Интересно, как быстро слухи расползутся?..
Выпроводив лекаря и заперев дверь, Таша подошла к окну. Снова распахнутые створки, снова морозный ветер, снова вечерний город, но какая разница между вчера и сегодня...
Обхватив себя руками, Таша смотрела в окно: на огни города, готовившегося бурлить от обсуждений, догадок и сплетен.
А если она ошибается? Если её король совсем не так справедлив, как она думает?
Если...
Нет. У меня всё получится. Получится. Я знаю.
Таша очень старалась верить собственным мыслям.
Но потом уже шуршали в сознании противным насмешливым шёпотом.
...маленькая наивная девочка, которая надеется перехитрить всех...
...мушка, которая пытается вырваться из паутины, но лишь крепче вязнет...
...а паук только улыбается, глядя на её рывки — всё ближе, ближе...
Лампа за спиной вдруг погасла сама собой.
Таша испуганно обернулась. Тут же с облегчением опустила руки.
— Джеми? — она вдохнула поглубже: холодный воздух возвращал мыслям трезвость. — Как ты?
Он сидел на диване. Огонёк белого пламени, плясавший над ладонью мальчишки, искрами отражался в его глазах.
— Джеми?
Внимательно, очень внимательно глядя на свою руку, он сжал пальцы. Огонь смялся, как бумажный клочок.
Разжал — белое пламя вспыхнуло снова.
— Да что с тобой? — Таша нерешительно приблизилась. — Джеми, что случилось? Я нашла тебя на полу, ты...
Она не договорила.
Мальчишка вскинул голову, подняв взрослое лицо, взглянув на неё взрослыми глазами. Не бледные васильки — синева неба холодным осенним вечером.
И, осознав, у кого она привыкла видеть эти глаза, Таша попятилась.
Нет, не может быть...
Движение изящных пальцев музыканта — комната погрузилась во мрак.
Он поднялся с дивана: осторожно, точно проверяя собственные ощущения. Двигаясь с изяществом танцора, шагнул к ней.
— Кажется, — мягко сказал её рыцарь, — всё-таки лучше называть меня Алексасом.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ. СНОВА В ПУТЬ
— Дядя Арон!
Дэй поднял голову:
— Да, Лив?
Девочка сосредоточенно рисовала что-то в своей книге для записей.
— А вы не можете с Ташей по зеркалу связаться? — спросила она, усердно выводя цветным карандашом хвост огромного кота, походящего на колбаску с лапами.
— Таше не дали двустороннее зеркало, милая, — терпеливо растолковала госпожа Лиден, разливая чай. — Ты же знаешь, у нас в доме вообще нет зеркал.
— И зря! — Лив скорчила рожицу. — Почему у всех нормальных людей есть двусторонние зеркала, а у нас нет? Даже из дома все убрали, приходится перед чайником расчесываться!
Арон устало качнулся в кресле:
— Лив, я уже говорил. У меня есть очень опасный враг, который с помощью зеркал может нам навредить.
Госпожа Лиден поставила перед Лив кружку, истекающую сладким дымком. Попыталась погладить девочку по голове, но та, фыркнув, увернулась
— Зачем тебе Таша, милая? — ласково поинтересовалась старушка. — С ней всё хорошо, я тебе...
— С ней-то хорошо, а Джеми она с собой увезла! — Лив с такой силой ткнула карандашом в бумагу, что та продырявилась. — Почему он её рыцарь, а не мой? Это нечестно!
— Маленькая ты ещё, чтоб рыцарей себе заводить. Пирожок будешь?
Лив уже открыла рот, дабы сказать 'нет', но, поразмыслив, кивнула: желание сладенького к чаю пересилило вредный протест.
Обеспечив названую внучку тарелкой брусничных пирожков, госпожа Лиден уселась за стол и открыла ларчик с вязанием.
— Чай пей, — наказала она Арону, сидевшему напротив. — Стынет.
Дэй послушно сжал чашку в ладонях, но пить не стал. Просто сидел, глядя на огонь в очаге.
— Лив, милая, не пойдёшь в свою комнату? — проворковала госпожа Лиден, не отрывая взгляда от наполовину готового шарфа; пальцы её орудовали крючком так ловко, будто жили собственной жизнью. — Что здесь сидеть — кухонька маленькая, тесная, мы, старички, над ухом бубним... пирожки можешь с собой забрать.
— А я в Ташину хочу!
— Иди в Ташину, иди. И спать там можешь, разрешаю.
Ликующе подпрыгнув, девочка сунула книгу под мышку, подхватила тарелку, кружку — и была такова.
— Что тебя тревожит, Арон? — спросила летописица, когда шаги Лив стихли вдали.
— Я не знаю, правильно ли поступил.
— Ты говорил, Таше ничего не грозит.
— Да. Говорил. — Амадэй в задумчивости качнул стул на ножках. — Лиар будет беречь её. От остального я её защитил... во всяком случае, на первое время, пока мы не поймём, что к чему. Но...
Замолчал. Сжал губы.
— Что? — произнесла старушка, когда пауза затянулась.
— Если вдруг игра продолжится раньше, чем мы ожидаем... Таша даже не поймёт, с кем борется.
— Что ты имеешь в виду?
Но он снова молчал.
Вывязав последнюю петлю ряда и вытянув нить, госпожа Лиден отложила вязание на стол.
— Арон. — Она мягко взглянула в лицо амадэя. — Может, всё-таки скажешь, каким образом ты обезопасил законную наследницу престола Срединного королевства? Учитывая, что кеары уже видели её в обществе заговорщиков...
— Таша отругала бы меня за то, что ты так много знаешь. — Он усмехнулся, не поднимая взгляда. — Забавно, но это была даже не моя идея. Я думал об этом... а предложила она.
— Что предложила?
— Таша — не наследница престола, конечно же. А ещё она, конечно, не оборотень. Росла она в Прадмунте, в доме семейства Фаргори, но мать её была лишь верной фрейлиной покойной принцессы. Или королевы, Таша сама толком не знает. И, конечно же, Мариэль тоже не была оборотнем. А потом один злой некромант решил развлечься и поиграть с понравившейся ему девочкой... и одним вечером Таша нашла свою мать при смерти, и та успела сообщить не только то, что Лив украли, но и что их семья — последние представители рода Морли. Впрочем, тайна настоящего имени Мариэль... ведь в Прадмунте она жила под вымышленным... ушла вместе с ней в могилу. Смерть пришла раньше, чем женщина успела сказать всё, что хотела.
— Беспроигрышный вариант, — кивнула старушка. — Наверняка в Адамант вместе с Таришем Морли прибыло много его родственников. А среди них наверняка присутствовали девушки, принятые в свиту монарших особ, и среди них была хотя бы одна, отдалённо походящая на Ташину мать.
— Дальнейшая история, в принципе, осталась почти без изменений. Таша кинулась в погоню, встретила меня, мы выкрали её сестру, выяснили, что злой некромант просто играет с ней...
— Дай-ка угадаю. Вы с Лиаром, конечно, не амадэи, а просто два брата, один из которых некромант, а другой — целитель-телепат?
Арон кивнул.
— И с кеарами вы никогда не встречались... и с заговорщиками, естественно...
— Именно.
— А что с Джеми и Алексасом?
— Бедные мальчики потеряли память. К сожалению, они не помнят ничего до того момента, как мы нашли их на дороге без сознания... ничего, кроме своих имён. Их рыцарство по отношению к Таше — забавная игра.
Госпожа Лиден покачала головой:
— Всё это, конечно, замечательно, но каким образом Таша умудрится пройти досмотр памяти и обмануть правдометры? Одно дело придумать ложную историю, а другое...
Вдруг смолкнув, уставилась на амадэя.
— Подожди-ка... нет, только не говори мне, что...
— Она сама об этом попросила, — тихо произнёс Арон.
Лишь самый внимательный слушатель смог бы различить в его спокойном голосе несчастные нотки.
— Злой некромант, тоже мне... — госпожа Лиден криво улыбнулась. — Арон, о чём ты думал, скажи на милость?
— О том, что изменить Ташину память и поставить блок в сознании Джеми и Алексаса — единственный способ обмануть кеаров, дознавателей и правдометры, — невыразительно проговорил тот. — И что Зрящий — единственный телепат, способный сделать это так, чтобы никто не заметил следов.
* * *
— Алексас? — Таша смотрела на юношу, пытаясь унять страх, холодом разлившийся под кожей. — Ты... колдуешь? Но поче... где Джеми?
Он не ответил. Просто смотрел на неё: спокойными, пронзительно синими, очень взрослыми глазами.
А потом — вдруг, внезапно — она поняла.
— Двоедушие... кончилось?
Почему получилось только прошептать?
— Так ты знала.
Взгляд Алексаса был непроницаем.
— И... теперь ты один... в этом теле?
Он, помедлив, кивнул.
— И ты... владеешь магией?
— Как видишь.
Таша отступила ещё на шаг. Запнувшись обо что-то, рухнула в подвернувшееся позади кресло: не понимая, почему она дрожит, словно в лихорадке, почему голос пропал, сорвавшись в шёпот.
— Но... не могло же так быстро... должно было быть... что-то, какой-то переход...
Почему? Почему она не успела даже попрощаться с Джеми?
Недотёпистым, вечно взъерошенным, занудливым, любимым...
— Это... не должно...
Почему Джеми? Тело-то ведь его...
Почему кто-то из них вообще должен был исчезнуть?
Почему из двух друзей с ней остался один? Почему именно сейчас? Почему, почему, поче...
Комната поплыла в жаркой радужной пелене, подступившей к глазам; а потом все чувства, что она сдерживала весь вечер, прорвались хрипом из сдавленного слезами горла — и Таша скрючилась в кресле, спрятав лицо в ладони, уткнув голову в колени.
Кусая солёные губы, рыдая до боли в скулах.
— Прости, прости, — хрипло шептала она, раскачиваясь взад-вперёд, пока боль жгла душу калёным железом, — прости, пожалуйста, я... я...
Почему? Если бы здесь был Арон, который ответил, помог, исправил...
И на один короткий миг Таша забыла, что он далеко: потому что до этого так крепко и бережно её обнимали только его руки.
— Не плачь, — шепнул Алексас, опустившись на колени перед креслом. — Пожалуйста.
— Если бы я не ушла... что... что было бы?
— Ты ничего не могла сделать. — Он бережно утёр ладонью мокрые дорожки на её щеках. — Не плачь. Меньше всего на свете Джеми хотел бы, чтобы ты плакала из-за него.
Она всхлипнула: пытаясь, но не в силах сдержаться.
— Прости меня, я... должна была тебе сказать, вам обоим сказать...
— Я не сержусь. Здесь нет твоей вины.
— Неужели ничего нельзя сделать? Вернуть...
Он не ответил: лишь обнял крепче.
Должен быть выход, отчаянно думала Таша. Должен. Не может его не быть.
Арон повернёт процесс вспять. Арон поможет. Как всегда.
Обязательно.
Светлая, спасительная мысль разжала огненные тиски, стиснувшие её сердце — и плач стих.
Таша ощутила, как Алексас мягко проводит кончиками пальцев по её ресницам, стирая последние слёзы:
— Успокоилась немного?
Она глубоко, прерывисто вдохнула.
— Да.
— Хорошо. — Ободряюще коснувшись её щеки, Алексас поднялся с колен. — А теперь, моя королева, расскажите мне всё, что произошло во дворце после покушения на короля.
— Ты... знаешь?
— Кеары ведь должны были объяснить племянникам герцога причины ареста. — Он подвинул ещё одно кресло, сев напротив. — Итак?..
Уставившись куда-то выше его плеча, Таша, как могла, выровняла дыхание. Потом спокойно, размеренно пересказала события последних часов; Алексас слушал крайне внимательно, не перебивая, лишь иногда изрекая 'ясно' или 'ага'.
Под конец даже ей самой почти верилось в своё спокойствие.
— ...а потом я вернулась сюда и нашла тебя. Вот и всё. — Таша попыталась улыбнуться, но вышло плохо. — Сказке конец.
— Боюсь, только начало, — покачал головой Алексас. — И что ты собираешься делать?
— Съездить в Броселиан. Поговорить с мастером, который сделал чашу.
— Когда?
— Не знаю. Наверное, сначала дождёмся Арона. По идее, он уже вот-вот должен...
— А если тиф не отпустит Фар-Лойл? Если он задержится?
Таша, осекшись, растерянно промолчала.
— А если король проспит дольше, чем семь дней?
Она нервно переплела пальцы.
— А если одних вскрытых воспоминаний герцога окажется недостаточно?
— Предлагаешь всё-таки искать настоящего преступника? — неуверенно спросила Таша. — Вдвоём?
— Не то что предлагаю, но рекомендую. В конце концов, навести порядок в сознании герцога Арон всегда успеет, — кивнул Алексас. — Думаешь, это сделала Кэйрмиль?
Таша смотрела на свои ладони, судорожно соединённые в замок.
— Она могла натолкнуть истинного зодчего на мысль, кому именно подкинуть кубок, — медленно произнесла она. — А маг, проклявший чашу... не исключаю, что это наш старый знакомый. И что он как-то связан с этим... 'Тёмным венцом'.
— Нет. Это не 'Венец'. — Алексас задумчиво подпер голову рукой. — Герланд на такое не пошёл бы.
— Герланд? Кто это?
Юноша посмотрел на неё.
Его долгий взгляд встревожил Ташу своей непроницаемостью.
— Понятно, — наконец тихо произнёс он. — Так вот что он с тобой сделал.
— Ты о чём?
— Ни о чём. — Алексас рассеянно постучал пальцами по подлокотнику кресла. — Значит, так...
— Да в чём дело?
— ...дожидаться Арона у нас нет ни возможности, ни времени, ни желания, честно говоря...
Понимая, что ей чего-то недоговаривают, Таша подозрительно повела носиком.
С другой стороны, у неё было много других проблем, помимо разбирательств, что творится в голове Алексаса, теперь единолично принадлежавшей ему.
Временно, конечно.
— ...и десять дней — не так много, как ты думаешь, — подытожил юноша. — Сможешь быстро собраться?
— Куда собраться?
— В Броселиан, конечно.
— Но без Арона... нет, нельзя!
— Можно и нужно, — непреклонно произнёс Алексас. — И отныне вам, моя королева, придётся мириться с моим мнением.
— С чего бы?
— Потому что я мужчина, я старше и я... в общем, я — это я. — Он обезоруживающе улыбнулся. — Таша, чем сидеть здесь в четырёх стенах, дожидаясь твоего святого папеньку, лучше съездить в Броселиан и быстро вернуться. В крайнем случае Арон отыщет нас и там. Он ведь говорил, что всегда и везде тебя найдёт.
Таша не отвечала, колеблясь.
— У нас есть и другая причина скорее прибыть в Броселиан. Помимо визита к мастеру, — добавил Алексас, заговорщицки щурясь. — Уверен, она привлечёт тебя даже больше.
— Что за причина?
— Если ты никогда не бывала в гостях у фей, тебе представится отличная возможность их навестить.
Таша невольно улыбнулась:
— Можно подумать, у тебя в Броселиане есть знакомые феи.
— Не совсем знакомые и не совсем в Броселиане, но есть, — серьёзно произнёс Алексас. — И нам очень пригодится магический источник, присутствующий во всех обиталищах уважающих себя фей.
— Зачем?
— Секрет. Для пользы дела, уверяю. Съездим?
Таша смотрела в синие глаза с золотыми разводами. Такие уверенные, такие взрослые...
Она не сможет даже заснуть этой ночью, если останется просто сидеть здесь без дела. Так и будет лежать, глядя в потолок, сходя с ума от осознания собственного бессилия и ощущения, что весь мир против неё.
А поскольку Арон действительно может найти её, где угодно...
— Съездим, — нерешительно кивнула она.
— Чудно. — Алексас встал, широко улыбаясь. Церемонно поклонившись, подал ей руку. — Что ж... великие деяния ждут нас, моя королева.
Таша, улыбнувшись в ответ, вложили свои пальцы в его:
