Договор с Судьбой

— Ты знал, что мой Наставник был моим отцом? — Гюрза вздрогнул, посмотрел на нее с каким-то безумным весельем, а потом рассмеялся.

— Вот как? Теперь я понимаю, почему он не сопротивлялся, когда я пришел за ним. Все пытались рыпаться, один вон даже руку располосовал, а этот только посмотрел на меня и отвернулся. С каким наслаждением я всадил ему кинжал в спину по самую ручку! — в голубых глазах плясал огонь безумия. Пантера поняла, что слова Магистра были правдивы. Зря они ему не верили. Ясь отчаянно звала Уголька. Похоже, он даже услышал ее зов, но пока их найдут... Нужно тянуть время.

— Я ни о чем не жалею, понятно? И можешь не звать своего зверя, они не успеют. У нас есть еще минут десять, думаю, этого будет довольно, чтоб закончить наш разговор, впрочем, думаю, что он и так закончен. Осталось самое приятное... — Гюрза достал кинжал, который до того висел у пояса. Пантера попыталась вывернуться из его рук, но Гюрза не даром был самым ловким из Круга, он жестко пресек ее попытки, перехватив руку девушки в болевой захват. Ясь теперь даже не могла на него смотреть. Перед глазами возвышалась холодная мокрая стена пещеры, боль в руке становилась невыносимой. Увы, похоже, Гюрза задействовал метод замедления болевой отдачи, а потому даже не чувствует ту боль, что причиняет Пантере. Холодное лезвие коснулось ее шеи.

— Не дергайся, глядишь, еще минуток пять проживешь, — Гюрза быстро подвел ее к стене пещеры и с силой прижал к ней. — Знаешь, я как-то все время скромничал-скромничал, но напоследок отчего бы и не получить немного удовольствия, — затылком Пантера ощутила горячее дыхание Т'химо. Мгновеньем позже он ловко разрезал кинжалом ее рубашку.

"Он что, совсем окончательно спятил?" — как-то отстраненно и даже безразлично подумала Ясная, ощущая грубые прикосновения рук Гюрзы к ее обнаженному телу. Чуть позже он рывком развернул Пантеру лицом к себе.

— Не любишь меня? Ненавидишь? А мне все равно, — одной рукой Гюрза прижимал свой кинжал к шее Пантеры, другой грубо ласкал ее грудь. — Так даже интересней!

Внезапно он остановился, прислушался к каким-то звукам.

— Увы, милая, нам придется расстаться. Твои дружки оказались чересчур расторопными. Не судьба нам насладиться последними минутами страсти, а потому позволь откланяться. Мне пора. Только последний штрих... — Гюрза опять развернул Пантеру... У входа в пещеру появилась тень Медведя. Ясь попыталась крикнуть, чтоб тот был осторожен, но Гюрза сделал резкое движение рукой и Пантера услышала какой-то мерзкий хруст, ощутила резкую боль... опустила глаза вниз и, словно в замедленном времени, увидела как кинжал Гюрзы, тот самый Клык Пантеры, погружается в ее грудь по самую рукоять. Она попыталась еще раз что-то сказать, но не смогла заставить себя сделать вдох. Последнее, что она увидела, это темное мерцание вокруг Гюрзы, испуганное бледное лицо Медведя и потолок пещеры.

Глава 4. Прощанье

Последняя чаша, прощанья вино золотое

Молчанье. По кругу серебряный кубок идет.

(с) Тэм

— Гюрза! — Медведь уже понял, что опоздал. Всего на секунду. Гюрза уже успел удрать, а безжизненное тело Пантеры мягко, словно невесомое, соскользнуло на пол. Хорошо еще, что Рейм заранее поставил блокировку боли. Еще в тот момент, как ощутил, что Пантера попала в переделку. Он слишком хорошо знал Т'химо, чтобы предположить, что Ясь может выжить после его удара. Медленно, словно во сне подошел, снял куртку, и укутал ею лежащую на полу девушку. Не нужно было приглядываться, чтобы понять, что кинжал попал в сердце. Только отчего-то кровь не сворачивалась, а все текла и текла, расплываясь безобразной лужей. Это противоречило логике. Медведь быстро схватил тоненькую кисть, прислушался. Пульс был, пусть и совсем слабый. Сзади послышался тоненький плач — Медведь оглянулся — плакал Уголек, лежа на брюхе и выразительно глядя на хозяйку. Значит... Что "значит", он додумывать уже не стал. Просто подхватил почти невесомое тело с пола и, как мог осторожно, побежал по берегу реки в сторону единственной тропинки, по которой можно было более или менее сносно подняться наверх.

Он бежал, почти не касаясь ногами земли. В голове крутилась только одна мысль: "Только бы успеть!".

Он уже подбегал ко входу в комплекс, когда из открытых ворот вылетели встрепанные Волк и Тигр.

— Что с ней?! — они бросились к Медведю.

— Быстро лекаря, — выдохнул он.

Волк рванул в сторону отдельно стоящего здания, где размещался госпиталь.

Медведь аккуратно, чтоб не задевать торчащий из груди Ясь кинжал, понес ее в сторону того же домика. Когда он поднялся по ступеням, два лекаря уже были наготове. Рейм очень бережно положил Ясную туда, куда ему указали, а потом его решительно выставили вон, так же как и всех остальных. Разумеется, никто никуда уходить не собирался и все расселись здесь же, рядом с домом, на траве.

— Ты точно видел Гюрзу? — в который раз спрашивал Медведя Волк.

— Так же точно, как вижу тебя, — отвечал Медведь раздраженно.

— А тебе не показалось? — не унимался Волк.

— Нет, не показалось.

— Я же говорила, что он ее ненавидит! — встряла в разговор Рысь.

— Рысь, помолчи, пожалуйста, — не выдержал Вьерн.

— Не понимаю, как же она до сих пор жива? — задумчиво сказала Ястреб. — Я же видела, кинжал вошел точно в сердце. Гюрза не мог промахнуться.

— Странная ситуация получается, — задумчиво проговорил Тигр и все остальные почему-то замолчали. — Гюрза попытался убить Пантеру. Само по себе это уже ни в какие ворота не лезет. Если она выживет... скажет, точно ли это был Гюрза, а до той поры нам, пожалуй, поодиночке ходить не стоит. Не забывайте, кто он. И еще, надо будет, чтобы кто-нибудь постоянно дежурил рядом с Пантерой, а лучше даже по двое... Но как же он ее не убил?

— Что здесь произошло? — к ним подошел тот самый охранник, которого они уже видели, когда шли к озеру. Тигр сразу узнал его. Трудно не узнать такого франта — волнистые черные волосы, зеленые глаза, бледное лицо, тонкие брови, точеные черты лица, весь холеный, одет с иголочки и как такого в охране держат?

— А тебе, парень, какое дело?

— К твоему сведению, меня зовут Эариан и я начальник службы охраны Арк'хаан, поэтому должен быть в курсе всей этой суеты, что здесь происходит, — эльф был все так же презрительно-высокомерен.

— Гюрза напал и серьезно ранил одного из нас, — процедил сквозь зубы Тигр.

— Кого? — высокомерие сменилось обеспокоенностью. Эльф оглядел всех собравшихся. — Уже понял. Она там? — он кивнул в сторону здания.

— Да.

Эариан, не говоря более ни слова, развернулся и зашел в дом.

С его уходом обсуждение ситуации возобновилось. В итоге общее мнение склонилось к тому, что если Пантера подтвердит участие во всем Гюрзы, то поддержки Круга его лишить все же придется.

Прошел час, другой. Двери оставались закрытыми. Все настороженно смотрели на лежащего в стороне Уголька. Было очевидно, что раз он еще здесь, то и Пантера жива.

Через два часа, когда Волк уже собирался проникнуть в здание через открытое окно на втором этаже, дверь открылось, и вышел Эариан, за ним шел лекарь.

— Он ухитрился попасть в ту единственную точку, в которую можно ударить, не задев жизненно-важных органов и не перебив артерий. Признаться, ваша подруга оказалась феноменально удачливой, — ответил лекарь на вопросительно-умоляющие взгляды собравшихся. — Но не радуйтесь раньше времени. Я ничего не обещаю. Может быть, она выживет, а может, и нет. Как Судьба прикажет.

— А можно в эту точку было ударить намеренно? — спросил Тигр.

— Вряд ли. Хотя... Как он стоял, когда наносил удар?

Медведь показал.

— Нет, это исключено. Он даже не смотрел куда бьет. Думаю, для него будет неприятным сюрпризом новость, что одно убийство в его послужном списке сорвалось.

— А когда будет ясно, выживет Пантера или нет? — спросила Сокол.

— Не знаю, дня через три, не раньше.

— А до той поры около нее круглые сутки будет дежурить охрана, — добавил свое веское слово Эариан.

— А еще рядом с ней будет дежурить один или двое из нас, — с вызовом в голосе произнес Тигр.

— Это лишнее, — начальник охраны презрительно улыбнулся краешком рта.

— Это не обсуждается, — твердо заявил Тигр. — Ни один ваш охранник с Гюрзой тягаться не сможет.

— Да, пожалуйста, мне не жалко, — пожал плечами Эариан, а потом, не прощаясь, развернулся и ушел.

— Какой хорошенький! — потянула Рысь, глядя ему вслед.

— Да, и впрямь ничего, — присоединилась к ее восторгам Леопардик. — И фигурка, и походка... — она замолчала, задумчиво глядя вслед уходящему эльфу.

Пантера поправлялась. Медленно, но главное, поправлялась. Через десять дней лекари с уверенностью объявили, что их пациентка вне опасности, а еще через пять дней разрешили перенести ее в ее комнату.

Все это время возле нее непрерывно дежурили двое охранников и кто-то из Круга. Волк и Медведь даже когда не дежурили, все равно вертелись где-то поблизости. Несколько раз Волк пытался разговорить Пантеру, но она упорно отворачивалась от него и не желала говорить.

Впрочем, через тридцать дней, когда Ясная уже смогла вставать с постели и, хоть и с большим трудом, но передвигаться, ей пришлось поговорить с Тигром и Пумой, которые пришли узнавать подробности. Пока Пантера рассказывала, Пума все время хмурился. В конце он заметил:

— Я вас предупреждал. Похоже, Рысь была права, и Гюрза действительно просто свихнулся и, в первую очередь, его злость сейчас будет направлена на тебя, Пантерка. А это значит, что ритуал мы должны провести как можно быстрее. Сразу же, как у тебя будет достаточно сил для этого.

— Я не согласен, — внес свою лепту Тигр. — Мне не нравится вся эта история — в ней слишком много скользких моментов. Неужели вы думаете, что Гюрза настолько безумен, чтобы самого себя подставить под отлучение из Круга? Неужели вы можете предположить, что, захоти он убить Пантеру, он не сделал бы этого?

— Факты говорят за этот вариант, — возразил ему Пума. — Лекарь же сказал, что из того положения, в котором стоял Гюрза, намеренно этот удар нанести нельзя. То есть все это может быть чистой воды случайностью. Возможно, Судьба имеет на Ясную свои планы, а потому сейчас убить Пантеру попросту не представляется возможным. Это вполне объясняет произошедшее...

— Но совсем не объясняет мотивы Гюрзы... — ввернул Тигр. — Ну зачем ему это нелогичное нападение, если и ежу понятно, что за ним последует его изгнание из Круга, которое ему совершенно не на руку?!

— Гюрза — безумец и этим все сказано. Пантера, ну хоть ты скажи, чья версия тебе кажется более правдоподобной? Ты же видела Т'химо, тебе проще судить о том, что он сейчас из себя представляет.

— Он безумен, — ответила Ясь сквозь зубы. — Он ненавидит меня. Не знаю, настолько ли сильна его ненависть, что он готов пожертвовать за месть своей жизнью, но то, что он сошел с ума — это факт. А поступки безумцев нельзя расшифровать с точки зрения логики. Пума, тебе виднее. Ты — специалист по психологии. А я сейчас слишком пристрастна — мне никак не удается сохранять холодный рассудок в отношении действий и участи Гюрзы, я слишком сейчас субъективна и не могу судить непредвзято. Мне хочется верить Тигру, но Пума лучше всех нас разбирается в причинах тех или иных поступков разумных существ, и даже не очень разумных, а, значит, ему и решать.

— Раз так, то я считаю, что изгнать Гюрзу из Круга необходимо. Хотя бы потому, что он потенциально опасен для всех. В данном случае лучше уж пострадать невиновному, нежели позволить безумцу безнаказанно приносить нам вред. Ритуал будет проведен сразу, как Пантера наберется сил.

Тигр нахмурился еще сильнее, но не сказал ни слова.

— Хорошо, — Ясь отвернулась к стене. Ей так хотелось, чтоб Тигр был прав, но... она прекрасно понимала, что "хочу, чтоб это было так" — не есть истина. А еще она малодушно радовалась, что роковое решение на сей раз пришлось принимать не ей. Меньше всего она бы хотела сама произнести приговор Т'химо. Пусть уж лучше это сделает Пума.

Наконец, настал день, когда Пантера окончательно поправилась. Ритуал решили проводить вечером в комнате Гюрзы.

Весь день Ясь сидела в этой комнате, перебирая старые записи, дневники, читая книги, лежавшие на полке. Все здесь напоминало о своем владельце, который этим вечером перестанет быть одним из Круга. Сколько всего здесь было. Каждый угол, каждая мелочь здесь были пропитаны воспоминаниями о бесшабашном, веселом и мечтательном мальчишке, который хотел быть рыцарем, а не убийцей, хотел сочинять красивые песни и петь их своей "прекрасной даме", хотел собирать букеты и класть их ей на подушку, чтоб утром у нее всегда было хорошее настроение. Т'химо перестал писать стихи после того, как выполнил свое первое задание, а еще он перестал сочинять песни. Когда Волк его как-то спросил, отчего он ничего своего больше не поет, Гюрза сказал, что убийца поэтом быть не должен и отказался пояснять эту мысль.

Ясь листала дневник Гюрзы. Вот рисунок карандашом — улыбающееся лицо Пантеры, явно написанное по памяти, так как к тому моменту, когда сделан рисунок, Ясь уже давно перестала улыбаться. Надпись под рисунком "Хочу, чтобы ты улыбалась". Пантера грустно улыбнулась, словно выполняя желание того Гюрзы, который рисовал ее портрет. Маленькая слезинка капнула на бумагу, Ясная поспешно смахнула ее. Она никак не могла осознать, что Гюрзы, которого она помнит, больше нет. Он умер и, как в этом ни тяжело признаваться, убила его она. Именно она, Пантера, принесла его в жертву, ради выживания миллионов незнакомых ей существ. Именно она день за днем убивала его любовь, убивала его мечты, убивала его радость.

В ушах все еще звучал голос, полный ненависти: "...Мне надоела ты, проклятая ледышка, которая издевалась надо мной, играла моими чувствами, а потом вышвырнула, как какую-то тряпку...". Правда. Все — правда. А теперь проклятая ледышка должна будет уничтожить то немногое, что осталось от Гюрзы.

За этими невеселыми размышлениями Пантера не заметила, как наступил вечер. Дверь за ее спиной тихо открылась, и на пороге показался Эариан.

— Я не хотел бы вас отвлекать от вашего занятия, но пора готовиться к ритуалу. К тому же в комнате нужно убрать, тут такой беспорядок. Сходите пока к себе, а я пришлю сюда человека убраться.

Ясь с ненавистью уставилась в холеное избалованное лицо начальника охраны.

— Я сама здесь приберусь и все подготовлю, а вы не смейте даже приближаться к этой комнате, ясно?

— Ну разумеется, леди, вот только вас не спросили, к каким комнатам мне можно приближаться, а к каким — нет. Я вынужден настаивать на своей просьбе. Освободите помещение, будьте так добры.

— Да пошел ты! — грубо сказала Пантера, развернулась и вышла из комнаты.

Собирались молча. Каждый нес с собой по одной свече. В тесной маленькой комнате собралось слишком много народа, но ритуал они хотели провести именно здесь. Каждый хотел попрощаться с Гюрзой. Не просто вывести его из Круга, а именно попрощаться.