2. Ну, понеслось!

Но долго мне вредничать не дали...

— Это вам... — Кевин положил мне на колени прозрачную коробочку с яркими цветами внутри, забыла, как они называются!

— А... — к своему удивлению, я не знала, как реагировать и взяла подарок с таким трепетом, будто в нем бесценные драгоценности.

Помню, у Герберта Уэллса был рассказ о таком цветке-убийце. Как он, злодей хлорофилловый, уничтожил профессора, которому его подарили, — высосав кровь!

Ладно, сообщать ему о своих тяжелых ассоциациях с орхидеями я благополучно не стала, это некрасиво, но подняв на директора глаза, мягко сказала:

— Очень красивые, спасибо. Но повода вроде не было?

— Я вас обидел, примите вместе с извинениями.

Я картинно выдохнула и, улыбнувшись, весело произнесла:

— Вы меня напугали! Я подумала, ухаживаете! — и действительно расслабилась после его слов, так как, получив такой подарок, подспудно устрашилась, что... Даже думать не хочу...

— Чееерт, уже забыл, как это делается... Сто лет не ухаживал за дамами, — сказал он, качая головой.

Мы уже ехали по центральной улице в сторону офиса. Я отвернулась, разглядывая полную остановку народа.

Еще бы он не забыл, небось легкомысленные дамы сами вешались — здоровый, сильный, умный... и на красном джипе! Ну прямо мечта гламурных и прочих милочек!

Поэтому я резко и раздраженно выдохнула, отвернувшись:

— Ничего, вспомните. Это как ездить на велосипеде...

— Это ваше монаршее позволение ухаживать? — поддел он. Ага, зацепило!

— Нет, жалость. Кстати, она уже прошла, так как, судя по заигрыванию, вы все уже прекрасно вспомнили.

— Люда, вам не тяжело выражаться таким вредным тоном?

— Не, в самый раз, — я развела губы в искусственно-издевательской улыбке и выразительно кивнула, говоря, словно рассуждала сама с собой:

— Хотя русским разговорным вероятно доходчивей... Увы, я не забыла, как едва сюда попала, вы накинулись на меня, обвиняя в предательстве и связи с врагами. И в дальнейшем сделали все от вас зависящее, чтобы мне жизнь сладкой не казалось... Так что не обессудьте, что я не желаю вас видеть! — И подхватив цветы, он как раз остановился на стоянке рядом со зданием корпорации, развернулась, чтобы выйти из машины.

— Так вот в чем дело! Но вы, все же, приняли мои извинения? — Спрашивая, он улыбался, так и не открыв дверь и тронувшись с водительского места. Не боится опоздать на работу или боссу все простительно? Хотя я рада, что он не такой обидчивый как я.

У меня от такого количества его улыбок просто закружилась голова. Обаятельный тип... когда не злится.

— Конечно, спасибо за цветы, — и искренне улыбнулась, включив все свое обаяние. Пусть почувствует на себе, как улыбочками сердца приличных женщин до аритмии доводить.

— Вам нужно улыбаться как можно чаще, — сказал Кевин и завел машину. Я с искренним удивлением широко распахнула глаза и посмотрела на него с ошеломленным видом.

Глава пятая. Первые настоящие проблемы

Директор, высадив меня возле здания, сам из машины не вышел, а тут же уехал, использовав звуковой сигнал как знак прощания. Ага, прям старый добрый знакомый.

В голове у меня настоящий сумбур. Все смешалось — "кони, люди"...

Открыв кабинет, вошла и сразу уселась за стол. Еще в коридоре первым делом решила написать Даше "смс", не желая тревожить подругу звонком. Все-таки у них с Тео медовый месяц, а так, когда будет свободна — тогда и прочтет. После традиционных расспросов о делах, я написала: "Не пойму, что тут творится, то ли все сошли с ума, то ли я одна такая...".

Если Дашкинсу есть что ответить, она не промолчит. Буду ждать...

Погода стремительно менялась. Тучи заслонили солнце, сделав небо насыщенно серым, духоту можно было черпать ложкой, к довершению после обеда сильно разболелась голова, лоб покрылся холодным потом.

— Кошмар! — с унынием простонала я, взглянув на стопку документов. В глазах все плыло. Я расположилась несчастную голову на ладонях, уперев локти в стол. Мне надо было как-то пережить этот приступ, столько еще дел... Тут в дверь кабинета постучали. Я оторвалась от рук и с трудом подняла голову на вошедшего начальника.

— Людмила Сергеевна, я хотел... — Роман Николаевич замолчал, внимательно меня разглядывая. — Может вам доктора позвать? Валентина Петровна здесь...

Я виновато улыбнулась. А про себя чуть не расплакалась неподдельной озабоченности в его голосе. Не привыкла я к такому. Очень внимательный человек, я еще на свадьбе Даше видела, как на него влюбленными глазами смотрит супруга, видно, что в нем души не чает. Понятно почему...

— Роман Николаевич, спасибо, не надо врача. Просто очень душно, голова разболелась...

— Вы такая бледная... Я бы сказал серая... Кажется, что вот-вот свалитесь в обморок!

— Выпью кофе, и все пройдет...

— Нет, милочка. Я ваш начальник и говорю: идите-ка вы домой! Или лучше подвезти?! — последнее, похоже, он сказал себе. Я и так чувствовала себя неловко из-за его сочувствия, потому поспешила отказаться от помощи.

— Я думаю... прогуляюсь и все наладится! Не надо машину, спасибо, что отпустили...

— Идите и хорошо отдохните, поспите, в вашем юном возрасте сон лучшее лекарство!

— Спасибо, Роман Николаевич! — ну хоть кто-то считает мой возраст юным. Я сквозь боль улыбнулась, медленно собирая сумку.

* * *

Дома я появилась совсем вымотанная.

Кусая губы, пытаясь сдержать стон, скинула обувь. Эта гроза меня добьет! Вцепившись пальцами в воротник блузки, про себя удивлялась, почему это в комнате стало так жарко?! Одежда прилипла к телу.

На миг погрузила себя в облако райской прохлады — нырнув в холодильник за лекарством. Там на отдельной стеклянной полочке лежало несколько пузырьков с какими-то настойками и пара блистеров с таблетками. Но, к сожалению, ничего нужного.

Вздохнув, побрела набирать себе ванну прохладной воды, как тут в дверь громко позвонили.

Я подошла к двери, с трудом соображая, кто это мог прийти, когда я должна еще быть на работе еще как минимум три часа?! За дверью стоял всклокоченный тощий парнишка в обтягивающих джинсах и желтой майке, на голове фирменная кепка разносчиков, в руках большая коробка пиццы.

Странно, я никуда не звонила. Да какой там — звонила, сейчас даже вид и запах еды вызывал отвращение. Секунду помедлив:

— Я ничего не заказывала, — вяло сообщила я, потом хотела просто закрыть дверь, но что-то темное прошмыгнуло под ногами, и пока я поворачивала в его сторону больную голову, словно залитую холодным свинцом, меня стукнули — избавив от боли, впрочем, как и от сознания.

* * *

В последнее время у меня то и дело возникали сложности с дисциплиной в "моей" стае. Волки не желали сотрудничать. Получается так: приказ, не сопровождаемый "пинком", остается без внимания, а мое нежелание прибегать к физическому воздействию воспринимается как проявление слабости. И все мои благие попытки улучшить жизнь стаи обречены на неудачу.

Я потерял из-за их глупых выдумок целый день, который сейчас до ужаса жаль! Это сговор. Как еще объяснить их навязчивую идею?! Они итак поставили меня в невозможное положение, по закону, чтобы доказать свое право быть вожаком стаи я должен вызвать бет на бой, как самых сильных бойцов. Этим доказать свою силу и превосходство...

Я ждал вызова от них, как манны небесной, но называя меня самозванцем никто из трех бет не посмел со мной драться... как и мирно не признать мое превосходство. То есть, я остался в роли жаворонка между небом и землей... Так теперь они еще вздумали указывать мне, что делать!

Когда я с ними, меня преследуют скрытые насмешки: "Что-то я не видел, как ты вожака победил?!", или "А кто это к нам пожаловал?". Но до сих пор никто, ни один из стаи, "хищные" вы наши, так и не принял мой вызов. Трусливо цепляя за спиной, они изводят меня наглыми выпадами... С сегодняшнего дня начну, ломать челюсти за пустую болтовню, если они понимают только язык силы.

Решив проведать "свою стаю" оставил Людмилу в безопасности возле офиса и отправился к своим волкам, заранее сообщив совету, что буду.

Эх, не знал я тогда, что они мне уготовили!

Размещение моей стаи в другом городе и зло, и благо. Благо — так как они хищные и, не имея прямых контактов с разномастным кланом, не терроризируют окружающих. Зло — то, что у них теперь "демократия" или "парламентаризм", так как меня постоянно нет, и все вопросы решают матерые самцы стаи, те самые трусливые беты.

Появившись в доме одного из них — Ярослава, я столкнулся с толпой оборотней в его дворе. Волки были почти в сборе. Вся стая, кроме самых младших.

— Приветствую, братья, я что-то не знаю?! Что за сбор? — надеюсь, я сказал это довольно доброжелательно, так как мне это все совсем не понравилось. Я надеялся только расспросить Ярослава о состоянии дел и уехать. На фоне остальных проблем стаи Макса и работы клана — здесь пока тишь да гладь...

Своим появлением и прямым вопросом я видимо испортил их подготовку к чему-то важному. В толпе тут же начался разлад, какой бывает, когда во время проведения какого-то мероприятия, спонтанно изменяется сценарий.

Ох, найду я этого сценариста!

Посреди выложенного плиткой двора гордо появились трое сильнейших, так сказать — совет старейшин: Ярослав, Николай и Реждин, — "волчьи пэры". Одетые словно на парад, они с важным видом пропустили вперед бету в белой рубашке с галстуком и деловом костюме.

Наблюдая за ними чуть не сплюнул, пафосно начали, ну чисто павлины... Теперь мне хлеб с солью и гаремные танцы, пожалуйста, хозяин домой вернулся... Ну что за уродство, представлять все так пОшло!

Я оттянул ворот обычной белой майки и помахал им, вытянув подбородок — предгрозовая духота лишала воздуха.

Как по мановению руки, разделившись на две волны, стая разошлась по сторонам. Трое "актеров" посреди двора осталось. Ну-ну, театр одного зрителя готов к представлению, я вздохнул. Как душно, и как все не вовремя!

Устало оглядел по периметру двора красивый кованый забор, прикрытый изнутри матовым пластиком. Три заборчика из пушистых кустов, отделяли, подъездную и пешеходную, дороги к дому. Я внимательно оглядел владения Ярослава, сравнивая: на всякий случай кусты я у себя не сажал — у меня из дома весь двор насквозь простреливается, кстати, забор тоже...

Они что-то мялись, обговаривали и тянули время, я начал злиться. Лучше бы какой стул вожаку поставили.

— Волки! — громко и величественно начал Ярослав. — Мы собрались, чтобы предложить вожаку лучшее, что может дать стая! — Он картинно замолчал, оглядывая притихшие ряды волков.

Ну, с этого места подробней, мне так и хотелось ляпнуть голосом Шурика: "Огласите весь список, пожалста!"

— ...Наших дочерей!

Что?!

О, Господи!.. Только не это! Застонал я про себя. Мне сейчас только этого бреда не хватает. В клане анонимы достали крупными пакостями, Максовские гиены невесть что творят, физик-изобретатель чудо оружия — потерялся, эта чертова волчья стая, "подарочек Стэна", постоянно кипит от недовольства. Людмила смотрит на меня волком, а они идиоты матримониальные планы разрабатывают!? Думают, если женюсь, будут вертеть мной как захотят?!

Яр продолжал расписывать достоинства чистокровных волчиц:

— ...Мы предлагаем только перспективных матерей, то есть, свободных от супружеских обязательств, — продолжал вещать Ярослав.

Угу, мне для полного счастья еще замужних "невест" не хватало! Тут бы с одной разобраться... мысли тут же ушли в сторону... Интересно, что она видит, когда смотрит на меня?

На какой-то миг все замерло в ожидании моего ответа, нахмурившись, я так и стоял перед тройкой матерых волков. Это все напоминало настоящую провокацию.

Хотя нарочитое молчание, можно использовать как рычаг. Пусть понервничают!

Ярослав стоял впереди всех, не зная, что еще сказать. Его лицо от напряжения наливалось кровью. Александр Македонский набиравший себе бойцов по принципу: в сложной ситуации покраснел — подходит, побледнел — нет, — оценил бы его румянец по достоинству.

Ладно, пора брать ситуацию в свои руки.

— Вы отдаете себе отчет, что указываете вожаку? — резко, но негромко сказал я, обводя холодным взглядом бет.

— Это древние традиции, без них оборотням не выжить! — сурово произнес Ярослав: выражение лица властное, надменное, а вот глаза голубые, цветом походят на щенячьи. Хороший волк, но моим бетой не будет... Глуп.

— Я задал вопрос, отдаете ли вы себе отчет?! — спокойно повторил я.

— Мы не указываем, — вмешался Реджин, его тоже слабо впечатлил мой равнодушный тон. — Это условия подчинения нашей стаи! Мы древний народ и должны соблюдать традиции...

Ага, шантаж, "женись и мы перестанем трепать тебе нервы"... Загнали в ловушку, отвергну традиции — окончательно перестанут подчиняться. Соглашусь — начнут третировать, как в поговорке о коготке и увязшей птичке. Шантажисты они все одинаковые...

— А ну-ка, Реджин, расскажи-ка мне о традиции, где поярки вожака учат?! — тоном опытного учителя произнес я.

— Я не поярок... — он оскорбился, не заметив, что теперь играет на моем поле. Еще один глупец... Пока из них всех молчал один Николай. Умен или трусоват?! Некогда выяснять.

Тут я хлопнул в ладоши, призывая собравшихся волков к вниманию:

— Я собирался поговорить о делах, но сейчас, боюсь, нам придется быстро закончить переговоры и разъехаться. Погода нынче никуда не годится, — на потемневшем небе облака напоминали волны штормящего моря. — Поэтому приглашаю всех ко мне в воскресенье утром, — буду ждать вас всех! — я кивнул в сторону главного "массовика-затейника". — Ярослав знает, как ко мне проехать. Там как следует и познакомимся.

Волки загудели. Всем ясно, что ссылка на погоду, это эвфемизм "а не пошли бы вы с вашими интригами!". Очень им я не по вкусу. И мне, как альфе, придется налаживать отношения. Как говорит Тео, "подраться мы всегда успеем". Поэтому терпеливо выдохнув, сунув руки в карманы, я продолжил речь:

— Устроим фуршет, и я с удовольствием выслушаю ваши мысли по поводу ведения дел нашей стаи. А пока расстаюсь с вами. Дела!

Ярослав недовольно выпалил:

— Так значит твои дела важнее нашей стаи? Или наши девушки тебе не подходят?! — я про себя закатил глаза и почувствовал, как задергалась щека под глазом. Достали! Может, как с глухонемым, язык жестов освоить?!

— Ярослав, ты что-то хочешь?! — ровным тоном спросил я. Если бы я стоял чуть ближе к стене, точно стал бы биться об нее головой. Впрочем, с сегодняшней удачливостью проломи я стену, голова в ней бы и застряла.

— Ты трус! Вы с Тео решили наплевать на тысячелетние законы... Ты получил стаю просто так... У тебя даже беты нет, так как тебя никто не уважает! — гневно выпалил он. Смелый такой? Нет, все же глупый?! А... понял, мы же с ним бывшие беты! То есть почти ровня, задетое самолюбие... Хорошо! С этим волком все ясно.

— Да уж, проблема, — раздраженно из-за пустой траты времени буркнул я, скрестив руки на груди. Но все испытывая некое удовлетворение. Наконец кончится это наше "недопонимание"! Итак, мне надо получить первый вызов!