящих блоков. С одной стороны — СССР и Куба. С другой — Китай. С третьей — Англия, США и примкнувшая визгливая ООН. И это только потому, что там отказались отдать власть неграм, которые тут же превратили бы нормальное государство в полное подобие остальных получивших независимость африканских стран — с бардаком и сопутствующей нечеловеческой резней. Что, впрочем, потом и случилось — теперь Родезия называется Зимбабве... Притом что режима апартеида, про который все дружно возмущенно вопили, в Родезии никогда не существовало. К слову, сразу после отмены апартеида в ЮАР страну захлестнула волна преступности, а количество убийств стало одним из самых высоких в мире. Соответствующие выводы сделать несложно. Но я отвлекся...

Такой поворот событий снимал проблемы с убиенными нами нигерами — война все спишет, но это совершенно не радовало. А в том, что будет война, я не сомневался. Причем самая страшная война — гражданская! И пальнуть в тебя могут из-за каждого куста. Любой обиженный или просто дорвавшийся до ствола и уверенный в безнаказанности недоумок стрельнет. А таковых, извините за правду-матку, в Африке (да и не только здесь, если честно) подавляющее большинство. В общем, амбец!

Теперь, кстати, понятно, откуда банда взялась. Это, млять, революционеры. Недавно с пальмы, а туда же... В городе оружие достать сложно (хотя они и так неплохо где-то разжились, видать, из старых запасов) — полиция, на чьей бы стороне ни была, просто так не отдаст, армейских складов нет, оружейный магазин один на весь город, и его наверняка уже кто-то подмял и распотрошил. Что остается?

Вот они и решили у одинокого белого охотника, у которого стволов, должно быть, много и о котором краем уха слышали, что-то стреляющее отобрать, а заодно и совершенно ненужные этому белому угнетателю и кровопивцу материальные ценности приватизировать. И баб его, мягких и смазливых, оттрахать. Обо мне в городе хорошо знают — фигура для этих мест видная, да и на стройку охотбазы я тутошних гастарбайтеров приглашал. Вот и прикатили самые сообразительные, всё хором национализировать.

— Опять негры бананы не поделили, — выдал я плод своих размышлений. — Надо сваливать из этой Папуасии. Срочно! Иначе под раздачу попадем. Первые ласточки уже были. Сейчас и другие бибизяны могут пожаловать.

Анри немного скривило. Причем явно не от осознания ситуации, а от моей ее интерпретации. Видать, крепко ублюдочная политкорректность въелась. Ничего, скоро повыветрится. В условиях переворота, особенно в африканской стране, любые либерастические установки быстро из головы вылетают. Главное, чтобы сразу вместе с мозгами пулей не вынесло...

Вот интересно, какой-нибудь правозащитник, если ему пятки поджаривать будут, тоже станет обращаться к мучителям политкорректненько, в стиле: "Простите, пожалуйста, но расплавленное олово с вашего паяльника капает мне на голову". Или все же что-то покрепче завернет, а оный паяльник попытается отобрать и кому-то куда-то засунуть? Ответ, по-моему, очевиден... Хотя с "отобрать" я загнул, такому слизню ничего не светит.

— Ты что, расист? — сбив меня с умной мысли, на полном серьезе спросил Анри.

Как ребенок, право... Не понимает, что сейчас кругом не люди, а враги. Охренеть! Пытающуюся нас грохнуть подлую сволочь надо как-то уважительно и вежливо называть? Ум за разум от такого заходит!

Никто не напомнит, как на войне противника называют? Уж точно не "друг, товарищ и брат". Воевали с "фрицами", "духами", "чехами" и так далее... А пиндосы, к слову, отважно и "политкорректно" с узкоглазыми макаками (по их классификации) бились.

Я сейчас в себе, вообще-то, ненависть ко всему живому накручиваю — без этого трудно выкарабкаться будет. Мы, без преувеличения, в тылу врага. В полной жопе, короче... Нам любой местный житель опасен — хрен знает, что у него в голове, а тут такая пьянка пошла... Я только за ближайшее селение спокоен. Да и то... может статься, в семье не без урода. Чего угодно ожидать можно. Соответственно, держаться надо настороже. Кстати, и эфир прослушивать не помешает.

Ну и что Анри ответить? Сразу его дебильное мировоззрение не сломать, да и лень разжевывать... И некогда. Будем мозги парить, а через некоторое время сам в реалии воткнется. Если нет... ему же хуже.

— Не путай теплое с мягким, компаньеро. А я, вообще-то, интернационалист! Со стажем... Не сомневайся, — озвучил я чистую правду.

Точно помню, нас когда-то именно воинами-интернационалистами называли, в Афгане... Уже под занавес, в составе "ограниченного контингента" довелось поучаствовать. Кто бы мог подумать, что там морской спецназ потребуется, армейского и так хватало — считай, все советские бригады СпН через Афганистан прошли. Да и с водой там напряженно — на первый взгляд, водоплавающим и бултыхаться негде. Однако тоже пригодились... Командование посчитало полезным и разумным обкатать морских диверсантов в боевых условиях, благо подходящая войнушка подвернулась. Та еще обкатка получилась — война в кяризах и пещерах, часть из которых оказалась затоплена, какие сами по себе, а где-то "духи" подсуетились. У армейцев с водолазной подготовкой было туго, поэтому туда шли боевые пловцы. Ну а когда подобных задач не стояло, мы воевали, как обычному спецназу положено... Зря, что ли, в командировку приехали — повышайте квалификацию, парни, заодно и Родине тут подсобите.

Во Вьетнаме (до этого в Корее) американцы столкнулись со схожей проблемой — подземной войной — и организовали подразделения так называемых "Туннельных крыс", куда отбирали совершенно безбашенных добровольцев, а вот у нас такого не было. Наши решали вопросы кардинально, преимущественно с помощью горючки и взрывчатки. Но иногда этого оказывалось недостаточно, тогда на штурм в пещеры и подземные ходы шел армейский спецназ. Но сифоны и затопленные переходы становились для бойцов непреодолимой преградой. Не знаю, как справлялись с такими препятствиями американцы, может, "тюленей" своих знаменитых задействовали... Но вот в Афгане действительно очень к месту оказались советские водолазы-разведчики, у которых к тому же и с клаустрофобией было все в порядке. То есть не может быть таких фобий у воинов, несущих боевое дежурство на подводных лодках, десантирующихся через торпедные аппараты (где можно и застрять) и заточенных для войны в темных морских глубинах. "Морские дьяволы" всегда появлялись там, где "духи" считали себя в полной безопасности!

* * *

Ничего ценного на базе не осталось — все сгорело. Значит, я опять на мели и жизнь надо начинать заново. Ну да не впервой. В последний раз я оказался в такой же жо... то есть в гораздо худшей ситуации, когда затонула моя яхта, а я остался барахтаться чуть ли не посреди моря-океана на надувном плотике. Тогда выбрался и сейчас выкручусь. Если, конечно, не напоремся где-нибудь по-глупому, но от этого никто не застрахован — кирпичи с крыш нет-нет, да и падают. На войне особенно часто... А деньги — дело наживное.

Дела фирмы шли хорошо, но на счетах ничего нет — все средства я недавно вбухал в покупку самолета, от которого теперь остались одни головешки. И коллекция оружия (дорогущая, кстати) в бунгало сгорела — жалко неимоверно! Вся моя собственность на данный момент — это внедорожник "Land Rover Defender" и лодка "Зодиак" — в прицеп ее загружу. А участок земли с уцелевшими коттеджами здесь стоит копейки. То есть уже ничего не стоит — кому он сейчас будет нужен, в охваченной войной стране?!

Есть немного наличных, да еще Анри должен подкинуть — полностью за охоту они пока не расплатились. Так что проживу. Потом осмотрюсь и подумаю, за что браться. Можно, конечно, взять кредит, открыть фирму в другой стране и дальше сафари водить — зацепки и хорошие связи есть. Но в долги влезать неохота, а от слова "кредит" в последнее время вообще воротит, да и по второму разу то же самое начинать не тянет — не в моем это характере. Я непоседа и раздолбай, конечно, хорошо подготовленный, тренированный, очень опасный и даже местами ответственный, но все же... Долго на одном месте сидеть не могу. Как уже говорилось, дела фирмы по большей части Гуля вела, а я шлялся где ни попадя в джунглях и саваннах.

Думал, здесь нашел призвание, хотя чего-то и не хватало, дальних странствий, наверное... но раз уж судьба так распорядилась, опять буду что-то новое искать. То есть опять в свободное плавание... на пятом-то десятке лет. Да нормально — потяну, до камина, кресла-качалки и пледа еще далеко. Ладно, все это потом... Пока выбраться надо.

— Сейчас хороним тела. Осматриваем тут все. Берем нужное и полезное, но небольшое... Грузимся и уходим к границе, — распорядился я. — До нее миль двести, правда, дороги паршивые, зато населенных пунктов почти нет, там первое время хуже всего будет. В общем, должны успеть проскочить, пока везде не полыхнуло. Оружие держать под рукой!

Пока нас не было, канадцы, отложив луки, успели вооружиться тем, что нашли на трупах бандитов. Анри вцепился в винтовку М-4, видимо, ему привычную. А Жану достался самозарядный дробовик. АКМ с третьего бандита они проигнорировали — бестолковые... "Советское — значит, отличное!" Я взял автомат и отнес его в машину. Конечно, американская винтовка не так и плоха, как у нас принято считать, и одиночными точнее "калаша" будет, но вот по надежности с АК никакое другое автоматическое оружие не сравнится, и это главное! А пистолетов-то и нет ни одного, точно это не городская банда была, а где-то разжившиеся оружием новоявленные революционеры.

— Все понятно?

Я внимательно посмотрел на свою сборную команду — Умбу и обоих канадцев. Желающих что-то спросить или возразить не нашлось. Вот и хорошо.

— Тогда взялись, — сказал я и пошел рыть могилы...

Вскоре из деревни подтянулись местные жители. Я завещал им оставшееся имущество и поручил оттащить и выбросить в реку тела налетчиков. Сегодня у крокодилов будет хороший ужин. А своих мы похороним сами.

В дорогу мы отправились только через три часа. Хотя я и торопил. Но кроме похорон как-то много дел нашлось. Особливо с решением, что влезет в машину, а что придется оставить. Соответственно, в этот день до границы мы не добрались. А ночью по таким трассам лучше не ездить, да и отдохнуть после излишне насыщенного дня было необходимо. Завершение охоты, дорога обратно, бой, погоня, опять война, возвращение и похороны. Уехать я торопился, только чтобы к нам другие неприятности неожиданно не подвалили. Так что, проехав меньше половины пути, мы разбили лагерь и остановились на ночлег.

Утром позавтракали чаем (правда, канадцы предпочли кофе) и оставшимся после сафари сухпаем (с горячего копчения антилопятиной вышло неплохо) и снова двинулись в дорогу. Маршрут я выбирал таким образом, чтобы не попадалось сколько-нибудь значительных поселений. Несколько негритянских деревенек не в счет. С этой стороны угрозы я особо не ждал, да и новости до этих мест, скорее всего, еще не добрались. Тут не только телевизора, радио-то нет. К тому же во многих деревнях меня знали, а профессиональный охотник у местных пользуется заслуженным уважением, если не сказать любовью. Мне несколько раз случалось выезжать в такие поселки — отстреливать повадившихся таскать скот львов или убить разоряющего посевы слона. И еще момент: власти запрещают местным жителям охотиться (и нечем им, да и не умеют они в большинстве своем) — это прерогатива богатых туристов. После же визита охотника с клиентами, особенно если целью сафари является что-то большое, местным достаются горы мяса. Убитый слон, носорог, жираф или бегемот — "это не только ценный мех", которого, собственно, и нет, но и несколько тонн вкусного, легкоусвояемого мяса.

Сказки же о том, что любой африканец — прирожденный следопыт и охотник, это просто сказки (пигмеев, бушменов и масаев не берем). Негры до судорог боятся этой самой дикой природы и отгораживаются от нее всеми возможными способами, а, например, ночная охота непредставима даже масаям! Ну как раньше в Индии — сожравшего десятки индусов тигра-людоеда мог уничтожить только белый сахиб.

Да, масаи охотятся на львов, но тут еще вопрос, кто на кого охотится... Это испытание и инициация воина, а не охота в полном смысле этого слова — битва это. Во всем другом они живут не охотой, а скотоводством и земледелием.

Вот бушмены и пигмеи — истинные дети дикой природы, каждый в своих условиях. Бушмены — в зарослях и пустыне, а пигмеи — в джунглях. Это действительно великолепные охотники, следопыты и собиратели всякого... Они едят ВСЕ! Например, "бушменский рис" — это личинки насекомых. Хотя русские им не уступят: сразу вспоминаются истории про пьяных рыболовов, вместо рожков-макарон случайно употребивших опарышей, — чем не бушмены?

С охотой же все не так просто. Что пигмеи, что бушмены ведут полуголодное существование, а добыча зверя требует нечеловеческих усилий и ухищрений. Зато, если удается убить животное, едят, как волки, то есть пока все не умнут. Для пигмеев убитая лесная крыса или обезьяна — уже радость, небольшая антилопа — вообще праздник! Поэтому, когда случалось нанести визит в гости, я на радость маленьким людям всегда подстреливал и притаскивал с собой что-то большое и вкусное.

К слову, североамериканские индейцы переместились в прерии и смогли охотиться на бизонов, только когда заполучили от белых лошадей и ружья. Главное — лошадей! Пусть и одичавших мустангов. До прихода европейцев в прериях люди не жили. Только маис и бобы кое-где выращивали. Интересный момент: часть индейцев прерий белые стали называть "сиу", а это позаимствованное и исковерканное индейское же слово — "гады"! Видать, веселые парни там обитали, раз от собственных соседей такое прозвище заполучили.

* * *

До границы оставалось всего километров двадцать. Проскочили! Я почти уверился в этом, когда, перекрывая нам движение, откуда-то сбоку выскочил открытый армейский джип и полоснул по дороге из пулемета. Приехали...

Я резко тормознул как раз перед взбитыми пулями фонтанчиками пыли. В засаде сидели, сволочи, прям как наши гайцы, но тут взяткой не отделаешься. Посмотрев на довольные черные морды в джипе, я сразу понял — будут убивать. Не собирались бы, так бы и не наглели — видели, что белый за рулем. А сразу не вальнули просто потому, что машину портить не хотели, — выведут и расстреляют, и все трофеи целы.

Большой, камуфлированный джип стоял поперек дороги. Оттуда выпрыгнул автоматчик и, отбежав чуть в сторону, взял нас на прицел. Потом распахнулась дверца, на дорогу выбрался офицер — раскормленный негр под два метра ростом — и, на ходу расстегивая кобуру, вальяжно направился к нам. В машине остался водитель и еще один боец за пулеметом.

— Бвана, — обозначил серьезность момента Умба.

— Сам знаю, что бвана... сейчас нам тут будет... полная! — откликнулся я.

— Серж, ты уверен, что нападут? Почему? — раздался голос старшего из канадцев.

— По кочану! — сказал я по-русски. — Уверен, Анри, уверен. Готовься. Только оружие не трогай.

Наши винтовки были рядом, стояли в креплении между сидений, но с ними в машине не развернуться — просто не успеть. Начнем хватать и тут же очередь поймаем. Но похожие варианты я предусматривал, и не только для этого раза, поэтому в карман на двери у Умбы был запихнут его двуствольный, двенадцатого калибра "хаудах", а у меня симметрично располагался укороченный, того же калибра, помповый "ремингтон" с пистолетной рукояткой. Патрон дослан, только предохранитель скинуть. В буше, против, допустим, прыгнувшего внезапно леопарда, это самое лучшее оружие: картечь накоротке — страшное дело! А с винтовкой не всегда можно успеть. Да и мелкую дичь бить надо не крупнокалиберной пулей — вдребезги разнесет! Слоны-то на обед бывают не всегда... Вот и приходилось нам с Умбой, кроме винтовок, таскать еще по одному стволу, правда, максимально облегченному. Сейчас тоже пригодятся.

Глядя на подходящего вояку, я отдал команды:

— Анри, Жан, как стрельба начнется, ныряйте на пол. Но не раньше. Движок от пуль прикроет. Да и выше они брать будут. За оружие не хватайтесь — мы справимся.

— Умба, твой автоматчик, потом шофера берешь. Стреляешь только после того, как я начну.

— Всем все понятно?

Я глянул в зеркало заднего вида, канадцы сидели бледные, но сосредоточенные и не паниковали. Не должны неуместной инициативой подвести — крепкие люди и охотники хладнокровные, удалось убедиться. А надежней Умбы напарника и быть не может! Короче, за тылы я спокоен. Остается самому не оплошать.

Дождавшись утвердительных реплик, я подытожил:

— Вот и ладно. Все нормально будет.

Ожидая подходящего негра, я изобразил на лице идиотскую американскую улыбку и начал приоткрывать дверь, как будто собираюсь вылезти. А на самом деле маскировал этим то, что вытаскиваю дробовик.

Подойдя к машине, жирный офицер наконец выпростал свой пистолетик и, сунув руку в открытое окошко, попытался ткнуть ствол мне в висок.

— Выходи.

Придурок! Не надо было вплотную подходить, тогда бы шансы у них были. Вообще не стоило ему из машины вылезать. У меня только один выстрел — для второго цевье передернуть могу не успеть — и начинать надо с того, кто за пулеметом.

Через мгновение просунутая рука была сломана в локте и запястье, а подавившийся криком и закатывающий от болевого шока глаза негр сползал по открывающейся дверце машины. Но далеко не сполз, придерживая за сломанную руку, я прикрылся им от пулеметчика. Тот явно не успевал или растерялся, да и понятно — палить по своему командиру станет не каждый, проблем потом не оберешься. На то и расчет был.

Справа грохнул обрез Умбы. А потом еще раз... Смотреть, что там получилось с автоматчиком, было некогда, но облако кровавых брызг из головы шофера я заметил. И в ту же секунду, просунув в окно помповик, выстрелил сам. Одновременно дал короткую очередь пулеметчик, но пули прошли выше машины. А больше он ничего не успел — заряд крупной картечи разорвал ему лицо и грудь.

Толкнув дверь со свисающим на ней негритянским офицером, я выкатился из машины и взял на прицел вражеский джип. Но воевать было уже не с кем — все враги надежно померли.

Относительно целым оставался только толстомясый лейтенант, но и это ненадолго. Я вытащил нож — ща попытаем его об обстановке в стране и окрестностях, и уши я в коллекцию хочу, раз в прошлый раз не получилось. С ушей и начнем...

В общем плане ничего особо полезного экспресс-допрос не дал, да и разбираться в перипетиях местной политики было лень, все прозрачно — одни уроды других сменяют, но, как известно, "от перемены мест слагаемых сумма не меняется". Прямо как на Родине. А стрелять в нас будут любые группировки — однако белые угнетатели улепетывают, с хорошей машиной и наверняка с деньгами. Зато выяснилось, что дальше по дороге нас ожидает целая воинская часть. Раньше ее там не было, но подогнали зачем-то. А эти, самые хитрожопые, решили еще и на дорогах пошустрить. Надо с трассы уходить!

С убитых мы сняли четыре АКМС. Пригодятся, это не моя винтовка, с которой в кабине не развернуться. Один автомат я повесил себе на плечо, другой отдал Умбе, а два оставшихся закинул в машину, добавив к уже лежавшему там АКМ. Взял себе и пистолет — потертый "браунинг хай пауэр".

Канадцы вели себя на удивление хорошо и даже с советами о гуманизме и человеколюбии влезть не пытались, особенно когда услышали, что всех проезжающих по этой дорожке ожидало. Только Жан разок над трупами проблевался, но это со многими случается. И во время допроса он старался держаться подальше. А Анри не дрогнул. Там пациент такое вещал — закачаешься, не до переживаний сразу стало! Они тут как раз пытающихся выехать из страны людей перехватывали, и мы оказались не первыми... Дальше по дороге то, что от них осталось, спрятано... Но смотреть я не пошел — времени нет и желания такими картинами любоваться. А что такие ублюдки могут сотворить с человеком, мне прекрасно известно, да и "язык" нам все подробно рассказал, чем только ухудшил свою участь — чем больше рассказывал, тем больнее я ему делал. Он того вполне заслужил!

Захваченную машину решили не оставлять. По— этому вытащили из нее тела шофера и пулеметчика и наскоро затерли следы крови. Сойдет. Сам джип от стрельбы не пострадал — расстояние небольшое было, и заряды кучно пошли, его почти и не зацепило. Пара пробоин от картечин в борту и немного растрескавшееся лобовое стекло не в счет — совсем не критично. Потом я осмотрел стоявший на турели пулемет М-2 — тоже в порядке машинка, когда-то такие как "оружие вероятного противника" изучал, да и позже пострелять довелось. Сочетание в местных войсках русского и натовского оружия не удивляло — в Африке сплошь и рядом такая чехарда, оружие сюда кто только не поставлял.

Расколовшегося до донышка негра я дорезал, и мы оттащили трупы в кусты, а пятна крови на дороге присыпали. Скоро найдут, конечно, но некоторая фора у нас будет.

— Анри, из пулемета умеешь? — с надеждой спросил я.

Лучше бы сам за него встал, но надо быть за рулем первой машины. Оставалось надеяться, что канадец справится, в армии он служил, я уже интересовался.

— Далеко не мастер, но смогу, — оправдал мои ожидания Анри.

— Отлично, тогда давайте в ту машину. Умба поведет, ты прикрываешь. Мы с Жаном впереди пойдем. Если кто сзади появится — бей! Не сомневайся, это враги. Понял?

— Не бойся, не подведу.

— Тогда двинули.

Подхватив оружие, Анри и Умба побежали к армейскому джипу. А я начал разворачивать на узкой дороге свой "Лендровер". Обратно надо валить, и в обход.

Промчавшись километров пять в обратную сторону, мы ушли с дороги вправо и, проскочив до следующей развилки, опять свернули. Потом была еще пара развилок, а несколько раз мы двигались прямо через саванну. Короче, искать замаешься, только если с вертолета, но это что-то сомнительно — тут хорошо, если на всю страну десяток вертушек наберется. В общем, утрутся вояки доморощенные.

Так и получилось — погони то ли вообще не было, то ли она, безнадежно заплутав, отстала. Но мы гнали и путали следы до самого вечера. Соваться же наобум через границу, пусть она тут и условная, теперь совсем нельзя, могут быть кордоны. Разведка требуется.

Наконец я решил, что оторвались достаточно. Выбрав подходящий перелесок, мы загнали под деревья машины и встали лагерем. Теперь можно и небольшое совещание устроить.

— По всему, нам в этих местах еще минимум день обитать придется. Это в том случае, если все хорошо будет... Завтра Умбу в ближайшую деревню зашлем, ситуацию прояснить, а до этого к границе сходим, проходы проверить, — довел я диспозицию до личного состава. — Пешком-то хоть сейчас перебраться можно, но технику бросать нельзя. Кстати, мы и на той стороне не в полной безопасности будем, там сейчас банды отсюда шнырять могут. В общем, без машин никак!

— А если прямо через саванну рвануть, не могли же они везде заслоны поставить? — спросил Анри.

— Не могли, конечно, да и не станет никто, но машины не везде пройдут — тут местами сплошные заросли, а там, где пройдут, как раз засада может оказаться. Вот и надо смотреть.

— Анри, Жан, а поохотиться не хотите? — усмехнувшись, решил я немного подбодрить малость скисших канадцев. Понятно, что задерживаться даже на день в стране, где началась война, им совсем не улыбалось.

— Как это поохотиться? — изумленно переспросил Жан. Анри тоже откровенно недоумевал.

— На разведку я сегодня ночью схожу, а перебираться будем следующей. Значит, завтра весь день свободен. Ну почти весь, — поправился я. — Отоспаться все же надо будет. Вам, кажется, слона для полного счастья не хватает? Будут вам слоны! Видели, стадо недавно проезжали? Вот завтра можно сгонять, и ты, Анри, "большой шлем" соберешь. Да и Жану до него всего ничего останется.

— А как же лицензии? У нас ведь нет! — совсем растерялись канадцы.

— Анри, очнись! Какие, в задницу, лицензии? — рассмеялся я. — У кого получать будешь? У тех, кто тебе пулю в башку влепит? А если тебе нужен сертификат на трофеи, выправить — не проблема: есть у меня знакомые, все честь по чести сделают. Моего слова им достаточно, и трофеи неподдельные будут.

— Но ведь нельзя, это браконьерство, мы природе урон нанесем, — понес пургу человек из "цивилизованной" страны.

— Анри, пойми! Сейчас тут без нас каждая вооруженная обезьяна такой урон нанесет, никому и не снилось! Из всех стволов по любой мишени палить начнут. Здесь по всей саванне трупы будут гнить. Я такое видел уже... А после войны фауна еще не скоро восстановится, если восстановится вообще... Сколько сейчас в Африке стран, где под корень животину извели, и совсем не белые, а напротив — негры, такими вот переворотами и войнушками. Не знаешь? А я вот в курсе!

На это Анри сказать было нечего.

— И не морщись ты на "негров" каждый раз, я русский, у нас их так принято называть, без всякой задней мысли. А вот дебильные политкорректные определения не приживаются.

— Я давно подозревал, что ты русский, — сказал на это Анри.

Вот тебе и раз! Хреновый из меня шпиён. К счастью, я не он. В смысле, совсем не секретный агент. А обыкновенный разведчик-диверсант — в далеком прошлом... Но все равно прокол. Как они все во мне русского узнают? Это ведь уже далеко не в первый раз. Может, материться надо поменьше? А как не материться, если такие дела творятся?..

— В общем, не корчь из себя девочку, завтра на охоту пойдем, — подытожил я. — Вряд ли вам еще когда такой случай представится. Кстати, и мирных жителей облагодетельствуем, тех, кто не при делах. В ближайшей деревне хоть запас мяса на неспокойные времена появится. В такие времена голод им гарантирован, а так многие выживут... — Это была не совсем правда: любое количество мяса сожрут в первые же дни, тут так принято, но все-таки...

Короче, зная местные реалии, канадцев я убедил. Да и не очень те сопротивлялись, просто донельзя законопослушным гражданам надо было самооправдание найти. Но в результате они и думать забыли о наших проблемах и загорелись охотничьим азартом. Чего я, собственно, и добивался. Надо им эмоциональную разгрузку устроить, хоть таким вот образом.

Уже после ужина, когда канадцы собирались отдыхать, а мы с Умбой — на разведку, Анри вдруг спросил:

— Серж, ты ведь воевал?

— Воевал, — не стал отнекиваться я. Тем более что повоевать в жизни пришлось действительно немало. Тем или иным образом... — А ты? — для приличия и чтобы сильно не распространяться на тему собственных похождений, поинтересовался я.

— Только присутствовал. В Заливе. — Он усмехнулся. — Ну и пару раз пострелял...

Мы ненадолго замолчали.

— А где служил? — продолжил расспрашивать он.

— Иностранный легион. Вива Франция! — отозвался я и уточнил: — Второй парашютный полк. — Не стал, правда, упоминать предыдущее место службы. Ни к чему. Да и быльем поросло...

Анри почему-то обрадовался:

— Здорово! — И тут же пояснил свое внезапное оживление: — Я ведь тоже в парашютистах служил. — И неожиданно гаркнул: — Джеронимо!

Успевший закемарить Жан аж подпрыгнул.

Понятно, канадец собрата-десантника встретил. И ясно, на что своим возгласом намекает. Вообще-то, Джеронимо — это индейский вождь, когда-то хорошенько насовавший америкосам (за что его гноили в тюрьме и резервации), а потом его имя почему-то превратилось в боевой клич штатовской десантуры, про которую разговор отдельный.

История славных войск гласит: когда офицерам десантных подразделений окончательно надоело слушать от пинком провожаемых в свободный полет бойцов вопль ужаса, в чью-то гениальную голову пришла идея заменить непристойный, панический ор на отважный боевой клич — для всех одинаковый. И почему-то для этого выбрали имя бедняги Джеронимо. Тайна сия велика есть! Небось, теперь каждый раз, когда из самолета вываливается очередной американский десантник, тот в гробу переворачивается.

К слову сказать, парашютные войска в США рождались сложно. Достаточно упомянуть только то, что смелые и сообразительные американские парни из "крылатой пехоты" никак не могли взять в толк: на хрена вообще надо выпрыгивать из совершенно исправного самолета? Даже со специальным боевым кличем...

Я отвлекся, но, судя по возгласу Анри, и канадские парашютисты клич подцепили. А про русские кличи в другой раз. Хотя что про них говорить, с ними и так все понятно — и в какой тональности исполняются и как откликается эхо... "Он грешниц любил, а они — его, и грешником был он сам. Но где ж ты святого найдешь одного, чтобы пошел в десант?"

— И как в Легионе? Про него многое рассказывают... — не унимался Анри, живо заинтересовавшись житьем-бытьем французских, называя вещи своими именами, наемников.

Во, мужской базар пошел — "бойцы вспоминают минувшие дни". Но это нормально, а уж после всех наших недавних приключений... Хоть такая разрядка нужна, если уж выпить нельзя. Вообще-то, мы тут все молчуны подобрались. Из Умбы так просто слова не вытянешь, Жан тоже то ли молчалив, то ли в разговоры старших не лезет. И с Анри мы чуть ли не в первый раз не по делу общаемся.

— Помойка, если честно, — припечатал Легион я. — Но у меня не было выбора. — И неохотно добавил: — Правда, у многих других тоже... Хотя натаскивают там неплохо. — Подумав, я решил еще немного шокировать канадца, сейчас это полезно будет и в тему: — Традиции там интересные: во втором парашютном, например, темнокожих легионеров вообще нет: ни негров, ни арабов — еще с послевоенных времен повелось. Тогда больше половины полка немцы были, многие из войск СС, вот и навели свои порядки. Как тебе?

После моих высказываний выпытывать про Легион что-то еще Анри, видимо, расхотелось. Так что тема армейских воспоминаний неожиданно быстро себя исчерпала, но Анри тут же переключился на другую:

— Серж, а что ты потом делать собираешься?

— Потом — это когда?

— Когда все это закончится, и мы отсюда выберемся. Ты ведь работу потерял.

Ну, конечно, то, что я фирмы лишился, вместе со всем "нажитым непосильным трудом", можно и так назвать...

— Не знаю, Анри, толком еще не думал. Может, уеду куда...

— Охотником не останешься?

— Скорее всего, нет. Не люблю заново все начинать. Что-то новое искать буду. Может, попутешествую.

— А поехали с нами! — неожиданно предложил Анри.

— В Канаду, что ли?

— Да. В гости тебя приглашаю. Поживешь у нас дома. Знаешь, какая у нас, на Юконе, охота!

— Слышал, что медведей как грязи, — вставил я.

— Вот! Устроиться помогу, — продолжал гнуть свою линию Анри. — Может, фирму туристическую откроешь. У меня небольшая компания — охотничьи луки делаем, и большинство покупателей — твои потенциальные клиенты.

— Спасибо, Анри! — улыбнулся я. — Но сразу не отвечу, надо подумать.

— Конечно, подумай, но помни: я приглашаю, и расходы с меня, — добавил он.

Тут я сильно удивился — такие предложения от представителя "западной цивилизации" услышишь не часто, не принято это у них. Чего это Анри так ко мне проникся? Хотя, если подумать, я их семейство из серьезной задницы вытащил. Ну пока еще окончательно не вытащил, но шансы на это хорошие.

— Заманчивое предложение, серьезно еще обсудим. А сейчас нам пора, — свернул разговор я и завершил его небольшим инструктажем: — До границы километров семь, а двигаться мы будем скрытно, так что раньше, чем через четыре-пять часов не ждите. Здесь вряд ли что-нибудь случиться может, но все равно подежурьте. Будем возвращаться, свяжусь и фонариком мигну, — я показал как. — Пошли, Умба.

— Ни пуха!

— К черту!

Подхватив винтовку, я забрал из машины ноктовизор, и мы нырнули в заросли.

* * *

Вечером следующего дня мы готовились пересекать границу. В прицепе, в дополнение к уже имевшимся там трофеям, лежали две пары вожделенных канадцами бивней и шкура случайно подвернувшегося жирафа — не повезло ему, а нам, наоборот, повезло. Охота явно удалась. А ночная разведка засад, секретов и кордонов не выявила. Но на всякий случай днем я посылал Умбу в деревню, там подтвердили, что посторонних в ближайших окрестностях нет, а застав или постов на этом участке никогда и не водилось, ни с этой, ни с той стороны — проезжай, проходи кто хочет, "граница на замке" — понятие не из этой реальности.

Вернувшись с этими обнадеживающими сведениями, Умба привел с собой толпу африканцев, и они, как муравьи, облепили туши убитых нами животных. В деревню потянулась цепочка нагруженных огромными кусками мяса носильщиков. Им навстречу двигалась такая же цепочка уже освободившихся от ноши и спешивших за новой порцией добычи людей. Тут, похоже, не одна деревня собралась, а все окрестные. Но так всегда и бывает — слухи о том, что где-то чем-то можно поживиться, разносятся моментально. Зато мы могли не беспокоиться о том, что сюда неожиданно пожалуют незваные гости, — нас сразу предупредят. Но двинемся все равно только ночью и без фар пойдем, с ноктовизором — береженого Бог бережет!

Мы прощались с Умбой — масаи решил остаться. А я не стал отговаривать — бесполезно. Здесь его родина, и моран знает, что делает.

Я поделился с Умбой наличными, оставил захваченный джип и все трофейное оружие — по местным меркам, сказочное богатство — будет первым парнем на деревне! Короче, найдет, как распорядиться, а нам тащить все это добро с собой в другую страну было бы верхом идиотизма. Да и не собирался я этого делать.

Читать Умба не умел, зато память у него великолепная, поэтому я просто назвал координаты нескольких знакомых охотников, которые, если он захочет, смогут помочь с работой. Через них же нам можно будет связаться. Мы обнялись, и Умба сразу уехал — правильно, я тоже не люблю долгие проводы и прощания.

Стемнело, и я завел двигатель "лендровера". Пора. Последний рывок — и мы в безопасности.

Вот и заканчивается моя затянувшаяся африканская эпопея, буду климат менять. Я все же решил принять предложение Анри и перебраться в Канаду — всегда тянуло к перемене мест. Знал бы я тогда, НАСКОЛЬКО другие места и климат поджидают меня в недалеком будущем...

Глава 2

Землепроходец

У нас ты можешь повидать весь мир,

встретить много интересных людей...

И убить их!

Рекламный слоган для белых наемников

"Программа освоения новых территорий" — гласила надпись над входом в это небольшое трехэтажное здание. Ага. Мне как раз сюда — осваивать желаю! Можно сказать, всю жизнь мечтал и вот теперь не удержался... Вообще-то, действительно так и есть, с детства хотел быть первопроходцем! А тут это предложение... Для такого типа, как я, — свободного от забот путешественника с неистребимой тягой к неизведанному, неопределенными планами на жизнь и заканчивающимся капиталом, — именно то, что доктор прописал! И условия предлагают великолепные — платить обещают как хорошему наемнику в Африке. Я расценки знаю, довелось парочку заказов взять... Но тут профессии мирные, даже подозрительно... За год можно нужную сумму собрать и опять на вольные хлеба подаваться. Или это с учетом сложных климатических условий, богатств и общей безлюдности осваиваемых земель? Плюс неохота большинства населения (так называемых потребителей) отрывать задницу от теплого сортира. Девиз современной западной цивилизации: "Нас и здесь неплохо кормят!"

Я принадлежу к другой формации людей, сейчас редкой, — воинов, исследователей, авантюристов и непосед. Остро сожалею о тех временах, когда разбойник, пират и жестокий завоеватель мог быть еще и первооткрывателем. Вспомним Дрейка, Ермака, Кортеса и прочих... Поэтому для меня предложение вдвойне интересно.

На земле мало осталось диких и нехоженых мест. А те, что остались, исследовать в одиночку и за свой счет зело напряжно. Да и не слишком осмысленное это занятие, как выяснилось... Прибыли уж точно не принесет. Плавали — знаем. Если ты, конечно, не распиаренный, всепожирающий клоун наподобие Беара Грилса, за тобой по джунглям команда поддержки и съемочная группа не пробирается, вертолет сверху не барражирует и подводная лодка в нужном месте не всплывает. К сожалению, у меня ситуация несколько иная...

Эту контору мне подсказал Анри, у которого я прожил последний месяц. Дом у него оказался большой — двухэтажный каменный коттедж, а живут вдвоем с Жаном. Жена Анри умерла несколько лет назад, поэтому особо я никого не стеснил, да и большую часть времени мы провели в разъездах. Перед тем как направить меня к "освоителям", Анри предлагал одолжить денег на организацию своего дела и на первых порах помочь, но я отказался — не люблю быть обязанным, сильно свободу ограничивает. Так что подвернувшийся вариант выглядел очень привлекательно.

Главный офис фирмы находился в Квебеке, а здесь располагался только один из многочисленных филиалов. Хороший у них размах!

Поднявшись по ступенькам, я потянул тяжелую дверь, шагнул внутрь и сразу оказался в просторном холле. Пробежав глазами по табличкам над офисами, отыскал нужную, туда и направился.

— Здесь в землепроходцы вербуют? — поинтересовался я прямо с порога.

Кругленький, как колобок, улыбчивый сотрудник фирмы из племени манагеров источал заученное, фальшивое радушие.

— Простите? — не врубился офисный человечек.

— Осваивать, говорю, что будем? Если бабки, то я завсегда.

После этой фразы манагер вообще подвис. Видимо, не надо было шутить. Кажется, я ему сразу не понравился, даже с лица как-то спал, бедолага. Но его можно понять, моя внешность далека от идеала — много раз ломанный нос, через лоб и висок отметина от осколка, рубец на подбородке и рваный шрам на скуле обаяния мне явно не прибавили. По крайней мере, в глазах мужской (или себя таковой считающей) части человечества. О женской так же уверенно заявлять не могу... Те всякое разное говорили, даже, что исполосованная рожа определенного шарма добавляет — мол, "шрамы украшают мужчину". Но вот некоторые придерживаются противоположных взглядов... Даже открытая улыбка во все тридцать два (или сколько их там осталось) зуба не всегда помогает. Наверное, во взгляде что-то не то...

Ну да и меня от таких типажей, как этот округлый, мягкотелый толстячок, подташнивает. Неудивительно, что между нами моментально обоюдная неприязнь возникла. Что оба явственно осознали. Хорошо, что от него ничего не зависит, — мелкая сошка, простое приложение к компу.

— А, вы это про программу освоения, — очнувшись, несколько натужно рассмеялся менеджер. — Да, это сюда. Проходите, присаживайтесь, — запоздало предложил он, так как я уж развалился в кресле для посетителей. — Вот, ознакомьтесь сначала.

Услужливо пододвинутые проспекты я проигнорировал, небрежно смахнув их на край стола.

— Это я уже читал, желательно подробностей.

Колобок несколько сдулся, но работа такая манагерская — жопу любому клиенту лизать. С трудом удерживая на лице улыбку, он начал вещать:

— Наша компания предлагает вам участие в освоении северных территорий...

Я рассеянно, думая о своем, внимал. Вот спрашивается, зачем здесь этот персонаж? Дешевле было на его место попугая посадить, толку было бы не меньше. Заучить наизусть и оттарабанить проспекты у Попки способностей бы тоже хватило.

Ничего нового я, естественно, не услышал, на сайте компании даже больше было. Программа предполагала закладку новых поселений, освоение ресурсов, разведку и добычу полезных ископаемых... В соответствии с этим и подбор вакансий — требовались люди, которые смогут обустроиться на новом месте, с нуля обустроиться и тут же организовать работу. Возраст кандидатов — от семнадцати до пятидесяти. Минимальный контракт на год. Для женщин, кстати, оплату обещали вообще сказочную, даже неквалифицированному персоналу, и рабочих мест огромное количество. Это понятно, в подобных освоительных мероприятиях всегда присутствует сильный перекос в мужскую сторону, вот и стараются его таким образом выправить. Интересно, а просто блядей нанимают? Или тут это по-другому называется? Много льгот семьям. Тоже правильно, если действительно осваивать и заселять собрались.

Напрямую не говорилось, но было совершенно ясно, что, кроме всего прочего, канадцы собираются наращивать на севере свое военное присутствие. И вакансий для резервистов и бывших военных было много. Контора хотя и частная, но действует при полной поддержке правительства. В общем-то, для себя я уже решил — вписываюсь.

— Ладно, достаточно, — перебил я токующего манагера. — Все понятно уже. Мне подходит. Что дальше?

Менеджер с облегчением перевел дух.

— Тогда сейчас анкету заполним, потом медосмотр и собеседование. Если вы нам подойдете, — не удержался от небольшой шпильки Колобок, — будем контракт оформлять.

Еще бы я им не подошел. Не так уж много народа рвётся из городов — от привычной жизни и развлечений — незнамо куда голую местность осваивать. Им люди позарез нужны! И не такие, как этот только и умеющий штаны в кабинете просиживать да языком молоть офисный планктон. Кстати, вакансий для менеджеров, администраторов, супервайзеров, мерчендайзеров и тому подобного не пойми кого... в списке как раз и не было!

Манагер забарабанил по клавиатуре компьютера. Нет, попугай бы так не смог, может, обезьяна?

— Ваше имя. Возраст.

— Серж Вадбольский, сорок четыре года.

— Гражданство. Вы ведь не канадец? — уточнил он. По акценту, видимо, просек.

— Я гражданин Франции.

В приглашении специально уточнялось, что в программу принимают иностранцев. А одновременно с заключением контракта автоматически давалось канадское гражданство. Правда, в случае разрыва договоренностей человек его сразу утрачивал.

— Национальность: поляк?

Ишь ты, какой специалист! Хоть и не попал, но близко. А фамилия действительно на польскую похожа, правда, ни разу не оттуда. Кстати, здесь это довольно странный вопрос, но отвечу — все равно всплывет, когда анкету по базам будут пробивать, а они, скорее всего, будут. Да и тайны в этом никакой нет. Я после Легиона фамилию не менял, только имя немного на французский лад переиначил. Вернее за меня переделали, а я давно на Сержа отзываться привык.

— Нет, русский, — ответил я.

Манагер поморщился и кивнул, похоже, каким-то своим мыслям. Видимо, по его представлениям, такая бандитская рожа русскому как раз и подходит. Как еще озираться в поисках водки, медведя и балалайки не стал!

— Семейное положение?

— Холост.

— Близкие родственники, дети есть?

— Нет. Зачем это вам? — удивился я.

— В случае вашей гибели им будет выплачена страховка. У нас такие правила.

— Нет, — повторил я. — Некому страховку выплачивать.

Толстячок что-то у себя пометил и как будто даже обрадовался. С чего бы это?

— Продолжим. В армии служили?

— Да, пять лет во французском Иностранном легионе. Второй парашютный полк. Сержант.

Конкретизировать не буду. И про службу в рядах советской армии умолчу. Я и в Легионе этого не афишировал. То есть совсем не говорил. Если же спрашивали, отвечал, что служил в разведке морской пехоты. По документам, кстати, так и значилось. А то, что на самом деле три с половиной года оттрубил в спецназе ВМФ, знать было никому не обязательно. Совсем даже нельзя! Не исключено, что с этими самыми легионерами несколькими годами раньше я сталкивался в бою на операциях или резался под водой. В темноте (и в море) — все кошки серы!

— Воевали? — вдруг заинтересовался планктон.

— Нет, в бирюльки играл, — остудил я его неуместное любопытство. Термин "бирюльки" манагеру был явно незнаком, но смысл фразы он уловил. — Это что, для анкеты требуется?

— Нет, не требуется, — поскучнев, буркнул Колобок и продолжил: — Образование?

— Высшее. Имею степень бакалавра океанологии, — ухмыльнулся я. — Уж очень солидно слово "степень" звучит, а я вон ее нахально имею...

Колобок бросил на меня недоверчивый взгляд. Вероятно, в поиметую степень ему не верилось совершенно. Ну да, не похож я на человека с высшим образованием, но диплом есть, если понадобится, предъявлю. В те времена, когда я грыз гранит науки, в учебных заведениях как раз очередные загадочные пертурбации начались — бакалавриат и магистратуру ввели вместе с промежуточным дипломированным специалистом, но меня это только порадовало. Вместо пяти или шести лет стало возможно отучиться только четыре и получить бакалавра — та же самая вышка. Все равно работу океанологам найти было невозможно, так зачем лишние годы неизвестно на что тратить?

Тогда мне с огромным трудом все же удалось устроиться на гидрографическое судно, но не младшим научным сотрудником и даже не лаборантом, а водолазом — спасибо армейской специальности. Моим сокурсникам, не имеющим таковой, не грозило и этого — только на рыболовецкий траулер простым матросом подаваться.

— Какими языками владеете?

Я начал перечислять, и у сотрудника фирмы глаза полезли на лоб.

— Русский, французский, английский — свободно. Немецкий — несколько хуже. Портуньел, африкаанс и суахили — нормально объясниться смогу. Китайский, корейский и фарси — понимаю...

Упоминать про эвенкийский язык, которым тоже свободно владел, я счел уже излишним. Помотало меня изрядно, вот и наблатыкался. Кое-что с детства вбито, а тот же эвенкийский мне почти родной.

Переварив неожиданную информацию, менеджер с явным сомнением занес ее в анкету и начал пытать дальше:

— Ваша рабочая специальность?

Таковых у меня набиралось порядочно, но все довольно специфические — большинство плавно вытекающие из военных специальностей. Некоторые лучше и не упоминать...

— Океанологи вам, понятно, без надобности, — задумчиво протянул я, — но могу работать гидрологом, геодезистом-топографом и геологом. Кроме того, водолаз-инструктор и инструктор по выживанию, горный спасатель-проводник, профессиональный охотник. Достаточно? — Манагер обалдело застыл. — Соответствующие дипломы и свидетельства в наличии, — окончательно добил я его.

Это я еще не все перечислил, но вряд ли им требуются тренер по рукопашному и ножевому бою или инструктор-коммандос... Про летные и капитанские права тоже не сказал. В топку их — корапь утоп, ероплан сгорел!

Колобок поинтересовался, какими видами спорта я занимаюсь или занимался, имеются ли какие-нибудь звания и награды. Зачем им это?

Тут в ступор впал уже я. Сказать, что ли, что награды для меня только скальпы врагов и охотничьи трофеи?! Боюсь, не поймет... Дело в том, что классическими видами спорта я не занимался никогда в жизни — только прикладными, и сравнить свои достижения с общепринятыми достаточно сложно. Например, пловец я на уровне среднего мастера спорта (свободным стилем на длинные дистанции), но абсолютно уверен, что просто продержаться в воде, особенно холодной, смогу больше любого чемпиона. Как альпинист или скалолаз реально уступлю серьезным спортсменам, но они не воевали в горах. Неплохой стрелок, хотя со снайперами, стреляющими на километр и дальше, меня не сравнить. Но вот попадут ли они в бою по живой мишени хоть с четырехсот метров? А касаемо боевых искусств, я ведь не соревноваться привык, просто убивать хорошо умею. Правда, во время учебы в боях без правил участвовал, чтобы на жизнь заработать, и даже умудрился почти никого не покалечить. Но эти бои тоже не спорт, по крайней мере такие, в которых я участие принимал. Такая же ситуация и со всем остальным...

Для анкеты ответил, что занимался много чем, но все больше любительски. Даже перечислил частично...

Про хобби тоже вопрос был, глянув на склизкого манагера, я чуть не ляпнул — убивать люблю! Но как-то сдержался: еще обгадится с перепугу — ограничился тем, что сказал:

— Хобби у меня с профессиями во многом совпадает. Я путешественник и охотник.

Потом было еще несколько вопросов... В частности, на какую вакансию я претендую в "проекте освоения". Я обозначил приоритеты, но окончательно решил определиться только после собеседования с начальством, заодно и про бонусы намекну — наверняка в "освоителях" нужны многоплановые спецы подобной направленности.

Закончив с анкетой, я покинул офис и неприятного манагера в нем и отправился на медкомиссию, или как она тут называется... Поднявшись на второй этаж, отыскал нужный кабинет и зашел. В дверях столкнулся с выскочившим навстречу кем-то очень недовольным и здоровенным — похожим на бывшего тяжелоатлета толстяком, который попытался отпихнуть меня с дороги, но не преуспел — ударился о мое плечо и сам отлетел в сторону, очень при этом удивившись. Наверное, футболист (американский) — привык тупорылым бегемотом переть. А вот не надо так на людей наскакивать, хоть он как минимум на тридцать килограмм тяжелее, но масса — это еще не все... Я преувеличенно вежливо извинился, обогнул растерянного жирдяя и прошел к столу, за которым расположились врач и медсестра. За спиной громко хлопнула дверь. Чего это он такой сердитый? Клизмы тут, что ли, вставляют?

В кабинете меня быстро взяли в оборот. Клизм, правда, не ставили и даже уколов не делали, но пришлось сдать анализ крови. Оказывается, у них тут чуть ли не собственный медцентр, хоть и небольшой. Закончив с анализами, меня препроводили в другое помещение, попросили раздеться и приступили к осмотру. Обмерили и взвесили. Медсестра сразу забивала данные в компьютер. Рост: шесть футов два дюйма, вес: двести пятьдесят четыре фунта... Я не толстый, даже не мясистый, напротив — жилистый и поджарый, просто очень широк в кости. Видимо, где-то среди предков неандертальцы затесались, если наука не врет и они могли с кроманьонцами скрещиваться. Отсюда и вес за сотню кило и некоторая шкафообразность. Кстати, из-за этого еще в армии сложности возникали — гидрокостюм проблемно было подобрать, я со скрипом и в торпедный аппарат пролезал.

Потом меня прослушали стетоскопом и попросили дыхнуть в штуковину, показывающую объем легких, измерили давление, заставили поприседать и еще раз измерили... В общем, провели обычный комплекс процедур. Затем расспросили о перенесенных болезнях и полученных травмах. Про первые я сказал, что серьезным ничем не болел, а вторые считать устанешь, но последствия меня не беспокоят — заживало как на собаке. В доказательство немного подшутил и сломал им ручной динамометр. И все равно меня заставили перечислить травмы и ранения.

Через какое-то время обследование подошло к концу, остался только заключительный этап...

Посередине помещения, куда меня направили напоследок, стояла анатомическая кушетка. На которую меня, облепив датчиками и напялив нечто вроде шлема, и уложили. Подключили к какой-то незнакомого вида и непонятного назначения аппаратуре... Что они исследовать-то будут? Так я и спросил.

— Томография мозга и внутренних органов, — ответила закрепляющая датчики медсестра. Или она врач? Да без разницы. Пусть медсестрой будет, больно уж страшна для врачихи, такими врачами только пациентов пугать — ростом с меня, с лошадиным лицом, худющая и желтокожая. Ее национальность я не смог определить даже приблизительно, наверное, метиска какая-нибудь редкая.

И томография эта странная... мне когда-то делали — совсем не так это выглядело.

— А зачем такой серьезный осмотр понадобился? — поинтересовался я.

Выяснилось, что сумма страховки зависит от того, насколько здоров будущий "освоитель". А людей с недостаточно хорошим здоровьем вообще отсеивают — все же не на курорт предстоит отправляться. Правильно, тут не поспоришь. Похоже, натолкнувшийся на меня раздраженный толстяк как раз тесты и не прошел и даже до этого кабинета не добрался. Жирноват оказался, а у толстых людей обычно какие-то проблемы со здоровьем нет-нет, да и проскочат.

Облепленный датчиками, я минут пять лежал на кушетке, а потом непонятная процедура закончилась, и меня проинформировали, что можно одеваться и уматывать, — осмотр закончен.

— Теперь на третий этаж поднимайтесь, там собеседование будет.

— Ну а внутри-то у меня как, все в порядке? — уже на выходе спросил я.

— Да, первая категория... — как-то рассеянно отозвалась медсестра и тут же осеклась.

— А что такое "первая категория"? — моментально заинтересовался я.

— Это значит, что у вас великолепное здоровье. У нас принято по категориям переселенцев распределять: первая — наилучшая! — улыбнулась мне страхолюдина. Лучше бы она этого не делала, не приспособлено ее лицо для такого — ответственно заявляю! Как будто неумелое подражание человеческой улыбке получилось. Уж насколько я ко всему на свете привычный, но тут аж передернуло.

Что она несет-то, какие еще переселенцы? Я осваивать еду, а не переселяться. Похоже, что у нее не только с внешностью, но и с мозгами беда. Или она это обобщенно — кто-то же действительно насовсем там останется.

Кстати, не понял... Как это она мне тут с ходу диагноз поставила? Это что — результат последнего обследования? Насколько мне известно, приборов, чтобы подобные заключения выдавать, еще не придумано. Да и зачем бы тогда вся канитель с медосмотром была? Или кошмарная докторша успела результаты предварительного осмотра глянуть — все ведь в компьютеры заносилось. Видимо, так и есть.

Человек, проводивший собеседование, производил куда более приятное впечатление, чем встретивший меня первым манагер. Сухощавый, подтянутый мужчина лет пятидесяти с резкими чертами лица, залысинами и коротким ежиком седых волос. Видимо, кто-то из начальства, выносящего окончательный вердикт. Пока я скучал в кресле, он быстро просмотрел на экране монитора мою анкету и результаты осмотра. Потом задал несколько уточняющих вопросов — вот и все собеседование.

— Вы нам подходите, — резюмировал он. — Кем хотели бы работать? Вы ведь несколько вариантов указали.

— Да. У вас вакансии охотника, инженера-геодезиста и проводника-спасателя есть, могу совмещать. Плюс геологоразведка. Анкету вы мою читали, сложностей не возникнет.

— Люди с такими специальностями нам действительно необходимы, а то, что профессий сразу несколько — еще лучше, но вы ведь опытный военный, наверняка в боевых действиях участвовали, может, служба охраны вам лучше подойдет или рейнджеры? Хорошие специалисты там тоже нужны и заработок больше выйдет. У вас высшее образование и звание сержанта — сразу генерал-адъютанта получите.

От таких захватывающих карьерных перспектив можно было сразу выпасть в осадок и завилять хвостом... если бы я не знал, что в армии Канады чин генерал-адъютанта примерно соответствует нашему прапорщику, старшему или обычному — несущественно... Это даже не офицер!

Предложению вступить в ряды я не удивился и тому, что седой про войну упомянул, тоже. Помимо шрамов на лице, которые, в общем-то, ни о чем не говорят — мало ли как я их заработал, может, в поножовщине, на мне и пулевые отметины есть, а на медосмотре их прилежно зафиксировали. Но идти что в военизированную охрану, что в рейнджеры я совершенно не собирался. Хватит, я свое отслужил! И то, что в общей сложности больше восьми лет на армию угробил, это не от хорошей жизни и совсем не по своей воле. Сначала срочная служба в Союзе, а в Легионе я так и вовсе от безысходности очутился...

Первый же рейс на гидрографическом судне, куда я с таким трудом устроился, закончился в Сомали. Нас перехватили в море, взяли на абордаж и отвели в порт. Капитан приказал сопротивления не оказывать, да и нечем было его оказывать — на гражданских судах оружия почему-то не предусмотрено, а капитанский пистолетик в сейфе не в счет. Конечно, можно было использовать топоры и багры с пожарных щитов или ракетницы: на близкой дистанции зверская штука — лучше любого пистолета! Но меня, вылезшего с таким предложением, сразу осадили. Напрасно, кстати: нападающих было не очень много и без тяжелого оружия, мы могли бы справиться. Думаю, многие потом пожалели об этом решении. А капитан, как я позднее выяснил, и вовсе помер в застенках. Поделом, в общем-то, запретив сопротивляться, не только себя, но и многих других людей подставил и опосредованно угробил. И даже те, кто выжил в тюрьме, спасибо ему вряд ли сказать могли, уж лучше было в бою погибнуть, чем через такое пройти... Африканская тюрьма — это, знаете ли, что-то!

Тогда о сомалийских пиратах еще и слыхом не слыхивали, но нам вот "свезло" — на первых ласточек напоролись. Заправлявшие в стране племенные вожди и полевые командиры еще только осваивали этот прибыльный бизнес.

Сначала команду держали на судне, требуя выкуп, а потом сунули в зиндан. Родина же с очередным долбодятлом у руля положила капитальный болт на своих моряков.

Просидев больше месяца в вонючей местной тюряге и придя к несложному выводу, что тут и сгнию, я решил самостоятельно выбираться на свободу. И вышел... оставив за собой пяток трупов охраны — трудно удержать в неволе хорошо подготовленного диверсанта. Вот только на свободе, в чужой, раздираемой гражданской войной стране, белый, беглый, не знающий языка, без денег и документов, я оказался в очень непростой ситуации. К тому же меня настойчиво искали... и иногда находили — обычно местное население сдавало. Я огрызался и уходил в отрыв. Потери у врагов росли, но через пару недель на воле "Штирлиц был, как никогда, близок к провалу", за мной по пятам шли уже несколько союзных группировок. Не знаю, чем это все могло закончиться, скорее всего, моей безвременной кончиной, но вмешался случай. В очередной раз отрываясь от преследователей, я вышел прямо в расположение 13-й полубригады французского Иностранного легиона, уходящей из Сомали после провалившейся операции "по наведению порядка". Нечего там оказалось наводить! Тогда-то и получил предложение, от которого невозможно отказаться, — меня прикрывают от местных и переправляют во Францию, а я вступаю в Легион. Контракт на пять лет, а потом новые документы и новая жизнь. Сомневался я недолго — альтернативы были гораздо неприятнее.

Последовательно отметившись в трех из семи рот второго парашютно-десантного полка — второй, третьей и четвертой, службу я завершил во взводе коммандос. Но по истечению контракта в Легионе не задержался ни одной лишней секунды. Правда, потом было еще несколько разовых операций в рядах "диких гусей", но это уже совсем другая история... И карму они мне не слишком попортили — во что попало не вписывался, а натуральных людоедов давил.

Рассказывать все это седовласому начальнику я, понятно, не стал, но от предложения записаться в охрану или рейнджеры решительно отказался. Он не настаивал. Мы еще раз обсудили, как наилучшим образом использовать мои многочисленные таланты, и в конце концов пришли к консенсусу. В связи с изменениями и дополнениями заново урегулировали финансовый вопрос. Потом в кабинет был вызван манагер снизу, который забрал для оформления мои документы, а седовласый самостоятельно внес в контракт нужные поправки, распечатал и дал мне прочитать. Условия меня вполне устроили, и я подмахнул оба экземпляра.

Покинув кабинет начальства, я заскочил на первый этаж, чтобы взять документы, и вышел на улицу. Вот я и завербовался, зато на ближайший год определенность появилась. Хотя можно было бы и без нее, но сомнительно, что лучшую работу смог бы отыскать, да еще такую, чтобы по душе была. А эта в самый раз!

Отправка намечалась через день — не так уж много времени осталось, поэтому надо его с толком использовать. Надолго в дикие места намыливаюсь, значит, нужна подходящая экипировка. После африканской эпопеи снаряжения у меня осталось не слишком-то много. Только то, что с собой в машине возил. Кое-что я прикупил, когда с Анри на охоту мотались, но этого явно недостаточно — большую часть экипировки брал он. Значит, на повестке дня посещение магазинов, а в первую очередь — оружейного.

Уайтхорс — городок небольшой, всего тысяч два— дцать населения, по нашим меркам так вообще поселок, а тут он столица территории Юкон! Но охотников здесь хватает, и своих, и приезжих, так что ассортимент оружия в магазинах большой. Правда, как раз оно мне и ни к чему — свое имеется, то есть я бы, конечно, не отказался прикупить что-то еще, но сейчас это не по карману. Деньги от продажи "лендровера" еще остались, но их я отложил на будущее — если все пойдет, как надо, через год опять буду своим делом обзаводиться, тогда и пригодятся. Так что довооружаться погодим, а вот пополнить боезапас будет нелишним. Там, где я скоро окажусь, с этим могут возникнуть проблемы — патронами особо не разживешься, только если заказывать...

Не откладывая дела в долгий ящик, я пешком добрался до ближайшего охотничьего магазина и зашел внутрь. Ассортимент ожидаемо порадовал. Вернув на место разбежавшиеся по стеллажам и витринам с оружием глаза и подобрав слюну, я сосредоточился на главном. Накупил патронов двенадцатого калибра к дробовику и 9,3 х 64 мм к винтовке много набрал, с большим запасом.

Взял легкую, одноместную палатку и небольшую надувную лодку из армированного ПВХ. Мой "шатер" на нескольких человек рассчитан, зачем такой таскать, а старый "Зодиак" тоже пришлось продавать, не тащить же было его сюда из Африки. Затем немного обновил гардероб, выбирая одежду в привычном стиле — мужественного охотника на слонов или персонажа из старой рекламы "Camel", той, которая была, пока япошки, перекупив бренд, все не испоганили, заменив небритого приключенца на ленивого сибарита. А от симпатяги верблюда на пачке только контур и остался, это, видимо, своеобразная азиатская месть американцам в память о ядерных бомбардировках и тенях от испарившихся людей на стенах.

В общем, я отдаю предпочтение удобной и практичной одежде, которая и для ответственных мероприятий вроде недавнего визита в фирму "освоителей" подойдет, и для безответственных сгодится... То есть если с ножом в зубах в грязи ползать придется, сразу не демаскирует и по швам не расползется.

Еще камуфляж нужен — "саванна" и "джунгли" у меня был, но он совсем не для этих мест, а летний — "тайга" — я покупал, когда с Анри на охоту ездил, значит, осталось только осенний и зимний взять. И охотничьи лыжи в довесок.

Потом я приобрел отличный охотничий топорик и, не удержавшись, нож "Ka Bar". Раньше у меня почти такой же был и оказался очень удобен, если, конечно, картошку им не чистить... вот и восполнил потерю. Еще что-то по мелочи набрал... Подо все это пришлось покупать рюкзак, но лишним он точно не будет.

— Вижу, не напрасно ходил, — заметил Анри, когда я с огромным рюкзаком ввалился к нему домой.

— Решил вот прибарахлиться напоследок, — отозвался я.

— Дело хорошее. Устроился, значит?

— Да, скоро отправляемся. Удачно получилось, совсем ждать не придется. Судно только раз в месяц ходит, выжидают, пока народу побольше наберется. Если не успел, или следующего рейса дожидайся, или своим ходом, а это, как понимаешь, затруднительно.

— Действительно повезло. Хотя ты бы и здесь не заскучал — съездили бы еще куда-нибудь... Мы новый лук в серию запускаем, могли бы его в деле опробовать.

— Оно, конечно, так, но сидеть на чемоданах, даже таким образом, мне никогда не нравилось.

— Понимаю. Кстати, Жан, как семнадцать исполнится, тоже собирается в освоители на годик завербоваться. Перед колледжем. Я сказал, что отпущу, пускай самостоятельности попробует — мужчине такой опыт полезен. Примешь его там? Совсем-то без присмотра оставлять не хочется.

— Так ты, выходит, мне эту контору специально присоветовал, чтобы квартирьером заслать! — рассмеялся я. — Без проблем, Анри, присмотрю ненавязчиво.

— А ты как думал! — тоже улыбнулся Анри. — Ладно, давай пойдем по стаканчику пропустим, за твое трудоустройство, ну и за все остальное...

Следующий день я целиком посвятил сборам. С вечера мы с Анри выпивали в близлежащем баре, но без фанатизма, поэтому обошлось без похмелья — самочувствие было бодрое, а настроение приподнятое. А момент сборов, перед тем как куда-то отправиться, занятие по-своему приятное.

Проверил и распихал по рюкзакам снаряжение. Одежду сложил туда же. Не слишком-то и много вещей получилось. Я ведь погорелец и серьезно обрасти барахлом еще не успел. Все уместилось в два рюкзака — старый, с которым сюда приехал, и новый, что вчера купил, а основную тяжесть составили патроны и оружие. Хотя арсенал у меня теперь скудноват, как вспомню, сколько всего погибло, прямо слезы наворачиваются.

От былого изобилия остались только укороченный помповый "Ремингтон-870" и винтовка СВДК. Вернее, не совсем СВДК, а нечто гораздо лучшее: сделанное на заказ, заточенное под охотничьи нужды, матчевого класса оружие, облегченное и с укороченным стволом, то есть уже карабин. С виду "тюнингованный" "Тигр-9" напоминает, если не обращать внимания, что магазин на десять патронов.

Этот великолепный карабин достался мне от решившего скататься на сафари соотечественника — контр-адмирала в отставке. Я предупреждал, что для охоты на "большую пятерку" калибр оружия маловат, но он самоуверенно не внял, а потом Кирилла Степановича чуть не затоптал раненый слон.

— Ну... это нормально! Однако матерый попался! — Отдышавшись после спринтерского забега и криво ухмыльнувшись, только и смог выдавить ловкий моряк. Но нервы у него крепкие оказались, в этом никак не откажешь — по грани прошел и при этом способности шутить не утратил. Не стареют душой ветераны!

Слона я, понятно, уложил, а проникшийся до самых печенок адмирал подарил мне свою винтовку. Зарекшись, что к следующему разу обзаведется настоящей артиллерией. Может, он это и зря, винтовка-то великолепная, это стрелок подкачал... но я оставил эти мысли при себе и от оружия не отказался. Да и обижать старого морского... или подводного волка (судя по некоторым ухваткам и оговоркам, он вполне мог быть моим коллегой) было неохота — неплохим мужиком адмирал оказался, но вот охотиться, похоже, привык преимущественно на двуногую дичь.

Для охоты на крупную африканскую фауну 9,3 х 64 мм — минимально допустимый калибр, но лучше использовать что-то побольше — чтоб слона сразу с копыт валило! При попадании в любую часть тела! Есть такие патроны — "600 Нитро Экспресс", например. Основная проблема для стрелка — самому на ногах устоять... Но, вообще-то, это уже перебор.

Охотнику, только начинающему пробовать свои силы на "большой пятерке", 470-го калибра будет вполне достаточно — один из самых популярных охотничьих патронов. А используя меньшие калибры, вы имеете хороший шанс заработать крупные неприятности... вплоть до летальных. Что адмирал убедительно и продемонстрировал. К профессионалам и опытным стрелкам все это относится в меньшей степени — если умеешь стрелять и попадать в любой ситуации, довольно будет и среднего калибра.

Адмиральскую СВДК я предпочел остальным своим ружьям (среди которых были и получше, и помощнее) из-за ее универсальности, относительной, конечно, но все-таки... То есть и льва, и слона, и буйвола с носорогом завалишь — если знаешь, куда бить, и антилопу пулей в клочья не порвет. Таскать же кучу стволов на все случаи жизни — пупок развяжется, а носильщики или же другой транспорт в моих экстрим-турах зачастую были не предусмотрены. Ну а для мелкой дичи и боя накоротке у меня был "ремингтон". В общем-то, достаточно. Жаль только, сменные ствол и приклад сгорели, с ними полноценное оружие получалось, а не как сейчас — огрызок с пистолетной рукояткой. В такой комплектации дробовик для охоты не очень подходит, больше для разнообразных неожиданностей...

Из холодного оружия у меня осталось несколько ножей: раскладник, который ношу постоянно, замечательный шведский скинер от "Fallkniven" и сделанный на заказ убойного вида нож типа "боуи" — я его в основном для поддержания имиджа "крутого белого охотника" на охоту таскал, хотя и он пару раз пригодился... А любимый рабочий скинер все же не так серьезно выглядит. Плюс только что купленный "Ка-Бар". Кроме того, имелся здоровенный тесак "сими", положенный мне как почетному масаю, но, к сожалению, в реальности почти бесполезный — не собираюсь же я им медведей гризли в капусту рубать.

Еще был устрашающего вида девайс собственного изобретения — телескопическая глефа, вернее сказать, пальма... По роду деятельности я часто оказывался в джунглях и зарослях и со временем убедился, что мачете и паранги меня не устраивают, а привычная с детства пальма для постоянного ношения слишком длинна — руку занимает или за спиной, за ветки цепляясь, мешается. Тогда я заказал изделие по своим наброскам. По характеристикам оно должно было сочетать достоинства мачете, пальмы и в какой-то мере топора и быть лишенным их недостатков, представляя собой универсальное, насколько это возможно, оружие. Замысел, в общем-то, удался — хорошая штука получилась.

Мощное ножевидное лезвие с пониженной линией обуха и полуторной заточкой, сорок сантиметров длиной, на такого же размера стальной трубке, вставленной в слегка изогнутую наподобие топорища рукоять. Внутри обтянутой акульей кожей рукоятки — сильная пружина. В сложенном состоянии оружие девяносто сантиметров длиной, в разложенном — метр двадцать. Единственное неудобство — хранить надо в разложенном виде, чтобы пружину не посадить, и для складывания требуется значительное усилие — упираешь лезвие во что-нибудь и сильно на рукоятку жмешь. Зато в остальном выше всяких похвал — бей, руби, коли! Многофункциональное чудо-оружие вкладывалось в чехол и носилось за спиной.

Именно с помощью трансформированной пальмы я в свое время заработал уважение масаев, убив в одиночку льва. Однако особенно их впечатлило даже не это, а то, что я не пользовался непременным атрибутом такой охоты — щитом. За этот славный подвиг я удостоился принятия в племя, посвящения в воины и ритуальных шрамов на руках и груди, но от насечек на лице и обрезания все же отказался — не настолько торжественностью момента проникся. К тому же собственный агрегат меня вполне устраивал и без каких-либо дополнительных модификаций, а рожа и так расписанная. Одним словом, в этом плане я недомасай. Но вот в других моментах не только масаю, но и индейцу не уступлю — дикарь не хуже некоторых. В армии даже позывной был — "Тунгус". Прошу заметить, не в силу общей тупорылости, а потому что в графе "национальность" эвенком записывался. Это до сих пор шухерящийся от властей и перестраховывавшийся дед присоветовал. А то, что на вид я чистый русский, его совершенно не смущало. Еще он ворчал, что фамилия Вадбольские и так слишком известная, однако сменить ее ни отцу, ни мне не позволил — гордился происхождением и хотел сохранить древний род.

— Если документы поднимут, то хоть среди тунгусов искать не будут, — говаривал по этому поводу дедуля.

Я действительно вырос среди эвенков, на берегах Бикина, в уссурийской тайге, телевизор и тот в первый раз увидел лет в десять. Зато охочусь сколько себя по— мню — если и преувеличиваю, то не слишком, потому и с пальмой обращаться умею. На медведя с ней ходил. Первый раз вместе с дедом, в двенадцать лет, а потом и самостоятельно.

Деда пришли арестовывать в сорок девятом, по "делу о геологах". Но явившиеся за доктором геолого-минералогических наук сотрудники НКВД, видимо, не учли, что профессор Вадбольский не "очкастый интеллигент", а матерый геолог-полевик со стажем, орденоносец и фронтовик, прошедший всю войну в войсковой разведке. В результате дед положил троих "чекистов", ранил еще одного и ушел бы, не будь ранен сам. По всем статьям ему светила "стенка", но дедушка сумел намылиться в бега прямо из тюремной больницы, по ходу дела завалив еще парочку вертухаев.

После всего случившегося в городе оставаться было нельзя, и дедуля свалил в тайгу, где и скрывался, пока не осел в дальнем эвенкийском стойбище. А еще через какое-то время, обжившись, осуществил диверсионный рейд во Владивосток, откуда и забрал свою семью, отбив ее перед самой отправкой в лагерь.

Не один, естественно, налет совершал — с группой единомышленников.

Попутно нанес серьезный урон местному отделению НКВД-МГБ, частично вырезав сотрудников и почти полностью руководителей на местах, парализовав этим любую осмысленную деятельность чекистов. Уважения к человеческой жизни прошедший войну дед был лишен начисто, к тому же хорошо запомнил, как "обрабатывали" его самого, и прощать такие вещи был совершенно не намерен.

Дедуля с удовольствием вспоминал, как визжал посаженный на раскаленную плиту майор ГБ. Тот самый, что парой месяцев раньше допрашивал его самого.

— Я фашистов всячески убивал, но эти мерзавцы куда хуже — свой народ тиранили. Мы многих тогда передушили, было за что.

Правильно — гадов давить надо безжалостно! В этом вопросе я с дедом абсолютно солидарен, похоже, характером в него пошел...

После акции дед окончательно скрылся в лесах. Так и получилось, что отец, а за ним и я росли вдали от цивилизации, о чем ни капельки не сожалею! Даже в школу я ходил только в старшие классы, а до этого со мной занимался дед, что, кстати, на качестве образования никак не сказалось, скорее, пошло ему на пользу. Понятно же, что такое деревенская школа в медвежьем углу...

Закончив со сборами, я отправился в последний раз прошвырнуться по городу и кое-что докупить, а вечером мы опять отмечали теперь уже мой завтрашний отъезд. То есть устроили отвальную...

В этот раз в бар не пошли, а пьянствовали у Анри дома, вернее, во дворе перед домом, под шашлыки. Предложение сделать барбекю я категорично отмел и собственноручно замариновал мясо для шашлыка, а потом по всем правилам жарил его на углях.

Мероприятие проходило в "теплой и дружественной обстановке", Жан с подружкой пили красное вино, а мы с Анри налегали на водку. Я убедительно доказал, что виски под шашлык не катит. В результате, уговорив больше литра, мы малость надрались. Потом Анри, пошатываясь, сходил в дом, а вернувшись, с довольной улыбкой вручил мне подарок — блочный охотничий лук.

— Это от нас с Жаном, тренируйся и пользуйся почаще, а то я даже не догадывался, что ты так стреляешь!

Сопровождая Анри и Жана на сафари, я страховал их с винтовкой. Это они могли с луками развлекаться, а мне, отвечающему за жизнь клиентов, приходилось прикрывать их с оружием посерьезней. Хотя тут вопрос спорный, современные компаунды гладкоствольным ружьям почти ни в чем не уступят, а убойностью далеко превзойдут и со многими винтовками конкурировать могут.

Анри был очень удивлен, когда уже здесь я попросил опробовать его лук и отстрелялся вполне прилично. Но он не мог знать, что до двенадцати лет, пока дед торжественно не вручил мне древнюю берданку, я, как и мои ровесники, мальчишки-эвенки, охотился с луком, да и после брать его в руки случалось. В общем, навыки никуда не делись. Оказалось, что я стреляю даже лучше занимающегося этим делом много лет канадца.

— Спасибо, Анри, царский подарок! — не стал отнекиваться я. Тем более что на пьяный порыв это было непохоже, наверняка Анри подготовился заранее. — Это из тех луков, что ты по зверю испытывать собирался?

Вытащив камуфлированный лук из чехла, я внимательно его рассмотрел — великолепное оружие! От старинных луков он отличался, как "оружие звездных войн" от фитильной пищали, — непривычные очертания, система блоков-эксцентриков, тросов и балансиров... но выглядит строго и очень красиво.

— Они самые. Новая модель — "Зверобой", в продажу еще не пошла. Самые мощные на рынке будут, но партия очень маленькая. Но не волнуйся, испытания и без нас провели, хотя и не на пленэре. А твой вообще эксклюзивный, — усмехнулся Анри. — Специально под тебя делался, пиковое усилие — двести фунтов! Правда, можно отрегулировать, чтобы поменьше было.

— Ого! — присвистнул я, привычно переведя фунты в килограммы. Двести фунтов — это больше девяноста килограмм! Хотя система блоков усилие натяжения частично снимет — в современных луках до восьмидесяти процентов снимается. То есть в полностью растянутом состоянии стрелку меньше двадцати килограмм удерживать останется — вполне нормально. Но вот по ходу натяжения лука рвануть надо будет все девяносто. А это совсем даже не как штангу такого же веса одной рукой поднять — куда сложнее! Ладно, справлюсь как-нибудь. Предки без всяких блоков с не менее мощными луками справлялись... Но вот потренироваться действительно придется — я-то с такими монстрами дела пока не имел.

— С ним китов, что ли, бить?

— Да кого угодно — слона навылет прошьет! — видимо, немного сгустил краски Анри. И многозначительно добавил: — Высокие технологии, космические материалы, сам понимаешь...

А может, ничего он и не сгущал — очень уж серьезно оружие смотрелось.

— У стрелы из этого лука начальная скорость с пулей из ружья сравнима — почти четыреста футов в секунду, — добил Анри.

Ничего себе! Учитывая вес стрелы, энергию можно посчитать... Однозначно страшная штука! Кроме того, существует такой момент, как пробивная способность. Для сравнения можно рукой бросить в дерево пулю, а затем стрелу с охотничьим наконечником. Что и насколько туда воткнется? А начальная скорость-то одна. Почувствуйте разницу, называется!

— Надо было "Слонобоем" называть, — пошутил я. — Но действительно впечатляет.

Еще немного полюбовавшись хищным силуэтом лука, я с сожалением спрятал "компаунд" обратно в чехол. Жаль, что сейчас пострелять не удастся — негде здесь, и угробить кого-нибудь легче легкого, а куда-то на природу выбраться или на стрельбище махнуть уже не успею. Ладно, потом наиграюсь. А теперь надо отдариться.

— Пойду к себе отнесу, — сказал я и направился в дом.

Поднявшись на второй этаж, где находились выделенные мне апартаменты, я упаковал лук в рюкзак и достал подарок для Анри — очки ночного видения, лучнику в самый раз будет. Ночью Анри никогда не охотился, я как-то спрашивал, оказалось, что из ПНВ у него только бинокль — штука, конечно, хорошая, но стрелку не подходит, а ночной прицел на лук не поставишь. Очки — совсем другое дело, на голове закрепил, и руки не заняты, хотя целиться, наверное, все же неудобно, вот пускай он и опробует, потом мне расскажет. В любом случае ночная охота — занятие весьма увлекательное. Хорошо, что догадался эти очки сегодня купить, а то неловко могло бы получиться.

Для Жана презент тоже имелся — знаменитый кинжал британских коммандос времен Второй мировой — "F-S", причем не новодел. Случайно мне достался, а я его, не знаю даже зачем, в бардачке машины держал — вот и уцелел раритет. Подарю, презрев суеверия. Насколько мне известно, парень к ножам неровно дышит, а этот кинжал — штука довольно редкая, значит, будет доволен.

Подарки и вправду понравились. Шашлык был доеден, и Жан отправился провожать до дому подругу, а мы с Анри перебрались в его кабинет, где раскупорили еще одну бутылку. В результате засиделись до поздней ночи, а как расползались, помню уже смутно...

Утром меня мучил сушняк, настроение было сумрачным и в целом организму нездоровилось. К тому же меня терзали какие-то плохие предчувствия, которые я тоже списал на абстинентный синдром. Однако способ борьбы с адреналиновой тоской и общим недомоганием был хорошо известен, и я отправился лечиться. Спустился на кухню, открыл холодильник и, достав оттуда банку пива, жадно выхлебал ее в пару глотков. Сразу полегчало, и я понял, что готов к новым свершениям... но вовремя притормозил и вторую банку брать не стал.

Скоро на кухню подтянулся такой же мрачный Анри, проделал ту же операцию с холодильником и пивом и тоже немного ожил.

Аппетит вроде как прорезался, мы не торопясь позавтракали яичницей с беконом и бутербродами, а затем настала пора отчаливать. Сходили наверх за вещами и погрузились в машину, а потом Анри подкинул меня в аэропорт, где мы и распрощались — быстро, сдержанно и без соплей. Правда, я в очередной раз пообещал присмотреть за Жаном, если тот все же надумает вписаться в проект, а Анри опять пригласил меня в гости, после того как закончится контракт.

Место в самолете для меня было забронировано компанией по освоению, так же как и номер в отеле. Беспокоиться не о чем. Расположившись в мягком кресле, весь перелет до Черчилла, небольшого городка, но крупнейшего порта Гудзонова залива, я проспал — вчерашние возлияния все еще давали о себе знать. Долетели и сели без происшествий. А уже в аэропорту я взял такси и поехал в гостиницу...

Утром следующего дня я стоял на пристани и смотрел на судно, которое повезет меня в далекие края. Надо сказать, особого впечатления оно не производило — обычная самоходная баржа. Причем, насколько я понимаю, не морская, а речная. Немного странно, в заливе-то сойдет, но мы же и в океан выходить собираемся — до места выброски еще вдоль побережья чапать и чапать, а это Северный Ледовитый! Хотя организаторы должны были понимать, что делают. Видимо, все учтено. Да и рейс наверняка не первый. Палуба вся заставлена какой-то закрепленной и закрытой чехлами техникой и контейнерами. Видно, что люди серьезно подготовились.

Втащив по трапу имущество, я уточнил у вахтенного, куда заселяться, и был отправлен на поиски представителя фирмы для получения дальнейших инструкций. С чем благополучно и справился, выяснив наконец номер своей каюты и сдав один из рюкзаков в багаж. На него навесили бирку и запихнули куда-то в трюм.

С баржей я немного ошибся, она оказалась не речной, а рейдовой, для каботажного плавания в самый раз. Но мне простительно, я на таких не ходил и вообще в типах барж разбираюсь не слишком сильно — как-то не требовалось, да и похожи они, а то, что корпус усиленный, сразу и не поймешь. Кроме того, судно было частично переоборудовано под перевозку пассажиров. По крайней мере жилые помещения, каюты и кубрики наличествовали в достаточном количестве, чтобы помимо команды разместить там не меньше сотни человек.

Меня поселили в четырехместной каюте. Койки в два яруса и откидной стол, почти как в купе поезда, — вот и вся обстановка. Соседей еще не было, и я занялся распаковкой рюкзака, извлекая и раскладывая вещи, которые могут понадобиться во время плавания, — мыльно-пузырные в основном... Быстро закончив с обустройством, спрятал ненужное сейчас имущество в рундук под койкой и отправился в кают-компанию. Баров и ресторанов на судне нет, только столовая, это мне сразу объяснили. Кают-компания — единственное место для отдохновения души: там спиртным потчуют. Отходим где-то через час, посижу пока, пива выпью, а потом с соседями знакомиться пойду.

Потихоньку в кают-компанию начал набиваться народ, я еще подумал, что во время рейса могут возникнуть некоторые проблемы: всем сюда не влезть, а где еще время проводить — не очень-то и понятно, не по каютам же сидеть? На палубе тоже долго ошиваться не станешь — это тебе не круизный лайнер, и широты неподходящие, чтобы в шезлонгах возлежать, на летучих рыбок, дельфинов и тому подобное умиляясь. Тут у нас просто малость переоборудованная баржа, в рейде по Северному Ледовитому океану, со всем вытекающим "запредельным комфортом"...

С командой проще, для нее дел всегда хватает, а вот временно бездельничающие пассажиры будут постепенно охреневать, хорошо, что плавание предстоит не слишком затяжное. Тут организаторы явно чего-то не учли...

Как выяснилось несколько позже, я сильно ошибался — все было просчитано четко!

Вернувшись в каюту, я застал там всех своих спутников на ближайшие несколько дней. Двоих среднего возраста и такого же усредненного облика жилистых мужиков и огромного рыжебородого громилу. Я сам далеко не маленький — в дверной проем боком пролезаю, но этот габаритами просто поражал — ростом до Валуева если и недотягивал, то самую малость, а в плечах, думается, был и поширше. Самое малое сантиметров на двадцать выше меня, притом что немного сутулился. Не удивлюсь, если борец или боксер, скорее второе — есть в движениях и фигуре что-то такое характерное... От него просто веяло первобытной мощью. И зашибенный шрам на роже, один, но стоящий моих трех, — багровый рубец сверху вниз, через лоб и щеку к подбородку, теряющийся в бороде. Чем это его так? Но суровый мужик, ничего не скажешь!

— О! Теперь все в сборе! — обрадованно рявкнул здоровяк, окидывая меня оценивающим взглядом. Знаю я такие взгляды — сейчас выпить предложит. Остальные двое достойными собутыльниками не показались, а во мне сразу родственную душу углядел? Флюиды я, что ли, какие-то особенные испускаю? Или русским духом пахнуло?

Я не ошибся, как будто прочитав мои мысли, рыжий заявил:

— Знакомство надо отметить! — И выставил на стол большую бутыль — подозреваю, что там плещется. Вон и этикетка недвусмысленно свидетельствует...

Ну уж нет! Я в свою очередь откинул койку и полез в рюкзак за предусмотрительно запасенной водкой — этот их поганый вискарь жрать ни за что не буду! Сивухой он, на мой вкус, отдает, сразу с самогоном нехорошие ассоциации появляются. Если только вдогонку...

Эх. Грехи наши тяжкие! Как бы у нас это до конца рейса не затянулось... А что еще на этом корыте делать?!

— Бриан Мак-Моран, — представился рыжий. — Можно просто Бриан. — Понятно, ирландец, значит. Я, как только его увидел, сразу почему-то подумал, что он кельтом или скандинавом окажется — уж больно на хрестоматийного викинга смахивал. Такой антропологический тип называется "брюнн". Как раз среди ирландцев и некоторых шведов встречается. А характеризуется высоким ростом и массивным телосложением. Считается, что в нем сохранились архаичные кроманьонские черты. Ну в этом гиганте уж точно сохранились!

— Сергей Вадбольский, можно Серж, — крепко пожимая протянутую руку, в тон отрекомендовался я, и мы оба рассмеялись.

Затем Бриан представил наших спутников, Билла и Генри, с которыми уже успел познакомиться. Эти оказались коренными канадцами, буровиками и, как выяснилось, совсем не дураками выпить.

Мы отмечали знакомство, наверное, третий час, когда Генри вдруг захрипел, схватился за грудь и начал крениться на бок. Перепил, что ли? Может, сердце прихватило? Я схватил и придержал его за плечи, не давая свалиться на пол. Аптечка у меня в рюкзаке, сейчас первую помощь окажем и в медпункт потащим, он на любом судне есть. Как это его угораздило? Такая ведь проверка была!

— Бриан, давай пока Генри на другую койку переложим, эту надо приподнять у меня там лекарства есть.

— А ты, Билл, кого-нибудь из команды найди, сообщи, что тут у нас приключилось, — быстро сориентировавшись в ситуации, распорядился я.

Ничего сделать мы не успели — буквально через пару секунд Билл, к которому я обращался, рухнул лицом на стол. Мать! Да что тут творится-то? Водка паленая?! Потравились? Да быть такого не может, мы эту бутылку уже полчаса давим, симптомы бы уже проявились, а тут двоих разом накрыло. Да никакая отрава так синхронно подействовать не может!

Нет, сможет... Глядя, как с грохотом валится на пол огромный ирландец, я внезапно осознал: "Газ это! Газом нас травят! Но кто и зачем? Или утечка откуда-то?" — промелькнула и тут же пропала мысль. Потом разбираться будем, сейчас главное — выжить!

Я задержал дыхание и вскочил, собираясь выпрыгнуть из каюты, но было уже поздно — ноги подкосились, а горло перехватило спазмом. Успел наглотаться! Резко закружилась голова, в глазах потемнело, и я понял, что теряю сознание. Удара об пол я уже не почувствовал...

Глава 3

Колонист

Мы рубили лес, мы копали рвы,

Вечерами к нам подходили львы.

Но трусливых душ не было меж нас,

Мы стреляли в них, целясь между глаз.

Николай Гумилев

Сознание вернулось рывком. Еще мгновение назад я смотрел сладкие грезы... или не смотрел... или не сладкие, а сейчас обрел себя полностью и тут же открыл глаза. Память послушно выдала хронику последних событий, и я быстро осмотрелся. Первым делом взгляд метнулся к окну — оно, к счастью, присутствовало. Решеток нет — уже хорошо! Я не связан и не прикован — тоже отлично! Но лежу совершенно голый. Последствий отравления газом совершенно не ощущается. Наоборот, чувствовал я себя на удивление хорошо. Вот только странная тяжесть в теле...

В целом, не очень похоже на захват баржи террористами или еще кем... Может, действительно авария какая-нибудь случилась? С утечкой газов. А потом нас в больничке откачали? Но помещение, где я очнулся, на больницу походило не очень... Скорее — на затрапезную гостиницу советских времен. Правда, очень чистенькую.

Я сел на койке и еще раз внимательно огляделся.

Большая, светлая комната, обклеенная веселенькими обоями, хорошо хоть не в цветочек — в крапинку. Обстановка спартанская: массивный стол, пара тумбочек и столько же стульев — все деревянное, на пластик нигде и намека нет. Еще два могучих шкафа.

На окнах — белые занавески, через которые пробиваются яркие солнечные лучи. Такое чувство, что не субарктические, как должно было быть, а чуть ли не тропические. Отопления-то не видать, а в помещении очень тепло, жарко даже — солнце стены сильно нагрело. Тут бы и кондиционер не помешал.

Две полуторные кровати — на соседней сладко сопит Бриан. Застиранное постельное белье, подушка и шерстяное одеяло, которым я был укрыт. Больше ничего...

Прямо напротив меня дверь, а еще одна справа, видимо, ведет к удобствам.

Я встал с койки. Никаких тебе паркетов, линолеумов и паласов — просто гладко оструганные доски под ногами, даже некрашеные. Прошлепал босыми пятками к окну и откинул занавеску. Взгляд уперся в бетонную стену с несколькими рядами колючки поверху. При— ехали... Доступные взгляду, над стеной где-то вдалеке высились горы. Внизу пространство между домом и оградой заполняла тропического вида растительность, напрочь мне незнакомая. Что прикажете думать? Подспудно тревожило что-то еще, но я не мог понять, что именно... И странное ощущение тяжести покоя не давало — как будто с утяжелителями двигаешься или в водолазном скафандре. И дышится как в горах...

В задумчивости отойдя от окна, я направился к двери и потянул за ручку — не заперто. Выглянул наружу — в обе стороны простирался пустынный, просторный и безликий коридор с рядами одинаковых дверей. Ну точно как в гостинице. Однако обследовать окрестности пока рано, неохота голышом рассекать.

Вернувшись в комнату, открыл створку шкафа — того, что с моей стороны был. Правильно угадал — одежда была там. Моя, выстиранная, отглаженная, аккуратно разложенная и развешанная. Сервис, однако! И все мелочи из карманов тоже здесь, даже бумажник и телефон. Но других вещей нет, только то, что было на мне в момент потери сознания. Я протянул руку и взял с полки мобильник — тот вполне ожидаемо не работал: то ли сдох, то ли еще чего. Ну я и не надеялся почему-то...

Одевшись, сходил в туалет, а потом ополоснул морду лица. Душа в ванной комнате не оказалось, щетки и зубной пасты, к сожалению, тоже не нашлось.

Закончив утренние процедуры, сел на койку и задумался. Бриана будить пока не стал, надо спокойно в собственных мыслях разобраться... Куда нас занесло? Как? Что делать? И в том же духе... А также: что за ХРЕНЬ у меня на руке? Почти сразу, как очнулся, заметил — на тыльной стороне кисти, там, где приблатненные дебилы солнышко накалывать любят, у меня теперь красовалась сложная цветная татуировка. Непонятная вязь то ли иероглифов, то ли пиктограмм... Ассоциаций ни с чем ранее виденным не вызывающая, но рождающая в голове ряд смутных образов. Кажется, еще чуть-чуть — и станет понятно, что эти символы обозначают. Просто наваждение какое-то! Кроме того, сам факт наличия наколки сильно раздражал и нервировал — я такого точно не заказывал, поэтому теперь очень сержусь. Кто во всем виноват и за это ответит? Масса вопросов в голове. Может, стоит рекогносцировку провести?

Но вдумчиво разобраться в проблеме или вынести решение о походе в разведку не удалось — в дверь вежливо постучали. Очень вовремя! Интересно, может, здесь наблюдение какое-то есть? Глянули, что клиент очухался, привел себя в порядок и теперь готов принимать гостей, — сразу и заявились. Ну посмотрим, кого там принесло...

— Не заперто, — сообщил я дверям.

Повторять не пришлось. Распахнув дверь, в комнату шагнул высокий, загорелый мужик совершенно ковбойского вида. Лицо худое и угловатое, но в чем-то располагающее. Широкоплечий, вместе с тем сухощавый и жилистый — как будто хорошенько провяленный. Похоже, очень быстрый, но одновременно плавный в движениях. В случае чего, опасный противник... На вид ему было лет тридцать, но почему-то казалось, что гораздо больше: что-то странное во взгляде спокойных серо-голубых глаз мелькало...

Следом за первым гостем просочилось еще двое персонажей, одетых похоже. То есть в джинсах, ковбойских рубашках, куртках, высоких сапогах и широкополых шляпах. Вся разница только в расцветке одежды, да и та небольшая... И с обязательным револьвером на бедре. У первого посетителя, кстати, таковых оказалось аж два. А один из сопровождающих был дополнительно вооружен коротким самозарядным дробовиком в пластиковом ложе — полицейская модель.

— Утро доброе, как вам у нас? — с порога поинтересовался вошедший первым "ковбоец".

— И вам не хворать. Пока не понял, но вопросов уже до хрена накопилось, — вежливо отозвался я. — Что-то вы не слишком на спасателей и добрых докторов тянете.

— Ну извините, — развел руками главарь. — Мы и не спасатели.

На бандитов и террористов посетители тоже походили мало, потому и лошадей я решил пока не гнать. Сначала узнаем, что они сами сказать хотели.

— Короче, рассказывайте, что за хрень тут творится. Внимательно слушаю. А то вот сижу и думаю: самому вас пытать начать или добром все изложите, — нагло заявил я.

Такого наезда от меня явно не ждали. Соратники главного ковбоя обалдело переглянулись и рефлекторно потянулись к пушкам. Это они напрасно... Но ситуацию надо обострять — не до предела, а так, чтобы информации больше получить.

— Ты своим орлам скажи, пускай не рыпаются, а то ведь я пукалки отобрать могу и в задницу запихнуть. Доступно объясняю?

Так и подмывает, кстати...

С виду я расслабленно на кровати раскинулся, но запустить оба стула в полет (один рукой, а другой с ноги) был готов в любое мгновение — пока отбиваются, я их вырубить должен успеть... Да и любимый складной ножик на полочке в шкафу обнаружился. Прежде чем кто-то из них пушку достанет, я его метнуть сумею — он, раскрытый, в руке уже зажат.

Соперничать в скоростной стрельбе с выхватыванием короткоствола я бы с ними не стал, по крайней мере с этим спокойным мужиком — не мое. Но вот с ножом против пистолета накоротке вполне могу потягаться. Одно движение кистью — он пушку просто достать не успеет.

Существует мнение, что надежнее бить, зажав нож в руке, а не метать. Если делаешь это посредственно, то конечно. А вот если умение кидать любые острые предметы доведено до рефлекса, баланс оружия хорошо чувствуешь и правильно расстояние до цели можешь определить (это еще глазомером называется), то совсем даже наоборот!

Если же говорить о силе удара в сравнении с броском... Возьмем наше многострадальное дерево (в которое пули и стрелы кидали) и метнем в него нож, а потом попытаемся его на ту же глубину рукой вогнать — ничего из этого не выйдет (а если на ноже нормального упора нет, то и пораниться можно).

Если проще: метнув нож (достаточно тяжелый, естественно), я, например, легкий броник спокойно могу пробить, а если буду бить, зажав клинок в руке, может и не получиться...

Более того, чтобы воткнуть нож, куда требуется, а не куда придется, удар должен быть поставлен, его надо на мишенях, а еще лучше — на свиных тушах отработать. Даже самый обычный удар, а не финт или какой-нибудь хитрый прием.

Мне в свое время правильный удар именно так и ставили. Хотя я с детства с ножом не расставался и работать им умел прекрасно, но одно дело — это охота, где врукопашную на медведя (пусть даже на зайца) ходят только от полной безысходности и чаще всего с плачевным результатом, а совсем другое — ножевой бой. Однако я отвлекся...

Хотя именно из-за этого ножа (не только из-за него, конечно, но все же...) я и не начал сразу "языков" брать и колоть их немилосердно, а с резкими телодвижениями решил малость повременить. Совсем не похоже все происходящее на действия каких угодно захватчиков — те ножи в свободном доступе не оставляют. Честно говоря, данная ситуация вообще ни на что не похожа... Просто в рамки не укладывается. Ничего подобного в моей весьма богатой на события жизни еще не случалось.

Главный ковбой весело осклабился. Обаятельная, кстати, у мерзавца улыбка — только немного до гагаринской не дотягивает.

— Мои без команды не укусят, не волнуйся. Но если потребуется, на части порвут. Уяснил?

На угрозу я не прореагировал. Тем более что оценивал ситуацию как противоположную — скорее я их положу. Только главный проблемой может стать... Поэтому ограничился тем, что лениво изобразил пальцем в воздухе — продолжай, мол, гнать дальше. И на кровати поудобнее развалился. А ножик в горло, если у нас серьезные разногласия возникнут, ему первому достанется: очень уж его моторика мне не нравится — быстро может пальнуть.

— Ну раз так, не буду ходить вокруг да около. Психика у тебя крепкая?

— Пока не жаловался. Ты давай по существу.

— Тогда скажу прямо: тебя похитили инопланетяне, ты на другой планете! — И с любопытством на меня уставился. Типа, как прореагирую.

Эта сволочь, что, издевается? Нормально я отреагирую — кажется, сейчас кому-то глаз на жопу натягивать буду.

— Ты, что ли, инопланетянин, козел?

— Нет, я местный шериф — Эрл Гарретт.

Точно, вон и звездочка жестяная к жилетке приколота — прям как настоящая. Может, действительно шериф? Просто шутки у него идиотские. Не стану пока глаз натягивать, а то боком может выйти — неприятности с законом мне не нужны. Сначала хоть часть непоняток проясним.

— И тебя вылечат... — пробормотал я и сделал вид, что пытаюсь вскочить с кровати. Шерифские шестерки снова схватились за оружие, и сам он ощутимо дернулся. Проняло, значит. Насмешливо ухмыльнувшись, я повалился обратно на койку.

Мне только повод нужен, чтобы все ломать и крушить начать. В захват судна террористами я уже совершенно не верил и теперь развлекался по полной. Если что, всегда на помрачение потравленного газами ума списать можно будет — ситуевина способствует. И в Штатах, где я, по всей видимости, нахожусь (а где еще такого харизматичного шерифа увидеть можно?), с этим просто — правозащитников, на этом паразитирующих, до хрена. Почему бы хоть раз не воспользоваться... Может, надо спровоцировать, чтобы оружие достали и пальнуть попробовали? За себя я спокоен — готов к этому, значит, хрен попадут! И тогда все вообще замечательно будет! Хоть раз эта поганая система на меня поработает. Но что-то останавливает... И забиться в истерике, требуя консула, адвоката и черта в ступе, я всегда успею. Не так все просто — спинным мозгом чувствую. Сначала разобраться в происходящем требуется.

Троице ковбоев явно очень хотелось поставить меня на место, но они почему-то сдерживались, и понимание какое-то во взглядах проскакивало. Значит, рыльце у местных все же в пушку, но и прессовать меня нельзя. Я еще немного расслабился.

Ладно, заканчиваем психологические экзерсисы — не стоит палку перегибать. Но они сами со своими шуточками нарвались. Пора разговор в нужное русло переводить.

— Всё. Не жужжу больше. — Я примирительно поднял руки. — Излагай диспозицию, шериф Гарретт, только архаровцев своих убери — реально напрягают.

— Что ты сказал? Я твой сленг плохо разбираю.

Каюсь, когда злюсь, мой английский понять нелегко. Я его с языком родных осин перемежаю, адекватного перевода которому нет...

— Ну знакомые слова-то хоть уловил? — сказал я и после паузы добавил: — Давай заново разговор начнем. Извини, если чем задел, но согласись, ситуация необычная и ты с чего-то не того начал. Я имею право нервничать.

Честно признаться, я почти не нервничал, хотя адреналин в крови и присутствовал. Я подсознательно чуял неправильность происходящего, но просто не понимал, какие рефлексы включать надо? Убивать всех направо и налево и потом уходить огородами точно еще рановато. В общем, оценка обстановки, ощущения, инстинкты и интуиция находились в полном раздрае.

Гарретт спокойно кивнул. Похоже, весь идиотизм ситуации его только развлекал. Только один раз немного напрягся, когда я рывок и агрессию обозначил. Да и то не слишком. Самоуверенный гад, но ведь и я такой же...

— Ты тоже за небольшой цирк прости, но мне хотелось тебя проверить. — Шериф подал сопровождающим знак, и те скрылись за дверью.

О! Еще один любитель тестов. Ему-то зачем? Ладно, потом выясним — сейчас главное уразуметь надо.

— Значит, проехали. Итак, где я, что на судне случилось и что здесь вообще происходит?

— Хорошо, давай серьезно, но я ведь и раньше совсем и не шутил. Кроме того, сразу усвой: все мы тут оказались не по своей воле. Стоп! — заметив, что я уже открыл рот, собираясь обложить его отборными матюгами, рявкнул шериф. — Сначала выслушай до конца. Да и убедиться несложно — глянь-ка сюда!

Он вытащил из кармашка жилетки и протянул мне... небольшое зеркальце. Интересно, в помещении зеркал не было, даже в ванной не оказалось, я еще удивился немного, но на фоне всего остального это было мелочью. У меня с лицом что-то не так, что ли? Не слишком понимая, что от меня хотят, я взглянул на свое отражение... Обалдеть! С лицом действительно оказалось не так! Совершенно!

Из зеркала смотрел я, но помолодевший лет на пятнадцать как минимум... Отражению при всем желании нельзя было дать больше тридцати лет. Кроме того, исчезли шрамы. О них напоминали только еле заметные полоски на коже. И нос прямой... Я себя таким и не помню. Да и не был, наверное, никогда — первую отметину на лице в пятнадцать лет заработал. А нос немногим позже сломали, потом только дополнительные штрихи в конфигурацию вносились.

Пластическая операция? Не смешите — не бывает таких операций, да и зачем? Расстегнув рубашку, я кинул взгляд себе на грудь, потом, закатав рукава, на руки — то же самое: шрамов нет, кожа как будто помолодела. Как сразу-то изменений не обнаружил? Инерция сознания, не иначе...

Пока я, пребывая в прострации, рассматривал свое помолодевшее изображение, шериф продолжал добивать:

— Ты ведь уже заметил, что здесь двигаться тяжело и дышать сложно? Это потому, что сила тяжести в полтора раза больше, чем на Земле. И состав воздуха другой — кислорода, например, меньше.

— Нет, правда, другая планета? — растерянно переспросил я. Такие открытия кого угодно из колеи выбьют.

— В окошко внимательно посмотри, — ухмыльнулся Гарретт.

— Смотрел уже, — ответил я, но послушно подошел к окну, откинул занавеску и выглянул. Теперь, вооруженный новыми знаниями, я сразу подметил несообразность, на которую не обратил внимания в прошлый раз, — солнце! Оно выглядело гораздо больше привычного. Чуть ли не в два раза больше! Хотя в горах так бывает — оптический обман. Но если это ко всему остальному прибавить, то уже ни фига не обман...

— Все, мистер Гарретт, вы меня убедили.

— Можно просто Эрл, — вставил он.

— Идет, Эрл. — Я протянул шерифу руку. — Серж.

Бросив взгляд на как ни в чем не бывало продолжающего дрыхнуть Бриана, я плюхнулся на стул, второй пододвинул Гарретту.

— Теперь давай рассказывай по порядку.

И шериф понарассказал такого!..

Утверждая, что я (не один я, а все, кто находился на судне) похищен инопланетянами, Эрл Гарретт совсем не преувеличил, как бы по-дурацки и фантастично это ни звучало. Нет, никаких летающих тарелок и прочей муры! Все куда проще — загружаем на баржу идиотов типа меня, усыпляем и проводим через портал. Вот и все — ты уже за десятки, если не сотни, световых лет от Земли.

Хотели новые территории осваивать — вот и осваивайте. Только не север Канады, а другую планету. Компания "Освоение" именно поставкой сюда рабочей силы занималась. Ну об этом и догадаться было несложно. А если еще подумать, то становится понятно, что без участия правительства тут не обошлось — нереально такие операции без поддержки сверху проворачивать. Тем более неоднократно. Кто-то же должен фирмы, занимающиеся вербовкой покрывать, — люди-то пропадают. И это давно должно было выясниться, но почему-то не выяснилось... Значит, сговор существует, какие-то плюшки за — назовем вещи своими именами — работорговлю, мразь наверху имеет. И почему это я не удивлен?! Как все это реализовано, другой вопрос, сейчас для меня почти неактуальный. Потом... Первым делом надо другие моменты прояснить.

— Кстати, мы сейчас где? В смысле, что это за звезда, — ткнул я пальцем в сторону окна. — Это известно?

— Уже давно выяснили: Бета Гончих Псов наше светило называется. Иначе: Кара.

Интересное совпадение — по-русски так просто устрашающе звучит. Но, напрягшись, я припомнил, что Карой (или Чарой — можно по-разному произносить) звали одну из собачек Актеона — этих самых Гончих Псов.

— Желтый карлик — двойник солнца, между прочим. До Земли отсюда больше восьми парсек.

— Я в парсеках не силен, в километрах сколько будет? — прикинулся чайником я. Хотя и вправду в астрономии шарил не то чтобы хорошо — школьные знания и те позабылись.

— В километрах ты цифр таких не знаешь — около двадцати семи световых лет.

— А сама планета как зовется?

— Геката.

— Значит, в честь богини колдовства и потустороннего мира назвали?

Впрочем, с потусторонним миром точно не поспоришь — куда уж потустороннее!

— А еще она богиня лунного света и покровительница охоты, — подхватил шериф.

— М-м-м, многостаночница, однако. И что, подходящее название?

— Ты даже не представляешь насколько! Потом сам убедишься.

— Зато я еще кое-что про эту дамочку представляю. Когда-то мифологией увлекался. Считается, что Геката — предводительница Дикой Охоты — точнее, одна из предводителей, похищает людей и переправляет в Ад, ну или в другой мир. Символично, не находишь?

— Действительно интересно получилось.

В сочетании с названием звезды совсем "забавно" выходило, но сейчас меня интересовала не история появления говорящих названий, а совсем другое.

— Значит, про звезду давно выяснили. А когда это все началось? Я имею в виду, когда сюда людей перебрасывать начали?

— Первая партия колонистов прибыла три года назад. Лично я во второй был — здесь каждый месяц пополнение.

— Теперь это колонизацией называется?

— Как хочешь, так и называй, нам так привычнее, — пожал плечами шериф.

— И дороги назад нет?

— Почему же нет — есть, портал в обе стороны работает, но нам этот путь закрыт. И дергаться бесполезно, осмотришься — сам поймешь.

Ну это еще бабушка надвое сказала, а оглядеться действительно надо — тогда и решения всевозможные принимать... Например, кого сначала в расход пускать, а кого чуть погодя. А жертвы будут, это точно! Я такого с собой обращения просто так оставлять не намерен!

— Ты не думай, были уже попытки портал захватить, — как будто прочитал мои мысли шериф. — Плохо все кончилось, очень плохо! У доргов подавляющее техническое превосходство, и бойцы они невероятные.

"Мы тоже не пальцем деланные", — в душе усомнился я, но решил сначала на этих самых доргов взглянуть.

— Дорги — это, я так понимаю, инопланетяне, которые всю кашу заварили?

— Правильно понимаешь.

— И много их тут?

— Не очень, но, чтобы нас в лепешку раскатать, вполне достаточно.

— А людей сколько?

— В нашем городке тысяч пять человек наберется, еще пара тысяч по округе рассеяно. В других местах в среднем столько же. Всего, наверное, около полумиллиона на планете населения.

— Так они не только из Канады народ гребут? — удивился я.

— С чего ты взял? По всему миру.

Ух, как все запущено!

— И русские есть?

Может, стоит к своим пробираться?

— Конечно, тут кого только нет — каждой твари по паре. Но Новороссийск отсюда далеко. Ближайшие поселения — форт Нью-Вашингтон и Мехико.

— А мы где? То есть город как называется?

— Мы сейчас не в городе, а на базе Новая Канада, тут переселенцев принимают. Территория Квебек. До форта Монреаль отсюда шесть миль.

— Слушай, так в Канаде же шерифов нет, — решив немного подколоть представителя власти, я указал на его звезду.

— Это там нет, а здесь есть, — отрезал Гарретт.

Исчерпывающе...

— А почему форт? Индейцы из местных донимают? Кстати, аборигенное население тут есть?

— Тут такое зверье водится, что никаких индейцев не надо. Банды тоже есть, из наших. А насчет местных... не знаю.

— Как так?

— Да просто. Находки странные иногда попадаются. Но живого аборигена еще никто не видел. Или рассказать об этом уже не смог... — подумав, добавил шериф. — Мертвых, вообще-то, тоже не видели. Или мы не догадываемся, что это аборигены...

Очень многозначительно.

Это все интересно, но можно будет позже провентилировать и до подробностей докопаться. Был вопрос, который на данный момент занимал меня, пожалуй, больше всего — своя тельняшка ближе к телу. Откуда такое кардинальное изменение внешности и внезапное омоложение? И для чего это доргам надо? Об этом я и спросил.

— Обычная практика для колонистов. Ты теперь еще как минимум сто лет прожить сможешь... Если не убьют, конечно, — рассмеялся шериф.

— Дабы ценный человеческий материал и трудовые ресурсы на полную катушку использовать?

К любой благотворительности я всегда относился с большим подозрением, и в девяноста девяти случаях из ста оказывался прав. Обычно это просто способ ухода от налогов, отмывания денег, рекламная акция или что-то в этом роде... Филантропией там и не пахнет. Этот случай исключением не стал.

— Вроде того, — не стал отнекиваться Эрл. — Но и ты получил немало. Кроме восстановления идеальной физической формы, тебе еще до черта всего в организме поправили, чтобы акклиматизировался нормально, а не помер сразу.

— И что со мной сделали?

— Не только с тобой — со всеми нами. Да не напрягайся ты так, ничего плохого — все только на пользу. Во-первых, провели комплекс мер по адаптации к повышенной гравитации. Это укрепление костного и мышечного каркаса. Проще говоря, все кости, суставы, связки и мышцы тебе усилили. Вплоть до гладких и сердечной. Плотность мышечных волокон увеличена. Несколько тренировок — и перестанешь местную гравитацию чувствовать. Можно и без этого обойтись, но тогда пару-тройку недель привыкать будешь. Как и чем кости, связки и суставы укреплены, не знаю, но растяжение, вывих или перелом заполучить тебе теперь очень сложно. А если и получишь — вовремя вправишь, и все очень быстро в норму придет. Для примера: если руку под удар железного прута подставить — скорее прут согнется, чем рука сломается. Правда, очень неприятно будет, плюс повреждения тканей соответствующие... Ну, учитывая уплотнение мышц, чуть меньше...

— Хочешь сказать, что "против лома нет приема" — это теперь не про нас? — не выдержал я.

— Такой поговорки не слышал, но если только про лом рассуждать, то верно. Дальше слушать будешь?

— Да. Слушаю очень внимательно! Не обращай внимания.

Я был просто поражен тем, что со мной сделали. И если это правда... А почему, собственно, неправда? Я же все прочувствую, проверю, у других людей спрошу, да и изменения во внешности сами за себя говорят. Но благодарить волшебников от инопланетной медицины пока воздержусь. Бесплатный сыр только в мышеловке, а я ничего такого не просил. Но подробно выяснить, чем меня еще наградили (и что за это потребуют), необходимо!

— Тогда рассказываю дальше, — продолжил шериф. — Очистка и оздоровление внутренних органов — это само собой. Плюс дыхательную и пищеварительную системы наладили — стекло с гвоздями, может, и не переваришь, но от местной пищи теперь точно не загнешься, хотя она нам и так вроде подходила. И дышать нормально сможешь — я уже говорил, что тут кислорода несколько меньше. Регенерация тканей повышена. Любая рана за несколько дней заживет. Почти любая... От трех суток до недели — это от организма зависит. Насчет того, можно ли вырастить утраченную конечность, не знаю, но пальцы у людей уже, бывало, отрастали. Даже без медицинского вмешательства.

Я только поражался.

— И напоследок: вакцинацию от местных хворей тебе сделали и с иммунитетом поработали. Еще чего-то по мелочи... В общем, будь доволен.

— Что-то пока не очень благодетелей превозносить хочется. Домашнюю живность тоже всегда стараются подлечить — чтобы пахала лучше... и вкусней была.

— Дело твое, но вразнос идти не советую. И мне проблем постарайся не создавать, тогда поладим.

Убеждать в собственной благонадежности никого не хотелось. Вместо этого я опять спросил:

— А чем здесь люди вообще занимаются? Для чего все это потребовалось? Колонизация эта, освоение, мать его...

— Большая часть населения на шахтах трудится, — огорошил Гарретт. — Остальные фермерствуют или различные производства налаживают. Строителей достаточно много, кто-то в торговле и сфере услуг. Все, как в любом рабочем поселке.

— На каких еще шахтах? — обалдело переспросил я.

Вот, блин, чем дальше в лес — тем толще партизаны!

— Не поверишь, угольных.

— Действительно, слабо верится: инопланетяне нас сюда закинули, чтобы мы их угольком снабжали? У них что, звездолеты на паровом ходу?

— Почти угадал. Звездолеты тут ни при чем, порталы функционируют за счет элемента, который из каменного угля выделяют. Мы его по старой памяти криптонитом зовем. Из-за него-то вся эта затея с переброской людей.

— Так закупали бы на Земле. Хоть бы и через посредников. Гораздо проще, чем людей красть. С тем, что вы тут добудете, масштабы несопоставимые могли быть. Зачем такая морока?

— Не "вы", а теперь уже "мы". Ты теперь с нами в одной лодке, не забывай, — поправил шериф.

— Ага. "Там, на шахте угольной, паренька приметили, руку дружбы подали, отвели в забой..." — тихонько напел я по-русски.

— Что ты говоришь?

— Да не важно, это я о своем... Так почему все же на Земле уголь не закупают? Куда проще, чем такие колхозы на других планетах затевать. Что-то тут не сходится...

— Может, и закупают — мне только не докладывают. И не всякий уголь подходит. Возможно, на Земле такого вообще нет или выработали уже. Да и здесь подходящего не слишком много. "Криптонитовый" уголь только в специфических условиях образуется, в каких, почему и отчего, не спрашивай — не знаю. Все крупные поселения у таких месторождений находятся.

— А как нужный от обычного угля отличить?

— Нам никак. Месторождения доргами уже разведаны были. А на вид — простой бурый уголь. Даже не антрацит...

— Ладно, будем считать, что с углем понятно. Хоть и не верится... Но люди-то здесь зачем? Своих не хватает, человеческого... тьфу, инопланетного ресурса мало? Или им самим мараться неохота, а тут дешевые рабы подвернулись?

— Не совсем так. Для доргов здесь условия слишком тяжелые. В прямом смысле. У них на родине тяготение вполовину от земного. А тут, на Гекате, вообще тройная нагрузка получается. Долго им здесь не выдержать. Поэтому у доргов постоянная ротация персонала идет.

— А как же их великие медицинские достижения? Если даже нас подлатали, укрепили и омолодили до кучи! Неужто своих так обработать не могли? Никогда не поверю!

— И не верь — модифицированы они куда круче нашего. Посмотришь потом на инопланетную десантуру, на базе около роты постоянно присутствует — не желал бы я тебе с ними в бою столкнуться. Повторюсь: для нас тут полуторная сила тяжести. Одна целая и шесть десятых земной, если точнее. А им-то каково, представляешь? Не все люди в таких условиях существовать могут, даже после, как ты говоришь, обработки. Нас ведь специально отбирали — многие отсеялись.

— Вот прям щас расплачусь, как жаль ублюдков становится, — прокомментировал душещипательную историю я. — Плохо, что, как клопов, сразу не давит.

Шериф как будто и не слышал.

— Кроме того, экономически невыгодно. Такая серьезная модификация организма — дело очень сложное. И препараты для этого используются редкие и недешевые. Намного выгоднее оказалось держать на базе небольшой контингент сотрудников и роту охраны и часто их менять, а саму планету куда более приспособленными для этого людьми колонизировать. Нам, чтобы здесь жить, такие сложные изменения не требуются. Поэтому ты на себе испытал только малую часть их медицинских достижений.

— А откуда тебе все это известно? Неужели сами дорги информацией поделились?

— Из некоторых вещей они тайны не делают. Да и просачивается информация помаленьку. Все же рядом живем, — расплывчато отмазался шериф.

Понятно, значит, досье на доргов ведется, все с ними связанное подмечается и скрупулезно учитывается. И вряд ли шериф самостоятельно этим занимается. Следовательно, существует какая-то организация, причем не совсем к инопланетянам лояльная. Иначе, зачем окольными путями сведения собирать? Учтем на будущее.

Правда, существует вероятность, что это я себе напридумывал, не разобравшись в местных реалиях. Откуда мне знать, может, шериф на доргов работает — "контора пишет". Поосторожнее с ним все-таки надо, не откровенничать лишний раз. А то, что я свой негатив уже засветил, нестрашно — нормальная реакция в таких обстоятельствах. С другими людьми срочно поговорить требуется, тогда и некоторая ясность появится.

— А теперь поведай мне, дорогой Эрл, что это за дрянь у меня на руке наколота? — вкрадчиво поинтересовался я. — Номер, как в концлагере?

Шериф стянул с руки кожаную перчатку и продемонстрировал мне такую же татуировку, разница только в деталях была.

— Тут у всех такие. У доргов, к слову, тоже. Одновременно идентификатор личности и банковская карта.

Взгляд на наколку рождал в голове какие-то смутные образы.

— Это идеограммы. Только очень сложные или, на— оборот, простые — как посмотреть. Почти универсальное письмо. Как такое разработали, даже представить не берусь, зато понять практически любой может. Правда, подготовка некоторая требуется — все же чужим разумом в чуждых условиях создавалась — некоторые понятия нам вообще незнакомы. Тут все твои метрики указаны.

— Это какие?

— Я же сказал — все! Образование, специальность, физические параметры, психопрофиль, индекс лояльности...

— А это что за зверь? — перебил я шерифа.

— Отражает твое отношение к Хозяевам, — терпеливо пояснил Гарретт.

— Хозяевам, мля?!

— Ага. К доргам так обращаться требуется.

Да я лучше эту падаль пристрелю сразу, чем такое скажу!

Посмотрев на мое перекосившееся лицо, шериф ухмыльнулся. Специально, что ли, Хозяев ввернул?

— Твое отношение и без индекса видно. Не переживай, тебе с ними общаться, скорее всего, не придется. Инопланетяне контактов с людьми избегают. Только с администрацией дела ведут. Я сам только несколько раз с доргом разговаривал.

— А когда этот индекс определить успели? Или ты прямо сейчас этим занимаешься? — рубанул я напрямую.

Шериф не обиделся и пояснил:

— Тестирование вместе с медицинскими процедурами провели, пока ты спал. Как это на практике устроено, не знаю — предполагаю, что какие-то образы в мозг транслируют и ответные реакции считывают — биохимические, например, и мозговую активность фиксируют. Но их методики для нас темный лес. Например, полиграфы доргов не обманешь, но мыслей они читать не умеют, как и информацию напрямую из мозга получать.

Тоже мне, успокоил...

— Эрл, а какое у тебя образование?

— У меня их три. Но медицинского или психологического среди них нет, если ты это имел в виду.

Ответ шерифа подтвердил мою гипотезу о том, что есть группа населения, инфу об "инопланетниках" собирающая и систематизирующая: своим умом он до таких выкладок дойти вряд ли бы смог. Может, он таким образом на это и намекает?.. Оставлю пока загадки — дальше пытаем.

— Что там еще с этим гребаным индексом? На что он влияет?

— На место в социальной лестнице, если приблизительно... В их структуре общества. У доргов он наглядно демонстрирует отношение к власти и общественному устройству. А у нас — к ним самим. Градаций несколько — семь, если точно. Большего не требуется. От абсолютной преданности до полного неприятия. Но такие крайности редкость. Большинство людей где-то посередине болтаются, с перекосом в ту или иную сторону. Вот у тебя вторая снизу ступень, а, например, в составе администрации люди не меньше чем с пятой. У тех же, кого до связи со Старым Светом допускают, индекс лояльности должен быть шестой. Предвосхищая твой вопрос, у меня четвертая ступень. Для полиции и персонала базы это необходимый минимум.

— То есть тебе на них просто плевать?

— Типа того, — хмыкнул шериф. — Я просто живу и своим делом занимаюсь. Не пытаясь изменить того, что изменить не получится. И отношусь к этому соответственно.

— Завидный пофигизм.

— И вам того же желаю, а то, боюсь, тебе даже в коммандос путь заказан — для них третья ступень минимальная.

— А если бы последняя была?

— Сразу бы на рудники законопатили, там бы уже и очухался — это не лечится, а доргам эксцессы не нужны.

Я понял, что в будущем любых обследований надо избегать. Просто всей душой ощутил, как стремительно к первой, подсудной, степени лояльности скатываюсь, а ксенофобия стремительно прогрессирует.

Мать! И все это у меня прямо на руке, для всеобщего обозрения наколото. Почти как клеймо аршинными буквами на лбу! Сказать, что я был в бешенстве, — ничего не сказать! Только громадным усилием воли вспышку ярости подавил. Ох, как кто-то за все это ответит! Но вида показывать нельзя. Затаимся и будем информацию собирать, ну и диверсию готовить, не без этого... И идеологическую, и обычную... вернее очень-очень большую!

Черт, срочно надо какие-то успокоительные методики осваивать — дышать поглубже и йогой заняться. Или в дзен-буддизм немедленно подаваться, чтобы просветлиться побыстрее. Хотя бы до третьей ступени пофигизма дотянуть. А то спалюсь на хрен. Интересно, шериф ничего подобного не практикует? Как-то не похож он на человека, которого все в здешнем мироустройстве устраивает, я бы ему четвертую ступень не дал. Надо как-то аккуратно вопрос задать...

— Эрл, а индекс как-то повысить можно?

Тот задумчиво на меня посмотрел и, не торопясь, подбирая слова, ответил:

— В некоторых случаях можно... Но это требует серьезной трансформации мировоззрения, причем неподдельной. Хотя у людей оно и так на протяжении всей жизни меняется, но обычно это происходит под воздействием внешних факторов. Самому измениться куда сложнее. В общем, все в твоих руках.

Ну точно, в аскезу уходить надо!

— И за особые заслуги индекс могут поднять, — добавил шериф. — Но невысоко...

Вот прямо сразу и побежал услуживать.

— Для начала советую язык и общие сведения о доргах изучить. Лучше понимать их станешь.

О! Кажись, я наставника на пути просветления нашел! За какие заслуги он четвертого уровня сподобился? Внимаем и на ус мотаем.

— А где эту информацию взять?

— На базе спросишь, там тебе обучающую программу прокрутят — потом сильно пригодится.

Это уж точно, пригодится — врага надо знать в лицо!

— У них образовательные методики на высочайшем уровне находятся — времени немного займет, — продолжил шериф.

— Это как — прямо в голову информацию закачают?

Забавно будет, если как в фантастике. Вставил штекер в ухо — хрясь! — и ты уже эрудит и спец по всем на свете вопросам. Мечта двоечника.

— Немного сложнее. Гипноз, нейролингвистическое программирование, двадцать пятый кадр, специально подобранный звуковой ряд и все подобное...

— Что?!

— Шучу. Но нечто вроде гипноза действительно присутствует — для лучшего усвоения информации. Плюс обучение в ускоренном времени и подача информации напрямую. Их мозговые интерфейсы это позволяют. Но никаких чипов и имплантатов — достаточно внешних устройств типа виртуального шлема. Кстати, и у нас подобные вещи успешно разрабатываются.

Кроме того, воздействие на всех уровнях идет — вплоть до тактильных, обонятельных и вкусовых ощущений. Тонкости, сам понимаешь, мне неизвестны, да я и не специалист. Но результаты дает очень хорошие. Может, знаешь, что наши военные, летчики и космонавты подобными методиками пользуются?

Я кивнул. Даже я когда-то подобный курс проходил. Очень отдаленно похожий...

— Тут принцип тот же, только сами методики куда более продвинутые. Несравнимо лучше, если честно. Язык при желании можно выучить за пару сеансов. Правда, практиковаться нужно, иначе особого толка не будет. В общем, никаких чудес, но помогает большие объемы информации усвоить, а в совмещении с виртуальным тренажером и приобретение полезных навыков существенно ускоряет.

— И много таких программ?

— Достаточно — для всех областей знания обучающие гипнопрограммы разработаны. Даже для коммандос специальные наработки есть. Но с твоим индексом все это получить нереально. Только язык и общие сведения о цивилизации доргов. Остальное исключительно для лояльных к пришельцам колонистов и администрации.

И здесь засада, а я-то уже губу раскатал. Интересно, мне кажется, или гуру Эрл к чему-то подталкивает? Непонятно, то ли на путь истинный (в доргском представлении) наставляет, то ли напротив — засланца и саботажника готовит. А в случае чего с него взятки гладки — с какой стороны ни посмотри, он как лучше хотел.

— Неужели если у тебя высокий индекс, любую информацию получить возможно?

— Нет, конечно, у доргов ведь тоже иерархия лояльности есть, и доступ к знаниям в зависимости от нее идет, правда, не только от нее... И наша седьмая ступень (полный восторг и преданность, как он сам до этого говорил) приблизительно их пятой соответствует.

Понятно, человек, симпатизирующий инопланетянам, для них уже не социопат, но все равно второй сорт и доверия еще недостоин. Имея тройку в индексе, дорг, наверное, только на каторге вкалывать может. С моей же отметкой сразу в распыл. А единица для дорга вообще что-то запредельное, только вечного ада и заслуживающее. По крайней мере у меня пока такое впечатление сложилось...

— Да ты не расстраивайся, — как мне показалось, с горечью произнес шериф. — На кой тебе эти программы... Открою небольшой секрет: для наших условий ни одна из них не годится. То, что из области чистого знания, в перспективе может быть полезно... В остальном — не осталось у них таких специальностей и навыков, которые нам сейчас требуются. А если и остались, то на другой уровень технологического развития рассчитанные. Но техники, к которой эти навыки применить можно, здесь тоже нет — сам увидишь. Это как машиниста паровоза на пилота реактивного истребителя переучить, а потом тот же паровоз ему для пилотирования оставить. Даже то, что нашим коммандос дают, это кастрированная, поэтому почти бесполезная, программа их десанта. Соответственно, водить космические корабли тебе не светит, даже если нужное образование получить умудришься...

Кажется, нашего шерифа на откровенность пробило. С чего бы это? Или это тонкий психологический ход? Вот такая я скотина, не верю почти никому — жизнь заставила. Но тогда он артист великолепный. Судя по первым впечатлениям, не очень похоже... Сам я прикидываться чайником не слишком умею — вернее, только им и могу, но чужую игру хорошо чувствую. А тут ее вроде как и нет... Да и зачем ради меня театр одного актера устраивать?

Сдается мне, очень не любит шериф Гарретт пришельцев — точно говорю. А его равнодушный статус и четверочный индекс — это только фикция, незнамо как заработанная. Может, его именно новые знания и возможности манили, а тут такой облом...

Что-то в высказываниях шерифа мне странным показалось — так не ровесник мой мог говорить, а человек постарше. Хотя его ведь тоже подправили. И это стремление к звездам, если я правильно тоску по пилотированию космических кораблей понял... От этого чувства последующие поколения почти избавлены: комп, ящик и насаждаемый потребительский подход ко всему на свете романтику полетов заменили. Я как-то в Интернете наткнулся на объявление Роскосмоса: им, млять, космонавты нужны — недобор в рядах. Требования не больше, чем к манагеру, в какую-нибудь фирмочку устраивающемуся (правда, отсев большой). Чуть ли не из путяги народ набирают — тех, что поздоровее. Разве можно такое в шестидесятые, семидесятые или даже восьмидесятые было представить?! Тогда тысячи людей на место претендовали. Но наедяться не могли... Миллионы бы рванули — только помани. Все мальчишки о космосе мечтали!

— Шериф, извини за нескромный вопрос, а сколько тебе лет?

— Шестьдесят три скоро будет. А что?

Я угадал — он почти на двадцать лет старше меня. А выглядит на тридцать, действительно доргская медицина — это что-то!

— Так сюда же только до пятидесяти берут.

— Неправильно. Все от здоровья и того, как портальный переход переносишь, зависит — могут и в восемьдесят завербовать, но это индивидуально. Что-то заболтались мы, пойдем, вещи свои получишь. — Похоже, шериф понял, что сболтнул лишнего. Показал, что слишком много ему о доргах известно. Теперь отвлечь пытается.

— Давай сходим, — не стал возражать я.

Мы поднялись и вышли в коридор. Спутников шерифа там не оказалось. Это хорошо — значит, меня без охраны погулять выпустят, если шерифа конвоиром не считать.

Пройдя по коридору, мы спустились на первый этаж. Здание выглядело совершенно пустынным. Но, по словам шерифа, в большинстве комнат сейчас почивали будущие колонисты. Я обратил внимание на наклонный пандус рядом с лестницей, как в больнице для каталок. О чем и сказал.

— Ну да, не на руках же вас сюда затаскивали. А лифтов тут нет, — отозвался Гарретт. — С баржи тушки разгрузили, рассортировали — кого куда, в медцентре подлатали и сюда, на каталочке. Тут у нас сразу реабилитационный комплекс и отель на первое время.

— В смысле, рассортировали? — вычленил самое интересное я.

— Часть переселенцев сразу на кладбище отправляется. Переход не все переживают.

Своевременная информация и с подтекстом... И почему ощущение не оставляет, что меня вербуют? Вот только куда... И оговорки его неслучайны. Выбрал шериф подходящего человека и теперь ненавязчиво мозги в нужную сторону вправляет. Может, поэтому я раньше других и очнулся?

Не разведчик я — диверсант бывший, но учили немного и таким вещам, почти факультативно: как в доверие к людям войти или эту самую вербовку по отношению к себе распознать. Достоверно я ее еще не распознал — ситуация слишком необычная, но что-то такое ощущаю...

— И много народу не выживает?

— Примерно четверть. Еще кому-то местные условия неподходящими оказываются, даже с поправкой на доргскую медицину. Хотя планета и земного типа — сестра Земли практически, но отличий тоже достаточно: тяготение, состав атмосферы, магнитное поле... много чего, и это все сказывается. Инсультов, например, тут немало случается.

— Ты хочешь сказать, что чуть ли не половина заброшенных сюда людей погибает?! — Я даже остановился, переваривая этот неприятный факт. — И то, что переход пережил, еще не значит, что уже здесь копыта не откинешь?

— Не половина: безвозвратные потери только от портала. Остальных на ноги ставят, если успевают, конечно... И куда-то еще переправляют. У наших Хозяев и другие освоенные планеты есть, видимо, там условия получше.

Его упоминание Хозяев я в этот раз проигнорировал — интересные и жизненно важные вещи излагает, не стоит перебивать.

— Кроме того, отбор еще на Земле происходит — тех, кто гарантированно не подходит, никуда и не тащат. Остальных на категории разбивают. Там все учитывается: и устойчивость к порталу, и здоровье, и способность к местным условиям акклиматизироваться. Стопроцентной гарантии это, конечно, не дает, но шансы на выживание серьезно повышает.

— Отсюда подробнее, — вставил я.

— Да, пожалуйста. Первая категория — вероятность на успех больше девяноста процентов, вторая — больше восьмидесяти и так далее... Пятая — пятьдесят на пятьдесят. Люди с категорией ниже пятой сразу отсеиваются.

Кажется, я понял, какое замаскированное под томографию обследование мне страшная медичка делала.

— Типа группы риска, — хмыкнул я. — То есть пидоры, проститутки и наркоманы имеют большой шанс какую-нибудь дрянь подцепить и от этого сдохнуть. А нормальные, здоровые люди — в плен к инопланетянам загреметь. И шанс кони двинуть примерно такой же...

— Ну вроде того, — не стал спорить шериф. — Только ты забыл упомянуть, что эти люди должны авантюрный склад характера иметь. Среди них, согласись, смертность все же выше среднего. А другие в первопроходцы вербоваться не станут.

— Думаешь, уел? Ты тоже кое-что забыл — жизнью они рискуют по собственной инициативе. И не в рабство продаются, а вербуются в землепроходцы и освоители. Есть разница?

Шериф промолчал.

— Вот как на духу: предложи мне другую планету осваивать (и убеди, что это не розыгрыш) — ни секунды бы не сомневался, теряя тапочки, рванул бы! На других условиях, естественно — не в качестве дешевой рабсилы. Кстати, просчитались твои дорги — если я правильно понимаю, как сюда народ отбирали, проблемы им еще обеспечены. Как мне кажется, тут совсем не обычная, тупая, серая масса скопилась.

— Где-то ты прав, но дорги не мои, — вставил шериф.

— Это, безусловно, радует. К слову, я вообще авантюристов всех мастей лучшей частью человечества считаю, без них... Без таких, как мы, Эрл! Или ты тут случайно оказался? Люди бы еще в каменном веке находились, если не в банановом... или вообще вымерли бы. Какое движение вперед, какие открытия, какие свершения? Если жизнью ради этого рискнуть не намерен! Или просто наперекор общественному мнению пойти. Которое, кстати, всегда консервативно — даже в стае обезьян.

— Интересно тебя слушать.

— Защита потомства, дележ самок, добыча пропитания — это инстинкт, необходимый для выживания вида и отбора лучших особей. Правда, сейчас у людей и такого уже мало... Феминизм, педерастия, либерастия, права человеков (обычно почему-то всяческих недочеловеков) — вырождаемся помаленьку. А вот риск ради поставленной цели, из интереса, даже риск ради самого риска — это и есть признак настоящего человека. Кстати, животные не воюют. Видимо, пацифисты тоже животные — вегетарианские жвачные, на хищников-то не тянут. Если нас по щеке ударят, то давайте сразу и задницу подставим. Хорошо это или плохо, но война тоже один из двигателей прогресса. И вывод: если что и сделало из обезьяны человека, то это авантюрная жилка! Стремление что-то новое узнать, увидеть или испытать. Не приспособленчество (типа с дерева пришлось спуститься и репу чесать начать) — приспособившихся к чему угодно животных до фига. Не тупое трудолюбие — просто не смешите, куда нам до бобров или муравьев. Не радиация — мутации ни к чему хорошему не приводят, а вероятность положительных исчезающе мала. И даже не интеллект — откуда бы ему взяться? Только авантюризм и рисковость! Смелая обезьяна-исследователь начало роду людскому положила!

— Любопытная концепция... — протянул Гарретт. — Но что-то в этом есть.

— Я не претендую на истину в последней инстанции, да и вообще никакие теории и гипотезы на это претендовать не могут. Главное — моя интерпретация событий куда более реалистична, чем большинство общепринятых. Про инертность, консерватизм и внушаемость серых масс я уже упоминал. Ладно, проехали. Ты другое скажи: если у меня проблемы со здоровьем начнутся, то опять куда-то зашвырнут? И снова рулетка с порталом? Я хоть и авантюрист, но не идиот — "гусарская рулетка" не катит!

— Если один раз портал прошел и жив остался, то больше ничего не грозит. А про здоровье тебе беспокоиться вообще не надо — у тебя первая категория, а десять процентов риска как раз на портал приходилось. Тут для тебя, считай, идеальные условия. — Шериф усмехнулся. — И для меня тоже, и для приятеля твоего.

— Для Бриана, что ли?

— Да. Таких, как мы, здесь немного — хорошо, если пару десятков наберется. Первая категория — штука редкая.

— Поэтому нас вместе поместили? И ты к нам наведался?

— Да. Остальные только к завтрашнему дню просыпаться начнут — у вас период акклиматизации меньше. А зашел я не поэтому, а потому, что вы контингент сложный. Вообще-то, это не моя работа — в курс дела вводят и психологической реабилитацией занимаются другие люди.

Сделаем вид, что поверили.

— А почему с меня начал, а не с Бриана? Я раньше очнулся?

— Нет, но ему бы в любом случае еще поспать пришлось. Скажи, какая твоя первая реакция на мои слова была? — вопросом на вопрос ответил шериф.

— О похищении инопланетянами? Да приложить тебе крепко!

— Правильно, но ты сдержался. А вот он не сможет. Мне бы пришлось стрелять. Его бы, скорее всего, откачали, но на рудники сразу отправили. Кому это надо?

— Откуда такие точные прогнозы?

— Не забывай, у нас есть ваш психопрофиль. И созданная на его основе модель поведенческих реакций. Ты вот опасный элемент. — Шериф выразительно постучал пальцем по татуировке. — Но сдерживающие центры хорошо развиты и сразу на рожон не полезешь — предпочтешь оглядеться.

Не верю я ему. Притянутым за уши выглядит — с девушкой в белом халате я вел бы себя куда спокойней и покладистей. Есть у шерифа какой-то свой интерес. Ну да ладно... аргументами давить пока не будем, потом наверняка все выяснится. Сейчас куда важнее хорошие отношения с явно не последним здесь человеком сохранить.

— Кстати, Серж, в связи с этим у меня к тебе небольшая просьба будет.

— Давай, излагай.

Я немного насторожился, но ничего страшного он не попросил.

— Лучше будет, если ты с ирландцем поговоришь — вы знакомы, ты быстрее его убедишь и от необдуманных действий удержишь.

Вот и запрягли на общественных началах. Но не сказать, что сильно.

— Решим вопросы, — легкомысленно согласился я.

— Вот и хорошо. А я в знак ответной любезности экскурсию по базе тебе проведу и в город свожу. Твоему другу до вечера спать.

— Договорились. Кстати, если большинство колонистов только завтра очухается, не боитесь, что они кровати изгадят? Сиделок с утками я тут не приметил.

Гарретт рассмеялся.

— Нет, не боимся — кишечник вам еще в медцентре почистили, нечем пачкать.

— То-то я есть так хочу!

— Это дело поправимое. Столовая только с завтрашнего дня работать начнет, но можно в буфете что-нибудь взять или в городе перекусить. Или даже здесь, на базе, — ресторанчик для администрации тут неплохой. Как поступим?

— Давай лучше в городе. Потерплю.

Неохота мне было на морды администрации смотреть — могу и не сдержаться...

Шериф понимающе кивнул.

За разговором мы добрались до нужной двери, и шериф отпер ее ключом. Большое помещение полностью занимали ячейки под вещи, как в камере хранения. Не автоматической, а той, куда крупногабаритный багаж сдается. Я заметил, что занято не больше четверти ячеек. Значит, народу сюда закидывало побольше, чем на нашей барже было, или с запасом проектировали.

Сверившись с блокнотом, шериф сказал:

— Сорок второй номер ищи, там твои вещи. Проверь, все ли на месте и нет ли чего чужого. Могли перепутать.

Барахло отыскалось быстро, один рюкзак нераспакованным остался, а во второй не очень аккуратно было запихнуто то, что я по каюте раскладывал. Но вроде бы все цело и лишнего ничего нет. Так шерифу и сообщил.

— Тогда забирай и пошли. — Эрл любезно взялся помочь и взвалил на себя один из рюкзаков.

В комнате все так же безмятежно посапывал Бриан. Вот новость-то его по пробуждении ждет! Заснул на Земле — очнулся хрен знает где! И мне это сообщать...

Я хотел запихать рюкзаки в шкаф, не распаковывая, но был остановлен шерифом.

— Куртку накинь, у нас март на дворе, и ветерок с гор еще прохладный.

— Март, говоришь? Тут тропики?

Я стоял в прогретом солнцем помещении и глядел на буйную зелень за окном, поэтому такое предположение казалось наиболее вероятным.

— Субтропики, — поправил меня Гарретт. — И оружие возьми, у нас без него не ходят — просто опасно. Крупную и самую опасную живность по окрестностям постреляли и отогнали, но какая-нибудь кусачая зараза всегда проскочить может.

Ну тут меня уговаривать не надо. Я полез в рюкзак и достал оттуда легкую коричневую куртку, а следом за ней "ремингтон". Вытащил пару пачек с патронами 12 х 76 и набил ими патронташ-бандальеро — крупная картечь наверняка подойдет. Потом снарядил магазин дробовика. Передернув цевье, дослал патрон и добавил в приемник еще один. Теперь порядок — шесть выстрелов есть.

Все это время шериф терпеливо ждал: понимает, что подбор оружия и боеприпасов — дело серьезное и суеты не терпит.

Еще и винтовку для экскурсии в город брать, думается, перебором будет. А вот новенький "Ка-Бар" на бедро повешу. Остальное из моего колюще-режущего арсенала тоже пока не пригодится. А складень и так постоянно в кармане живет.

Глядя, как я пристраиваю за плечом открытый чехол-кобуру с помповиком, шериф как бы невзначай добавил:

— Советую в оружейный магазин заглянуть — пистолет себе купить. И винтовку там тебе выдадут. Или дробовик — на выбор.

— Да у меня вроде своя есть, — задумчиво пробормотал я, но тут же поправился: — Хотя, если бесплатно дают, отчего ж не взять — лишней уж точно не будет. Охотнику несколько стволов надо иметь...

Сразу довооружаться я не планировал, думал сначала осмотреться, но раз такие дела... И пистолет купить, похоже, стоит — полезная в некоторых случаях вещь. Тем более что тут, судя по всему, нечто вроде фронтира.

— Твоя здесь не подойдет, — прервал мои размышления шериф.

— Что не подойдет?

— Винтовка, говорю, твоя не годится.

— Что, в вещах уже поковырялись? — окрысившись, резко обернулся я к шерифу.

— А что ты хотел — таможенный контроль, все как везде, — невозмутимо пожал плечами тот.

Ладно, хрен с вами, золотые рыбки, но и это потом припомню. Сейчас надо разобраться, чем его мое оружие не устраивает.

— И что с моей винтовкой не так?

— У нас такие запрещены.

Охренеть!

— Отсюда, пожалуйста, поподробнее, что и как у вас можно, а что нельзя?

— Любые пистолеты и револьверы разрешены. Носи, где хочешь. Гладкоствольное оружие тоже. Запрещено автоматическое оружие и крупные калибры — как у тебя. Все подобное только у комендантской роты и коммандос.

— Да, что вы такое говорите? Откуда крупные калибры взялись? У моего карабина средний, — попробовал качнуть права я.

Действительно, 9,3 х 64 мм не везде большим калибром считается. И в некоторых странах охота с ним на крупную фауну (ту же африканскую "пятерку") запрещена.

— У нас такой считается крупным. Так что тебе выдадут другую винтовку. Эта у тебя останется, но, если с ней на базе покажешься, отберут, — безапелляционно заявил Эрл. — С доргами не поспоришь, я и так ради тебя на нарушение иду — должен был сразу изъять, но охотиться без нее будет сложно. Ты ведь у нас охотник? А местная фауна, я тебе скажу, это что-то!

— Премного благодарен. А с чем такой странный запрет связан, не подскажете? — с трудом сдерживаясь, прошипел я.

— Это к доргам и администрации вопросы, — ушел от ответа шериф. — Кроме того, тут охота на некоторые виды животных не сильно приветствуется. Защищается мегафауна — поэтому использование и оборот крупнокалиберного оружия ограничен. Строгого запрета нет, но и способствовать отстрелу дорги не хотят.

Это на недавно открытой планете? Реально левая отмазка. Так я и спросил:

— А это еще с какого перепуга?

— Исчезающие виды.

Хоть убей, не верю!

— А что, на базе мегафауна тоже водится? — ехидно поинтересовался я. — Ты же говорил, что главное — здесь с винтовкой не попадаться?

Гарретт пожал плечами.

— Не по адресу вопрос. Я до тебя только распоряжения сверху довел. Может, и дурные, но теми, от кого здесь все зависит, выдвинутые. Да еще и свой служебный долг проигнорировал — запрещенное оружие не отобрал. С таким стволом на базе только человек с четверкой в индексе находиться может, и то никого это не обрадует. Сюда и коммандос с ним не пустят. Чего ты от меня еще хочешь?

— От тебя — ничего.

Я был уверен, что шериф что-то не договаривает. Или сказать не может. До этого все его высказывания, даже двусмысленные и антидоргские, ложились в некую схему: что не запрещено, то разрешено. А эту информацию ему, видимо, разглашать напрямую запретили. Наверняка ведь его проверяют и контролируют — были на это намеки. А учитывая технологии инопланетян, банально соврав, проверку пройти не получится. Вот он и выкручивается, обходными путями до меня что-то доносит. Так мне кажется...

Ладно, будем считать, с шерифом понятно, а с доргами... Да шли бы они на хер со всеми своими запретами и заморочками! Насколько я понимаю, это дикая планета и без нормальной пушки тут даже выжить сложно — шериф и сам об этом говорил: "Без оружия ходить непринято". А "исчезающие виды", на которых крупный калибр нужен, без сомнения, как раз наибольшую опасность и представляют. Чисто по аналогии с земным зверьем. Что-то тут нечисто... Но будем смотреть. Может, и не прав я — ничего здесь еще не видел, но винтовку только через мой труп отберут! А перед моим трупом еще и несколько других ляжет — сколько с собой захватить сумею! Правда, до такого желательно не доводить — пускай только трупы врагов будут.

— Проехали, извини, уж больно неожиданно такое было услышать, — сообщил я шерифу. Катить на него бочку явно не стоит — не он все это придумал, и в вещах рылся не он. Но эти суки инопланетные!.. По моим прикидкам, организаторы попадалова (и все их пособники) и так уже очень сильно задолжали. Ничего, сочтемся! Дайте только немного освоиться и придумать, как долги изымать.

— А луки разрешены? — задал важный вопрос я.

— Да сколько угодно. Как и рогатки, — равнодушно ответил Гарретт. — Балуйся на здоровье.

У меня сразу небольшой камешек с души упал. Тут явно никто не представляет, какая страшная штука — современный охотничий лук, а особенно такой, как у меня, — до ста метров бьет не хуже любой крупнокалиберной винтовки, а то и лучше... и однозначно тише! Да и откуда им знать — любителей поохотиться с луком и на Земле-то не слишком много, а сюда, вероятно, вообще никого не попало. Если же кто и есть, то с широкой общественностью он информацией не поделился. И я тоже не буду...

Мы вышли на улицу, и я сразу замолчал. Солнышко, то есть Кара, припекает, но действительно свежо. Чем-то особенным окружающая действительность не поражала, но сразу чувствовалась некая инородность — не знаю, как и выразить... Вроде практически все как на Земле, но некий необычный аромат в воздухе витает. И ни одного знакомого деревца или кустика. Хотя вон клумба с цветами, вроде бы земными на вид, но для меня это все равно что инопланетные — знания в области цветоводства стремятся к нулю. Розу от тюльпана или пион от гвоздики отличить еще могу, но дальше уже сложности начинаются...

База расположилась на берегу реки — немаленькой такой речки. Не Амазонка, конечно, но до противоположного берега не меньше двух километров. Внизу виден был порт, где пришвартовалось несколько барж типа той, на которой я сюда попал. Одна из них, наверное, и есть. Еще с десяток каких-то корабликов стояло.

— Как река называется? — спросил я.

— Юкон. Это левый приток Потомака, на котором Нью-Вашингтон стоит. Но про географию не буду, в администрации "памятку колониста" получишь, там и карта есть, сам потом разберешься. Кстати, пойдем в администрацию и сходим, тебе отметиться надо и деньги получить. Всем колонистам подъемные полагаются.

— В каком размере? — живо заинтересовался я.

— Тысяча талеров. Здесь это международная валюта.

О, никак к истокам вернулись.

— А то, что у меня осталось?

— О своих земных капиталах можешь забыть. Будь у тебя социальный статус повыше... индекс я имею в виду, — заметив мой недоуменный взгляд, поправился шериф, — могли бы доступ к счету предоставить и что-нибудь с Земли заказать. Или даже деньги обналичить и в местную валюту перевести. За приличный... грабительский, если честно, процент. — Шериф аж сморщился. — Его тоже исходя из индекса рассчитывают. Но тебе этот путь вообще закрыт.

Понятно, миллионеры сюда не попадают, а верным слугам — ренегатам драным, дорги готовы пилюлю малость подсластить.

— Ну умерла так умерла.

Не очень-то я на это рассчитывал — как-никак другая планета. Да и денег на счете не так уж много. Не зря же в "освоители" вербовался. В общем, я почти не расстроился. Но тут шериф еще кое-что интересное сообщил:

— Хотя, если наличные остались, обменять сможешь.

Вот наличные у меня как раз и есть! Всегда с собой хорошую сумму имею — в тех местах, где я большую часть времени проводил, банкоматов не встретишь, а деньги понадобиться могут. И канадские севера отправляясь покорять, тоже, естественно, банкнотами запасся. Американцам, канадцам в том числе, это, наверное, странно — они больше к электронным деньгам привыкли, вот Гарретт и не мог предположить, что чуть ли не половину своего капитала я в карманах таскаю.

— И каков курс?

— Один к одному с долларом США, с канадского тебе пересчитают.

Опять двадцать пять! И здесь америкосы свою ничем не обеспеченную резаную бумагу продвинуть умудрились.

— А как с покупательной способностью?

— Сложно сказать... Все, что земного происхождения, — дорогое. Предметы роскоши очень больших денег стоят. Товар местного производства дешевле в большинстве случаев... Но тут нормальных производств мало — сплошная кустарщина. Вот жилье и продукты совсем недорогие. На тысячу талеров месяц спокойно проживешь, не шикуя, конечно.

Немного помолчав, шериф добавил:

— У доргов, кстати, свой эквивалент денег есть, но с нашим он почти не пересекается — им наши товары не нужны, а своих они не продают. Только наемному персоналу, администрации и шахтерам пункты начисляют. В обиходе пункт реалом называется. Ими за использование портала или медицинские услуги расплатиться можно. Нас хоть и подправили изрядно, но всех проблем это не решило. И дополнительные усовершенствования в организм многие внести хотят. Например, коммандос почти поголовно ночным зрением обзавелись и скорость реакции себе подняли. Или вот новую породу лошадей доргам вывести заказывали, земные здесь не приживаются — тоже пунктами расплачивались.

— А как эти пункты-реалы с талерами соотносятся?

— Один пункт условно к ста талерам приравняли, но люфт большой — как сторгуешься, в общем. А операция со зрением — одна из самых дешевых, десять реалов стоит, что равняется твоему пособию. Исходя из этого, мы после всех модификаций доргам еще сильно должны остались... Ладно, успеешь еще разобраться.

Пока шли к зданию администрации, я осматривал окрестности, а шериф давал необходимые пояснения. Живописное местечко и все в зелени тонет — виды на горы, лес и реку внизу великолепные, только бетонная стена по периметру впечатление несколько портит, но хоть из-за неровностей ландшафта всего вида не заслоняет. Мне, конечно, насрать, как обитающие здесь уроды красотами любуются, но осмотреться было интересно.

На человеческой части базы, отделенной от инопланетной невысоким забором, разместились разбросанные тут и там симпатичные коттеджи в один или два этажа. Понятно, чьи это жилища, — местных шишек и шишечек. В домиках попроще, по словам шерифа, обитал обслуживающий персонал и семейные военнослужащие комендантской роты. Остальные бойцы занимали одноэтажную казарму. Вряд ли здесь больше пары сотен народу живет.

Местами вдоль стены приткнулись какие-то хозяйственного вида постройки и что-то похожее на гаражи, гаражами и оказавшееся. Между домами протянулись выложенные диким камнем дорожки. Почти в центре базы находилось небольшое озерцо или, скорее, большой пруд. Везде деревья и зеленые насаждения, за которыми даже постройки трудно разглядеть.

Всю территорию базы, и человеческую, и инопланетную части, пересекала единственная дорога с несколькими небольшими ответвлениями. Она соединяла город и порт.

Больших зданий было только три — "приют колониста", откуда мы вышли, медцентр и собственно администрация, куда направлялись.

Посреди доргской части поселения возвышался монолитный купол, больше всего похожий на бомбо— убежище, а может, им и являющийся. Что там, внутри, находится и чему он служит, по словам шерифа, не знал никто. Лаборатории, аппаратура портала... или что угодно еще — догадки можно строить до бесконечности.

Казарма для десантников у доргов тоже была — в форме упавшей набок половинки цилиндра, то есть напоминающая обычный ангар, разве что с окнами. И домики присутствовали — кругленькие, как африканские хижины. Одним словом, не шедевр архитектуры.

Однако самое большое впечатление на меня произвело здание медцентра. Видно, что по человеческим проектам (или для людей) построено, но не людьми! Сразу и не объяснишь, почему такое впечатление складывается, но оно однозначно есть...

По дороге нам попалось несколько человек, но внимания на нас почти не обратили. Я же рассматривал местных жителей внимательно. С виду самые обычные люди, правда, все выглядят очень моложаво и подтянуто — доргов заслуга. На Земле, особенно в Америке, на такое количество встречных уж обязательно парочка котлет от гамбургера попалось бы. Кстати, в большинстве своем одеты люди не как шериф. Обычно одеты — без уклона в ковбойский стиль. В крайнем случае, как для загородной прогулки. И оружия я не приметил.

— В городе по-другому будет, — разрешил мое недоумение шериф. — Здесь оружие носить не требуется. Кроме стены, базу доргская система безопасности охраняет — мышь не проскользнет. Ну и контингент проживает соответствующий... Они за периметр и не выбираются никогда.

Самих пресловутых доргов я так толком и не рассмотрел. Только высокие фигуры издали видел. Надо будет к ним на территорию как-то просочиться, типа как в зоопарк сходить. Примериться, как их стрелять лучше. Я, когда зоопарки случайно посещал, зачастую прикидывал, какому зверю куда бить надо — если незнакомый. Со знакомыми все и так понятно. А дорги — звери просто невиданные! Тут особый подход нужен.

— Серж, давай я с тобой зайду, — когда мы подошли к дверям присутственного заведения, предложил шериф.

Это он опекать меня взялся или просто наедине с чиновничьими рылами оставить опасается? Я их, конечно, не люблю, но не настолько, чтобы сразу калечить и убивать начать. Хотя такие мысли при общении почти всегда в голову приходят. А учитывая, что тут они на инопланетян работают... Пускай лучше рядом будет — я могу и сорваться. Выдержка выдержкой, но всему предел есть. В свете последних событий мне самому непонятно, где у меня этот предел находится, — на взводе постоянно. А лишних проблем хотя бы первое время стоит избегать. Поэтому я покладисто согласился:

— Пойдем, составишь компанию.

Администраторская харя и вправду выглядела неприятно — редковолосый с рыбьим взглядом мужик. Интересно, ему что, "пунктиков" шевелюру поправить не хватило? И в общении эта падла тоже оказалась не слишком хороша. Прежде чем обратить на меня внимание, он, уткнувшись в комп, упорно делал вид, что чем-то сильно занят. И почему мне все время подобная мразь попадается? Или я этих уродов автоматически так воспринимаю?

Надо было разрядить атмосферу.

— Эрл, — обратился я к зашедшему следом шерифу, — может, позже зайдем? Смотри, как человек занят.

Шагнув вперед, я бесцеремонно развернул монитор в нашу сторону.

— Во, глянь, и монстрики еще не все перебиты. Так что нам не мешать и в другой раз заглянуть? Или есть кто-то еще, кто делами колонистов занимается? Вы только скажите, мы мигом и туда сбегаем.

— Что вы хотели? — ошарашенно промямлил рыбоглазый.

— Не, это ты, наверное, что-то хотел, работу свою, например, за которую жирный кусок имеешь, как положено сделать. Можешь приступать.

Судя по смешку за спиной, Гарретту мое хамское вступление даже понравилось.

Поглядывая на меня с откровенной боязнью, лупоглазый чинуша все же собрался и выдавил:

— Вашу руку, пожалуйста.

— Эту, что ли? — Я резко сунул ему под нос кулак с наколкой. Тот отшатнулся.

Справившись с собой, редковолосый развернул монитор обратно, достал откуда-то из недр стола непонятный прибор, формой напоминающий губную гармошку, и провел им над татуировкой — в компе что-то пискнуло.

Дожили, на мне теперь натуральный штрихкод наколот. Как на магазинном товаре! Хорошего настроения эта мысль не прибавила.

Взглянув на экран компьютера, чинуша непроизвольно скривился.

— Чё, индекс не нравится? — задушевно поинтересовался я. — Мне вот тоже...

Дальнейшая процедура много времени не заняла, а приветственная речь явно была сильно скомкана. Очень уж нехорошо я на оратора смотрел. Поэтому он быстро скис, ограничившись: "Приветствуем вас на Гекате...", и на этом заткнулся.

Я получил официальный, похожий на права, документ. Где все мои данные оказались увековечены в пластике.

— Точные данные с татуировки здесь только на базах считать можно, — позже пояснил Гарретт.

Еще мне выдали брошюрку "Памятка колониста", направление в бухгалтерию и список вакансий. Причем о последних лупоглазый человечек потрудился заметить: "Подходящие вам выделены зеленым цветом". Видимо, он имел в виду, что на другие с моим индексом лояльности просто не возьмут. Зелененьких строчек было несколько, но все отсылали в одно место — в жопу... на шахты то есть. Шериф и тут успокоил:

— В городе и на ранчо работы много, здесь только те, что доргами и администрацией оплачиваются.

После этого меня попытались спровадить, но тут вмешался Эрл:

— Вы ничего не забыли?

Оказывается, мне забыли сообщить, что можно подать заявку на аппаратное изучение языка. Мелко мстит, гаденыш. Заявку я подал, а себе торжественно пообещал, что рыбоглазого при первом же удобном случае где-нибудь тихонько удавлю. Впрочем, я эту базу целиком когда-нибудь уничтожить собираюсь — к чему на мелочи размениваться?

Кроме того, выяснилось, что существует возможность посещать тренажерный зал в медцентре.

— А мне это надо? Наверняка качалку и в городе найти можно, — спросил я шерифа.

— Ты просто не знаешь, что это такое, сходишь разок — поймешь. Один сеанс не меньше недели постоянных тренировок заменяет.

В общем, я записался по максимуму — на семь усиленных сеансов, именно столько дней переселенцу разрешалось находиться на территории базы, чтобы реабилитационный курс проходить, осматриваться и в новой жизни устаиваться, потом вышвыривали. Так как я очухался раньше, у меня этих дней оказалось восемь, но тренировок все равно не больше семи.

Потом был поход в бухгалтерию, где я получил свою тысячу местной валюты. После чего, достав бумажник, обменял канадские "рубли" еще на три с небольшим тысячи талеров. А затем, несказанно удивив кассира и шерифа, вытащил из кармана кирпич баксов в банковской упаковке и выменял за него еще десятку. Кстати, если Гарретт насчет цен не соврал, этой суммы мне на год за глаза хватит. Но работу все же искать надо... Просто теперь больше пространства и времени для маневра есть.

Закончив с бюрократической волокитой, мы выбрались на свежий воздух, и я попросил:

— Эрл, а покажи мне доргов. Обещаю, что вести себя хорошо буду и никого не покусаю.

Шериф рассмеялся.

— Лучше и не пытайся — сразу убьют, и меня за компанию. Но если обещаешь на цыпочках ходить и дышать через раз, пойдем, посмотрим.

Мы направились к разделяющему базу надвое забору — двухметровой высоты ограде, материалом для которой служило нечто вроде полупрозрачного, мутного пластика. На ощупь, правда, больше камень напоминающего.

Подойдя к воротам, шериф сунул в углубление на них левую руку и бросил в воздух короткую фразу на чужом языке. Наверняка нечто вроде "этот со мной" изрек. Калитка отъехала в сторону, и мы вступили на вражескую территорию...

Никуда в недра купола, казарму или окрестные здания шериф меня не повел. Да, наверное, его бы и самого не пустили. Мы просто немного пошлялись по территории. Дорги смотрели на нас как на пустое место. Ну ползут насекомые куда-то по своим насекомьим делам, так и пускай ползут. Может, даже с пользой — медку в улей, например, притащили. А что им еще здесь делать? А вот хрен им в грызло! Насекомые и ужалить могут.

Я разглядывал доргов во все глаза. От людей они, к слову, отличались не слишком сильно. Единственное, чем выделялись, это необычным цветом кожи — желто-оранжевым, и высоким ростом — за два метра. С Брианом будут вровень, но он-то исключительный экземпляр человеческой породы, а дорги все как на подбор высоченные. Зато крепким сложением похвастаться не могут, не то что совсем субтильные, но, на мой взгляд, все же тонковаты, с худыми длинными конечностями, отчего казались еще выше. Чем-то недокормленных манекенщиц напоминают, только движения совсем уж неловкие и угловатые, как будто с усилием все делают. Я вспомнил, что шериф говорил про низкую гравитацию на их планете, наверное, она на внешнем облике и сказалась. "Тяжело им здесь, падлам, — злорадно подумал я. — Даже продвинутая медицина не до конца спасает".

Лица, мягко говоря, странные — не чем-то особенно нечеловеческим удивляют, а необычным сочетанием черт. Частенько разнообразные мулаты и метисы бывают очень здоровыми и красивыми людьми. Но тут явно не тот случай... По крайней мере с моей точки зрения и по моим понятиям о красоте (про здоровье же судить не берусь). Кстати, у всех этносов и рас эти понятия сильно отличаются, но, думается, и с точки зрения, например... бушмена, дорги выглядели несколько противоестественно! Широкие и плоские негроидные носы, а губы тонкие. Глаза узковаты (хоть и без эпикантуса), но рожи не скуластые. Высокий, европеоидный лоб — и скошенный подбородок, как у австралоидов... Короче, оранжевые негро-китайцы какие-то. Это только то, что сразу в глаза бросалось. Были и другие неуловимые признаки чужеродности. Мне вспомнилась докторша, которая типа "томографию" проводила, — тоже явно из этих была, только загримированная немного.

Женщин-доргов я, кстати, так и не увидел, хотя Гарретт говорил, что они здесь тоже есть. Одни мужики навстречу попадались. Но если у них все бабы выглядят так, как та врачиха, то и ну их на хер — спать спокойней буду, без кошмаров.

Одеты поголовно в однообразного покроя комбинезоны, различающиеся только цветом. Большинство в синих. Еще в зеленых и серых встречались. По всему видно: у них здесь полувоенная организация, а это нечто вроде формы.

Среди доргов в однотипных костюмах своим облачением выделялась десантура, их комбезы больше походили на легкие, мимикрирующие под окружающий фон скафандры. То есть с местностью они сливались, как хамелеоны. Поначалу я даже не разглядел стоящего у стены ангара, в двадцати метрах от нас, инопланетного десантника. Заметил, только когда он пошевелился и сделал шаг в сторону, так что за спиной у него оказалось дерево, а по костюму поплыли размытые пятна. "Хищник", мать его! Комнатный...

— Это еще активный камуфляж не включен, с ним маскировка будет почти идеальной, — заметив мой интерес, пояснил шериф. — Сейчас работает с запозданием и только за счет свойств самого материала. Ему, чтобы подстроится и с фоном слиться, некоторое время требуется.

— Сам вижу. Такой достать как-нибудь возможно? — Тут же пустил слюну я. Если скажет, что нельзя, подумаем, как с трупа снять...

— Сложно, но в принципе реально, коммандос ими снабжают. Правда, с отключением большинства функций — без силовой защиты, компенсаторов и активной маскировки, к примеру. Но и без этого вещь хорошая. Очень удобный и легкий костюм, при этом автоматную и винтовочную пули спокойно держит. Лучше, чем бронежилет четвертого класса. И никаких модулей и бронепанелей — принцип динамической брони использован.

— Что?! Как у танков, что ли?! — живо представив, что поверх костюма нанесен слой взрывчатого вещества, не поверил я. Реально гонит шериф!

Видимо, недоверие настолько явственно отразилось у меня на лице, что Гарретт поспешил успокоить:

— Нет. На основе специальных, мгновенно твердеющих в магнитном поле или при ударе жидкостей. Наружный и внутренний слой — гибкая пленка, внутри — маслянистое вещество. При попадании пули частично превращается в броню, частично амортизатором работает — сила удара на весь костюм равномерно распределяется. Вообще-то, весь материал комбинезона изменяющая свойства жидкость и есть. Любое повреждение моментально зарастает. Там вообще огромное количество функций зашито, если хочешь, потом подробно расскажу.

Он меня подзуживает, что ли? Или рекламным агентом у доргов подрабатывает? Хотя видно было, что шерифу и самому очень нравился спецкомбез.

— Договорились. Но ты-то откуда это знаешь? — попробовал поддеть я его, но не преуспел.

— Коммандос над одним из костюмов долго экспериментировали, и понимающие люди нашлись, а я потом интересовался.

— А крупнокалиберная пуля его возьмет?

Шериф задумчиво на меня глянул, но ответил:

— Если бронебойная, то да. — И с подозрением (или затаенной надеждой?) спросил сам: — У тебя же таких нет?

Неужели при досмотре не нашли? Скорее не поняли, что перед ними, — маркировка-то на пачках русская. А сам шериф в моих вещах не копался. Эти патроны от адмирала вместе с винтовкой достались, а повода израсходовать не было — для охотничьих нужд, в отличие от боевых действий, останавливающий эффект пули важнее пробивного. Вот и стрелял я экспансивным, а не спецбоеприпасом. У меня и бронебойно-зажигательных упаковка есть — ответственно адмирал к охоте подходил. Говорил, что эти патроны по спецзаказу делались, таких и на вооружении-то нет. Только вот немного цели и задачи перепутал: слон или носорог — это все же не легкобронированная техника. Погорячился Кирилл Степаныч, большое ему теперь человеческое спасибо — пригодятся!

— Откуда? — на голубом глазу соврал я. — Я охотник, мне такое ни к чему.

Зачем ему знать?..

— Кстати, забыл спросить — почему у меня винтовку сразу не изъяли, еще при досмотре?

— Тогда твой индекс еще неизвестен был. Это потом делается. Завтра все по рейтингу неположенное у новоприбывших забирать будут. А досмотр сразу по прибытию. Если бы было что-то вообще запрещенное, взрывчатка например, сразу бы конфисковали.

Вопрос был исчерпан. Хотя о том, что совсем запрещено, потом нужно будет поинтересоваться подробнее — это о многом скажет. В частности, о том, чего дорги больше всего опасаются.

В своих защитных комбезах десантники смотрелись куда массивнее остальных, совсем не выглядящих атлетами доргов. И двигались куда плавнее и быстрее. Очень мне не понравилось, как они двигаются, если начистоту... Явно проблемные парни.

— Там еще экзоскелет с мышечными компенсаторами, — отозвался на вопрос шериф. — Эти компенсаторы любое усилие раз в пять увеличивают и скорость тоже. Чтобы с ними просто ходить научиться, специальные тренировки нужны. Поэтому в тех костюмах, что у коммандос, дорги их отключают.

"Или чтобы равных по силе противников себе не создавать", — дополнил про себя я. Что-то там шериф и про выхолощенные обучающие программы раньше говорил... Умному достаточно.

Кроме так понравившегося мне спецкостюма, на десантниках были выполненные по той же технологии (или из такого же материала) перчатки, сапоги и шлемы. Гарретт поведал, что в случае надобности их можно срастить с комбезом и герметизировать, тогда он действительно будет исполнять роль скафандра.

Сбоку, в районе бедра, на комбезе располагалась интегрированная кобура с засунутым в нее пистолетом. Я тут же поинтересовался его ТТХ. Выяснилось, что "пистолет" стрелял разогнанными в электромагнитном поле плазменными сгустками, и в человеческой среде его, не мудрствуя лукаво, обозвали бластером.

— Предельная дальность — около ста ярдов. Потом плазма становится нестабильной — эффект с разрывом гранаты от подствольника сравним, только без осколков. При попадании в тело картина такая же. Если бронежилет надет — проплавляет мгновенно и тоже взрывается. На пальцах объяснить сложно — это видеть надо! Если в руку-ногу попадет — выжить еще возможно, естественно, уже без этой конечности. Если в голову или тело — нет, — подробно пояснил мой гид.

— А часто видел?

— Случалось...

— И что, никакой защиты не бывает?

— Почему не бывает, как раз у десантного костюма есть. Если энергетическое поле включено, плазму отразит. Сама по себе пробивная способность у нее небольшая — масса заряда микроскопическая. Не столько пробивает, сколько прожигает. Тут или силовое поле поможет, или термостойкая броня.

— Что еще за поле? И вправду силовое?

— Одно название, — отмахнулся шериф. — Только на плазму рассчитано, от пули не спасает.

— А прицельная дальность у этой пушки какая?

— Такая же. На то расстояние, на котором плазма стабильна. Отдачи у оружия нет. Скорость разогнанного заряда невероятная. Баллистика, как лом, прямая.

— А емкость магазина?

— Если его магазином можно назвать... то больше пятисот выстрелов. Точнее не скажу. Там какая-то то ли химическая, то ли вовсе ядерная реакция происходит. Активное вещество в плазму превращается, а часть энергии на импульс магнитного поля идет. В некоторых пределах мощность заряда (соответственно, и количество нужного на это активного вещества) можно отрегулировать. Извини, по-другому объяснить не могу — сам не очень хорошо понимаю, — оправдался шериф. — Все, больше ничего не знаю, даже в руках не держал, — открестился он от дальнейших расспросов.

На плечах у некоторых попавшихся нам на глаза десантников висели автоматы. Вернее, их отдаленное подобие. Правильнее будет стрелковыми комплексами назвать. К сожалению, о них шериф знал не больше, чем о бластерах. Удалось выяснить, что оружие заточено под безгильзовый боеприпас. Комплекс бьет реактивными пулями небольшого калибра, которых в магазине двести сорок штук. Кроме того, у автомата имеется подствольник, хотя стрелять по навесной траектории нельзя, потому как боеприпасом служат не гранатометные выстрелы, а сгустки плазмы, как у бластера, правда, калибром (если такое сравнение уместно) посерьезнее. Это оружие доргской планетарной пехоты. Когда на планету выбрасывают десант, он вооружен чем-то покруче, но сейчас это посчитали излишним, а "что-то круче", по всей видимости, лежит в запасниках.

— У пуль этих, реактивных, пробивная способность какая?

— С пулеметом М60 или М240 сравнима. Наши бронежилеты, которых здесь, кстати, очень мало, только при большом везении спасут, а их десантный комбинезон и эту пулю удержит.

Завладеть доргским комбезом захотелось еще сильнее, но и оружие у них достаточно серьезное. Однако стало понятно, что стрелковый комплекс (как и бластер) — исключительно полицейское оружие, рассчитанное на подавление беспорядков среди недоразвитых аборигенов или таких, как мы, "колонистов", не имеющих нормальной защиты, а никак не для войны с равным противником.

О тяжелом вооружении или других системах стрелкового оружия шериф говорить просто отказывался или сам понятия о них не имел...

В сопровождении шерифа я рыскал по инопланетной базе и всюду, куда было возможно, совал нос. Просто тепличные условия для разведчика. Войскового, имеется в виду, а не нелегала. В сейф к Гитлеру залезть, выкрасть план "Барбаросса", на микропленку чертеж "вундервафли" заснять и кусок ее уволочь тут явно никто не даст. В остальном полное раздолье! Ходи — смотри, еще и проводник проконсультирует.

Один только момент... Если уж подобные сравнения приводить, то меня сейчас туповатый полицай по фашистской секретной военной базе водил. Между дисколетами, ракетами, ядерными бомбами и прочими "вундервафлями" (предположим, что все это у немцев было). На бункера и ангары, где все это прячется, указывал и все прилежно комментировал. Попутно ТТХ стоящих на вооружении охраны суперских "фаустпатронов" и новейших автоматов STG-каких-то там приводил. В меру собственного разумения, конечно. Я чувствовал себя проникшим в логово врага бесстрашным советским разведчиком. Правда, дремучим до невозможности, только стрелять и глотки резать хорошо научившимся (допустим, еще с горем пополам читать-считать умеющим и танк от самолета отличающим — не более). Результат понятен...

И для диверсанта ситуация не очень — с системой защиты объекта я так и не разобрался. Возможности охранной системы экспериментальным путем надо проверять. Вражеская тактика действий тоже неизвестна. Так что штурм пока отпадает. Остается только на досуге мозгами пошевелить и слабые места в охране попробовать отыскать.

В общем, мужественный разведчик-диверсант мало чего понимал, но уже прикидывал, что можно поломать и испортить.

Предположим, проникнуть сюда возможно — как сейчас, например, с помощью шерифа. Еще бы выяснить об их системах обнаружения взрывчатых веществ, зарядов и мин. Но это тоже только опытным путем можно проверить, и легко реально на этом погореть... Хотя черновой план уже наметился. Доступ сюда у некоторых людей имеется — подкинуть им чуток взрывчатки и посмотреть, что из этого выйдет... Ренегатов не жалко.

Что-то мне старые инстинкты жить спокойно не дают, разведать — это хорошо, но планы строить еще рано, все это дело будущего. Значит, занимаемся непосредственно разведкой, а выводы потом, когда с общей ситуацией на планете получше ознакомлюсь и в местную жизнь врасту — не горит пока. А то дурацких ошибок из-за незнания какой-нибудь ерунды наделать очень даже легко. Тут совершенно другие условия, противник новый и неизвестный, а возможности у нас с ним абсолютно разные. Что я вообще о доргах знаю? Да почти ничего! Вот и ограничимся пока только сбором информации.

Часа через полтора я понял, что ничего нового на базе инопланетян уже не увижу, внутрь меня даже в ихний сарайчик не пустят, а вот лишние подозрения и напряг могут возникнуть.

— Ну все, Вергилий, пошли отсюдова, — сообщил я шерифу. — Задрали инопланетянские рожи. И архитектура мне их уежищная не нравится — на нервы действует. — "Так и хочется обвалить", — добавил я про себя. — Поехали в город, что ли. Нью-Монреаль ваш посмотрим.

— Не Нью, просто Монреаль, — придирчиво уточнил шериф.

— Да по хрен, если честно.

Мы направились к разделяющей базу на части стене, там шериф повторил процедуру с всовыванием руки в отверстие на воротах, и мы оказались на другой половине. Даже дышать как-то легче стало — чес-слово!

— Эрл, давай уж без уверток, — обратился я к шерифу. — Тебе от меня явно что-то надо. Я не кретин и давно понял, что просто так возиться с человеком и все ему разжевывать здесь никто не будет. Тем более персональным гидом работать. А уж занимающаяся этим фигура типа шерифа... всяко нонсенс! Давай колись — в чем твой интерес? Или я совсем нехорошее заподозрить могу.

На то, что он сразу все выложит, я не рассчитывал, но хоть правдоподобную легенду выдать должен. От нее и плясать будем.

К сожалению, никакого внятного объяснения происходящему я так и не получил, если не считать подтверждения шерифом моей гипотезы о собственной нужности — от этого Эрл Гарретт отнекиваться не стал.

— Ты прав. Наверное, заметил, что я не особо свой интерес скрывал? Действительно, ты нужный мне человек, я специально тебя встречать пришел. Но серьезный разговор будет, когда ты здесь освоишься и в происходящее вникнешь. В чем, кстати, изо всех сил пытаюсь тебе сейчас помочь. Пока же все мои предложения бессмысленны. В любом случае на мою помощь можешь рассчитывать.

— Это часом не предложения, "от которых невозможно отказаться"?

— Нет. Я на тебя посмотрю и предложу то, от чего ты сам отказываться не захочешь. Заметь, есть разница с тем вариантом. Если я ошибся, то вообще ничего предлагать не буду, а с тебя взятки гладки. Договорились?

— Где кровью подписать?

— Не надо подписывать, — ухмыльнулся шериф. — Повторю: если не подойдешь, то и вопроса не возникнет. А если все как надо пойдет, то зачем такие сложности?

Ну в эту игру забавно будет поиграть. Хотя, конечно, шериф в цель попал — если ему нужен был человек, готовый доргов гасить, то он его нашел. Но сомнительно, что все так просто — ксенофобов и потенциальных бойцов тут и без меня достаточно должно быть. Посмотрим, короче, понюхаем. Я еще в себя не пришел и до конца не поверил, что на другой планете. Но высокопоставленный мент в друзьях всяко не лишним будет. А чем шериф хуже мента? Даже лучше намного и на наших ублюдочных ментов совершенно не похож. Но, думается, с его помощью любые проблемы будут гораздо проще решаться.

Тенистыми тропинками мы прошли человеческую часть базы и вышли к воротам. Предъявили документы на КПП и выбрались наконец за периметр. Если не знать, что внутри, то со стороны база больше всего напоминала зону или военную часть. Высокая серая стена с колючкой поверху, ров с водой (канава обычная) и "егоза" на подходе. Ну и "пионервожатые" на вышках. Лагерь, одно слово...

Машина шерифа находилась прямо у въезда на базу — открытый джип "Ренглер". Почему-то он не стал на территорию заезжать. Рядом стояла "Багги", где скучали уже виденные мной шерифовы помощники — один за рулем, другой за пулеметом. Еще один, незнакомый, расположился на заднем сиденье джипа. Нормально так, с хорошей охраной, наш шериф катается. Небезопасно, видать, в окрестностях. А пулемет-то крупнокалиберный — М2, как-то забыл шериф упомянуть, что ему такое позволено, только про коммандос и охрану базы говорил — тактичный человек, ничего не скажешь.

Мы забрались в кабину джипа. Шериф уселся за руль, включил зажигание, а потом дернул какой-то рычаг под левой рукой. Машина странно фыркнула, зашипела и... завелась.

— Это что было? — тут же заинтересовался я его непонятными манипуляциями и необычным поведением техники.

— Пневматический стартер. Тут на все машины компрессор и баллоны устанавливают.

— С какого перепугу?

— Да, не успел тебе рассказать. Что такое магнитные бури, знаешь?

— В общих чертах. Они как-то с солнечной активностью связаны. Когда самочувствие паршивое, головная боль и тому подобное, все сразу начинают на магнитные бури сетовать.

— Те, кто жалуется, в общем-то, правы — на здоровье действительно влияет, но тут еще один момент есть. Понятие электромагнитный импульс тебе ведь тоже знакомо?

— А как же. Один из поражающих факторов ядерного оружия и основной — электромагнитного, — отчитался я. Помню, оказывается, еще что-то. — Выводит из строя электронику.

— Так вот, сильная магнитная буря на электронику действует намного хуже. На Земле такие редкость, а тут в порядке вещей — почти непрекращающаяся буря, кстати, еще одна из причин, почему не все люди к здешним условиям адаптироваться могут. И электроника, если не экранирована, долго не живет. Даже с обычной электрикой проблемы: вихревые токи возникают — коротит, где только возможно, изоляцию пробивает и лампочек не напасешься. Радиосвязь практически невозможна, а любые батарейки и аккумуляторы моментально дохнут. В общем, много всяких радостей... так и живем. Потому и стартер воздушный. Сюда новую технику переправлять бесполезно — просто работать не будет, а военной нам никто не даст. Тут только старые модели, с минимумом электрики, и то постоянно что-то горит и ломается. Машины в основном на дизелях. Привыкай, в общем.

Вон оно как! А я-то уже грешным делом о минах с радиоподрывом для базы подумывал. Правильно, что пока только сбором инфы ограничиться решил.

— А как же комп в администрации? Работал ведь нормально.

— Он или из военной техники, на ядерный взрыв рассчитанной, или дорги как-то по-своему экранировали. В городе таких тоже несколько штук есть.

— Там своя электростанция?

— Нет, с базы подземный кабель проложен, там у них нечто вроде реактора, на бытовые нужды всем с избытком хватает. И то для освещения большинство теперь газ предпочитает — мороки меньше. А вот на окрестных ранчо из всей бытовой техники только газовые плиты (у кого есть), а из осветительных приборов — керосинки.

Местность плавно повышалась, и дорога шла в гору. С правой стороны рос лес, живо напомнивший мне нашу уссурийскую тайгу, — такая же невообразимая помесь из таежной и субтропической флоры. Деревья незнакомые, но вон те, например, на сосны или кедры похожи, другие на ясень, клен, дуб и осину, а вот эти уже на пальмы и древовидные папоротники. Все вперемешку, и лианами густо увито.

Вдоль дороги лес был вырублен метров на сто, но открытое пространство уже успело зарасти густым кустарником и молодой порослью.

С другой стороны тракта ландшафт выглядел как холмистая лесостепь, по ее границе, срезая выступающие языки леса, дорога и проходила.

Где-то вдали виднелись большие стада животных, но близко к дороге не подходили, пуганные уже, наверное. Поэтому разглядеть их в подробностях я не смог, а бинокль прихватить не догадался и у шерифа просить не стал — все равно при такой тряске смотреть плохо получится, успею еще наглядеться. Только и понял, что на антилоп, бизонов, носорогов и слонов животные в целом похожи. По крайней мере размером и силуэтом.

В высокой, густой траве проскальзывали тела хищников, но этих рассмотреть было вообще невозможно.

— За рекой настоящие Великие равнины начинаются — там миллионные стада. Невероятное зрелище! Думаю, даже в прерии или африканской саванне такого изобилия никогда не было. А если и было, то тысячи лет назад, — просветил меня шериф. — У нас тут так — мелочь. К тому же от базы и города стада уже откочевали, раньше прямо с дороги сотнями и тысячами стрелять было можно. Теперь дальше отъезжать надо. Хотя и сейчас наверняка на кого-нибудь наткнемся.

Как бы в подтверждение его слов уже через пару минут идущая впереди "Багги" срубила очередью из пулемета пару зверюг, напоминающих кого-то из семейства кошачьих. Толком рассмотреть их не удалось, мы, не останавливаясь, промчались мимо.

— Хищников от трассы отгоняем. Если верхом едешь, лигры напасть могут, — бросил мне Эрл.

"Ага, лигры, значится... Действительно на помесь тигра и льва немного похожи", — отметил я про себя.

Еще через некоторое время мы притормозили, парни шерифа, не выходя из машины, сняли из винтовок пару довольно крупных, похожих на помесь импалы с гну антилоп из небольшого пересекающего дорогу стада. Правильно, пулеметом их бы вдребезги разнесло.

— В бар закинем, нам стейков нажарят, из этих он очень вкусный, — снова пояснил шериф.

Я даже слегка расстроился: если здесь с охотой все настолько просто обстоит, зачем тогда профессиональный охотник нужен? Нет, приятно, конечно, что нетронутая, девственная природа, но на хлеб-то зарабатывать я чем буду? То есть не пропаду, естественно, даже на одном мясе проживу, но вот сделать нормальных денег не получится. А без них сложно мои дальнейшие планы реализовать.

В то время как парни сноровисто свежевали добычу, я вышел вблизи рассмотреть представителя инопланетной фауны. Рога, копыта — антилопа как антилопа... Порода совершенно незнакомая, хотя и на Земле разновидностей невероятное множество, зачастую друг на друга совершенно непохожих. А еще козлом, бараном или быком запросто может оказаться — неспециалисту в ряде случаев и не отличить. Что уж тут про чужую планету говорить... Хотя конкретный экземпляр все же до боли на знакомых мне животных смахивал. Да и лигры эти тоже... Наводит на размышления.

— Интересно, это конвергентная эволюция или местное зверье с земным общие корни имеет?

— Классификацией видов и уж тем более проблемами корней тут заниматься некому, да и некогда. А так... сторонники обоих гипотез есть, — ответил на мой вопрос Гарретт. — Названия животным в основном по аналогии с земными даются, как и географические, к слову. Кое-что в "Пособии колониста" есть, но немного. Мы тут тысячной доли не исследовали. Чуть не каждый день что-то новое о планете и ее биосфере узнаем. Беда в том, что даже то, что узнали, систематизировать не можем — не до того, и грантов на научные исследования не предусмотрено. А тем, кто бы хотел такими вещами заниматься, тоже кушать надо.

Хреновая ситуация, и "рука чужих" чувствуется. Тут не развитием колонии и полноценным освоением, а только надеждой на поставки с Земли пахнет. Подсадили переселенцев на кормушку. Какой смысл что-то исследовать и делать, если, занимаясь этим, ноги с голоду протянешь? А администрация только добычей ресурсов для доргов, получением от них ништяков и расширением канала с Землей заинтересована. На этом вся экономика и построена. По первым впечатлениям у меня именно такое мнение сложилось...

Могли бы организоваться и выделять на науку деньги, но тут это, видать, не прокатило — есть кому "неправильные" порывы душить и тормозить. Какая-то "высшая идея" могла бы помочь, но какие у современной западной цивилизации идеи и ценности? Только личное материальное благосостояние заботит. Еще в какой-то степени торжество дерьмократии, либерастии и прочие гей-парады. Вот и жрут это дерьмо ложками.

Похоже, к своим надо прорываться, тут каши не сваришь. Коммунистическая идеология на родине благополучно загнулась, а капиталистическая так и не прижилась, но "порох в пороховницах", учитывая контингент сюда угодивших, у наших людей должен был остаться. Менталитет у русских такой — установки типа: "А хули?!", "Не хрен", а потом "По хрен!" у нас в крови, как и врожденная оппозиция к власти — любой! И сложившаяся ситуевина многим соотечественникам должна быть поперек горла. А когда нам что-то не по душе, все остальное отступает на задний план.

С мысли меня сбил шериф, который решил продолжить "диалоги о животных":

— Лично я не специалист, но знающие люди говорят, что фауна здесь больше всего на нашу плейстоценовую похожа, с вариациями и реликтами предыдущих эпох... вплоть до динозавров.

— Что, натуральные динозавры есть?

— Есть, натуральнее не придумаешь, и немало! Причем не жалкие вараны с крокодилами. Сам как-нибудь убедишься. Их изредка стреляют.

— Они как — большие и съедобные? Убить сложно? — тут же взыграл мой охотничий и гастрономический интерес — какова динозаврятина на вкус и сложно ли ее добыть.

— С нашим оружием проблематично... А на пулемет не смотри, мы по другому ведомству — на охоту не ездим. На вкус же неплохие. Не хуже игуаны, для тех, кто понимает, любители за мясо хорошо платить готовы, но охота очень опасна — есть вариант, что тобой перекусят.

— Любители перекусят?

Шериф шутку понял, но не принял:

— Да, из тех, кто другими любителями перекусить не брезгует.

— Что, и тираннозавры бегают?

— Нечто похожее. Издали видели. А те, кто ближе столкнулся, рассказать уже не смогли...

Весело у них тут.

— И что, малахольные, ни одного завалить не смогли? Собраться да облаву устроить — всего делов, — подколол я Эрла.

Шерифу мои слова почему-то не понравились...

— Сам попробуй. Им и крупнокалиберная пуля как слону дробина, почти не заметят. Серьезно ранить очень сложно, и живучи невероятно, а мозгов с орех — попасть, еще и череп пробив, почти невозможно — на свою винтовку можешь не рассчитывать. А у некоторых и запасной мозг имеется где-то чуть ли не в заднице, поэтому даже без куска головы помирают совсем не сразу — растерзать и сожрать охотника вполне успевают. На них с пушкой ходить хорошо, крупнокалиберный пулемет тоже остановит, но я бы не рискнул.

— Я-то попробую однозначно — если надо, и задницы отстрелю, но думал, здесь народ покруче собрался. Наши предки мамонтов, саблезубых тигров и пещерных медведей копьями и дубинами валили, аж всех извели. А тут какие-то тупорылые ящеры против винтовок.

Шериф выдал непереводимое выражение в смысле: флаг в руки — барабан на шею!.. А потом, помолчав, добавил:

— И с мамонтовой фауной ты не прав, впрочем, в этом отношении все земные гипотезы ошибочны. Есть достоверные сведения, что Землю в прошлом не раз посещали инопланетные гости. И плейстоценовую фауну истребили вовсе не наши предки, а именно они. А еще раньше "гости" истребили миоценовую фауну и все остальные мегафауны, вплоть до динозавров. Усек?

— И зачем это им понадобилось?

— Потом узнаешь, если я тебе рассказать надумаю, — гадко ухмыльнулся шериф и замолчал. После этого я наблюдал передачу "В мире животных" уже без комментариев.

Между тем антилоп разделали, куски мяса сложили в пластиковые пакеты и загрузили в багажник "Рэнглера". У "Багги" таковой просто отсутствовал. Мы тронулись дальше. Еще несколько раз нам встречались ошивающиеся прямо возле дороги группы животных. Одни были похожи на тех же антилоп, другие (отдаленно) — на кабанов, а третьи — на буйволов, но мы их больше не стреляли — в машину не влезет, а попросту переводить зверье здесь, как я понял, не принято. История американских бизонов и африканских слонов все же кого-то чему-то научила. Это радует! Хищники не в счет, их отгонять требуется в силу элементарного обеспечения безопасности на трассе. Могу представить, как человек чувствует себя не в машине, а путешествуя верхом, ожидая, что из-за любого куста какой-нибудь кровожадный тигролев может напрыгнуть. Мне-то ладно — сам виноват будет, но большинство людей к такому не готово. По этому поводу пулемет на "Багги" рявкал еще три раза — результат остался неизвестен, но вроде в кого-то попали...

До самого города дорога была пустынна, и нам никто не встретился.

Глава 4

Вольный стрелок

Будь осторожен, незнакомец!

Гленн Маррел

Через десять минут мы въезжали в городок, а вернее, в поселок городского типа — Монреаль. Если начистоту, то, по российским меркам, даже до "городского типа" ему было еще очень далеко — дощатые одно— и двухэтажные домишки, каменное здание, одно-единственное, и то — мэрия. Однако традиции — у американцев (канадцев, в частности) принято чуть ли не любое поселение городом называть.

Одним словом, человеку, посмотревшему хоть пару вестернов, описывать городок не требуется, не смотревшему... тем более. Правда, ближе к центру дома больше напоминали современные коттеджи, а по окраинам ютились натуральные хибары, но ни те, ни другие из общего стиля не выбивались. А вот что выбивалось, так это многочисленные находящиеся на периферии постройки барачного типа.

— Моя вечная головная боль, — скривившись, пояснил шериф. — Это бесплатное жилье. Для шахтеров, кто свое купить не может или не хочет. Большинство первопоселенцев сюда поначалу определяют. Тот, кто нормально работает, здесь долго не задерживается — жилье у нас недорого стоит. Остаются здесь одни сомнительные личности, от которых проблем масса.

И еще одно отличие от селений кинематографического фронтира я подметил. Там они обычно располагались на равнинах, в прерии или пыльной полупустыне — среди кактусов, а этот городок раскинулся в предгорьях, окруженный лесами и живописной растительностью, — Великие равнины остались ниже. И сам городок тонул в зелени.

Крепостной стеной, как была на базе, городок не озаботился, но заграждения из колючки и егозы шли по периметру аж в три слоя, и сторожевые вышки наличествовали.

Как в архитектуре, так и в одежде, население придерживалось откровенно ковбойского стиля — сплошные джинсы, широкополые "стетсоны" и револьверы у бедра. Все это какую-то инсценировку по мотивам... сильно напоминало. Впрочем, если удобно и практично, то критика неуместна. Впечатление усиливалось тем, что некоторая часть людей была одета вполне обычно. Довольно странно такое смешение стилей выглядело, но почему-то органично. Наверное, потому что это не Земля... Хотя и там кое-где поражающая воображение смесь средневековья и современности, Востока и Запада, до сих пор встречается. Азия, Африка, Южная Америка — там возможны любые контрасты. Мне доводилось в таких местах бывать...

Больше всего меня удивил транспорт, которым пользовались переселенцы. С машинами все было нормально, их и было-то не слишком много, преимущественно внедорожники и небольшие грузовики, но вот лошади меня просто потрясли! Этих зверей и лошадьми-то трудно назвать — вернее, совсем нельзя, хотя какие-то общие черты, безусловно, имелись. Например, на этих животных тоже ездили верхом...

Вообще-то, корпусом они на лошадей смахивали, только выглядели гораздо мощнее. Передние ноги чуть длиннее задних, отчего линия спины спадала вниз. Но неудобств всадникам это, похоже, не доставляло. Шея длинная, голова в целом тоже с лошадиной схожа, если не считать наличия большой зубастой пасти... Я в какой-то книжке по палеонтологии картинку видел, кажется, там похожая тварюга называлась морпусом.

— Это что за звери? — вопросил я шерифа.

— Мустанги. Дорги для нужд колонистов из местной породы вывели. Хотя заплатить изрядно пришлось. Обычные лошади здесь не акклиматизируются, а эти им в скорости почти не уступают, а силой и выносливостью далеко превосходят. Умнее собак, да и жрут абсолютно все, как свиньи или медведи. Здесь и другие похожие на лошадей животные есть — например, гиппарионы, но они мелковаты, а эти самыми подходящими оказались.

— Всеядные? — Действительно, клыки у этого эквивалента лошадок были немаленькие — не хуже кабаньих. И корешки выкопать, и кишки выпустить...

— Всеяднее не бывает! А что наиболее ценно, у измененных особей доминантные гены — при скрещивании с дикими собратьями потомство все нужные характеристики наследует.

Как выяснилось, это было еще не все — на ногах (или лапах?) у этих милых коняшек оказались не копыта, а когти, которые могли втягиваться! Поручик Ржевский бы обзавидовался. Впрочем, и ороговевшая кожа пальцев от копыт мало чем отличалась. Вот такие непарно... когтистые ездовые зверушки у здешних вакеро.

За разговором мы проехали мимо мэрии, а недалеко от нее Эрл показал мне свое место работы — небольшой домик, ничем, кроме скромной таблички на дверях "Шериф", от других не отличающийся.

— Теперь знаешь, где меня искать. Если здесь нет, то я на выезде или в салуне — сейчас туда и заскочим. Дома почти не бываю. Только ночую, да и то не всегда.

Салун "Фронтир" мало чем отличался от своих кинематографических и исторических аналогов. Только двери были нормальные, а не низенькие "крылья летучей мыши", через которые так удобно выкидывать пострадавших в драке. Для желающих культурно отдыхать на воздухе, а не в прокуренном помещении столы были расставлены и на улице, а к салуну пристроен навес. Даже небольшая сцена и танцплощадка имелись — просто центр досуга!

Кроме коновязи, рядом наличествовала стоянка для машин, куда мы и заехали. Шерифовы помощники извлекли из багажника мясо антилопы и потащили его куда-то на задворки, а мы с Эрлом, не заходя внутрь, уселись за столик на улице.

Не успели мы толком расположиться, как подскочила пухленькая, симпатичная официантка в белом передничке, и шериф по-хозяйски распорядился:

— Мари, мы там мясо привези, стейков с картошкой нажарьте, а пока давай пива на пятерых и что-нибудь на закуску. Сэму скажи, что нам переговорить надо будет, попозже, как освобожусь.

Я прям умилился, как родным повеяло. Готов спорить на что угодно, что денег с нас тут не возьмут. Все в традициях расейской милиции. Хотя когда бы это наши менты для крышуемой точки (вернее сказать, той, которую доят, — толку-то с них никакого нет) что-нибудь сделали? Например, мяска подкинули? Нет, за нашей милицией такого не водится. В этом отношении Эрл выгодно отличается. Даже сравнивать нельзя: шериф — это не мент!

— Для виски вроде рановато, или тебе все же чего покрепче? — обратился Гарретт уже ко мне.

— Нет, пиво вполне подойдет.

Вернулись шерифовы помощники и подсели к нам за столик, тут же и пиво подоспело. Нефильтрованное и очень вкусное, кстати. Пока мы, неторопливо отхлебывая, дожидались бифштексов, я рассматривал окружающую публику. Народу по этому времени было немного — человек десять на улице и еще сколько-то внутри заведения. Но, по моим представлениям, здесь могло бы разместиться раз в двадцать больше людей. Салун размерами лишь немного уступал мэрии — самому большому зданию в городе. Шериф подтвердил, что вечером примерно столько и наберется. Слышалась английская и французская речь. А я все никак не мог отделаться от ощущения, что не на другую планету, а прямиком в среду ковбоев, разведчиков-скаутов и трапперов угодил. Ближе к вечеру наверняка игроки и бандиты подтянутся... Просто наваждение какое-то!.. Потом мое внимание привлекли два мужика в красных мундирах, сидевшие через пару столиков от нас. Уже догадываясь, кто они, я все же уточнил свои предположения у шерифа.

— "Красные куртки" — парни из конной полиции.

— Их мундиры-то не демаскируют?

— Не без того, но что поделаешь — традиция. Впрочем, они по кустам не ползают — другие задачи решают. А если потребуется, то и камуфляж наденут.

— Как я понимаю, они не твоя епархия?

— Да, мне не подчиняются, эти ребята больше по окрестностям, а я с помощниками за порядком в городе слежу.

— Что, на весь город вас всего четыре человека? — поразился я.

— Пять. Клод сейчас в участке дежурит. А конной полиции полуэскадрон — они нам в случае чего помогут. Как и мы им. Впрочем, я имею право любого на помощь привлечь — у нас почти все взрослые мужчины, из тех, кто вес в городе хочет иметь, в ополчение записаны. Ты вот будешь в ряды вступать?

— Почему бы и нет. Что для этого надо?

— Ничего особенного, заедем в участок, в списки тебя внесу, подпись поставишь, и все. Только потом будь готов по первому зову с оружием на сборный пункт прибыть.

— И часто прибывать придется?

— Нечасто, только если банда налетит и твоя очередь будет. Много народа еще ни разу не мобилизовали — войн пока не случалось.

— А что за банды? Много их тут?

— Хватает, но в основном небольшие. Негры, латиносы, белое отребье — каждой твари по паре.

Забавно, сам шериф негров неграми величает, а не афро... гекатцами, к примеру, видать, слетает с людей в здешнем климате политкорректное дерьмо.

Принесли куски жаренного на углях, с дымком, мяса. К нему картошку и зелень. И разговор на некоторое время увял — я так от одного запаха чуть сразу слюной не захлебнулся, а когда впился в сочное мясо зубами, стало вообще не до чего... Потрясающе вкусной эта антилопа оказалась! Считается, что выдержанное мясо вкуснее свежей убоины, но я в большинстве случаев предпочитаю парное. А антилопятина меньше часа назад еще бегала.

Об оплате счета, как я и предполагал, никто не вспомнил. Когда с обедом было покончено, шериф отослал своих сотрудников в участок, а мне сказал:

— Пойдем, до оружейного тебя провожу, тут недалеко. Экипироваться будешь.

Ну в таком деле меня упрашивать не надо. Мы поднялись из-за стола, а буквально через пару минут уже подходили к нужному магазину. Действительно, недалеко. Хотя тут все близко...

Магазинчик оказался совсем небольшой. Переступив порог, я обежал взглядом стеллажи с оружием и амуницией. Кажется, выбор не слишком богат... Или это я изобилием земных магазинов избалован?

Зашедший следом Эрл представил меня владельцу магазина — крепкому, светловолосому, немного бульдожистого вида мужику — сразу чувствуется хватка, да и в облике нечто такое проскальзывает... Тот отложил в сторону полуразобранный пистолет, который до этого тщательно чистил, и вышел из-за прилавка нам навстречу.

— Знакомьтесь, это Андре — наш оружейный магнат. А это Серж, он с последней партией прибыл. Ему хорошая винтовка нужна, Андре, подобрать поможешь?

— Не вопрос, сделаем.

Мы с оружейником пожали друг другу руки.

— Тогда вы тут разбирайтесь, а я пойду: дела. Серж, как здесь закончишь, в участок подходи, там буду. Бывай, Андре.

Шериф скрылся за дверью, и Андре перевел взгляд на меня.

— Ну выбирай, — усмехнувшись, он обвел широким жестом витрины с оружием.

— А что тут выбирать-то? Сплошь штатовское старье, — скривился я ему в ответ и вдруг, как черт за язык дернул, пошутил: — Калаши есть?

— Бля, ты что — русский?! — сразу сделал стойку Андре.

— От русского слышу, — перейдя на родной язык, рассмеялся я.

— Я сразу как почувствовал. Тогда еще раз здравствуй, земляк! — До этого немного смурной Андре мигом превратился в само радушие. — Можешь Андреем звать, хотя я и к Андре давно привык. Пойдем, вздрогнем за встречу, не убежит от тебя винтовка.

— Тогда я Сергей, а выпить — дело святое.

— Давно дома был?

— Давно, все больше на чужбине обитал.

— Вот и я тоже, — тяжко вздохнул Андрей. — А теперь вообще здесь...

— Слушай, а еще наши тут есть? В городе, в смысле. Про Новороссийск я уже слышал.

— Есть, но мало, да и те в большинстве из эмигрантов-диссидентов еще советского времени, — Андрей поморщился. — У меня с ними отношения как-то не складываются. Или второе поколение, но они одно название, что русские, обычные американцы.

Андрей закрыл дверь и повесил на нее табличку "Перерыв".

— Ну их всех на хрен, — пояснил он. — Наверняка сегодня никого не будет, если только патронов кто зайдет прикупить — ничего, потерпят, а мы хоть посидим без суеты. Это с завтрашнего дня как белка крутиться буду, когда другие попаданцы вооружаться потянутся. Только ты у нас первая ласточка. Пойдем. — Андрей повел меня в недра магазина, попутно давая пояснения: — Тут у меня оружейка, там мастерская, наверху сам живу... а вот это помещение для релаксации. — Он открыл очередную дверь. — Заходи, располагайся.

Комната мне понравилась — просторно, светло. На полу и стенах циновки, плетеная мебель... Стены отделаны цветной штукатуркой с орнаментом. В целом мексиканский стиль напоминает, а может, он и есть — я в Мексике не был. До Канады вообще на североамериканский материк не ступал. Только в странах Центральной и Южной Америки бывать доводилось.

Между делом радушный хозяин уже накрывал немудреный стол — одни легкие закуски. Оно и правильно, а я так вообще после обеда.

— Этот вискарь их поганый мы пить не будем — самогон самогоном. Сколько лет по заграницам живу, так и не привык — просто тошнит от него!

С этим я был полностью согласен — и сам так считаю.

— Давай-ка водочки. — Андрей разлил по стопкам. — За встречу! Закуришь?

— Даже не знаю, вроде недавно в очередной раз бросил... — с сомнением протянул я, курить хотелось жутко!

— Я тоже бросал, а здесь опять закурил. Правда, только под это дело. — Он щелкнул пальцем по горлу. — У доргов, кстати, хорошие лекарства есть — моментально никотиновую зависимость снимают.

— А ладно, давай, змей-искуситель, — потянулся я за сигаретой. — Пропади оно все пропадом!

"После всего того, что случилось, да не закурить..." — мысленно оправдал я свою слабохарактерность. И щелкнув зажигалкой, с непередаваемым наслаждением затянулся...

Разлили еще...

Выслушав мою недлинную и, как оказалось, очень стандартную историю с попаданием на Гекату (ну а какой ей еще быть), он поведал свою, несколько более заковыристую:

— У меня и там, — Андрей почему-то ткнул пальцем в пол, — оружейный магазин был, не чета этому, да и не один...

— И как тебя сюда занесло? Зачем в освоители подался, если и так весь в шоколаде был?

— Это вы все, землепроходцы, непонятно куда вписались, а я тут вообще случайно. Думал торговую сеть расширять, расширил, мля...

— Не понял? Сюда расширять?! — поразился я.

— Да нет, все проще. Собрался еще магазинчик открыть на северных территориях. Слетал, провентилировал вопросы — спрос на оружие хороший оказался. Помещение заранее арендовал, даже продавца подобрал. Документы выправил, с доставкой решил... Оставалось только товар и оборудование для мастерской до места перебросить. А попутное суденышко как раз "освоительским", мать их в душу, оказалось. Вот и подкинули, только не туда, а сюда...

— Весело! — счел должным посочувствовать я.

— Не то слово! Хорошо, товара не лишился и здесь худо-бедно устроиться смог. А потом местная администрация, — Андрей аж скривился, выделив голосом последние слова, — предложила с их поставками поработать — все равно кому-то надо было этим заниматься, а мне по профилю в самый раз. Отказываться не стал, иначе в трубу вылетать — мое-то все давно закончилось. Теперь только тем, что эти перцы соблаговолят подкинуть, торгую. А они хрень всякую тащат — старье с военных складов по дешевке скупают. Задницы на теплых местах угнездили, уроды, и ничего их не колышет. Неинтересно им специальными заказами заниматься — будьте довольны тем, что есть. — Андрей в сердцах сплюнул.

— Кстати, а почему все же крупные калибры под запретом? С охраной зверушек я уже понял, но шериф, кажется, был со мной не до конца откровенен, — поинтересовался я.

— Звездит, как Троцкий, этот шериф. Непонятный он тип. Хотя... вроде бы и мужик неплохой. Не канадец, кстати, говорят, в одиночку с американской территории притопал. А это, я тебе скажу, реальный подвиг! И как-то сразу в шерифы пролез. Про калибры же... Мощных стволов "инки" просто боятся — восстаний и покушений опасаются. Их комбинезончики только большим калибром взять можно, другое оружие не опасно. Хотя автоматическое тоже не любят. Было тут пару случаев... после этого запрет и ввели. У кого-то что-то изъяли, остальные стволы попрятали. Но такого оружия тут с самого начала немного было. Теперь вот прямо на базах то, что доргам не нравится, отбирают. А охрана природы — это пурга для отвода глаз. Дорги сами охотятся — слетает глайдер с десантом на такую охоту, а после этого в пампасах туши сотнями гниют. И на хрена им это надо? Хоть бы мясо забирали или шкуры. Нет, понятно, что и люди хороши. Слонов перебили, но это ради бивней. Янки бизонов извели, тоже причина была — индейцев кормовой базы лишали. А эти-то зачем? Нам всякую муть про браконьерство втирают, а то, что зверье тут такое попадается, которому все наши пукалки до лампочки, им по херу. Постоянно кто-то пропадает: был человек и нету! Даже косточек не осталось. "Желткам" вообще до людей параллельно, лишь бы угля стране давали! Криптонитового, мля...

— Кому? "Желткам"?

— Да, "инкам". Инопланетянам этим долбаным. Ты их рожи-то видел?

И правда, что-то есть. Существует сорт яиц с оранжевым желтком. Почти один в один с их цветом лица.

— А я слышал, что их Хозяевами надо называть, — невинно поинтересовался я.

Андрей грязно выматерился.

— Подхалимы жополизные так зовут, а не нормальные люди. От шерифа, небось, слышал? Так его положение к политкорректности обязывает. Хотя она у нас тут с перекосом, только "желтков" и касается. Общечеловеки, пидоры и прочие... кто за нее так ратовал, здесь у параши.

— Андрей, — хмыкнул я. — А какой у тебя индекс лояльности?

— Да такой же, как у тебя, иначе разговоры бы тут неизвестно с кем не разговаривал, — указав глазами на мою татуировку, отозвался он. — К тому же ты русский.

— А если я "казачок засланный"? С чего такая откровенность с новым человеком?

— Сами дорги провокаторов к нам засылать еще не додумались. Да и зачем им это, у них тут неограниченная власть. Администрация, чтобы выслужиться, пробовала, но таких быстро на чистую воду выводили, а наколки подделывать они не умеют. К тому же о моей позиции тут и так всем известно, но вес определенный имею — просто так убрать не выйдет. А беспорядки, как уже говорилось, "желткам" не нужны.

— Понятно.

— Кстати, раз уж речь зашла — с людьми, у которых индекс больше тройки, язык не распускай — стукнуть могут. Даже "троечники" могут, не окончательно еще "ценности" западной цивилизации повыветрились. Но все это дерьмо потихоньку отслаивается, что не может не радовать — условия такие. Только благодаря этому мне этот мир нравиться начинает.

Андрей разлил нам еще по одной и опять закурил. Надо сказать, "под это дело" дымил он как паровоз.

— Еще бы от инопланетной дряни избавиться... Они в наши дела почти не лезут, но за поставки ресурса и порядок строго спрашивают — если что не так, сразу следуют репрессии. И рыпаться бесполезно. А кислород нам перекрыть несложно. Урежь поставки с Земли, и всем туго придется. Чтобы выжить и совсем не одичать, чисто за пайку на них вкалывать надо будет. — Андре немного помолчал и добавил: — Есть вроде отдельные поселения, индейские в основном. Те почти на полном обеспечении живут. Разве что рейнджеры им что-то подкидывают — оружие, инструменты. Меновая торговля, в общем. Но такое не поощряется, а без этого там полный каменный век наступит. Лично я к такому не готов — без минимальных благ цивилизации обойтись сложно.

Я впитывал ценнейшую информацию. По ходу, тут уже революционная ситуация назрела. Как там ее: верхи хотят, но низы не могут? Или это из другой оперы? Тьфу, совсем "единственно верное" учение позабыть успел. Надо бы освежить в памяти...

Что это меня торкнуло? Недавно африканских революционеров клеймил, а теперь сам туда же... Но тут ведь совсем другая ситуация, не правда ли? Инопланетный агрессор атакует, и Родина в опасности! Революция — это когда своих шишек надо сковырнуть (к сожалению, на их места не лучшие усядутся), а тут чужие. Так что это восстание! А я повстанцем буду — по крайней мере звучит красиво.

Как там в скрижалях записано? "Необходимо захватить телефон, телеграф, вокзалы и мосты". То есть порталы... Потом ответим на доргский террор вообще зверским террором... Затем все у них отнять и поделить. Зафигачить индустриализацию... Нет, эта мысль мне определенно нравится! Может, я что-то важное и пропустил, но додумать и вспомнить несложно...

А не сменить ли имидж? "Маузер С96" в "жовтой кобури" и чекистскую кожанку себе завести? На страх агрессору! Чистки, расстрелы — благодать! Как об обстоятельствах "попадания" и доргах вспомню, сразу очень привлекательной такая идея начинает казаться...

Ну а когда рай будет построен на этой отдельно взятой планете и все классово, расово и биологически чуждые элементы чужих развешаны на фонарях, можно будет и за земную верхушку взяться. А вот не хрен было у "инков" (как-то быстро ко мне это слово прилепилось) с ладони жрать и людьми торговать. Хотя у наших "администраторов" и без этого "заслуг" хватает... Но это, конечно, в дальней перспективе — надо же к чему-то хорошему стремиться? Должна быть у человека в жизни цель (желательно в перекрестье прицела) — светлая мечта, так сказать!

Эк, меня в ненаучную фантастику занесло! Мечты и наполеоновские планы, однако... Сначала здесь надо разгрести... Вот опять! "Блин, разгребатель нашелся", — самокритично подумалось мне... Я вообще очень самокритичный человек. Правда, только до той поры, пока с моей самокритикой какая-нибудь сволочь соглашаться не начинает. Это моя самокритика, и не лезьте в нее своими грязными лапами!

Ну ладно — сначала программа-минимум: "инкам" и ренегатам из администрации конкретно навешать (очень уж я злопамятный) и доступ к порталу получить. И чтобы за это ничего не было... А что? Очень существенный момент! Я же не камикадзе.

Под неспешный разговор ушла поллитровка, но следующую решили не начинать — середина дня только, и дел у обоих еще завались. Ему к завтрашнему столпотворению готовиться, а мне... да черт его знает, что там шериф для меня придумает. Четверть литра для меня не доза, но вот усугублять не стоит.

Быстро убрав со стола остатки импровизированного празднества, Андрей сказал:

— Пойдем винтовку тебе смотреть.

И мы направились в зал.

Маузеров у Андрея не нашлось, поэтому от варианта "комиссара в пыльном шлеме" временно пришлось отказаться.

— Честно тебе скажу, выбирать особо не из чего — что мне дают, то и продаю. А поставляют сплошной отстой! Таким, как ты, положен один бесплатный ствол: винтовка, дробовик или пистолет — на выбор. Тем, кто гладкоствол или пистолет берет, разница выплачивается. Но я так понимаю, ты винтовку хочешь?

— Ага, ее.

— На автоматы даже не смотри, они не по твоим индексам.

Я, кстати, и не думал — М-16, что у него тут стоят, мне и даром не нужны! Надежность у них никакая, а я себе не враг. Андрей между тем продолжал:

— Можно, конечно, М-14 взять, у нее переводчик огня снят, но обратно воткнуть — дело пары минут. Хотя я бы не советовал — очередью из нее никуда не попадешь, да и вообще далеко не лучшая машинка. Бери "Гаранд".

В принципе, я и сам к такому выбору склонялся, раз уж больше ничего нет... Существует у М-1 несколько недостатков, но и много хорошего я про эту винтовку слышал. Хотя самому пользоваться не довелось. Зато что такое М-14 и М-16, мне хорошо известно — приходилось сталкиваться, и иметь с ними дело я совсем не расположен.

— Слушай, а апгрейд этой винтовочке сделать реально?

— Чего же нереального? Приклад подогнать могу. Пламегаситель поставить — есть у меня подходящие. Еще кое-что по мелочи... И патроны с увеличенной навеской пороха есть. Я с ними уже экспериментировал — мощнее получается, а баллистика не страдает. Делать?

— Делай, конечно. Раз уж выбирать не из чего, надо эту по полной программе усовершенствовать. Но я не это хотел спросить. Вместо патронной пачки на питание из магазина переделать возможно? Насколько мне известно, модифицировали штатовцы эти "Гаранды" под магазины.

Главный недостаток М-1 Garand заключается именно в невозможности дозарядить оружие, пока всю пачку из восьми патронов не изведешь. А когда отстреляешься, пустая пачка с характерным резким звуком вылетает. Что не есть хорошо! Это как противнику прямо сообщить, что у тебя патроны закончились.

— Без проблем. Хочешь от браунинга двадцатизарядный поставлю? Вон такой стоит. — Андрей кивнул на стеллаж.

Я проследил за его взглядом и содрогнулся от вида уродливой конструкции.

— А поменьше нельзя воткнуть? Патронов на десять. Уж больно этот громоздкий.

— Не вопрос, подберу чего-нибудь от охотничьих винтовок — самих уже нет, но несколько магазинов под 30-06 завалялось. А знаешь что — лучше отдам-ка я тебе снайперку, — вдруг спохватился Андрей. — Для хорошего человека не жалко. Эти деятели случайно сюда партию закинули. От нее у меня две штуки остались. Заначил и забыл. Одна моя личная, а вторая тебе, как соотечественнику, будет. В принципе, то же самое, что обычная М-1, но качество на порядок лучше. Помни мою доброту.

— Спасибо!

— На ней и пламегаситель уже стоит, и даже кожаная накладка под щеку есть — сам делал, старую выбросить пришлось: вся потрескалась и скукожилась. И под магазин переделаю. Но за прицел и работу заплатишь. Как тебе вариант?

— Идет, — сразу согласился я.

— Тогда через пару часов за ней зайдешь, я тут пока подшаманю, что требуется.

— Погоди, я еще пистолет себе хотел.

— Это правильно! Тебе какой?

Пушку я себе уже присмотрел, но ради интереса спросил:

— А что посоветуешь?

— Из того, что имеется? Кольт 911-й — без вариантов! В руке как влитой сидит. Точность отличная. Останавливающее действие выше всяких похвал, а "броники" тут мало кто носит. Единственный недостаток: магазин маловат — на семь патронов.

Все это я и так знал и именно к кольту уже примерился, а то, что магазин небольшой, так воевать с пистолетом наперевес я не собираюсь, для этого другое оружие существует, а вот для всяческих неожиданностей и это вполне сойдет. Этот кольт в свое время под нужды армии разрабатывался. А воякам хотелось, чтобы лошадь с копыт валило. Мне тоже подобная мощь нравится.

— Можешь и канадский "Пара-Орданс" взять — те же яйца, только в профиль. Зато этот уже тринадцатизарядный, еще кое-какие модификации — хорошая штука, но он в два раза дороже.

— Давай на обычном кольте остановимся — я не дочка миллионера. Плечевая кобура к нему есть?

— Как не быть, держи.

Я скинул куртку и начал пристраивать на себе подвесную с кобурой и подсумком на два запасных магазина. Подогнал, сунул в кобуру пистолет, надел обратно куртку, проверил, удобно ли оружие выхватывать.

Внимательно наблюдающий за моими манипуляциями Андрей ненавязчиво заметил:

— У нас не принято скрытно оружие носить, у тебя могут неприятности возникнуть.

— А если другое на виду будет, тогда как?

— Тогда нормально.

— Вот и хорошо, не будем местные порядки нарушать. Это у тебя там "анаконда", если не ошибаюсь. Можно взглянуть? — ткнул я в сиротливо притулившийся в самом углу витрины револьвер.

— Да, пожалуйста, — протянул мне могучую, брутального вида пушку Андрей. И прокомментировал: — Великолепный револьвер, по точности с ним, пожалуй, никакой другой и не сравнится. Но для самообороны слишком тяжелый и громоздкий. И отдача большая, — не стал кривить душой он. — У этой модели ствол восемь дюймов, а других у меня нет. Он вообще единственный остался. Чисто охотничий вариант. Или для спортивной стрельбы.

— Я охотник и есть. Сколько?

Калибр у этого кольта действительно могучий, но меня это не слишком заботило — в принципе, я даже из своего "ремингтона" с одной руки могу стрелять и попадать, что характерно! А об "анаконде" давно мечтал, но прикупить как-то не складывалось.

— Тут такие не слишком популярны, напрасно, по-моему, — не понимает народ... поэтому недорого отдам. Кстати, он из первых выпусков — видишь, накладки на рукоятке деревянные. Потом только полипреновые ставили. Целиком нержавейка, на стволе вентилируемая планка. Короче, за него штука с тебя.

— Чего?! — Акула капитализма, блин.

— Без торга, — отрезал Андрей. — Он минимум в полтора раза дороже стоит. Но если не нравится, бери вон "смит-вессон" под тот же патрон. Вполне себе хороший револьвер и обойдется гораздо дешевле.

— Калибр какой? Сорок четвертый магнум? — хмуро спросил я, понимая, что денежки придется-таки выложить — больно ствол понравился. — Или он под сорок пятый?

Эти кольты были разных типов. Сорок пятый, конечно, несколько слабее, но тогда у меня для пистолета и револьвера один вид боеприпаса будет — удобно иногда. Но если сорок четвертым окажется, тем более не расстроюсь! Я уже решил, что этот револьвер в любом случае беру.

— Он самый, сорок четвертый, — отозвался Андрей.

Так тому и быть.

— Заверните.

К кольту прилагалась открытая кожаная кобура рыжевато-коричневого цвета, а по случаю того, что я оказался соотечественником, — и пояс-патронташ, на который ее вешать. Именно такой, как в ковбойских фильмах показывают. Одна сторона цепляется к поясному ремню, а другая на бедро сползает. Дополнительно кобура с револьвером крепилась к ноге кожаным ремешком — чтобы не болталась.

— Под левую руку кобура есть? — Пистолет я правой собираюсь выхватывать, значит, револьверу место на левом бедре.

Я переученный левша, и мне без разницы, с какой руки стрелять, при желании и по-македонски смогу — тренировался иногда. И стреляю вполне прилично, хотя виртуозом, конечно, меня не назвать. Все же для бойца моего профиля пистолеты всегда были только вспомогательным оружием, так что с короткостволом я общался не так плотно, как с автоматами и винтовками.

— Найдем, — подбодрил меня Андрей.

Распотрошив пачку с патронами, я сразу набил ими гнезда патронташа. Ручную "анаконду" тоже зарядил. И застегнул пояс с револьвером на бедрах — теперь вылитый ковбой, сапог и шляпы только не хватает.

По совету Андрея взял еще пару скорозарядников для револьвера и пристроил их в чехольчиках на поясе. Не уверен, что понадобятся, но не помешают — с ними перезаряжать все же быстрее, а стоят относительно недорого.

Потом я добрал патронов к остальному оружию. Чувствуется, денег тут до хрена оставлю — сходил, называется, за бесплатной винтовкой! Подпоили и ограбили! Но в душе я сожаления почему-то не чувствовал.

— Нож нужен? Твой не всегда подойдет. — Кивнув на "Ка-Бар", Андре протянул мне среднего размера канадский охотничий нож, вполне даже симпатичный.

— Хороший ножик, но пока не надо — свои есть.

Примерив нож в руке, я взял его за лезвие и без замаха метнул в висящую на стене деревянную мишень. Там уже парочка страшного вида кинжалов воткнута была — для антуража, наверное...

— Силен! — Андрей задумчиво посмотрел на результат.

Чего там смотреть — десятка.

— Тогда, может, такой подойдет? — сказал он и выложил на прилавок небольшой, но тяжелый цельнометаллический метательный клинок, обоюдоострый, с обмотанной нейлоновым шнуром рукояткой. — Как тебе? Крепление на голень. Но и на пояс можно приспособить.

— Сейчас посмотрим. А на пояс не надо — голень меня вполне устроит, — пристраивая ножны с клинком на ноге под штаниной, отмахнулся я.

Нормально получилось — удобно и незаметно. Я выхватил нож и, резко разогнувшись, отправил его в мишень.

— Дайте два! — с трудом выдергивая клинок из пробитой насквозь толстой деревяхи, выдал я.

— Ты про запас? — поинтересовался Андрей, но еще один нож достал. — Забирай, но больше нет, закончились.

— Зачем про запас — второй на руку подойдет, — сообщил я, застегивая ножны на правом предплечье.

Никак не ожидал тут такие замечательные игрушки найти: хорошие метательные ножи — большая редкость. Производители просто не понимают, какие требования к этим изделиям предъявляются и что надо выпускать. А объяснить некому — настоящих спецов мало. Конечно, метать можно практически все, что втыкается, но лучше всего подходит специально приспособленный для этого инструмент. Собственно, как и везде...

Для меня такое приобретение особенно актуально. Тут всяческих стрелков до фига, и получше меня наверняка найдутся. Совсем не удивлюсь, если в здешней питательной среде ганфайтеры какие-нибудь завелись... И на рывок руки к кобуре гипотетические противники могут среагировать быстрее. А вот брошенный левой рукой нож для любого станет неприятной неожиданностью. Метательные ножики будут моим последним, не побоюсь этого слова, убойным аргументом!

Договорившись с Андреем, что за винтовкой заскочу позже, отправился на поиски шерифа. Шагая по главной улице с револьвером на бедре и глядя вокруг, я ощущал себя персонажем приключенческого фильма.

Как и было обещано, Эрл Гарретт отыскался в участке. Принюхавшись к моему выхлопу, шериф с ходу заявил:

— Пока ты там пьянствовал, я тебе уже работу нашел.

Он, что ли, окончательно мне в няньки надумал записаться? Я об этом вроде не просил! И оглядеться-то еще не успел! А работу предпочитаю выбирать самостоятельно — на хрен такую заботу. Примерно это я ему и высказал.

— Не дергайся. Нет, чтобы спасибо сказать! Ты как раз такую и хотел. Без рекомендации от меня искал бы дольше, а нашел бы хуже. В охотники пойдешь? Или побездельничать желаешь?

— Подробности, пожалуйста.

— Я с Сэмом переговорил, это владелец салуна, где мы сидели. И еще в пару подобных заведений заскочил. Как ты насчет того, чтобы их свежей дичью снабжать? Вроде тех антилоп, что мы привезли. Работа творческая и интересная, заказы на разную живность будут, иногда очень редкую. А многие что-то новенькое, совсем невиданное и экзотическое, попробовать захотят — гурманов у нас хватает, а животный мир почти не изучен. Это тебе не бизонов на мясо и шкуры сотнями отстреливать — там бойня, а не работа.

— Что, тут и бизоны есть? — немного невпопад спросил я.

— Как не быть, не совсем бизоны, но так называются.

— Спасибо, конечно, Эрл. Большое! Но учти на будущее: такие решения я самостоятельно принимать привык, надо было сначала со мной посоветоваться.

— Хотел сюрприз сделать, думал, ты против не будешь, — усмехнулся шериф.

— Я и не против совсем, но все же...

— Хорошо, об этом договорились. Да, еще про работу: оплата сдельная, но не обидят. Точно не знаю, сколько выйдет, но должно неплохо получиться. Кстати, под это дело я твой карабин смогу оформить. На администрацию надавлю — они тоже вкусно покушать любят. Только на базе с ним все равно нельзя будет появляться. Но тебе там только неделю жить. А захочешь, так прямо завтра в город переселишься. Тут съемного жилья хватает. Хотя настоятельно советую с переездом все же не торопиться и тренировочный комплекс в медцентре пройти.

Почему-то мне казалось, что и тут шериф какие-то свои цели преследует — вон как уговаривает. Но дареному коню...

— А твой-то какой в этом интерес? — Так опекать — это, как ни посмотри, явный перебор!

— В простое человеческое участие не веришь? Может, и правильно. Элементарный у меня интерес: я с Сэмом в доле. И давно подумывал что-то эксклюзивное людям предложить, а из "Фронтира" высококлассный ресторан сделать. Да все подходящего человека не находилось. А тут ты подвернулся — профессиональный охотник! Ну и наши с тобой будущие дела, когда ты на этой работе освоишься, будет легче проворачивать, — открыто улыбнулся шериф. — Договор наш помнишь? Больше пока не скажу. Так какое твое решение?

— Глупо было бы отказаться. Поэтому действительно спасибо! Но как я заказы принимать буду, если в местной фауне ни ухом ни рылом? Даже названий ваших не знаю.

— Ерунда, разберешься, — отмахнулся шериф. — Ты еще в "Памятку" не заглядывал — там кое-что по животному миру есть, с картинками. А чего не окажется, так на пальцах объяснят или нарисуют, что требуется. Тут, знаешь ли, многим видам и названий еще не придумано. Имеешь практически стопроцентные шансы в первооткрывателях оказаться, окрестить или даже своим именем какое-нибудь животное назвать. А скорее всего, и не одно!

— Типа: слонопотам Вадбольского? Спасибо, непременно воспользуюсь случаем.

— А что — звучит! — хмыкнул Эрл. — Тут и не такие названия встречаются — у первооткрывателей бывает своеобразное чувство юмора. Или его отсутствие... И фантазии необычные... Еще в библиотеку загляни. — Ого, тут и библиотека имеется! — Там в архиве хорошая подборка фотографий животных есть, со справками и примечаниями. И просто описания. Кстати, тебе тоже фотоаппарат завести не помешает и снимки зверей в библиотеку сдавать, желательно с ремарками. Хорошим тоном считается. Иначе нам тут никогда ничего не освоить. И так систематизацией только энтузиасты занимаются.

— Хорошо, заведу. Когда к работе приступать?

— Торопиться не надо, но и затягивать не стоит. Для начала в прерию лучше с проводниками сходить. Я с рейнджерами договорился, пару раз с ними скатаешься. Завтра вечером в салун подъезжай, там все и обсудите. И с Сэмом окончательно условишься.

Как он быстро все разрулил, и когда только успел?! Однако взял меня в оборот Эрл Гарретт — все у него на мази! Остается только по течению плыть... Но взбрыкивать обождем — неумно и пока незачем.

— А почему не сегодня?

— Ты мне с ирландцем поговорить обещал. Забыл уже? Иначе он дел натворить может и на каторгу загремит.

— Понятно. Завтра так завтра.

— Теперь пойдем тебя транспортом обеспечивать — машину не обещаю, а вот про мустанга договоримся, — продолжил свою бурную деятельность по скорейшему приставлению меня к делу шериф.

Хоть и есть некоторые сомнения касательно местных лошадок, но без транспорта действительно никуда!

С верховой ездой у меня все в порядке: достаточно времени провел в местах, где лошадь до сих пор единственное средство передвижения, но эти мустанги-морпусы... Такой цапнет, когтем или клыком заденет — мало не покажется! А пристрелить жалко будет — деньги уплачены... Ладно, будем пробовать, другие вон как-то справляются...

Мы вышли на улицу, забрались в машину, и шериф повез меня куда-то за город.

Лошадиное ранчо, куда мы прикатили, выглядело... как ранчо. Отличия состояли в том, что разводили здесь не совсем лошадей, а огороженное сеткой пастбище было не слишком большим, к тому же густо заросшим кустарником и деревьями. Там шныряли многочисленные похожие на кроликов, только побольше, зверушки. "Лошадки" на них весело охотились, норовя схватить пастью или сцапать когтями — зрелище незабываемое! Кролики пытались укрыться от них в зарослях, а открытые пространства пересекали исключительно короткими перебежками. Не суетились, в общем.

Пока шериф договаривался с ранчеро об аренде транспортного средства, я с интересом наблюдал за повадками морпусов и тихо балдел.

Когда мустангам надоедало бегать, они принимались объедать кору и ветки с деревьев, вставая для этого на задние лапы, а передними цепляясь за ствол. Или копали корешки, пользуясь для этого когтями и клыками, обдирали кустарник и даже пробовали жевать траву. Правда, в отличие от настоящих коняг, последнее они делали довольно неохотно. Паслись, в общем, как умели...

Неожиданно я стал свидетелем интересной сцены. Мустанг гнал по полянке кролика, но тот был уже близко к зарослям и, видимо, думал, что спасен. Вдруг с дерева на него прыгнул небольшой зверек, сбил с ног, мгновенно разорвал горло и, схватив еще бьющуюся в агонии, раза в три больше себя, тушку, потащил ее обратно на дерево.

— Это что за зверь такой суровый? — спросил я у Жака, хозяина ранчо.

— Крыса местная — бандикота.

— Крыса? Вроде не похожа. Скорее, на куницу или мангуста смахивает.

— Фермерам сильно гадят, они так и прозвали.

— Нет, это не крыса, это просто песец какой-то! — наблюдая, как, примостив добычу в развилке веток, боевой крыс устроил кровавое пиршество, восхищенно высказался я.

— Почему песец? Их же на шкурки разводят, — заинтересовался Жак.

— Это не тот песец, это его тезка. Настоящего на шкурку не разведешь, — представив эту картинку, рассмеялся я.

— Не слышал о таких, — на полном серьезе сообщил Жак.

— Лютый полярный зверь! А вообще-то, не обращай внимания — русский фольклор.

Кстати, бандикота тоже название подходящее, что-то в нем такое есть... Звучит, в общем, и страх вселяет!

— Мы вроде мустанга приехали выбирать, а не о крысу, — вмешался в наш "содержательный" разговор шериф.

Не надо мне награды, не надо мне пощады!

А дайте мне винтовку и дайте мне коня!

А если я погибну, пусть красные отряды,

Пусть красные отряды отплатят за меня, —

бодро спел я.

Винтовка скоро будет, конь тоже. Только с "отплатой" пока непонятно...

— Что за песня такая? Мелодичная... — навострил уши Жак.

— Тоже из русского народного... почти, — пояснил я и еще раз спел ее уже по-французски.

Часть своего репертуара я еще во время службы в Легионе на французский перевел. А некоторые песни и на английский.

— Странные вы, русские, — задумчиво протянул шериф.

— Уж какие есть. Вот, кстати, еще в тему:

Мне бы дьявола коня да плеточку заветную.

И тогда искать меня в поле не советую!

Бедолага Гарретт посмотрел на меня так, как будто я уже собирался взлететь в седло и, забив на все договоренности, нахлестывая коня, скрыться в неизвестном направлении — ищи ветра в поле!..

Может, ему для успокоения "Любо, братцы, любо, любо, братцы, жить! С нашим атаманом не приходится тужить!" исполнить? Нет, не стоит, наверное, — там ведь и такие строчки есть:

Жалко только волю во широком поле.

Жалко шашку востру да буланого коня...

Что, если они у него с предыдущей песней сопоставятся?

Все! Продолжать знакомить шерифа с русской культурной традицией я посчитал излишним.

Коня мне подобрали (пусть не совсем коня, но мне так называть удобнее), однако и тут не обошлось без сюрпризов. Для начала выяснилось следующее: морпуса можно было взять напрокат, но тогда это будет далеко не лучшая скотинка, или купить. Подумав, я предпочел последнее — транспорт желательно иметь свой собственный. К тому же, если прокатный издох— нет, выплатить его стоимость все равно придется.

Этим дело не ограничивалось, мне предложили выбрать вариант покупки: насовсем или с возможностью последующей перепродажи. Вот тут я и подвис, не понимая, что это может значить. Мне объяснили.

Оказалось, что, модифицируя морпусов, дорги заложили возможность их искусственного импринтинга, то есть привязки к хозяину. Такого перепродать уже не удастся. Если он потеряет хозяина, то к другому человеку привыкнуть не сможет, да и оседлать себя не даст.

Оставшимся без хозяев мустангам было два пути: либо в табун (если оказывался выдающихся статей), либо на скотобойню. Но чаще они дичали, или их отпускали на волю специально — улучшать породу диких мустангов. Со временем и те должны были унаследовать нужные людям характеристики (про доминантные гены уже упоминалось) — поезжай в прерию и лови себе коня под седло. Но это дело далекого будущего...

Зато после привязки морпусы становились вернее любой собаки, кстати, и команд понимали больше — около ста.

После подробных пояснений я остановился на варианте с импринтингом — конь нужен верный! А зачем такого продавать? Вот если потом заводные лошади потребуются — стоит без привязки обойтись.

Выбор мустанга начался не с него — сначала специалист придирчиво осмотрел меня. После этого мы прошли в дом, где меня взвесили, затем подогнали мустанга и заставили прокатиться. А потом Жак просто указал на парочку тех, кто, по его мнению, подойдет.

— Выбирай.

Мне приглянулся здоровенный жеребец, который как раз в этот момент задавал трепку другому мустангу. И цвет хороший — немаркий, даже местами маскировочный... то есть масть, я хотел сказать, гнедая... с зеленцой. В него я и ткнул.

— Этого хочу.

— Смотри сам, но предупреждаю — он злобный.

— Так импринтинг же?

— На характер это не влияет — проблем может доставить. Хотя тебя, конечно, не тронет.

— Ничего, я тоже не слишком добрый, общий язык найдем.

"Злобный — это даже хорошо, — подумалось мне, — как раз такой и нужен, боевого коня буду воспитывать".

Жак взял лассо и отправился на пастбище отлавливать мустанга. Отважный человек! Ладно морпусы, он их выращивает и знает, как обращаться, но ведь у него тут и такие твари, как бандикоты, шныряют.

Однако беспокоился я зря — поимка животного прошла без эксцессов. Приведя мустанга с пастбища, Жак завел его в стойло, вытащил из сумочки на боку похожий на пистолет шприц-инъектор и кольнул коня в шею. Тот беспокойно переступил с ноги на ногу, а потом всхрапнул и плавно завалился на бок.

— Снотворное, — пояснил ранчеро. — Минут пятнадцать спать будет.

Затем он поменял в инъекторе ампулу и уколол лежащего морпуса еще раз.

— Все, процесс пошел, — обратился он ко мне. — Мы пойдем, а ты здесь сиди. Поглаживай. Когда очнется, он первым тебя должен увидеть — тогда привязка окончательно сработает. Дашь ему. — Жак протянул мне кусок вяленого мяса. Вот так вот — вместо морковки... — И постоянно говори что-нибудь. Лучше всего сразу кличку ему придумай.

Мустангер и шериф ушли, а я остался гладить спящего морпуса.

— И как же тебя назвать? — Выбор имени — дело ответственное, а в голове мелькало только что-то вроде: "Боливар не выдержит двоих".

К моменту, когда морпус зашевелился и начал приходить в себя, имя я все-таки измыслил и теперь с удвоенной силой наглаживал зверюгу, как заведенный повторяя:

— Буян, хороший! — Может, и не слишком оригинально, но кличка подходящая и с историей. Еще в детстве фильм "Смелые люди" на меня большое впечатление произвел. Там геройского коня так звали.

По телу животного прошла дрожь, и на меня уставился большой карий глаз. Потом мустанг встряхнул головой и вскочил на ноги. Я тоже поднялся.

Ко мне, обнюхивая, потянулась конская морда.

— Эй, я несъедобный. — На всякий случай преду— предил я и постучал его кулаком по лбу. — На вот, похавай. — Я сунул мустангу мясо. — Извини за мой французский. Не знаю, как тебя учили, но теперь мы исключительно по-русски общаться будем. Привыкай.

Еще минут двадцать мы налаживали отношения. Я чесал мустанга за ухом и доводил до него текущую политику партии. Он, тычась в меня носом, благосклонно внимал.

Жак советовал с мустангом много говорить, а ничего лучшего, чем подробно изложить зверю свои ближайшие планы (предварительно выяснив, не подслушивают ли другие мустанги или еще кто...), я не придумал. Ну не сюсюкать же?! И разговаривать на отвлеченные темы тоже настроения не было.

Когда, посчитав, что первичный инструктаж закончен, а Буян проникся грандиозностью задач и привязался, я направился к выходу из конюшни, морпус потрусил за мной, как собачка на поводке. Сработало!

После небольшого торга за мустанга я выложил семь, с копейками, штук. Не знаю, много оно или мало (не осознал еще здешних цен), но Жак остался доволен, а шериф, улучив момент, сказал, что это очень хорошая цена. Типа мне повезло, а мустангер на импринтинговых особо не наживается — кредо фирмы.

Потом меня проинструктировали насчет того, как с морпусом нужно обращаться и какие команды он понимает. Кстати, по сравнению с лошадьми, мустанги требовали минимальной опеки и были вполне способны позаботиться о себе сами. Например, в пампасах никто даже задумывался об их пропитании. На стоянках только расседлывали и отпускали — или пастись будет, или на охоту сходит, а от хищников убежит либо отобьется!..

Если бы морпусы не имели привычки к дракам с себе подобными и тяги подозрительных людей порвать, даже в населенных пунктах привязывать бы не пришлось. А так... профессия конюха здесь довольно опасна.

— Ты его сейчас плотно тренируй. Новым командам учи. Несколько дней после импринтинга они особенно восприимчивы, — посоветовал мне напоследок Жак.

Кроме ездового морпуса, я приобрел у Жака сбрую, и он помог оседлать мустанга. Попутно продемонстрировал некоторые хитрости этого дела — были различия с тем, как седлают лошадь. Удила и седло тоже отличались от привычных мне. У морпусов и прикус другой, и седло сзади должно быть приподнято повыше — спина спадает от холки к крупу. Впрочем, дромадера (одногорбого верблюда) седлать куда сложнее...

С ранчо я уезжал верхом. С шерифом мы, предварительно договорившись встретиться завтра вечером в салуне, распрощались. И он умчался вперед на машине. Перед отъездом Гарретт вручил мне ампулу:

— Когда соберешься ирландца будить, дашь понюхать.

— Что, какой-то особый препарат?

— Нет, обычный нашатырь, — проинформировал шериф и был таков. — До завтра!

Дела, наверное, заели. Но что-то слишком поспешно он удалился. Или мне это показалось?..

Осваиваясь с ездой на мустанге, я пускал Буяна попеременно шагом, рысью или в галоп. Черт, отлично идет — шаг ровный, рысь совсем не тряская и галоп плавный! От такой езды просто удовольствие получаешь!

Лихим кавалеристом пролетев пару километров до города, я заехал в оружейный к Андрею.

Немного доработанная под магазин винтовка оказалась уже готова. Заодно закупил все магазины, что остались, — шесть штук, больше у Андрея не нашлось. Разгрузки, чехлов или патронташа под них тоже не было. Пришлось пристраивать частично в чехлы на пояс, частично рассовывать по карманам куртки.

Дубовый, без наворотов, оптический прицел (а здесь такой только и нужен) времен Второй мировой я сложил в сумку с боеприпасами — даже не уверен, что понадобится. Главное, сама винтовка хороша... по крайней мере, качеством.

Для карабина у меня тоже прицел есть, приятно, что такой, которому аккумуляторы и батарейки не нужны, — ACOG, там все на высоких технологиях. Надеюсь, ему магнитные бури не повредят...

Вообще-то, оптикой я пользуюсь довольно редко — сильно обзор сужает, в лесах и зарослях не всегда хорошо. А чаще всего мне приходилось стрелять вообще навскидку...

Открытый чехол с винтовкой, который Андрей презентовал правильному покупателю, я повесил перед седлом на Буяне. Возить оружие за плечами желания совсем не возникало, да и срывать в случае чего долго.

Попрощавшись с Андреем, я проехал через городок и направился по дороге в сторону базы, наслаждаясь окрестными видами, погодой и верным конем. На пасущиеся в отдалении стада или мелькающую у самой дороги живность не отвлекался, только внимательно присматривался — на будущее.

Все же потрясающее разнообразие животного мира! Какие-то виды подобны земным, а какие-то очень отличаются. Хищники, напоминающие травоядных, и травоядные, похожие на хищников. Это не говоря о разнообразных всеядных тварях...

Как выяснилось, путешествовал я, как последний кретин, — позабыв об опасностях и о том, что одиноких путников могут подстерегать... Даже винтовку оставил в чехле, а не держал под рукой, перехватив ее на седло. Хотя... возможно, именно это меня и спасло!

У некоторых повоевавших людей вырабатывается своеобразное чутье на опасность и чувство чужого взгляда. Не знаю, как подобное объясняет современная наука (если вообще такими вещами заморачивается), но это неоспоримый факт! Вот и сейчас я явственно ощутил сгустившееся в воздухе напряжение.

Дорога в этом месте делала небольшой изгиб, а свежая поросль вдоль нее расцвела необычайно буйно — хорошее место для засады.

Насторожившись, я потянул из чехла винтовку, при этом слегка наклонился вправо. Видимо, поэтому пуля ударила мне не прямо в грудь, куда, без сомнения, метили, а в плечо.

Почти сразу щелкнуло еще несколько выстрелов. Но в этот раз неизвестные стрелки промахнулись — выдернув ноги из стремян, я кувыркнулся с мустанга наземь. Хорошенько приложился о плотный грунт и чуть не заорал от стеганувшей плечо боли. Но сознания, к счастью, не потерял... как и винтовку — уже падая, успел ее вытащить.

Как говаривал еще король Пруссии Фридрих: "На русского нужно потратить две пули..." Как минимум... Не знали, сволочи?! Сейчас втолковывать будем!

Не мешкая ни мгновения, я откатился в канаву и уже оттуда скомандовал маячившему посреди дороги мустангу:

— Лежать. — Жалко будет, если его просто со злости пристрелят. Просто до слез обидно!

Буян послушно залег, а потом и пополз из-под обстрела куда-то в сторону. "Редкостно умная все же зверюга, или учили хорошо... а скорее, и то и другое вместе", — отметил я краешком сознания. Теперь надо подумать о себе.

Сознание туманилось, но в организм уже пошел мощный вброс адреналина. Плотно заниматься раной времени не было, да и никак... Я только оценил, что рука действует. Или это только пока шок не прошел? Нет, вроде шкрябающих друг о друга осколков костей не чувствую. И кровь фонтаном не хлещет, и ей не харкаю, возможно, ничего важного не задето... Пуля вошла снизу под ключицей и вышла над левой лопаткой. Черт, даже ИПП с собой нет или бинта элементарного, не говоря уж об аптечке. Не озаботился вовремя. Можно и кровью истечь... Надо суетиться как-то быстрее. Пока не ослабел, ситуацию, куда вляпался, разруливать.

Зато с арсеналом у меня все в порядке: винтовка, "ремингтон", пистолет и револьвер. Это не считая ножей... С боеприпасом тоже нормально — почти весь на мне.

Врагов не меньше четырех человек. По крайней мере в самом начале по мне именно столько выстрелов прозвучало. Потом плотная пальба началась, сколько стволов работает, уже не разобрать было. Так что противников может быть и больше...

Стреляли с двух сторон, подымая фонтанчики земли совсем рядом, пули не давали приподнять из кювета голову. Наверняка нападавшие заметили, куда я скатился, — стоит поменять позицию.

В моем положении было бы разумнее, уходя из-под огня, отступать по канаве назад. Потом высвистать мустанга и попытаться свалить. Но, скорее всего, и они так думают. Эх, Буяна бы не подстрелили! Поэтому я, сокращая дистанцию до противника, осторожно пополз вперед.

Пока полз, пытался на слух определить количество огневых точек противника. Расстояние до них. Насчитал пять. Две в ста метрах, остальные три подальше. Рановато они стрелять начали, я бы на их месте поближе подпустил и уже наверняка сработал... Или не выдержали, когда я за винтовкой потянулся?

Продвинувшись метров на пятьдесят, я затаился и стал осторожно осматриваться. Стрельба к этому времени поутихла — постреливали враги уже изредка и в основном по тому месту, откуда я слинял, или туда, где им мерещилось некое шевеление. Значит, не заметили моих перемещений. Сразу меня завалить не удалось, теперь им какие-то новые шаги надо будет предпринимать. Что ж, подождем...

Глянул на плечо — рубашка прилипла к ране, а кровь сочиться почти перестала — быстро свернулась. Это хорошо!

Засада была устроена довольно грамотно, неизвестных врагов подвело только то, что они поторопились. Случись иначе, шансов бы у меня совсем не осталось. Правда, им стоило бы подстраховаться, выдвинув хотя бы одного из стрелков дальше по дороге. Отрезали бы любому угодившему в огневой мешок все пути к отступлению. Не озаботились и теперь наверняка волнуются — как бы добыча не ушла. Ну да, они не воины — наверняка бандиты обыкновенные. Нормально воевать не умеют. Куда таким уродам против грамотного спеца, если уж сразу убить не смогли... Не по зубам (надеюсь) добыча окажется. И огородами уходить жертва нападения совсем не думает — в таком раскладе очень велика вероятность пулю схлопотать. Сюрприз им будет. Неприятный...

Я, конечно, засады и налеты привык устраивать сам, но и то, что им можно противопоставить, представлял очень хорошо.

Минут через пять терпение у моих противников истощилось, они начали действовать. Их тоже понять можно — в любой момент на дороге может появиться кто-то еще. Тот же шериф с помощниками и пулеметом. Тут или заканчивать по-быстрому надо, или сразу сваливать, при этом рискуя пулю в спину от недобитка получить. Вот они и решили ставить точку...

Прикрывая друг друга огнем, подбадривая матюгами и воинственными выкриками, противники начали короткими перебежками перемещаться по фронту. Вот только огнем они не то место прикрывают, и фронт для меня уже не фронт, а фланг — я, считай, в центре вражеских порядков очутился. Причем от тех, кто находится через дорогу, оказался закрыт более высоким склоном кювета. Зато те двое, кто по эту сторону, у меня уже на мушке. Ими сейчас и займемся.

Выждав, когда дальний бандит поднимется с земли, чтобы сделать очередной рывок, я два раза подряд потянул спусковой крючок. Первая же пуля попала ему в грудь, срезав сразу на взлете, а вторая, угодив прямо в лицо, разбила его вдребезги. Отличные патроны Андрей подогнал!

Я сразу же переместил огонь на второго. Особой маскировкой в наступлении на пустое место они не заморачивались. Типа: упал за дерево, куст или кочку — и хорошо. А что противник с фланга может зайти, и не предполагали. Нет, ну хоть бы по канаве наступать (к чему я был тоже готов) догадались... Огребайте теперь, идиоты!

Вражина меня все же заметил и тоже попытался выстрелить, но реально не успел — ему ствол надо было доворачивать, а мне, меняя прицел, только слегка шевельнуться — они с первым почти на одной линии оказались. Всадив в него одна за другой три пули, я нырнул обратно в канаву.

Оставшиеся трое сразу и не поняли, что произошло, а продолжали идти в атаку — трупов друзей им было не видно. Высунувшись из-за насыпи, я уже собрался кого-нибудь прихлопнуть.

К сожалению, я неправильно посчитал количество противников. Их оказалось не пять, а шесть. Последним был засевший на дальней позиции стрелок, который держал поле боя под прицелом. Он среагировал быстрее всех. От близкого удара пули по лицу сыпануло осколками щебня, но и я в долгу не остался, сразу пальнув на вспышку, вроде даже попал... По крайней мере он моментально заткнулся и больше не стрелял.

Противники залегли. Но один из них проделал это весьма неудачно, оставив на обозрение свою задницу. В нее я тут же всадил пулю, и подранок заорал благим матом. Пускай покричит — другим полезно будет послушать.

Враги ответили суматошным огнем, и мне пришлось укрыться.

Пока я хоронился от выстрелов, оставшаяся в живых парочка бандитов сумела подобраться ближе, благо ползти было совсем недалеко, и скрылись в канаве с другой стороны дороги. Пат. Мы на расстоянии буквально нескольких метров друг от друга, но ни мне через дорогу не перескочить, ни им... А перестреливаться в такой ситуации, пока кто-нибудь не подставится, можно долго. Хотя они могут расползтись по канаве в стороны и попытаться перебраться через дорогу в некотором отдалении. Тут я в проигрыше, мне не расползтись...

Гранату бы! Хочется надеяться, что и у них нет... Правда, если бы была, давно бы уже швырнули. Кстати, надо потом вопрос с гранатами прояснить — реально ли достать, если уцелею, конечно... Вообще о взрывчатке надо подумать — лишней она не бывает. Если все совсем плохо... хороший подрывник ее буквально из куска дерьма с марганцовкой, мылом или сахаром (с некоторыми добавками) может сварганить. Я тоже умею.

Может, как-то врагов спровоцировать? У винтовки М-1 обойма на восемь патронов, и дозарядить ее, пока все не отстреляешь, нельзя. У некоторых бандитов оружие такое же, в руках у них видел и даже звук вылетающей патронной пачки слышал. Моя же снайперка переделана под магазин на десять выстрелов. Стрелял я семь раз. Предположим, они тоже знают, какое у меня оружие, по звуку выстрела определить могли (не слишком ли хорошо я о них думаю?) или заметить, когда выхватывал. Про модификации в курсе быть не должны. Даже если они выстрелы считали, все равно дело в шляпе. Я про один фокус читал, правда, они здесь его тоже освоить могли... Хотя вряд ли... Во всяком случае остается надеяться, что эта шутка им неизвестна. Или они предполагают, что она неизвестна мне... Вон как все запутано! Делать нечего... К черту все, попробуем! Много думать — вредно! Я-то в любом случае ничего не теряю.

Высунувшись из укрытия, я почти наугад пальнул в сторону противника. И тут же, имитируя звук вылетевшей обоймы, звонко щелкнул по стволу рукояткой метательного ножа.

Надо же, сработало!

Но бандитов я недооценил, среагировали они мгновенно, а может, и так уже собирались рвануть на штурм. Отчаянные парни оказались! Или напрочь отмороженные... Впрочем, одно другого не отменяет.

Почему-то я считал, что враги пойдут в атаку с винтовками наперевес. Это я ошибся — вот что значит к короткостволу непривычен! А на такой дистанции он по всем статьям у винтовки выигрывает.

В принципе, их затея имела все шансы на успех. Прижав огнем из пистолетов, переметнуться через дорогу и расстрелять меня в канаве. Если бы я, отбросив разряженную винтовку, сумел мгновенно выхватить револьвер (что сомнительно), кто-то из них мог нарваться на пулю, но второй гарантированно успевал меня прикончить. Вот только они не учли оставшихся в магазине двух патронов и метательного ножа у меня в рукаве. Все равно получилось жарко, и я чуть не умер...

Бандиты выскочили из канавы одновременно. Оскалившиеся бородатые рожи под широкополыми шляпами у меня на сетчатке, как на фотографии, запечатлелись. Стреляя на ходу, недруги метнулись через дорогу. Если бы не был наготове, мог вообще ничего не успеть. А так, один из неприятелей сразу словил в грудь кусок свинца (с латунью), попятился и завалился обратно в кювет. Второго же я выцелить не успевал... Выстрелили мы одновременно — я промахнулся, он попал...

По лицу как плетью хлестнуло, щеку ожгло болью, и я, выпустив винтовку, скатился в канаву.

Упал я на спину, в голове шумело, перед глазами все плыло... Сейчас меня убивать будут. Выглядевший размытым пятном противник спрыгнул вниз и тут же грохнул выстрел. Я почувствовал удар в ногу и, действуя на одних рефлексах, метнул в неприятеля клинок. Вроде не промахнулся... Уже падая, он выстрелил опять, но на этот раз никуда не попал...

Несколько минут я валялся в канаве, приходя в себя и сжимая в руке кольт, на случай если появятся недобитки. Хотя это вряд ли. Снайпер себя больше никак не проявлял, и раненный в попу затих. Кстати, в эту область ранения очень серьезными бывают. Остальных я завалил наглухо.

Откат после боя был жесткий. Адреналин схлынул, так что потерю крови, слабость и боль я начал ощущать в полной мере. К счастью, рана на ноге оказалась несерьезной — пуля прошла по касательной. С лицом тоже ничего страшного, кровило поначалу сильно, а так — царапина. Немного отлежавшись, я заставил себя подняться и побрел осматривать тела врагов. Контроль неплохо бы сделать, чтобы себя от ненужных сюрпризов оградить, да и трупы обшарить не помешает — может, у кого аптечка окажется.

Повезло. Аптечка отыскалась на первом же теле. Том, что валялось с ножом в грудине. Нетвердой рукой брошенный клинок угодил последнему стрелку прямо в солнечное сплетение. Опять повезло. Хотя нет, у меня бросок до автоматизма отработан — как целил в центр силуэта, так и попал.

В сумочке с лекарствами нашлись и перевязочные пакеты — два — и промаркированные цветом шприц-тюбики. С внутренней стороны на крышке аптечки английские надписи: какой цвет для чего. Это хорошо, это правильно! Выбрал и вколол себе сразу два шприца. Потом наложил на рану в плече ИПП. Второй пакет разорвал и половину пристроил на ногу. Морда лица обойдется — там уже подсыхает, а если повязку налепить, мешать будет и обзор закрывать.

Минут через пять мне значительно полегчало, а потом вообще похорошело — сильные препараты, наверняка доргские. Хоть какой-то от ублюдков толк...

Вытащил из трупа свой нож и, обтерев его от крови, отправил обратно в ножны на предплечье. Затем освободил тело от оружия и боеприпасов. Бумажник, мельком в него глянув, тоже прихватил. Сейчас пойду с других трофеи снимать — бросать не годится.

Свистнул Буяна. Тот немедленно прибежал. Где-то прятался ратный конь, пока я тут последний бой принимал. Хотя не под пули же ему лезть, хозяина грудью заслоняя, — пользы бы от этого не случилось. Но на будущее надо продумать тактику совместных действий и мустанга к ней потихоньку приучать.

Пока я раздумывал о методах дрессуры, коняга, жадно раздувая ноздри, потянулся мордой к трупу. Никак кусок нацелился отхватить?!

— Стой, трупоед! — Я оттолкнул в сторону его голову. Хищный Буцефал шумно сглотнул слюну, и на меня с немым укором уставился его умный глаз.

Я сразу устыдился, и верного, но голодного коня стало мучительно жалко. Плевать на все — надо мыслить шире и от привычных штампов отходить. Мол, людоедство — это зло. Херня! Каннибализм, согласен, действительно нехорошо — сам за это неоднократно негров ругал. Ну и отстреливал иногда... А неразумные зверушки этого ведь не понимают — чем для них человеческое мясо от любого другого отличается?

Да и вообще, я же боевого коня собирался воспитывать, типа рыцарского. Пусть врага зубами рвет и бьет копытом. Чего плохого, если он потом врага съест? Только дополнительный стимул. Собакам, кстати, когда по зверю притравливают, тоже крови попробовать дают. А тут, как я уже убедился, главный и самый опасный зверь — человек. Впрочем, как всегда и везде...

— Хрен с тобой — жри, скотина.

Дважды упрашивать не пришлось. Ездовой крокодил с удовольствием зачавкал. Не очень приятное зрелище, к слову...

И что, его теперь убитыми супостатами кормить? Хотя в этом что-то есть — что с ними еще делать-то? Не хоронить же с почестями. Хищники все одно сожрут. А так на фураже конкретно сэкономлю.

Переосмыслив проблему в этом ракурсе, я кардинально поменял точку зрения на происходящее.

— Кушай, мой хороший, — погладив мустанга по шее, подбодрил я животину. — Впрок наедайся. Когда еще так много вкусных ворогов попадется!

Зверюга, оторвавшись от трапезы, благодарно мазнула меня шершавым, окровавленным языком по лицу. Я с чувством выматерился...

Потом я осматривал тела и собирал трофеи. По подранку, хотя он уже не подавал признаков жизни, предварительно пальнул издали — мало ли... Так же поступил и со снайпером. Подумав, добавил по пуле и всем остальным...

Добычи с бандитов набиралось порядочно. Шесть винтовок — четыре М-1 и две М-14. Три помповых дробовика. Двуствольный обрез-"хаудах" в кожаном чехле, не самоделка — заводская работа, сразу видно: хорошая штука и довольно новая. Один полуавтомат и одна двустволка. Пять револьверов и три пистолета. Причем один из пистолетов как раз тринадцатизарядным клоном кольта, которым меня Андрей соблазнял, оказался — в хорошем состоянии, кстати. А среди револьверов был двадцать девятый "смит-вессон", под патрон, как у моей "анаконды". Ножи, патроны, деньги...

Куда мне это все богатство девать-то? Нет, с деньгами понятно. С остальным как быть? Ладно, Андрею сплавлю. Себе вон только "Пара Орданс" возьму. Плюс "смит-вессон" про запас... Может, еще полуавтомат или помповик — потом гляну, что получше. Ну и что-то Бриану можно будет отдать. А вообще-то, жалко оружие продавать, но пока даже хранить его негде. Решено, от того, что похуже, избавлюсь, а остальное пока придержу. И жильем надо обзаводиться... Ага, и оружейным складом — до кучи...

Кроме всего этого, невдалеке от снайпера, в зарослях, обнаружился табунок морпусов — шесть голов, как раз по числу бандитов. Три мустанга оказались импринтинговыми. Их, предварительно расседлав и освободив от поклажи, я отпустил. А чересседельные сумки и другое барахло навьючил на оставшихся. Кстати, процедура расседлывания чуть не стоила мне жизни — пришлось звать на помощь Буяна. Тот доверие оправдал и быстро навел в табуне порядок. Объяснил самым непонятливым, что его хозяина кусать нехорошо!

У седел некоторых мустангов болтались скальпы. Вот ни фига ж себе! Но раз так, не будем отступать от традиций. Эти тут оставим — нам чужого не надо, а бандиты мне собственные скальпы уступят. Может, за них премия какая (ага, велосипед!) полагается? В Америке, например, этот обычай не на пустом месте появился: французы платили индейцам за скальпы англичан, те, соответственно, за скальпы французов. Ну а потом скальпировать врага у всех как-то в привычку вошло...

В путь мы двинулись примерно через час. Пока трофеями нагрузились, пока Буян перекусил, пока я скальпов настругал — то да се...

Целая кавалькада получилась. Я восседал на Буяне, а в поводу вел еще трех мустангов. Этих Жаку придется продавать. Но одного, наверное, оставлю — как заводного или вьючного. Иначе как с охоты добычу возить? Буян сильно много не унесет, достаточно, что меня таскает.

Внезапно в голову здравая мысль пришла: наверное, иметь "привязанного" мустанга безопаснее, чем обычного. Гы! Гениально! И соответствующая поговорка тут же вспомнилась: "Если б я имел коня — это был бы номер! Если б конь имел меня — я б, наверно, помер!" Хотя речь о другом: стоит четвероногий транспорт немало, но привязанного мустанга не украсть, не забрать и не продать, следовательно, ради него убивать владельца смысла просто нет — не будет наживы.

Чувствовал я себя достаточно бодро, видать, доргские препараты в крови играли, а может, и модификации организма сказывались. Поэтому, когда на нас из-за кустов попытался прыгнуть похожий на саблезубого тигра хищник, я не оплошал и с каким-то даже наслаждением всадил в него пять пуль подряд. "Мы их душили, душили!.." Завалившись набок и пустив изо рта кровавую пену (значит, легкие пробиты), тигр немного подергал в агонии лапами и издох.

Мустанг тоже не подвел и даже рвался в бой, он почуял зверюгу издали, посему я был настороже. Задерживаться, рассматривать, изучать или снимать с пардуса шкуру я не стал — добраться бы скорей до базы. Когда же наконец этот бесконечный день закончится! Обожравшийся бандитами Буян тоже воротил от кошака-переростка морду.

Терпеть не могу всех поголовно кошачьих, включая домашних кисок. Толку от них... только жрут, спят и гадят, еще и мяучат мерзко. А мурчание и назойливые попытки вытереть о штанину задницу меня как-то не впечатляют. Наверное, это нечто вроде фобии — моих родителей убил уссурийский тигр!

Случай редкий: непонятно, почему он напал, но вот так им не повезло... Отцовская винтовка дала осечку, а второй раз выстрелить он не успел. Одним ударом лапы тигр убил мать, а вторым вырвал у отца винтовку чуть не вместе с рукой...

Отец умудрился зарубить тигра топором — насколько мне известно, уникальный случай (могучий, говорили, был мужик!), но и сам умер от ран...

На третий день меня подобрали проходящие мимо на бате эвенки. Они же отвезли к деду и поведали подробности трагедии. Для прирожденных охотников нет ничего сложного в том, чтобы составить полную картину произошедшего по следам. Мне тогда было меньше года...

На базу меня сначала и пускать не хотели. В чем-то я их даже понимал... Видок, наверное, еще тот: с ног до головы в кровище, мустанг прямо-таки обвешан оружием, а у седла болтаются свежие скальпы... Ну и чертова "двойка" в индексе! Первое, что сделали комендачи, это, взяв меня на прицел всего, что могло стрелять, вынудили засунуть руку с наколкой в сканер на воротах.

Ситуацию разрулил спешно вызванный откуда-то офицер. Я поведал свою печальную историю и пояснил, где искать трупы бандитов. Возглавляемая офицером четверка бойцов тут же погрузилась в джип и умчалась проверять. Пускай. Там с засадой все предельно понятно — великим сыщиком или следопытом быть не надо.

Меня наконец пропустили на территорию, но излишки оружия (включая весь длинноствол) заставили оставить в специальном помещении на КПП. Хрен с вами, золотые рыбки! Живите, пока... Кипятильник в аквариум я все равно потом кину!

Мустангов я сдал на конюшню, наказав расседлать, обиходить и накормить... кто голодный — к счастью, такой сервис здесь существовал. Естественно, заплатить пришлось, но не так уж и много. И с импринтинговыми обращаться тут умели. Иначе, не знаю, как сам бы управился — сил почти совсем не осталось.

После этого направился в медцентр.

С доргами я там не столкнулся — осматривал дежурный медик из людей, диагноз был прост, а сама медицина оказалась далеко не бесплатной...

— Рана ерундовая. — Это он о навылет пробитом плече. — Пули внутри не осталось, легкое цело, даже кость не задета, но крови ты потерял прилично. Повезло, что артерию не зацепило. Плати четырнадцать реалов и лезь в регенерационную капсулу — через час как новенький будешь. Если реалов нет, могу обменять — курс выгодный дам. А если денег совсем мало, гони три сотни пиастров — биогелем залепим, реагент плюс питательный раствор вколем — и гуляй. И царапины твои замажем.

— После укола сколько заживать будет? — пропустив мимо ушей предложение об обмене (пускай на других свой гешефт делает), спросил я.

— Часов десять-двенадцать — от организма зависит. К завтрашнему дню уже поправишься, только плотно поесть не забудь.

— А рану чистить? — напрягши свои медицинские познания, поинтересовался я.

— Ты свои земные представления забудь — тут совершенно другие методики. И инфекции не бойся, а грязь, если в рану попала, биогель вытянет, он бы и пулю вытянул... Вот так-то!

— Тогда реагент коли. — Какие могут быть сомнения, больше штуки сэкономлю — деньги на дороге не валяются, а я и так сегодня изрядно потратился.

Кажется, медбратец и не рассчитывал, что я за дикие деньги в капсулу полезу (найдись срочные дела — пришлось бы, но до завтрашнего вечера я совершенно свободен), поэтому он предложил другое:

— Еще сотню накинешь, общеукрепляющий комплекс вколю — хорошая штука, совсем без реабилитации обойдешься. Уже завтра руку нагружать можно будет.

— Добавлю. Действуй, эскулап.

Мне вкатили несколько уколов, а потом облепили раны полупрозрачной студенистой массой, которая тут же намертво прилипла к телу и затвердела. А по консистенции стала напоминать сантехнический герметик.

— Когда повреждения заживут, сама отвалится, — довели до меня информацию.

Подметив у целителя сильную жажду материального благополучия, я решил еще кое-какие темки пробить:

— Франсуа, у меня с завтрашнего дня здесь тренировки намечены, рана этому не помешает?

— Нет, весь тренинг в капсуле идет — она сама просчитает, что тебе можно, а что нельзя. Универсальная штука. Хочешь — просто мышцу во сне качай, хочешь — какие-то навыки с виртуальным тренажером отрабатывай, а если нужно, и обучающие программы вдолдонит. Как настроишь, так и заработает.

Я тут едва за глотку его не схватил.

— А как-то усилить эффект можно? И дополнительные функции ввести... Вроде программы коммандос. У меня индекс паршивый, сам понимаешь... А для выживания пригодится — вон как сегодня влетел!

— Почему нельзя?! Были бы деньги! И нужных людей знать надо, — весело подмигнул мне докторишка. — Я тут на сутки — завтра с утра обращайся. Поможем, чем сможем... — рассмеялся он.

Реально, коррупция — это сила!

Завершая лечебные процедуры, я оставил лекарю еще двести талеров. Одну сотку — за какие-то небесполезные, по его словам, препараты, а другую внес как аванс за завтрашние мероприятия. Я из этой больницы все возможное выжать собираюсь! И ему это постарался продемонстрировать — не станет такой хапуга, почуяв постоянного клиента, что-то сильно мутить. Но вот ободрать как липку, конечно, попытается...

Нет, когда здесь все вдребезги разносить буду, единственное, о чем пожалею, так об этой поликлинике — зело полезное заведение!

Выполняя рекомендации доброго доктора, я отправился поужинать в мексиканский ресторанчик. Остренькое я люблю. И мяса надо побольше взять. Здесь, на территории базы, несколько подобных общепитов расположилось, каждый со своей кухней.

Однако покушать меня не пустили — сказали, что вид неподходящий. Как я там никого не убил, сам удивляюсь!.. Настроение было соответствующее — чудом сдержался!

Я, бля, раненый и уставший, усиленное питание доктор прописал (рецепт, что ли, надо было с собой брать?), а тут какие-то падлы выеживаются! Совсем оборзели они в этой мексиканской столовке!

Вообще обидно... Нет, ну чем я на мексиканца не похож? Пушки только что из задницы не торчат, текилы с мескалем выхлестать могу столько, сколько им и не снилось, и кактусом закусить... а сомбреро прям щас у любого отобрать готов!

Конфликт потихоньку зрел, и я уже примеривался, как и кого буду вырубать. Совершенно не задумываясь о последствиях... Наверное, доргские препараты торкнули. Обычно я себе таких непродуманных действий не позволяю. Только если уж очень припрет. Но тут не та ситуевина...

Здравые мысли мелькали по краешку сознания и воспринимались очень отстраненно...

От смертоубийства (и последующих неприятностей) меня спас заскочивший в ресторанчик молоденький солдатик. Увидев меня, он слегка побледнел и, зачем-то отдав честь, как-то совсем просительно и совершенно не по-военному отрапортовал (вернее сказать, промямлил):

— Вас командир ожидает. Зайдите... пожалуйста?!

Ага, значит, соколики уже на место происшествия слетали и вернулись. Почему бы и не зайти.

— Веди, — согласился я — А с вами я еще не закончил, — бросил я подпираемому парочкой то ли поваров, то ли официантов, а по совместительству вышибал, хозяину заведения.

Но тот, уловив, куда ветер дует, и жопой прочувствовав грядущие неприятности, мигом сориентировался:

— Мы все приготовим, с собой заберете.

— Пошел на хер, мудак! — предельно вежливо ответствовал я.

Сошлись на том, что доставят заказанное в нумера... которые без номеров... Как они там меня отыщут, меня совершенно не волновало — их проблемы. Теперь с этого заведения за любой косяк буду спрашивать плату — кровью (ну разбитыми мордами хотя бы)! Сами нарвались, суки! Так я лишенцам и пояснил...

Оказывается, никуда не делась бандитская закалка девяностых. Несколько ущербная, конечно, но с волками жить... Да и в той жизни правильные понятия были, например: "за базар надо отвечать". Я еще мало чего на Гекате видел, но уже успел понять, что и здесь эта формула работает. Впрочем, как в любом нормальном обществе... Когда за свои слова не отвечают, а просто пи... трындят по любому вопросу — общество ненормальное! Мое такое мнение...

Солдатик повел меня не на КПП, а к находившемуся рядом двухэтажному зданию. Штаб их вооруженных сил, наверное. Слухи разлетелись быстро, и смотрели на меня там... как не знаю даже на кого... И старались держаться в отдалении. Собственно, даже понятно, почему так смотрели. В первый же день уложил полдюжины бандитов, снял с них скальпы и скормил трупы мустангу (не удивлюсь, если уже ходят слухи, что и сам перекусил!). Теперь вот в ресторане скандал устроил... человечины, наверное, не подавали. И разгуливаю по базе в простреленной и окровавленной одежде.

В принципе, не сказать, что такое отношение не радовало: боятся — значит уважают! Другого от окружающих и не требуется.

В подтверждение этой теории разговаривающие со мной офицеры были донельзя вежливы. На блокпосту вояки совершенно иначе общались... Пулеметами, суки, потрясали! Нет, ничего против военных я не имею (и сам в рядах побывал), но на этих с прибором клал — шавки доргские! Они тут мразь инопланетную охраняют. Работу себе сами выбирали, и индексы у них соответствующие — все, как на подбор, ксенофилы. Значит, давить буду безжалостно! Но это потом... сейчас дружелюбие изображаем.

Общались со мной двое — капитан и цельный майор. Выясняли подробности перестрелки. Я и рассказал, ничего не утаивая. А зачем? Выяснилось, что награда мне и впрямь положена: по десять пунктов за голову. Нормально так — в пересчете на талеры шесть штук выходит. И еще три тысячи талеров премии от администрации — за уничтожение банды в окрестностях базы. Гордо отказываться не будем, и это возьмем.

Потом мне предложили немного подработать на администрацию базы "охотником за головами". О как! В свободное время, естественно. Оценили, значит, таланты.

Обрисовали замечательные перспективы, обещали всемерную поддержку от военных и даже нежную любовь администрации базы. Имел я эту "любовь" извращенным образом!

Они еще не понимают, кого нанимать собрались. Но мне подойдет, легче свои вопросы решать будет. В частности, самый главный вопрос — с этой базой и доргами в целом. На ловца и зверь бежит!

Намекнули на бесплатное лечение, и я тут же, в подтверждение серьезности их намерений, стряс триста талеров за укол, что оплатил в медцентре. Закладывать доктора, требуя денег за препараты, что он дополнительно подогнал, не стал. Продажный эскулап еще пригодится.

Согласился подработать, в общем. Работа непыльная, денежная и мне хорошо знакомая. Ей и без отрыва от охоты можно заниматься. Вернее, совмещать обе охоты. Почему бы вкусной дичи не водиться в тех же местах, где водятся бандиты?!

Но торопиться отстреливать преступников не буду. Одних, конечно, стоит уничтожать, а вот других я бы и на свою сторону привлек... Тут ведь наверняка не только откровенные бандиты, но и борцы с режимом есть или кто-то вроде...

Дали ознакомиться со списком тех, кто в розыске. Очень внимательно описания прочитал и фотографии, какие были, рассмотрел. Составом преступлений поинтересовался. Особенное внимание уделял тем, кто "провинился" в нападениях на доргов. Среди них наверняка отыщутся мои будущие соратники.

Скальпов, сказали, не надо. А вот фотографировать или какие другие доказательства предоставлять, желательно. Под это дело даже фотоаппарат выдали. Не привычный, цифровой, а старый, механический, с пленкой.

Потом предложили окрестности базы от банд типа сегодняшней почистить. Не отказался, но жилы рвать не будем. Посмотрим, что это за банды... К тому же в одиночку такие мероприятия проворачивать неспод— ручно — можно крупно влететь. Команду надо собирать!

— У меня есть очень важное условие. О нашем с вами договоре должно знать как можно меньше людей.

— Нам подходит, — тут же согласился майор.

— И еще — разрешение на крупнокалиберное оружие. И гранаты, — живо припомнив сегодняшнюю ситуацию, добавил я.

С карабином решили быстро, и вмешательства шерифа не потребовалось — нужную бумагу я получил. С гранатами ломались дольше, но в конце концов обещали выделить.

Призовые реалы перевели мне на счет, показали, как им пользоваться, и вручили в руки талеры.

— Завтра в администрацию зайди, лучше прямо с утра, — напутствовал майор. — В отдел по вопросам колонистов. Там некоторые вопросы уточнят и задачи тебе поставят. Если от нас что потребуется и санкция сверху будет — ждем на согласование.

— Понял, загляну.

На том и расстались.

Отягощенный думами и заданиями, я отправился в "приют попаданца".

Приплелся в номер — Бриан все так же храпел. Захватил из шкафа сменную одежду и отправился в душевую на этаже. Помылся, переоделся. Вот черт — совсем плохой стал! Стоило сразу после медцентра так поступить, а потом уже в рестораны ломиться. Но уж больно есть хотелось. И сейчас хочется... и голова плохо варит. Кстати, скоро они там? Что-то с доставкой не торопятся. Хотя тут нет "заведений быстрого питания" (или я пока не видел), готовят долго и вдумчиво.

Вернувшись в комнату, я подошел к кровати, где отдыхал здоровенный ирландец. Наверное, пора будить — чего откладывать-то?

— Вставайте, граф, рассвет уже полощется... — нараспев продекламировал я и раздавил под носом у Бриана ампулу с нашатырем.

Не люблю полумер. И инструкции по применению мне не давали. Ирландец аж хрюкнул, подавившись вздохом, и подскочил на койке, ошалело мотая головой.

— Доброе утро, — поприветствовал его я. Дело к вечеру, конечно, но сойдет.

Подождав, пока здоровяк немного придет в себя, я решил не тянуть кота за... хвост:

— Такое дело, Бриан, у нас проблемы... — начал было я, но тут же осекся... Потому что осознал всю глубину шерифской подставы. И как будто на его месте очутился. Вот какими словами прикажете все произошедшее — с похищением и инопланетянами — преподносить?! Но ему-то хоть пациент более-менее спокойный достался — только права покачал немного. А у меня-то буйный! Надо было заранее разговор продумать, а я на импровизацию положился. Хотя, что тут продумывать — такое по-любому нормально не озвучить. Да пошло оно все! — Бриан, я с ума не сошел, так что выслушай внимательно и проникнись. — Закатив очи горе, я внутренне скривился и выдал сакраментальное: — Нас похитили инопланетяне!

— Чё?

— Через плечо! — рявкнул я. — Дальше слушай.

Будем нагнетать ситуацию. Сердце подсказывает, все равно без драки не обойдется. А так, раньше сядем — раньше выйдем, зато по-быстрому конфликт разрешим. И после хорошей трепки к моим словам больше прислушиваться будут. Бриан, по крайней мере, точно будет — такие парни, как он, силу должны уважать.

— А почему у тебя оружие? Ты с ними заодно?!

Ага, с инопланетянами.

— Погоди, я сейчас тебе все объясню.

И почему эта фраза всегда вызывает эффект, обратный требуемому?

Я оказался прав. Еще некоторое время я пытался втирать еще не до конца пришедшему в себя ирландцу про наши теперешние обстоятельства, но сильно не преуспел... В конце концов, взревев раненым локомотивом: "Что ты тут гонишь, падла!" (За точный перевод с ирландского не ручаюсь, но смысл я уловил.), Бриан вскочил и попытался нанести мне мощнейший боковой в челюсть... Размашисто работает.

Правильно я его просчитал — с таким ростом и комплекцией бокс самое то — ногодрыжные техники в основном на людей поменьше и полегче рассчитаны. Хотя если он, как рассказывал, в подворотнях Белфаста воспитывался и владел высоким искусством уличной драки, удар по голени, например, тоже ожидать можно было. Но для этого я стоял неудобно.

Такого мамонта без членовредительства положить сложно. Но калечить неохота — не стоит отношения портить. А просто по мордасам надавать может и не получиться — реально и самому схлопотать, чего тоже желательно избежать. Во-первых, просто больно и обидно, а во-вторых, политически неправильно — после этого на лидерскую позицию тяжело будет претендовать.

Пройди замечательный бриановский свинг, на этом все бы для меня и закончилось, по крайней мере на некоторое время... нокаут почти гарантирован. Но я был готов — поднырнув Бриану под руку, сократил дистанцию и провел красивую двойку — с правой под дых и крюк в челюсть левой. Его отшвырнуло обратно на койку. Однозначный нокдаун — Бриан явственно поплыл. Но попыток меня достать не прекратил и, вскочив с кровати, попытался забодать, одновременно проведя удар кулаком по корпусу.

Руку я заблокировал, а под удар головой подставил лоб. Особо и подставлять не пришлось — непонятно, на что Бриан рассчитывал при нашей-то разнице в росте. Может, он считал, что его нос крепче моего лба? Или от хука мозги больше, чем надо, сотряслись?

От соударения голов в глазах на мгновение потемнело, но Бриану пришлось куда хуже, и теперь он пачкал кровью из разбитого носа рубашку. Сломал, наверное... Ничего, здесь быстро подправят.

В этот момент, почти вслепую отмахнувшись кулаком, ирландец зацепил мое раненое плечо. От вспышки боли я буквально взвыл и уже всерьез разозлился.

Ну что за день такой!

Другому событий, что в последние полсуток произошли, на всю жизнь бы хватило, если бы сразу не рехнулся... Да что там, с подавляющим большинством обывателей никогда ничего подобного и не случалось. Это я еще молчу о факте переноса на другую планету... А тут громила этот выкобенивается!..

Все, хватит щадящих методов — надоело возиться! Я пнул рыжего ногой в промежность, правда, не со всей дури — расплющить ему хозяйство задачи не стояло. А когда он начал сгибаться, добавил костяшками пальцев по горлу, тоже слегонца — чтобы дыхание сбить, но гортань не смять. Схватившись за горло, ирландец рухнул обратно на койку и заперхал, тщетно пытаясь вдохнуть. В общем, его боевой настрой оказался сбит.

Немного выждав, я подошел ближе и похлопал ирландца по плечу.

— Ну что, остыл? А теперь выслушай меня еще раз — внимательно выслушай!

Я присел рядом с ним и доверительно сообщил:

— В полной жопе мы, Боря, поверь мне.

— Серж, ты точно не спятил? — немного отдышавшись, прохрипел Бриан.

— На, глянь. — Я взял со стола и протянул ему предусмотрительно забытое шерифом зеркальце. — А потом к окошку подойди и на местное солнышко полюбуйся. Некоторые вопросы сразу отпадут. — Пошел по накатанной колее я.

Вот не идиоты ли мы с шерифом?! Сразу надо было зеркало в рожу тыкать, а потом уже с объяснениями лезть. И почему у них эта схема не отработана? С другой стороны, такие, как у нас с ирландцем, шрамы, редкость, а возрастные изменения сразу подметить не всегда возможно. Бриану где-то около тридцати, так он почти и не изменился — только при внимательном рассмотрении разница заметна.

Или это только я кретин? А шериф спецом с такого безобразия начал? Вроде и намекал на это... Или просто хорошее лицо при плохой игре делал? Для сохранения самоуважения будем считать, что так и есть. В хорошей компании и дураком выглядеть не так стыдно. А Эрл Гарретт — компания вроде неплохая. И, в отличие от некоторых, не было у меня времени на продумывание стратегии! Вот, сам себя не успокоишь...

Но шериф меня реально подставил! Ехидный червяк сомнения намекнул что-то нехорошее про умственное развитие тех, кого подставляют, но додумать мысль я не успел...

— Надо выпить! — проделав все рекомендованные мной действия, заключил ирландец.

— Это запросто. — Я с облегчением отвлекся от неприятных размышлений, подхватился, достал из сумки и выставил на стол специально подготовленный пузырь из старых запасов. Там же и складные металлические стаканчики нашлись. Вот только с закуской беда. Ну ничего, мы и так пока... Ужин вот-вот принести должны.

А шерифу я все припомню!

— Сейчас накатим конкретно, а потом я тебя обо всем остальном подробно проинформирую... — сказал я Бриану и набулькал по стаканчикам. — Под выпивку оно лучше усвоится.

— Ну за... — Я ненадолго задумался над формулировкой. — ЗА ПОПАДАНЦЕВ!

Глава 5

"Охотник за головами"

Настоящему индейцу завсегда везде ништяк!

Группа "Ноль"

Проснувшись, я обнаружил, что Бриан еще почивает, — привычное уже зрелище. Но и дело понятное — когда я отходил ко сну, он собирался продолжить бескомпромиссную борьбу с зеленым змием уже в одиночку. Не удивлюсь, если бился до утра, — количество пустых бутылок под столом как бы намекает...

Биопластыри со щеки и ноги уже отвалились, а с плеча отклеивался и должен был отвалиться с минуты на минуту, поэтому я его содрал. Под пластырем обнаружился рубец, выглядевший так, как будто заживал не меньше месяца — хорошо подлечили! Я подвигал рукой и плечом — неприятных ощущений почти не возникло, разве что в движениях ощущалась небольшая скованность. Ничего, разработается.

Не став будить ирландца, я проделал положенные утренние процедуры, оделся и отправился на конюшню, чтобы навестить Буяна и трофейных морпусов. Там все было в порядке. Приласкав мустанга, я по— обещал угостить его чем-нибудь вкусным. Только для этого вкусное хорошо бы еще отыскать, да и самому подкрепиться не помешает. Значит, надо искать соответствующее заведение — в мексиканский ресторанчик что-то не тянет...

Много времени поиски не отняли. Прошвырнувшись по базе, я отыскал небольшой уютный кафетерий и заказал плотный завтрак: салат, яичницу с беконом, хороший кусок картофельной запеканки с мясом, чай и оладьи... много. Мне как-никак усиленное питание прописали, и есть действительно очень хотелось. Неудивительно, организм за несколько часов работу как за месяц проделал.

Две обслуживающие кафешку девахи боязливо, но вместе с тем и заинтересованно на меня поглядывали, а потом, немного удалившись, начали перешептываться. Я уловил отрывки разговора, не помешал даже хруст салата на зубах. Насколько я понял, речь шла о наемном убивце... О, как сарафанное радио работает — зашибись! Нет, на то, что удастся сохранить в тайне вчерашнее соглашение, я даже не рассчитывал. Но не ожидал, что все выползет настолько быстро. Однако с паршивой овцы хоть шерсти клок, будет лишний повод работодателям претензии выставить. Мол, в тайне не удержали, теперь с вас причитается...

Пока ел, размышлял...

Проанализировав вчерашний день (особенно его концовку), пришел к выводу, что был несколько не в себе — похоже, дорги с "озверином" в препаратах зло— употребили, или на меня эти лекарства так подействовали... Какие могут быть противопоказания и побочные эффекты, на тюбиках, что я себе вколол, указано не было. А может, в трофейной аптечке оказались боевые, снимающие все тормоза коктейли или что-то наподобие этого...

Нет, снятые скальпы — хрен с ними. Я их и так содрать мог бы, если бы нужно было... даже с живых врагов. Только бравировать, вешая их у седла, все же не стоило... И с кормлением мустанга человечиной не слишком хорошо получилось. Могут не понять... Хотя плевать — что теперь-то переживать? А вот со скандалом в ресторане я явно переборщил! Пусть они тут, на базе, все доргские подстилки, но и я себя как последнее быдло повел... Не перед кем-то — перед самим собой неудобно. Реально башню снесло! Весь день в состоянии холодного бешенства находился, вот и прорвалось...

Ну и твари комендантские меня развели, если разобраться. Больного, уставшего, лекарствами обдолбанного, практически в невменяемом состоянии, человека подловили и грамотно обработали. Как сформулировал предъяву, так даже жалко себя стало... Плюшек-то при внимательном рассмотрении почти совсем нет — звиздеж один!

Что у нас в активе? Ну карабин оформят (имел я это оформление), гранат подкинуть обещали... потом — благодетели, мля. Лечение бесплатное... в случае ранения — замечательный подарок! Ну и расплывчатые обещания грядущего благополучия от администрации... переданные испорченным телефоном. Сильно подозреваю, что все это можно было получить, просто имея индекс повыше.

А в пассиве — опасная, кровавая работа (вчера про непыльную я, раздухарившись, в неадеквате рассуждал) за бабки, которые и без этого реально заработать. Зарплаты-то никто не обещал, а премии за головы бандитов для всех одинаковые...

Одно в плюсе — ничего конкретного и я им тоже не сулил и четких заданий выполнять не подписывался... А если бы и подписался, будучи "под лекарствами", — сегодня бы на хер всех послал... И, вероятно, пополнил бы собой картотеку разыскиваемых преступников. К счастью, они это наверняка понимали и совсем уж сильно наглеть не старались. И так на базе только высокоиндексовый отстой остался — все нормальные люди в окрестные города и поселки сбежали. Но сегодня мы договор немножко пересмотрим — в свою, естественно, пользу. У вояк делать нечего: они ничего не решают — направимся сразу в администрацию.

Если взглянуть внимательнее, то некие преференции я все же получил — процесс внедрения пошел. Но это только мне понятно — им нет, и, если еще чего-то не попытаться выбить, они могут что-то заподозрить. Или совсем за идиота держать станут, что тоже не нужно. К тому же с моим психопрофилем и коэффициентом интеллекта такое поведение не совпадет.

Не знаю, какой мне профиль нарисовали, но там, должно быть, обозначено, что я свое упускать не люблю, разводилова не терплю и вообще человек достаточно резкий — пускай думают, что сейчас отрываюсь, а не на потом сюрпризы затаил. Да и чисто по-житейски рассуждая, трясти сильных мира сего надо!

Исходя из этого, в администрацию я завалился, имея вид "лихой и придурковатый". Неопределенного пола и возраста, вроде как даже косметикой подкрашенный вахтер (или как этакий чмырь на ресепшене называется?) сначала пускать не хотел: "Они не принимают, зайдите попозже", чем опять сильно разозлил. А вот хрен они догадались — пороги обивать не собираюсь. Сказано было с утра зайти, я и зайду! Поэтому рявкнул на весь холл:

— Вы тут охренели совсем! Враг у ворот! — И сбавив тон, прошипел: — Короче, явился за заданием. Агент ноль-ноль икс. Мать твою!.. А кого на ноль помножить надо, до сих пор не в курсе! — Скрывать, как я понял после разговора девушек в кафе, особо уже нечего.

— Простите... Кто?

— Что? Неужто о кадровых перестановках и штатных убивцах не слышал? — продолжал издеваться я. — Вот ты меня сейчас не пустишь, а я кого-нибудь не того убью и скажу, что кретин на вахте виноват. Всосал, болезный? Давай быстренько докладывай кому следует...

Черт, ну не умею я с такими... людишками нормально разговаривать, но иногда моя манера общения лучше всякой другой работает, не подготовлены они к такому — теряются. Вот и сейчас пидор испуганно припух, с кем-то связался по селектору и пропустил внутрь здания.

Следуя указаниям существа на вахте, я поднялся на второй этаж и проследовал до двери с табличкой "Зам. директора по вопросам с колонистами С. Скотт".

В кабинете меня принял начальственного вида мужик лет тридцати. Хотя мы все здесь на этот возраст выглядим, за исключением тех, кто реально помладше. Начальник недовольно проворчал:

— И зачем вы шум внизу устроили, секретаря перепугали? Для чего было о каких-то наемных убийцах кричать?

Секретарь, значится, это чмо называется, или все же секретут? Но уточнять я не стал, сказал другое:

— А это я у вас хотел спросить. Почему я сегодня, считай, на улице про свою новую должность именно в таком ключе слышу? Я вчера о чем договаривался? О конфиденциальности! Как теперь работать?!

Попрепиравшись для приличия еще немного: "Как так получилось, кто виноват и чем мне это компенсируют", — мы наконец перешли к делу. Как ни странно, почти все свои условия пробил довольно легко. Ну да им это практически ничего не стоило. А каких-то особенных материальных благ я не требовал — бессмысленно, знаю я эту породу. Однако сошлись на том, что если рейд будет по заказу администрации с конкретными целями и задачами — обеспечение по полной программе. Оппоненту пришлось согласиться, что это справедливо. Но пока я работаю как вольный охотник, ничего сверх оговоренного вчера не получаю. Да и хрен с ним — обойдусь. Все это вещи второстепенные — не собираюсь я у них задания брать, а если и возьму, то только самому нужные. Торговался же исключительно для маскировки.

Главной моей задачей было добиться повышения индекса лояльности, и это оказалось реальным! Как выяснилось, в некоторых пределах он работает как... индекс полезности, скажем, и его можно немного поднять. Урезать, к слову, еще легче.

— Это в моей власти — распоряжусь, в медцентре внесут изменения в код. Будет "тройка". Так даже проще, иначе допуск у вас совсем низкий. То есть его вообще нет — после курса реабилитации на базу без специального разрешения и войти не сможете, а это лишние сложности. Но на большее в ближайшее время не рассчитывайте. Повышение индекса на два пункта очень серьезных заслуг требует, а также прямой санкции от Хозяев, — сообщил Скотт и тут же начал забивать что-то в комп.

— Тогда еще программу обучения для коммандос неплохо бы пройти, — ненавязчиво ввернул я.

— Тоже не вижу проблем, — рассеянно пробормотал Скотт. — Дам указания. Тем более что вы и для них цели будете разведывать. В конце концов вам всех бандитов не уничтожить, а эти "зеленые береты" у нас для того и существуют. — При последних словах администратор не сдержался и слегка поморщился.

Понятно, что местный спецназ этому начальнику откровенно не нравится (комендачи-то наверняка каким-то боком под ним), и даже догадываюсь почему — раздел сфер влияния, не иначе. Наверняка у них и своя разведка есть, но приказы коммандос получают от кого-то другого. Тут я его, заставив подтвердить свои предположения, и поймал.

— Скажите, а почему вы мне сразу в коммандос вступить не предложили?

— У них другие задачи, — отрезал Скотт и, сверившись с чем-то в компьютере (не иначе как моим досье), добавил: — Кстати, уже предлагали — вы отказались.

— Это еще на Земле было, я и предположить не мог, что так вляпаюсь. А тут перспективы такие, что на полном довольствии жить легче. — Будем "дурочку валять".

— С вашим индексом в коммандос не возьмут, а отменить распоряжение о дополнительном балле я могу в любую секунду, — предпочел не вилять, а высказаться прямо сделавшийся строгим Скотт. — Вы нужны мне в качестве разведчика, никто вас своры бандитов, если сами не захотите, уничтожать не пошлет. Я ведь понимаю, что вчерашнее дело — это невероятная случайность: вы чудом уцелели, хотя и очень подготовленный боец, не отрицаю — потому предложение вам и сделали. Не хотите на меня работать — никаких поблажек не будет! Насчет довольствия уже договорились — когда задание получаете, мы обеспечиваем всем необходимым, операция оплачивается по наивысшим ставкам. Это кроме премий за головы! С коммандос будете иногда в качестве скаута работать — на тех же условиях. Но приказы получать непосредственно от меня.

Понятны его мотивы, если развединформация идет от Скотта (или его агентов, без разницы) — прогиб засчитан, пошли бонусы. И даже в случае провала операции можно сразу уйти в отказ — отмазаться и стрелки перевести легко: мол, коммандос накосячили. В общем, вложений почти никаких, ни за что не отвечаешь, но плюсы у вышестоящих имеешь.

— Нет, нет. — Я сделал вид, что иду на попятный. — С условиями согласен, и в спецподразделения не рвусь... — И тут же заявил: — Но если буду у них скаутом, то снаряжение должно быть соответствующее — не хуже...

Не знаю, что там у них есть, но наверняка что-то полезное окажется, и в обычных условиях совершенно недоступное. Прежде всего, имеется в виду вожделенный комбез-хамелеон.

Понятные высокому чиновнику доводы тоже привел:

— Иначе какой-то прикомандированный разведчик на фоне бойцов коммандос будет выглядеть совсем не лучшим образом — просто как оборванец. Соответственным будет и отношение ко мне и, главное, к вам — мол, не смогли даже самым необходимым обеспечить. Ссылаясь на это, могут информацию и любые указания проигнорировать. Вам это надо?

— Будет снаряжение, не сразу, но будет, — нахмурившись, подытожил Скотт, он мои нехитрые уловки просек, но с аргументами согласился. На то и расчет был.

— Еще что-нибудь?

— Самая малость. Вы упоминали, что в одиночку мне сложно будет бандитов отлавливать. Полностью согласен. Но все же иногда придется. К тому же я этим на жизнь зарабатывать собираюсь, — нахально соврал я. — Вы же меня на зарплату не сажаете. — К гигантскому моему облегчению, если бы попытались, не знаю, как без потери доверия отмазаться бы смог. — К тому же скауты в одиночку не работают. Хочу команду подходящую собрать — вам прямая выгода. Поэтому для будущих моих сотрудников прошу те же условия.

— Устроим, но тоже не сразу. Против команды я не возражаю — дело хорошее, но сначала вам надо себя проявить, — благосклонно кивнул большой начальник... и мелкая доргская шавка в одном флаконе.

— Сделаем все возможное! — отрапортовал я. — Но один человек в отряд у меня уже есть — сосед по комнате. Мы неплохо сошлись. Нет, никаких поблажек и дотаций! — заметив, как наливается багровым рожа администратора, поспешил вставить я. — Только индекс поднять, у него с ним тоже проблемы...

— Как имя? — хмуро бросил Скотт и опять полез в компьютер. — Приводи сюда, поговорю с ним, тогда и решим...

— Бриан Мак-Моран.

Затем мы обсуждали некоторые первоочередные задачи: с каких шаек хорошо бы начать и что по ним есть. Хотя с последним вопросом меня отфутболили в комендатуру.

Выбравшись из кабинета, я выпустил воздух сквозь судорожно сжатые зубы. Как лебезить-то пришлось! Тяжела жизнь разведчика-нелегала, правда, туда не таких, как я, набирают — более контактных и сдержанных, мягко говоря, людей. В засаде могу сутками лежать, в бою спокоен и рассудителен, но это другое... Так что хреновый из меня Штирлиц, я больше по другим вопросам — чтобы все горело, взрывалось и рыдало. Но ничего, свое еще наверстаем — дай бог терпения!.. Эх, с каким же удовольствием я этому скоту пасть порву!

— У-тю-тю! — сделал я на выходе "козу" пидорастическому привратнику. — Как, начальство не сильно зверствует, попа не болит? — после чего глумливо заржал.

Будем поддерживать образ отмороженного урода — своего рода дымовая завеса. С теми, кто здесь, на базе, собрался, это совсем несложно, и даже кривить душой не придется, только акценты немного сместить. Чтобы возможные промахи чисто на хамскую натуру списали, а не заподозрили истинные чувства. Другие маски мне поддерживать будет проблематично — характер не тот.

Что гомосеки, что шкуры продажные — один хрен! Они угроза для выживания человеческой расы! Про одних давно понятно — с продолжением рода у геев туго, зато с выносом мозга все в порядке. А вторые, с какой стороны ни посмотри, предатели рода людского! И абсолютно неважно, из каких соображений доргам подмахивают.

А доргам на их "обыкновенный фашизм" ответим расизмом, экстремизмом и терроризмом... Что еще забыл? Ах да, в идеале — геноцидом. С последним главное раньше, чем они, успеть! Иллюзий по этому поводу нет, а то, что они пока только ненавязчивым рабством на отдельно взятой планете ограничились... дело временное. Хотя все эти надуманные термины здесь совершенно неприменимы — речь, без преувеличения, о выживании вида "хомо сапиенс" идет!

Интересно, как "инки" со всеми своими психопрофилями мои установки до ниточки не размотали? Если бы раскололи, то не церемонились — сразу в расход!

Кроме того, я ведь патриот своей страны (а теперь и человечества в целом), которую поколения предков, не щадя жизни, защищали. Не могло это мимо внимания доргов проскочить — на поверхности лежало, проверяемое любыми тестами. Хотя... само государство (почувствуйте разницу со страной) и "верхушку у кормушки" люто ненавижу. Может, отсюда и сбой? Или моя бешеная натура, перекрывая все остальное, спасает? Иначе бы уже на рудниках корячился. Значит, доргская техника далеко не всесильна, либо их тесты врут?..

Тогда здесь должно быть достаточно таких же, как я. Даже если в прошлой жизни они экстремизмом (опять неудачный термин) не страдали. А рудники так вообще золотая жила — туда ведь не столько, как я понимаю, за преступления отправляют, сколько за убеждения, даже неосознанные — по индексу.

Размышляя на абстрактные и не очень темы и прикидывая, что еще можно извлечь из сложившейся ситуации, я направился к "приюту попаданца", то есть "Реабилитационному центру".

Там уже наблюдалась некоторая суета — вынужденные колонисты начали приходить в себя. По этажам в сопровождении комендантской охраны перемещался медицинский персонал. Попадались и ошалевшие лица переселенцев. Однако истерик, скандалов и тому подобного я не заметил. Что наводило на размышления. Наверняка есть какие-то средства влияния на перемещенных, типа успокоительного укольчика... С учетом продвинутой доргской медицины, это многое объясняет. А вот я, благодаря шерифу (и Бриан, тут уже спасибо мне), без таких процедур обошелся. Странно, что психологической обработки не было. Мне кажется, что влиять на сознание дорги умеют очень хорошо, а времени и возможностей для этого было предостаточно. Или "закладки" в мозгу все же есть, но я их не замечаю? Надо у Гарретта выяснить, что-то подсказывает, что он может быть в курсе.

Поднявшись в комнату, я растолкал Бриана, дождался, пока он приведет себя в порядок, и потащил в администрацию. Надо успеть, пока там столпотворение не началось — народ потянется документы и подъемные получать. Бриану, кстати, тоже надо. На ходу я быстро ввел его в курс дела и проинструктировал, что надо говорить и как себя вести. Невыспавшийся, похмельный Бриан хмуро и покорно кивал.

О том, что будем работать в команде, мы договорились еще ночью, за стаканом — ирландец решил примкнуть, а не пускаться в свободное плаванье. Потом мы демократично выбрали главнокомандующего. После демонстрации силы... то есть моих способностей в роли авторитетного руководителя, против моей кандидатуры на пост атамана ватаги... простите — командира отряда, Бриан никаких возражений не имел. Собственно, и вопроса не стояло. Я максимально доходчиво обрисовал планы и перспективы. А чтобы не возникало недоговоренностей, пояснил:

— Приказы выполнять, как на войне. Не нравится, сразу скажи. Тогда разбежимся без обид.

Бриан с условиями согласился.

Педрила на ресепшене, увидев меня уже в компании огромного, бородатого и страшенного ирландца, попытался спрятаться за стойкой.

— Чего это он? — спросил рыжий.

— Не обращай внимания, он языком не владеет, вот мне и сказали его на заметку взять... — подмигнул я Бриану.

— Что значит "не владеет?" — не врубился кельт. — Каким языком?

— Своим собственным. Монике Левински и в подметки не годится. И подмахивает без энтузиазма — шефы жалуются.

— Эй, "голубок", не бойся, на сегодня тебя в планах нет. Когда начальству совсем надоешь и попросят зарезать, обещаю — первым об этом узнаешь. Так что работай старательней — дольше проживешь. Просто мне этих... даже видеть противно — брезглив. Когда не напоказ, а где-то тихо сами себе шуршат, так и хрен бы с ними — больные люди. Но они почему-то о своей болезни громко и эпатажно заявляют, что-то хотят, чего-то требуют — нагло и неадекватно... А я человек строгих моральных принципов, — пояснил я Бриану, когда мы подымались по лестнице. — Вот и издеваюсь. В общем, я за резервацию, а там все, что угодно, — быстренько и вымрут. Можно еще проще — за ногу и об стенку. Или со скалы, как спартанцы с неполноценными детьми поступали. Но я не о детях, а половозрелых особях... Хотя со спартанцами пример в данном случае неудачный, — поправился я. — Они понятие боевого братства очень широко понимали... Как, к слову, и распиаренные самураи. Кстати, ничего общего не имеющие с европейскими рыцарями, с которыми их почему-то принято сравнивать. Можно сравнить с боевыми холопами — чисто слуги, но и то... у японцев все было гораздо хуже — абсолютный термитник. Настоящему самураю задницу сюзерену подставить было только в радость — почетно и просто необходимо. Ну и самому с мальчиком причаститься — реальная, очень востребованная практика. Даже какое-то специальное попа-дзюцу или попа-до (сюдо) существовало... "Путь жопы", если в переводе. Извини за мой японский.

— А-а-а... Так бы сразу и сказал, что япошек не любишь, а то я что-то плохо после вчерашнего соображаю, — явственно прибалдел от обилия информации потомок ирландских королей.

— Японцев? Да, не люблю, — устало вздохнул я. — И культуру их, и кухню, которая все заполонила. Даже здесь ресторанчик видел.

Совершенно непонятно, как такую дрянь жрать можно. Мне многое попробовать довелось — жизнь заставила, но зачем специально давиться? Ладно, сами островитяне — они привычные, но почему это делают все остальные? Модно? В задницу такую моду! Кстати, за последний век японцы немного подросли, но только потому, что в рационе мясо появилось. С их традиционным питанием далеко не уедешь. В общем, японская кухня для меня что-то совершенно недоступное...

— Ну как какое-нибудь суши с обычным куском жареного мяса можно сравнить? Да хоть бы и с правильно сделанной строганиной, если обязательно сырую рыбу надо жрать.

Бриан согласно кивнул — мол, действительно, никакого сравнения.

— Еще аниме доставляет...

— Что за аниме? — поинтересовался дремучий ирландец.

— Это японские мультики, от которых инфантильные подростки и переростки фанатеют. Короче, дерьмо с полным отсутствием логики и непонятными нормальному человеку примочками.

Бриан смотрел непонимающе, и я добавил:

— Там, где рисуют неопределенного пола персонажей с носами сифилитиков и глазами как у ежика из анекдота. Видать, от комплекса собственной узкоглазости. В общем, герои выглядят почти как этот на вахте. Вспомнил?

— Вроде да, а что там про ежика было?

Пришлось процитировать диалог испуганного волка, столкнувшегося с непонятным страшилищем в кустах:

— ...Ты кто?!

— Е-е-е-ежик.

— А что глаза такие большие?

— Ка-а-а-каю...

Что-то я с ликбезом переборщил. Некстати издержки академического образования прорываются... Надо на актуальные темы переходить. Рыжему сейчас не до высоких (или даже низких) материй. Я поспешил исправиться:

— Здоровье — это наше все, здесь закончим и пойдем немного подлечимся. Пиво устроит?

— Просто спасет! — приободрился Мак-Моран.

Второй раз за день я оказался у кабинета большого начальника.

— Ваши шутки переходят все границы! — Такими словами встретил нас С. Скотт.

Интересно, у них видеонаблюдение стоит или секретут сразу нажаловался? Впрочем, плевать.

— А у меня юмор такой. Извините, но это реакция на утечку информации от вас. Моральная компенсация, если хотите, — невозмутимо пожал плечами я.

— Сделайте любезность, в дальнейшем попытайтесь от подобного воздерживаться.

— По возможности...

— А пока снаружи подождите.

Скотт занялся Брианом, а меня выставил в коридор. Обидеть, наверное, хотел... Но я совершенно не огорчился — все и всем потом припомню.

Минут десять я скучал около кабинета, а потом меня пригласили обратно. Индекс Бриану обещали повысить, но появились новые условия — скот, который Скотт, высказался однозначно:

— У вас неделя на адаптацию и подготовку. И еще одна, чтобы хоть какие-нибудь результаты представить. Если этого не будет, соглашение пересмотрим... И о дополнительном снаряжении только после ваших успехов будем говорить.

— Согласен, — резюмировал я. — Идем, Боря, потренируемся, а потом сразу врагов убивать.

Если бы ирония по-английски так же, как по-русски, звучала, я бы сразу спалился. Но пока канает — в переводе они ее просто не понимают.

Потом мы быстренько пробежались по кабинетам, где Бриан получил свои деньги и документы, и покинули наконец присутственное заведение.

В "приюте" с сегодняшнего дня функционировала бесплатная столовая, но туда мы идти не рискнули — в мышеловки сыр лучше кладут, чем в таких заведениях бывает. Да и спиртное там наверняка не подают, а Бриан жаждал пива. Я бы тоже не отказался. Поэтому мы направились в уже знакомое мне кафе.

До обеда было еще далеко, и я ограничился бокалом пива с солененькими, похожими на фисташки орешками. А Бриан, залпом выхлестав первую порцию живительного напитка, сразу заказал еще две и налег на еду.

Пока он утолял голод, я выстраивал диспозицию на сегодняшний день:

— Сейчас в медцентр на тренировки, потом отдыхаем и вдумчиво изучаем "Памятку колониста", а ближе к вечеру в город махнем. У меня там встреча назначена, да и тебе полезно будет с нужными людьми познакомиться.

Оружие и мустанга тебе из трофеев выдам. Потом сочтемся... Хотя ладно, только за коня должен будешь. Стволы будут моим взносом в совместное предприятие. Пожалуй, и продавать ничего не стану — запас карман не тянет. А если еще люди появятся, будет чем их вооружить.

Долю в добыче определяем старым добрым способом — по обычаям берегового братства: половина отходит капитану, четверть — в кассу общества с очень ограниченной ответственностью, четверть — команде... Кстати, снаряжение, мустанга в том числе, тебе можно будет из казны отряда оплатить, — вслух размышлял я, но был бесцеремонно перебит:

— Зачем мне мустанг? Я на лошадях ездить не умею.

— Здесь не совсем лошади... Стоп! Что ты сказал?

— Верхом не умею.

— Боря, а тут с другим транспортом плохо — нет его, считай, — вкрадчиво скрежетнул я. — А который есть, тот нам не по карману и вообще не подходит. Значит, планы меняются — после медцентра ты осваиваешь мустанга. До упора! И будешь его всю неделю, которая нам на адаптацию дана, осваивать. В отведенное время ты просто обязан стать настоящим джигитом. Это такие умелые кавалеристы, — пояснил я. — До этого никаких поездок. Усек? Возражения, если ты в команде, не принимаются.

Если сейчас в позу встанет, придется расстаться. Заставлять я никого не собираюсь — собственное решение должно быть. Мне подходят только ответственные, понимающие, куда вписались, добровольцы.

Ирландец возражать не стал. Ставим ему большой плюс.

Тут мне пришло в голову выяснить, что вообще Бриан умеет. А то, впечатленный его физическими данными, я это как-то совсем из вида упустил. Вчера он, разоткровенничавшись, рассказывал, что был боевиком ИРА, после ходил на судах торгового флота, выступал на боях без правил, а потом некоторое время подвизался в наемниках. О таких вещах подробно интересоваться не принято, вот я и не расспрашивал. Видимо, зря... Уж хотя бы про военные специальности надо было спросить.

Но лучше поздно, чем никогда. Картина вырисовывалась не самая удачная. Прежде всего, выяснилось следующее: Бриан — настоящее дитя каменных джунглей. Неплохой штурмовик (хотя это надо в деле проверять), но разведчик из него никакой, и даже к охоте ирландец был всегда равнодушен. В лесах-полях действовать не обучен, а воевать привык в городских условиях. Беда! Это не диагноз, но придется натаскивать... Соответственно, напарником на первое время он мне никак не станет — только балластом.

Были и положительные моменты: ирландец утверждал, что он хороший подрывник и пулеметчик, кроме того, разбирается в оружии и почти любую пушку может на коленке починить. Суровая юность сказалась. Когда его молодежной банде, чтобы выживать, соответствовать и внушать, приходилось ремонтировать попавшие в руки стволы. Все это очень полезные навыки и специальности!

— Нормально, — подвел итог я. — Но я, грешным делом, надеялся, что ты родственником полковнику Морану приходишься.

— А кто это?

— Да был такой охотник, путешественник и стрелок — гроза тигров и сыщиков.

— Детективов и полицию я точно не люблю, — ухмыльнулся Бриан.

— Значит, не все потеряно... Ладно, прорвемся.

В медцентре нас уже заждался добрый доктор.

— Что так долго-то? Я уже уходить собрался — дежурство закончилось.

— Вопросы решали.

— Это твой друг? — ткнул Франсуа в ирландца. — Что ему требуется?

— То же самое, что и мне: трехчасовой тренинг, общеобразовательную программу прокрутить и программу коммандос установить... или как это у вас называется? Еще индекс поменять. Глянь в сети, там распоряжение из администрации должно быть. Наш статус несколько изменился.

— Как же, наслышаны... — полез в компьютер Франсуа. — Называется... Если речь только об информации, то базы данных загрузить. А когда с освоением навыков — курс обучения пройти. Кстати, курс коммандос на неделю рассчитан, даже если у вас обучаемость хорошая, за один раз не управимся.

— Ничего, мы не торопимся — неделя так неделя. Скажи, а что-нибудь с быстрым освоением верховой езды есть?

— Для людей дорги программы не делают, какие-то из своих адаптируют. А верховая езда от них дальше, чем от нас — изготовление каменных топоров. Может, и существуют специальные базы для спортсменов, но в доступной мне подборке таких нет. Учитесь самостоятельно.

Кажется, эскулап расстроился, мы ведь вчера договаривались, что за программу коммандос я заплачу, а сегодня это придется делать бесплатно. И я счел должным его подбодрить:

— Давай с Брианом пока займись, а после поговорим, у меня к тебе другие предложения имеются. — И со значением добавил: — Много...

— Это мы сейчас, быстренько, — засуетился разом повеселевший медбрат. — Пойдемте.

Мы прошли по коридорам и очутились в заставленном рядами саркофагов помещении. Медик подошел к ближайшему, набрал что-то на пульте, и с саркофага, обнажив внутренности — заполненную желеобразной массой ванну, отъехала крышка.

— Это тренажер? — спросил я.

— Тут все вместе: и регенерационная капсула, и тренажер, и генератор виртуальной реальности. И много чего еще... Одним словом, и лечит, и учит. Бриан, да? Раздевайся и лезь в капсулу. Показания снимем, настройки выставим — и понеслась.

— И как все это работает?

— А мне-то откуда знать?! — неподдельно удивился Франсуа. — Это хозяйская аппаратура, а я тут простой медтехник — на кнопки жать умею и расходники с препаратами менять. Здесь от моего земного образования толку нет...

— Так прямо ничего и не знаешь? — усомнился я.

— Самый минимум, — пожал плечами Франсуа. — Как капсула лечит или организм модифицирует, мне неизвестно. Единственное, что знаю: чем больше модификации, тем сложнее препараты нужны. А даже дорги синтезировать научились далеко не все — редкие природные ингредиенты приходится использовать. С тренингом попроще: стимулируются нужные группы мышц, даже те, что в обычной жизни не работают. Хочешь, так настройки выставлю, что ушами шевелить сможешь?

— А я умею... одним, — похвастался Бриан. Он уже скинул одежду и сейчас недоверчиво пробовал ногой заполняющее саркофаг зеленоватое желе.

Здоровенный все же мужик, и новая наколка его расстроить явно не могла — руки и весь торс в татуировках. На покрытом рыжеватой шерстью теле ирландца бандитская символика гармонично переплеталась с морской и военной тематикой. Особенно выразительна была наколка на предплечье — рыба-молот с кинжалом в глазу. Чувствуется, что настоящий мастер делал.

— Тогда тебе только второе ухо подтянуть осталось, — прокомментировал я. — А доктор на препаратах сэкономит.

— Сочетая тренинг с виртуалом и загрузкой баз, — продолжил медик, — мы добьемся полноценного усвоения навыков. Как с той же программой коммандос. Кроме того, обучение в ускоренном времени идет. И мнемотехники у доргов потрясающие — огромные объемы информации буквально в часы изучаются. Да сами скоро убедитесь. Как ты там, готов? — поинтересовался Франсуа у погрузившегося в капсулу ирландца.

— Готов. А я тут этой дрянью не захлебнусь?

— Не бойся, еще никто не захлебывался, — успокоил Бриана медик и захлопнул крышку саркофага. Потом обратился ко мне:

— Так, о чем ты хотел поговорить?

— Я вместо курса коммандос хочу настоящий, десантный пройти. Это возможно?

— Погоди, сейчас капсулу настрою, и пойдем в другое место обсудим, сюда мои коллеги могут заглянуть и нам помешать.

Закончив, Франсуа потянул меня к выходу из зала с медкапсулами. Пройдя через несколько помещений, мы добрались до небольшой каморки, отрекомендованной доктором как его кабинет, и он продолжил:

— В принципе, это можно устроить, есть у меня выходы, а дорги тоже люди... В смысле, деньги любят. Но стоить будет дорого. Сразу и не скажу сколько — договариваться надо. Кроме того, десантный курс намного больше, чем программа для наших военных, время изучения индивидуально, но в неделю не уложимся.

— Значит, дольше поучусь. Подойдет.

— Что-то еще хотел? Говори сейчас, чтобы несколько раз не бегать.

— Хотел. Нельзя ли как-то скорость и эффект от тренировок повысить?

— Можно, тут я сам справлюсь, нужные стимуляторы подберу.

— А полный курс модификаций пройти? В идеале, как у доргской десантуры.

— Теоретически возможно, но пока не стоит. Ты в капсуле не только мышцу качать будешь — медкомплекс поможет организму с новыми возможностями освоиться. В кратчайшие сроки. За последующие модернизации лучше после этого приниматься. И при всем уважении сомневаюсь, что у тебя денег сразу на все хватит. Даже на малую часть... Очень дорогое удовольствие! Я тебе так скажу: доргская техника вплотную к бессмертию приблизиться позволяет, но это не для нас — никаких миллионов (которых здесь, к слову, и не заработать) не хватит. Но дело даже не в деньгах — нужные лекарства или ингредиенты для них достать практически невозможно. А то, что появляется, под строгим учетом и сразу к избранным утекает.

Нашел чем удивить, как будто у нас не так.

— Я на бессмертие пока не замахиваюсь, не с моей работой и образом жизни об этом мечтать. Нам бы чего попроще...

— Прямо сейчас что-нибудь изначальными модификациями не затронутое вполне можно апгрейдить.

— Скорость реакции как-то увеличить?

— Пока только незначительно.

— Тоже хлеб.

— Сделаем. Но многого не жди — организм к тому, что уже есть, еще не привык. Сильно повысить скорость прохождения нервных импульсов — задача непростая. Рассчитывай процентов на десять в плюс. Я бы мог тебе что-нибудь впарить, но не стану — вижу, что клиент серьезный.

Это он верно подметил, за "разводку" потом спросить не проблема.

— Можно усовершенствовать органы чувств. На выбор, что пожелаешь. Но комплексно проще будет, и не намного дороже.

— "А нюх как у собаки, а глаз как у орла!" — буркнул я.

Вкус особенно важно развить, а то безвкусица замучила. Может, хоть тогда суши распробую. Б-р-р...

— Ладно, давай комплексно.

На слух или зрение я никогда не жаловался, не Соколиный Глаз, но Алькор разглядеть всегда мог. Интересно, как новые способности себя проявят?..

— С этим жить-то нормально? А то с непривычки от новых впечатлений и рехнуться, наверное, недолго?

— Все учтено, лишние ощущения на уровне подсознания отсекаются. А по желанию на полную катушку включаются. Особых неудобств не почувствуешь. Да и не будет у тебя... как ты сказал? "Собачьего нюха и орлиного взгляда". Только заложенные в человека способности до максимума поднимем, иначе действительно сенсорный шок может случиться. Ночное зрение в комплекте. Не скажу, что как у совы или кошки, но в сумерках почти как днем видеть будешь. А звездной ночью — как в сумерках. Если захочешь, в дальнейшем над инфравидением можно будет поработать и даже над эхолокацией, но там сложные операции нужны, а главное — подстройка мозга к новым возможностям. Человек все же не летучая мышь или змея.

— Я в курсе. Потом подумаю.

Кстати, доктор малость не прав, зачатки эхолокации у человека есть — мы и ориентироваться на слух способны и даже метко стрелять. А вот с инфракрасным зрением действительно беда... Хотя... если "кожное зрение" не выдумка, его к этой области можно отнести. Но впечатляют доргские достижения, а это ведь, как я подозреваю, только верхушка айсберга... Серьезный противник!

— Договорились! — весело откликнулся Франсуа.

— Еще нам с Брианом хорошие аптечки понадобятся. Желательно с тем препаратом, который ты вчера мне колол. И инструкцию к ним подробную. Посмотри, что у меня в трофеях есть. — Я протянул доктору сумку с бандитскими аптечками. — Добавь, что требуется.

— Все будет, не сомневайся. Ты пока здесь подожди, а я сбегаю и вопросы с твоими заказами урегулирую.

Ждать пронырливого доктора пришлось около получаса, но вопросы он решил. После этого мы долго и жестоко торговались, и в результате я все равно остался практически без денег. Досуха эскулап выжал! Хорошо, нераспроданные трофеи еще есть.

В общий зал Франсуа меня не повел, а предоставил медкапсулу в отдельном помещении.

— Бокс для VIP-персон — цени, у этой капсулы возможностей больше. У доргов, кстати, такие же. И беспокоить нас здесь не будут, спокойно поработаю.

Раздевшись, я полез в саркофаг. Тело погрузилось в теплую биомассу, а потом надо мной закрылась крышка, и тут же вырубилось сознание...

Где-то часа через три я сидел в кабинете доктора. Передо мной из стороны в сторону, заламывая руки и завывая на разные лады: "Все пропало!", метался испуганный эскулап. Но я уже выяснил, что со мной все в порядке. Когда открылась крышка капсулы и я увидел над собой перекошенное от ужаса лицо медика, подумал было, что модификации "криво встали" или еще что-то подобное случилось... но доктора беспокоило другое... Поэтому внимания я на него почти не обращал, прислушиваясь к собственным ощущениям.

Окружающий мир стал восприниматься очень отчетливо, пожалуй, и красок добавилось. Как будто с глаз пелена спала... плюс уши и нос прочистились. Вообще на удивление бодро себя чувствую. Я-то думал, что после тренинга выжатым буду, ан нет! Стимуляторы? Может быть... Даже успевшая стать привычной давящая тяжесть повышенной гравитации чувствуется меньше.

Общеобразовательная программа оказалась откровенной лажей — обычная агитка ни о чем. Вернее, о том, какое славное дорги построили общество и как замечательно будет им служить. Просто блевануть тянет! Полное ощущение, что оттуда постарались вычистить всю мало-мальски значимую информацию. Впрочем, почему ощущение? Наверняка так оно и было. А о Гекате так вообще не было ничего!

Кстати, дорги оказались очень религиозны и поклонялись своим богам — такое впечатление, что живым, вроде китайских императоров. Как-то смутно об этом говорилось... Даже неясно: из собственных патриархов эти боги-правители или еще какая-то инопланетная раса?

Кроме того, на просторах космоса желтомордые "инки" отважно и бескомпромиссно боролись с "силами зла!". По крайней мере так их преподносили — вылитые назгулы под предводительством врага рода... доргского. Опять же сведений, кроме самого упоминания о врагах, не было, но очень интересно! Может, стоит душу заложить? И встать на сторону Темной Армии... Враг моего врага — мой друг. Главное — не продешевить, и неплохо бы выяснить, что они в действительности собой представляют, а также что людям от "сил зла" можно ожидать? Но как все это сделать, совершенно непонятно. Пока что...

Помимо мутного потока идеологической накачки (на которую у меня давно стойкий иммунитет) и интригующих намеков, от обучающей программы я получил знание языка и письменности чужих. И теперь мог прочесть обозначения на аппаратуре, текст с экрана или наколотые на руке символы... Вернее, даже не прочесть, а в некоторых пределах (опираясь только на известные мне термины и понятия) осознать. Доргская письменность строилась на отличных от земных принципах. Не знаю, с чем и сравнить... Может, только с усовершенствованным до предела, интуитивно понятным, пиктографическим или идеографическим письмом.

Небольшим бонусом стал свод доргских законов. Облегченный... С привязкой к индексу — чем больше индекс, тем больше прав. Хотя людям, даже с самыми высокими баллами, почти никаких прав в доргском обществе не светило — только обязанности.

Гораздо больше дала программа десанта. И хотя она была освоена только частично, я получил ценные сведения об инопланетной технике, вооружении, армейской структуре и тактике действий. Очень полезная инфа! Это кроме насыщенной виртуальной тренировки.

Что интересно, в виртуале я сражался против неких злобных существ... Похоже, тех самых доргских, с большой буквы, Врагов — назгулов. По внешнему виду вполне антропоморфных. Однако о степени их человекообразности судить было трудно — противник всегда был в скафандрах или броне. Но бодрые парни — виртуальный доргский десант они рвали на куски! Или это программные настройки так выставлены?..

Если сделать краткую, частично основанную на домыслах выжимку, то выходило следующее. Дорги до сих пор обитали в одной системе, на единственной планете. Притом что в космос вышли, когда мы еще с дубинами бегали. Очень странно... Еще несколько планет пытались осваивать и колонизировать, но как-то без огонька... А за некоторые воевали! Но мне показалось, что это не война за жизненное пространство или ресурсы (с доргскими технологиями любые ресурсы на непригодных для жизни планетах добывать не проблема) и не отражение агрессии, а что-то иное... Понять бы что! Больше всего какой-то священный поход напоминает... в непонятном направлении.

Земля доргов интересовала мало, а сами люди воспринимались только как полезные животные. Самое страшное, что Землю вместе с населением "инки" могли смахнуть одним мановением пальца. Это я парочку картинок из десантного курса переосмыслил, когда сами десантники уже не нужны... А вот Геката "желткам" зачем-то необходима, и разносить с орбиты они ее точно не будут. Именно за такие дикие миры они с назгулами и воевали — в космосе и на поверхности. К слову, без применения орбитальных бомбардировок, ядерного оружия или любых ОМП. Что в этих планетах такого? Залежи криптонита? Может быть... Но от химической или биологической атаки они не пострадают, а военные действия ведутся без применения оных. Притом что по населенным, но не интересным им планетам применять такое оружие дорги никогда не стеснялись. Это я тоже из программы десанта вычленил. Ответ напрашивается только один — и чужим, и их противникам зачем-то нужны миры с нетронутой биосферой. Но могу и ошибаться — недостаточно информации...

Забавно, что описываемых земными фантастами эпохальных космических битв практически не велось — не те в космосе расстояния и скорости. Имеется в виду, что расстояния гигантские, а скорости "звездных флотов", напротив, относительно невелики. Разве что у противодействующих сил случались орбитальные сражения. Но все решалось на земле. А проигравшая сторона отступала с надеждой взять реванш в дальнейшем.

Кроме этого, происходили схватки за межсистемные порталы. То есть одна сторона старалась уничтожить порталы другой. И в космосе, и на поверхности планет. Если удавалось найти и раздолбать все, победа была полной! Это проистекало из самой практики межзвездных путешествий.

Освоение космоса шло неторопливо. Сначала к неисследованной звездной системе направлялся автоматический корабль. И только после того, как он достигнет цели и развернет портал, начиналось само освоение. Но путь корабля мог длиться десятки и сотни лет... столько и длился. Поэтому уничтожение порталов противника гарантировало его отсутствие в системе на долгие-долгие годы. Если только к перспективной звезде несколько кораблей-автоматов "паровозом" не послали... Мне так думается...

Многое из того, что я ненароком узнал, еще осмысливать и структурировать придется. Собирать из разрозненной мозаики хотя бы приблизительную картину бытия ксеносов: привычки, повадки, цели, устремления, слабые места...

От мыслей пришлось отвлечься — окончательно достала докторская истерика, и я рявкнул:

— Сядь, не мельтеши! И скажи спокойно, что произошло?

— Тебе индекс уже повышали! — взвизгнул докторишка.

— Это я уже слышал. Что с того?

— Ты не понимаешь!

— Вот и объясни, только без криков.

Доктор открыл шкафчик, достал оттуда бутылку, набулькал себе в стакан прозрачной жидкости и залпом махнул. После чего обессиленно рухнул на стул. В воздухе потянуло чем-то спиртосодержащим, но медик немного успокоился и смог взять себя в руки.

— Изначально у тебя "единица" в индексе была, но кто-то до "двойки" повысил. А с "единицы" индекс никогда не подымают — ты уже на рудниках должен был быть. Я сразу не заметил и еще балл тебе добавил. Получается, теперь преступников покрываю, — испуганно глянул на меня медик.

— Обязан был бежать доносить. Так прямо и говори. Но не побежал, потому что у самого рыльце в пушку. Я правильно понимаю? — Вот мы и в сообщниках, не кровью повязаны, но тоже неплохо. Никуда теперь медбратец не денется и закладывать не побежит — самому боком вылезет. Надо его в этой мысли укрепить. — А еще ты мне десантную программу приволок и препараты, где-то спертые. Вылезет все, будет расследование, и тебя расколют — как миленький, выложишь, где брал. А это крупные неприятности уже для твоих поставщиков. Не знаю, кто они, но такого наверняка не простят. Франсуа, да ты, получается, в глубокой заднице!

— А ты?! — заорал доктор. — Ты вообще на каторге должен сидеть!

— Но не сижу ведь. Разве непонятно, что это значит? Соображалку включи. Это означает, что у меня имеются высокие покровители, — нагло соврал я, а может, и не соврал... Но про неизвестных покровителей действительно надо подумать. И отчего обо мне такая забота? — И другое учитывай: я вышел за ворота, вскочил на коня — и поминай как звали. Для меня в этом мире возможностей много. А вот ты в пролете... Или тоже готов на коня — и ходу, отстреливаясь?

Доктор потерянно молчал, и я решил, что пора уже подсластить пилюлю:

— Но если перестанешь паниковать, все можно решить ко взаимному удовольствию.

Если не поймет и не успокоится, придется ему головенку безмозглую свернуть и сматываться — очень бы не хотелось!

Все же кто та добрая фея, что от рудников меня уберегла? Большое ей человеческое спасибо! Пока на ум только шериф приходит. Надо будет поинтересоваться — пора его на чистую воду выводить, уж больно много вокруг меня странностей образовалось. Ладно, потом...

— Ты данные в капсуле стер?

— Как увидел результаты, так сразу и стер.

Понятно, поторопился с перепугу, но, если бы не это, мог бы и сдать. Отделался бы малой кровью и опустился куда-нибудь в младшие помощники старшей сиделки. Хотя и это вряд ли, партнеров-то он тоже подводил. Но по крайней мере не убили бы и на рудники не сослали. А теперь обратной дороги ему вообще нет, и это славно.

— Выявить, что у меня минимальный индекс был, сложно?

— Только если специально проверять или когда требуется индекс повысить.

— Это радует, но на всякий случай теперь только у тебя лечиться буду. И всех знакомых отправлять. Заработаешь нормально — это я тебе обещаю. В общем, не грусти, ничего страшного не произошло. Просто не делай глупостей, молчи и эту историю из головы выброси — тогда всем хорошо будет.

Еще какое-то время я убеждал доктора, что все будет пучком, и, кажется, в конце концов убедил. Он немного повеселел и отправился провожать меня к выходу из медцентра, где нас дожидался освободившийся раньше Бриан.

По дороге я спросил, сколько еще сеансов изучать полезный и познавательный десантный курс, на что получил исчерпывающий ответ:

— Ты очень быстро все усваиваешь, поэтому я обучение на семь этапов, как у программы коммандос, разбил.

То, что быстро усваиваю, неудивительно. В свое время нехилую подготовку именно в этой области прошел, не днями или этапами измеряемую, а годами! Каковы бы ни были возможности аппаратного изучения, это вещи несоизмеримые.

Скучающий на улице ирландец рассматривал доргскую территорию за забором.

— Ну и как тебе чужие?

— Уроды какие-то...

"Лучше и не скажешь", — внутренне согласился я.

— И я так считаю, но нам пора обедать, а их вид мне аппетит портит — пойдем отсюдова.

Мое обострившееся чутье привело нас к месту, где жарилось мясо. И ведь действительно, раньше на запах так ориентироваться не умел, а тут мало того, что за километр почувствовал и нужное вычленил, так и четко, даже не задумываясь, к цели вывел.

Забегаловка, которую я учуял, располагалась далеко на отшибе — спрятанная между стеной базы и густыми зарослями кустарника вдоль нее. И захочешь, не сразу найдешь. Но модифицированный нюх не подвел — рядом с палаткой и парой непритязательных столиков, под навесом, неизвестный самородок демонстрировал почти забытое в наше время искусство жарки на воткнутом в землю саблевидном вертеле — асадоре. Это мы удачно зашли — аргентинской кухней попахивает.

На нас посмотрели удивленно: мол, откуда взялись, но ничего не сказали. Высоченный, почти с Бриана, сухощавый креол — вылитый гаучо, кстати, им и оказавшийся, сразу подал истекающее соком, нежнейшее мясо прямо на здоровенном шампуре. Оно великолепно шло и без гарнира. Жена или напарница асадора — молоденькая, очень симпатичная и смешливая индианка — принесла только лепешки и соус чимичурри. Кажется, она не из аргентинских индейцев, а из канадских. Хотя могу ошибаться — не специалист, но именно среди индейцев Канады и Патагонии похожие типы встречаются — высокие с тонкими, красивыми чертами лица, почти без признаков монголоидности. Только что волосы у всех черные и мужики безбородые. А цвет кожи как у хорошо загоревшего европейца, только оттенок немного другой.

Я так и не уразумел, обострился ли у меня еще и вкус, но мясо рвал, захлебываясь слюной! Впрочем, не получивший подобных модификаций рыжий не отставал. Только куски с вертела пластал неумело — тут практика нужна. Индианка втихомолку посмеивалась над неуклюжим гринго, зато на меня, отметив, как управляюсь с ножом, смотрела с уважением. Но тут я не только аргентинцам, кому угодно фору могу дать. Застольный этикет некоторых народов Севера и Дальнего Востока в исполнении сложнее будет — захватить мясо зубами и ловко отмахнуть кусок остро отточенным клинком прямо перед носом. Я так с детства приучен... Впрочем, и с большим количеством столовых приборов управляться умею.

Пива здесь не оказалось, но я с удовольствием выпил немного красного вина, а потом потягивал из калебаса мате. Бриан ограничился только вином. Я его понимаю, с непривычки мате плохо идет, но пищеварению изрядно способствует. Особенно когда питаешься почти исключительно мясом — возьмем заведение на заметочку.

Когда я попытался расплатиться, выяснилось, что денег с нас брать не хотят. И это не закусочная! Нас приняли как гостей, а платить за угощение никак невозможно.

После кризиса в стране община аргентинцев эмигрировала в Канаду, а оттуда их как-то занесло сюда... Год назад. На базу же они прибыли за своими со— отечественниками, но всех на территорию не пустили, и целый табор патагонцев расположился за оградой. А встречать новоприбывших в "приюте" отрядили трех человек. Один из них отправился непосредственно туда, а с другими двумя, по привычке вставшими лагерем и традиционно взявшимися за готовку асадо, мы дело сейчас и имели.

Немного неудобно получилось, как-то очень бесцеремонно мы гостеприимством воспользовались...

Нашей следующей целью было посещение конюшен. Чтобы хоть немного сгладить неловкость, я купил у гаучо большой кусок мяса — Буяна побаловать. И посоветовал сделать то же самое Бриану, ему со своим мустангом надо будет отношения налаживать. А себе пообещал, что патагонцев еще проведаю, но в следующий раз с подарками.

На конюшне мы отыскали нужного человека, который за небольшую плату взялся преподать ирландцу несколько уроков верховой езды. Но начал тренер не с этого, а с лекции и наглядной демонстрации того, как надо ухаживать за мустангами, чем кормить и как правильно седлать. После чего Николас заставил Бриана все повторить и продемонстрировать, что он понял. Теперь я спокоен, рыжий в руках специалиста, какую-то науку да усвоит.

— Выберешь себе одного из моих мустангов. Николас поможет, — разрешил я и пошел заниматься с Буяном.

Дрессировщик я еще тот... Но у нас что-то получалось. Кроме того, Буян сам по себе оказался очень неплохо обучен и поражал разумностью. Правда, я хотел, чтобы он понимал команды по-русски.

Закончили мы часа через два, еще каждый раз в дороге заниматься будем. К этому моменту Бриан, взгромоздившись на морпуса, уже трусил по кругу на корде — прогресс налицо. Я помахал ему рукой, мол, продолжай в том же духе, и отправился в "приют попаданца".

В реабилитационном центре дым стоял коромыслом. Обрабатывающий массово очухивающихся колонистов персонал явно сбивался с ног.

Заметив в коридорах нескольких женщин, я ненароком задумался. Говорят, здесь с женским полом изрядная напряженка, не следует ли ловить момент? Все испуганные и растерянные, а тут мы с Брианом — обвешанные оружием, серьезные мужчины. Короче, все в белом... Ирландца, правда, еще вооружить надо, но это недолго. Да он и так уважение внушает!

В данных условиях все вернулось к истокам и больше всего ценится крепкое мужское плечо. Бабы это моментом просекут, на уровне инстинктов — так уж устроены...

Конечно, все не так просто, существует еще администрация, которая у кормушки, на раздаче и ближе всего к телам... Всех симпатичных может расхватать. Неплохо бы это как-то пресечь. Хотя... у них тут каждый месяц пополнение, должны были уже женами и подружками себя обеспечить.

Возможен вариант, что из города за свежими девицами начнется паломничество с "выгодными предложениями". Но дуры, что сразу поведутся, и не нужны. Таким в борделе самое место.

В принципе, как-то оно не того... заранее самок себе подбирать, просто чтобы были. И гарем — не совсем то, о чем всю жизнь мечтал. Пожалуй, не стану специально заморачиваться, а пущу это дело на самотек. На дефицит женского внимания я никогда не жаловался, даже несмотря на побитость жизнью и изрядно покарябанную рожу.

В крайнем случае, если женщины окажутся уже поделены, это тоже не слишком большая сложность. Тут право сильного рулит, а "мой револьвер быстр", и моральных затруднений — стрелять или не стрелять — я не испытываю. Неужто спровоцировать на драку за понравившуюся женщину не смогу? Если не получится, тоже не остановит — "спрячь за высоким забором девчонку, выкраду вместе с забором". Только я — в силу характера и специфической подготовки — "забор", скорее всего, взорву... вместе с теми, кто его охраняет. На этом и остановимся, а "бабскую проблему" до поры до времени из головы выкинем.

Поднявшись в свою комнату, я взял со стола "Памятку колониста" и развалился на кровати. Будем изучать. Что-то уже знаю, но и повторить будет невредно.

Строгими статистическими данными составители брошюры явно не грешили и цифр приводили мало. Так, общие сведения. Ни разу не справочник, а что-то типа средней паршивости путеводителя. Но подавляющему большинству переселенцев большего и не требуется...

Итак. Звезда, которая нам тут светит, называется Кара (или Чара) — она же Бета Гончих Псов. Желтый карлик и близнец Солнца. Удаленность от Земли — двадцать семь световых лет. Планет в системе шесть.

В отличие от Земли, Геката — вторая от звезды планета. Зато естественных спутников в наличии целых три: Медея, Цирцея и Кратейя. Главное отличие от Земли — повышенная по сравнению с последней гравитация в 1,6 g. Плюс сильное магнитное поле и в полтора раза более плотная азотно-кислородная атмосфера, притом что именно кислорода в газовой смеси меньше. Все в совокупности это на человеческий организм влияет очень нехорошо! Это не говоря о прочих вредоносных факторах... которых набиралось немало — как-никак другая планета. Но на то существуют суровый отбор колонистов и проведенные доргами модификации. Тут в методичке следовало проникнутое благодарностью лирическое отступление с низким поклоном инопланетным тварям, позаботившимся о здоровье переселенцев...

Радиус планеты составлял одиннадцать с половиной тысяч километров, окружность — около семидесяти двух тысяч, почти в два раза больше земной. Соответственно, один градус по дуге меридиана или параллели на экваторе равнялся двумстам километрам.

Год на Гекате оказался несколько короче земного — триста тридцать шесть дней. Это если считать по местным суткам, а если по земным часам, то он, напротив, выходил длиннее... В сутках здесь двадцать восемь часов с копейками... Просто рай для тех, кому всегда времени не хватает. Копейки свели в дни, и каждый второй год прибавляли к январю месяцу лишние сутки. Надо местный хронометр заиметь. Стоит в трофеях поковыряться, вроде снимал часы с кого-то из бандитов, но рассмотреть не удосужился.

К описанию Гекаты прилагалось две карты... если их можно так назвать. Первая — обзорная, по подробности могла соперничать с рисунком на пачке "Беломора". На ней были обозначены контуры материка (вернее, только его части), крупнейшие водоемы и водные артерии, базы доргов и людские поселения возле них. Вторая карта, с изображением ближайших окрестностей, выглядела несколько лучше. На этой хоть координатная сетка имелась и отображались особенности рельефа.

Карты Гекаты в целом, даже обзорной, в брошюрке не оказалось. Правильно, зачем это доргам? А собственных землепроходцев тут нет.

Кстати, с составлением собственной карты тоже могут возникнуть напряги — компасы здесь работать отказываются. Спутниковые навигаторы отсутствуют как класс. С ориентацией на местности у меня проблем нет, потеряться мне сложно и кроки набросаю. Но чтобы рисовать нормальные планы, этого явно недостаточно...

Планета намного больше Земли, но водой покрыта примерно наполовину, остальное пространство занимают три материка (не считая островов и архипелагов). Крупнейший из них — сверхконтинент Теллус, где мы сейчас и находимся. На другие континенты нога человека еще не ступала, да и здесь изучение, как и освоение, весьма условны. Большинство колонистов заняты в угледобывающей промышленности, и практически все поселения сконцентрированы на территории гигантского угольного бассейна. Область расселения людей занимала только небольшую часть огромного материка — вытянувшуюся с севера на юг, от шестидесятой до тридцатой параллели, полосу земли, протяженностью в шесть тысяч километров и шириной порядка тысячи. Ойкумена захватывала несколько климатических поясов с большим разнообразием природных зон и ландшафтов. Тут были и тайга, и прерия, и джунгли, и саванна...

С востока людскую резервацию отрезали протянувшиеся через весь континент горы, с запада ограничивал океан. Юг занимали непроходимые болота и сельва. Не очень удивившись, русские поселения — Новороссийск и Сибирск — я обнаружил на севере, в лесах и тайге. Ага, куда же еще этих русских медведей девать?!

Смешение народов и рас поражало, но, кажется, всех попытались расселить в более или менее привычных климатических зонах. Правда, удавалось это далеко не всегда... Примером тому Новая Канада в субтропиках. Но и ее, видимо, чтобы ускорить адаптацию населения к новым условиям, приподняли немного в горы, вернее в предгорья — высота Монреаля над уровнем моря составляла порядка полутора километров. Кстати, недалеко от него обнаружился еще один расположенный на территории Английской Канады городок — Оттава. Наверное, там англоязычных канадцев больше. Хотя, насколько я успел заметить, их и в Монреале хватает. Видимо, потому что он к базе близко — не всем хочется тащиться в какую-то Оттаву. И так у многих колонистов неслабый шок от попадания на другую планету случился — тягу к странствиям могло напрочь отбить.

Полноценных государств и, соответственно, государственных границ здесь не существовало, а названия анклавов не всегда повторяли названия тех стран, откуда на Гекату угодили колонисты. Например, по соседству со Свободной территорией Квебек находились такие образования, как Ацтлан, Техас, Автономный округ Колумбия, Американская Федерация и Конфедерация и Республика Лакота до кучи. В общем, сепаратизм цветет и пахнет.

Хотя существовали и обратные примеры, так часть стран Латинской Америки объединилась в два государства — Рио-де-Ла-Плата со столицей в Буэнос-Айресе и Латинский Союз. Это только из ближайших к Новой Канаде.

Далее методичка информировала, что растительный и животный мир, даже в зоне расселения, изучен слабо. Разумной жизни не обнаружено.... Обтекаемо формулировка звучит. Если по первым пунктам особых вопросов нет, то с последним не очень понятно... Разговаривая с шерифом, я пришел к мысли, что разум— ная жизнь на Гекате может существовать. Просто она доргам не нужна... Но тогда другой вопрос возникает: почему дорги используют людей, а не аборигенов? Отловить нужное количество и отправить на шахты. Или все же не врет памятка? Или аборигены какие-то не такие? Сплошные непонятки... Почему-то сразу вспомнилось: "...полезных ископаемых нет, воды нет, растительности нет, населена роботами". Тут со всем этим, кроме роботов, как раз порядок, но вот проскочила ассоциация.

Описание нескольких видов растений, самых распространенных, в памятке все же имелось, даже с картинками — ложная береза, псевдопальма, гигантский папоротник, горный кедр, древовидный хвощ...

Про фауну было побольше. Фотографии животных я рассматривал особенно внимательно — впечатляло! И названия все больше говорящие: гиппарионы, мастодонты, нимравиды, гиенодоны, креодонты... Некоторые первооткрыватели, кто нужные книжки когда-то читал, сравнивали местную живность с вымершей на земле фауной. Действительно похожи. Проводились параллели и с современными нам животными: тапиры, носороги, антилопы, волки, медведи, газели, тарпаны, буйволы, бизоны, да те же мустанги... Это только малая часть.

До дури было всяческих ящериц, причем выдающихся размеров: каменный варан, песчаный крокодил, иглозубая игуана, скальный геккон, гигантская саламандра... Некоторых из них правильнее было бы ящероподобными динозаврами назвать.

Много водилось змей, большинство из которых оказались ядовиты, даже те, что размером с анаконду — таких называли нагами. Впрочем, обычные удавы тоже имелись.

Здравствовали на Гекате и такие реликты, как, например, гигантозавр или, выглядящий уменьшенной копией тираннозавра, алиорам. И так далее, в том же духе... Фотографий самих тираннозавров или гигантозавров, к сожалению, не было. Наверное, они не любили позировать или всех фотографов сожрали, но про этих зверюшек, наряду с прочими некрозаврами, упоминалось примерно в таком контексте: "...Не выходите ночью на болота, когда силы зла властвуют безраздельно!" Только вместо болот имелись в виду пампасы. А уж что могло водиться в местных болотах, лучше и не представлять...

Многие названия уходили корнями в мифологию. Оказывается, на Гекате водились мантикоры, драконы, василиски, баньши, виверны и гарпии... Не исключено, что первыми наткнувшимися на них колонистами были любители фэнтези.

Отдельным классом стояли химеры — переходные формы — птице— и звероящеры. С виду вообще что-то невообразимое — помесь бульдога с носорогом! Разве что в геральдике изображали подобных гибридов. Достаточно сказать, что под одной из картинок красовалась надпись — Бармоглот, и она характеризовала внешний вид "неведомой зверушки" лучше всего...

Воздушное пространство тоже не пустовало. Хоть здесь и мощнее гравитация, но плотность атмосферы побольше земной. Летающей живности хватало: от тех же виверн — вылитых птерозавров — до орлов и кондоров, выглядящих похожими на земных птиц, и потрясающих воображение огромных гаруд. Это не считая пташек поменьше... И нелетающие пернатые имелись — по пампасам бодро носились казуары, страусы, моа и птички покрупнее вроде пятиметровых эпиорнисов и хищных фороракосовых. Последних методичка называла птицами Рух и пересекаться с ними строго не рекомендовала.

Про обитателей морей и океанов в буклете было написано мало, но купаться составители тоже не советовали. Земные кашалоты, касатки, акулы и гигантские кальмары здесь бы совершенно не котировались. Местные кракены, базилозавры, морские змеи, плиозавры и мегалодоны моментально пустили бы их на закуску.

С реками и озерами тоже обстояло не очень хорошо. Кроме обычной рыбы там водилась и гадость, которой человека сожрать труда не составит. Вроде пресноводных акул, мезолозавров, дейнозухов и других крокодилоподобных гадов. Плюс существовали какие-то полуводные хищники из млекопитающих. Да и травоядные типа бегемотов были совсем не безобидны — гекатских гиппопотамов жизнь заставила огрызаться.

Разве что ручьи и небольшие речушки почти безопасны... При условии, что там аналогов пираний, электрических угрей и скатов-хвостоколов не водится... Складывалось впечатление, что на рыбалку без пулемета, гранат или толовых шашек лучше не ходить. Но любая взрывчатка тут под запретом. Необходимый минимум выделялся только находящимся на службе у доргов и администрации баз военным формированиям — комендантским ротам и взводам коммандос.

Одна радость — местным инфекциям, вирусам и паразитам земляне оказались не по зубам. Даже кровососущие насекомые не слишком досаждали. То ли из-за некоторых различий в биохимии, то ли дорги постарались, то ли все вместе. Хотя местную пищу (что растительную, что животную) мы усваиваем без проблем. Наверное, и отведавший человечинки хищник изжогой страдать не будет. Но специально таких экспериментов не проводилось...

Далее в методичке шла информация по теме: к кому и куда обращаться по тем или иным вопросам — администрация, медицина, правоохранительные органы и т. п. Потом свод местных правил и законов, которые были предельно просты: насильникам и убийцам — виселица, остальным правонарушителям — каторга. За мелкие проступки — административное наказание, то есть штраф.

Дуэли, кстати, разрешены, вплоть до судебных поединков (при согласии сторон), но в дуэльном кодексе есть свои тонкости, так что вопрос до конца не проработан — все решает общественность. Вызов можно принять сразу, но если есть сомнения в поводе для драки и классе противников, разрешение на хольмганг должна дать специальная, составленная из уважаемых граждан комиссия. Она же имеет право выставить замену из добровольцев.

Интересно, а профессиональные бретеры тут есть?

Принимать вызов не обязательно, но, если присяжные заседатели разрешили дуэль, а ты отказываешься выходить в "поле", на уважение в дальнейшем можешь не рассчитывать. Мне тут же вспомнилось: "Позор можно смыть только кровью!"

А вот женщинам и с женщинами дуэли запрещены категорически, что реально радует! Но обиженная может выставить защитника. Что бы там в фильмах ни показывали (на потеху воинствующим домохозяйкам), на поединок с бабой (кроме как в кровати) выходить — себя не уважать. Позволить в себя безнаказанно стрелять — глупо. А отказаться от дуэли — западло. В общем, чем бы дело с бабенкой ни кончилось, сплошной урон репутации. Правда, если мне какая-нибудь бандитствующая сучка на дороге попадется, пристрелю не задумываясь и без сантиментов: взяла в руки оружие, готовься за это ответить, раздвинутыми ногами не отделаешься. Короче, правильное правило тут ввели, не дали хода феминизму.

Это что касается Новой Канады. В других анклавах законы и правила могли быть другими. На базах, к слову, такой свободы не было — тут все решали "инки" и подчиненная им администрация.

Для тех, кто не удосужился пройти обучающую программу, были выдержки из доргского законодательства. Список того, что допустимо в зависимости от уровня индекса, и памятка по расшифровке регламентирующей статус татуировки-идентификатора.

От корки до корки изучив пособие, я сложил его картой вверх и сунул в карман. Пригодится, и пометочки можно делать. Жалко, масштаб мелковат. Надо в комендатуре поспрашивать, наверняка у них что-то поприличнее есть.

Пора в город собираться. Если раньше приеду — ничего страшного, найду чем себя занять. В этот раз надо лучше к поездке подготовиться, а то, как выяснилось, на дороге всякое случается... Я достал собранную доктором аптечку, а потом полез в рюкзак за карабином — теперь-то можно. Собравшись, вышел на улицу и двинул в сторону конюшен.

Рыжий все еще продолжал конные тренировки — радует ответственное отношение. Я забрал из стойла Буяна и крикнул ирландцу:

— Боря, заканчивай животину мучить. Пошли оружие тебе посмотрим. — А когда он устало сполз с мустанга и подошел ко мне, добавил: — Раз уж ты здесь остаешься, с народом пообщайся. Может, подходящие люди отыщутся, такие, кто не прочь "охотником за головами" поработать.

Знаю я, как он общаться будет, — за бутылкой, но горбатого могила исправит. Глядишь, и будет какая польза, а нет — так нет... Сам потом к переселенцам присмотрюсь.

В караулке, где были складированы мои трофеи, я сразу отложил себе длинноствольный "смит-вессон 29", "Пара Орданс Р14.45" и самозарядный "Моссберг 930". Вместе со снайперкой М-1 будут запасным комплектом вооружения — мало ли как жизнь сложится... Что особенно приятно, боеприпас для оружия один и тот же... ну кроме "Гаранда" и СВДК. Мой помповик и "Моссберг" под двенадцатый калибр. "Анаконда" и "смит-вессон" сорок четвертый магнум жрут. А "Пара Орданс" просто немного модифицированный клон кольта М1911.

Черт! Надо что-то с жильем решать. Не дело свои вещи у комендачей хранить. Да и жить где-то надо — через несколько дней из приюта вышибут. В городе домик снять? Так ведь денег почти не осталось, а оружие и мустангов продавать жалко. Но если ничего не придумаю, придется.

Из оставшегося оружия предложил выбирать Бриану.

— Бери пистолет, дробовик и винтовку. Еще один ствол тебе как попаданцу бесплатно положен, в городе получишь, или в администрации компенсацию за него возьми. Но советую все же пушку.

Ирландец сразу схватился за М-14. Не знаю... есть у меня предубеждение против этой винтовки. Хотя в США кое-где до сих пор на вооружении стоит, у тех же морпехов, ВМС и Национальной гвардии, к примеру. Не совсем же они там дебилы? Но вот очередями из нее палить точно не надо — вообще никуда не попадешь. Короче, его выбор — тут под руку с советами лезть нельзя. Бриан — человек опытный, с оружием дело имел, наверное, знает, что ему требуется...

Запасным оружием он взял пистолет браунинг "Хай Пауэр", а из дробовиков присмотрел помповый "Винчестер 1300". Хороший выбор пистолета и ружья. Подумав, я отложил себе такой же "Винчестер". Мой "ремингтон" — это не настоящее ружье, а огрызок, годный только для схватки накоротке. Трофейный "Моссберг" неплох, но он полуавтомат — помпа надежнее и не так привередлива к патронам. В здешних условиях это может быть важно. А гори оно все! Еще и "хаудах" возьму — хомяка порадую. У седла, как кавалерийский пистоль, в тему будет. Прямо сейчас на Буяна и приспособлю.

Немного напрягает, что, кроме гладкоствола, с калибрами у нас будет полнейший разнобой. Но единообразие в оружие, форме и амуниции вводить пока рано — рылом не вышли. Да и нет еще никакой команды или отряда — "ты да я, да мы с тобой"... Хотя взять в оружейном кольт я ирландца все же заставлю!

— Нож у тебя есть? — кивнул я на бандитские свиноколы. — Если нужно, хватай, что понравилось. — Мне там ничего не приглянулось, у Андрея в магазине лучше были.

— Есть, конечно, но не откажусь.

Бриан выбрал себе чуть ли не полумеч — "Рембо в панике", "Крокодил Данди в обмороке". Здоровенный и страховидный клинок типа "Боуи" — со скосом обуха "щучкой" и кретинской пилой. Чё им пилить-то?! Хотя в ручище ирландца клинок смотрелся не таким уж и гигантским. Рыжий не охотник, в рабочих ножах явно не понимает, а для боевого и этот сойдет — по крайней мере выглядит очень страшно! А уж в комплекте с самим Брианом... До рукопашной может и не дойти — враг раньше ретируется.

— Этот еще возьми. — Я подтолкнул Бриану неплохой раскладник. — Будет чем бутерброды нарезать.

Из оставшихся ножей я подобрал подарок для гостеприимных гаучо — прямо сейчас к ним заскочу.

— Длинноствол здесь пока оставь — по базе с ним ходить нельзя, а пистолет сразу цепляй. И все оружие почисти — мне вчера не до того было, — выдал я последние цэу ирландцу. Коня и оружие он от меня получил, значит, считается, что он на работе.

— Ладно, бывай — я поехал.

Я лихо вскочил на Буяна и, потянув поводья, направил мустанга в сторону маленького лагеря аргентинцев.

С ними получилось сложно... мне пришлось долго и вежливо отказываться от угощения, говоря, что сейчас очень тороплюсь, но потом — всенепременно. Еще прошлую порцию как следует не переварил. Как-то отбоярившись, я вручил асадору нож. А индианке протянул специально для этого случая собранную из бандитских запасов аптечку. Нож патагонец с достоинством принял, но от лекарств попытался отказаться.

— Мы не можем взять, это очень дорого.

Вот же и их поганая западная цивилизация подпортила. Совсем немного в Канаде прожили, но уже привыкли, что бесплатного сыра не бывает. Так-то у гаучо от подарков отказываться не принято — натуральная обида дарящему. И в чем-то гостю отказать тоже нельзя. Впрочем, у многих народов такие обычаи были. Кое-где и сейчас остались... На этом я и сыграл.

— Не отказывайтесь, обидите. И лекарства — дело такое... может, я сам когда-нибудь к вам раненым приползу. Чем лечить станете? А уж заехать настоящее асадо попробовать — заеду точно, — подмигнул я симпатичной индианке.

Интересно все же, кто она суровому гаучо? По возрасту теперь хрен определишь. Дочь, просто помощница, подруга или жена? Слово "скво" употреблять остерегусь. Некоторые "коренные американцы" вопят, что это, мол, название женского полового органа — п...да по-русски. Типа бледнолицые у краснокожих словечко случайно позаимствовали, и все связанное с этим определением надо срочно переименовать. Конечно, веры таким, индюшачье перо им в жопу, "индейцам", вещающим в лучших традициях говенных правозащитников, нет (особенно учитывая сотни индейских наречий), но осадочек остался...

Индианистам так вообще плевок в душу. Даже забавно — была какая-нибудь деваха-реконструкторша скво... девяносто второго уровня, а теперь она такого же уровня ...да. И предъяв выкатить некому, только горячо любимым, борющимся за самобытность, чистоту речи и правильные формулировки индейцам.

Похожим образом этакие недоиндейцы и по поводу раскопок палеолита визжали, мол, не смейте тревожить "могилы предков" (или дайте нам за это бабла) и с почестями похороните Кенневикского человека! Это примерно то же самое, как если бы белые насчет изучения останков кроманьонцев возмущались. Хотя и такие дауны наверняка существуют... Правозащитники всех стран, соединяйтесь! В коитусе...

Убедив аргентинцев аптечку все же принять, я раскланялся, вспрыгнул на мустанга и направил его к воротам базы.