Двадцать второй

-Так то коллеги, — спокойно сказал я. — Они мне кто? А этот, Сэм сказал, сделан по моему образцу...

-А-а... — хмыкнул Старший и повторил слова Сэма: — Канао, общение с ИскИном явно пошло тебе на пользу! Раньше бы мне понять, что тебя бесполезно сводить с теми, кого ты можешь убить...

-Хм, — произнес я.

-Да-да, не фыркай, — рассмеялся Юрий. — Ты стал существенно более открытым, невооруженным взглядом заметно! Кстати, как разберемся с этим парнем, надо будет повторить кое-какие тесты. Может получиться неплохая работа, например... хм... "Роль ИскИна в социализации патологической личности", как-то так.

Я промолчал. Не время сейчас с ним ссориться.

-Шеф, есть распоряжения сверху, — подошла к нам Диана. Всё верно, Лави получил отчет Юрия, выдал ответную информацию. — Все данные в наличии, можем начинать по готовности.

-Прекрасно, — обрадовался тот. — Тогда завершаем стандартные испытания и приступаем...

-Гхм, — откашлялся я.

-Что, Канао? — обернулся ко мне Старший.

-Могу я присутствовать? — спросил я напрямик.

-Зачем? — изумился он.

-Любопытно, — ответил я. — Я всегда с той стороны, а как это снаружи выглядит, ни разу не видел.

-Понятно, — Юрий хлопнул меня по спине и ухмыльнулся. — Хочешь наблюдать за рождением, Адам?

-Чего? — нахмурился я.

-Согласно древним, первая женщина, Ева, была рождена из ребра Адама, — поучительно ответил он. — Ты-то должен бы знать! Ну, положим, тут было не ребро, но принцип...

-А-а, — протянул я. — Ну да, вроде того. Ну так?

-Хорошо, — подумав, согласился он. — В конце концов, ты и правда не раз через это проходил. Какие-то аспекты твоего опыта могут оказаться полезными. Тебе сообщат, когда начнем.

Я обозначил поклон и удалился, пока он снова не начал разливаться соловьем. Внутри было как-то холодно. Я сроду ничего не боялся, а теперь...

Этой ночью я к себе не пошел. Остался на катере. Не спал, конечно, ушел в полную синхронизацию. Напоследок. И гнал мысли, что это действительно может оказаться последний раз, когда я вижу Лави — настоящего Лави. Он хорошо проработал вопрос переноса своего сознания в новое тело, умник. Я половины не понимал из того, что он говорил. Кажется, нашим ученым достался только образ матрицы, а остальное должно было идти напрямую, с компьютера катера. И стираться на его носителях. Так, чтобы когда живой Лави откроет глаза, в катере не осталось ни крупицы его личности...

Этого я и опасался. Если что-то пойдет не так в процессе, если произойдет какой-то сбой... Ни я, ни даже он не могли предположить, что получится. Часть личности там — часть тут? Распад её? Что-нибудь еще похуже? Например, от нее вообще ничего не останется. Мы, чертовы дилетанты, полезли туда, куда нам лезть не полагалось, а теперь не могли даже представить возможных последствий!

А Лави наотрез отказался оставлять резервную копию.

-Мы же решили, — сказал он. — Дороги назад нет. Или получится, или...

-Можно будет попробовать заново.

-Второй раз нам такое не провернуть, — усмехнулся он. — Нет. Пан или пропал, Юу. Сам понимаешь...

Я понимал. Ох, как я понимал... Сорвется дело — черта с два мы соберемся с силами на повторение. Вряд ли я сумею без пошаговой инструкции восстановить Лави в компьютере катера, даже с резервной копии. А раз так...

-Пан или пропал, — повторил я.

"Что я делаю? — мелькнуло в голове, когда я в последний раз — может быть, действительно последний, — обнял его. Там, в виртуальном мире, в своем воображении, где он был живым... — Пока у меня есть хотя бы это, а через несколько часов может не остаться ничего. И я..."

-Выдержишь, — сказал Лави. Черт, опять забыл, что мысли доступны при полной синхронизации... — Выдержишь, Юу, ты сильнее меня. И... давай попрощаемся. На всякий случай. Просто...

-Нет, — ответил я. — Не стану прощаться. Мы уже прощались однажды, хватит.

-Ладно... Тогда иди. Иди, Юу, и присмотри, чтобы всё прошло хорошо.

-Постараюсь, — ответил я, выходя из синхры.

Что он будет чувствовать? Что будет чувствовать, когда сознание начнет переходить в то тело? Даже представить страшно...

Я погладил переборку напоследок и вышел, не оборачиваясь. Если получится, больше этому катеру не летать. Жаль...

И вот я снова в лаборатории. Всё уже подготовлено, лаборанты на местах, Старший полон энтузиазма. Меня отодвинули в угол, чтобы не мешал. Мне отсюда видны только их спины и частично койка с лежащим на ней пока-еще-не-Лави. Я сжимаю кулаки так, что ногти впиваются в ладони. Пусть получится... пусть... пусть...

-Процесс пошел, — негромко говорит Сэм, вглядываясь в показания приборов. Они ни о чем мне не говорят, просто бегут на дисплеях цветные полоски, что-то мерцает, сменяются символы — они с Дианой читают это, как я читал бы какую-нибудь несложную книжку. Даже завидно...

Я отвлекаюсь такими мыслями, а сам не могу оторвать взгляда от неподвижного лица. Меня предупредили, процесс длительный, занимает несколько часов, так что мне вовсе не обязательно торчать в лаборатории всё это время. Я кивнул, но остался. Мне приходилось сиживать в засадах по нескольку суток, несколько часов я переживу... Но в засаде было проще. Не одолевали мысли о том, что сейчас Лави — не здесь и не там, что всё висит на волоске, и вот так — час за часом, в полной неподвижности, не шелохнуться, не сморгнуть лишний раз... Не сглазить.

-Сэм, — окликает вдруг Диана. Мне не нравится ее тон. И Старшего, как нарочно, рядом нет, отошел выпить чего-то тонизирующего. А что, процесс отработан, лаборанты опытные. — Сэм, взгляни.

Он смотрит и тут же хватается за коммуникатор, и через пару секунд в лабораторию влетает Юрий, кидается к приборам, оттеснив Диану.

-В чем дело? — спрашиваю я ее негромко. Мне показалось, будто по лицу Лави прошла какая-то тень. Ресницы дрогнули или что-то вроде.

Диана пытается отмахнуться, но я беру ее за плечо и разворачиваю к себе. Очень аккуратно, всё-таки девушка, но... видимо, есть что-то у меня во взгляде, из-за чего она всё же отвечает:

-Н-не знаю толком... Не понимаю, откуда выкопали такую матрицу, кто это вообще был! Судя по показаниям приборов, мозг просто не справляется с таким объемом данных!

Так. Лави об этом предупреждал.

-И что? — спрашиваю я. — Что будет?

-Не знаю, — растерянно повторяет она. — Или всё-таки процесс завершится нормально, или часть информации будет утеряна, или...

О последнем "или" я осведомлен. Это будет конец.

-Нужно прервать процедуру, — говорит Сэм. — Угробим парня!

-Осталось немного, — возражает Юрий, и я сейчас на его стороне. Если остановиться сейчас, то, может, потеряется информация о какой-то войне, да и черт бы с ней, но если пропадет часть личности? — Вытянем! Давай, парень, давай, держись...

Уже звучит тревожный зуммер, видимо, дело и впрямь неладно, и теперь мне уже не кажется — лицо Лави меняется, искажается мгновенной судорогой.

-Ой, плохо дело... — шепчет у меня над ухом Диана.

-Что?..

Она только качает головой, видимо, не может объяснить доступно. Но я и сам могу догадаться, что происходит сейчас в голове у Лави. Это, наверно, сродни изнасилованию. В мозг.

-Сэм, быстро! — почти одновременно с вяканьем очередной "тревожки" вскрикивает Юрий. — Успокоительное!

Это он вовремя — Лави вдруг выгибает судорогой, и бьется он так, что срывает половину датчиков. Это абсолютно неосознанное действие, я вижу, и... Что это означает?!

-Канао, подержи! — вспоминает обо мне Сэм. Он не может справиться с Лави, и я бросаюсь на помощь.

И вот тут, когда я вижу закатившиеся глаза и мучительно оскаленный рот, до меня доходит...

-Не надо! — я отталкиваю Сэма с инъектором, наверно, чересчур сильно отталкиваю, он чуть не садится на пол. Но мне не до него, я привычным тычком обездвиживаю Лави — теперь не побрыкается и сам себя не покалечит. — Убери!

-Канао, ты что сделал?! — вскидывается Юрий. — Тебя просили просто...

-Спокойно, — говорю я сквозь зубы. — И тихо. Я через это миллион раз проходил. А он, похоже, впервые. Это зверски больно поначалу, я-то помню. И не орите! И свет притушите...

Они переглядываются, но тут Юрий, видимо, вспоминает о моем опыте в этих вещах и кивает остальным. Ослепительный свет приглушают, пока я не делаю знак, что уже достаточно.

Да, я помню. Прекрасно помню, что такое возвращаться к жизни. Наверно, такой же шок испытывают младенцы, появляясь на свет... Свет бьет по глазам — а глаза Лави света еще никогда не видели, — любой громкий звук отдается дикой болью, а что творится в голове, когда начинаешь приходить в сознание, я даже описать не могу. Даже мне бывает хреново, а я ведь не новичок в этом деле. Как это было в самый первый раз, я, к счастью, почти забыл, но мне рассказали тогда, как я, едва не обезумев, чуть не разнес лабораторию.

-Тихо... — Я держу его за руки и говорю еле слышно, почти одними губами. Сэм подкрадывается на цыпочках и подсовывает мне инъектор, показывает жестами, мол, можно вырубить его, если дело будет совсем плохо. Я киваю, понял, мол. — Тихо, Лави. Ты здесь. И я здесь. Помнишь меня? Это я, Юу. Всё в порядке, всё получилось. — "Надеюсь на это," — хочется мне добавить, но я сдерживаюсь, продолжаю ровно, положив ладонь ему на взмокший лоб: — Не дергайся. Это страшно больно, я знаю, но это нормально. Это пройдет, слышишь? Постепенно пройдёт. Если совсем невтерпеж, есть обезболивающее. Вот, инъектор у меня. Хочешь?

Вот тут я слышу от него первый звук. Нечленораздельный, но это явно "нет!" Так и знал, что подействует! Памятуя его историю, на болеутоляющие у него должна быть острая идиосинкразия.

-Тогда терпи, — говорю я. — Открывай глаза. Давай.

И я прикрываю ему глаза ладонью, потому что даже этот тусклый свет, я знаю, будет мучителен. И держу так, пока не чувствую, как ресницы щекочут кожу. Тогда только осторожно, по миллиметру, отвожу руку.

Глаза зеленые, как были, только взгляд мутный, никак не фокусируется... Понятно, доходит до меня. Это мне просто — я привык. И тело мне привычно, оно же моё, вот почему я быстро встраиваюсь на место. А он столько лет провел без тела, что просто не помнит, как им пользоваться. Связи нет или чего там еще, я в этом не разбираюсь, но суть наверняка именно такова. Ему придется заново учиться ходить, разговаривать, да даже смотреть! Наверно, получится быстрее, чем у детей, но всё равно пройдет какое-то время, прежде чем он научится владеть новым телом...

-Всё нормально, — повторяю я и глажу его по щеке. Плевать, смотрят, не смотрят... — Всё хорошо. Получилось. У нас получилось...

И вот тут — потом я это обдумаю и решу, что такой силе воли могу позавидовать даже я, — Лави мне улыбается. Криво и неумело, мышцы его толком не слушаются, но улыбается. И только тогда я, наконец, верю, что это действительно он.

Успокоительное я ему все-таки вколол. Самое легкое из тех, что подсунули, — просто чтобы уснул. Тоже по себе знаю — во сне как-то быстрее адаптируешься, на тебя не льется поток информации со всех сторон.

-Да, заставил он нас поволноваться, — негромко произносит Юрий. Физиономия у него осунувшаяся. — Я и не думал, что так тяжело пройдет...

-Это вы ко мне привыкли, — усмехаюсь я и прячу руки в карманы, чтобы не видно было, как они дрожат. — А я привык помирать и воскресать. А этому парню явно раньше не доводилось.

-Пожалуй, — соглашается он и смотрит на меня как-то странно, будто впервые увидел. — Я был прав, Канао. Твой опыт сослужил нам хорошую службу. Могли бы и не вытащить его, показатели уже зашкаливали... Только с чего вдруг такое человеколюбие по отношению к незнакомцу?

-К собрату по несчастью, — поправляю я и ухожу, чтобы не вдаваться в пояснения. Сам догадается.

А иду я к катеру. Убедиться, что мне не померещилось, что всё действительно получилось. Катер молчит, не откликается. Системы не реагируют. Умерли.

Что ж... Я в последний раз сажусь в кресло пилота. "Ты был хорошим катером, очень хорошим. Если бы не ты, мы с Лави никогда не нашли бы друг друга. Без твоих мощностей мы не провернули бы эту аферу. Так спи спокойно... Или пусть тебе достанется другой ИскИн, обычный ИскИн, который не будет читать пилоту старинные поэмы и рассуждать на философские темы..."

О том, что катер сдох, я сообщу позже. Сейчас, во-первых, всем не до того, во-вторых, не нужно, чтобы два этих события совпали по времени. Мало ли, кто-то что-то заподозрит...

Лави приходит в себя удивительно быстро. Я был прав — ему фактически заново нужно учиться существовать в человеческом теле. Хорошо, наши умники об этом не догадываются...

Сэм как-то, пробегая мимо меня с выпученными глазами, бросил:

-Я не знаю, откуда они взяли этого парня!

-А что такое?

-Да у него просто энциклопедия какая-то в голове, — ответил он. — Он Старшего учит, как правильно прибор откалибровать...

Так. Не надо бы Лави бравировать знаниями. Мы придумали ему легенду, непроверяемую (пока работает запущенная им же программа), но всё же... Да, был ученым, потом несчастный случай, несколько лет существования в электронной форме и вот... Сойдет. Дальше выкрутимся, решили мы тогда.

По счастью, меня привлекли к работе. Старший был хорош во многом, но приводить Лави в форму предстояло мне. Тело-то сильное, только совершенно в нерабочем состоянии. Координация движений никуда не годится, с определением расстояния тоже проблемы...

-Я забыл, как трудно быть человеком, — сказал мне Лави, когда нам удалось, наконец, остаться вдвоем. Первое время за нами таскались лаборанты во главе с Юрием (вот таскать Лави они мне не помогали), и словом не перемолвишься.

-Жалеешь? — спросил я и попробовал двинуть ему в лоб.

-Ни секунды! — На этот раз он успел перехватить мою руку. Уже неплохо, то на ходу носом пол порывался пропахать, а теперь может выдержать тренировку. Всё-таки меня делали из качественного материала, а если к нему добавить хорошие мозги... Лучше моих, я имею в виду.

-То-то же... — Я все-таки обманул его и свалил на пол, уселся сверху. — Проси пощады! Эй... ты чего?

-Ничего, — повернул голову Лави. По-моему, он сам не замечал, что гладит ладонью ровный пол. — А что?

-Да так, — я встал, помог подняться ему. Ясно. Это то, чего он был лишен столько лет — возможности прикоснуться к чему-то, почувствовать вкус, запах... Теперь наверстывает. — И как? Выдержишь?

-Если прежнюю форму существования выдержал, то уж к этой-то как-нибудь вернусь! — ответил он и улыбнулся. — Только немного неудобно. Ни тебе прямого подключения к сети, ни радара, ни пушки...

-Пушку тебе живо подберут, — сказал я. — Как только в нормальную форму придешь, начнутся испытания с ЧС. Так что готовься...

-Вот будет потеха, если отыщется та, прежняя, — тихо ответил он.

-Вряд ли, — покачал я головой. — А если и так, не думаю, что она войдет с тобой в контакт. Тело-то уже не твое, не забывай.

-Можно подумать, ты мне его поносить дал! — фыркнул Лави, а я не нашелся, что ответить.