— Я всего лишь Герцог города. — Черт побери, дон смотрел на него умоляюще! — Вы понимаете, Наместник, что, случись вдруг что-нибудь, например, обнаружится вдруг, что я держу у себя жертву, предназначенную для несравнимо более Низшей, — он бегло взглянул себе под ноги, — инстанции... Да меня же просто уничтожат! Вся ответственность ляжет на меня, не на этого проклятого дикаря, не на Стива, а на меня! Я — Мастер! Я отвечаю за всех Проклятых на моей земле! Никого не будет волновать, что я ни о чем не знал, не подозревал, не был осведомлен... Это же — Тьма! Вы сами — частичка, вы же понимаете...
Наместнику надоели доновы жалостливые излияния. Он действительно понял все, все нюансы и тонкости... Хм-м, ведь в чем-то господин "гангстер" прав, свитой все равно надо обзаводиться. Вампир — не самая худшая кандидатура на роль первого демона-сподвижника, тем более вампир, лично отданный Тьме. Выбора у него не будет, так что предать он просто не сможет. Весьма удачный подвернулся вариант, грех упустить такой... Но соглашаться сразу нельзя. Не оценят и не поймут. Всегда надо торговаться, обычай, понимаете ли, у Темных такой...
— Ваши причины я уяснил, — сухо сказал Наместник. — Они заслуживают понимания. Но объясните же мне мои выгоды от этой сделки? По сути, мне придется вступить в конфронтацию с силой, которая есть солидная часть меня самого. Стоит ли овчинка выделки?
Разговор шел на родном для каждого языке, в режиме "синхронного перевода". Как интерпретируется "переводчиком" чисто русское выражение про овчинку, Наместник не знал, и ему было очень интересно. Жалко, не услышишь...
— Стоит! Конечно, стоит! — Горячо заверил дон. Похоже, он сам по себе был натурой импульсивной. — Вампиры-инкубы всегда в цене! Мы — очень редкий вид, мы полезные...
Наместник с трудом подавил улыбку.
— Так вот, значит, что у вас общее со Стивом? Нечто такое я почуял, но сути, признаться, не понял. На меня не действует ваша магия крови, я ее просто не ощущаю... Так значит, он — вампир вашей серии?
— Да. У него все необходимые задатки для того, чтобы стать настоящим демоном наслаждения! Я кое-чему успел его обучить, хотя, конечно, этого мало. Но самое главное в том, что он имеет второй источник энергии, кроме крови. Вы понимаете, о чем я...
— Конечно. — Наместник уже критически осмотривал своего протеже. Как новый автомобиль, достоинства которого с пылом и жаром расхваливает менеджер автосалона. — Интересно, очень интересно... Пожалуй, инкуб мне вполне подойдет. Стив, а что ты сам думаешь по этому поводу? — Обратился к нему он. — Хочешь служить мне?
— Разрешаю отвечать! — Быстро сказал Мастер.
Все время разговора, а затем — неприкрытого торга молодой вампир молчал. Не потому, что ему нечего было сказать — просто он не получал приказа или хотя бы разрешения высказать свое мнение.
— Хочешь работать на меня? — Повторил Наместник. — Быть моим наемником, моим слугой, моей карающей дланью? — Он медленно, крадучись, обходил Стива по кругу, а тот поворачивался за ним на каблуках, плавно, с настоящей нелюдской грацией. Спины инкуб не показывал. Этому он уже успел научиться.
— Вы предлагаете мне сделку? — Звонкий мальчишеский голос прозвенел неожиданно. — Я правильно понял?
— Да. — Подтвердили ему.
— Значит, у меня есть выбор?
Наместник пожал плечами:
— Безусловно. Я не могу заставить тебя служить мне силой. Вернее, не так — заставить-то могу, но пользы от этого не будет, ведь раб работает по принуждению, против воли, без вдохновения... А мне, дорогой мой, нужно как раз последнее. Ведь ты знаешь, что такое вдохновение, не так ли?
— Доказать? — Дерзко выдохнул мальчишка.
Его потенциальный работодатель саркастически хмыкнул. Дерзость, не переходящая в наглость или хамство — хорошее качество. Между прочим, люди (и нелюди), неспособные дерзить, не могут и искренне, истинно, вдохновляться чем-нибудь. Так что мальчик, по сути, уже доказал...
— Прежде всего ответь на мое предложение.
— Прежде всего я хочу задать вам два вопроса: кто вы? И что вы можете предложить мне за работу?
— Я? — Наместнику захотелось улыбнуться. Сама собой всплыла знаменитая мефистофелевская фраза... — Я — часть той силы, что вечно хочет зла, но вечно совершает благо. А тебе, мальчик, я могу предложить только одно: защиту от другой такой же силы, как я. Совершив эту сделку, мы формально исполним долг твоей матери. Ты перейдешь под мою руку. И Тот больше не будет иметь на тебя прав.
— Но чем же вы лучше Того? — Тихо спросил молодой вампир. — Какая мне разница — Тот или вы?
— А черт его знает. — Честно ответил Наместник. — По крайней мере, для меня ты представляешь большую ценность. Это означает, что ты вправе выдвигать некоторые условия. Для Того же ты имеешь только принципиальное значение. Вроде ничтожного карточного долга. Когда важны не сами деньги, а принцип выигрыша. Ты же мне нужен сам. Как полезный работник и первая боевая фигура в коллекции. Мой первый офицер, если угодно.
Стив устремил на искусителя небесно-голубой взор. И четко проговорил только одну фразу:
— Я согласен.
— Тогда осталось уладить лишь некоторые нюансы, и можно подписывать официальный контракт. Уважаемый дон Бертини! Вы согласны, чтобы принадлежащий вам инкуб, вампир-птенец Стив перешел в распоряжение легитимного Наместника Тьмы на закрытой планете Эс-Дагар, выполняя с тех пор только его волю?
— Да.
— Вы согласны освободить его от своей власти?
— При уплате мне символической суммы, как велят древние Правила. — Дон Бертини вскинул голову, водворив на место шляпу. — Договор будет заключен между Правами Герцога города Ксавьертон...
— И Правами Наместника Тьмы мира Эс-Дагар! Какую плату вы хотите за Стива?
— Можно было бы и поторговаться, но... Это, пожалуй, будет бессмысленно. Моя цена — монета, которую вы извлекли из фонтана.
— Всего-то? Такая мелочь? — Удивился Наместник. Взгляд дона Бертини уколол его из-под шляпы.
— Это далеко не мелочь... Для вас.
— Наверное, вы правы... — Наместник вытащил из мокрого кармана большую медную монету. Подкинул ее на ладони, смерив взглядом стоящего перед ним вампира.
— Я вернулся за ней, потому что она недостойна более лежать в вашем фонтане. Ваш город не оправдал когда-то моих надежд. Но говорят, что находишь, когда перестаешь искать, дон. Я перестал искать. Вот ваша монета.
Вампир принял ее и поднес к глазам, как алмаз необычной огранки. И в тот же миг Стив сам сделал шаг, вставая рядом с Наместником.
— Договор заключен...
— Договор заключен.
— Предварительным сроком на один год, с возможностью увеличения срока контракта.
— Да будет так!
...На следующий день Стив и Наместник подписали контракт. Так Стив оказался в Замке...
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
Небольшой лирический антракт.
К просмотру необязателен.
Хотя желателен.
— Где Эмиссар?
— Спит.
— Ну так разбудите!
— Это небезопасно!
— Уф-ф, дуболомы... Вот если вы меня до... Доведете, для вас точно будет небезопасно!
— Не оскверняй, сын мой, речь свою словами хулительными! Возлюби ближних своих, чтоб стали дальними, тогда и рукоприкладство — не грех, а я тебе помогу...
— Падре! Ну хоть ты им скажи, а то я сейчас точно...
Ларнавский находился в довольно редком для него состоянии — его разбирала лютая жажда деятельности. Чтобы понять весь масштаб катастрофы, вспомните, что слова "лень" и "нав" в родных краях этих самых навов давным-давно считаются синонимами. Но когда на вечно сонных обитателей Темного Двора нежданно-негаданно нападала, иначе и не скажешь, активность — любые препятствия сметались, невзирая на потери и жертвы среди мирного населения. На беду свою, обитатели Корчмы об этом еще не знали...
— Падре! Давай их за руки, за ноги и лбом вместо тарана!
— Не надо! А-а! Мама!
— Поздно, батенька, пить боржоми, когда почки отвалились!
— АМИНЬ!!!
Дверь распахнулась после первого же удара, она и заперта-то была всего лишь на щеколду. "Лоб вместо тарана" оказался достаточно эффективным оружием. Главное, прочным. И удобным в использовании.
Жалко только, что одноразовым... Но обладатель лба ушел все же на своих ногах, хотя точнее — уковылял до медпункта.
Эмиссар Корчмы, абсолютно меланхоличное существо, конечно, уже не спал. Любой проснулся бы от такого шума! Он валялся на узкой койке, возложив ноги в сапогах на металлическую спинку, а руки за голову, и лениво наблюдал за суматохой у входа. Удивить его хоть чем-то на памяти лично Ларнавского не удавалось никому. Хотя бы до такой степени, чтоб тот ноги со спинки снял.
Или, по крайности, сапоги.
Падре, пьяно икнув, уже испарился куда-то, сочтя свою миссию выполненной. Эмиссара он не боялся, но и влезать в дела своего однополчанина, коему помог "по доброте душевной", вечно пьяному священнику-расстриге (а какой еще может обитать в притоне наемников?) было лень. Да и любопытные среди наемничьей братии долго не выживали.
— Ну чего тебе в очередной раз, Демон?
Ларнавский, кого раньше знали в Корчме именно под этим "боевым нэймом", не чинясь, прошел в крохотную комнатушку размером с чемодан и уселся на краешек кровати Эмиссара Корчмы. По совместительству вроде как ее управителя. Настоящих хозяев — а они, несомненно, были — мало кто когда имел честь наблюдать в упор. Даже не в лицо, лица эти ребята всегда прятали под низкими капюшонами. Ладно, один черт не о них речь...
— Скажи, а Леммар-старый жив еще? — Поинтересовался нав.
Эмиссар даже не задумался, вспоминая. Память у него и без того была фотографическая. Он просто лениво уточнил:
— Это которого ты не добил тогда?
— Не успел. Сам знаешь, пришло извещение об отмене контракта.
— Жив, наверное. В его мире прошло всего два года. — Эмиссар обладал уникальной способностью точно знать, сколько времени прошло в любом из известных ему миров. Как известно, время нелинейно, и в разных мирах течет по-разному — в одном прошел всего лишь день, а в другом — целый год. В свое время Ларнавскому долго и обстоятельно объясняли, что синхронизировать временной поток хотя бы двух различающихся по константе времени миров нельзя — если взять за основу время одного мира и попытаться подогнать под него время другого, то в последнем неминуемо начнутся глобальные искажения пространства, сопровождающиеся катастрофами вроде извержения вулканов, землетрясений, цунами и прочих милых радостей жизни — ибо время неразделимо связано с пространством. А иных способов узнавать, сколько дней, недель и лет прошло с некоего момента в иных мирах, попросту не существовало, окромя эмпирического. То бишь заключающегося просто в "пойти и посмотреть".
Эмиссар же подобными тонкостями отродясь не заморачивался.
— Новых контрактов на него никому не давали?
— Нет. Одумался старик вовремя. — В каком смысле "одумался", почему вовремя, и чем же он вообще помешал Лиге Тьмы — истинной хозяйке Корчмы, стоящей у двух дорог, уходящих в никуда, спрашивать не имело смысла. Лига никогда не объясняла мотивов своих действий. Нужны деньги — работай и не задавай вопросов, не нужны — скатертью дорога, наймем другого наемника. Потому-то любопытство среди "джентльменов удачи" и не приветствовалось.
— Он мне нужен.
— Так иди. — Нужен, так нужен, зачем именно, Эмиссару точно так же безразлично.
— Открой мне дорогу.
— Демон, я тебе что, сторож у ворот — открывать и закрывать их до бесконечности? Пора бы научиться это делать самому, раз стал такой крутой.
— Я не могу, у меня нет ключа от его мира.
Миры, как известно, классифицируются по многим параметрам. Обитаемые и необитаемые, с атмосферой и без воздуха, населенные людьми или бог весть какими тварями... Миры, открытые для космического туризма, где каждый может шляться сколько угодно (на свой страх и риск), и миры, полностью защищенные от внешнего проникновения, так называемые закрытые. На входе там лютует таможня, на жаргоне межмирных скитальцев называющаяся Стражей, попасть туда можно только по приглашению местных жителей или дурацкому случаю. Закрытый мир — это как хоромы богача, обнесенные толстым высоким забором, вдоль которого собаки гавкают и шляются холопы с дубьем. Но, господа, где вы видали забор без единой щелки?
Второй способностью Эмиссара было таковые щелки обнаруживать. Причем делал он это так успешно, что за семьдесят годичных контрактов (способ отмеривать локальное время, каким пользовались обитатели Корчмы. Своего собственного в Корчме не было, как не было смены дня и ночи. Здесь даже часы не работали, кроме песочных) Ларнавский, тогда еще бывший Демоном, о разделении миров на открытые и закрытые так и не узнал. Сподобился потом, по счастливому случаю и удачному знакомству...
— Слушай, ты мне скажи, когда это кончится? Ты давным-давно не работаешь на Лигу, шляешься по литературным мирам (в устах Эмиссара это прозвучало как ругательство), завел там себе знакомых — это я понимаю. Но ты то и дело прибегаешь ко мне, просишь открыть дорогу туда-то и туда-то, я открываю, ты убегаешь, потом возвращаешься опять, и все пошло по второму кругу. Корчма стоит не для твоей беготни, чтоб ты знал.
— А для чего?
Для чего, Эмиссар и сам толком не знал. Наверное, ему лень было думать об этом.
— Для дела. — Проворчал он. — Демон, я уже не говорю про то, что ты стал магом...
Одна из многочисленных загадок Корчмы, или Таверны, как ее еще иногда называли. В отличие от иных скрещений звездных трасс, того же Перекрестка Миров, например, обитатели которых не считали зазорным пользоваться штукой под названием магия (волшебство, колдовство, чародейство, нужное подчеркнуть), в Корчме она была под строгим запретом. Ни один наемник не был магом, хотя далеко не все принадлежали к расе людей (среди которых, как правило, магией владеет меньшинство). Ни одного амулета, ни одного артефакта или талисмана не носили наемники Корчмы, только ритуальные предметы культов, которые исповедовали, и медальоны с вестниками. Даже сам Эмиссар не являлся магом, хотя иные его способности ставили в тупик высших чародеев. Он обладал полным иммунитетом к любой ворожбе. И колдунов на дух не выносил, безошибочно их чувствуя.
Таким же иммунитетом, хоть и значительно слабее, обладали многие наемники, в том числе когда-то в прошлом — и сам Демон...
— Стал, — согласился упомянутый, и встал с кровати. — Но разве это имеет отношение к нашей дружбе?
Эмиссар минуту пристально смотрел на него снизу вверх. Потом потянулся, как сытый кот, и мгновенно перетек в стоячее положение. Чуть ноги Ларнавскому не отдавил пыльными сапожищами.
— Нечестно играешь, Демон, — пробурчал он. — Впрочем, мне все равно. Пошли.
Они прошли по длинному коридору меж комнатами, спустились по лестнице, пересекли общий зал внизу, мимоходом стряхнув взгляды немногочисленных сидевших там постояльцев (значит, остальные на выполнении какого-то крупномасштабного контракта, машинально отметил Демон. Вроде очередной войны, мероприятия весьма доходного и щедро Лигой оплачиваемого. Вот и записались все, кому не лень) и вышли на порог. Две дороги, мощеные гладким булыжником (вчера — грунтовые, позавчера — асфальтированные), уходили направо и налево от крыльца.
