10.
Борк и Дорсик давно ушли, а принцесса всё никак не могла опробовать предложенный отрицателем способ спасения Дэрила. Диск по-прежнему валялся на полу. Айвет с опаской смотрела на него, не решаясь поднять. И дело было не в боязни поранить руку и испытать ту самую боль, о которой говорил Дорсик. Диск не нравился принцессе. В нём таилось нечто хищное, угрожающее. С одной стороны, Айвет не очень-то верила в возможность самостоятельно провести магический ритуал, с другой — её с детства учили думать о последствиях принятых решений. Оружие, разрушающее нерушимое. Как оно поможет Дэрилу? И что станет с паладинами?
Ей хотелось поделиться с кем-нибудь своими сомнениями. Получить поддержку или, напротив, быть остановленной. Дожидаться возвращения Борка не имело смысла. Телохранитель дал ясно понять, что одобряет использование артефакта. Просить совета у Флокка или Тилуна было глупо. Скорее всего, они просто доложили бы о намерениях принцессы королю. Во дворце оставался один человек, которому она могла довериться.
Ксантир говорил, что на сотворение Оков страдания уходит немало времени. Решившись на небольшую отсрочку, Айвет отправилась на поиски комнаты Кристы. Делом это оказалось несложным. Первая же служанка подробно объяснила, куда надо идти, поэтому очень скоро Айвет оказалась перед закрытой дверью, тщетно прислушиваясь к стоявшей за ней тишине. Помедлив несколько минут, принцесса не слишком решительно толкнула её.
Помещение оказалось тесным и душным. Здесь едва умещались кровать и стол, уставленный бутылками из-под вина. На полу была разбросана одежда, а на кровати спал тот, кого Айвет надеялась застать в положении, не столь откровенно иллюстрирующем рассказ Борка.
После минутного замешательства она шагнула вперёд, стараясь не обращать внимания ни на наготу Джоаса, ни на лежащую рядом с ним девушку, но сохранить спокойствие не получилось. Жгучее, неприятное чувство захлестнуло её. Она уже протянула руку, чтобы дотронуться до плеча кузена, потом передумала, отвернулась и быстро вышла из комнаты. Обида и ревность, терзавшие её в эти минуты, ненадолго заглушили даже боль от случившегося с Дэрилом, хотя Айвет скорее бы умерла, чем призналась, что её задела близость Джоаса с другой женщиной.
Ещё никогда в жизни она не чувствовала себя такой одинокой. В покоях её ждали зажжённые свечи и печально потрескивавший камин. Обычно огонь в нём разводила Таниша. Воспоминания о погибшей служанке едва не заставили принцессу в очередной раз расплакаться. Глубоко вздохнув, она сдержала слёзы. Их время прошло, настала пора действовать.
Айвет подошла к столу, на котором лежали подарки Дэрила, взяла письмо, адресованное Джоасу, и, не испытывая ни малейших угрызений совести, сломала печать. Принц явно торопился, сочиняя послание. Оно было коротким и не очень понятным.
"Любезный кузен, прошу тебя позаботиться о том, чтобы Айвет уже сегодня оказалась как можно дальше от дворца. Зная о твоих чувствах к ней, надеюсь, что у тебя достанет мужества принять всё то, что будет происходить в ближайшее время, и ты найдёшь в себе силы защищать её, несмотря ни на что. Дэрил".
Айвет ещё раз перечитала текст, презрительно хмыкнула при упоминании о чувствах и бросила письмо в камин. Потом она попыталась открыть чёрную шкатулку, но не нашла даже щели, разделяющей крышку и основную ёмкость. Непонятно, на что рассчитывал Дэрил, заставив Айвет самостоятельно разгадывать секрет этой вещицы. Похоже, принц просто переоценил умственные способности сестры. Хорошо хоть ничто не мешало ей перелистать дневники деда. Впрочем, вряд ли их авторство принадлежало королю Иснаиру, размашистый почерк которого Айвет не спутала бы ни с чьим другим. На содержание записей она взглянула мельком.
"...серу и уголь смешать в указанной пропорции, растирать в ступке до получения однородной массы".
Что ни говори, а изменить мир при помощи пары старых алхимических журналов — затея ещё более безумная, чем провести магический ритуал, не имея способностей к магии. Да и зачем ей мир, если в нём не будет одного, самого близкого и любимого человека? Единственного, кто никогда не предаст.
Она осторожно подняла с пола диск, положила его на ладонь. Полусфера в центре из молочно-белой стала розовой. Вначале Айвет решила, что её обманывает зрение, но присмотревшись, убедилась: цвет и правда изменился.
Отступать было некуда. Крепко стиснув зубы, Айвет сжала руку в кулак. Шипы с лёгкостью проткнули кожу, и диск вдруг стал таким горячим, словно только что побывал в кузнечном горне. Охнув от неожиданности, принцесса попыталась отбросить артефакт, но тот намертво прилип к ладони. Пульсирующая боль поднималась вверх по руке. Айвет всё ещё сдерживалась, чтобы не закричать и не привлечь ненужного внимания, когда шипы начали удлиняться. Они яростно вгрызались в плоть, дробили кости. Мир померк. Айвет больше ничего не видела и не слышала вокруг. Слёзы застилали глаза, уши заложило от собственного крика. А потом она с ужасом осознала, что погружается во что-то вязкое и холодное. Тонет, как это бывало во сне. Проклятая жидкость затекала в рот, ноздри, уши, не позволяла глотнуть ни капли воздуха. Перед глазами вспыхивали яркие пятна. Теряя сознание, Айвет сопротивлялась неминуемой гибели. И лишь когда надежды на спасение не осталось, она с неожиданной ясностью поняла, что должна сделать. Слиться с окружением, стать его частью. Не всплыть, а нырнуть в неведомую пучину.
Усилием воли Айвет заставила себя расслабиться, позволила жидкости беспрепятственно проникнуть внутрь своего тела, и желанное облегчение пришло. Страх отступил. Боль стихала. Диск на ладони начал медленно остывать. Айвет увидела, что по-прежнему стоит посреди комнаты, но продолжала ощущать, как вокруг колышутся невидимые волны. Вскоре они заполнили её всю, подарили чувство необычайной легкости и удовлетворения.
Левая рука тем временем ожила. С отстранённым любопытством Айвет наблюдала, как её пальцы совершают движения и пассы, к которым она не имела ни малейшего осознанного отношения. Затем послышался тихий шёпот. Женский голос произносил странные слова на незнакомом языке. Айвет жадно ловила каждый звук в попытке понять чужую речь. Ей казалось, она знает значения этих слов, просто никак не может сосредоточиться и вспомнить. Сама того не замечая, она начала повторять их вслед за голосом. Слова завораживали. Очень скоро всё остальное перестало иметь значение, а новая волна боли, прокатившаяся по телу, вместо страдания принесла наслаждение. За первой волной последовали вторая, третья... Айвет не знала, как долго стояла, выгнувшись дугой и желая одного — чтобы мучительное удовольствие, которое она испытывала, продлилось как можно дольше. Когда же всё закончилось, она не смогла сдержать стона разочарования.
Некоторое время Айвет недоумённо оглядывалась по сторонам, с трудом узнавая собственную комнату. Потом её внимание привлёк один из предметов интерьера — большое круглое зеркало в золотой раме. По ту сторону стекла притаилось существо на вид столь же прекрасное, сколь отталкивающее. Черты его лица можно было назвать идеальными, если бы не бледная, покрытая серыми прожилками кожа, ядовито-алые губы и лишённые белков тёмные глаза с приподнятыми кверху наружными уголками. Лицо обрамляла густая копна смоляных волос. Существо приоткрыло рот, продемонстрировав острые зубы, чуть повернуло голову, и Айвет почувствовала, как напряглась её собственная шея. Она опустила глаза, взглянула на руки и обнаружила, что пальцы удлинились, стали тоньше и теперь заканчиваются самыми настоящими когтями. Существо в зеркале было её отражением. Это она, Айвет, превратилась в демона — одно из чудовищных порождений магии крови.
Принцесса знала, что должна испугаться, но страха не было. Напротив, случившиеся изменения казались естественными, необходимыми. Она ощущала силу внутри себя. Сила бурлила, рвалась наружу. Никогда раньше Айвет не испытывала ничего подобного. От недавних переживаний не осталось и следа. Она больше не была беспомощным наблюдателем и получила власть изменить неизбежное: защитить брата, остановить паладинов.
Одежда вдруг стала слишком тесной. Айвет провела когтями по рукаву платья. Ткань разошлась легко, словно разрезанная ножницами портного. Несколько движений руками — и принцесса освободилась от неудобного наряда, с интересом осмотрела себя в зеркале. Раньше ей не раз доводилось слышать от Таниши восторженные слова о своей фигуре, но красота человеческого тела не шла ни в какое сравнение с изяществом линий тела демона. Айвет всё ещё любовалась новым обликом, когда воздух за её спиной стал плотнее, подёрнулся мутной дымкой и над плечами принцессы развернулись могучие чёрные крылья. Чернее ночного неба, чернее самого непроглядного мрака, они будто бы несли частицу той первозданной тьмы, которая окутывала мир в начале его творения. Крылья нетерпеливо дрожали: они требовали действия. Потеряв всякую способность контролировать полученную силу, Айвет ринулась к окну и, выбив вместе со стеклом кусок стены, выпрыгнула наружу.
Воздушные потоки радушно приняли её в свои объятия, подняли на высоту птичьего полёта. Она неслась сквозь ночь, наслаждаясь пьянящим чувством свободы. Ветер бил ей в лицо, внизу мелькали огни людских поселений, но, несмотря на бешеную скорость, Айвет успевала заметить то, что раньше было от неё сокрыто.
Вот в стороне вспыхнул оранжевый огонёк. Кто-то сотворил огненное заклятие. Совсем слабое. Прервать его так же легко, как задуть свечу.
Чуть позже ей навстречу попалось мерцающее багровое облако — следствие куда более мощного заклятия крови. Когда облако найдёт себе жертву, участь её будет незавидной. Хотя служители Храма могут перехватить его раньше.
А вот и сам Храм. Белый столб света, устремлённый в небо. Забыв об осторожности, Айвет почти вплотную приблизилась к нему. Её заметили. С земли взметнулась тонкая золотая сеть, но демон был быстрее. С лёгкостью увернувшись и избежав пленения, он растворился во тьме.
Айвет могла лететь долго, очень долго. Целый мир был открыт перед ней, новые возможности потрясали. Прошлое потерялось в невообразимой дали, и даже мысли о судьбе брата почти оставили сознание. Только на самом его краю застряло крохотное зёрнышко тревоги. Оно мешало разорвать связь с домом, сделать свободу абсолютной.
Издав пронзительный недовольный крик, демон повернул назад, к Лоандане.
Айвет не знала, где отыскать оружие, о котором говорил маленький человечек, подаривший ей силу. Она самоуверенно полагала, что может сразиться с паладинами голыми руками, однако делать этого не пришлось.
Едва добравшись до столицы, Айвет заметила блеск в облаках и без труда отыскала его источник. Большой двуручный меч, окутанный алым сиянием, парил прямо над замком. На первый взгляд, меч был самым обыкновенным. Кажется, она видела похожий то ли у одного из стражников, то ли на оружейной стойке. Рукоять меча удобно легла в ладонь. Несмотря на внушительный вид, оружие почти не имело веса. Айвет покрепче сжала его и обратила взор вниз в поисках цели для удара.
Сейчас для неё не существовало ни стен, ни иных преград. Она увидела четыре яркие искры, связанные золотыми нитями. Искры окружал кроваво-красный туман, который клубился, пытался приблизиться и отступал перед исходившим от них жемчужным сиянием. Кажется, Дэрил нашёл способ сопротивляться. Хорошо, очень хорошо. Именно в эти мгновения, когда служители Храма заняты борьбой с туманом, они не ожидают нападения со стороны ещё одного врага. Айвет больше не испытывала сомнений. Демоном овладела жажда разрушения, и принцесса поддалась ей. Меч взлетел в воздух. Падая, его лезвие удлинилось, достигло одной из золотых нитей и с лёгкостью перерубило её. Послышался звук, похожий на звон рвущейся струны. Искры вздрогнули, поблекли. Из тумана к ним тут же метнулись тонкие кровавые щупальца, обвились вокруг, начали душить.
Айвет не видела, чем закончилась эта ставшая неравной битва. Меч исчез. Крылья перестали слушаться. Она то ли летела, то ли падала вниз, но, оказавшись рядом с проломом в стене своей комнаты, смогла ухватиться за камни, заползти внутрь и рухнуть на пол.
Силы покинули её. Она долго лежала на спине, закрыв глаза, потом с трудом разомкнула веки, поднесла к лицу левую руку и зажмурилась. Диска на ладони не было. Вновь ставшая человеческой кисть представляла собой чудовищную смесь из рваной кожи, обугленной плоти и костей.
Странно, Айвет почти не чувствовала боли. Она даже попыталась встать, опираясь на здоровую руку, когда сверху навалилась тяжесть. Чем больше усилий Айвет прилагала, чтобы подняться, тем сильнее её прижимало к полу. Она уже не могла ни шевелиться, ни дышать, а невидимая стена всё давила и давила.
"Я умираю", — успела понять принцесса за мгновение до того, как сознание оставило её.
11.
Стены были чёрными, пол и потолок — белыми. Айвет стояла в начале узкого коридора, который тянулся вперёд, насколько хватало глаз. Она растерянно огляделась, провела ладонью по стене у себя за спиной. Ничего, похожего на дверь, обнаружить не удалось. Сама стена оказалась чуть тёплой и совершенно гладкой. Принцесса помнила, как лежала, вдавленная в пол неведомой силой, без одежды, с искалеченной рукой. Сейчас на ней было длинное чёрное платье, она не испытывала ни боли, ни усталости, а на кисти не осталось даже царапины. Видимо, она всё-таки умерла. Вот только окружающее пространство никак не вязалось с представлениями Айвет о загробном мире.
Готовая к любым неожиданностям, она сделала несколько осторожных шагов вперёд. Ничего не случилось. Айвет пошла быстрее, вглядываясь вдаль в надежде увидеть конец коридора. Через некоторое время она обнаружила, что идёт по чёрному полу вдоль белых стен. Перемена случилась удивительно плавно и не сразу бросилась в глаза. Вскоре цвета вновь поменялись местами, но сколько бы ни пыталась Айвет найти линию, отделявшую чёрное от белого, сосредоточиться на границе между ними не получалось. Оставив бесполезное занятие, принцесса продолжила путь.
Чем дольше она шла, тем чаще чередовались цвета. В конце концов они распались на множество мелких квадратов. Теперь коридор будто бы был выложен мозаикой.
Айвет почувствовала страх. Она оказалась совсем одна в странном туннеле, ведущем в никуда. Несколько минут принцесса боролась с подступающей паникой, потом не выдержала и побежала. Этот бег не принёс ни спасения, ни облегчения. Она как будто и не сдвинулась с места: вокруг была всё та же чёрно-белая картина.
На самом деле Айвет догадывалась, что выхода не найдёт. Она отчаянно хотела упасть, закрыть глаза и не делала этого лишь потому, что боялась собственных воспоминаний, которые отступили на время, но готовы были овладеть ею, как только она остановится. Ей оставалось одно — идти вперёд, и она очень удивилась, когда коридор всё-таки закончился большой круглой комнатой.
Сердце Айвет подпрыгнуло от радости. На противоположном конце комнаты, уткнувшись головой в колени, сидел не кто иной, как Джоас.
