Любовь зла

Где-то в середине пути рыженькая проснулась. Глядя, как она растирает шею, я спросил:

— Хочешь, остановимся?

— Да нет, — ответила она. — Я совершенно не горю желанием выходить из теплой машины на холодную улицу без веской причины.

Улыбнувшись, я сказал:

— Если хочешь поправить кресло — рычаг сбоку справа.

— Ага, спасибо, — кивнула рыженькая и, нащупав под сидением рычаг, привела спинку в вертикальное положение.

К слову, некоторые особенности человеческих тел меня сильно доставали. Например, то, что без погружения в стазис, они крайне плохо переносили длительное нахождение в одном положении. Я периодически сталкивался с болями в спине, если забывался и зависал на весь день за компьютером по вопросам своего бизнеса. Причем, какое именно время нужно было телу, что заболеть, мне так и не удавалось выяснить. Но одно я понял совершенно точно: я не хочу, чтобы рыженькой было больно. Однако, едва это понимание возникло в разуме, как я отогнал его как можно дальше. Мне нельзя ничего анализировать!

Рыженькая между тем посмотрела на спящую подругу, а затем перевела взгляд на меня. Вздохнув, Катя сказала:

— Слушай, извини за Наську. Как-то по-дурацки все получилось.

— Она за тебя переживает, — пожал я плечами в ответ. — Для друзей это нормально.

И чуть не добавил 'я знаю, потому что не раз этим пользовался', но моя интуиция вовремя меня заткнула.

Снова вздохнув, рыженькая сказала:

— Да, но после Пашки ее переживания как-то уж слишком приблизились к границам разумного. Вот я и боюсь ее лишний раз расстроить.

— Понятно, — ответил я, не отрываясь от дороги. А вернее, думая, что делать с едущим за нами идиотом. Его неотрегулированный дальняк, отражаясь от зеркал, бил мне в глаза, порядком раздражая. Разгоняться слишком сильно, чтобы оторваться, мне не хотелось, а давать себя обогнать я не привык. В итоге, магически пристроил ему под протектор острый край дорожной выбоины. Пока они колесо поменяют, я уже буду далеко.

Рыженькая же, сцепив руки в замок, продолжала:

— Мы с первого курса втроем были. Я, Наська и Пашка. Он к ней клинья подбивал, а она лишь смеялась. И над ним, и над его 'жизненной философией'. Пашка считал, что основное, что отличает человека от животного — это принципы. Они определяют личность. И если что-то названо принципом, то отступать от этого нельзя.

Катя замолчала на несколько секунд, а потом возобновила рассказ:

— Пашка погиб летом, после второго курса. Мы на турбазе праздновали экватор вместе с ребятами с другого факультета. Им Пашкина принципиальность не понравилась. Не пьет — принцип, не играть в карты — принцип, держать слово — принцип. На последнем они его и поймали. Мол, сказал, что переплывешь — плыви. До сих пор не понимаю, как так вышло. С ними-то ясно — пьяные идиоты, а он же трезвый был...

Рыженькая повернула голову и уставилась в окно. Я же сидел, совершенно не представляя, что делать. Понимал, что нужно что-то сказать, но никак не мог сообразить, что. Не правду же ей рассказывать, что среди нашего брата попадаются такие, кто не гнушается воровством душ. Кто-то любит дурить головы наивным простачкам, идти по самому легкому пути. На мой взгляд, это грязно. Но чистоплотность свойственна не всем.

Так и не придумав, что ответить на Катин рассказ, я решил просто сменить тему, поинтересовавшись:

— Какие планы на завтра?

— Наполеоновские, — пожала она плечами в ответ, откинувшись на спинку. — Меня ждут кофейные сутки и огромнейший текст про выращивание кроликов. Хорошо хоть на английском. Был бы французский оригинал, я б не знаю, что я делала.

— А почему про кроликов? — поинтересовался я.

Улыбнувшись, Катя ответила:

— Как мне объяснили, какой-то там западный фермер придумал какую-то эффективную методику, опубликовал ее в научном журнале и теперь один из наших сельскохозяйственных журналов заказал мне ее перевод.

Вспомнив Настин вопрос про свинство и про вред здоровью, а также про наличие у рыженькой неких 'принципов', я решил сразу прощупать возможные пути решения проблемы, вдохновенно соврав:

— По-моему, я что-то такое читал. Недавно летел из штатов, в самолете как раз журнал на глаза попался со статьей про кроликов. Так что с переводом могу помочь.

— Зачем тебе это? — вдруг спросила рыженькая.

На это я практически честно ответил:

— Просто хочу. Если я могу помочь человеку, то почему я не должен этого делать? Мне ж не сложно. — и посмотрев на нее, спросил. — Так что, встретимся завтра после твоих пар?

Несколько секунд она сомневалась, но все же ответила:

— Ну если хочешь. Правда, я завтра в универ не собиралась. Как проснусь, за перевод сяду, а ты приезжай ко мне, если время будет.

— Договорились, — улыбнулся я и для продолжения беседы спросил. — А какие тексты тебе еще приходилось переводить? Было что-то запоминающееся?

С темы переводов разговор плавно стек на литературу, чему я, в принципе, был очень рад. Мне хотелось узнать о душе рыженькой как можно больше, а без применения магии единственный способ, которым это можно сделать — узнать ее культурно-художественные предпочтения. Я давно заметил, что к произведениям искусства как нельзя лучше подходит земная поговорка 'Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты'. Здесь рыженькая меня не разочаровала.

За беседой дорога пролетела незаметно, и, развезя девчонок по домам, я поехал решать еще одну обозначенную Настей проблему. А именно, разбираться с Алексеем. Правда, пачкаться об него совершенно не хотелось, поэтому способ расправы был выбран соответствующий. Достучавшись с мобилы до своего сервака, я пробил адрес парня. Оказалось, что жил он в центре города, в пентхаусе одной из элитных новостроек. Решив особо не тратить магию, я припарковался в соседнем дворе и, проскользнув мимо охраны и камер, добрался до пожарной лестницы сбоку дома. Все проще, чем охране и консьержу мозги пудрить.

Забравшись на крышу, я аккуратно слетел на балкон и, открыв дверь, бесшумно проник в спальню. Леша спал, умильно положив кулак под щеку и слюняво храпя. Подойдя к парню, я закрыл глаза и провел ладонью над его виском. Все. Теперь, если Леша попытается исполнить свою угрозу, проклятье вступит в силу, и ему будет не до мести кому бы то ни было. Если же не попытается — будет жить долго и счастливо. Хотя, порой я начинаю задумываться, а стоит ли настолько чтить правило первого шага, но, подумав, понимаю, что по-другому просто не смогу. Для себя я считаю иное неправильным и, следовательно, неприемлемым.

Вернувшись к машине, я забрался внутрь и, заведя мотор, поехал в свой дом. Моей человеческой оболочке требовался сон, а еще хотелось принять душ и выпить кофе. Забавно, но последние два желания я заметил именно за собой, а не за телом. Хотя, надо признать, что чисто телесных желаний со временем становилось все меньше. Можно сказать, все что осталось, было на уровне рефлексов.

Добравшись до дома, я не раздеваясь упал в кровать, потому что глаза весь путь практически закрывались. Хорошо хоть дорога была пустой. Телом я спал, но в сознании раз за разом прокручивал прошедший день, а может быть, я видел то, что люди называют 'снами'. Не знаю, но это было здорово.

ЛЮБОВЬ И КРОЛИКИ

Фраза 'New Zealand rabbits are considered the best industrial breed in the world...' в моем сознании переводилась как 'В Новой Зеландии кролики считают индустриальный хлеб лучшим в мире...' Разум понимал, что это бред, однако иных вариантов перевода не предлагал. Подняв глаза, я посмотрела на полку над монитором. Сидящий на ней белоснежный заяц с оранжевой морковкой заставил меня расплыться в улыбке. Я его выиграла в тире. Сама! Обычно мой рекорд в стрельбе из пистолета 7, ну максимум 8 из 10. А тут все 10! Причем, Макс очень удивился, когда я первый раз попала. По его мнению, а также по мнению хозяина тира, стоя прямо, стреляя с правой руки, но целясь левым глазом ни во что путное попасть нельзя. Однако я попадаю. И только так. Ведь когда Макс попытался научить меня стоять правильно (корпус параллельно стволу, левая рука за спиной), я действительно ни во что не попала. Как и стреляя с двух рук. В итоге, парень махнул на меня рукой. И не зря. Я первый раз выиграла в тире игрушку! Настя стрелять отказалась, но без приза ее тоже не оставили. Макс, без особого труда, тоже отстрелял на приз и вручил ей косоглазого оранжевого енота. К слову, это было самое симпатичное из оставшегося. Но мой кролик — вне конкуренции по всем параметрам!

Мотнув головой, я снова вернулась к переводу. 'New Zealand rabbits ...'. Новозеландские кролики. Интересно, а какой герб у Новой Зеландии? Открыв гугл, я быстро удовлетворила свое любопытство. Нет, показалось. Вчера на катке аниматор разъезжал в костюме кролика, на котором была футболка с гербом. Забавно было бы, если б с новозеландским. Погладив тут же занывшую коленку, я усмехнулась. Да, за семь лет не стояния на коньках навык подрастерялся. Причем, ладно бы сама упала, так еще и Макса уронить умудрилась. Хотя, если б не он, одной коленкой я б не отделалась. Но все равно не понимаю, как моего веса хватило для его падения? Он же раза в полтора меня крупнее, как минимум. Высокий, в меру накаченный, красивый, будто сошел со страниц глянцевого журнала.

Кстати, о журнале.

'...are considered...'

Да, не зря считается, что утро вечера мудренее. Вот зачем я ему ляпнула про этот перевод? Или еще лучше 'приходи, если время будет...' Ой, дура! Причем, даже неизвестно, что сейчас меня пугает больше: то, что он не придет, или что придет. Хотя, как же он придет? Он же номера квартиры не знает. Оба раза подвозил до подъезда. С другой стороны, мое расписание он тоже не знал. Глянув на часы, я пришла в ужас: они уже показывали 11, хотя вроде бы только что было 10. Куда час делся??? Все! Хватит думать о всякой ерунде! Перевод, только перевод!

'...industrial breed...'

Эх, а ведь у меня даже хлеба нет. Да и вообще дома бардак. А вдруг придет?

Поднявшись, я пошла на кухню и принялась мыть посуду. Терпеть не могу это бестолковое занятие! Всегда откладываю до последней чистой ложки! Ну или пока место в раковине не кончится. Хоть на одноразовую посуду переходи, как в фуд-плейсах!

А забавно вчера было, когда мы с Наськой, как всегда, картошку-фри с горячим шоколадом ели! Макс на нас, как на пришельцев, смотрел! Попробовать все же решился, но, по-моему, ему не понравилось. Хотя не знаю. Интересно, а что он вообще любит есть? Эх, а ведь если придет, то надо что-то приготовить.

Поставив недомытую тарелку обратно в раковину, я закрыла воду и подошла к холодильнику. Так, он мужчина, причем немелкий, значит нужно мясо. Открыв морозилку, я проинспектировала свои запасы. Негусто: только пара кроличьих тушек, привезенных отцом на той неделе. Да, хорошо, что у родителей собственное небольшое хозяйство. Без их подкормки, я б, наверное, не выжила. Денег всегда впритык. Кстати, о них. Надо перевод делать!

Достав кроличью тушку и положив ее на стол размораживаться, я вернулась в комнату и села за компьютер.

'...the best in the world...'

А с чего я вообще взяла, что он придет? Делать ему нечего, кроме как по студенткам всяким расхаживать! Да еще и с переводами помогать! Пошутил, небось!

А вдруг нет? Надо хоть посуду вымыть.

Встав из-за стола, я вернулась на кухню к раковине. Под пятой тарелкой наконец показалось дно, а также лежащая на нем сковородка. Последняя находка меня обрадовала — как раз для готовки кролика самое то. Даже если Макс и не придет, самой мне тоже что-то есть надо. Раз уж я сегодня прогуляла универ, то хоть еду приготовлю. Эх, а ведь универ-то я прогуляла, чтобы перевод успеть сделать. Надо им заняться...

В таком ключе незаметно пролетело еще пять часов. За это время я сделала кучу всего полезного. Все-таки одолела первую фразу перевода. Затем успела найти рецепт для кролика, ибо справедливо решила, что мое обычное приготовление мяса тут не подойдет. Сходила в магазин за недостающими продуктами, потратив на это остатки денег. Одолела-таки несчастную вторую фразу статьи, хотя, справедливости ради, надо сказать, что она была на пол абзаца. Потом сделала себе кофе, попутно домыв посуду и оттерев кровавую лужу, натекшую на пол со стола. Пользуясь моментом, разделала и поставила тушить кролика, а также нарезала салат. После же, возвращаясь к компьютеру, посмотрела в зеркало, от чего пришла в ужас и отправилась в душ. Через пятнадцать минут, не вытираясь, завернулась в банный халат и вернулась к переводу. Со скрипом и посторонними мыслями одолела аж несколько абзацев. По-моему, четыре. На пятом вспомнила, что делала себе кофе и пошла за ним на кухню. Вовремя: кролик уже подумывал подгореть. Доставая сотейник из духовки, я ухитрилась поставить на руке ожог, а промывая его под холодной водой, вспомнила, что забыла про гарнир. В итоге, звук дверного звонка застал меня на кухне у раковины. В халате, с полотенцем на голове я сливала в дуршлаг свежесваренный рис.

'Пришел!!!'

Занятно, но эта мысль не допускала сомнений. Я точно знала, что за дверью стоит Макс. Однако внутреннее смятение чувств на давало мне сдвинуться с места. Разум же тем временем быстро прокручивал в голове забытые дела: стол не накрыт, я не одета, постель не убрана...

— Кать, у тебя дверь специально открыта?! — раздался из прихожей его голос.

-Э..Да! То есть, нет! — глубоким вздохом заставив себя успокоиться, я как можно более спокойно крикнула. — Проходи пока в комнату! Я сейчас!

Хотя, не знаю, что лучше смотрится: непричесанная я, или неприбранный дом. Хотя, как я буду переодеваться, если он будет в комнате? Однако додумать мне не дали. Гость прошел на кухню. Хорошо хоть я полотенце успела скинуть. Художественный беспорядок на голове все-таки лучше. На Максе снова была белая рубашка, синие джинсы и очки на макушке. В руках он держал букет розовых тюльпанов. Остановившись в дверях, гость прислонился плечом к косяку. Улыбнувшись и кивнув на цветы, парень спросил:

— У тебя ваза есть? А то в этот раз у меня в машине пластиковых бутылок не обнаружилось, боюсь завянут.

Стараясь ничем не выдать своего волнения, я поставила дуршлаг на кастрюлю, закрыла воду и кивнула на один из кухонных шкафов:

— Да, там на верхней полке, — а затем, чуть улыбнувшись, попросила. — Побудешь здесь, пока я переодеваюсь?

— Ок, — кивнул он, проходя к указанному шкафу и открывая его.

Вернувшись в комнату, я наскоро заправила постель, и открыв шкаф, вытащила первое попавшееся платье. Это оказался темно-зеленый кошмар с высоким воротом и розовым Багзом Банни. На него меня как-то уболтала Наська. Мол, прикольно и под цвет глаз тебе подходит. Правда, то, что на мне ужас, обнаружилось только на полпути обратно на кухню при случайном взгляде в зеркало. Но так как Макс к этому времени меня заметил, то разворачиваться я сочла глупым. Парень сидел на подоконнике, скрестив руки на груди, а рядом стояла ваза с тюльпанами. Ну да, а куда тут еще сядешь? Оба имеющихся в доме стула стояли в комнате. Один — у стола с компом, второй — в углу, вместо вешалки. Ладно хоть дом кирпичный — подоконники широкие.