— Мы можем все исправить! — взмолился один из них.
Дамаск поднял глаза к потолку:
— Раз так, поторопитесь. Лазерные пушки стреляют автоматически.
— Плазма! — выкрикнул тот же госсам. — Нетронутый резервуар плазмы! Хватит, чтобы снабдить энергией тысячу миров!
Дамаск подал знак угнотам, чтобы те остановили подъем.
— Где? На какой планете?
— Набу, — ответил госсам. Затем повторил громче: — Набу!
Хилл пояснил, хоть в том и не было нужды:
— Своего рода планета затворников в Среднем кольце, столица сектора Хоммель. К слову, недалеко от Татуина. Когда-то поставляла нам вирмоков, которых мы клонировали для игрищ в гриловых лесах.
Дамаск дал ему договорить, затем поднял взгляд на госсамов:
— Кто нанял вас проводить геологоразведку?
— Фракция, оппозиционная монархистам, магистр, — выпалил один.
— Клянемся, это правда, — добавил второй.
— Набу правит монаршая особа? — уточнил Дамаск.
— Король, — ответил старший госсам. — Его противники жаждут открыть планету для межзвездной торговли.
Дамаск отошел прочь от платформы. У него была мысль продолжить пытать госсамов, узнать, кто нанял их устроить диверсию на Бол"демнике, но в конечном итоге он решил отложить расспросы на потом; у Тенебруса все равно было много врагов. Повернувшись, он велел угнотам опустить платформу на пол.
— Этот резервуар плазмы действительно такой бездонный, как вы говорите? — спросил он.
— Он уникален! Ни на одной планете такого не сыщешь, — облегченно выдохнул предводитель госсамов. Вся четверка продолжала дрожать под испепеляющим взглядом мууна.
Еще несколько мгновений Дамаск разглядывал их, затем обратился к командиру солнечных гвардейцев:
— Переправьте их на самую захолустную планету, какую вы найдете в рукаве Тингел16, и проследите, чтобы они оставались там до тех пор, пока не понадобятся мне снова.
* * *
Отправив других муунов отдыхать, Дамаск взобрался на восточный крепостной вал, чтобы встретить рассвет. Он устал не меньше сородичей, но был слишком раздосадован итогами Собрания и попросту не смог заснуть. На тот случай, если нетронутый резервуар плазмы заинтересует брюзгливых руководителей Торговой Федерации — и решив не придавать значения тому, как повлияют его действия на экспорт топлива с Маластера — он приказал Хиллу и остальным разузнать как можно больше о планете Набу и ее монархе-изоляционисте.
Когда дело с госсамами было улажено, Дамаск и мууны посвятили остаток вечера встрече с членами своего так называемого руководящего комитета, куда входили избранные политики, лоббисты и промышленники; финансисты из Сестины, Ааргау и Банка Ядра; представители элиты общества — ордена Склоненного круга и директората Торговой Федерации; а также талантливые конструкторы кораблей, такие как Нарро Синар, которого Плэгас намеревался поддержать в борьбе за пост исполнительного директора "Технологий Санте/Синара". Комитет периодически встречался — хоть и нечасто в Тайнике — чтобы ускорить принятие выгодных для них законов, установить цены на сырье: тибанновый газ, транспаристаль и корабельное топливо, — и обсудить, как максимально надежно "приклеить" сенаторов к их местам на Корусканте, превратив их в кадровых дипломатов, чтобы они знать не знали о том, что в действительности творится за пределами галактического Ядра.
Не все соглашались с тем, что предложенная муунами стратегия "тактического стягивания", — наилучший способ пошатнуть равновесие в Республике и сделать ее уязвимой для манипуляций. Но Дамаск уверял, что их конечная цель — установление олигархии — так или иначе будет достигнута, пусть и путем действий и поступков, которые для многих останутся незамеченными.
Свет звезд отражался от корпусов последних отбывающих кораблей. Дамаск утешался мыслью, что его гости считали себя участниками тайных и великих свершений, и потакал их стремлению к авантюрам, которые на первый взгляд отвечали их шкурным интересам, но фактически были частью ситского замысла.
Элементом грандиозной симфонии — Великого плана...
Вой сирен разорвал предрассветную тишину.
Дамаск сощурил глаза, вглядываясь в заросли, обступавшие крепость. Он почти добрался до южного пролета стены, когда со стороны лестницы его окликнули два солнечных гвардейца.
— Магистр, нарушитель на восточной границе, — доложил один из них.
За стенами форта зажигались прожекторы, и беспилотники взмывали над древесными кронами. По временам кто-то из завезенных на луну зверей забредал на огороженную территорию, устраивая переполох в крепости, но сейчас ни одна из следящих камер не показывала следов вторжения.
— Вероятно, один из посетителей злоупотребил вашим гостеприимством, — вставил второй гвардеец. Он застыл на миг, слушая доклад в наушниках шлема. — Кажется, мы кого-то засекли. — Он поднял взгляд на Дамаска. — Вы здесь справитесь, магистр, или нам остаться?
— Идите, — сказал им Дамаск. — Но держите меня в курсе.
Обострив до предела чувства, он вновь стал всматриваться в темноту лесной чащи. Там кто-то был — но вовсе не на той территории, которую обыскивала стража. Он прислушался к звукам, которые издавал лес. Неужели граны подослали наемного убийцу? И неужели тот настолько умен, что обвел вокруг пальца Солнечную гвардию, заставив ее гоняться за иллюзией? Мишенью, вполне вероятно, был Дамаск и другие мууны, но вместо того чтобы идти в крепость, нарушитель, напротив, удалялся от нее.
Еще несколько секунд Плэгас вслушивался, а затем, словно призрак, метнулся вниз по каменным ступеням и через старые ворота влетел в открытый зев лесной чащи, на бегу скидывая плащ и срывая с пояса световой меч. Ранние птахи вспорхнули со своих гнезд, рассерженными криками предупреждая собратьев о вышедшем на тропу охотнике. И чрезвычайно грозном, добавил бы Дамаск, — охотнике на разумных существ. Углубившись в дебри грилового леса — далеко за пределами охраняемого периметра — он почувствовал нечто, что заставило его сердце упасть. Не шевеля ни единым мускулом, он снова потянулся к Силе, чтобы проверить ощущение.
Незнакомец восприимчив к Силе!
"Шпион джедаев?" — тут же пришло на ум.
За время прошлых Собраний они не раз пытались проникнуть в Тайник. Но чтобы попасть сюда, нужно было явиться на корабле постройки Дарта Тенебруса — как-то иначе спуститься на поверхность незамеченным было невозможно. И все же кому-то это удалось. Убрав руку с рукояти меча, Дамаск свел к минимуму свое присутствие в Силе и буквально растворился в материальном мире. Он еще сильнее углубился в чащу, попутно коря себя за несдержанность. Если он угодит в засаду, то не сможет дать отпор, не выдав свою ситскую сущность. Нужно было напустить на незваного гостя гвардию, а не лезть в пекло самому.
Но зачем джедаю входить в зону действия датчиков, а потом отступать? Они не совершают подобных ошибок. И навряд ли нарушитель ждал, что муун станет его преследовать — хотя бы потому, что мууны тоже не совершают подобных ошибок. Так что же нужно незнакомцу?
Впереди послышалось характерное шипение и гул, и Плэгас различил в дымке мерцание энергетического клинка. Из-за могучего древесного ствола вышла темная фигура с мечом, направляя конец клинка к рыхлой земле.
Алый клинок в алом лесу.
Дамаск призвал меч в левую руку и зажег лезвие. В этот миг незнакомец показался из дымки, полностью открывшись: он был высок, худощав, обладал розовой кожей, раздутым черепом и большими глазами без век...
Бит!
"Тенебрус?"
Дамаск споткнулся. Нет, это невозможно. Но кто тогда? Потомок Тенебруса — некто, выведенный в лаборатории из генетического материала Руджесса Нома, ибо его народ размножался лишь в соответствии с диктатами службы компьютерного скрещивания17. Не потому ли Тенебрус не желал обсуждать с ним мидихлорианы или продление жизни, что он уже нашел способ создать чувствительного к Силе наследника?
— Я знал, что смогу тебя выманить, Дарт Плэгас, — молвил бит.
Плэгас предпочел не отпираться, решив сыграть в открытую:
— Ты хорошо обучен. Я почувствовал Силу в тебе, но темную сторону — не сразу.
— За это я должен благодарить Дарта Тенебруса.
— Он сделал тебя по своему подобию. Ты — продукт генной инженерии битов.
Бит грубо расхохотался:
— Ты старый дурак. Он нашел и обучил меня.
Плэгас вспомнил предостережение, так и не высказанное Тенебрусом перед смертью.
— Он взял тебя в ученики?
— Я — Дарт Венамис.
— Дарт? — с отвращением повторил Плэгас. — Это мы еще посмотрим.
— Твоя смерть узаконит мой титул, Плэгас.
Муун склонил голову набок:
— Учитель приказал тебе убить меня?
Венамис кивнул:
— Он ждет моего возвращения.
— Ждет... — протянул Плэгас. Сколь ни поразительно было узнать, что Тенебрус обучил второго ученика, у мууна тоже были для Венамиса ошеломительные вести. Глубоко вдохнув, он произнес: — Тенебрус умер.
В глазах бита отразилось замешательство:
— Ты просто этого хочешь.
Плэгас отвел клинок в сторону, расположив его в параллель земле:
— Более того, он умер от моей руки.
— Невозможно.
Плэгас усмехнулся:
— Это ж как ты "силен", что не почувствовал смерть собственного наставника? Мысли носятся в твоей голове, как угорелые.
Венамис вознес клинок на уровень плеч:
— Убив тебя, я отомщу за его смерть и стану владыкой ситов, каким тебе никогда не стать. Учитель знал это.
— Владыкой ситов, каким учитель хотел меня видеть, — поправил Плэгас. — Но довольно болтовни. Ты проделал долгий путь, чтобы бросить мне вызов. Так хотя бы попытайся.
И Венамис напал.
Плэгас считал дуэли на световых мечах пустой затеей — бессмысленной тратой эмоций и акробатическим позерством. Между тем Тенебрус, в свое время нарекший Плэгаса мастером боевых искусств, всегда любил хорошую драку и определенно заразил своим энтузиазмом сородича-ученика. Не успели клинки сойтись, рассыпав пригоршню искр, как Венамис начал давить, атакуя противника с непредсказуемых углов. Он превосходно владел своим на удивление гибким телом, перебрасывал меч с руки на руку, менял фехтовальные стили. В какой-то момент он запрыгнул на гриловую ветвь, нависавшую над ними, и, когда Плэгас размашистым ударом обрубил ее, на несколько мгновений буквально завис в воздухе и продолжил сражаться как ни в чем не бывало, будто занял стратегическую высоту. Что хуже всего, Тенебрус обучил Венамиса стилю самого Плэгаса, и бит мог не только предугадывать движения противника, но и находил на каждое из них достойный ответ.
С какой-то невыразимой легкостью Венамис прошел его оборону и оставил на шее Плэгаса порез.
Сражаясь, они продвигались вглубь леса, пересекали узкие ручьи и забирались на груды камней — развалины древних сторожевых постов. Плэгас задумался, как может смотреться их схватка в глазах наблюдателей в крепости. Вероятно, как череда вспышек молний, сверкающих под пологом леса.
Осознав, что бой может продолжаться до бесконечности, он в каком-то эфемерном смысле вырвался из собственного бренного тела и стал управлять своим материальным "я", словно марионеткой, не стремясь более атаковать и провоцировать контрнаступление, а всего лишь отвечая на выпады и уколы Венамиса. Исподволь бит осознал, что что-то изменилось — что бой насмерть, кипевший еще минуту назад, внезапно превратился в подобие спарринга. Разозлившись, он удвоил усилия, стал драться жестче, отчаяннее, вкладывая больше силы в каждый маневр и удар, и движения его лишились прежней отточенности и меткости.
На пике вражеского натиска Плэгас вернулся "с небес на землю" и атаковал с такой яростью, что меч превратился в слепящий жезл. Он рубанул снизу вверх со всего размаху, застигнув Венамиса врасплох. Легкое клинок не повредил, но оставил неприятную полосу ожога на торсе бита — от груди и почти до подбородка. Венамис отшатнулся, порывисто убирая свою огромную голову с пути сияющего лезвия, и в этот момент Плэгас резко опустил меч вниз, выбив оружие из рук бита и едва не забрав вместе с ним его длинные пальцы.
Венамис попытался призвать меч в другую руку, но Плэгас оказался на долю секунды быстрее, и рукоять скакнула в его собственную правую ладонь. Почувствовав, как внутри бита нарастает буря Силы и молнии готовы сорваться с его пальцев, он скрестил два алых клинка перед горлом Венамиса и крикнул:
— Сдавайся!
Бит замер, и буря стихла, не успев зародиться. Он упал на колени; первые лучи восходящего солнца просочились сквозь листву, осветив его спину.
— Сдаюсь, Дарт Плэгас. Я признаю твою силу и с готовностью стану твоим учеником.
Плэгас погасил клинок бита и подвесил его на пояс.
— Не слишком раскатывай губу, Венамис. Пока ты рядом, мне все время придется смотреть в оба.
Венамис поднял голову:
— Это правда, учитель? Дарт Тенебрус мертв?
— Мертв, и поделом ему. — Он сделал шаг к Венамису. — Будущее ситов отныне определит не боевая удаль, а политическое хитроумие. Новые ситы будут править не грубой силой, а внушением неодолимого страха.
— А что станет со мной, учитель? — спросил Венамис.
Плэгас посмотрел на него с холодным безразличием. Быстро оглядевшись, он сорвал с ползучего стебля желтый цветок в форме рожка и бросил его на землю перед битом.
— Съешь.
Взгляд Венамиса скользнул с мууна на цветок и обратно. В глазах его читалась тревога.
— Мне известен этот цветок. Он ядовит.
— Верно, — произнес Плэгас без малейшего намека на сочувствие. — Но я прослежу, чтобы ты не умер.
Глава 7
Дела минувших дней
В глубине Аборы покоился в бакта-камере Венамис. К его узкой груди, шее и безволосому черепу крепились беспроводные датчики.
— Возможно, ты — самый важный для меня дар Тенебруса, — молвил Плэгас, наблюдая, как тело бита подергивается в густой целебной жидкости.
— Его мозг еще не оправился от эффекта алкалоидов кома-цветка, — доложил 11-4Д с дальнего конца лаборатории. — Его физическое состояние, однако, остается стабильным.
Плэгас не сводил с пленника глаз. Рана на шее, которую Венамис нанес ему мечом, зажила, но бледный шрам по-прежнему напоминал ситу, что он смертен.
— Тем лучше. Его разум меня совершенно не интересует.
Дроид одобрительно взмахнул своими новенькими с иголочки манипуляторами, рассекая воображаемую плоть.
Анализ крови выявил высокое содержание мидихлориан в крови бита — факт, который только утвердил Плэгаса в мысли, что существо может обладать высоким потенциалом в Силе и в то же время не представлять никакой ценности. У него возникло подозрение: уж не Венамиса ли он почувствовал в Силе, когда разделался с Тенебрусом? Джедай мог бы представлять куда больший интерес в качестве подопытного, но адепт темной стороны, вероятно, больше подходил для его целей. К тому же, очень скоро в соседнюю бакта-камеру будет помещен йинчорри, неуязвимый для воздействия Силой.
Вернувшись в крепость Тайника после столкновения с битом, Плэгас приказал Солнечной гвардии немедленно разыскать корабль, на котором Венамис проник на Охотничью луну, и переправить его и отравленного бита на Абору. Ларшу Хиллу и другим муунам он сказал, не став вдаваться в подробности, что нарушитель был схвачен и убит. Обыск судна выявил нечто такое, что потрясло бы даже Дарта Тенебруса, который, собственно говоря, и снабдил Венамиса этим звездолетом. Судя по всему, еще до того как молодой бит бросил Плэгасу вызов и узнал о незавидной судьбе наставника, он начал поиски собственного ученика! Пусть и нехотя, но Плэгас признал, что его свершения впечатляют. Венамис далеко пошел бы в эпоху Бейна. Сейчас, однако, он был не более чем анахронизмом — как, по большому счету, и Дарт Тенебрус.
