Уходя, гасите светлых!!! Части1-10

То же самое — они. Не всегда ведь темные насмехались над светлоликими, говоря в глаза гадости, не всегда те брезгливо, ненавидяще смотрели на нас, закрываясь маской высокомерия. Вот только они никогда не пожелают вспомнить об этом. Хотя бы потому, что теперь это не совсем маска... и у них, и у нас.

Но сейчас передо мной маленькая остроухая девочка, не умеющая еще закрываться, прятать свою чистоту, излучающая свет неосознанно, как и положено солнцу, а я греюсь в его лучах, как змея на разогретом камне, чувствуя, что отступает, сжимается внутри холодная мертвая сила, полученная от навьи.

Молчание затягивалась. Я едва не мурлыкал, а красная эльфийка, уже сердито сдвинув бровки, смотрела поверх моей головы. Тяжко вздохнув, я старательно смутился и направился к лошадям, оставив рядом с девчонкой орка. Все хорошо в меру, а я своим неприличным до крайности видом смущаю девушку уже давно. Тем более что к такой особе нужен совсем иной подход...

Простая черная рубашка с длинным рукавом, спрятавшим мое наручное оружие. Еще живая каким-то образом куртка с металлическими накладками. Заправить в ворот Звезду, которая все это время успешно прикидывалась украшением. Есть у нее и такая возможность, которую, правда, при слабом усилии может раскрыть любой маг. Последнее — ножны с клинками, принесенные орками, за спину. Готов? Да, красавец. Только на голове царит сам Хаос. Вылезшие из хвоста волосы лезли в глаза всю ночь, как помню. Неплохо бы заплести косу. Эльфийскую, как ни смешно. Как показала многолетняя практика, для моих вездесущих волос это самая удобная прическа. Помнится, я даже как-то одержал победу в поединке за счет того, что коса вовремя хлестнула противника по глазам. Это было как раз в тот период времени, когда я весьма интересовался эльфами и всем, что к ним относится. Изучал вплоть до того, какое плетение волос используют ушастые перед битвой, а какое — на день рождения троюродной тетушки. А уж как я учился их плести...

Больше всех страдал бедный наследник нашей темной империи. Приходилось даже привязывать к стулу в его же покоях... Периодически он умудрялся выплюнуть кляп и тогда по замку разносились нечленораздельные вопли пополам с угрозами. В то время он воистину постиг искусство прыжков на стуле.

Трудно, конечно, мне было не обращать внимания на его возмутительное для друга поведение, но я старался, плел, высунув от усердия кончик языка. Не служанкам же плести косы, в самом деле?! Длины волос, положенной аристократам, нет, да и разнесут по всему замку веселую новость...

Однажды на вопли примчался проходящий поблизости Лоско, любимый бард Властителя и мой страстный до тошноты поклонник. Пришлось, спрятав наследника в спальне и подперев спиной дверь, наврать, что играем в "пленного темного". Вид у меня был запарившийся, слегка уставший, но довольный. Лоско как всегда понял это по-своему... На следующий вечер у двери своих покоев я наткнулся на него, одетого в какие-то кружева. Он попросил показать... как играют в "пленного барда".

К его удаче, я тогда был уставший и не нашел, чем ответить, просто показательно втащил в комнату первую же знакомую служанку и захлопнул дверь.

Вспоминать его противно. Тем более, когда рядом есть прекраснаю юная эльфиечка.

Коса тяжело ударила по спине, и я оправил одежду. Подмигнул пленникам, которые в ответ лишь сверкали глазами. Никуда не денутся пока. Повернулся спиной, почти вживую наблюдая, как отпадают у эльфов челюсти. Злобный темный захватчик использовал плетение, каким мамочки-эльфийки украшают своих остроухих чад, когда те еще не способны справиться со своими волосами самостоятельно. Почти младенцы. Но ведь удобно?!

Чужие эмоции ядреным гномьим коктейлем заполнили воздух. Я удовлетворенно хмыкнул и глубже вздохнул. На груди под повязкой щекотало и чесалось. Регенерация от близости такого количества светлых просто взбесилась. Посижу еще немного с той девочкой — сегодня же сниму повязку и смогу хорошенько вымыться. Мечты, мечты...

— Даэла, я приношу свои извинения за причиненные неудобства и прошу простить мне неподобающее поведение прежде. Увы, не мог знать, что под иллюзией скрывается прекрасная благородная леди, — главное — серьезное лицо. Поклон по всем правилам: — Я — Горасса а*Шартезо, лорд Гонзора и Меллейна, счастлив лицезреть вас. К сожалению, не имел чести знать вас прежде, но надеюсь исправить это упущение, — мягкий вопросительный взгляд.

Эльфийка недоуменно смотрит. Понимаю, обстановка мало соответствует придворным манерам, но одетым я ведь пугаю ее гораздо меньше, нельзя ли быстрее шевелить мозгами?

Наконец, осознает сказанное, оглядывается, но ни орка за спиной, ни веревки на запястьях. Последнюю я испарил только что, едва успел.

— Мэйриалли иль*Ронто из дома Ангарзел, — растерянно говорит. На солнце ее глаза похожи на два кусочка хрусталя.

— Позвольте объяснить вам ситуацию, чтобы мы смогли, наконец, понять друг друга.

Потеребив шнуровку курточки, девчонка покосилась на остальных пленников. И как-то быстро отвернулась, глянув на меня уже жестко. Быстро приходит в себя:

— Это было бы чудесно, но не могли бы вы сначала освободить моих друзей? И почему бы вам не говорить об этом с нашим предводителем, его слово стоит больше моего...

— Он здесь! — непритворно обрадовался я. Все-таки иметь в руках какого-никакого командира лучше, чем приблизительно знать, что он где-то что-то замышляет. Эльфийка смятенно уставилась, не в силах решить, очевидно, выдала ли тайну, и я спохватился. Светлая (умею, если сильно постараться!) улыбка: — Это чудесно. Если бы не ваша помощь, прекрасная Мэйриалли, я так и не узнал бы об этом. Видите ли, ваши соплеменники относятся ко мне несколько... враждебно, поэтому я даже не рискую пока их развязывать. Увы, предрассудки сейчас сильны как никогда, я счастлив, что вы им не подвержены.

Эльфийка порозовела. Предложив ей руку, которою она, помедлив, приняла, я направился к пленным.

Чем ближе мы подходили, тем меньше и незаметнее старалась сделаться эльфийка. Отставала, стараясь спрятаться за моим локтем, опускала ниже голову, скрывая лицо челкой. К чему бы это?

Связанные светлые застыли в гордых позах сушеных гусениц, любимой закуски гоблинов, скрестив на нас взгляды.

— Который из них? — склонился и почти шепотом спросил эльфийку. Острый кончик розового ушка был так близко, что я едва удержался от искушения попробовать губами, насколько он мягкий и горячий. Вдохнув поглубже еще прохладный лесной воздух я заставил себя собраться.

— В зеленом плаще, — так же тихо откликнулась она. Я ободряюще улыбнулся одними губами. Девушка не поднимала глаз, и поэтому этого хватало. Повернулся к пленным, и улыбка быстро превратилась в оскал:

— Этого — к костру!

Двое орков энергично, даже чересчур, подхватили указанного снежноволосого эльфа и потащили к своей стоянке. Кажется, по дороге они даже умудрялись ощупывать его на жирность...

Эльфийка испуганно вскинула на меня свои серые озера. Пахла она свежестью и солнцем. Я светски улыбнулся и, приобняв ее за плечи одной рукой, проговорил на ушко:

— Он сейчас считает, что я желаю сгубить вас всех, если его сразу развязать, просто броситься в бой, вы ведь понимаете, Мейриалли? — заговорщицкое подмигивание: — Вы ведь поможете мне объяснить ему, в чем он не прав?

Кажется, эльфийка почувствовала какой-то подвох, но исправно порозовела. Не зря я все-таки учился владеть голосом...

Резкое изменение энергетического фона, исходящего от пленников, заставило отвлечься от игры. Один из пленников, застыв, как замороженный, пялился на Мэйриалли. Во взгляде его читался явный шок. И узнавание...

Эльфийка это тоже заметила, и запоздало спряталась за меня.

Так-так. Кто-то тут, похоже, не подозревал о присутствии другого. Точнее, другой...

— Даэла, вас беспокоит этот эльф? Вам стоит только сказать мне об этом..., — многозначительное молчание. Сжимаю прохладную узкую ладонь в своих руках, согревая. Она, кажется, даже не замечает этого.

— Нет! — слишком быстро, почти испуганно, — это мой брат. Просто..., — огромные серые глаза сверкнули на меня и вновь скрылись в тени ресниц, — ...он не желал брать меня с собой и я...

Однако молчание затягивается.

— Не стоит, я все понял, Мэйриалли, — ободряюще улыбаюсь, перебирая тонкие пальчики.

Она, наконец, заметила и осторожно отобрала у меня свою руку, порядком отогретую. Взгляд скользнул прочь, но боковым зрением, думаю, она успела заметить, как я поцеловал воздух над своей опустевшей ладонью...

Высокий снежноволосый эльф смотрелся среди орков, мягко говоря, неуместно. Сейчас, когда от близости красивой девушки на меня как всегда накатило поэтическое настроение, я сравнил бы его с цветком Эллейна на сухом мхе. Но, похоже, настроение это еще не достаточно мной овладело, поскольку второе сравнение предполагало ледяную сосульку в гниющей листве. Поэзия, согласитесь, также присутствует, но какая-то сомнительная.

Я постелил на землю свой плащ и жестом пригласил Мэйриалли. После того, как она села, опустился на корточки чуть в стороне от пленника, оставив напротив него эльфийку. Пусть чувствует рядом родича, может, станет болтливее. Девушка морщилась, косясь на моих наемников, хотя, как я чувствовал, воняли они не хуже среднего человеческого крестьянина.

— Даэла, если вас смущает общество моих воинов, вы можете вернуться к своему родичу, — с серьезным лицом предложил я.

— Нет-нет, — замотала головой она, — все прекрасно, — и мужественно вдохнула глубже, слегка бледнея. Воистину, Перворожденные в своей стойкости достойны восхищения.

Беловолосый переводил взгляд с меня на нее и обратно. Орки вообще не удостаивались внимания. Мне даже стало за них обидно.

— Даэль, — начал я предельно вежливо. Орк за спиной эльфа смачно зевнул, хлопнув челюстями, заставив того вздрогнуть и нарушив торжественность момента, — ситуация, как вы, вероятно, видите, обрела несколько неприятный характер, хотя, видит небо, я не желал подобного. И был весьма вам благодарен, если бы вы объяснили причины своих враждебных действий. Уверен, произошло недоразумение, и был бы рад освободить вас и ваших друзей, едва оно разрешится.

Едва заметный знак — и орк убирает эльфу кляп.

Полдень.

Копыта коня гулко отбивали по утоптанной дороге свой ритм. В жаркий солнечный полдень здесь было пустынно, никто не желал выползать в путь и потому не мог заметить нашу разноцветную компанию. А ведь нет чуднее зрелища, чем подвяленный на солнышке едва живой темный аристократ, который, вообще-то(!), берет силу из света Небесных. К счастью для меня, полдень в нашей стране самое пустынное время дня. Местные особенности. Легче встретить затор на дороге около полуночи, чем группу неторопливо движущихся всадников в обед. В этом случае разумные существа пережидают жаркое время в какой-нибудь таверне. Может ли быть иначе в стране, где четверть населения обладает ночным зрением, еще четверть не переносит сильного солнечного света, а остальные — представители различных расовых меньшинств, многие из которых считаются мифом. И некоторые из них либо не слишком человеколюбивы, либо наоборот, слишком любят людей...

Пыль взлетала клубами, стелилась у земли, снова оседала. На сапогах, итак не особо чистых, белесый налет смотрелся особенно раздражающе. Я успокаивал себя лишь тем, что страдаю не один. Пыль умудрялась быть везде: забиралась в нос, скрипела на зубах, оседала на лоснящейся шкуре жеребца и моих собственных волосах. Эльфийка, едущая рядом, прелестно чихала, позволяя с убийственной вежливостью через каждые полчаса предлагать ей серебрящийся от рун Хаоса платок. От которого она почему-то отказывалась... Эльф, едущий чуть в стороне, достал из сумки кусок ткани и повязал лицо до самых глаз. Я представил, что будет с моим лицом, в отличие от эльфийских физиономий быстро загорающим на солнце, не стал повторять за ним и просто глубже надвинул капюшон. Иногда у остроухого появляются вполне здравые мысли. Если вовремя разбудить.

Невозможно описать выражение светлого лика Мензориуса, когда он узнал, что пришел в себя лишь благодаря тому, что я накачал его своей силой. К счастью, до того он успел узнать причину своего беспамятства, а уж эльфы умеют оценивать нежить, и промолчал. Все-таки считал себя виновным в том, что группа вляпалась в проблемы. Расстроенный собственной ошибкой, он даже не спросил меня об орках. А может, остальные светлые просветили о том, что это мои наемники, а не приблудная шайка татей.

Росс поигрывал поводом, не отрывая взгляда от дороги. Солнце его беспокоило мало, парень не белокож, да и густая челка заслоняла глаза, но насекомые, вроде оводов, считавших его коня недостаточно нежным, периодически заставляли поминать ласковыми словами Империю. Очевидно, в светлых землях такие твари питаются нектаром... Ни меня, ни ушастых они не замечали из-за нашего происхождения. Лично я, правда, думаю, что эльфами они просто брезгуют, там же кусать нечего. Ну обо мне понятно — потравятся...

Куницу даже не пришлось развязывать. Когда я послал орков отпустить пленников, он сидел чуть в стороне, в тенечке, и с интересом прислушивался к нашему диалогу.

А диалог, скажем прямо, вышел некороткий. Сначала я опасался, что эльф затянет обычную песнь пленного героя, как они это любят. Но обошлось. То ли не захотел повторять за товарищем, то ли Мэйриалли постеснялся. На чудесное превращение юного эльфика в прекрасную деву почти не отреагировал, увлеченный моей персоной. Лестно.

Поговорили вполне цивилизованно. Дошли не далее демонстрации Стрелы Света — со стороны ушастого. И счастливых орочьих рож, когда в случае неблагоприятного исхода беседы им были обещаны свежие уши для засолки — с моей.

Разошлись мирно. Для подтверждения моих слов о Клятве, пришлось, правда, приводить в чувство Мензориуса, так как собрату беловолосый эльф верил больше, чем незнакомому человеческому парню.

Тут, в процессе новых разбирательств и планов эльфы помогли мне доработать возникшую прежде идею...

— Да я душу готов был продать, лишь бы сюда не ехать. Но теперь, почти добравшись до места, разворачиваться назад? Из-за какой-то ни с кем не согласованной операции по лишению темных силы?

Я присутствовал уже почти как наблюдатель. Или причудливой формы ухмыляющийся куст. Только переводил взгляд с одного светлого на другого.

— Там сейчас слишком опасно! Мы расшевелили своими действиями змеиное логово, и теперь они будут плеваться ядом в любого чужака, появившегося на горизонте. Уходите, как только выполните условие темного!

Змея в моем лице подперла голову рукой и машинально забросила в пасть новую полоску вяленого мяса. Кушать-то хочется. А клыки-то как чешутся... Яд давно не сцеживал.

— Мы — посольство. Торговое. Что? Может? Нам? Угрожать?! — от избытка чувств беловолосый Аралинэль воздел руки к небесам и тут его взгляд упал на меня: — А ты чего молчишь, темный? Кому, как не тебе знать, грозит ли что-то нашему посольству?