Ричард Паркер Паук

— Мир гораздо загадочней, чем кажется. Думаю, ты сам в этом убедился в годы войны...

О да, такое не забудешь даже в страшном сне. Я ничему уже не удивляюсь, только если это не путешествие во времени, вот это уже, наверное, было бы за гранью моего понимания. В это время отец достал из ящика стола два бокала и бутылку виски и, пока я предавался своим размышлениям, налил его и придвинул ко мне. Посмотрев на стакан, в котором плескался такой чудесный напиток, я не смог отказать и залпом выпил его, похоже, все-таки разговор будет серьезным...

— Как ты думаешь, сколько мне лет, сын?

— Эмм, восемьдесят два. Отец, к чему такой вопрос? Ты ведь родился в тысяча восемьсот восьмидесятом году.

— Боюсь тебя огорчить, Джон, но это не так, к сожалению. Я благородных кровей и родился в тысяча семьсот сороковом году, а сыворотка была мною создана в тысяча семьсот девяностом вместе с гениальным учёным того времени Виктором Франкенштейном. Конечно, она была не совершенна, но смогла немного 'откатить' и уже потом приостановить моё старение, позже я её улучшал, можно сказать, веками, и это твоё наследие, сын.

— С такими вещами ты бы не шутил, — с удивлением в голосе проговорил я. — Неужели, всё это делает твоя сыворотка? И мифы о Франкенштейне имеют под собой какую-то основу, отец?

— Можно и так сказать, это был наш первый эксперимент. В то время я проводил много экспериментов и опытов над людьми и совершал поступки, которыми сейчас я не очень горжусь, так что Мистер Хайд имеет за собой реальную основу. Эксперимент по улучшению человеческого ДНК...

— Конечно, не мне тебя осуждать, но это же невероятно! Ты бессмертный? — шокировано проговорил я.

— Это вовсе не так приятно, как может показаться. Жить вечно — не означает жить полной жизнью, — с печальным вздохом сказал отец.

— Хочешь сказать — это проклятие?

— Надо быть осторожным в своих желаниях, ведь они могут исполниться.

А вот сейчас отец заговорил какими-то метафорами, которые мне не очень понятны, все-таки для меня это были очень шокирующие новости.

— Просто я хотел сказать, что устал от жизни, Джон, так что я думаю просто через несколько лет перестать принимать мой препарат и уйти на покой, а напоследок всё-таки понянчить твоих детей. Твой старик слишком долго задержался на этом свете...

— Отец... — у меня защемило сердце, и я не мог не подойти и не обнять самого дорого для меня человека, я был благодарен ему за открытие такой тайны.

Наконец, после столь напряженного разговора с отцом, я мог провести весь оставшийся день с дорогими мне людьми и оставить пока свои размышления на потом.

Когда я всё-таки смог освободиться и попрощаться с родителями, я начал думать над тем, что мне сказал отец. Это было просто невероятно, и я действительно верил в эту историю. С детства изучив его характер, я мог сказать, что он не стал бы врать о таких вещах. Заведя мотор, я отправился домой к жене и сыну. Проезжая ночной Нью-Йорк, я заметил, как за мной следовала машина. Простой обыватель бы не заметил, но я прошел войну и служил не в простом пехотном отряде. Когда мы остановились около светофора, я смог рассмотреть машину и то, что она остановилось прямо за мной. Не подав вида, что что-то не так, я поехал, продумывая, что мне делать дальше. Ехать домой я не собираюсь, чтобы они не узнали, где я живу, хотя эти люди могли следить за мной долгое время, и вдруг я не смог этого заметить? Или всё-таки они дали мне себя заметить?

Вопросы, на которые у меня сейчас нет ответа. Наконец, я решил разобраться с таким настойчивым вниманием на автостоянке, где у меня был свой личный гараж. Когда я заехал туда, то смог убедиться, что несколько машин встало у входа. Всё-таки обложили меня. Остановив машину, на всякий случай вытащив из бардачка свой ствол с глушителем и заранее сунув его под пиджак, я вылез из машины и увидел, как из машины, которая меня преследовала, вышел довольно представительный человек в дорогом костюме. По его лицу я понял, что время не обошло его стороной, при этом он держался довольно представительно, и можно было заметить, как его волосы уже тронула седина. Очень колоритный человек и так оригинально решил со мной познакомиться. Мне понадобилось довольно много самообладания, когда этот человек с любопытством на меня смотрел, я смог заметить, что около него встали несколько бугаев в довольно хорошей форме. Если начнется бой, я буду в невыгодном положении, но всё же я и не из таких передряг выходил...

— Простите меня за такой спектакль, но другого способа с вами поговорить у меня не было, всё-таки в последнее время за вами следит ЩИТ, а я бы не хотел светиться перед ними, ведь это достаточно деликатный вопрос...

— Простите, но кто вы? — сколько усилий мне пришлось приложить, чтобы сохранить на лице холодную маску и не дрогнуть ни одним мускулом. ЩИТ — организация, которая занималась шпионажем и террористами, как известно из официальный источников, но в целом о ней толком и ничего не известно. Все становится очень интересным...

— Не хотел выглядеть некультурным, вы уж меня простите. Меня зовут Сильвио Манфреди, и мне нужна ваша помощь. И не нужно так дергаться, я не собирался вам угрожать или как-то давить на вас, я лишь хочу с вами поговорить, — прищурился этот человек и улыбнулся мне.

— Приятно познакомиться, всё же вы довольно известная личность в узких кругах, но мне интересно, что такому человеку, как вы, понадобилось от скромного ученого Озкорп?

— Хех, польщен вашей похвалой. Хоть и известность в нашем деле не слишком приветствуется, но я рад, что смог произвести на вас впечатление. И не нужно так скромничать, мистер Паркер, ведь ваши работы в современных науках и, особенно, работы по клеточной регенерации впечатляют. Я бы хотел, чтоб вы помогли мне в личном деле.

— И в чем же будет заключаться моя помощь?

— Всего лишь спасти мою жену, которая находится при смерти. Я готов выполнить за это любую вашу просьбу, деньги тут не имеют цены.

— Меня волнует один вопрос: с чего вы такой сдержанный и не грубите мне?

— А что, по вашим представлениям, люди моей профессии грубы и не сдержаны? Все-таки, Джон, я могу вас так называть? — дождавшись моего кивка, он продолжил: — Обычно, как я и сказал, такие люди надолго в бизнесе не задерживаются, если в какой-то ситуации они просто не могут уступить или хотя бы перестать давить... тут нужен опыт. Но всё-таки вы правы, такое отношение к вам обусловлено тем, что однажды ваш отец помог мне, и я ему сильно задолжал, большего я вам сказать не могу. Это не моя тайна.

— Еще один секрет отца, скоро я перестану удивляться и задавать вопросы вроде того, что связывает моего отца и криминального босса Нью-Йорка, — за этими размышлениями я и не заметил, как чуть слышно начал говорить про себя.

Это действительно была для меня шокирующая новость, филантроп, да еще и человек, который, как я знал, занимался не слишком чистыми делами, предлагает мне такое предложение, но какова будет цена отказа, даже если я смогу отсюда выбраться... Податься в бега и переживать за свою семью, и не окончит ли твою жизнь пуля нанятого убить тебя снайпера? Стоит подумать и решить...

— Хорошо, давайте я посмотрю вашу жену, но ничего вам не обещаю, я не Господь.

— Спасибо вам и за это, мистер Паркер, вы очень сильно поможете мне, если спасёте её.

За своими размышлениями, в которых я думал, что все так быстро поменялось, и что понадобилось от меня ЩИТУ и этому человеку, я, наконец, смог понять, что мы наворачиваем круги. Хотят меня запутать? Ну они не надели на мою голову мешок, хотя бы за это я им благодарен. Наконец, мы заехали в какой-то подземный гараж, и машина остановилась. Я уже подумывал выяснить, что происходит, как мы начали двигаться вниз. Похоже, этот Сильвио тот еще параноик, и его жена уж точно лежит не в больнице. Когда я почувствовал, что лифт опустился, мы ещё немного проехали вперед и, наконец, остановились. Выйдя из машины, я пошел следом за этим человеком в сопровождении его охраны. Когда мы преодолели все меры безопасности и вошли в карантинный бокс, я смог рассмотреть, что её палата находится отдельно от всего медицинского корпуса, а женщина подключена к различному оборудованию и, похоже, была в коме. Я заметил, с какой теплотой этот человек смотрел на свою женщину и, подойдя к ней, взял её за руку. Осмотрев её медицинскую карту, которую мне передал Сильвио, я понял, что она просто умирает от рака и впала в кому. Дорогие медикаменты могли лишь приостановить его распространение, но болезнь была сильнее...

— Вы ведь понимаете, что на данный момент лекарство от рака разрабатывается, и я тут мало чем смогу помочь.

— Тут вы правы. Но я знаю о вашем отце много чего интересного, думаю, вы сможете помочь ей...

— Вы понимаете, о чем просите? На это может уйти несколько лет, и не факт, что я смогу помочь.

— Хотя бы у меня будет надежда, а этот срок я смогу вам дать, — с печальной улыбкой на губах проговорил он.

— Эх, хорошо, но я вам ничего не могу обещать.

Наконец, я покинул медкомплекс, договорившись с этим человеком, хотя и опасался, что он просто отдаст приказ меня схватить или устранить, если ему что-то не понравится. Но этого не произошло, чему я был очень рад, и отправился к себе на квартиру, чтобы поразмыслить над поставленными на данный момент для меня задачами и решить, как реагировать на предложение такого человека и слежку ЩИТА за моей 'скромной персоной'.

Глава 6

Подходя к зданию Озкорп, я смог по достоинству оценить это архитектурное строение. Солнце отражалось от глянцевой поверхности окон здания, которые по своему дизайну смотрелись, как соты настоящего улья. Так, пройдя спокойно контроль охраны, я смог войти в холл и оценить затемненную голографическую фигуру Амберсона Озборна — одного из основателей Озкорп. Хотя отцу тоже предлагали сделать свой голографический постамент или, может быть, памятник, но даже в названии компании он уступил Озборну, как своему другу, и не хотел себя слишком афишировать. Он всю жизнь был темной тенью за спиной Озборна, как серый кардинал, а тот в свою очередь официальным лицом компании. Отец больше времени уделял науке, чем распространению и рекламе продукции, ну а Озборн как никто другой подходил на эту роль.

Так за своими размышлениями я дошел до отдела разработок и воспользовался картой допуска, которую мне дал отец. Пройдя еще несколько проверок подтверждения своего доступа, я наконец услышал звук открывающейся двери и смог зайти в лабораторию. С того памятного вечера в бункере прошло несколько недель, и отец наконец решился показать мне в живую Венома. Я не стал спрашивать его о тех людях, но мне и так понятно, кто это был и что с ними стало. У меня возникает много вопросов к своему отцу. А главный вопрос: кто же он на самом деле, ведь в тот день отец дал ясно понять, что он далеко не простой ученый.

Надев халат, я смог зайти в смотровую комнату и увидел, что отец сам участвует в эксперименте. Он подошел к колбе, в которой находилась черная жижа, всё время меняющая форму. Она точно была живая. При приближении отца к колбе Веном приблизился к её стеклу и уверенно потянулся к нему... Это действительно выглядело немного жутко. Видимо, научная работа отца, на которую ушли десятки лет, была на завершающем этапе. Нажав несколько кнопок на 'саркофаге', отец выпустил свое творение наружу, и постепенно оно полностью поглотило его. Я был готов в любой момент броситься на помощь, прекрасно зная, что этот симбионт полностью подчиняется моему отцу и как такового разума это существо не имеет. Но все же, несмотря ни на что, это 'чудо' продолжало ассоциироваться у меня с тем кровожадным монстром Веномом, который был ярко представлен в фильмах и комиксах. Проведя несколько тестов на дееспособность костюма, отец начал испытывать его прочность и способности. Если папа хотел впечатлить возможностями костюма, то у него это явно получилось... Он легко прыгал на десятки метров и ползал по потолку.

Дальше пошла еще более удивительная проверка на скорость и силу. Смотря, как отец обгоняет спокойным шагом парней на мотиках, я был потрясен. Но и это было ещё не все, папа отдал какой-то приказ о запуске протокола Bi-0, и на полигон вышли роботы с пистолетами и электрическими дубинками наперевес. После начала этой проверки машины стали стрелять и побежали в рукопашную прямо на него, но смотря, как ловко отец уходит от атак и на сколько он быстр, что роботы просто не успевали за его скоростью, я был спокоен. Для меня самым впечатляющим моментом стало его превращение. Папа сделал свои руки острыми мечами и начал резать роботов на части, используя свои щупальца не только как оружие, но так же как защиту. Отец стрелял биомассой во все стороны, как каким-то метательным оружием, всё это действительно было завораживающим зрелищем. Наконец прозвучал сигнал об окончании испытаний, и он вернул симбионта обратно в его 'камеру', пройдя через специальную дезинфекцию, наконец подошел ко мне и потрепал по голове с улыбкой на лице. К нам подошёл светлый парнишка и подал отцу планшет. Парень всего на настолько лет старше меня, и уже личный помощник отца — Эдди Брок, поздоровавшись со мной, он поговорил с отцом насчет расчетов и восхитился тем, насколько Веном превосходит их ожидания. Вскоре он убежал проверять что-то на компьютере.

Мы с отцом пришли в его кабинет. Смотря на обстановку в этой комнате, я вспомнил свое детство. То, как много времени проводил тут, когда со мной некому было посидеть, я исследовал этот уголок науки отца. Сейчас, смотря на его маленькую лабораторию, которая находилась здесь же, я предавался ностальгии о своем детстве, а в это время отец уже заварил для нас две чашечки чая и уселся в свое кресло. Взяв кружку и насладившись его ароматом и вкусом в полной мере вместе с отцом, я заметил на его столе несколько фотографий в рамке. Наша семья. Я ещё совсем мелкий вместе с отцом на научной ярмарке и фото отца с его другом детства — Амберсоном Озборном. Я понял, что фоторамка была новая и что ее часто протирали, все-таки отец в последнее время часто вспоминает о своем друге, который умер при довольно странных обстоятельствах. Он не любил говорить на эту тему, но я сам предполагал, что возможно он узнал что-то, что его не на шутку встревожило и заставило ускорить работу над своим проектом. Хотя всё же кое-какие догадки у меня были на это счет. Отставив от себя чашку с чаем, отец наконец соизволил начать разговор...

— Рад, что ты успел к началу этого 'эксперимента' по проверке боеспособности моего изобретения, сын... Вижу по твоим глазам, тебе понравилось, как я танцевал с этими железками, все-таки твой старик еще на что-то годен, — слегка улыбнувшись уголками губ, гордо сказал отец.

— Пап, ты всегда будешь для меня примером. Без твоих уроков по рукопашному бою и обращении с холодным оружием в армии мне было бы не сладко, — искренне ответил я.

— Приятно, что ты не забыл мою 'школу юного бойца', и да, я помню, как Курт жаловался в самом начале армейки, но потом к моему удивлению втянулся и военная служба сделала из такого хилого парня как Курт настоящего солдата, — с улыбкой проговорил этот 'зверь' по тренировкам.