Услышав это, Соби недоумённо воззрился на меня, потом на Игоря, снова на меня. Ясно было, что он не желал играть роль прислуги. А я мысленно посылала ему мольбу: "Подыграй, подыграй..."
— Он же не понимает по-русски, Игорь, — неловко напомнила я.
— Видимо, действительно не понимает. — Игорь внимательно следил за парнем. — Гив ми уоте!
Наверно, Соби всё-таки понял, что деваться некуда и придётся включиться в игру. Он коротко поклонился мужчине и сухо ответил:
— Эбей, мастэр.
Развернувшись, Соби ушёл в кухню. А Игорь развернулся ко мне. Неприятный допрос ещё не закончился.
— Он только убирается и готовит? — Мой мужчина снова сверлил меня пристальным взглядом.
— Ну... в общем, да. — Я старалась держаться естественно. — Но он мне ещё дверь шкафа починил, зеркало помог повесить...
— Не притворяйся, что не поняла меня! — рявкнул Игорь. — Ты с ним спишь?
Вот тут меня захлестнуло уже вполне искреннее возмущение.
— Что?! Да как ты... Как ты смеешь?! За кого ты меня принимаешь?! — повысила я голос.
— Ладно, ладно, не злись, — более примирительно заговорил Игорь. — Я просто проверил.
— Ничего себе проверочка! Ты меня оскорбляешь!
В комнату вернулся Соби, в руке он держал маленький поднос со стаканом воды. Игорь снова окинул парня презрительным взглядом.
— Я верю тебе, Милена, — продолжал он со мной говорить, почти спокойно. — Знаю, ты не унизишь себя до связи с цветным. К тому же за четырнадцать месяцев нашего знакомства ты не дала мне ни одного повода подозревать тебя в неверности. Ну хорошо, пусть этот китаец остаётся, раз он тебя так забавляет. Но только на месяц. И будь с ним осторожна. Эти узкоглазые азиаты такие хитрые. Приглядывай за ним, ты знаешь как.
Игорь, несомненно, намекал на видеокамеру. Он даже обернулся и посмотрел куда-то в угол под потолком. После он приблизился к Соби. Парень с коротким поклоном протянул поднос со стаканом. Не отрывая от "слуги" высокомерного взгляда, Игорь взял стакан, отпил глоток и, вместо того, чтоб вернуть стакан на поднос, демонстративно бросил его на пол. Естественно, тонкое стекло разлетелось на осколки, а вода образовала лужу у ног Соби.
— Клир зе фло, — бросил ему Игорь и, направившись в прихожую, обратился ко мне. — Проводи меня, Милена.
Не смея от нахлынувшего чувства вины поднять глаза на Соби, я прошла следом за Игорем в прихожую. Там мой любовник развернулся ко мне и после долгого поцелуя строго предупредил.
— Я тебе доверяю, милая, верю, что любовь твоя настоящая. И на этот раз не стану устраивать слежку. Но если ты это доверие предашь, нам придётся расстаться. Понимаешь?
Я согласно кивнула. И наконец Игорь ушёл. Закрыв за ним дверь, я устало прислонилась к стене. Мне было очень стыдно, невообразимо стыдно перед Соби за наше с Игорем поведение. Парень не заслуживал таких оскорблений. Я теперь и не знала, как смотреть ему в глаза.
Из комнаты донёсся негромкий звон стекла. Всё равно надо идти к нему. Надо обязательно извиниться. Какой, наверно, сволочью он теперь меня считает. С тяжёлым сердцем я вернулась в комнату. Сидя на коленях, Соби неторопливо собирал с пола осколки и складывал их на поднос. Выглядел он спокойным, даже равнодушным. Длинная чёлка полупрозрачной шторкой прикрывала его лицо. Я прошла и опустилась на мокрый пол напротив парня.
— Прости меня, — произнесла я.
— За что?
— Что назвала тебя слугой.
— А кем бы ты меня назвала? — тускло отозвался Соби, не поднимая головы. — Соседом? Другом детства? Коллегой по работе? Или сбежавшим от мафии пленником? Я считаю, ты придумала лучший вариант. Зато теперь, когда бы он ни пришёл сюда, у меня есть веская причина находиться в этом доме.
Я подобрала несколько осколков и положила их на поднос. Я прекрасно понимала, почему Игорь вёл себя так с Соби. Он хотел показать, кто в доме хозяин и указать "слуге" его низшее положение. Но самое противное, что Соби наверняка это тоже понял. Более того, он отлично слышал и понимал оскорбительные слова хозяина дома. Игорь ушёл, а мне теперь принимать на себя весь стыд за его поведение.
— И тебе нравятся такие мужчины? — поинтересовался Соби всё тем же бесцветным голосом.
Я взглянула на парня, но он по-прежнему смотрел в пол.
— Просто Игорь был очень разозлён, — оправдывалась я. — А на самом деле он хороший, добрый, заботливый...
— А ещё заносчивый богач и националист.
— Ну, да... есть немного, — со вздохом признала я.
— К тому же он стар для тебя, — продолжал наводить критику Соби.
— Он не старый, — защищала я моего мужчину. — Он хорошо выглядит на свои года.
— Да ему лет пятьдесят, не меньше. — Соби соизволил поднять голову.
— Не пятьдесят! Не пятьдесят... Сорок восемь.
— О да! Я существенно ошибся! — усмехнулся Соби.
Ну, это уже слишком. Может, он и обижался, но лезть не в своё дело, да ещё и с насмешками, он прав не имел.
— Да что ты знаешь, чтоб упрекать мою жизнь? — вскочив на ноги, возмутилась я. — Кто ты такой, чтоб вмешиваться в наши отношения?!
— И в самом деле, кто? — Соби вновь обратился к осколкам. — Всего какой-то слуга-китаец, узкоглазый хитрый тип.
— Не строй, пожалуйста, из себя униженного и оскорблённого!
Я нервно передёрнула плечами и направилась прочь.
— Между прочим, твой ухажёр действительно меня...
— Ай!
Я громко вскрикнула от резкой боли в ступне. И впервые в жизни пожалела, что хожу по дому в носках, а не в домашних тапочках.
Как беспомощная цапля я на одной ноге застыла посреди комнаты. До дивана было ещё приличное расстояние, пару шагов. Надо хотя бы допрыгать до него и посмотреть, что поранило ступню. Несомненно, отлетевший осколок, что ж ещё?
Я приготовилась к прыжку, но в этот момент меня приподняли крепкие руки. Соби без лишних слов усадил меня на диван, подкатил журнальный столик и положил на него мою раненную ногу. Рассмотрев ступню, он аккуратно взялся за осколок и выдернул его. Я снова ахнула, почувствовав боль.
— Хорошо, что он не глубоко вошёл, — сказал Соби, снимая с моей ноги носок. — Но кровь идёт. Где в твоём доме аптечка?
Я указала на тумбочку. Соби вынул аптечку, достал из неё йод, вату, бинт, принёс из кухни миску с водой. Потом протёр влажной ватой ступню, смазал ранку йодом, и перебинтовал. Парень действовал быстро и по-деловому.
— Крови больше нет, — сказал он, завязывая узелок на повязке. — Да и ранка небольшая. До завтра заживёт.
Соби ещё раз осмотрел свою работу, после взглянул на меня и улыбнулся.
— Сейчас я вытру пол и разогрею ужин, — сказал он.
От его улыбки и мягкого голоса я почувствовала себя виновной во всех смертных грехах Человечества. Соби собрал оставшиеся осколки, затем принёс половую тряпку, вытер насухо пол. Ощущая себя крайне неловко, я решила хотя бы сама дойти до кухни, хотя бы помочь с ужином. Но заметив мою попытку встать, Соби немедленно остановил меня.
— Не опускай ногу, сиди так, — приказал он. — Пусть кровь отступит от раны. Я тебе сюда еду принесу.
Сказал и отправился в кухню. Ну нет, я не привыкла, чтобы вокруг меня так суетились. Я даже маме такой заботы не позволяла. В конце концов, рана-то не смертельная. Встав с дивана, я похромала следом за парнем. Соби стоял у плиты спиной ко мне. Он не видел меня. Может, слышал лучше обычного, так как его длинные волосы были заправлены за уши, но не видел. Однако с упрёком сказал:
— Так и знал, что не станешь сидеть.
— Разве я так громко хожу?
— Нет. Просто я уже начинаю постепенно познавать твою своенравную натуру.
Соби с лучезарнейшей улыбкой обернулся ко мне, подошёл и заботливо взял меня под руки. Зачем он так поступает? Разве не понимает, что от его действий совесть, мучаясь сама, раздирает и меня на части? Парень провёл и усадил меня за стол. Настроение его подозрительно быстро улучшалось.
— Ты притворяешься или вправду так легко прощаешь обиды? — с недоверием поинтересовалась я.
— Смотря, как обидят, — ответил Соби. — А вообще, если во мне гнев не поддерживать, он быстро проходит. У нас говорят: "У кого весёлый нрав, тот и сквозь железо пройдет".
Парень вернулся к плите, где на огне стояла закрытая крышкой большая сковорода и издавала шкварчащие звуки.
— К тому же, я не хочу портить с тобой отношения из-за какого-то грубого невежды, — добавил Соби, открыв крышку и перемешивая ароматное содержимое сковороды. — Мы и так ссоримся каждый день. Прямо как в японских дорамах. Там герои тоже постоянно то ругаются и расходятся, то мирятся и сходятся.
— Ты любишь смотреть эти дорамы?
— Не так, чтоб очень. Смотрю, когда больше делать нечего. Хотя среди них встречаются довольно интересные.
— А покажи мне хотя бы одну.
Удивлённо приподняв бровь, Соби с интересом покосился на меня.
— Но это обычные сериалы о любви.
— Ну и что? Я никогда не видела японских сериалов о любви.
— Кимари [ решено ], — согласился Соби. — После ужина найдём что-нибудь достойное внимания. Я даже знаю, что. Очень весёлый фильм. Тебе понравится.
5日
Хорошо, что в тот день у меня не было много работы. Ибо мои мысли совсем не хотели вилять среди цифр, а предпочитали витать где-то в облаках приятных воспоминаний.
Прошедший вечер начался ужасно со скандалов, зато закончился весело со смехом. И всё благодаря Соби. После ужина, пока я принимала душ, он нашёл в интернете фильм, который хотел мне показать. Правда, этот японский сериал оказался без перевода. Впрочем, Соби решил проблему быстро, отважно возложив нелёгкую роль переводчика на себя. Фильм был интересным и весёлым, но ещё больше меня веселил переводчик. В зависимости от персонажа, Соби менял тембр голоса, старательно передавал эмоции героя, то охая, то рыча, то скромно заикаясь, то гневно вскрикивая. Особенно смешно у него получалось женское кокетство. Мы просмотрели три серии. Я уже изнемогала от смеха, слёзы текли потоком, щёки болели.
— Ну что, ещё одну серию смотрим? — поинтересовался Соби.
— Нет! Пожалей меня, — взмолилась я, с трудом переводя дыхание после бурного смеха.
— Значит, тебе фильм не понравился.
— Понравился. Но у меня больше нет сил смеяться. Ох, Соби, тебе только в кино сниматься!
— Да вот, не получилось.
— А раньше ты нигде не участвовал? В каких-нибудь спектаклях?
— В детстве только, в школьном театре. Но так как я был очень толстым, то мне доставались лишь роли глупых обжёр да жадных хозяев.
— Ты был толстым? — не поверила я. — Да ладно!
— Круглым, как мячик, — спокойно ответил Соби. — Когда я пошёл в школу, мама решила отдать меня в какую-нибудь спортивную секцию. Но такого толстяка нигде не брали, только в сумо. По соседству с нами жила учительница танцев, она пожалела меня и приняла в свой класс. Там было двенадцать девочек и два мальчика. И я. Девчонки смеялись надо мной. А мне так понравилось танцевать, что я решил во что бы то ни стало стать лучшим, среди всех. А позже у меня появился более серьёзный стимул похудеть.
— Какой?
— В наш класс пришла Нарико.
— А ты упёртый. Во всём добиваешься цели.
— Да, я настырный.
Вернувшись в реальность, я обнаружила, что улыбаюсь. Со стороны это, должно быть, выглядело странно. Я скорее сняла с губ улыбку. Но едва воспоминания коснулись веселья прошедшего вечера, она против моей воли вновь появилась. Я встряхнулась, заставив себя выйти из тумана памяти, и огляделась. Все работали, не обращая на меня никакого внимания. Все, кроме Карины. В последние дни она почему-то уделяла мне много внимания, наблюдала за мной. Именно в последние дни, именно с тех пор, как я рассказала ей о поселившейся в моей квартире Свете. Я отвернулась и сделала вид, будто углубилась в работу.
Но не до работы было мне. Страшно хотелось увидеть Соби. Благодаря скрытой камере, это желание, а главное, его исполнение обещало войти в привычку. Я развернула ноутбук и включила камеру.
И вот снова моя комната. Но сегодня мне предстояло увидеть нечто новенькое. Опираясь на невысокий стеллаж у стены, Соби проделывал балетные упражнения. Ну конечно, он же профессиональный танцор, ему нужно поддерживать форму. Батман глиссе, деми брас, эн крос, деми плие, гранд плие, батман фондус — как мне всё это было знакомо. Даже какая-то ностальгия душу затронула. Соби занимался со всей серьёзностью и ответственностью. Тело его было гибким, движения плавными, спина предельно ровной. Джинсы он сменил на мои голубые спортивные брюки, ноги босые. Волосы на этот раз забраны уже в два хвостика — фонтанчик из чёлки и локонов на висках и короткий хвост на макушке — чтобы ни одна прядь не мешалась.
Я с большим интересом наблюдала за занятиями парня. Это было действительно красиво даже без музыки. Моя память выискивала в своём словаре названия всех упражнений, мои мышцы невольно вспоминали напряжение от когда-то знакомых им движений. Если подумать, не так давно это было, всего каких-то восемь лет назад. Восемь лет. Всё-таки давно.
Сколько прошло времени за наблюдением, не знаю. Фильм меня увлёк. Я вскинула короткий взгляд на коллег — но мной, казалось, никто не интересовался. Даже Карина. Хорошо.
Закончив упражнения у импровизированного "станка", Соби вышел на середину комнаты. Неужели будет танцевать? Теперь нужна музыка. Я подключила наушники. По радио пела бодрая современная песня, мало подходящая для занятия балетным танцем. Впрочем, как выяснилось, именно такая музыка и нужна была Соби, так как танец его оказался далёк от классики. В чёткие уверенные движения мягко вплетались плавные и ласкающие. Причём в танце участвовало не только тело, но и мимика лица и выражение глаз. Всё это вместе создавало единую выразительную эмоциональную картину, оторваться от которой мне было невозможно.
Внезапно Соби остановился и повторил последнее движение. Замер, пристально смотря перед собой. Только теперь я обратила внимание, что во время всего короткого танца, парень постоянно направлял взгляд на стену, будто в зеркало смотрел. Но на этой стене не было зеркала, даже маленького. Зато именно на ней располагалась камера, полностью исключавшая её из своего обзора, и поэтому возможность узнать, во что же смотрится танцор, у меня отсутствовала. Может, в телевизор? Но он стоял ближе к углу, и экран его находился не так высоко.
Но Соби репетировал определённое движение, подбирая под него подходящий наклон головы и взгляд, и он явно наблюдал за своими действиями в зеркале. Загадка.
В кабинет вошёл наш начальник Всеволод Петрович, лысоватый поджарый мужчина средних лет. Встрепенувшись, я немедленно закрыла ноутбук. Начальник обвёл нас всех внимательным взглядом и поинтересовался, кто из нас сейчас свободен? Мы дружно промолчали. Но в моих глазах видимо промелькнула неуверенность, и он подошёл ко мне.
— Заведи провóдки и составь справку. Срочно, — распорядился Всеволод Петрович, положив мне на стол документы, и после степенно вышел из кабинета.
Делать нечего, придётся отвлечься от танцора и выполнить срочную работу. К моей радости, времени она заняла не слишком много, чуть больше часа. Я отнесла справку директору, получила от него сухое спасибо и скорее вернулась к прерванному фильму.
