Пламя танцует в ладонях моих

— Так то магические, а то чародейские. Не видишь разницы что ли, пацан?

— По правде сказать...

— Ох, подобрал я тебя на свою голову. Туда же, бес, а бревно бревном. "Магические" значит "сделанные магом". Кроме боевых колдунов и ведьм есть и маги-ремесленники. Они выплавляют из железа сталь прямо взглядом и жестами, в воздухе, из жидкого золота делают самые тонкие украшения, какие ни один мастер не сможет, выращивают пауков, которые дают сразу цветной шелк, или такие цветы и таких пчел, что получившийся мёд потом с двух капель валит сильней любой браги. Этих магов мало, их держат за второй сорт, но они гребут деньги мешками, потому что делают вещи на заказ, поштучно, очень-очень дорого. Но в самих вещах магии нет, говорят, что Шулеры вроде тебя многие из них ухитрялись повторить безо всякого колдовства, а порой и некоторым мастерам удаётся.

— Ну а если на такой меч ещё и чары наложить?

— Да, в бездну тебя, как?! На чьей силе они работать будут? Только живое может питать магию, никак иначе. Можно наложить чары на целый лес, который сам будет их кормить, но нельзя заколдовать даже самый обычный кирпич, в нём нет жизни и силы, это же очевидно. Учить тебя всему ещё и учить...

— Но... — я попытался возразить, но тут же замолчал. Харальд жестом велел заткнуться (был у охотников для этого отдельный, довольно унизительный жест), а затем подобраться к нему ближе. Увлечённый разговором, я даже не сразу заметил, что мы дошли до границы нашей территории, и вокруг — уже подлесок, а не высокие деревья.

"Подобраться", это без пояснений значит, что лыжи ещё надо снять, благо хоть тырить их тут некому. Присел, едва не навернувшись набок, несколько секунд провозился с петлями, матерясь под нос и стараясь не рухнуть на спину, но всё-таки справился с задачей. Пригибаясь, я добрался до ветерана, присевшего у заснеженных кустов. Харальд, даром что хромой, уже разобрался со своей экипировкой, и даже аккуратно припрятал доски под кустом неподалёку от тропы. Ещё одним жестом он показал мне в сторону, я послушно повернул голову в требуемом направлении. Мы с Харальдом сейчас находились на опушке, а дальше начиналось широкое поле, под снежной пеленой кажущееся идеально ровным, не считая десятка низких бугров там и здесь. Но на самом деле тут развернулось одно из сражений между ополчением и войсками Санкары, когда город в очередной раз пытались вернуть королю. Место считалось нехорошим, проклятым, вроде и призраков тут видали. Его обходили стороной, да только вот, похоже, не сегодня.

Через поле наискось к кромке леса двигались семеро — без лыж, снегоступов и снегоходов (я мысленно ругнулся от абсурдной здесь идеи), ногами. Но вечно дующий над этим полем ветер сносил снег в сторону, в длинный высокий сугроб у дальней кромки леса, и люди шли практически по промерзшей земле. Двое, с пустыми, вроде бы, руками, замыкали шествие, ещё четверо тащили даже на вид тяжелый и громоздкий ящик или сундук, прикрытый сверху полотном, застывшим на морозе на манер фанеры. Седьмой шагал, даже лучше сказать — шествовал впереди, явно вёл за собой этот отряд, но его походка, манера держаться выглядела странной, и в то же время — немного знакомой. Не воин, всю жизнь носящий доспехи, не лучник, не простой ремесленник или крестьянин — и тех, и других и третьих я уже повидал, но тут было что-то иное.

— Спиной чую, ничего хорошего встреча не сулит, — прошептал Харальд, тоже вглядываясь в эту процессию. — Но и отпустить их так легко нельзя. Они идут к городу, а тот, что вышагивает первым — слово тебе даю, маг. А я всегда говорю, что от них одни проблемы.

— С чего ты взял? — спросил я таким же шепотом. — У них у всех одинаковая одежда, одинаковые плащи, мантии на этом нет.

— В февраль натягивать мантию? Даже среди магов такие полудурки редко встречаются. Смотри, как он идёт — такой явно никогда на поле боя не пригибался, не бегал, не прятался за щитом. Но и поклоны тоже бить не станет. Маг это, верно говорю, они все такие, Брайан так же вышагивал постоянно. Пока ноги не переломали. Отправить бы тебя за Яном, да заблудишься ведь... Короче, держись рядом. Только натяни тетиву, болт наложи — разговор может по-всякому обернуться, но без меня вперёд не лезь и арбалетом в них не тычь — вроде как, мы миролюбивые.

Я кивнул, торопливо исполняя указание. Тон ветерана мне ох как не понравился, но он, похоже, знал, что делает. Сам Харальд только перевесил кинжал на поясе немного, лук он и так уже держал в левой руке, выстрел занял бы всего несколько секунд. Нас с этим отрядом разделяло шагов пятьдесят, когда ветеран нарочито шумно появился из кустов, покрутил головой для виду и направился к незнакомцам. Я послушно держался справа и чуть позади, так, чтобы успеть вскинуть арбалет и выстрелить мимо него в... в кого потребуется. Даже оказавшись в этом мире, мне ни разу не пришлось убивать людей. Но мой наставник видел в них угрозу, а значит, нужно верить его словам и догадкам.

— Лёгкого пути. Дозор вольного города Рившен! Остановитесь, добрые люди, разговор к вам есть! — крикнул Харальд сразу. Процессия действительно встала. Когда мы прошли несколько шагов, он вдруг добавил шепотом, почти не оборачиваясь: — Знаешь, Лис, долг твой уже оплачен. На крышу и стол ты наработал, в обмен на науку меня тоже развлекал байками достаточно. Я тебя и подобрал-то из любопытства, на живого Шулера поглядеть, истории послушать. Думал, может и подскажешь чего путного, в жизни полезного. Да только слишком уж твой мир иной, и слишком мало ты о нём знаешь.

— К чему ты сейчас это всё сказал? — только и смог я спросить, чуть не выпустив из рук арбалет.

— Сам не знаю. Так, на всякий случай, наверное, — ответил он, пожав плечами.

Мы уже были недалеко от "нарушителей границы", как я их про себя обозвал, потому Харальд не стал мне ничего уточнять. Остановившись в десятке шагов от предполагаемого мага, ветеран слишком дружелюбно произнёс:

— Дозор Рившена. Держите ли вы путь в город, или всего лишь пересекаете наши земли?

— О, так мы уже на ваших землях, уважаемый? Мы шли к вам в город, я хотел продать свой товар, но только мы заблудились в лесу и лишь недавно выбрались на это поле, — ответил предводитель с не меньшей любезностью, поведя рукой в воздухе.

Теперь я смог различить его лицо под капюшоном плаща — вполне симпатичный человек лет тридцати с небольшим на вид, даже гладко выбритый. Больше всего он походил на нашего профессора математики в колледже, только без очков. Сильней всего запоминались глаза — тёмно-зелёные, очень яркие, я никогда прежде не встречал такого оттенка. Его подопечные, повинуясь жесту, опустили свой ящик на снег и просто слушали этот диалог с безразличным видом. Все они были как на подбор — высокие, крепкие, с совершенно непроницаемыми лицами, будто своих мыслей иметь им не положено. Похоже, нервничал и стискивал в руках оружие из всей компании только я один.

— Ясно. Гостям мы завсегда рады, хорошо, что ты сумел найти дорогу. Так, получается, что вы идёте аж от того леса? — Харальд указал луком на дальнюю опушку.

— Да, именно так, неблизкий путь по такой проклятой погоде, не правда ли? — предводитель махнул рукой в том же направлении. — А в город мне, ты говоришь, вот в эту сторону?

Он начал обратное движение, собираясь показать в сторону Рившена. В этот же момент ветеран резко присел, дёрнул меня за плечо вниз. Что-то тонко просвистело над головой, долетел порыв ветра — я обернулся, едва не вывернув шею, но успел только заметить, как в облаке инея и снега падают на землю срезанные ветки.

— Стреляй! — крик Харальда привёл в чувство. Сам ветеран уже откатился в сторону, а между нами пронеслось что-то быстрое и остро блеснувшее металлом, взвился снег. Вскинув арбалет к плечу, я навскидку выпалил в мага, пытавшегося нас убить. Тетива прозвенела, отправляя в короткий полёт острую боевую стрелу, но чародей даже не сдвинулся с места. Правда, теперь я видел его смутно, обзор закрыл висящий прямо в воздухе толстый щит из полупрозрачного льда, в середине этой глыбы дрожали мой болт и пущенная Харальдом стрела, разбежавшиеся от них по поверхности трещины тоже искажали силуэт мага.

В следующую секунду на нас молча бросились уже его подручные, вытягивая из-под плащей короткие мечи. Первый сразу рухнул со стрелой в глазу, второй почти тут же получил тяжелый охотничий нож в переносицу и медленно завалился наземь, пачкая кровью снег. Харальд отбросил лук и шагнул вперёд, повёл кинжалом, готовясь принять на лезвие удар первого меча. Но ближайшего к нему воина какой-то силой вдруг дёрнуло в сторону, открывая нашим взглядам мага. Тот расслабленно стоял на прежнем месте, вытянув ладонь перед собой, глыба льда валялась у него под ногами. Харальд тоже попытался увернуться, скрыться за другими клевретами, но подвела старая рана. Он лишь успел шагнуть в сторону, прежде чем воздух между ними вспыхнул ярким жёлтым пламенем, и волна огня захлестнула ветерана. Пронзительный крик звучал всего секунду, сменившись хрипом, а после можно было услышать лишь гул и треск огня. Не удостоив ещё горящего человека и взглядом, маг повернулся ко мне, как раз к моменту, когда первый из его приспешников уже занёс остро отточенный меч.

Я только и смог, что бесполезно закрыться скрещенными руками, все навыки боя просто вылетели из головы, выбитые зрелищем сгоревшего заживо ветерана. Нет смысла жаловаться, напрасно молиться, но, проклятье, как он так легко творит заклинания, и почему это не доступно мне? Я бы сумел защититься от этих, неизвестно откуда взявшихся сволочей. Я не хочу убивать их, но не желаю и просто так здесь умирать после всего, что уже пережил. Будь у меня сила, я смог бы выжить... Хотя бы немного силы.

Прежде чем меч опустился и раскроил мне голову надвое, пришло странное чувство, будто сверху навалилась невидимая тяжесть, или я сам пытаюсь поднять тяжелый груз. А затем возникший перед моими ладонями сгусток синеватого бледного пламени метнулся вперёд, мой враг вспыхнул, как бензином облитый, заверещал тонко, отбрасывая меч и катаясь по земле. Трое оставшихся замерли, маг же только удивлённо приподнял бровь. Не тратя времени, я выставил ладони в его сторону и с каким-то криком или даже рычанием попытался снова приложить такое же усилие. Огонь послушно вспыхнул опять, устремляясь к главному противнику, но тот лишь небрежно взмахнул рукой, и закрутившийся между нами мощный смерч разметал в стороны гаснущие лепестки пламени.

Ударить ещё раз я уже не успел. Стремительный блик прорезал снежную завесу, я попытался упасть на бок, но замер на полпути, неспособный пошевелиться или крикнуть. С трудом опустив взгляд, увидел торчащий из груди широкий меч, однако это было ещё не всё. Чудовищная сила швырнула меня в сторону, вбила клинок в рану до гарды. Я потерял сознание от боли ещё в воздухе, до того, как тело коснулось земли.

Очнулся, лёжа на снегу лицом к деревьям. Иней от первого удара мага ещё кружился на опушке, значит, прошло всего несколько секунд. Боли уже не чувствовалось, как и обжигающего холода, почти не ощущал своего тела. Однако если меня и парализовало, то не полностью — я с трудом приподнял правую руку, направил сведённые судорогой пальцы в сторону леса, пытаясь хотя бы последние силы потратить не просто так. Где-то неподалёку находился Ян, он ещё может успеть сюда. Длинная струя пламени ударила по деревьям и кустам, словно из невидимого огнемёта, дым и пар неровным шлейфом потянулись к небу. Почему-то больше всего сейчас было жаль, что так и не успел или не решился ответить Харальду. Сказать "ты мне ничего не должен". Потому что всё моё "благородство", за которое он хотел отплатить, было просто игрой, попыткой спасти свою шкуру и ничем больше. Глупые мысли напоследок...

Представление окончилось, едва начавшись — железный штырь, вроде тех, какими мы в походах крепили палатки, с размаху воткнулся в руку, пригвоздив её к мёрзлой земле. Обернуться я уже не успел, потеряв сознание опять. Открыв глаза вновь, увидел Яна, что-то беззвучно кричащего сыну у чадящих почерневших веток. В следующий раз совсем рядом сквозь туман различил лицо Греты, её желтые глаза буквально светились от радости. А затем я надолго провалился в темноту без чувств, мыслей и сновидений.

Часть 2. "А что может случиться?"

Пролог

Отсветы пламени очага и последние лучи бледного зимнего заката падают на стол, позволяя различить хоть что-то. Передо мной — почти готовые стрелы и несколько наконечников из дрянного железа, выкованных будто на глаз, причём глаз изрядно косивший, и с сильного бодуна. Боеприпасы точно будут не матчевого класса. Харальд с той стороны пустого стола методично и очень тщательно правит охотничий нож. Вот где нормальная сталь и работа, качество куда там этим железным огрызкам, но и уход должный необходим.

— Магам, наверное, хорошо — нужна стрела, наколдовал себе, какую захочешь. А что испарится через четверть часа, так к тому времени уже выпустить её двадцать раз успеешь.

— Ну, так. Только зачем магу вообще стрела, а, пацан?

— Так это... стрелять, очевидно же. Из лука или арбалета, кому что нравится.

— Но к чему бы магу стрелять из лука? Из них никто не умеет и не учатся даже. Ну разве что такие, кого приметили уже поздно, да в жизни он что-то руками делать научился до того.

— То есть что, вот прямо совсем никто не умеет?

— Ты, можно подумать, умеешь, Лис? Хотя я тебя честно пытался учить, да толку-то? Но с магами иначе, зазорно им обычное, "низкое" и "варварское", как они говорят, оружие в руки брать. Взорвать, сжечь, проткнуть куском льда или расплавленным оловом облить, это да, завсегда пожалуйста, даже руки не замараешь, разве что кого слишком близко на куски разорвёт... Меч в руки брать, то для тупых воинов, не для их благородия.

— А как же Брайан? Маг ваш бывший, он же тогда по городу шатался с этим... с эстоком в руках.

— Тоже мне, сравнил. Нормальный меч не один день куют, а эту игрушку маг создаёт каждый бой заново, а то и ни по одному разу. Конечно, под свою руку, любой длины и формы, но из чистого железа или вовсе серебра. Сам понимаешь, жизни такой поделке в два-три нормальных удара, потом заново призывай. А ещё, по секрету тебе скажу, боевые маги, не ремесленники, в кузнечном деле ни пса не смыслят обычно, придумают себе двуручную страхолюдину всю повыгнутую, с шипами и зубьями, а потом удивляются, чего это клинок сломался после первого удара, или себе же по ноге заехал.

— А зачем оно им? Если сам говоришь, огонь, лёд и летающие камни есть.

— Позёрство. Чистое, чистейшее просто. Колдуны вообще любят покрасоваться, знал я одного, так мало того, что меч почти двухметровый себе вызывал, тот у него ещё и горел прямо в бою, на страх врагу, и на интерес всех лучников в округе. В старые времена, говорят, маги с воинами в одном строю ходили, честным оружием бились вместе со своими фокусами. А теперь так, баловство одно вместо умения. Традиции-и-и... положено боевому магу уметь себе меч из воздуха доставать, значит положено. А что им ещё и махать надо учиться, то разговор совсем иной.