Первые пятнадцать-двадцать минут дама пыталась 'подбить' наглую живность тапкой, журналом и даже тряпкой для мытья пола, но спортивные навыки из прошлой жизни так просто не пропьёшь — Василий активно уворачивался, издавая в перерывах между 'воздушными атаками' победоносный писк. В конце концов, леди Инкогнито остыла. Последующие полчаса Терре пришлось выслушивать монолог на тему того, как тяжела и неказиста жизнь среднестатистического грызуна.

— Ты, сволочь, зачем дорогую вещь испортил? — Рявкнула женщина, гневно раздувая ноздри и потрясая подобранным с пола огрызком.

— Зубы чешутся! — Пожаловался хомяк и пустил слезу, которая крайне неестественно смотрелась на пушистом рыльце. — Они же в мозг мне врасти могут! — Раздался очередной всхлип. — Злая ты... — Васька принялся мыть мордочку и, задев лапками свои миниатюрные оленьи рожки, запричитал с новой силой: — Ещё и рога эти! Вот за что ты так со мной, Воронова? Неужели не могла прямо сказать, что к тебе прикасаться нельзя?!

— Да я и сама не знала... — Неуверенно пожала плечами полубогиня, убирая с лица прилипшую тёмную прядку волос. — Ладно, будешь должен. — Усмехнулась она. — Пойдём чай пить?

Вскоре леди Инкогнито и её случайный питомец вовсю хрустели печеньками.

— А,

* * *

... — Вдруг выругался Василий, обжегшись горячим чаем, чем вызвал приступ истерического хохота у женщины (поверьте на слово, матерящийся рогатый хомяк — это что-то!).

— Давай, чего-нибудь холодненького тебе в чай добавлю. — Отсмеявшись, предложила дама.

— Ага! — Кивнул красавец-спортсмен-грызун, облизывая языком пострадавший носик. — Тер, расскажешь, как до жизни такой докатилась, а?

— Это всё папаша мой блудный виноват! — Высказалась хозяйка дома, доставая пакет молока из холодильника. — То жертва ему нужна, то замуж выдать решил... — Она тяжко вздохнула.

— Так ты замужем? — Живность округлила глазки, отчего приобрела вполне себе 'ми-ми-ми-шный' вид.

— Неа, только обручена. — Протянула Терра и вдруг ощутила странную потребность, граничащую с безумной навязчивой идеей. — Мне срочно нужно в спальню. — Женщина подхватилась со стула и направилась туда, куда её вели ноги.

— Ты куда? — Васька проворно спрыгнул со стола на пол (когда только наловчился?) и помчался следом за своей 'бывшей'.

Леди вошла в заветную комнату и огляделась: прямо на подушке лежал светящийся конверт, к которому даму тянуло словно магнитом.

— Тер, что это за хрень? — Поинтересовался запыхавшийся от быстрого бега хомяк.

— Не знаю, — отмахнулась она, — наверное, очередное обучающее пособие от папаши. — Полубогиня всё-таки сумела отыскать в глубине своей сущности источник силы и успешно осваивала (правда, больше в теории, нежели в практике) Основы Мироздании.

— Может не надо? — Опасливо поинтересовался гражданин Драгунов: маниакальный блеск в глазах женщины его откровенно пугал.

— Тьфу на тебя! Трусишка! А ещё мужиком когда-то был! — Возмутилась Терра и взяла письмо в руки. Свечение пропало, леди с ухмылкой взглянула на трясущегося грызуна и смело надорвала край конверта, дабы изучить его содержимое. Внутри обнаружился обыкновенный лист бумаги, на котором стали проступать золотистые буквы. — Что за...? — Дама нахмурила брови, и через мгновение облако того же цвета, что и текст в письме, окутало её стройную фигуру.

— Терра! — Хомяк в ужасе принялся метаться по комнате, попутно издавая истошный вопль-писк. Но было уже поздно: облако испарилось, а вместе с ним пропала и женщина.

* * *

Как только Цирцилиан пятый аккуратно и почти бесшумно закрыл за собою дверь (верный признак того, что гнев и ярость Его Величества достигли критической отметки), Присцилла Саттер разрыдалась, крепко сжав в объятьях подушку, пока ещё хранившую запах единственного мужчины, которого леди когда-либо любила.

Много лет назад женщина запретила себе думать о прошлом, но теперь... когда произошло то, о чём она так долго мечтала и чего боялась, воспоминания подобно бурной реке прорвали плотину и нахлынули со всей нерастраченной за прошедшие годы силой. Юная наивная селенитка, искренне полагавшая, что истинному чувству подвластно всё, увы, не погибла в своём заточении, куда её поместила холодная и расчётливая дама, появившаяся на свет, благодаря союзу предательства и долга...

После вынужденного вступления в брак Присцилла столкнулась с массой проблем: презрение супруга, до сей поры предпочитающего мужчин; неприкрытая ненависть свекрови (ещё бы, ведь все знали, чьего ребёнка её невестка носит под сердцем); ссылка в заброшенное и запущенное имение, где в первую зиму ей приходилось спать в шубе; тяжёлые роды, которые принимала старушка-мать местной поварихи... А ради того, чтобы Курту наняли приличных учителей, леди около часа стояла на коленях перед главой рода (старшим братом её мужа), и лишь, благодаря жалости официального супруга старшего лорда Саттера, просьба Приссы была удовлетворена.

А потом появился ОН! Мужчина-загадка, владевший странной иномирской магией, появлявшийся и исчезавший без предупреждения. Тот, кто никогда не называл женщине своего имени, стал для неё опорой и поддержкой. ОН, словно из глины, вылепил новую Присциллу — невозмутимую и уверенную в себе; подсказал, как, несмотря на удалённость от двора, всегда оставаться в курсе событий (так был учреждён дамский салон); в конце концов, дал своей любовнице настоящую силу и поставил её во главе весьма влиятельного собрания селенитских магов, по какой-то причине отвергших Светлейшую.

Поэтому в настоящий момент леди будто разделилась надвое: вырвавшаяся на свободу Присса хотела бежать за любимым, но рассудительная Присцилла считала, что следует оставить всё, как есть.

Душевные метания привели женщину к мысли о том, что необходимо срочно попросить совета зеленоглазого покровителя. Она никогда не скрывала (да и не смогла бы скрыть!) своих чувств к правителю Лода, но безымянного сей факт нисколько не смущал. Братья по Ордену считали мужчину Богом, но леди Саттер полагала, что ОН просто одарённый маг из иного мира (поверить в то, что божественная сущность могла избрать её в качестве любовницы, дама не была готова). Что же, пора!

Присцилла достала из ящика стола свечи разных цветов — по одной на каждую сторону света: жёлтую — для Востока, красную — для Юга, синюю — для Запада, зелёную — для Севера. Расставив их по углам накрытого чёрной бархатной материей кубического столика, одновременно выступавшего алтарём.

Работа со стихией Огня давалась селенитке сложнее всего, потому воспламенить свечи она предпочла обычным способом — чиркнув зажигательной палочкой по специальной дощечке.

— Запад, Восток, Север и Юг! Духи стихий, замкните мой круг! — Пропела женщина стандартную для начала любого ритуала (само собой, 'любого' из перечня тех священных действий, которым научил её покровитель) фразу.

По прошествии получаса, когда круг был, не только сотворён, но и очищен, леди спрятала лицо в ладонях и приступила к самой ответственной части ритуала — визуализации: следовало представить лицо призываемого объекта во всех деталях. Как назло, перед внутренним взором постоянно всплывали голубые глаза короля.

Наконец, Присцилла сконцентрировалась на первоочерёдной задаче и... ничего! Женщина неверяще потрясла головой: как же это? Ведь ОН установил между ними связь, для которой даже границы миров не являются преградой! Последующие попытки также не увенчались успехом...

Леди Саттер побледнела: что бы ни произошло, но она вновь осталась в одиночестве. О, Боги! За что?! Впрочем, теперь она знает, как действовать дальше!

Обновление от 22.12.2014

* * *

Селена сходила с ума от бездействия... Её загадочный похититель до сих пор не появлялся. Магия места давала Богине всё необходимое (например, прямо сейчас женщина возлежала на огромном мягком диване, напоминающем пушистое облако), но избавить блондинку от скуки не могла.

— Ну, где же Ты?! — В отчаянии выкрикнула Она, сжимая кулаки. Губы ещё чувствовали вкус тёплой слегка шершавой кожи Его руки, сознание по-прежнему будоражила потревожившая его чужая сила.

Селена без особой грусти думала о странно завершившемся замужестве: всё в нём было неправильного с самого начала. Огневолосый Бог создал жён, но не любил их... Даже невинность обе Богини потеряли не с супругом, а с первыми с Мире жрецами! Собственно, за всё время брака супруг так ни разу и не прикоснулся, по крайней мере, к Светлейшей. Сёстры из кожи вон лезли, чтобы занять в сердце их Творца хоть какое-то место, но впустую! Создатель предпочёл им обеим смертную (хотя... кто знает, сколько лилитанок и селениток прошло через Его постель?).

Пожалуй, неопознанный носитель божественной искры, оказался прав: Богине следует радоваться. Вот только чему? Блондинка вспомнила жестокий поцелуй в день первой встречи с зеленоглазым хозяином Её тюрьмы, в тот момент Она испугалась, сейчас же (может быть, по причине того, что Светлейшая стала свободной от сдерживающих Её эмоциональную натуру обязательств) при мысли о возможном повторении произошедшего по телу женщины растекалась сладкая истома.

Впрочем, темноволосый Бог умел проявлять нежность: память подкинула Селене последний разговор со столь притягательным и одновременно опасным незнакомцем. О, как бы Она хотела снова очутиться в Его крепких объятьях и забыть обо всём! Носительница силы густо покраснела, поскольку стеснялась признаться самой себе в переполнявшем Её желании.

От романтических и эротических мечтаний женщину отвлекла вспышка яркого света, которую Богиня заметила периферическим зрением. Она подскочила с дивана и помчалась к сиянию в надежде, что сейчас увидит того, кто забрал Её из прежней жизни... Однако, рассмотрев свечение как следует, Селена пришла к выводу, что оно не имеет никакого отношения к безымянному божеству. Сила мужчина имела цвет Его глаз — глубокий насыщенный зелёный, свечение же было золотистым и, скорее, отражало Её сущность.

Богиня определённо не хотела возвращаться к прежней жизни, поэтому, будучи от сáмого сотворения подозрительной, Она гордо продефилировала обратно к дивану. Теперь в Её жизни есть тот, кто будет принимать за Неё решения (пусть Он ещё об этом и не знает)!

Повернув голову в сторону света, Селена не сумела сдержать крик: свечение приблизилось. Женщина нервно сглотнула и затрясла блондинистой головой, стремясь отогнать наваждение. Но 'мираж' отказывался исчезать, напротив, он словно сделал ещё один шаг навстречу к Богине. Последняя вжалась в диван, ощущая как ком в горле поднимается всё выше по мере приближения золотистого сияния. В конце концов, оно вплотную 'подошло' к Светлейшей и предприняло попытку дотронуться до Неё.

— Не-е-ет! — Селена изо всех сил стремилась увернуться, но свет окутал Её со всех сторон, параллельно набрасывая пелену на сознание женщины, дабы Она больше не могла сопротивляться.

Очнувшись, Богиня поняла, что перенеслась в какое-то новое место вместе с изумрудным плюшевым диваном, в который Она намертво вцепилась ногтями от ужаса.

— За что? — Прошептала Светлейшая, глотая непрошеные слёзы. А потом блондинку накрыла благословенная истерика, отправившая Её в забытьё.

Обновление от 27.12.2014

* * *

После долгих скитаний по просёлочным дорогам молодые селениты из пажеского корпуса, наконец, вышли на широкий тракт, ведущий к цели их путешествия. Юноши умудрились заблудиться, потому задержались на целых пять часов. Но, несмотря на это, успевали к началу заседания магического крыла селенитской ложи Ордена.

Во дворе парней встретил пожилой прислужник, который, узрев на шее Гая кулон с Чинтамани, склонился в три погибели и, бросая косые взгляды на парадный вход поместья, быстро зашептал:

— Пожалуйте за мною, господа!

Старик провёл пажей в конюшню, где спешно расседлал их лошадей, после чего нырнул в миниатюрную дверцу и поманил прибывших за собою. Молодые селениты переглянулись, слаженно выдохнули и полезли в узкий проход (высокому патрицию Фабию-младшему пришлось пригнуться, чтобы не стукнуться головой о низкий потолок, и двигаться бочком, дабы широкие плечи не застряли в лазе).

— Госпожа просит прощения, — прошелестел прислужник, — но ситуация требует конспирации. Уже недолго осталось: буквально, один поворот. — Старик метнулся налево.

Вскоре троица добралась до пункта назначения. В пятиугольном зале, больше всего напоминающем каменный мешок, было не протолкнуться. Милош адресовал другу вопросительный взгляд, тот в ответ ободряюще кивнул, хотя и сам чувствовал себя не в своей тарелке.

— О, юный Фабий! — Раздался радостный возглас откуда-то слева. Гай резко повернул голову и приветственно вскинул руки: к пажам приближался младший брат Марка. — Аврелий Туллий, — представился симпатичный темноволосый мужчина среднего роста и телосложения, сосредоточенно разглядывая русоволосого крепкого юношу.

— Милош, наследный граф Кáрпач. — Парень выдавил из себя улыбку.

— Гай, ты проверил своего приятеля, прежде чем привести его сюда? — Строго поинтересовался брат любовника его дяди. Немой селенит усмехнулся и, заключив друга в крепкие объятья, нежно чмокнул его в щёку. — Вот, значит, как? — Аврелий задумчиво почесал кончик носа.

— Ладно, вы, наверное, устали и проголодались? — Он подхватил парнишек под руки и, протащив сквозь толпу, доставил прямиком к столу с закусками.

— Да, мы оба благодарим Вас! — Важно произнёс Милош. — Хотя, откровенно говоря, мы рассчитывали на более комфортные условия... Почти сутки добирались!

— Сегодня всем нам не повезло... Госпоже неожиданно нанёс визит Его Величество, но он отбудет вместе с дамами из салона Присциллы. В общем, нужно продержаться около часа. — Темноволосый пододвинул к себе тарелку с морскими гадами и щелчком пальцев приказал ближайшей 'осьминожке' подлететь к его рту.

— Так Вы — маг? — Милош попытался изобразить на лице маску восторженного идиота. — Может быть, Вы сумеете вернуть моему другу речь?

— Увы, я не настолько силён... — Аврелий похлопал крепыша по плечу, окончательно успокаиваясь: мальчишка, похоже, и правда, влюблён в племянника Юлия. — Попробуй обратиться со своей просьбой к Госпоже, она — жрица Бога Жизни — и на многое способна.

...Пока пажи изо всех сил пытались втереться в доверие к 'братьям', единовластный правитель Лода расставался с любимой женщиной навсегда.

— Присса, ты уверена, что не желаешь ехать с нами?

— Ваше Величество, Вы обещали покинуть мой дом. — Красавица вновь превратилась в лёд. Лишь на мгновение в её карих глазах мелькнула искра: — Берегите моего сына!

— Нашего сына! — Поправил её король, делая акцент на первом слове.

— Прощайте, Ваше Величество! — Проронила леди Саттер, вновь не поднимая глаз.

— Матушка! — Наследник трона обнял на прощание ту, что подарила ему жизнь.

Цирцилиан пятый, Курт и Освальд — все трое в расстроенных чувствах — поплелись к конюшне за своими скакунами. Монарх был опечален отказом возлюбленной; Курт также до этой поездки в глубине души надеялся на то, что родители воссоединятся; граф Торстейн (в отличие от прочих) жутко расстроился от того, что предприятие не увенчалось успехом: все дамы из салона Присциллы Саттер где-то что-то слышали об Ордене, но ничего конкретного поведать Главе Тайной Службы Лода не могли.