— Когда это произошло? — заинтересовался целитель, отводя Тимура в сторону. — Вам же все равно не нужен сеанс коллективного лечения, давайте не будет сбивать уважаемую Заарну своими разговорами.
— А потом им будут пришивать конечности?
— Выращивать новые, — с улыбкой превосходства ответил целитель. — По лучшей столичной методике, с гарантией результата! Приживление чужих рук и ног — вчерашний день!
— Извините, — пробормотал Тимур, — кажется, это я тоже забыл.
— Такое бывает, — "утешил" его целитель.
— Вы сможете мне помочь?
— Восстановление воспоминаний — дело непростое, разве что мастер Микл возьмется, и то без гарантий. Это надо минимум в Поленту ехать, к тамошним менталистам. Хотите совет?
— Конечно, — кивнул Тимур.
Лицо целителя тоже стало хитрым, как у Кларенса и Пита до этого, и Тимур подумал, что это, наверное, местный обычай такой. Как кто явится из другого мира, так сразу начинать двигать ему предложения, даже не зная об иномировой породе, так сказать.
— Вы же на государственном снабжении, запросите кристаллы ускоренного обучения, платит-то Империя! Все равно среди этих учеников пара да найдется, кто читать — писать не умеет, поверьте моему опыту. Дело верное, если не знали, так выучите быстро. Если знали — выучите еще быстрее, старое вспомнится и все. А в мозг лезть без хорошего менталиста — можно и сжечь там все, понимаете?
— Понимаю, — кивнул Тимур. — Спасибо.
Теперь оставалось только найти Алтая и посоветоваться с ним, о вопросах дальнейшего бытия.
Глава 11
В принципе, Тимур не сомневался, что ученики по статусу находятся на самом дне "магической пищевой цепочки", но все равно, иерархия магов привела его в некоторую оторопь. Остальным ученикам он выдал ту же версию, что и целителю: "тут помню, тут не помню, наверное, в сражении голову отбили", и ничего так, прошло вроде бы вполне удачно. Посочувствовали, покивали головой, и теперь охотно поясняли очевидные, для всех, кроме пришельцев из другого мира, вещи.
Например, иерархию магов, основы и опоры Империи Пандел.
Тот, кто проявил способности к магии, мог стать учеником. Сдав экзамены, ученик становился подмастерьем с правом на волшебную палочку. Развив способности — мастером, с правом получения жезла. Улучшив навыки и сдав еще экзамен — магом, с правом ношения посоха. Пятая ступень — магистр. Затем архимаг, и венец всего — архимагистр. Магический Совет состоял из архимагов и архимагистров, по одному от каждого направления магии.
Император — обычный человек, со своими советниками, и отдельным наставником — Архимагистром.
Так вот, оторопь Тимура была вызвана длиной цепочки. Он почему-то думал, что ученики становятся магами, получают посохи и дальше им все пути открыты, твори, сражайся, обучайся. Еще свою лепту вносила ситуация, в которой оказался Тимур. Инвалидную команду собирались натаскивать на боевые действия, вне зависимости от того, к какой из школ магии проявляли склонность ученики. Логика тут была простая (и тоже немного ошеломляющая): ученики сбежали на войну, нарушив законы и задолжав империи денег? Значит, и учить их будут тому, что нужно империи, а кто сдохнет — не жалко, ибо все равно все зазря погибли бы на войне.
А так, глядишь, и толк какой-то будет.
— Никому вы нахрен не нужны, делать из вас показательных козленков отпущения, — сказал Алтай на следующий день, когда они все-таки сумели встретиться, уже вечером. — Есть стандартные инструкции, есть всякие там решения первого Императора, просто к этому еще подвязали финансовый вопрос. Когда говорят, что ты должен государству, все всё сразу понимают и не тявкают. Вполне могли и просто так оставить, вроде штрафного батальона, только вместо офицеров — маги.
— Нахрен тогда лечить? — невпопад удивился Тимур. — И отлично лечить, конечности всем вернули! Уму непостижимо!
— Затем, чтобы в долги загнать, — отмахнулся Алтай. — Стандартная практика даже на Земле. Сбежит кто вылеченный, его цоп за магическую жопу, и показательно накажут. Вместе с рассказами о судьбе остального отряда, очень наглядно будет — для других малолетних дураков.
— Какой еще судьбе? — насторожился Тимур.
— Ты думаешь зря, что ли команды учеников инвалидной командой называют? Подучат пяток заклинаний и бросят в бой, половину отряда спишут в могилы и будут трубить, вот, мол, чего бывает. Погубят десяток, зато сотня не приедет, а тысяча пересрется и думать забудет о том, чтобы сбежать из школ. Империи нужны хорошо обученные маги, а не хорошо прожаренные недоучки.
Тимур помрачнел и вздохнул, Алтай развел руками.
— Но зато у тебя все шансы научиться, обучиться и сделать карьеру, — ухмыльнулся Алтай. — Учить-то будут, вопрос только в том, сколько из вас доживет хотя бы до роспуска команды.
— Этот... мастер Пит, на карьеру намекал, — отозвался Тимур. — А что, команду могут распустить?
— Судя по тому, что болтали в сотне, могут. Или все погибнут, или все выжившие в подмастерья переползут, сдав экзамены. Так сказать, угроза жизни обостряет интеллект. Потом наловят еще учеников, создадут новую команду, в общем, все повторится. Что же касается карьеры... могу предположить, что должность вашего наставника и куратора тоже не добровольно взята. Сможет мастер Пит дотащить вас, ему грешки спишут, а может на повышение пойдет, ты ж не выяснял, как именно тут повышение получают?
— Нет, только саму систему, и то намеками, намеками, — покачал головой Тимур.
— С потерей памяти это ты хорошо придумал, но все равно лучше не расслабляться.
— Ну, мастер Пит пообещал, что приложит все силы, чтобы нас научить, — неуверенно сказал Тимур, — и, кажется, он был искренен. В смысле, он переживает за нас и помимо повышения или отработки, на которую его прислали.
— А, в армии солдат тоже готовят изо всех сил, только почему-то гибнут толпами, — махнул рукой Алтай. — Ну, шанс все равно упускать нельзя, мы ж приехали тебя готовить, так что реально, старайся изо всех сил. Тебе жалко остальных? Пит тебя ставит командиром — старайся, чем лучше постараешься — тем больше выживет.
Тимур мрачно засопел в ответ, спросил Алтая.
— Как у тебя успехи?
— Получил сотню распиздяев и злостных нарушителей под свое начало, — хохотнул Алтай. — Так что в бой, скорее всего вместе пойдем. Ну, у тебя штрафбат, у меня штрафная рота, искупление кровью, все дела?
— Аааа, теперь понял! Что, в самом деле, штрафная рота?
— Нет, конечно, просто Альянс, похоже, развивает прорыв — от которого мы драпали, и сейчас из нас, кто убежать сумел, быстро слепят новые части и бросят в бой. С одной стороны, это нам на руку — в этой суматохе мы никому не нужны, заметил?
— Да, сам удивился, — кивнул Тимур. — Теперь-то понятно.
— Ну да, как отобьются, так и разборки будут, кто мы да что, ну да ладно, время еще есть...
— Погоди, — перебил его Тимур. — Не сходится! Нас же учить будут, а это время!
Алтай задумчиво почесал подбородок.
— Главное — веди себя спокойно, и никто ничего не заподозрит. Пока никто не разбирается, и нам не с руки шуметь и возмущаться.
В это же время, в городе в центре острова, беседовали двое. Лейтенант Памирос из "службы тыла", и маг Улейн из "отдела восстановления магических вещей", занимавшегося ремонтом и подзарядкой. Это были их формальные обязанности, де-факто же они работали на контрразведку Империи, занимавшуюся выявлением и борьбой с шпионами Альянса и лазутчиками биотиков, нахождением и уничтожением различных подслушивающих устройств и организмов, защитой секретов, дезинформацией через перевербованных агентов и так далее, и так далее.
Тайная война велась не менее напряженная, чем явная, и первая было тесно переплетена со второй.
— Начальство рвет и мечет, — говорил Улейн, развалившись в кресле, заняв его целиком своим тучным телом, — после вчерашнего поражения. Ты не поверишь, но магистр Жиан чуть ли не поклялся найти того... нехорошего человека, что слил информацию, и лично посадить его на кол.
— Охотно поверю, — отозвался Памирос, сидевший за столом, заваленном отчетами.
Сейчас лейтенант пил крепкий и горячий чай, подвергая опасности эти самые отчеты, ибо кружку он ставил в опасной близости от бумаг и края стола. По смуглому лицу лейтенанта катился пот, ибо вечер выдался жарким и душным. Но любовь Памироса к чаю перевешивала, пока что.
— Нам высказали примерно то же самое, да еще со ссылкой на магистра, — продолжал Памирос. — Столько готовились, а в результате Альянс навалял и нам, и биотикам, неудивительно, что начальству вставили по первое число, а там уже и до нас дело дошло.
— Угу, — вздохнул Улейн, — все так.
Он взмахнул посохом, притягивая к себе кружку с соком. Тут же подморозил ее и с наслаждением отхлебнул холодного, бодрящего напитка.
— Не знаю, как ты пьешь горячее, — заметил он вслух, — но давай уже перейдем к делу.
— Нормально пью, — ворчливо отозвался Памирос. — Давай, переходи.
Улейн оттолкнулся ногами, разворачивая кресло и себя так, чтобы оказаться лицом к столу и Памиросу.
— Значит так, после доблестного бегства от Альянса, отфильтровали всех, кого смогли, наловили учеников и собрали их в отряд.
— Ну, инвалидная команда, по инструкции положено, хотя я этих горячих учениц, по-другому бы использовал, на благо Империи! — искренне рассмеялся Памирос.
Улейн неодобрительно посмотрел на напарника, запрокидывающего голову и хохочущего так, что видны все зубы. Вот уж воистину, кто не маг — тем не понять!
— Теперь послушай вторую часть, — недовольно сказал Улейн. — Их быстро подписали под указ и подлечили, и теперь будут готовить по-настоящему, без дураков и отсиживания в тылу, с постепенной отработкой долга. Не только их, наши парни наловили не одну команду, и всех их будут готовить, и засылать на передовую.
— Однако, — Памирос сразу сделал серьезное лицо, впился в мага взглядом карих глаз. — Все настолько плохо? Или что-то другое? Секретная операция?
— Ну, в каком-то смысле да, — усмехнулся Улейн. — Кто-то из Совета (он закатил глаза вверх) оказался подвержен родственным чувствам, и не смог отказать в просьбе любимому внуку или внучке, желающей срочно поехать на войну.
— И нахрен громоздить башню вручную? — удивился Памирос. — Два боевых мага в охрану из спецкорпуса, сотню последователей Марга и вперед, дел-то, ха! Сынов Корхала, конечно потрепали в этом прорыве, но и из них можно набрать отряд с топорами, ха еще раз!
— Вот тебе и ха! — огрызнулся Улейн. — Ясен посох, что речь идет не о визите с охраной. Все должно быть натурально! Не говоря уже о том, что эти ученички и вправду задрали, нашли, блядь, романтику, а нам крутись и вертись, который год!
— Ага, ага, — прищурился Памирос, — то есть вся эта возня...
— Ну да! Чтобы можно было по закону запихать в подготовленный отряд, для охраны, и там все ученики, все по-честному, а то любимый родственник обидится на дедушку — Архимагистра и не будет дергать его за бороду или ходить в гости, хрен проссышь, начальство деталей не разглашало, хорошо, хоть слухи дошли, с чего эта возня с инвалидными командами. Ну и поражение — удобный повод для внедрения, типа все сердиты, бла-бла-бла, подписали туда Пита из второго отдела, для пущего порядка, якобы за грешки прошлых дел и лет.
Улейн разволновался, говорил горячо и дышал часто, колыхая огромный живот, размахивая посохом, зажатым в толстых руках. Памирос, тоже осознавший глубину ответственности, достал кисет с табаком и начал делать толстую самокрутку. По комнате поплыл запах крепкой махорки, а лейтенант сказал, выдыхая струю дыма.
— Так, получается, инвалидов подставили, сразу в разряд смертников списали?
— Ну! — воскликнул Улейн. — Вроде и для пользы дела все, все по закону, а по факту — чисто прикрытие жопы, кому надо!
— Это как раз дело-то житейское, — отозвался Памирос философски, — вот еще бы не нас кураторами поставили, было бы вообще замечательно.
— А нас и не поставили, это все неофициально, — сообщил Улейн. — Чтобы никто не догадался. Но, может быть, поставят, есть тут сигнальчики и звоночки.
— И долго это все продлится? — Памирос выдохнул еще струю дыма, густую и толстую.
— Пока деточка не станет мастером? — предположил Улейн и развел руками. — Хуй знает...
— Эй, ты аккуратнее посохом-то маши! — воскликнул лейтенант. — Уронишь мои кружечки, разобьешь!
— Как разобью, так и склею, я ж из ремонтного отдела, подгоню тебе пару наших спецов!
— Знаю я ваших спецов, вечно потом ковры-самолеты вверх ногами летают, а волшебные стекла вместо картинки голых баб показывают, — проворчал Памирос. — Ладно, неофициально так неофициально, с наградами начальство еще не обманывало, да и услуга Архимагистру — дорогого стоит.
— Тем более, что он еще подстраховался, — туманно заметил Улейн.
Памирос встал, прошелся туда и сюда, как будто разминая крепкое, жилистое тело, и только потом сказал.
— Я бы не стал списывать со счетов версию шпионажа.
— Да лааааадно, — иронично протянул Улейн, следя взглядом за прохаживающимся напарником. — С каких это пор Альянс вербует магов? Этот, как его... Добрый — однозначно маг. Пит говорит — боевка, значит боевка, уж он то разбирается, его профиль. Ну а насчет притворства с потерей памяти, да ха! Залегендировал свое якобы "ученичество", ну какой дурак поверит, что в тридцать лет все еще ученик? Три заклинания знает, да три ха на это! Посох за гнилой банан, в нужные моменты будут вылезать "случайно вспомненные заклинания" или еще какая хрень в помощь.
— Чего же возраст тогда не скрыли? — возразил Памирос, пригладил блестящие черные волосы.
— Чтобы было больше причин поставить его во главе отряда? — развел руками Улейн.
Чашка на полке опасно покачнулась, но все же устояла. Памирос, гневно нахмурившись, смотрел на мага.
— Слушай! Я эту коллекцию собираю уже десятый год! Она со мной пережила осаду на Пимре, бомбежку на Уганаданах, отступление из архипелага Змей, прорыв к Ксолоту, а ты тут посохом машешь! Причем именно возле моей любимицы, привезенной из рейда вглубь Альянса!
— Ладно, ладно, — Улейн демонстративно встал, пересел на диван, заскрипевший под его весом. — Раньше ты столько не ворчал по поводу своей коллекции!
— Раньше ты столько не махал своим посохом!
— Извини, не каждый день такую операцию поручают! — огрызнулся маг.
Достав откуда-то из мантии огромное яблоко, он начал смачно его грызть, брызгая соком и чавкая.
— Да, не можешь справиться с волнением — заешь его, — подначил Памирос.
— Ладно, ладно, подумаешь, люблю поесть!
— Люблю поесть? Да ты жиром заплыл, как раскормленный кабанчик с личной фермы Императора!
— Ты забыл добавить "слава Сайкону Второму"!
— Напиши на меня рапорт за крамолу и непочтительный образ мыслей! — хохотнул Памирос. — Сразу станешь начальником департамента морали, пропаганды и настроений в обществе!
