Consecration

Лицо Вэйтаса немного напряглось, и он произнес:

— Да, это так. Но кто сказал тебе? Гроссмейстер Руаил?

— Вы сделали верную догадку. Но не волнуйтесь, я никому не расскажу, ведь знаю, каково обращение сейчас к магам. А зачем вы направляетесь в Сканор?

Долго или коротко, нет, скорей долго рассказывал фокусник свою историю. Когда он обращался к торговцу, тот всякий раз изображал грустную мину сочувствия.

— Что ж, однажды на корабле капитана Ствопа я перевозил свой товар. Думаю, "Разящий по волнам" (корабль Ствопа) поможет вам в ваших поисках.

Так двое путников шли до тех пор, пока не услышали запах дыма, а вскоре и крики о помощи:

— Кто-нибудь, помогите!

Торговец и мистик вышли на бугор и увидели черный столб дыма, исходящий из трех догорающих повозок. Из одной повозки доносились пронзительные крики. Путники подбежали к ней, и увидели запертого в клетку мальчишку, находившегося в окружении огня.

— Откройте, пожалуйста, откройте!

— Где ключ?! — быстро спросил фокусник.

— Выбейте, скорее, по-жа-луй-ста!

Из подручных материалов в округе не было ничего такого, чем можно было бы сбить замок на дверце клетки. Торговец быстро придумал, что сделать — он достал из своей сумки увесистый золотой кубок — как раз ту самую "Чашу слез". Почти вся она была покрыта крепкими адамантами, поэтому пара ударов по замку разбили тот вдребезги.

Мальчик быстро выскочил из клетки, и повозка через мгновение окунулась в пламя. Фокусник помог ему затушить горящую одежду с помощью магии. Спустя двадцать минут пламя погасло, съев все повозки. Мистик спросил парня — кто он, как с ним произошла данная ситуация и почему произошла. Юноша отвечал мелкими вздохами — был виден его шок и поражение от случившегося, но потом начал более понятно:

— Если бы не вы, я сгорел бы подобно моему помещику с остальными рабами, но я жив и более не раб! Какое хорошее чувство!

— Раб? — удивился мистик, — Так что же произошло?

— Дело в том, что я и мой хозяин переезжали из одного поместья в другое. Прежний дом он продал, и мы направлялись в новый через этот лес, как тут на нас напала банда разбойников. Все золото забрали, помещика привязали и подожгли повозки. Посмотрели на меня — я итак в клетке был, и решили все оставить, как есть.

— Не спасли тебя? — спросил торговец, вступив в разговор.

— Нет конечно. Искоса посмотрели только, и скрылись в чаще леса. Огонь к моей повозке по цепочке долго пробирался, поэтому я еще живой и говорю с вами. Я обязан вам жизнью, но становится вашим рабом не собираюсь.

— Никто тебя больше не сделает рабом, не волнуйся, — убедительно заявил Вэйтас, — скажи только, кто был твоим помещиком?

— Моим помещиком? Да наверное ужаснейший человек, которого только видел мир. Но не буду о нем сейчас так, почту лучше память о нем. Хотя, если честно, я рад, что все так получилось. Послушайте, добрые сеньоры, вы спасли мою жалкую жизнь! Я отблагодарю вас, но прежде хотел бы попросить кое о чем.

— О чем же?

— С детства я хотел посвятить себя ратному делу, и не умею делать ничего лучше, чем махать мечом и рубать что-нибудь. Сейчас идти мне некуда, а потому прошу вас — отдайте меня в какую-нибудь гильдию или братство, прошу вас, в Сканорский "Прибрежный меч", или в"Рог буйвола", хоть куда-то.

— Я выполню твое желание безвозмездно. Если не знаешь, "Прибрежный меч" уже расформировали, а "Рог буйвола" находится в Бафаге, куда я тебя и подавно не отдам. Но я знаю решение. Моему другу сейчас нужны добровольцы. Ты знаешь, что такое Орден Сваффара? — спросил Вэйтас.

— О-о-орден С-сваф-фара? Добрый господин! — упав на колени, заговорил юноша, — Да я буду обязан вам по гроб жизни, если вы отдадите меня в этот орден, если это возможно, конечно, если это не сказки!

— Нет-нет, это не сказки, я замолвлю за тебя словечко Руаилу.

— Гроссмейстеру?! Вы шутите наверно, если это правда...

— Правда, я устрою тебя в Орден Сваффара.

С такой добродушной и патриотичной беседой шли наши странники. Фокусник заметил, что от удара "Чаша слез" немного погнулась, но торговец успокаивал его, говоря, что никакая чаша не достойна жизни человека. Сам по себе торговец был добрый и отзывчивый. Ему нравилось говорить, с интересом делиться новостями и впечатлениями произошедшего.

Все спокойно шли, как вдруг нога торговца зацепилась за что-то. Он резко подлетел вверх и застыл в раскачивающемся на дереве сетчатом мешке. Это была ловушка, созданная бандитами и рассчитанная для идентичных нашему продавцу зевак. Со всех сторон, словно роем пчел, прибежало разбойничье войско, причем это было так быстро, будто все мародеры до этого сидели в кустах, как собственно и было. Мальчик стал в боевую стойку и посмотрел затем на фокусника, ожидая того же действия от него, но мистик поднял обе руки к верху, решив сдаться. В глазах юноши было определенно много облома со стороны фокусника-мага. Парень думал — почему могущественный волшебник, имея силу растоптать врага, решил ему просто сдаться? Но Вэйтас стоял недвижно и ждал, когда его взору представится возможность увидеть атамана разбойников. Атаман вышел, а с ним и какой-то бегущий разбойник, которого главарь бандитов спросил:

— Они?

— Да, они. Это они спасли мальчишку.

В глазах атамана блеснула вспышка злобной ярости. Он произнес, немного стискивая зубы:

— Так это вы спасли раба моего врага?! Я полгода пас этого жалкого нищеброда! Друзья моего врага — мои враги. Связать всех! Дальше решим, что с ними делать.

Юноша ожидающе уставился на Вэйтаса, в котором не было ни капли агрессии или сопротивления. Двое разбойников залезли на дерево и сняли трясущегося торговца, который совсем растерялся. Мальчик ринулся бежать в сторону, но один из бандитов схватил его за шиворот испачканной майки со словами "Куда это ты, дружок?!"

Всех "гореприключенцев" накрепко связали и приказали молчать, чтобы им не заткнули рот насильно. Юноша решил воздержаться от молчания, начав громко голосить и звать на помощь, но один из мародеров достал полотенце, с размаху здорово влепив его бедолаге в рот, чуть не выбив передние зубы. Фокусник же спокойно и примерно шел, выполняя все приказания. Казалось, его миротворное лицо полностью согласилось со своим положением и не собиралось ничего предпринимать.

Так свара бандитов и плененных подошла к небольшой покосившейся одинокой заплесневелой башне, которая была убежищем, домом, штабом и дворцом атамана.

— Сейчас мы подыщем вам приют, — под нос рычал глава злодеев, — найдем красивую комнатку с окошком...

— Размера мышиной лазейки. — добавил один из разбойников, и бандиты звонко засмеялись, столь злорадно, что торговец чуть не вырвал (а он был человек впечатлительный).

С продавцом никогда не происходило ничего подобного, поэтому он не знал, как реагировать на данную ситуацию, и от него ничего не исходило кроме запаха пота. Парень, будучи рабом, представлял себе, что такое "комнатка с окошком размера мышиной лазейки", он не раз был там, когда его хозяин выпытывал юношу — скольких овец тот не уследил, скольких кур не доглядел и забыл накормить. Мистик относился ко всему вообще равнодушно, будто был глиняным прутом, который гни, как хочешь.

Так или иначе, всех завели в темницу с орудиями пытки, которые были в исправном состоянии. Парень начал понимать, что ему не выбраться, и еле как, выплюнув полотенце, произнес:

— Дорогие друзья! Я совсем не ел с прошлого месяца, который закончился три дня назад. Прошу вас, дайте мне хоть что-нибудь поесть, хотя бы погрызенную вашими собаками косточку.

— Косточку?! — весело и злорадно спросил атаман, — будет тебе косточка! — С этими словами владелец башни факелом осветил отдаленный угол темницы, где на одном из орудий пыток лежал старый скелет. Атаман подошел к чему-то на подобии гильотины, разделяющей этого скелета пополам, и, взяв одну кость в руки, запустил ее с размаху в мальчика со словами"слови, если голоден". Юноша к счастью успел увернуться, сделав давшееся ему тяжело движение головой назад (ведь он был по уши связан). Кость врезалась в бандита, стоявшего сзади, и тот мгновенно упал без сознания. Несмотря на это, атаман радостно крикнул "в яблочко", а затем резко омрачился, грубо приказав мародерам заковать наших героев в кандалы, что подчиненные сделали охотно. Спать ночью в оковах с шастающими по темнице мышами, как бабками на рынке — не очень приятное чувство. И это чувство должны были терпеть путники всю ночь. Как раз начало темнеть. Из темницы вышли все разбойники вместе с их главарем, который на ходу выдавал свои любимые шутки из области черного юмора. Только когда все успокоились, к бледному мальчику и изнеможенному торговцу обратился Вэйтас:

— Простите, что так получилось, это я не досмотрел ловушку.

— Почему вы не противились этим ублюдкам?! — отчаянно спросил парень, — почему сложили руки?! Вы ведь потушили огонь на мне, щелкнув пальцами! Имея такую силу, я бы испепелил их в прах!

— Не волнуйся, все будет хорошо, мы сегодня сбежим к полуночи. А насчет того, что я не атаковал их... Ни одна душа не умрет от меня! Это мой закон, и я применяю его ко всем душам, неважно, белым или черным! Если ты поступишь в Орден Сваффара, помни этот нерушимый закон. Я покинул орден из-за того, что междоусобицы в стране решаются этим братством с помощью натиска и крови. Это началось со времени, когда гроссмейстером стал Виндвок Кровавое Солнце, который эту новую тактику и запатентовал. Со временем главой ордена стал его сын Руаил, мой друг, но его переубедить я не смог, так что если ты станешь рыцарем, помни правило — максимум, что ты можешь сделать своему врагу — синяк на глазу или ушиб. Если ты переубедишь гроссмейстера, я сочту тебя великим стражем ордена.

— Кажется, я все понял. Что ж, другого и не ожидал, но вашу речь одобряю.

— А как же мы сбежим, если закованы? — поинтересовался торговец.

— Я все сделаю, спокойно, — спокойно ответил фокусник.

Нужно лишь подождать до полуночи, и тогда Вэйтас что-нибудь придумает. Единственное — сидеть в оковах не очень приятно.

— И когда ты стал рабом? — спросил юношу торговец.

— С рождения. Мои родители — рабы герцога Кланфира. Всю жизнь они работали на него, поэтому моя фамилия была — Эн'Кланфир (что означало принадлежность).

— Эн'Кланфир? Это что-то очень знакомое, — утвердил торговец, — по-моему, он был офицером в королевской армии, и ему в награду за заслуги дали поместье с небольшим количеством крепостных, так?

— Да, это так. Кланфир принимал участие в нескольких битвах при Бафаге.

— Эх, Бафаге... — от этого слова фокусник опечалился, — Жаль мне этот городок. Он мирный и хороший, но стоило одному диктатору прийти к власти над ним, как он тут же превратился в военный форт. Теперь Хран-Йом тратит весь бюджет на вооружение.

— Еще учтите тот факт, — добавлял продавец, — что раньше Бафаге никогда не нападал на соседние города, а сейчас своими военными идеями Хран заразил все население этого города. Если и дальше так пойдет, то боюсь, что планы этого тирана могут осуществиться.

— Ну, думаю, это будет вряд ли. До тех пор, пока жив Руаил Кровавое Солнце и Орден Сваффара, у Йома ничего не получится.

— Да, не каждый день приходится видеть магию сваффарцев. Как ловко гроссмейстер в одиночку расправился с тремя тысячами бойцов! Наверное, магия Сваффара — сильнейшая магия в мире.

Фокусник хотел возразить, ведь знал, что есть волшебство еще сильнее, но промолчал из-за соображений здравого смысла. Тут он снова вспомнил о Суме — сердце немного сжалось. Они довольно долгое время провели вместе — выступления в разных городах, походы в Магистэриюс и на Ангангу, встреча с темными эндельгейзерами... Вместе Вэйтас и Сум путешествовали более трех месяцев, и тут ученик Ованвурха резко, просто напросто пропал, в прямом смысле улетел — Вазорайн забрал его неизвестно куда...

Теперь нашим заключенным нужно было дождаться полуночи, когда бандиты уснут, и сбегать из темницы.

Глава 6. Пробуждение забытой силы

Вазорайн остановился, завис в воздухе. Громадный месяц затормозил так быстро, что Сума немного откинуло. Он сразу побежал к Увронрану, спросить — что произошло, а тот в свою очередь спокойно шагал взад-вперед главных ворот со своим невозмутимым видом.

— Что это было?

— Ну что ж, вот мы и приехали! — заявил рыцарь, — Встречай новую землю!

— Какую? — спросил Рутжад.

Потом он оббежал край месяца и понял, что тот идет на посадку. Радость сразу охватила юношу — наконец-то его не будет укачивать, наконец-то он будет стоять на настоящей почве. Вот только почва эта была не такая уж плодородная — со всех сторон Вазорайн окружала одна пустыня, и климат тут был совершенно не такой умеренный. Вазорайн все время находился в небе на приличной высоте в шесть километров над землей, следовательно, все золото на месяце из-за холода покрывал иней, а в пустынной местности, где весь пейзаж состоял только из одних дюн, температура была невыносимо высокая, и из Сума пот начал лить рекой.

Глыба неаккуратно врезалась в песок — это и было конечной стадией полета. Вокруг одна пустыня и упавшая громадина из золота.

— Я спущусь на землю? — спросил Сум рыцаря.

— Лучше не надо, если не хочешь поджариться. Жарко-то как, даже мои кости хрустеть начали, да и из тебя пот льет, смотри как. Заходи лучше во дворец, скоро перелетим в другое место.

— Что? Мы опять поднимаемся в воздух? Я этого не вынесу!

— Ну не будем же мы вечно сидеть и жариться здесь. Так что заходи во дворец, а я пока кое-что сделаю. Нужно перенаправить немного магии из главного двигателя в воздушный конденсатор, а то магия на создание еды тратится впустую.

Рыцарь имел ввиду, что пища во дворце создавалась сама с помощью магии, и она так же интегрировалась во всех зданиях золотого города, а ведь в этом смысла не было, потому что эту еду никто не ел, и она пропадала зря, а нашим двоим героям еды итак было предостаточно. Именно из-за этого Увронран решил развеять заклинание интеграции пищи, потратив вырученную магию в воздушный конденсатор — магический конденсатор, поднимающий месяц над облаками.

Рыцарь спустился в подземелье замка, и включил там несколько рычагов, от чего магическая энергия мигом перешла в конденсатор, а еда из эктоплазмы превратилась в пыль. Стоит учесть тот факт, что, как мы так же знаем, Вазорайн не спускался бы на землю без надобности, и делал это потому, что где-то поблизости проходило магнитное поле, излучающее приличное количество магической энергии для того, чтобы месяц мог спокойно ей подкрепиться при посадке.

— Какая большая пустыня, даже Ирави не сравнится с ней, — сказал Сум.

— Ирави? — усмехнулся рыцарь, — С такой пустыней не сравнится и десять Ирави — это самая жаркая, большая и засушливая пустыня на всей планете нашей! И это место было идеальным для подготовки воинов, не знающих изнеможения и усталости — настоящих паладинов ордена Сваффара. Здесь даже я в свое время обучался.