Игра для иллюзиониста.

— Живой? — спросил его капитан.

— Ага, — промямлил он, вставая на ноги и потирая ушибленную при полете задницу.

Через минуту уже все выжившие в крушение дирижабля люди, стояли на маленькой полянки и обсуждали сложившеюся ситуацию. Я выдвинул на повестку дня план действий Бернарда, и он был единогласно принят.

— Ночью спим на деревьях, костры не разводим, — слова капитана скорректировали план артиллериста.

Наш маленький отряд с осторожностью пробирался на юг и каждый его член прислушивался к царящей вокруг тишине, только Джейн не прислушивалась, по чисто физиологическим причинам. Не щебетание птиц, не стрекот насекомых, ничто не нарушало величественный покой джунглей, только вездесущий ветер качал верхушки исполинских деревьев.

— Наверно, мертвяки всех пожрали, — проговорил артиллерист, шагая рядом и настороженно посматривая по сторонам.

— Согласен, — сказал я. — Как вообще получилась такая аномалия, как живые мертвецы?

Бернард пожал плечами, а вот услышавшая мой вопрос Джейн произнесла:

— Это самые страшные преступники на свете. В моей религии есть предание, что самые отъявленные мерзавцы, превращаются в таких вот жаждущих крови монстров.

После увиденного сегодняшней ночью, я готов был поверить во все что угодно на свете, хоть в вампиров, хоть в оборотней, хоть в честных стражей порядка... с последним, конечно, загнул, но вот в оборотней и вампиров точно поверил бы...

Между тем, прислушивающийся к нашему разговору Герхард, зловеще произнес:

— Нет, ты не права, этих чудовищ создали аэрани, из живых людей! Готов поклясться, что так и было!

— Откуда такая уверенность? — не оставил капитан без внимания наши дебаты.

— На "Капризе Судьбы" был моряк, который лично видел лабораторию аэрани! В этой лаборатории, летяги ставили экспери... экспрем... экспир...

— Эксперименты, — подсказал я.

— Да, их самые, — проговорил Герхард и ожог меня злобным взглядом.

— Я так понимаю, над людьми? — уточнил Дамели.

— Ага.

— А где он видел эти лаборатории? — спросил Бернард робко.

Он откровенно побаивался Герхарда и предпочитал с ним не общаться.

— В их столице....

Договорить преступнику помешала перебившая его Джейн:

— Слышите?

Зря я грешил на нее. Отряд резко застыл и начал прислушиваться. Я стоял и, потея от ужаса, боялся услышать шорох множества ног.

Первым сорвался в дикий галоп Бернард, остальные члены отряда не намного от него отстали.

Мы неслись сквозь джунгли как табун антилоп удирающих от голодных тигров. Я бежал последним, моя ещё не зажившая нога не позволяла бежать в полную силу. Вскоре в ужасе заметил, что отстаю от основного отряда. Хрипя и обливаясь потом, я пытался заставить ноги передвигаться быстрее, но все было тщетно, гнилостное дыхание смерти витало за моей спиной, еще пару десятков метров и мертвяки догонят меня. Неожиданно, моя раненная нога подломилась, и я кубарем покатился по рыхлой, пахнущей перегноем земле.

— По-мо-ги-те!!! — заорал я в панике.

Никто из моих товарищей даже не обернулся. Я с ужасом наблюдал за их спинами, исчезающими в дебрях джунглей. Топот приближающихся живых мертвецов, звучал как музыка смерти. Я попытался встать, но сильный удар мертвяка обрушился мне на спину. За ним последовал еще один и еще. В моём затухающем сознании брезжила мысль, почему они не начинают пировать моей еще теплой плотью?

Очнулся я прикованный к стене. Мои руки и ноги плотно сжимали ржавые кандалы. Я находился в сырой, пропахшей плесенью маленькой камере. Несмотря на неудобное положение, я чуть не запел от радости:

— Я живой! Я снова выжил!

Если меня не сожрали, значит, я им, зачем-то нужен! Я еще поживу! Только вот, мое тело было сплошь покрыто ссадинами и мелкими ранами, которые невыносимо зудели, заставляя сходить с ума только при одной мысли о душе и возможности почесаться, а заплывший правый глаз совсем перестал видеть. Вдруг отчетливо понял, что никогда и нигде не слышал, чтобы у мертвяков были мозги, а иначе как же они меня приковали? Да и вообще единственные достойные внимания сведения о живых мертвецах я почерпнул из книги "Витаморы". Надо было ее умыкнуть у учителя, сейчас был бы более подкован в этом вопросе.

Раздраженно начал блуждать взглядом по темнице. Из нее открывался прекрасный вид на каменный коридор, от которого меня отделяла решетка из человеческих костей. Вид был не самый радостный, даже несмотря на то, что они давно высохли и побелели. Жаль, что они принадлежат не моим трусливым товарищам. С трудом подавил гнев и продолжил осмотр. Окон в моем узилище, как и в коридоре не наблюдалось, а затхлый, спертый воздух добавлял мне уверенности в том, что нахожусь в подземелье.

Я висел на стене наверно уже часа два, а за мной никто не приходил. Страх наполовину с надеждой наполняли мой разум. Я все больше склонялся к мысли, что мне конец. Меня однозначно сожрут. Может не сейчас, не сегодня, но вот завтра или послезавтра. Возможности избавиться от удерживающих меня железок не было никакой. Оставалась безумная надежда на мое везение, и на то, что меня кто-нибудь спасет. На команду "Стремительного" не стоило рассчитывать. Никто из них даже не обернулся, когда я звал на помощь. Меня охватил гнев и ярость. Эти твари спасли свинью Ричи, а меня бросили на съедение мертвякам. Я бессильно заскрипел зубами от злости.

— Кто это здесь у нас такой сердитый? — неожиданно донесся высокий, визгливый голос.

Я инстинктивно дернулся в кандалах, пытаясь отодвинуться от внезапно возникшего за решеткой существа. От него веяло нестерпимой силой витамора. Существо было одето в черную, ветхую, монашескую рясу, капюшон не позволял разглядеть лица ее обладателя. Только красные точки глаз, были видны из царящего под материей мрака.

— Ну что же ты молчишь? — вновь проговорило существо.

— Я Тир, — произнес я хрипло.

— А я Крудус. Будем дружить?

После услышанного имени в голове пронеслись десятки самых разнообразных мыслей, но одна из них была настойчивее другой, только одного витамора в истории нашего королевства звали именно так.

Я сам не заметил, как пораженно выпалил:

— Ты король Крудус? Легендарный витамор!

— Да это мы, — произнесло существо и визгливо рассмеялось.

— Но как? Это же было хрен его знает, столько сот лет назад! — выдохнул я пораженно.

— В этом месте, время не властно, — сказал Крудус сильным, густым голосом, от которого по моей коже пробежал озноб.

Что за твою мать? Он что может разговаривать разными голосами? И почему он называет себя "мы"? Я недолго думая, скользнул в изначальный мир. Надо посмотреть на струны этого существа. Глянув на них, от изумления приоткрыл рот. Каждый витамор обладает семью струнами. Струной крови, живой плоти, мертвой плоти, струной кости, положительной и отрицательной струной, а так же струной силы. Шесть струн были стандартными, а вот струна силы. Она была не похожа ни на одну струну виденною мною ранее, она напоминала луч концентрированного солнечного света. Что же это за струна? Я мог видеть только обрывки вживленных Крудусу в пальцы струн, этому учили всех магов, но не один маг не мог видеть мировые струны не своей ветви магии, так что я просто не знал, за что она отвечает, и много ли таких струн в изначальном мире.

— Кто ты? — спросил я шокировано.

— Мы Крудус. Давай дружить? — ответил мне визгливый голос.

— Мне надо подумать, — произнес я осторожно, мало ли чего можно, ожидать от этого явно сбрендившего существа, лучше принять его игру. — Может быть, для начала ты выпустишь меня?

— Все будет зависеть от твоего ответа. Времени подумать у тебя, до рассвета, — произнес сильный голос на распев. — Либо ты будешь служить мне, либо я убью тебя.

— Служба? Мы же говорили о дружбе, — произнес я медленно, наблюдая за тем, как две иссохшие руки вцепились в решетку и мелко задрожали.

— Дружба, — донёсся визг из-под капюшона, затем голова Крудуса мелко задергалась из стороны в сторону и сильный голос выкрикнул: — Ты будешь служить!

— А в чем заключается служение?

— Узнаешь, когда ответишь "да", — проговорил витамор, дрожа всем телом, ряса плясала на нем, судороги пробегали по пергаментной коже кистей рук.

Вслед за своими словами Крудус скрылся, так же внезапно, как и появился, но я успел заметить мелькнувшую за ним крылатую тень.

Казалось, сумасшедший король борется с кем-то, как будто две личности уживаются в этом древнем теле. Но это сейчас не самая важная для меня информация, в отличие от другой, подрывающей основы мироздания. Крудус еще жив. Столько лет, а все коптит воздух. Примем это просто как данность. Данность, которая сводит меня с ума. Чёрте что твориться, мертвецы, легендарный витамор. Я вздохнул поглубже, закашлялся от попавшей в рот пыли и начал думать. И что мне делать? Согласиться на предложение Крудуса? А вдруг служба ему, будет хуже смерти? Страшно умирать молодым, но еще страшнее превратиться в слугу свихнувшегося витамора. Пока такой вариант оставим напоследок, умереть всегда успею, это дело не хитрое. Может, удастся обмануть короля? Сообразительностью он вроде не блещет. Соглашусь на его условия, а потом сбегу. Один раз такой план меня уже подвел, может на этот раз сработает?

Вдруг, свозь костяные прутья решетки в камеру влетела ворона.

— Тьфу ты, зараза. И так страху натерпелся. Кыш! Пошла отсюда! — принялся я выгонять напугавшую меня птицу.

Ворон, а не ворона, как подумал вначале, приземлился на каменный пол камеры, склонил голову на бок и уставился на меня красными угольками глаз. Хм... что-то мне подсказывает, что у птиц не должно быть таких глаз. Я тряхнул головой и просто, не задумываясь, отметил этот факт. Это же такая мелочь по сравнению с моими проблемами.

Глядя на птицу, я с неудовольствием, прошептал:

— Еще одна непонятная тварь, только одну спровадил.

— Хозяин не любит когда его называют тварью, — прокаркал ворон вполне понятно.

— Еб... о... да что же это за жизнь то такая!

Меня начало колбасить в кандалах не хуже чем Крудуса совсем недавно. Вот это действительно дико! Птица говорит! Я посмотрел на нее, и голову даю на отсечение, что говорящий ворон сейчас мысленно смеется. Что-то в его ехидном взгляде просто кричало о том, что он упивается сложившейся ситуацией. Я резко прекратил свои метания. Не хватало еще птицу веселить.

— Успокоился? — спросила птица через минуту.

— Ага, отошло вроде.

— Меня зовут Ангва. Я служу Крудусу.

— Я Тир, пока еще никому не служу.

— Соглашайся на службу Крудусу, и ты получишь все, о чем мечтаешь! Силу, власть, уважение! Ах да, забыл, Лира тоже будет твоей.

Я опешил, откуда этот мешок перьев знает о Лире? Да и вообще. Он говорит! Мысли рвали мой бедный мозг. Я сошел с ума, не иначе.

Ворон грустным взглядом посмотрел на то, как я ошалело кручу головой и произнес:

— Ты же сказал что успокоился.

— Да, да, я успокоился, — проговорил я, слизывая языком слюну с подбородка.

Просто еще одна данность. Не стоит акцентировать внимание, на всяких, мягко скажем, жизненных вывертах, я еще так молод, чтобы прописаться в больнице для душевнобольных.

— Что ты там говорил о силе, власти и т.д. — произнес я.

— Ты все это получишь, если согласишься служить Крудусу.

— И как он это организует? — спросил я вяло, не показывая свой интерес и пытаясь унять нервную дрожь, возникшую в кончиках пальцев.

С ума сойти. Птица, своими речами, подталкивает меня к тому, чтобы я заключил сделку с древним витамором, которому уже давно пора на тот свет! Джек Мур мне о чем-то подобном рассказывал, но у него совсем другая история, не удержался, попробовал товар.

Ворон пощелкал клювом и ответил:

— Организует, можешь не сомневаться.

— В чем заключается служба витамору? Власть то мне не особо нужна.

— Нужна, нужна, — ворон хитро прищурился. — Служба заключается в следующем. Ты будешь десять лет выполнять приказы Крудуса! Сущий пустяк по сравнению с той наградой, которая ждет тебя!

Опять десять лет, это какая-то магическая цифра, о которой я не знаю?

— И что я буду должен делать?

— Узнаешь когда скажешь "да" — произнес Ангва и взлетел в воздух.

— Постой! — крикнул я в след ворону. — В смысле, не улетай!

— Твои друзья уже согласились, — прокаркал Ангва и улетел.

Я осекся на полуслове. Проклятые предатели живы, жаль, что они не сдохли. Значит, мертвецы их тоже поймали и они не устояли перед посулами Крудуса! Интересно, что он им пообещал? Конечно же, власть, золото и т.д. А может, команда дирижабля доблестно сопротивляется службе Крудусу, а Ангва пытается внушить мне обратное? Бессмысленно думать над игрой витамора и ворона, я уже все решил, мне нечего терять.

Перестав думать о странности происходящего, я как само собой разумеющееся начал воспринимать то, что оказывается, еще очень мало знаю о нашем мире. Привычные категории рушатся. Птицы не говорят? Люди не живут сотни лет? Бред! Познакомься с Ангвой и Крудусом.

Впивающиеся мне в руки железки доказывали, что я не сплю, что всё происходит на самом деле и что безумец внутри меня не вырвался на свободу и не поглотил мой здравый рассудок. Эх, если бы я был полноценным магом, а не фокусником, то возможно я бы смог выбраться из этой ситуации, а так моя магия это пшик. Я такой маг, который полагается на силу своих мускулов и на оружие, а не как не на магию. Я никогда не тренирую свой магический резерв. А зачем? Какой в это смысл? Я даже с помощью иллюзий не могу изменить свою внешность, так как моя магия сразу же расползается от соприкосновения с материей.

Не знаю, сколько я еще провел времени в камере, пока за мной не пришли мертвяки. Они освободили меня от кандалов, взяли в плотную коробочку и мы пошли по коридору. Смрад от разлагающейся плоти, вызывал рвотные позывы. Я вздрагивал каждый раз, когда, из-за узости каменного коридора, меня касался мертвяк. С отвращением смахнул с руки белесого, жирного червяка, выпавшего из глазницы ближайшего ко мне конвоира. Сейчас я был готов на любую службу Крудусу. Тени отбрасываемые пляшущими огоньками факелов, придавали нашей процессии ужасающе-мистический вид. Грешника ведут в Преисподнюю. На моем месте должен быть Хью, это его образ жизни грехи.

Впереди показалось желтое пятно устойчивого света. Комната. Нет, овальный, освещенный свечами каменный зал. Земляной потолок с виднеющимися корнями растений подпирали витые колонны. В середине зала, возле костяной чаши и оббитого золотом сундука стоял Крудус все в той же рясе, скрывающей его внешний вид, только босые ноги до лодыжки, были видны из-под темной материи. Мне было до ужаса любопытно, как выглядит человек, проживший сотни лет. Достаточно ли его вид будет шокирующим, что бы безумный художник внутри меня, принял боевую стойку и захотел бы запечатлеть его с помощью своей магии.

Я с болезненным любопытством наблюдал за склонившимся над костяной чашей Крудусом. Он, стоя ко мне спиной, быстро водил над ней руками и что-то тихо бормотал. Мои глаза прожигали ветхую рясу, стремясь увидеть его тело. Если бы не звук удаляющихся шагов конвоирующих меня мертвецов, то я наверно еще долго находился бы в том странном состоянии, которое иногда посещает меня.