Лара. Общий файл.

   Ирина подавлено замолчала. Ей нечего было возразить.

  

   Минут через пятнадцать я открыла дверцы шкафа в поисках спортивного костюма и застыла в шоке.

   — Барский! — завопила я, сбегая по лестнице в одной белой футболке, слегка прикрывающей бедра. — Ты где прячешься, подлый трус? — он нашелся на кухне за чашечкой кофе и посмотрел на меня каким-то виноватым взглядом.

   — Лара, но тебе же нужна одежда?

   — Но это не значит, что надо было создавать гардероб под девизом "стриптизерша отдыхает"! Ты опять воспользовался моим невменяемым состоянием и сделал так, как хотел, — я с запозданием заметила, стоявшую возле плиты Ирину, но не захотела сдавать позиции. — Зачем, например, ты мне купил вот это? — потрясла я кружевным поясом для чулок. — А вот это? — я встряхнула черную ажурную кофточку, зажатую в другой руке. — Неужели ты, правда, считаешь, что я это одену?

   Виноватое выражение на его лице за секунду сменилось на обвиняющее.

   — Я просто хотел сделать тебе приятное, — произнес он тихим спокойным голосом.

   Я вдруг вспомнила, что гардероб доверху забит дорогущими вещами, купленными отнюдь не на мои средства, и смущенно потупилась.

   — Спасибо, — буркнула невпопад и шмыгнула по направлению к своей комнате, успев заметить злобный взгляд Ирины. Там я села на кровать и приложила к горящим щекам холодные ладони. Ну, что творится с моим характером и умением держать себя в руках? Ну, накупил мужчина кучу того, что справедливо считал женскими шмотками. Так что, из-за этого истерику закатывать?

   В дверь осторожно постучали.

   — Лара, ты готова? — Барский.

   — Минуточку! — подскочила я и, собравшись ровно за пять минут, выскочила из комнаты. Внизу меня ждала только Ирина.

   — А где Барский? — неужели обиделся?

   — Он не стал нас дожидаться — дела срочные, — точно, обиделся. Я вздохнула, но потом возликовала: на меня дуется тот, кто месяц назад и не взглянул бы в мою сторону! Ух, ты! Растешь, детка!

   — У тебя шнурок развязался, — презрительно бросила Ирина, опуская меня с небес на землю. Наверное, удивляется эта красавица, что во мне нашел Барский. Правильно. Я бы тоже удивилась, если бы со мной не происходили вещи, более необычные, чем интерес брутального мужчины.

   — Ирина, скажи, — попросила я, завязывая новенькие, пока еще белоснежные шнурки, — а чем вы питаетесь?

   — Обычной едой, ты же видела, — действительно, Барский ведь ел со мной вместе.

   — Нет, я имею в виду, когда обращаетесь... — я задумалась, может, не следует задавать такие вопросы враждебно настроенному оборотню.

   — Деточка, ты начиталась сказок, — так, мне приснилось, что эта холодная, взрослая женщина утешала меня полчаса назад? — Да, когда в нас просыпается охотник, мы вынуждены кормить его, но людей мы не едим (все-таки это попахивает каннибализмом, не находишь?), довольствуемся зверюшками. Но чаще мы используем волка в драке, например, с кровососами.

   Когда мы спускались по лестнице, мне в голову пришел еще один вопрос.

   — Слушай, Ир, — она даже оглянулась, реагируя на мою фамильярность. — Я вчера тут кое-что заметила... Короче, а как вы, вообще, терпите полувампира? То есть, какое положение занимает Барский?

   — Валентин, — промурлыкала имя Ирина, — занимает то положение, которое заслуживает.

   — А поконкретнее...

   — Он вожак стаи.

   Нда, и чего он со мной возится? Ведь сразу было понятно, что он не простой фрукт и привык, чтобы ему подчинялись. А вчера... Он ходил по полигону, как будто контролируя, а остальные ему уважительно кивали и прислушивались к замечаниям.

   Мы как раз шли по общему залу, когда из бокового тоннеля на нас выскочило нечто.

   — По-осторонись! — я отпрыгнула с дорожки, успев заметить зеленый пушок и перья на крыльях довольно большой летучей мыши.

   — Ир, — подергала я ту за олимпийку, — а что это?

   — Не что, а кто, — поправила она, поражаясь моему невежеству. — Гаарги. Эта раса относится к вполне разумным существам, вредные они, правда. Но и оборотни, и вампиры по всему миру охотно пользуются их услугами, как посыльными.

   — То есть, как — по всему миру?

   — А ты что, думала, — фыркнула Ирина, — мы только здесь живем?

   — Ну, да. Я не думала, что вас очень много, — мне, скажем, и питерских нелюдей вполне хватает.

   Ирина хрипловато рассмеялась.

   — Нас, конечно, не больше, чем людей, но ты бы удивилась, узнав, какое место в мире мы занимаем.

   — И что, повсеместно идет война между вампирами и оборотнями?

   — Не такая явная, как здесь, — Ирина нахмурилась. — Все-таки, Санкт-Петербург наш... как бы это выразиться, культурный центр.

   — Мда, — пробормотала я, — повезло, так повезло.

   Я вздохнула и с обреченным видом пошла на ежедневное издевательство. Черт, как же все болит!

Глава 13.

   — Стреляй! Сейчас!

   — Сейчас — это когда рука дергается вниз или вверх?

   — Это когда она застывает неподвижно!

   Закрыв глаза, я нажала на курок и в очередной раз почти попала в дерево, соседнее тому, на котором висела мишень.

   — Так, — Ирина почесала затылок. — Я опускаю руки.

   Через неделю абсолютно бесполезного, на мой взгляд, времяпровождения осталось только два вида оружия, на которые возлагала надежду Ирина: пистолет и кинжал. После сегодняшнего занятия только одно. Я, правда, предлагала еще, как вариант, гранату, но Барский, вспомнив народную мудрость про обезьяну, предположил, что я, скорее всего, уроню ее за шиворот.

   Плюнув на все, Ирина заострила внимание на приемах самообороны, сказав, что о нападении я могу забыть. В конце концов, что они хотели от домашней девочки, двадцать лет не встречавшей никого, страшнее религиозных фанатиков?

   Иногда я почти жалела, что в минуту слабости не рассказала Ирине о том, что для победы над вампиром мне достаточно разозлиться. Но, стыдно признаться, меня веселили ее потуги и желание выслужиться перед Барским. Как же тяжело, наверное, великому тренеру признать, что у него не получится сделать из г... конфетку.

   В результате случилось неизбежное: Ирина поняла, что и многие приемы самообороны для меня недоступны. И стала обучать меня самым элементарным, как-то: ткнуть пальцами в глаза, пнуть по самому ценному, а подножкой я и сама владела в совершенстве. В крайнем случае, подкачусь под ноги или оглушу визгом.

   Я бы откровенно развлекалась, если бы Ирина не настояла на упражнениях, рассчитанных на общее физическое развитие.

   Я как раз приседала, сопровождая каждое действие вместо счета нецензурным выражением, когда во мне стало расти раздражение на Ирину с ее белозубыми улыбками, на Барского с его странным поведением, на окружающих красавцев, не ставящих меня ни во что. Вместо того, чтобы в очередной раз присесть, я пнула небольшой булыжник, валявшийся под ногами. Решив, что этого мало, я подбежала и с размаху пнула его еще раз.

   — Что за хрень? — произнесли где-то сзади после того, как камень со звоном впечатался в сеть, растянутую высоко над головой.

   Что было дальше, я смутно помню.

   Пришла в себя, лежа на диванчике, и почему-то связанная. Я удивленно воззрилась на Барского, сидящего в кресле напротив меня, свесив руки между колен, на Ирину, устало прислонившуюся к каминной полке.

   — Что здесь происходит? Вы зачем меня связали?

   Барский запрокинул голову и хрипло рассмеялся.

   — Кто бы мог подумать? Она ничего не помнит! Лариса, а ты, вообще, на нашей стороне?

   — Чего?

   — Вот-вот! И я о том же, — хмуро вмешалась Ирина. — Надо было головой думать, прежде чем ставить на ней...

   — Ира! — рявкнул Барский. — Поди, проверь, как идут работы на полигоне.

   Ирина ушла, обиженно фыркая. А я попыталась принять сидячее положение, смутно понимая, что нечисто дело.

   — Какие работы? — спросила настороженно.

   — Восстановительные, — чуть ли не по слогам произнес Барский, как-то странно глядя на меня.

   Я сглотнула, боясь услышать ответ.

   — А что там случилось?

   — А случилась ты.

   Я зажмурилась, выслушивая отчет о потерях.

   — Ох! Барский, — взмолилась я, — развяжи, а? Я уже смирная. У меня такие приступы так быстро не повторяются.

   — А зачем? — лукаво спросил он, плавно перетекая с кресла на диван и подхватывая меня под спину. — Ты такая тихая. Не размахиваешь кулаками, не лягаешься, не кусаешься...

   — Эй, полегче на поворо...

   Но мне нагло зажали рот другим ртом, жадным и жарким. Руки, как изголодавшиеся, шарили по телу, вызывая в нем взрыв ощущений. Мной завладел ужас, от того, что еще минута, и я бесславно сдамся. Почти машинально зубы сомкнулись на наглом языке.

   Барский резко отпрянул, в глазах полыхнула черная ярость.

   — Тебя мама не учила, — съязвила я, нарочно нанося удар по больному, — что нехорошо пользоваться беспомощным положением девушки?

   — Не учила, — рыкнул он, одним махом разрывая веревки, связывающие запястья. — А тебя не учили, что играть с огнем опасно?

   Баш на баш, значит. Я вскочила, растирая руки.

   — Не знаю, как ты, но я предпочитаю огонь просто затушить.

   — Ну-ну, — промычал Барский, глядя на то, как я марширую по лестнице. — Не надейся, что я буду вечно держать себя в руках, — едва слышно донеслось до меня. Или показалось?

  

   Я подпрыгнула, когда Барский со стуком поставил кружку на стол.

   — Может, хватит подпрыгивать каждый раз, когда я двигаюсь!

   Я пробурчала в ответ нечто невразумительное.

   — Будь добра, говори внятно! И ты можешь оторваться от своей дурацкой посуды, когда к тебе обращаются?

   Я бросила губку в раковину и, крутанувшись на сто восемьдесят градусов, уперла руки в бока.

   — Скажите, пожалуйста, его игнорируют! А кто сказал, что мыть посуду — не барское дело? — а также готовить и мыть полы (вытирания пыли я успешно избегала, а для стирки, слава тебе, Господи, была прекрасная машинка). Этот нехороший человек, то есть, оборотень, совершил невозможное: я стала, в моем понимании, почти идеальной хозяйкой (правда, хм... к моей комнате это не относится). — А насчет того, что я подпрыгиваю... А что бы ты делал, находясь в одном доме с сексуально озабоченным оборотнем?

   Барский хотел что-то сказать (надеюсь, только сказать...), когда входная дверь открылась, и вошла ее сиятельство (и моя спасительница) Ирина Батьковна, да не одна.

   У меня глаза на лоб полезли, когда на кухню вошел мой несостоявшийся соблазнитель.

   — Вацлав! — рявкнул Барский, — Ты почему без предварительного звонка явился?

   — Я по личному делу, — не растерялся вампир, буравя меня взглядом. Не рад видеть? Или не рад видеть здесь?

   — Это не извиняет тебя! Как и тебя, Ирина! Ты зачем его привела? — последняя по стеночке стала пробираться к выходу, и мне захотелось последовать за ней.

   — Это не телефонный разговор, — как автомат ответствовал Вацлав, не отводя от меня взгляда.

   — Чего ты хочешь? Я тебя не вызывал, — чудеса, Вацлав на побегушках у вожака оборотней! Надо будет прояснить этот момент.

   — Знаю. Я хотел узнать, в курсе ли ты, где скрывается вот эта девушка.

   — Как видишь, в курсе, — мрачно ответил Барский. — Что-то еще? Надеюсь, тебе не надо объяснять, что о Ларисе не должны знать остальные вампиры? — Ух, сколько угрозы в голосе!

   — Ты ошибся, Барский, я узнавал про нее не для Совета, а для себя.

   Мне показалось, или Барский подобрался?

   — Что?!

   — Она нужна мне! — твердо повторил вампир, сверкая глазами.

   — Лара под моей защитой! Боюсь, ее силу ты не получишь!

   — А если я скажу, что она мне нужна в качестве кериды? — это, что за штука такая?

   Барский, видно, понял, потому что в следующую секунду вампир болтал ногами сантиметрах в двадцати над полом (а он, оказывается, ниже моего оборотня. Стоп! Когда это он успел стать моим?).

   — Ты что, вампиреныш, страх потерял? Тебе напомнить, чем ты мне обязан? Да стоит мне только намекнуть старейшинам о твоих грешках, и никакая керида тебе больше не понадобится!

   Так-так! Интересненько! Значит, используем нечестные методы борьбы типа шантажа, господин Барский?

   Я нахмурилась. Что-то мне не нравится быть в роли одеяла, которое каждый тянет на себя.

   — Эй! Гарны хлопцы! — прикрикнула я на вампира с оборотнем, как на расшалившихся щенков. — А девушку спросить не надо?

   Барский с недовольным видом повернулся ко мне, отпустив вампира, к чести которого надо сказать, что он не рухнул, как мешок, а мягко приземлился на ноги.

   — Мы тебя слушаем, — обманчиво мягким тоном сказал Барский, даже Ирина смотрела на меня с немым интересом и непонятной надеждой.

   — Ну, Вацлав, — обратилась я к насупившемуся вампиру, краем глаза заметив, что Барский стиснул зубы и сжал кулаки, — я же была у тебя в гостях. — Что?! — завопил Барский. — Тихо! — шикнула я. — Но, как ты успел заметить, покинула твой дом. Валентин еще до этого предлагал мне свою помощь, и я решила согласиться. Ты уж извини, но что бы ты от меня не хотел, — ага, знаю я, чего хотят от меня вампиры, — боюсь, я должна отказать. И никакой "керидой" я быть не хочу.

   — Но ты же не знаешь, что значит это сло...

   — Вацлав уже уходит! — отрезал Барский, недвусмысленно глядя на вампира.

   — Разговор еще не закончен! — многообещающе бросил мне, уходя, Вацлав.

   — И когда ты успела с ним снюхаться? — мда, настроение у оборотня от посещения вампира не улучшилось.

   — Ну, было дело, — развязно сказала я, сама не понимая своего странного поведения. — А что это за керида такая? — звучит, как ругательство.

   — Избранница, — буркнул Барский, выходя из кухни.

   — Какая еще избранница? — не поняла я.

   — В спутницы жизни, — злобно бросила Ирина, выскакивая вслед за предметом своего вожделения.

   Я? Избранница? Вампира?

   Мир, определенно, сошел с ума!

   Стоп! Я только что прогнала своего поклонника! А их и так мало! Жаалко!!!

Глава 14.

   — Мы будем действовать так, — поставила меня Ирина перед фактом. — Так как тренировки ничего не дали, будем учить тебя использовать свою силу, не теряя над ней контроль. Теперь подумай и скажи, что является стимулом к пробуждению силы?

   — Злость? — неуверенно ответила я.

   — Злость... — она ходила вокруг меня, рассматривая, как какое-то насекомое. — Значит, так. Я буду на тебя нападать, и это должно вызвать у тебя злость, но контролируемую.

   — ОК, — ответила я, окидывая взглядом, собравшуюся вокруг толпу. Они меня что, вязать готовятся?

   Ирина встала напротив меня, разминая руки, ноги. Покрутила головой. Я прямо залюбовалась! Как вдруг подпрыгнула — и на меня уже летит большой волк! Не такой огромный, как тот, которого я видела ночью в доме Барского, но зубы...

   Все вокруг напряглись, очевидно, ожидая от меня общественно-опасных действий.