Они встретились, словно послы враждующих держав, точно на полпути между катером и домами.
— Ну, привет! — Собеско, широко улыбаясь, с размаху хлопнул открытой ладонью по ладони Куоти. — Вот и свиделись!
Они обнялись, словно друзья после долгой разлуки, и Куоти в очередной раз подивился схожести эмоций и жестов представителей двух разных цивилизаций.
— Извини, мы чуть задержались, — Собеско пошел к домам, увлекая за собой Куоти. — Да, хочу представить тебе партнера: Лотар Негелис, чинетское Информбюро.
— Что? — переводчик не воспринимал незнакомые сокращения. — Какая организация?
— Информационное бюро, — повторил Негелис по-баргандски. — Такая специальная государственная служба, которая собирает информацию обо всем, что может быть важным и интересным для правительства.
— А, я понимаю. Что-то вроде нашей Службы Безопасности?
— Не совсем, — улыбка Негелиса была доброй и открытой. — Насколько я понимаю, ваша Служба выполняет и карательные функции, тогда как мы занимаемся только сбором сведений. Впрочем, я думаю, у нас сейчас есть и более важные темы.
За разговором они уже дошли до места — одного из домов, выглядевшего точно так же, как и все остальные, только с закрытой дверью. Кен Собеско отворил ее и зашел внутрь. Вслед за ним последовал Куоти. Пройдя через небольшую полутемную прихожую, он переступил еще через один порог и очутился в большой комнате, освещаемой через неширокое окно с уцелевшими стеклами. В комнате немного пахло чем-то затхлым, но выглядела она вполне жилой. Вдоль одной из стен стояла большая кровать, застланная клетчатым покрывалом. Перед ней на табуретке примостился какой-то аппарат, смотрящий на противоположную стену, занавешенную чем-то белым. Стол под окном был покрыт клеенкой, на нем были расставлены тарелки и стаканы.
— Закуску, я вижу, вы так и не взяли, — притворно вздохнул Собеско. — Ничего, мы сами обо всем позаботились. Надеюсь, наша пища вам подходит?
— Не всякая, — Куоти осторожно подошел к столу. — Мне бы что-то растительное, лучше всего из зерновых. И вы уверены?...
— Мы ж выдернули вас с обеда, — пожал плечами Собеско. — К тому же, вести серьезные разговоры за столом — одна из наших традиций.
В руках Лотара Негелиса возникла большая вытянутая бутылка из темного стекла.
— Насколько я помню, этиловый спирт оказывает на вас такое же воздействие, что и на нас, — сказал он.
— Не совсем. У нас чувствительность к нему гораздо ниже, а на вашей планете спиртосодержащие напитки и вовсе входят в наш повседневный рацион. Они нужны нам для регулирования кислотно-щелочного баланса.
— Тогда тем более, — Негелис ловко открыл бутылку и разлил по стаканам темно-красное вино. — Ну что, за нашу встречу!... Не удивляйтесь, это тоже одна из наших традиций — сопровождать распитие алкогольных напитков специальными пожеланиями и посвящениями. А теперь можем садиться.
Отпив немного чуть терпковатого вина, Куоти осторожно присел на кончик стула. По вдруг посерьезневшим лицам Собеско и Негелиса, он понял, что после шуточного вступления пойдет вполне серьезный разговор.
— Вы довезли вакцину? — задал он первым наиболее важный для него вопрос, опередив филитов.
— Да, — по-военному коротко ответил Собеско.
— И встретились с главой Чинерты?
— Да.
— Какое он принял решение?
— В настоящее время ищутся мощности, на которых можно будет сделать сотни миллионов доз — для жителей Чинерты и других стран. Правда, президент Кир Калансис надеется, что вакцина так и не понадобится.
— Я тоже на это надеюсь, — кивнул Куоти.
Одно дело было сделано, и это было хорошо. Но оставались еще и другие дела.
— Послушайте, — сказал он, снова опередив порывавшегося что-то сказать Негелиса. — Я догадываюсь, что вы составили какой-то план нашего разговора, и понимаю, что вы хотите о чем-то меня расспросить. Я обещаю, что постараюсь ответить на ваши вопросы, но как-нибудь попозже, в следующий раз. Сейчас же я бы хотел поговорить о главном. Вам предлагают мир.
Филиты переглянулись. Кен Собеско машинально облизал губы. Лотар Негелис выглядел... удивленным.
— Это... неожиданно, — наконец произнес он. — Особенно, после того, что вы здесь натворили... Но можно ли рассказать немного подробнее? Кто предлагает этот мир? Кому именно? И что под этим подразумевается?
— Отвечаю по порядку. Предложение исходит от Председателя Совета Пятнадцати Оонка. Адресовано оно всем филитам, живущим на Восточном континенте, с западными мы и не воевали. А подразумевает оно... Ну, прекращение военных действий с обеих сторон и отказ от их возобновления в будущем. А затем — совместную выработку нового порядка мирного сосуществования, который устроил бы и Империю, и народ Филлины.
— Тогда это еще не мир, а пока лишь перемирие, — сказал после долгой паузы Собеско. — Но в это трудно поверить, а у нас как-то не очень верят вашим. Почему вдруг у вас хотят прекратить войну?
— Понимаете, у нас иногда бывает такое, когда вдруг резко меняется мнение властей по какому-то вопросу, — попытался объяснить Куоти. — Тогда старое словно забывается, а новое объявляется единственно верным.
— Ну, это как раз понятно, — криво улыбнулся, словно поморщился Собеско. — Дело знакомое... Но почему именно так?! Сначала истребительная война, а потом мир?!
— Это мне не известно, — покачал головой Куоти. — Я всего лишь младший офицер, меня не посвящают в дела высокой политики. У меня самого от этих завихрений очень неприятное чувство, словно меня использовали в какой-то грязной игре. Единственное, что я могу сказать: вы сможете задать этот вопрос представителю наших властей. Он ищет контакта с филитами и, наверняка, захочет встретиться с вами.
— Это кто? Какой-то сановник? — с интересом спросил Собеско? ― Посланец вашего императора? Или, нет — Совета Пятнадцати?
— Нет, это обычный суперофицер третьего ранга, новый начальник Службы Безопасности на Филлине.
— Новый? — заинтересовался Собеско. — А что, кстати, случилось со старым?
— Он исчез, — не стал вдаваться в подробности Куоти. — Его арестовали, и больше его никто живым не видел.
— Постойте! — вдруг нахмурился Собеско. — Так это, получается, переговоры о мире прибыл вести подобный ублюдок?! Что же это будет тогда за мир?!
— Нет, новый начальник разительно отличается от прежнего, — заверил Куоти. — Я думаю, что с ним можно будет говорить.
— А у вас не будет от этого неприятностей? — забеспокоился Лотар Негелис. — Вы ведь, насколько я знаю, относитесь к антиправительственной организации? У этого начальника Службы Безопасности, наверняка, возникнут вопросы о том, как вы вышли на нас, и кто мы такие.
— Надеюсь, этого не случится, — не слишком уверенно сказал Куоти. — Насколько я понял, у нас сейчас с СБ что-то вроде перемирия.
— Это как? — искренне удивился Негелис.
— Опять же, я не посвящен в высокую политику, но я понимаю так: Оонк, который опирается на Службу Безопасности, хочет, чтобы на Филлине был мир. Мы хотим того же самого и поэтому сотрудничаем с СБ. Но только на Филлине и только по одному этому вопросу.
— Интересно, — заметил Негелис. — Наш разговор записывается?
— Не только записывается, но и транслируется. Нас сейчас слушают. Режим подстраховки, сами понимаете.
— И кто нас слушает? Эта ваша Служба Безопасности?
— Нет. Только мои товарищи. И я не думаю, что они будут с кем-то делиться этой записью.
— Хорошо, — сказал Негелис. — Тогда вы можете хотя бы в самых общих чертах обрисовать, чем все-таки занимается ваша организация? И чего она хочет?
— Да, могу, — Куоти надолго задумался. — Знаете, я бы сказал, что у нас две основные задачи. Первая — говорить людям правду. Власть многое скрывает, особенно, то, что выставляет ее не с лучшей стороны. Мы рассказываем людям о том, что происходит, учим их думать, разоблачать ложь. И вторая задача — мы стремимся отстаивать права людей. И народа в целом, и каждого отдельного человека, с которым поступили незаконно, несправедливо. Мы находим виновных и предлагаем им исправить содеянное. И пытаемся убедить их, что они не правы.
— Вплоть до применения оружия? — задал быстрый вопрос Собеско.
— Мы не поддерживаем террористических методов, но иногда отстаивать права людей приходится и с оружием в руках. А хотим мы, естественно, смены власти. Совет Пятнадцати, их продажные чиновники должны уйти. Власть должна быть ответственной перед народом!
— Это благородная цель, — вежливо согласился Негелис. — Скажите, чем мы можем быть вам полезны?
Куоти снова надолго задумался.
— Мне сложно сейчас сказать, — наконец, признался он. — Честно говоря, мы не думали о какой-то взаимности. Мы считаем нападение на вашу планету преступлением и просто хотели помочь.
— Да. "Я хотел помочь людям", — процитировал Негелис что-то не известное Куоти. — И все же, мы бы хотели чем-то отблагодарить вас. Например, мы можем предоставить вам пропагандистские материалы.
— Какие материалы? — удивленно спросил Куоти. Ему показалось, что переводчик ошибся.
Негелис задернул штору и что-то сделал с аппаратом, стоящим на табуретке. Послышался негромкий стрекот мотора, аппарат осветился, а прямо на противоположной стене возникло спроецированное изображение. Оно было не очень четким, слегка размытым и черно-белым, словно на древних архивных снимках.
Куоти судорожно сглотнул. Ему никогда в жизни не приходилось видеть ничего более страшного. На импровизированном экране возникали рушащиеся дома, горящие города и мертвые тела на фоне развалин. Изображение не сопровождалось звуком, но Куоти казалось, что он слышит крики убиваемых людей и чувствует пропитавший все запах гари. Казалось, неведомый режиссер, снимавший этот немой фильм-обвинение, уже дошел до крайней стадии ужаса, но все равно каждый новый эпизод становился еще чудовищнее предыдущего. Не смея отвернуться и даже закрыть глаза, Куоти смотрел и видел — взлетающий на воздух мост, заполненный машинами и повозками, сгоревший пассажирский поезд, гигантский госпиталь с сотнями раненых, лежащих прямо на полу, далекий гриб ядерного взрыва, встающий над городом...
— Хватит! — Куоти с усилием оторвал взгляд от стены-экрана. — Выключите, пожалуйста! Это невозможно видеть!
Негелис остановил киноаппарат. Свет погас.
— Вы не можете это видеть? — тихо спросил он. Переводчик произнес эту фразу тусклым механическим голосом, но Куоти буквально кожей ощущал ярость в словах Негелиса. — Конечно, мы ведь ведете чистую войну, вся ваша техника управляется дистанционно! Вы ничего этого не видите и не знаете! И не хотите знать! Достаточно нажать кнопку, а дальше — уже не ваша забота, так?!
— Но мы как раз хотим, чтобы этого больше не было... — пытался возразить Куоти, но Негелис, кажется, не слушал его.
— Вы уничтожили своими супербомбами семь наших городов! Кто-то из вас когда-нибудь видел, как выглядит город после такой бомбежки?! В один день погибло три миллиона человек! И еще до миллиона умерли или скоро умрут от ран и лучевой болезни, которую мы не умеем и не можем лечить. Я был во Флонтане через четыре для после того как вы ее уничтожили. И ваша Империя после всего этого хочет сказать: мол, ничего этого не было, забудьте, давайте помиримся!...
— Успокойся! — Кен Собеско положил Негелису руку на плечо, заставив его снова сесть на стул. — Извините, мы знаем, что вы — наш друг, просто вы должны понять... У Лотара погиб брат. У Гредера Арнинга, которого вы хорошо помните, — отец, жена и сын. Мы пришли сюда в надежде получить помощь, чтобы выстоять в почти безнадежной борьбе... И это предложение, которое мы услышали от вас... оно слишком неправдоподобно! В это невозможно поверить!
— Вам придется в это поверить, — сказал Куоти, пытаясь придти в себя после потрясения. — Мира еще нет, и он может не наступить. Помимо Службы Безопасности и нас, есть еще военные, которые, наоборот, выступают за продолжение войны, новое вторжение и уже окончательное уничтожение вашей цивилизации. Сейчас положение неустойчивое. Через несколько дюжин дней на Филлину прибудет специальный представитель, Подручный Императора. Он должен будет принять планету под Высокую Руку, то есть, провозгласить ее полноправной колонией. Но если в это время на Филлине будет идти война, этого не случится. Военные будут править и дальше. Сейчас им запрещено открывать огонь, но в случае нападения с вашей стороны они имеют право ответить.
— Боюсь, я чего-то не понимаю, — признался уже успокоившийся Негелис. — Итак, сейчас на планете перемирие, хотя его никто не заключал, просто война прекратилась, верно? Если никто снова не начнет стрелять, причем, ваши не откроют огонь первыми, Филину объявят колонией, и... что тогда?
— Тогда, наверное, и наступит настоящий мир. Скорее всего, вы получите в Империи какой-то официальный статус... Вообще-то, я и сам пока ничего не знаю. Это вам придется спрашивать у эсбиста.
— Если он захочет с нами встречаться, — с сомнением в голосе произнес Собеско. — Как мы об этом узнаем? Когда нам связаться с вами?
Куоти задумался.
— У нас с вами разные часы, их так просто не сверить... Вот что, наберите меня завтра ровно в полдень. Или я попробую сам найти вас. Только для этого надо, чтобы вы находились на небольшом расстоянии от базы. В этом поселке сигнал, наверное, пройдет, но не дальше.
— Это мы помним, — сказал Собеско. — Вы заберете с собой пленку?
— Этот фильм? — содрогнулся Куоти. — Это... чудовищно...
— Вы заберете его? — с нажимом повторил вопрос Негелис. — Вы сможете рассказать правду о том, что происходило на нашей планете? У нас здесь на два часа — наших, а не ваших часа — документальных материалов. Все это снимали разные люди, некоторых из них уже нет в живых. Во имя их памяти и памяти всех, кто погиб, это не должно быть утеряно!
— Наверное, это можно будет как-нибудь обработать, — пробормотал Куоти, с осторожностью беря в руки бобину с намотанной на нее узкой пленкой. — Оцифровать кадр за кадром... Я возьму это. Но это ужасно...
— А, кстати, можно ли попросить у вас еще один переводчик? — спросил Негелис. — Или настроить этот так, чтобы мы могли им пользоваться, а не прилаживать наушники к вашему телефону? Это довольно неудобно.
— Переналадить переводчик? Я попытаюсь это сделать, но не прямо сейчас, — покачал головой Куоти. — Впрочем, с вами я в любом случае буду общаться через свой аппарат. Я постараюсь добыть вам еще один, но не обещаю. Это секретные приборы, они выдаются под роспись, и найти где-то бесхозный очень сложно.
— Ну, нет, так нет, — развел руками Негелис. — Тогда, наверное, будем расходиться, так? До связи!
Выдвигаться на позиции они стали еще затемно. Две большие резиновые лодки, оснащенные специальными малошумными моторами, еле слышно скользили по чуть отблескивавшей в свете малой луны глади моря. Все были одеты в черные прорезиненные комбинезоны с облегающими капюшонами, оставляющими открытыми только лица. Никто не говорил: звук по воде разносится далеко, и хотя сейчас их вряд ли кто-то мог бы услышать, все привычно соблюдали молчание.
