Паук

Резкие удары лап, и я, и он успешно отбивали. Я был больше и мои лапы длиннее, но рыжий Серый и не старался убить меня, он тянул время. Я успел повредить ему два глаза, когда со стороны самок в него прилетел довольно увесистый камень. Вреда он не принёс, но заставил его резко дёрнуться в сторону новой опасности. Я не растерялся. Я — паук! Хелицеры с щёлканьем вцепились в него. Оторванная лапа, хелицера отлетела следом, резкие удары по глазам. В ответ такой же удар. И вот, наконец, пробитая когтем лапы рыжая головогрудь. Он был жив, но биться дальше не мог. Сильный и достойный противник. Я не стал его добивать.

"Снимите с двулапых амулеты. Должны защитить от пауков", — повернулся я к самкам. Напросившаяся выпустила из хелицер камень, который хотела направить следом за первым, и, пошатываясь, подошла к телам. Судя по её состоянию, ментально их всё-таки зацепило. Мелкая!

"Она жива?" — спросил у Визгливой.

— Да, только без сознания.

Напросившаяся протянула Визгливой амулет.

"Надевайте и пошли".

Свежий воздух на выходе из норы приятно пробежал по ворсинкам. Небо уже слегка посветлело. Самки еле двигались. Я забрал Мелкую у Визгливой.

— "Будете так двигаться — съедят", — я, не обращая на них внимания, побежал от входа.

Судя по топоту лап сзади, они явно ускорились. Могут же. Мы уже дошли до паутины протянутой вверх, когда от входа в нору, раздался знакомый шелест множества лап.

"Наверх, быстро", — скомандовал я, привязывая Мелкую к головогруди.

Визгливая оказалась проворней и начала подъём. Напросившаяся явно не собиралась следовать за ней.

"Что не понятно?"

— Я с амулетом, меня не тронут. Поднимайся ты. Заодно Майриве поможешь, а потом меня поднимешь.

Идея была разумная, я не стал особо артачиться и полез вверх. Конечно, можно было бы предупредить её о том, что амулеты возможно и не защищают от пауков. Я лишь предположил, что они как у хозяина. Но не хотелось решимость у самки отнимать. Поднявшись до еле заметного выступа, на котором стоя мог поместиться двулапый, я развернулся боком,

"Самка, берись за паутину, сюда подниму".

— Ну, давай самец, — раздалось в ответ.

Вытянув её на выступ, приспустился и нанёс ментальный удар по карабкающимся следом чёрным паукам. Пяток осыпались вниз, у одного даже панцирь раскололся, судя по белому пятну крови под телом, остальные замерли. Ударил ещё раз. Ещё двое. Те, что ещё не залезли, не спешили разделить судьбу первопроходцев. Я стал карабкаться наверх. Напросившаяся стояла на выступе, вжавшись в скалу и вцепившись хелицерами в паутину.

"Чего ждёшь? Ползи наверх".

— Высоты боюсь.

Странная самка. Пауки, значит, для неё не страшные, а скал боится. Я со всей возможной скоростью поднимался, стараясь не ударить привязанную Мелкую. Уже в самом конце подъёма, подтолкнул головогрудью Визгливую. Её почти выбросило наверх. Развернувшись, стал вытягивать паутину. Когда Напросившаяся была почти вытянута, заметил, что она зажмурила глаза.

"Всё открывай, а то не оценишь мою красоту".

Она открыла глаза и схватившись за край вползла наверх и упала тяжело дыша.

— А что тебя оценивать. Или замуж зовёшь?

"Что значит замуж?"

— Это когда детей делать готовятся.

"Интересно бы было".

— Детей делать?

"Нет, на твои яйца посмотреть".

Двулапая засмеялась.

"Смотрите вниз, желательно с открытыми глазами, — послал я мысль, отрезая паутину с Мелкой. — Я проверю, что с той стороны. Чуть что, камни сбрасывайте".

— Может мы лучше с тобой?

"А они следом за нами, — махнул я лапой в сторону обрыва. — Я быстро".

— У тебя из глаз течёт.

"Знаю, выбили два", — ответил я уже на ходу.

Двулапые уже находились на площадке, с которой высматривали ночью окно. Кто-то из них сидел, несколько лежало. С ними было двое бывших рабов, соскочивших на ноги увидев меня.

— Спокойно, это Креп. Он не нападёт, — произнес Безмысленный.

"Опять отдыхаете?"

— Мы не смогли дойти, — удручённо произнёс Мелкий. — И мы только что, кучу людей угробили.

Я заглянул вниз. Они тут и вправду весело порезвились. На выступах почти отвесного склона виднелись тела двулапых, я насчитал как минимум три. Видимо паутина не выдержала.

"Книга где?"

— У Парота.

Я посмотрел на сжимающего мою книгу охотника. Тот зло окатил меня взглядом. Потом заберу. Толкнул лапой лежащего Крупного. Он не пошевелился.

— Без сознания, — оповестил меня Харик.

"Он принёс, то, что я просил?"

— Не знаю, у него сумка была через плечо. Вон лежит.

Даже не открывая сумки, я уже по запаху знал, что это он — эликсир. Судя по мокрому виду сумки, явно пролился. Заглянув внутрь, убедился, что эликсир вылит не весь. Клык был тоже там. Ай да Рагоз. Жаль, что ты не паук. Другом бы был. Я бы даже не все лапы тебе выдернул.

— "Кто его так?"

— Рабы.

"Может я их ударю разок", — повернулся я на двулапых, которые всё ещё смотрели на меня вытаращенными глазами.

У правого глаза были вылуплены даже больше, чем мои оставшиеся боковые.

— Не эти, там внизу.

"Харик. Мать твоя мертва, а сестра на той стороне. Я там ещё двух самок привёл, выберешь, какая нравится, вторую я съем. Мне лучше смешливую оставь, — конец мысли я уже посылал вслед скачущему по камням Харику. — Может, потом отдохнёте, там десятка три пауков по следу идут".

Двулапые зашевелились.

— Вил и ты, — ткнул клешнёй в одного из рабов Далон, — За Хариком, бегом. Шерст.. Тьфу. Парот и ты, — ткнул он во второго, — Рагоза понесём. Парот, отдай Крепу книгу.

Шерстяной явно напрягся.

"Да пусть пока подержит. Я сам Крупного унесу, — остановил я энтузиазм мага. — Ты мне лучше горшок паутиной обмотать помоги. Подержи его".

— Зачем тебе?

"Нравится с собой горшки носить".

— Давай во флягу перельём, всё равно она у меня пустая.

Я пронаблюдал, как Далон перелил драгоценную жидкость.

— Сам понесёшь?

Я забрал флягу, полошил её в сумку вместе с кинжалом и, обмотав паутиной, прикрепил к головогруди. Тут же пришлось срезать, так как в связку необходимо было добавить ещё и Крупного.

"Идём".

До площадки, где я оставил самок мы дойти не успели. Двулапые беспорядочной толпой прыгали к нам навстречу.

— Они обходят по скалам, — сообщил один из рабов.

Мы повернули к месту, по которому поднялись.

— На, сука, — раздалось сзади.

Смешливая долбила камнем одного из рабов. Вил попытался разнять, но получил от неё лапой промеж своих. Исправил ситуацию Безмысленный. Он слегка ударил самку ментально, после этого подхватил её под мышку и оттащил от раба.

— Отпусти. Он моего мужа убил.

"Оставь их обоих, — посоветовал я, — погоню задержат. Пока их пауки тут разорвут, мы спуститься успеем".

После этого Смешливая, вроде пришла в себя,

— Всё, больше не буду. Отпусти.

— Иди вперёд, — скомандовал маг. — И ты вставай. Бегом

11. Обман.

Перед расщелиной стало понятно, что мы не успеем спуститься. Я явно слышал шелест лап сзади.

— Парот, дым остался? — крикнул Безмысленный.

Шерстяной стал возиться в своей сумке. Вот склизкие! Просил же не давать ему. Я, не дожидаясь пока зажгут горшки начал спуск вниз, но тут вспомнил про книгу и завис в начале спуска, развернувшись и наблюдая за Шерстяным.

— Паук, а я? — раздалась сверху мысль Смешливой.

"Спускайся по паутине", — указал я щупальцем на оставшуюся после прошлого раза нить, по которой, довольно ловко перебирая хелицерами, уже спускался раб.

— Я боюсь.

"Я тоже. Спускайся".

— А ты не поможешь?

"Могу скинуть".

— Давай быстрее, — подтолкнул её маг. — Или по предложению Крепа хочешь остаться?

— Кого?

— Бегом! — заорал Безмысленный.

Харик стоял у паутины держа на руках Мелкую.

— Креп привяжи, — попросил Разговорчивый, забирая самку у Харика и закидывая на спину себе.

Та всё ещё была без сознания. Пришлось вылезти со спуска и обмотать двулапых паутиной. Шерстяной в это время уже бросил третий горшок, и дым начал потягиваться в нашу сторону закрывая обзор.

— Ты бы спускался, — посоветовал маг. — А то будет как в прошлый раз.

"Ещё чуть подожду, — я наблюдал за Шерстяным, книга была в его сумке.

Двулапые успели спуститься почти все. Остались лишь Шерстяной и Безмысленный, когда из дыма выпрыгнули три паука. Арахниды ослеплённые гадостью охотника крутились на месте. Я ударил ментально, чтобы приглушить их — двое упали. Третий, видимо заметив движение дёрнувшегося к спуску Шерстяного, прыгнул на охотника. Пришлось ударить ещё раз, сбивая паука в полёте. При этом промелькнуло лёгкое сожаление, что не забрал книгу раньше, сейчас бы с удовольствием посмотрел на впивающиеся в эту двулапую особь хелицеры. Паук, врезавшись в Парота прижал его своим безжизненным телом к скалам. Шерстяной махал лапами пытаясь вылезти из под арахнида. Книга вынудила подбежать к дыму ближе. Глаза зажгло. Постарался не использовать дыхательные отверстия. Сумку на двулапом я уже не различал. Схватив за лапу Шерстяного я попятился от обжигающего зелья. Думать было некогда. Дым всё больше слепил. Я, держа в хелицере двулапого, начал спуск. Парот при этом болтался в моей клешне вниз головой. Лапы всё больше теряли чувствительность, но даже после воздействия дыма, по волоскам был слышен крик ужаса Шерстяного. Вес обоих двулапых заставлял когти изредка срываться. Зрение ухудшалось с каждым шагом. Крупного пару раз я ударял о скалу. Ну, вот почему природа их обделила панцирем. Удержаться мне помогала только паутина, закрепленная в начале спуска в качестве страховки.

В самом низу я уже ничего толком не слышал, а бегающих двулапых, различал как мутные пятна. Волоски лап безумно жгло.

— Отпускай, — донеслась мысль Далона.

Я не сразу понял, чего он хочет, так как головогрудь была занята размещением лап, жжением волосков и стараниями не ударить ещё раз Крупного о скалу. Наконец поняв его, разжал клешню. Двулапые оттащили Шерстяного и я вступил на дно ущелья.

— Я думал ты бросишь его, — пришла мысль Далона.

"Раньше не мог сказать".

— Смешно. Сам дальше поднимешься?

"Нет. На вас понадеюсь".

Крупный под головогрудью застонал.

— Может, мы его сами поднимем?

Я срезал паутину, слегка опустив головогрудь к земле.

"Сумку надо обратно привязать".

— Да я сам подниму наверх, не велика тяжесть.

"Надо подвязать!"

— Надо, значит надо. Держи.

Поняв, что лапы сейчас не чувствуют и сам я не подвяжу, а двулапых к брюшку я не допущу, я потянулся клешнёй. Далон повесил на неё сумку.

— Ты что, совсем не видишь?

Похоже, я протянул хелицеру мимо сумки. Отвечаnbsp; — Ты действительно выведешь их? — спросила одна из самок.

ть я не стал. Я — паук! Отбежав подальше от двулапых, начал подъём. Ну, как начал. Попытался. Хорошо же молоди, у них когти ещё распушены и держатся хоть на потолке. Моим когтям нужны щели, а их я сейчас как раз не видел и не чувствовал.

Так. В таком положении, я ещё не был. Не вижу. Не слышу. Не могу подняться по скале. Рядом куча мерзких созданий, большая часть из которых с удовольствием меня убьёт. Паукам тоже не надо долго думать, чтобы обойти дым. Влип ты Креп в паутину самки. Надо дальше по ущелью отходить, пока не стемнело. Книга! Нужна книга! Я побежал к двулапым. Остановился немного не добегая до мутных пятен людей.

"Далон".

— Да, — донеслась мысль мага.

"Мне нужна книга".

— Сейчас?

"Да".

— Парот с ней уже поднялся. Давай наверху.

"Когда поднимешься, скинь".

Паутина веры в это была тонка, Шерстяной не отдаст книгу так просто, но вдруг?

— А ты чего, уйти собрался?

"Нет. Я тут пока подожду. Книгу почитаю. Вдруг за вами опять пауки. А мне как-то каждый раз Шерстяного спасать не нравится, проще яда в него прыснуть".

— Совсем плохо?

"Скинешь?"

— А что с ним? — вклинилась мысль Смешливой.

— Не видит из-за дыма.

— Стой! Не поднимай! Опусти обратно.

— Что задумала?

— Ну, так привяжет меня как вон того вашего, а я подсказывать буду, куда лапы ставить.

— Смотри девка, тебе решать. А идея неплохая. Ты как Креп?

Всё было лучше, чем оставаться.

"Попробовать стоит. Не сможем, так хоть голодом не останусь — съем ее".

— Ладно. Сейчас я поднимусь, а ты обвяжи его паутиной. Мы сверху страховать будем.

— "Вы лучше её поднимайте, а я буду следом забираться".

Конечно, хорошо было бы иметь привязанную ко мне самку двулапых в качестве заложника, как говорил Мелкий. Но с ней подниматься тяжелее. Так больше шансов.

— Правую переднюю выше. Ещё.

Коготь, идя по ровной поверхности, резко провалился в щель. На середине подъёма я уже понял, что вот так, на ощупь, и сам бы поднялся.

— Теперь левую третью поднимай, тут выступ, где передняя была, сейчас в него уткнёшься. Ещё. Ещё. Вот. Давай, нижние по очереди подтягивай. И на кой тебе их столько?

Можно было конечно ответить ей, но я чувствовал, что она боится. Очень боится. Она заставляла силой смотреть себя на меня, а не вниз. Между советами, куда поставить лапу, я ощущал от неё только одну паническую мысль: "Не смотри вниз. Не смотри вниз. Не смотри вниз".

Когда мы достигли конца подъёма, я осторожно вылез наверх. Вокруг виднелись смутные пятна двулапых. Расположение некоторых из них, я смог определить только после того, как они шевелились, так как их одежда сливалась со скалами. Пересчитав, и убедившись, что все десять здесь, включая Мелкую, я, осторожно пройдя по краю расщелины, отбежал от них безопасное расстояние и развернулся.

Как-то не было у меня в них уверенности. Конечно, и на этом расстоянии не было, но книга! От Смешливой, прошла непонятная волна чувств. Шерстяной злился, но мысли его я не слышал. Опять панцирь надел. Склизкая тварь!

— Что с тобой? — спросил Безмысленный.

Вопрос явно был послан не мне. Потому как в ответ я услышал мысль Смешливой,

— Страшно.

— Он только с виду страшный.

— Да не его. Его чего бояться — прирученный. Чего он мне сделает вы же рядом, да и амулет на мне. Я высоты боюсь.

С ней явно что-то происходило, но по мыслям, не видя и не слыша трудно было понять.

— Ничего, ничего. Вот выпей воды, успокойся. Зачем тогда полезла?

— Паук жениться обещал, — мысль прозвучала с ехидным сарказмом.

Потом на некоторое время мысли затихли, предполагаю, Смешливая пила.

— Должна же как-то я отблагодарить вас. Вот и помогла чем могу.

— Ну, вы пара с пауком. Прямо меч и ножны. Особенно языком. А отблагодарила ты правильно. Дело в том, что он не наш. Он свой.

— Это как?

— Он сам собой. Так что тебя вытащил по своему усмотрению. У нас с ним договор. Нам нужна была Алика и её мать, а ему — книга. Да и амулетов он не боится.

"Это ты хорошо вспомнил. Мне бы книгу", — воспользовался я моментом.

От Шерстяного ещё больше хлынуло злобой.

— Парот, отдай книгу.

— Да конечно. Сейчас только выну. Книга мой трофей! Достал её я! Поэтому и останется она у меня!