Бестия.

Гордон расслабленно потянулся, подумав, что пора браться за ежедневные обязанности, которые ему очень нравились. Это неизбежно. Каждый, кто вводил в панель ключ, на миг ощущал себя всемогущим, а если делаешь это каждый день, поневоле поверишь в это. Особенно в его случае, когда в пяти мирах перед ним приклонялись и, действительно, считали, самым что ни на есть, всемогущим. Неохотно поднявшись с уютного места перед камином, он отправился по делам, попутно заметив, что нужно преподнести Аделии какой-нибудь подарок.

Адальмина

— Я это не ношу, — в очередной раз упрямо повторила я, с ненавистью глядя в смазливое лицо высокой блондинки.

Пару часов назад, когда эта мегера нарисовалась на моем пороге, она показалась мне вполне безобидной. Меня даже насмешило, что прислали такую овечку заниматься моим гардеробом.

— Меня зовут лира Аделия, — высокомерно донесла до меня демонесса и отступила от двери, впуская вереницу служанок с кучей всевозможной одежды, которая, как я потом поняла, принадлежала этой вешалке. — Вы должны следовать моим рекомендациям в выборе одежды.

Я окинула взглядом разноцветную гору тряпья, ее высокую фигуру, облаченную в нечто кричащее и вызывающее головокружение одним только окрасом, и встретилась взглядом со злым прищуром черных глаз. Тут я уловила какое-то движение — это Дайк, находившийся до этого в комнате, предпочел по-тихому ретироваться. В этот момент стало понятно, что борьба будет не на жизнь, а на смерть. И ведь грубить нельзя! Боюсь, в этой схватке, открыто нагрубивший, будет считаться проигравшим. Ну, это смотря как грубить!

— Ну, что ж, — я демонстративно потерла руки и уселась на подоконник, поскольку кровать была погребена всерьез и надолго. — Давай, Аделия, демонстрируй!

Она позеленела от такого неуважения к своей персоне и достала первое платье. Встряхнув нечто сине-зеленое, она поднесла его почти к самому моему носу.

— Я думаю, это подойдет к вашим глазам, лира.

— Повелительница, — рассеянно произнесла я, с опаской трогая скользкую ткань.

— Что? — из-за платья выглянуло ее капризное личико в окружении светлых кудряшек.

— А что? — я в наигранном удивлении приподняла брови.

— Но ведь клятва еще не была принесена?

— Ну, долго ли умеючи. Ты не отвлекайся и от своих обязанностей не отлынивай. Мне это платье не нравится. И глаза у меня не такого мутного цвета, а более насыщенного и яркого.

— Нет, вы примерьте, — ого! Агрессивность поперла! — Оно прекрасно будет сочетаться с желтоватым цветом вашей кожи.

Ах так! Я спрыгнула с подоконника и выхватила у нее тряпку, прижав к себе.

— Если только вы будете идти впереди меня и подметать пол, так как я не хочу собирать всю грязь в замке своим подолом.

Она снова заграбастала платье и швырнула его на пол.

— Тогда вам должно понравится вот это, — я едва успела подхватить нечто желтушное. — Уж оно-то точно сольется с вашим лицом. Идеально цвет подходит, и глаза будет видно.

Я молча перевернула платье вверх тормашками и с треском оторвала ладони две тонкой ткани от подола.

— Вот теперь подойдет. Хотя нет, коротковато будет.

Она зло зыркнула на меня большими глазищами и зарылась с головой в свои наряды.

— Вот! Вот оно! — она победно трясла серым в алую полоску платьем. — Мы напихаем за лиф тряпок и будет казаться, что у вас наличествует грудь.

Служанки в ужасе жались к стеночке, наблюдая за нашей цивилизованной перепалкой.

— Зато из-за этого платья, боюсь, всем покажется, что талия у меня точно отсутствует, — невозмутимо сказала я.

И вдруг расхохоталась прямо в ее разъяренное лицо.

— Аделия, не парься. Я не надену на себя ни одну из этих тряпок. Да я лучше в одной рубахе буду разгуливать по замку, чем облачусь во что-нибудь с твоего плеча. Мне, конечно, повелитель и даром не нужен, но унижать себя ношением платьев его любовницы я не собираюсь.

К моему удивлению, она не смутилась, а разозлилась еще больше. Глаза засверкали мистическим светом, а грудь заволновалась от сдерживаемой ярости.

— Боюсь, вы все же наденете на себя платье, пусть даже не мое, а вот разгуливать в нем по замку вам пока не придется.

С этими словами она, задрав подбородок так, что затылок едва не касался позвоночника, выплыла из комнаты.

— Дайк! — взревела я, попутно думая, что демонесса побежала жаловаться любовнику. Служанки сгребли платья с кровати и, непрерывно кланяясь, по стеночке удалились из комнаты

Мой охранник возник в дверях, обеспокоено хмурясь.

— Что сказала эта пигалица? Почему это мне не придется разгуливать по замку? Для чего же тогда вся эта канитель с одеждой?

Дайк ощутимо замялся, но, видимо, решил ответить честно. Ох, лучше бы он этого не делал.

— Хозяйка, тебе подбирают одежду для того, чтобы представить подданным. А потом до самого бала тебе запрещено будет выходить из комнаты...

— Чтоооо?! И ты еще называешь меня повелительницей и хозяйкой? Какого Плута меня заперли здесь? Может, мне пудрят мозги и, в конце концов, как-нибудь извращенно принесут в жертву?

Дайк очевидно пришел в ужас от моего предположения, и я несколько успокоилась, поняв, что убивать меня все же не будут.

— Это для твоей безопасности, хозяйка. Каждый демон должен увидеть свою повелительницу, чтобы не было в будущем неприятных случаев.

— Каких таких случаев? — я подозрительно прищурилась.

— Ну, демоны не очень любят людей, — смущенно скривился великан, — Мы, скорее, воспринимаем вас, как насекомых. Ну, кроме тебя, конечно.

Я едва не рассмеялась после его поспешно выданной фразы. Как будто я не догадалась раньше, как демоны к людям относятся.

— Некоторые из особо диких племен даже использую людей в пищу.

Я поперхнулась смехом и закашлялась.

— Как это?

— Ну, как животных.

— Хм, Дайк, я тут вспомнила, что хотела расспросить тебя о разновидностях демонов, чтобы лишний раз не испытывать шок при встрече. И еще, расскажи, почему над замком небо голубое, солнце розовое и вообще две луны? Что это за ошибка природы? — я наседала на Дайка с вопросами, от чего он, по всей видимости, мечтал сбежать.

— А... это..., — в этот момент дверь со стуком распахнулась, и в комнату влетела разъяренная Аделия. Я удивленно приподняла брови: вот неугомонная! Мне показалось, что Дайк облегченно вздохнул перед тем, как выскользнуть за дверь. Он как будто уменьшился в размере и слился со стенкой.

Мне тоже захотелось смотаться при виде очередного шедевра портняжного искусства: нечто невесомое, пышное и с оборочками. Ну, как ей объяснить, что не ношу я платья, чтоб отстала окончательно?

Аделия

Обозленная демонесса стремительно шагала по мрачным коридорам замка. Мягкая и элегантная поступь сменилась уверенными большими шагами, так не идущими к ее слащавой внешности.

Что эта тварь цыганская о себе возомнила? Видишь ли, платья ей не нравятся! Это ее дорогущие платья, на которые она регулярно разоряла Гордона. Какого демона он поручил ей позаботиться о гардеробе этой никчемной человечки? Иногда она начинает ненавидеть своего любовника. Наверное, сказывается то, что слишком долго она любила его, слишком много страдала по его вине, а еще то, что приходится притворяться. Даже в постели. Чтобы он ничего не заподозрил. А сейчас ей приходится заниматься всякой ерундой вместо того, чтобы уделить внимание более важным вещам. Да и домой наведаться давно пора, а то муженек странно себя ведет в последнее время. Да, давно пора брать все в свои руки!

А все виновата эта повелительница. Ее покоробило при этом слове, даже мысленно произнесенном. Ведь именно она должна быть на месте этой безродной цыганки, должна вызывать уважение и восторг у демонов. И родить повелителю наследника. Это ее судьба!

И ведь не убьешь никак эту пигалицу. Несмотря на сложные чувства к Даркворду, она не желала ему смерти. Вот если бы найти способ разорвать связь или уничтожить проклятый камень...

Осененная внезапной мыслью, она остановилась на узкой ступеньке винтовой лестницы. Если бы можно было прочитать фамильную книгу повелителей, возможно, открылись бы некоторые тайны. Но беда в том, что видеть написанное может лишь истинный Даркворд. Но у нее есть ее способности. Редкие способности. Считается, что последний из ее рода умер уже давно, не передав свою наследственность. Она тоже так считала, пока счастливая случайность не открыла ей глаза.

Она чуть не захохотала, поняв, что решение проблемы было совсем рядом. И ведь никто даже не поймет, что за странный недуг свалил с ног повелителя. А потом она вернет все на свои места. Даже Гордон ничего не заподозрит. А сейчас нужно прикинуться паинькой и выполнить приказ повелителя. Она оденет поганку, чего бы это ей не стоило!

И демонесса отправилась на поиски лиры Гортензии, достаточно мелкой и худосочной, чтобы ее наряды оказались впору новоявленной повелительнице. Гортензия с радостью отдала самое любимое платье, едва Аделия подарила ей свой коронный взгляд. Молоденькая демонесса не зря боялась, ведь ей доводилось развлекать повелителя в постели в довольно продолжительные периоды отсутствия его постоянной любовницы. Аделия об этом знала, но давала понять, что терпит вертихвостку до поры до времени. Но в глубине души она давно дала себе зарок, что разберется с ней, едва станет повелительницей. Она со всеми разберется! И с теми, кто не заступился за влюбленную молоденькую дурочку, какой она была двести лет назад, когда ее с позором выгоняли из Даймонда. И советник тоже поплачет. Она хмыкнула, вспомнив, что у него теперь есть слабое место, которым можно будет воспользоваться. Надо сказать, что вовремя он свихнулся и ушел со сцены. Мигель теперь заметит что замок рушится, только уже будучи погребенным под его стенами. Да, все складывается удачно. И, возможно, появление цыганки тоже ей на руку.

Пора действовать!

И Аделия с победным видом внесла платье в комнату повелительницы. Дайк тут же поспешил исчезнуть. "Умный мальчик, — отметила она про себя. — Понимает, что между двумя женщинами лучше не встревать".

— Вот! — выставила она перед Адальминой золотистое платье в игривых оборочках.

Цыганка прищурила свои слегка раскосые глаза, ставшие насыщенного зеленого цвета от злости, и процедила, едва разжимая зубы:

— Я это не ношу!

— Госпожа — это прекрасное платье несомненно будет вам в пору и как раз подойдет для первого знакомства с подданными, — Аделия изо всех сил пыталась держать себя в руках. Почему-то эта малявка ужасно действовала ей на нервы, снося напрочь всю выдержку, достигнутую многолетней практикой притворства.

— Ты не поняла: я не ношу платья! Совсем! Принеси какие-нибудь брюки и рубашку.

— Боюсь, лира Адальмина, вам придется облачиться именно в это платье, — в ее ледяном голосе появилась сталь, белки глаз стремительно чернели, черты лица странно заострились.

Нахальная цыганка лишь с любопытством наблюдала за изменениями во внешности противницы, понимая, что та вряд ли что-нибудь с ней сделает.

— Ты ведь тоже моя подданная, не так ли? — вкрадчиво произнесла эта недоделанная повелительница. Аделия хотела гаргнуть: "Нет!". Но вовремя прикусила язык. — Так вот, я приказываю принести ту одежду, которую я хочу.

— Повелительница, — демонесса в притворном смирении склонила голову, — когда швеи вплотную займутся вашим гардеробом, вы сможете приказать им сшить хоть робу, но сейчас будьте добры примерить это платье, так как скоро повелитель придет за вами.

— Уже пришел, — раздался насмешливый голос от двери.

Аделия тут же кинула затравленный взгляд на любимого и сказала дрожащим голосом:

— Повелитель, убедите, пожалуйста, госпожу надеть это платье.

— Аделия, я сам справлюсь, — холодно ответил он, даже не взглянув на демонессу и взяв из ее рук наряд, сделал знак удалиться.

Выходя, Аделия бросила ненавидящий взгляд повелительнице.

Ничего! Будет и на ее улице праздник!

Адальмина

Мне захотелось натянуть подол рубахи хотя бы до колен, чтобы спрятаться от плотоядного взгляда черных глаз. Такое ощущение, что меня сейчас сожрут заживо. Надеюсь, хоть повелитель демонов человечинкой не питается. Только что не облизывается, гад!

— Адальмина, ты так хорошо выглядишь в этой рубашке, — промурлыкал он низким музыкальным голосом, отозвавшимся странной вибрацией в моем теле. — А без нее, я уверен, будет еще лучше.

Этого типа я явно боялась больше, чем Аделию. С той припираться было, пожалуй, даже забавно.

— Ничего не будет, — не сдержавшись, я таки дернула подол в тщетной попытке сделать его длиннее и тут же спрятала руки за спину под его насмешливым взглядом. Почему-то появилось ощущения, что я маленькая девочка, стоящая нагишом перед взрослым озабоченным дяденькой. И не известно съедят меня, али чего еще сделают.

— Может, проверим? — он дразняще улыбался, подкрадываясь ко мне с грацией опасного хищника. — Если оставить в качестве одежды на тебе только волосы... Ммм, только воображая это, можно слюной захлебнуться.

— Пошел прочь, озабоченный демон! — зашипела я, занимая позицию с другой стороны кровати.

— Ну, что ты, милая, я такие штучки делать умею... Тебе понравится, — и он в буквальном смысле облизнулся.

— Может, тебе напомнить, как ты меня еще недавно убить пытался? — сердце тоскливо скулило в груди: "Хочу в родной шатер! И никогда не видеть эту похотливую рожу".

— Дорогая, не заговаривай мне зубы, — он продолжал медленно двигаться вокруг огромной кровати. Меня уже стала посещать мысль сигануть из окна. Останавливало только соображение, что хуже, чем стать мокрым местом, только повеситься. — Мы все равно скоро поженимся и, так или иначе, будем вместе.

Ну, это еще бабушка надвое сказала! Мои планы с его явно не совпадают.

— Ладно! Намек понят! — я выставила перед собой руку, пытаясь отгородиться от надвигающейся угрозы. — Одену я это дурацкое платье, даже выйду к этим твоим подданным! Только отстань!

Он сложил на груди руки и демонстративно облокотился на столбик кровати.

— Эх! А я так надеялся помочь тебе переодеться.

Я подозрительно покосилась на сожалеющее выражение его лица и схватила платье, используя его в качестве щита. Я впервые испытывала такое сильное чувство неловкости, и это явно влияло на мои умственные способности.

— А нижнее белье к этому недоразумению прилагается? — где же мои маленькие трусики и маечка? Все эти демоны прибрали!

— Пока не сшили, но один раз можешь без белья выйти, — он усмехнулся. — Все равно никто не решится под подол повелительнице заглядывать.

— Этого еще не хватало! — я фыркнула, вертя невесомую тряпку в руках. — А я на представление босиком пойду?

По-видимому, этот вопрос его озадачил и заставил задуматься.

— Ты пока одевай, что есть, а потом посмотрим, — то есть разуем еще кого-нибудь? А что мне эта идея нравится: повелительница конфискует последнюю одежду у своих подданных.

Я, наконец, догадалась, где перед у платья и теперь выжидательно уставилась на демона. В ответ — ноль реакции.