| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Но первые успехи только казались легкими. Не так уж сложно придавить лимитрофы, у которых вся армия — тысяча велосипедистов, а весь флот — полкорабля в порту. Куда сложнее оказалось навести в Прибалтике хоть какое-то подобие порядка. И если в Латвии, за которую по договоренности отвечали немцы, новым законам подчинились достаточно быстро — а попробуй не подчинись, если бойцы ротфронтовских дивизий расстреливают с удивительной легкостью и вешают с поистине поразительной непосредственностью! — то в Эстляндских районах Прибалтийского края гуманизм РККА и НКВД вышел боком. То тут, то там ночами гремели выстрелы, а на отдаленные хутора представителям новой власти не рекомендовалось соваться даже днем без солидной охраны.
Вот уже десятый день, как Белов находился в Германии. Ирма Тельман к его глубочайшему облегчению окончательно переключилась на Василия, очередных кандидаток от Муссолини-старшего с успехом отсек Муссолини-младший и теперь Сашка, предоставленный почти самому себе, прогуливался по Берлинским предместьям: патриархальному лесу Груневальд и по берегам озер Хафель и Гросер-Ванзе. Хотя сказать, что он путешествовал в одиночку не получалось: везде и всюду с ним была Светлана. Тату. Сестренка. Во всяком случае, Белов искренне рассчитывал, что мелкая считает его именно братом и больше никем иным...
— Саша, а ты есть не хочешь? — спросила Светлана Сталина прерывая его размышления.
— Проголодалась? — он заботливо наклонился к девочке. И, увидев ее утвердительный кивок, сказал, — Сейчас. Найдем что-нибудь, где перекусить можно.
Искать долго не пришлось, и минут через десять они уже сидели, греясь в лучах яркого августовского солнца во дворике небольшой забегаловки — чего-то среднего между чайной, закусочной и маленькой пивной. Света с аппетитом уплетала жаренные сосиски, а Александр, решивший ограничиться одним пирожком "Рунца", уже прикончил немудреное угощение и теперь сидел, попивая сидр — совсем молодой и почти безалкогольный.
Рядом за столом расположились, беспечно галдя немецкие пионеры, наслаждались воскресным днем рабочие и их семьи, а чуть в стороне молодой парень в форме группенфюрера ротфронтовца, яростно сверкая глазами, обещал прильнувшей к нему белокурой медхен быстро разбить польских буржуев и вернуться домой с победой.
Сашка скользил по ним взглядом и вдруг ощутил какую-то странную душевную теплоту. Вот те, кто в другой реальности были страшными, невероятными врагами — такими врагами, которых и представить себе было сложно, а сейчас — сейчас друзья. Хорошие и верные друзья, чем-то похожие на гэдээровцев, которых он когда-то очень давно в будущем встречал в Артеке и в студенческом общежитии. Только, кажется еще лучше: как не крути, а теперь между ними не лежит эта пропасть коричневой чумы нацизма, и нет причин вспоминать: кто, с кем, кого и за что...
Он допил сидр и повернулся к Светлане:
— Ну, что? По мороженому?
— Ага! — Девочка расцвела и вдруг, с силой ухватив его за руку, крепко-крепко прижалась к нему — Сашка, ты — такой... Такой!.. Всегда мой будешь! Вот! Ведь правда?!
И она рванула его, пытаясь развернуть к себе и заглянуть в глаза.
Александр не успел ответить. Рядом из-за стола пионеров грянула задорная песня. Ребята хором распевали про юного барабанщика из отрядов "Спартака", взрослые с улыбками оборачивались на них, а ротфронтовец, у которого Сашка разглядел значок дивизии "Спартак", даже начал выбивать пальцами по столешнице ритм.
— Хорошо поют, — проговорил Белов, внутренне радуясь возможности соскочить с неудобной для него темы. — Душевно...
— Хорошо, — согласилась Светлана, прислушиваясь к словам.
За два года пусть и не постоянного, но довольно частого общения с Сашей, она очень прилично выучила немецкий язык, и теперь понимала слова песни почти без перевода. Она даже попробовала подпевать, но потом раздумала: очень уж слаженным был хор немецких пионеров.
А Сашка, глядя на распевающих ребят, вдруг вспомнил знаменитую сцену из фильма "Кабаре": такой же тихий летний день, мальчишка в форме Гитлерюгенда поет сладким тенорком простенькую песенку, и все посетители вдруг вскакивают и в едином порыве подхватывают ее. Как же там было?..
Ленивое солнце не слепит глаза,
В лесах — щебетанье птах,
И скоро над нами пройдет гроза
Ведь завтра — в моих руках!
— ...Саша, Саша, ну ты чего?! — Светлана трясла задумавшегося Белова за рукав. — Опять о чем-то задумался, да? А мороженое?
Он очнулся от своих мыслей и подозвал подавальщицу — дебелую тетку в кружевной наколке. Та выслушала новый заказ, уточнила, какое мороженое предпочитают молодые люди и величественно, точно линкор, удалилась, преисполненная собственного достоинства.
Светлана принялась что-то рассказывать Сашке: кажется, делилась сведениями о бурно развивавшемся романе Ирмы и Красного, но он почти не слушал. У него вдруг возникло непреодолимое желание попробовать повторить сцену из фильма, вернее воссоздать ее. Ведь теперь будет все по-другому, верно?..
Он достал из кармана френча блокнот и быстро написал текст песни. Всего-то четыре куплета — ерунда. Вырвал листок и протянул его Светлане. Та быстро пробежала текст, затем подняла восхищенные глаза:
— Это — мне?..
— Да, — Белов еле заметно улыбнулся, — Все слова поняла?
Песня была на английском, но в той другой жизни ему не раз встречались переводы и на русский, и на немецкий языки. Вот немецким переводом он и воспользовался...
— ...Конечно! Все! — Светлана чуть прищурилась и уточнила, — Это — песня?
— Да. А мотив — вот такой, — и Сашка тихонько напел.
Светлана прислушалась и часто-часто закивала головой:
— Поняла! Какая красивая! — Она вдруг тряхнула головой и не терпящим возражения тоном произнесла:
— Дай мне пять марок!
В этот момент она была так похожа на жену, уверенно чувствующую себя хозяйкой, что Сашка невольно рассмеялся. Светлана тут же сбавила тон и просительно протянула:
— Пожалуйста...
Он вытащил из кармана банкноту в пятьдесят марок:
— Мельче у меня нет. Только пфенниги. Бери, — и протянул девочке бумажку.
Та посмотрела на него лучистым, сияющим взглядом, бросила: "Я сейчас!", и унеслась куда-то. Сашка проводил ее ленивым взглядом: в Берлине с ними ничего не может случиться. Очень уж круто работает местное "Штази", так что если им на головы не рухнет вражеский самолет...
Сперва он не поверил ушам, услышав слова "Ленивое солнце не слепит глаза". Ну не может такого быть! Может... На маленькой эстраде стояла Светлана в своей новенькой, но уже изрядно помятой пионерской форме — подарок Элеоноры Штаймер, и старательно пела. Даже глаза зажмуривала от усердия...
Вот листья златые — их Рейн несет
В спокойных своих волнах...
А слава нас где-то, я верю, ждет!
Ведь завтра — в моих руках!
Оркестр, состоявший из аккордеониста, трубача и барабанщика, вдохновленный щедрым вливанием, из всех сил старался поддерживать слабенький, но удивительно приятный девичий голос. В некоторых местах хромало произношение, но это было не важно: все словно застыли, вслушиваясь в слова, бьющие в самое сердце...
И лепет младенца, и пенье пчел,
И солнце на небесах...
Внезапно хор пионеров из-за соседнего стола подхватил:
Мне шепчут: "Вставай же! Твой час пришел!..
И с этими словами ребята резко, в едином порыве встали. Словно невидимый кукловод дернул марионеток за веревочки...
Ведь завтра — в твоих руках!"
"Господи, да что они — всей страной отморженные на голову?!" — тоскливо подумал Сашка, глядя, как вскочили группенфюрер вместе со своей спутницей, несколько молодых парней и девушек, шедших куда-то мимо забегаловки остановились и вытянулись по стойке "смирно", поднялись несколько пожилых рабочих. А чуть помедлив, следом встали их жены...
И все поднимающиеся и останавливавшиеся подхватывали немудрящие слова песенки. Сашке вдруг стало жутко: чудовищным напряжением сил он увел немцев от нацизма, но что с ними происходит сейчас? Неужели этому народу обязательно нужно идти строем? За Великим Вождем, и пофиг, куда этот вождь их ведет...
О Родина, Родина, близится час
Для нас, для детей твоих!
Готовы на битву за мир для нас,
Ведь завтра — в руках моих!
На него уже начали оглядываться, поэтому он тоже встал. Еще не хватало здесь в неприятности ввязаться. Подумал и выбросил вверх сжатый кулак. "Рот Фронт!"
Это была та последняя соломинка, которая преломила спину верблюда. Все сидевшие в закусочной, и те, кто шел мимо, но остановился чтобы послушать, в едином порыве подняли сжатые кулаки. Ревущий хор повторил последний куплет, но спонтанно поменяв одну строчку:
О Родина, Родина, близится час
Для нас, для детей твоих!
В боях мы построим наш мир для нас,
Ведь завтра — в руках моих!
Последний куплет пропели трижды. Оркестр еще продолжал наяривать, когда музыку прорезал тоненький голосок:
— Это он сочинил! — закричала Светлана. — Мой Александр!
Толпа, словно ожидавшая сигнала, колыхнулась к нему, и на миг Сашке стало как-то очень неуютно. Противно быть иконой, кумиром или чем-то таким. Но он с улыбкой пожимал руки, терпел похлопывания по плечам и не даже не отказался выпить стаканчик какого-то подозрительного рейнвейна. Светлана купалась в лучах славы, предвкушая рассказы дома. О, она обязательно расскажет о том, как Саша — ее Саша! — в очередной раз всех потряс, поразил и заставил себя ценить и уважать. А она ему в этом помогла. Девочка была счастлива. А Сашка пытался понять: это он сделал что-то неправильно, или просто немцы — такой народ, что им жизнь — не в жизнь, без фюрера? А впрочем... Видел он, как Германия живет без вождя — задыхаясь от гастарбайтеров, эмигрантов и беженцев, утопая в пидорасне и наркотиках, лишенная армии да и даже права собственного голоса! Вряд ли немцы хотели именно такой жизни. Вождь нужен всегда, ведь главное — куда он ведет! И сейчас вождь по имени Эрнест Тельман ведет в правильном направлении...
У вас был выбор между войной и бесчестьем. Вы выбрали бесчестье и теперь получите войну. (англ.) Подлинная фраза Черчилля, произнесенная им в РИ по поводу Мюнхенского соглашения.
Кайпиринья — крепкий коктейль на основе кашасы (национальный бразильский крепкий алкогольный напиток) с лаймом и сахаром. "Ледяной бразильский" — легкий коктейль на основе холодного кофе с небольшим добавлением кашасы.
Святая Пятница (болг.) — распространенная на Балканах божба.
JumalanДiti (финск.) — Матерь Божья, Богородица.
Вооруженное выступление бразильских коммунистов и тенентистов (Союз молодых офицеров) против диктатуры Жетулиу Варгаса. Произошло 23-27 ноября 1935 года. В восстании приняли участие курсанты авиационного и артиллерийского училищ в Рио-де-Жанейро и 3-й пехотный полк, а также несколько батальонов городах Натал и Ресифи. После подавления основных очагов восстания, часть повстанцев перешла к партизанской войне.
Луис Карлос Престес (1898-1990) — бразильский коммунист, революционер, полководец. Член Исполкома Коминтерна.
Герлад Вернер (1899-1943) — немецкий коммунист, антифашист. Член Коминтерна. С 1934 года — в СССР. Разведчик, ликвидатор. В 1943 году при попытке совершения покушения на руководителей Вермахта погиб в перестрелке.
Сашку в очередной раз подвело знание истории окружающего его мира. Бразильская валюта крузейро была введена лишь в 1942 году, а до того использовался реал (мн.ч. — рейс). С учетом гиперинфляции в Бразилии 30-х годов использовались монеты достоинством в десятки, сотни и тысячи реалов, и банкноты достоинством в тысячи рейсов (мильрейсов), десятки, сотни и тысяча мильрейсов.
Исторический факт. Великий физик Ландау, и селекционер Мичурин были матёрыми кляузниками и не стеснялись подставлять своих научных оппонентов под преследования НКВД.
Это — не фантазия авторов: Чарльз Линдберг — первый пилот, перелетевший Атлантику в одиночку, после знакомства с Бруно Муссолини, записал в своем дневнике: "Если бы в его возрасте я умел столько же, то мог бы перелететь не Атлантический, а Тихий океан!" А Вольфрам фон Рихтгофен — брат великого "красного барона", считал Бруно Муссолини "лучшим из пилотов, каких только мне довелось увидеть!"
Один из районов Натала, бедная окраина.
Улица Великого Иисуса (порт.)
Входите (порт.)
Привет, товарищ Престес! (порт.)
Моя шаланда уходит в море
Иду работать, моя желанная,
Если господь пожелает, то, когда я вернусь c моря,
Хорошую рыбу я привезу.
Мои товарищи тоже вернутся,
И господа небесного мы будем благодарить. (порт.)
Песня из фильма "Генералы песчанных карьеров". Однако Сашка заблуждается: во-первых, Амаду написал этот роман только в 1937 г., а во-вторых — песня была написана Доривалом Каимми только в 1970 г. специально для фильма.
Миллион реалов (порт.)
Триадентис (с португальского — "зубодер") — прозвище национального героя Бразилии Жоакина Жозе да Сильва Швьера (1746-1792). Организатор и глава заговора в Минас-Жераисе в 1789г. против Португальского владычества. Казнен.
"Легион милосердия" — общественная женская благотворительная организация, организованная в 1930 Дарси Варгас
Бывшая резиденция президента в Рио-де-Жанейро (до переноса столицы)
"Дай скажу", "Поговорим" (порт.) — название старейшей школы самбы в Бразилии. Основана в 1928 г.
Так в зарубежном прокате называлась кинолента "Веселые ребята"
Балканская Антанта — военно-политический союз Греции, Турции, Румынии и Югославии заключенный в Афинах 09.02.1934г. Балтийская Антанта — военно-политический союз Латвии, Литвы и Эстонии, заключенный в Женеве 12.09.1934г.
Мосьцицкий Игнацы (1867-1946) — польский государственный деятель, президент Польши в 1926-1939гг.
В польской военной разведке в 1918 — 1939 гг. отдел непосредственно разведки называли офензива, а контрразведки — дефензива
Рыдз-Смиглы Эдвард (1886-1941) — польский военачальник, с 1936 — Маршал Польши.
Касприжски Тадеуш (1891-1978) — польский военно-политический деятель, в период 1935-39 гг. — Министр Военных дел Польской Республики.
Рачкевич Владислав (1885-1947) — польский государственный деятель, в период 1935-39 — Министр внутренних дел Польской республики, в дальнейшем — Президент Польши в изгнании.
Зындрам-Косцялковский Мариан (1892-1946) — польский государственный деятель, премьер-министр Польши в 1935-36гг.
До 1954 так назывался г. Хмельницкий.
Городовиков Ока Иванович (1879-1960) — советский военачальник, генерал-полковник (1940). В период 1923-32 гг. — командир первого кавалерийского корпуса Червоного казачества. В АИ — восстановлен в этой должности в начале 1936г.
Морозов Николай Аполлонович (1879 — ?) — русский военачальник и советский военный деятель, военный теоретик. В Гражданской войне — на стороне белого движения, помощник начальника штаба Кубанского казачьего войск, затем командующий Кубанской армии. В дальнейшем преподавал стратегию в Военно-политической академии в Ленинграде. Арестован в 1930 по делу "Весна", в 1939 — освобожден. Дата и место смерти неизвестны.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
