Добро наказуемо

Ближе к полуночи костер потух окончательно. В течение получаса я тщетно пытался вернуть его к жизни, потом махнул рукой — очевидно здесь не обошлось без вмешательства Темных сил в лице их повелителя.

— Ты что там творишь, колдун? — Старик не ответил. Глядя в зависший на уровне глаз раскрытый фолиант, он размахивал посохом над лунной дорожкой на поверхности водной глади и то бормотал, то резким ледяным голосом выкрикивал какие-то непроизносимые и  очень неприятные для слуха слова.

Я подошел к кромке воды. Река застыла, будто не катилась величественно к Ледяному морю, а всего лишь была нарисована на картине. Присев, я провел рукой по неподвижной ряби. Волнистая поверхность была холодна, как лед. Впрочем, это и был лед — река застыла совершенно по-зимнему, разве что снежком не припорошило.

Странно, но в паре десятков шагов вверх по течению мелкие волны, как ни в чем не бывало, лизали песок и трепали темные космы прибитой к берегу речной травы, подозрительно поблескивающей в лунном свете. Я брезгливо отшвырнул ее носком сапога, и глазам открылась целая рассыпь золотых монет. 'Река вынесла или все-таки рыба? Неужели, сказкам Керниуса можно верить?' — размышлял я, пока брел вдоль берега обратно к Черному колдуну. Деньги я оставил, где нашел. Старик мог брать их в любом количестве из сокровищницы отца. К тому же крестьянам они были явно нужнее, чем мне.

 К тому времени, как я вернулся, мой спутник уже завершил ритуал. Напоследок он ударил посохом о лед и, услышав хрустальный звон, принялся торопить:

— Поспешим, мой принц, кто-то помог этим крестьянам слишком быстро потушить пламя, а посему и ледяной мост будет недолговечен...

— Видишь, юноша, даже огонь может заставить замерзнуть воду по воле великого Хаоса, — вещал Черный колдун с высоты своих носилок, пока мы шли по ледяному мосту. — Ни светлым, ни темным эльфам с их магией стихий такое не под силу.  Они до середины зимы молили бы свою богиню Воды заморозить реку, а я лишь спалил три жалкие хибары, хотя мог бы поступить проще -  перебросил бы всех через реку с помощью заклинания мгновенного перемещения. Это потребовало бы меньших затрат, но я беспокоился о тебе, мой принц. Мне известно, как на тебя действует магия... — старик явно напрашивался на похвалу, да только на восхищенные возгласы в его адрес меня никогда не тянуло. Молчаливо следуя за ним, я лишь хмурился да изредка оборачивался назад. Там, на фоне обрыва маячила фигура в светлых одеждах. Керниус возвратился и теперь неторопливо двигался в сторону потухшего костра. Ему тоже нужно было переправиться на другой берег. Вот только лодки больше не было, а перемещаться в пространстве, как Черный колдун, он, похоже, не умел. У старика оставалось два выхода — либо идти три дня до брода, либо ждать, пока крестьяне построят хотя бы плот. Но Керниус выбрал третий. Он подошел к воде, постучал посохом по льду, проверяя его крепость, и отправился следом за нами. Я не ожидал от старого мага такого безрассудства. Он шел, совершенно не скрываясь, и издали казалось, что он идет прямо по воде.  На мгновение промелькнула мысль — а вдруг Черный колдун его заметит?..

Так и случилось. Мой спутник оглянулся, едва мы ступили на берег. Его злобный смех вспугнул тишину ночи и стаю воронья из ближайшего леса. Вороны подхватили карканье старика и понесли над вершинами сосен.

Быть свидетелем поединка магов мне до сих пор не приходилось. Лишь по книгам да рассказам Роксанда я имел о них весьма смутное представление и был уверен — Керниус обречен. Нет, добрый старец, знающий наизусть Книгу Пророчеств, не заслуживал смерти.

— Не смей его убивать! — скороговоркой выпалил я, видя, как повелитель Тьмы наводит посох на одинокую фигуру, медленно двигавшуюся посреди реки.

— Отчего же, мой принц? Этот человек — светлый маг. Ведь это он мешал мне творить заклятие. К тому же мой долг перед великими богами Хаоса — отправить неугодного им добротворца прямиком к его возлюбленным Светлым богам.

— Не смей! Я запрещаю!

Бесполезно. Яркая молния вырвалась из голубого кристалла — такой  же когда-то Черный колдун расплавил мой меч. Лед затрещал и раскололся. Светлая фигура, не успев даже вскрикнуть, исчезла в темной воде. Но еще раньше острие меча оказалось у шеи моего своевольного спутника.

— Какого лысого...

— Никто не убит, мой принц! — тоном невинной жертвы принялся оправдываться старик. — Разрушено лишь мое заклятие. Убери меч!

— Ты ослушался.

— Нисколько. Мой принц запретил мне убить этого светлого — я оставил ему жизнь и множество шансов сохранить ее. Он сам виноват, что оказался в воде. Никто не принуждал его силой ступать на мост, сотворенный черной магией.

— Еще одна подобная выходка и шансов выжить не останется у тебя! — многообещающе пригрозил я.

Глава 7. Проклятие Черного колдуна

В ветхой избушке, где, по словам местных крестьян, жила старая Герта, Энди не оказалось. Не было там и Релины, так же как и больной старухи.

Я обошел вокруг, заглянул в заколоченное окошко и, в конце концов, высадив ногой дверь, оказался в комнате, множество раз и до мельчайших подробностей виденной во сне, а потом и в сфере Всевиденья.

С первого взгляда было ясно, что, если кто-то здесь и жил, то дома давно не появлялся. На полу лежал тонкий слой пыли с многочисленными мышиными следами. Угловую полку с глиняной посудой до самого потолка затянула паутина... И в воздухе улавливался характерный запах заброшенного жилья. Обитатели покинули свой дом и, похоже, сильно спешили. Они даже толком не собрали вещи. Все здесь напоминало прекрасную девушку из моих снов — стоптанные башмачки  под кроватью, теплый серый плащ у входа, гребень с запутавшимся меж зубцами золотым волоском... А натянутый на раму кусок холста, с вышитой ухмыляющейся физиономией светловолосого сероглазого парня пока что без щек и носа, заставил меня печально улыбнуться — портрет чем-то напоминал мне собственное отражение, и тут же нахмуриться — в глазах зарябило, аккуратные стежки дрогнули и поплыли, складываясь в буквы: 'Рик, не ходи за мной, не ищи Релину! Поверь, так будет лучше для всех. Энди', и вновь вернулись на место. Ученик Черного колдуна не раз использовал это заклинание, чтобы оставить мне послание, не предназначенное для посторонних. Если раньше у меня и были сомнения, что лучший друг способен обманом сбежать с моей любимой, то теперь они развеялись, как дым. Возможно, действительно так и лучше для всех, но какое он имел право решать за меня?!!

— Поеду в деревню, расспрошу народ, — бросил я Черному колдуну, вскакивая в седло.

— Сопроводить тебя, мой принц? У меня они живо разговорятся.

— У меня тоже. Оставайся здесь — вдруг кто-нибудь вернется.

— Никто сюда не придет, — зловещим глухим голосом предрек колдун. — Люди сторонятся таких мест, здесь обитает Смерть. 

Определенно любимым развлечением повелителя Темных сил  было напустить на меня уныние — и без него тошно, а он еще тут со своей смертью.

— Вот ее и расспроси! Может, разговорится, — процедил я сквозь зубы и ускакал.

Трактир в Западном Оплоте назывался  'Поющий единорог'. Из гостеприимно распахнутых дверей доносилась музыка и оживленные голоса. Сюда-то Смерть и близко не подходила.

На стойке, сделанной из огромного обтесанного с одной стороны бревна, как на суку многовекового дуба, сидел самый настоящий лесной эльф, играя на свирели завораживающе красивую мелодию. Завидев меня, он оборвал музыку, легко соскочил на пол, покрытый похожим на мшистую поляну ковром, и, не выпуская из тонких пальцев свирель, учтиво поклонился.

— Приветствую тебя в  'Поющем единороге', путник. Здесь тебя ждут уют, хорошая компания и лучшее эстариольское вино по самым низким ценам.

Эльф мне понравился, и я решил не превращать его симпатичное заведение в помещение для допросов с пристрастием, а получить ответы на свои вопросы, по возможности, мирным путем. Я выдавил из себя жалкое подобие улыбки и кивнул: 'Долгой жизни тебе, добрый трактирщик', — даже не задумываясь о том, что желать вечному эльфу долгой жизни, по меньшей мере, глупо.

— Не беспокойся, продолжай играть. Или лучше налей всем вина за мой счет, а сам ответь на пару вопросов, — я бросил на стойку горсть монет. В трактире было полно народу, но этого должно было хватить.

От привычки швыряться деньгами Черный колдун меня так и не избавил, а вот снабжал ими в неограниченном количестве и по первому требованию. Правда, требовать я начал только после истории с крестьянами, которым мог бы помочь лучше всякой говорящей рыбины, будь у меня достаточно золота.

— Ты щедрый юноша, — улыбнулся эльф, — но я честный торговец, и цены здесь действительно невысоки, — он взял четыре монеты, остальные же подвинул ко мне. — Убери, деньги пригодятся тебе в странствиях.

— Впервые вижу такого странного трактирщика! — поразился я.

— А ты когда-нибудь видел трактирщика-эльфа?

Не видел, и вряд ли увижу еще когда-нибудь. Эльфы не могут быть трактирщиками. Торговцами — сколько угодно, но обслуживать посетителей — никогда! Они же создания гордые, а тут людям или, еще хуже, оркам подносить выпивку! Но этот эльф был вообще какой-то необычный. На лице его то и дело появлялась приветливая улыбка, а в зеленоватых раскосых глазах таилась глубокая печаль. В другое время я непременно бы принялся выведывать его историю, но сейчас мне было не до эльфийских забот.

Столы в зале были странные — круглые, как шляпки грибов, и очень низкие, а стулья вообще отсутствовали, но посетителей — троих эстариольских эльфов, нескольких воинов — стражей границы, судя по казенным доспехам времен Гномьей войны, с десяток охотников, лесорубов и еще каких-то крестьян — это не смущало. Они сидели прямо на полу, вернее на пушистом ковре, похожем на мох или на мех, только с узорами в виде цветов. Эльфы тихо шептались о чем-то в своем углу, остальные громко обсуждали лесной пожар, бушевавший по ту сторону Гиблого болота.

— Эти олухи из Дремучего леса вечно скотину на полянах пасут, — возмущался здоровенный лесоруб, из-за всклокоченной бороды и здоровенного топора, заткнутого за пояс, напоминавший подросшего до человеческих размеров гнома. — Не понимают будто, что Дракон только и ждет, когда какой-нибудь дурень вроде них корову на открытое место выгонит. Думаете, чего он все над лесом кружит?

— Да уж, летал бы лучше к морю, как раньше. А теперь, как бы к нам пожар не перекинулся, — поежился молодой Страж границы за соседним столом.

— Не, вряд ли до нас дойдет. Гиблое болото ему не обогнуть.

— А правда, что тем летом в Черном болоте земля горела?

— Было дело, — кивнул седоволосый сухощавый охотник. — Я сам видал, как из земли дым валил, а деревья, как факелы вспыхивали. Но тогда, помнишь, засуха была...

— Да, Гиблое-то болото навряд ли высохнет даже в засуху. А, если б и высохло, туда ему и дорога...

Эльф принес кувшин вина и, разливая его посетителям, указывал на меня. Те улыбались, поднимая кружки в знак приветствия, я дружелюбно кивнул и даже сделал глоток воды из собственной фляги.  'Сейчас народ выпьет, разговорится и выложит все, что знает о Релине с Энди...' — рассуждение показалось мне здравым, но по великому закону вопиющей несправедливости, не иначе придуманному богами Хаоса в состоянии самого тяжелого похмелья, все сложилось самым неожиданным образом. Не успел я назвать свое имя, как молодой охотник, с самого начала поглядывавший в мою сторону  с явной неприязнью, кинулся на меня, словно на лютого врага.

— Куда ты ее увез, негодяй? Отвечай, а то зарежу, как кабана, не посмотрю, что принц! — вопил он, размахивая охотничьим ножом в опасной близости от моего носа.

Парень был изрядно пьян, и не стоило большого труда отобрать игрушку. Это лишь добавило охотнику ярости, он полез на меня с кулаками. Я сдержал порыв убить наглеца на месте и ограничился тем, что перехватил его грязную лапищу и пригвоздил к столу его же собственным ножом. Увидев кровавое пятно, медленно расползающееся по круглой столешнице, вояка сразу угомонился и, кажется, протрезвел.

— Где Релина? Ответь, умоляю! — жалобно заскулил он.

Посетители трактира затихли и начали ненавязчиво пересаживаться поближе, но благоразумно не вмешивались.

— Именно это я и хочу узнать.

— Она ж и так с тобой.

— Со мной? — опешил я.

— Она ж — недотрога, все принца ждала... Дождалась, значит, — обреченно проговорил парень, глядя на меня снизу вверх тоскливыми собачьими глазами.

— Половина фаргордских девушек ждет принца, но это вовсе не значит, что кто-то из них 'и так со мной'.

— Но не за всеми девушками приходит Черный колдун, — огрызнулся парень, тщетно пытаясь вытащить из столешницы нож, пригвоздивший его ладонь.

— Черный колдун? Когда он приходил?

— С неделю назад, в полнолуние. Старую ведьму убил, а девицу увел.

— Неделю назад в полнолуние Черный колдун был далеко отсюда.

— Ну, не знаю... Я его своими глазами видел! — не унимался охотник. — Как тогда, семь лет назад — ни то мужик, ни то баба в черном балахоне...

'Не мужик и не баба, мальчишка это был, — с досадой подумал я. — Черного колдуна за женщину не примешь, он высокий... Но убил? Разве мог Энди убить старуху?' — нет, такой поступок совершенно не вязался с этим добряком. Ну, разве что Черный колдун был целиком и полностью прав, когда уверял, будто его ученик кажется таким, каким ему выгодно казаться. Неужели душа Энди черна, как ночь, и он лишь притворялся добреньким?

— Не горячись, принц, и не слушай ты его, — бородатый лесоруб налил себе вина, отхлебнул, крякнул, снова напомнив мне гнома, и доверительно сообщил: — Бабка Герта от старости померла, а Релина-то от него самого, — кивнул он в сторону охотника, — и сбежала. Кейн давным-давно на нее глаз положил, хотел замуж взять. Да, девка-то с придурью, ни на кого и глядеть не желала. Все за бабку за свою, колдунью пряталась.

— От старости, говоришь? — у меня отлегло от сердца. — А что же тогда делал Энди у ее дома?

— Энди? Был тут у нас паренек с гномьим именем, так это его твой Черный колдун и увел семь лет назад. За тем и приходил. С тех пор мы его и не видели.

— Хочешь сказать, мальчишка так и не появился в Западном Оплоте?

— Нет. Говорю же, его Черный колдун забрал. Небось, и косточки уж сгнили.

Трактирщик неслышно подошел, разливая по кружкам вино, помог Кейну освободить ладонь, осуждающе глянул на меня и принялся молча вытирать стол.

— И куда же тогда делась Релина? — не обращая на него внимания, продолжал допытываться я у словоохотливого лесоруба.

— Говорю же, пропала она. Старуху-то мертвой нашли. Кейн и нашел, он вечно у их избы околачивался. А Релина сбегла. Уж больно своевольная девка была.

— Похитили ее, — вмешался в разговор седой охотник. — Не оставила бы она свою бабку не погребенной.

— Так все же похитили? — зло прищурился я. — И какого лысого демона у вас тут столько стражи?

— А чего мы сделать-то могли? — тут же принялись оправдываться стражи границы. — Думаешь, мы не пытались ее найти? Да, и местные парни, какие помоложе, те тоже искали. Уговорились меж собой, кто отыщет, тот замуж и возьмет, без обид чтобы. Да все ни с чем воротились.