Кукловод. Князь.

Повертел в руках, посмотрел внимательнее под ноги, в попытке найти вторую серьгу, и не преуспев в этом. Зато обнаружил цепочку с крестиком, а у стены череп с золотым мостом на четыре коренных зуба. К чему это? Признаться любопытство и не более. Серьгу и цепочку он аккуратно положил там же откуда и взял. Осенил себя крестом, пожелав царствия небесного. После чего поднялся и пошел дальше.

Ого! А вот тут начинается необычное. Дверь в операционную закрыта, и все так же на посту. Взялся за ручку, потянул на себя. Угу. Разбухла, или была заперта изначально. Да еще и достаточно прочна, так что ни вперед, ни назад. Только стекла, с остатками былой краски, слегка задребезжали.

Дверь широкая, массивная, покрыта несколькими слоями краски. От времени, перепадов температуры и влажности ее верхние слои шелушатся, но дерево пока так и не обнажилось. Словом, если она не хочет открываться, то выбивать ее нужно посредством топора или кувалды. Но есть у нее Ахиллесова пята. Остекленная верхняя половина.

Чувствуя себя самым настоящим вандалом, Бекеш ударил прикладом по стеклу, тут же осыпавшемуся с жалобным звоном. Н-да. Сорок лет простояло на своем посту, пока не появился он. Угу. Не хватало еще и виноватым себя чувствовать. Как там говорят, не разбив яйца, яичницу не сваришь? Вот и он не ради глупого спортивного интереса тут упражняется.

Повытаскивал осколки стекла, забросил во внутрь рюкзак. Оглянулся, не появились ли гости, и полез сам. Хм. Конечно с одной стороны неудобно, но с другой, случись гости, толпой на него не навалятся. Разумеется Бекеш имел ввиду собак. Какому человеку в здравом уме вздумается лезть в больницу. Нет, он вполне здравомыслящий, вот только местные в этом серьезно так усомнятся. Хм. И вообще-то будут не так чтобы и далеки от истины. Бродить в этих местах в одиночку, верх безрассудства.

В операционной ничего лишнего. Только то, что должно быть и не более. Ну да. Это же святая святых. Кто же станет расставлять тут койки. Да скорее больных начнут укладывать в два яруса, чем займут площадь операционной, пусть даже и довольно просторную.

Стекла в окнах тут устояли, хотя и были невероятно мутные, отчего в помещении было почти так же сумрачно, как и в коридоре. Несмотря на толстый слой пыли (и откуда что берется), в операционной был полный порядок. Все лежало на своих местах. Не было и намека на беспорядок. Как видно заведующий отделением мужик был строгих правил, и не терпел расхлябанности. Иной причины для такого идеального порядка быть не может.

Вон стоит стол, с подготовленными биксами, из нержавеющей стали. Эдакие барабаны, различного размера. Сейчас они грязные, но никаких сомнений, открой он и внутри обнаружится некогда стерильное белье, необходимое для проведения операции. Стол для инструментов пуст, и стоит в уголку. Там же еще один стол, с различной медицинской посудой, частично эмалированной, частично из нержавеющей стали. На соседнем лежат самые разнообразные стерилизаторы, от больших до маленьких.

А вот и предмет его поисков. Стеклянный шкаф с тщательно разложенными хирургическими инструментами. Причем все они тускло блестят своей полированной нержавеющей поверхностью. Все разложено в строгом порядке. Отдельно, в специальном держателе выстроились скальпели, так чтобы ни дай Бог не повредить режущую кромку. Держатель явно самодельный, из гнутой проволоки, на восемь скальпелей, но сделан очень удачно.

Нужно было работать хирургом в советские времена, чтобы понимать насколько бережно относились к инструменту в больницах. Вот так загуби что-нибудь, а потом жди, когда тебе это поставят. А ведь поставки только раз в год, и далеко не всегда все по списку. Так что, ничего удивительного в подобной заботе. Хороший тут был зав отделением, чего уж там.

Бекеш вскрыл несколько биксов и найдя в одном из них вату, извлек ее на свет божий. Уложил один слой в самый маленький стерилизатор, и сложив все скальпели, переложил еще одним слоем ваты, так чтобы при закрытии крышки, плотно их прижать. После этого, в другой стерилизатор уложил стеклянные шприцы и иглы к ним. Дальше настал черед общего хирургического набора, который он уложил в большой стерилизатор, и так же переложил ватой. Еще взял парочку стерилизаторов небольших размеров, так на всякий случай, и парочку чашек из нержавеющей стали. Все это обернул в ветхие простыни, и уложил в рюкзак, значительно прибавивший как в объеме, так и в весе.

Бекеш не без сожаления посмотрел на остающееся богатство. Вздохнул и прикрыл дверцы. Может когда еще и вернется. Но сейчас излишне перегружать себя нежелательно. Опять же, сомнительно, чтобы ему понадобились оставшиеся инструменты. А в Георгиевской больнице набор был вполне приличным. Разве только, запас он никогда лишним не бывает. Но это не его заботы. Есть Вербицкий, вот пусть у него штаны и преют.

Хруст мусора и стук кости раздались совершенно неожиданно. Настолько, что Бекеш даже вздрогнул. Конечно может что-то потревоженное им, упало с большим запозданием. Такое бывает. А еще это могла набедокурить одна из камер Перегудова. Не могут же они все время летать, так слишком быстро израсходуется энергия в аккумуляторе. Так что, птичка вполне могла обронить что-нить при посадке. Вот только Бекешев не собирался надеяться на Авось. В этих местах лучше бы ко всему относиться с должной серьезностью.

Человек не способен длительное время пребывать в напряжении. Будь он хоть трижды профессионалом. Потому что любой человек раньше или позже устает, и начинает совершать ошибки, и подчас фатальные. Поэтому военного профессионала отличают не постоянная боевая готовность, а быстрая реакция, вбитые рефлексы и способность холодного расчета в экстремальной ситуации. Бекеш и Шейранов были профи, а потому инстинкты и рефлексы обоих, заключенные в одно тело, сработали как часы.

Мгновение, и приставленное к столу ружье оказалось в его руках, а палец тут же отжал предохранитель. Сам он сместился так, чтобы встать напротив двери, используя операционный стол как дополнительное прикрытие. И именно в этот момент в проеме двери лишившемся остекления, и через который Бекеш собственно говоря и попал в операционную, появилась серая тень.

Даже не пытаясь разобраться, что это может быть, бекеш выстрелил в проем. Гулкий звук ударил по ушам, заставив даже непроизвольно моргнуть, и тряхнуть головой. Все же, выстрел из охотничьего ружья в помещении это серьезно. Звука падения тела собаки он уже не слышал. Ну да. Он опознал собаку, чем-то похожую на восточно-европейскую овчарку.

Впрочем, разбираться с породой собаки времени не было. Едва осознав, что это собака, он тут же понял и то, что избрал неверную тактику. Нет, если бы у него было что-то с более вместительным магазином, и уж тем более МЦ-шка, то все верно. Но двустволка...

Он уже огибал операционный стол, чтобы приблизиться вплотную к двери, когда в помещение влетела вторая собака. Вот когда вспомнишь добром стрельбу по тарелочкам, и охоту на птицу влет. Псина получила заряд картечи в бок, еще до того, как ее лапы коснулись кафеля пола. Удар получился настолько сильным, что животное буквально снесло в сторону, приложив о задрожавший стеклянный шкаф с инструментами. Тот достойно выдержал натиск, не рассыпавшись и не растеряв своего содержимого.

Бекеш вовремя приблизился к двери, и выставил свой импровизированный штык, примотанный к стволам ружья. Вот ей-богу, это стоило нарушения баланса оружия. А наглеца Плехова, посоветовавшего этот девайс, Бекеш еще и водкой поить будет. Выставленный нож, остановил прыжок третьей собаки. Бекешев едва сумел удержать в руках ружье, настолько сильным оказалось столкновение.

Но вопреки ожиданию, собака получила не смертельное ранение. Лезвие довольно глубоко вспороло ей правое плечо и лопатку. Если отпустить, то заживет, что говорится, как на собаке. Ну может будет хромать, но это не суть важно. Сколько раз он наблюдал собак вообще на трех лапах, и ничего, подвижные и быстрые, а главное могут быть все так же опасны.

Воспользовавшись тем, что собака на какое время повисла на перекладине двери, Бекеш без замаха ударил еще раз, целясь в бок. Однако псина, оказавшаяся в невыгодной ситуации, явно отказалась от намерения немедленно атаковать. Скуля и подвывая, она начала отрабатывать назад, извиваясь всем телом. При этом помогая себе задними лапами, когти которых заскребли по дереву двери. Поэтому второй удар пришелся ни в бок, а в шею. Впрочем на этот раз лезвие прошло не вскользь, а погрузилось до самых стволов.

Собака все же вывалилась наружу, при этом едва не вырвав ружье из рук Бекеша. Но по счастью, нож не увяз в теле животного и легко освободился, по ходу успев изрядно провернуться в ране. Вывалившись наружу, собака повалилась прямо под дверью, хрипя и суча лапами. Пожалуй, эта рана для нее оказалась достаточно серьезной, если не смертельной.

Выяснять, насколько серьезно досталось псине, Бекешев не стал. Вместо этого он воспользовался затишьем и переломил стволы. Ижектор отработал как часы, отправив в полет стрелянные гильзы. Пальцы выхватили еще два папковых патрона с картечью, и вогнали их в стволы.

Перезарядившись, и держа ружье наизготовку, Бекеш приблизился к двери, так чтобы иметь возможность осмотреть часть коридора ведущего вглубь хирургического отделения. Вроде пусто. Сместился в другую сторону, чтобы взглянуть в сторону выхода на лестничную клетку.

Есть! Выстрел! Собачий визг. Это пожалуй единственное, что пробивалось сквозь вату забившую его уши. Все остальные звуки, для него сейчас были попросту недоступны. Да что там, он едва слышал собственный голос, когда высказывал свое отношение к этим собачкам, их мамашам, папашам, предкам и их идиотской привычке очень быстро дичать, обзаводясь при этом скверным характером.

Н-да-а. А ведь так и контузию можно заполучить. Впрочем, в легкой форме он ее скорее всего уже получил. Ну да, легкая контузия, это куда лучше, чем собачьи укусы. Бог с ним с бешенством. Но ведь куда проще можно заполучить столбняк. А здесь с противостолбнячной сывороткой наверняка существуют определенные трудности. Хм. А то ее и вовсе нет. Фармацевтика все же в загоне, да и Бекеш ни о чем подобном никогда не слышал.

Перезарядив ствол, он проверил коридор высунувшись наружу. Собака под дверью едва дышала, больше не подавая никаких признаков жизни. Других животных не видно. Насчет слышно... Ясно в общем-то. В ушах стоит один только звон. Оставить подранка просто так, он не мог. Мало ли что тот учудит. Патрон тратить жаль. Поэтому просто сунул под сердце нож. Собака сделала последний судорожный вздох и затихла.

Похоже в этой стае изначально доминировала западноевропейская овчарка. Все четыре особи, включая и ту, что раненой выбежала на лестничную клетку, имели в себе похожие черты этой породы. И габаритами вполне были сопоставимы, или даже пожалуй немного превосходили овчарку. Возможно опять сказал свое слово естественный отбор.

Сначала в коридоре оказался рюкзак. Лишаться из-за собак своей законной добычи он не собирался ни при каком раскладе. Потом и сам выбрался из опереционной. Водрузил на плечи свою ношу, и держа оружие наготове двинулся к лестнице. Двигался медленно, ожидая что в любой момент в коридор могут ворваться сразу несколько собак. Не факт, что в этом случае он отобьется. Все же два патрона это как-то маловато.

Когда выглянул на лестничную клетку, тут же увидел лежащую на площадке раненую собаку, в луже крови. Была там и еще одна псина. Она приподняла голову над ступенями, всматриваясь в дверной проем. Может поджидала человека, а может не решалась бросить своего товарища. Бекешу по большому счету без разницы.

Едва только заметив животное, он тут же нажал на спуск. Опять резко и болезненно стегануло по ушам. Сколько можно?! Плотный рой картечи ударил по ступеньке, и металлу перил, выбив ржаво-серое облачко. А еще, плеснув красным на стену, несущую остатки краски. При стрельбе в упор картечь просто страшная штука. Так что, псине разнесло черепушку.

Раненая собака рывком приподняла голову и встретилась взглядом с человеком. Угу. Вспомнил, что был когда-то другом человека. Ты еще кота из "Шрека" тут изобрази, тебе сразу же все поверят. По здравому размышлению этого добивать ножом поостерегся израсходовав еще один патрон. Так надежнее.

Снова перезарядился и посмотрел на лестницу. Конечно попытаться можно, но что-то рисковать особого желания нет. Мало ли что учудят собачки. Эти бестии отличаются не только стайным образом жизни, но еще и хитростью. Не иначе как у человека нахватались, а теперь отплачивают ему за все обиды. Интересно только, за какие.

Поэтому лучше уж направиться на крышу. А там оседлать пожарную лестницу и вперед. Высматривать ее из окон этажа он не стал, просто не подумал об этом раньше. А теперь, и смысла нет. К чему рисковать передвигаясь по коридору и палатам, если можно себя обезопасить, и действовать спокойно.

Пара взмахов тесаком, и вот у него кусок провода от наружной проводки, подходящей к плафону освещения на лестничной клетке. Оплетка изоляции никуда не годится и крошится в руках, а вот сама медь, вполне в порядке. Зашел за решетку, что перекрывала выход на крышу, и замотал проволокой. Собаки они конечно хитрые, но с этим ничего поделать не смогут. Для них это уж слишком.

Поднявшись к двери выхода на крышу, обнаружил ее в плачевном состоянии. Думал придется стрелять, а тут всего-то пинок ногой. Хм. Нога пробила дыру в трухлявом дереве. Ладно, еще пара ударов, и она осыпалась гнилыми ошметками подняв облако пыли. Нормально. До темноты часа полтора осталось. Все одно собирался искать ночлег. Плоская крыша, на высоте девяти метров обеспечит полную безопасность. К тому же продукты, вода и плащ-накидка у него с собой. А там, утро вечера мудренее.

ГЛАВА 4

Ессентукская пустошь.

Бр-р-р. Как там говорят — на улице не май месяц? А вот май. И даже его конец. Да только от этого ничуть не легче. Все же офицерская плащ-накидка ни разу не шинель, и хотя от ветра прикрывает вполне надежно, тепло практически не держит. А ночка выдалась ясная, звездная, да еще и с небольшим ветерком. Вроде мелочь, и в то же время хорошо так пробирает. Думал было пристроиться на лестничной клетке, но там все оказалось куда хуже. Отсутствие в здании окон и дверей породило такие сквозняки, что его буквально выдуло снова на крышу.

Так что, на ногах он был с первыми предрассветными сумерками. Размялся, сделав зарядку. Вроде помогло, кровь быстрее заструилась по жилам, выступил легкий пот, и сонливость как рукой сняло. Впрочем, с появлением солнца, наверняка вернется и сонливость. Все же, за ночь практически не отдохнул. Оно конечно можно, с утра завалиться спать под животворящими солнечными лучами. Вот только терять на это время совсем не хочется. Скорее бы уже покончить с этим кладом, и начать думать над тем, что делать дальше.

Взбодрившись, принялся за завтрак. Причем ел плотно. Бог весь, когда ему еще раз доведется выкроить время для приема пищи. А ведь есть еще и вероятность того, что в ходе своих метаний по пустоши, он потеряет свой вещмешок. А тогда уж плакали его припасы. Хм. Стоит все же подумать над этим. Конечно неудобно, ну да ничего, потерпит. Отрезал шмат сала, и вместе с куском хлеба завернул в чистую тряпицу, после чего спрятал в нагрудном кармане пиджака. Так, на всякий случай.