Как стать драконом

— Так уже лучше. Малыш... Я боюсь за тебя... Там все слишком сложно.

— Ты же убедился, что я не маленькая девочка, хотя у меня не очень хорошее предчувствие... — Я помолчала. — А ты? Ты будешь там?

— Конечно, я там просто обязан присутствовать, так что встретимся на танцполе. — Демон усмехнулся. — Кстати, там будут и земные танцы. Так что — вальс за мной.

Мне было интересно — откуда земные танцы на Демониале, но все же это не главное на данный момент. Поэтому отправила их в свою "копилку" и улыбнулась.

— Уговорил! Так как защититься от музыки?

— Тут не очень просто. Обязательно эмощиты, не только внешние, но и внутренние. Не давай эмоциям вырваться наружу, ты должна быть бесстрастной. Теперь второе. Слышишь, в музыке есть такая чуть визгливая нота? Если внимательно прислушаться, она уходит в ультразвук. Ты его слышишь? — Я поспешно кивнула. — Твоя задача блокировать действие ультразвукового излучения в этом диапазоне. Как? Можешь поставить щит, который отражает именно этот звук. Не обязательно на все тело, достаточно прикрыть мозг. Можешь снизить свою чувствительность к ультразвуковому излучению. Но мне кажется, первый способ лучше. По крайней мере, легче осуществим, и такой щит легко поставить и просто снять. Если есть собственные идеи — пробуй, но сейчас, чтобы не ошибиться, когда прикрутит. Ну что, играем?

Я кивнула и поставила внутренний эмощит, блокируя эмоции внутри себя. Сразу стало чуть легче, не иначе как музыка воздействует на эротосферу эмоций. Ничего себе танец, традиции у них... Я приблизительно прикинула длину звуковой волны и настроила свой привычный ментальный щит так, что он не отражал, а поглощал излучение. В таком случае мне не нужно будет дополнительно подпитывать его собственной магией — чем сильнее излучение, тем крепче становился сам щит. Снимать его я не собиралась. Я подумала и чуть подкорректировала, расширив границы. Мало ли что...

Караниэль внимательно следил за моими действиями, и, поняв, что я делаю, рассмеялся.

— Правильно, вашей же палкой по... Да, от тебя можно ждать сюрпризов!

Я не слишком слушала то, что он говорит, больше прислушиваясь к себе. Хм... Действует! Нет, близость Караниэля по-прежнему меня волновала, но в этом виновата была не музыка. Я таяла от одного его присутствия, но вот желания наброситься на него, а так же навязчивое рожать от него детей, у меня прошло.

— Так лучше? Теперь поняла принцип? Музыка глушит мысли, перестраивает эмоции и вытаскивает наружу глубинный инстинкт, основной в женщине — искать мужчину, от которого можно родить ребенка. Здорового, сильного, властного — лучшего. А если это подкрепить соответствующим танцем... В общем, девушки не зря так рвутся вперед. Обычно после этого действа они находят себе пару. И такие союзы удаются почти всегда.

— Твои родители тоже так выбирали друг друга?

— Конечно, нет. Они встретились позже. Да и мама у меня другая...

Голос напряженный. Я подняла голову, чтобы посмотреть в глаза и увидела в них ту же боль, что и у его отца. И ведь не скажет ничего... Как подтверждение, Караниэль снова прижал меня к себе. Надоели мне эти тайны мадридского двора...

— Именинник первый в очереди?

— Что? Нет, конечно, хотя его родители подбирают девушек очень тщательно, надеясь на возможный союз. Марина, я танцевал свой танец тридцать пять лет назад и до сих пор не связан браком. Тебе это о чем-то говорит?

— Только то, что ты устойчив к женским и музыкальным чарам. И причем здесь тогда именинник?

Караниэль помолчал, я ждала.

— Музыка и сами девушки действуют и на тех, кто уже готов стать отцом, вызывая в них другое инстинктивное чувство — быть мужчиной, заботиться о женщине и детях. И девушка никогда не подойдет к тому, кто еще не дорос до этого, кто не стал настоящим самцом, готовым заботиться о семье. Это созревает внутри нас к совершеннолетию. Демоны взрослеют позже, чем люди — совершеннолетие у нас в пятьдесят. Если хочешь подвести логическую цепочку, то считай, что танец — жертва силам природы в день совершеннолетия.

— Жертва в честь именинника, а расплачиваться другим?

— Жертва в честь того, что еще один демон вошел в силу. Это действительно праздник. И не только для семьи. Совершеннолетие у нас не такое, как у людей. В это время демон становится другим.

— Крылышки прорезаются?

— Да нет... Не в этом дело. — Кар решил не обращать внимания на мой тон. — Зрелость для демонов — это момент, когда расцветает магия... А я... Понимаешь, я тогда был не готов. Меня больше интересовали магия, тренировки, учеба, но точно не семейная жизнь. А может, я ждал тебя... Я уже говорил, что музыка и танец действуют на демонов обоего пола и они безошибочно выбирают себе пару. А моя пара сейчас задает эти вопросы.

— Ты так уверен в этом? Расскажи мне о себе, я ведь ничего не знаю... Ты влюблялся? Раньше?

— Конечно, влюблялся, я же живой. Просто от влюбленности до любви далеко. У меня была подруга, милая девушка-демон... Мы больше дружили, хотя и относились друг к другу с нежностью. Десять лет назад, во время танца, она выбрала себе партнера. Теперь у нее чудный демоненок и повелитель, которого она боготворит.

— Ты переживал?

— Не слишком. Я ведь не любил ее, а влюбленность очень быстро лечится.

— Другой влюбленностью?

— Может быть. Хватит, Марина.

— Как скажете, повелитель! — Я была язвительна, но все же понимала, что не стоит устраивать сцену ревности демону, который как минимум втрое старше меня. Да и вообще, к чему подобная ерунда?

— Звучит заманчиво. Покорная леди Марина... Вы подарите мне поцелуй?

От такого отказаться я не могла. Подняла голову, встретив взгляд изумрудных глаз. Минуту мы просто смотрели друг другу в глаза. Демон осторожно, как в первый раз, коснулся моих губ своими. Я ждала. Легкие, нежные касания, как будто он пробовал их на вкус. Что ж ты со мной делаешь? Я прижалась крепче и ответила на поцелуй...

Глава 10

Как жаль, что все хорошее слишком быстро заканчивается... Разорвав поцелуй, мы с сожалением оторвались друг от друга — время было не на нашей стороне. Если я сейчас не вернусь в свою комнату, то, я была уверена, — папа придет восстанавливать статус кво — то есть меня в комнате, собирающейся на бал и выслушивающей его нотации.

Хм... а почему нотации? Я обдумывала вопросы, которые хотела задать папе, поднимаясь по лестнице в свою комнату. Перемещаться не захотела, чтобы подумать и отойти от поцелуев — моя счастливая физиономия и припухшие губы — явно не то, что нужно демонстрировать отцу сию минуту. Было четкое ощущение, что он не одобрит ни моей влюбленности ни вообще каких-то отношений. Обычно папа не вмешивался в мои дела, но тут все просто кричало, что меня ждет разбор полетов.

Отец был в моей комнате и сидел в кресле, просматривая какие-то записи.

— Пап, я в бассейн, у меня к тебе куча вопросов.

— Как интересно... Ты знаешь, а у меня к тебе тоже назрели вопросы.

— Надеюсь, ты дашь мне привести себя в порядок?

— Если ты считаешь, что это нужно. У тебя пять минут.

Пять, так пять. Вбежала в ванную, на ходу стаскивая одежду, нырнула в бассейн. Вода к моей радости, была прохладной. После такого купания я чувствовала себя заново родившейся и готовой к разговору, возбуждение схлынуло, чему я сейчас обрадовалась. Натянула привычную одежду и вернулась к отцу. Помедлила, куда бы сесть — я бы с удовольствием устроилась на полу, чтобы чувствовать папу — все же соскучилась, но решила, что важнее видеть его лицо и глаза и уселась в кресло напротив.

— Итак, ты ответишь на мои вопросы?

— Посмотрим, — язвительность — наша общая черта. — Но сначала я хочу, чтобы ты ответила на мои. Марина, скажи, вы с Караниэлем не успели наделать глупостей?

— Что ты хочешь узнать? Ты кажется забыл, что я уже взрослая девочка.

— Да мне все равно, что конкретно произошло между вами, но то, что вы светитесь от счастья — заметно не только мне. Я рад, что ты, наконец, нашла того, от кого не будешь бегать, но все же?..

— Папа, я не спала с ним, если тебя это интересует. Кстати, я была разочарована — о сохранении моей девичьей чести заботился Караниэль.

— Не в этом дело... Постель, как говорят прожженные циники — еще не повод для знакомства... Не совсем согласен, но здравое зерно в этом есть. Вы не успели дать друг другу какие-то обеты, в общем — насколько сильно ты влипла в эти отношения?

— Влипла! Ты не имеешь права вмешиваться в них! — Я взорвалась, но тут же поняла, что веду себя по-идиотски. — Папа, я люблю его... И это не минутная слабость и не глупое увлечение.

Папа смотрел на меня с грустью и пониманием.

— Да... Я был неправ, подбирая тебе учителей, но что случилось, то случилось... Зная тебя, верю, что это серьезно, а значить ничего не могу поделать...

— Может теперь ты подумаешь еще раз, прежде чем заставлять меня танцевать их ритуальный танец на празднике?

— Подумаю, но поделать ничего не могу — если ты не будешь участвовать, все осложнится еще больше. Ты уже знаешь — чем опасен танец?

— Да. Интересно, и как ты реагируешь на такие действа, как создатель?

— Хорошо реагирую. Караниэль тебе объяснил суть, да? Ну так вот — танец входит в резонанс с магическим полем мира, поэтому танцующие никогда не ошибаются в выборе спутника. Их направляет магия.

— Значит то, что я закроюсь и не буду участвовать в этом помешательстве — проявление кощунства и неуважения?

— Нет, конечно. Понимаешь, несмотря на странные ритуалы и магию — это свободный мир. И если ты не хочешь входить в транс — кто может заставить? И уж тебя в последнюю очередь. Марина, не считай меня деспотом, имеющим на тебя какие-то планы. Я могу только дать возможность, а от тебя зависит ее реализация. И, малыш, я тебя понимаю — Караниэль достойный выбор, он стоит твоей любви, но давай к этому вопросу вернемся позднее.

— Папа, что еще меня ждет?

— То, что тебе придется быть на виду — ты поняла. Пожалуйста, держи ментальные щиты так, как только можешь. Я помогу, — папа достал из шкатулки, стоявшей на столе, серебряную диадему, украшенную изумрудами и топазами.

Какая красивая! Тонкая работа — изящное серебряное кружево, усыпанное мелкими зелеными и золотистыми камнями. Посередине, красовался крупный сияющий изумруд в обрамлении небольших, но чистой воды топазов. Камни чуть меньше расположились с обеих сторон на уровне висков. Очень нежная, к тому же она должна идеально подойти мне — и форма, и работа, и выбор камней — ее выбирал тот, кто знал меня, как себя самого.

— Это мой подарок тебе к окончанию учебы. Я ее сделал сам, поэтому навесил некоторые заклинания. Хочешь — проверь какие, если не доверяешь. Надень ее сегодня и не снимай, что бы ни случилось, пока не вернешься сюда. Она прикроет ауру и послужит дополнительным щитом от чтения мыслей. Большой камень посредине — дополнительный источник силы. Я закачал туда довольно много, дальше — сама разберешься, как им пользоваться. Надеюсь, сегодня это не понадобится, но все же... И еще — диадему, кроме тебя, снять никто не сможет. Она заговорена так, что должна оставаться на твоей очаровательной головке, пока сама ее не снимешь. А так... Думаю, я угадал с камнями — они тебе подойдут — ты всегда любила изумруды, а топазы разбавят весеннюю зелень солнечным светом.

— Папа, диадема чудесная! Ты угадал!

Я с упоением крутила ее в руках — украшения у меня были и в прошлой жизни — папа привил любовь к красивым вещам. Когда выросла, изучала свойства камней, металлов, по случаю радовала себя изящными вещицами, но эта — игрушка для взрослых. К тому же магическая, да и сделанная специально для меня!

— Я рад, что угодил.

— А если я захочу поговорить с тобой или Караниэлем?

— Говори, кто тебе мешает. Это блокировка внешнего проникновения, она же экранирует частные переговоры, если говорить привычным тебе языком. Ну и скроет твою светящуюся ауру — о том, что ты влюблена в Караниэля, думаю, знать всем не обязательно.

Я тяжело вздохнула.

— Такое впечатление, что мне предстоит войти в клетку с тиграми. И провести там весь вечер, делая все, чтобы меня не слопали.

— Малыш, тигры в этом случае — очень милые и безобидные зверушки. Но если принять твою аналогию и согласиться на "тигров" — опасный тигр там будет один. В общем так — твоя задача мило улыбаться всем, не производя впечатление дурочки, но и о твоей силе никому знать не обязательно. В личные разговоры — о семье, драконах и т.д. не влезай. Танцевать — танцуй, но ты не обязана танцевать с каждым, кто к тебе подойдет, таких традиций там нет. Отказывать ты умеешь, так что — справишься. С императором можешь говорить обо всем, но не думаю, что для этого будет время — он нам позже даст личную аудиенцию. Запомни, в зале у тебя точно будут три друга — Караниэль, Опал и император. Я не друг, я отец, так что постараюсь держать тебя все время в поле зрения.

Если папа начинает говорить таким тоном, то самое худшее он уже сказал.

— Что еще?

— Марина, пожалуйста, будь осторожна.

Да... В список моих друзей попал император, но туда не включили наследного принца. И ведь дело не в том, что я его не знаю — с императором я тоже не знакома, думаю, мне ненавязчиво дали понять, что другом этого Кольдариона считать не стоит. Что ж, вводная прошла.

— Папа, мы туда как попадем, порталом?

— Дочка, драконы прилетают на бал в императорский дворец только в истинной форме. Может где-то иначе, но в этом мире такова традиция. Караниэль попадет своим путем, Опал как захочет — может со мной, а может отправится на рилене. Портал — можно, но такой способ не для парадного прибытия, хотя более удобен и экономит время. Ну и, я думал, ты обрадуешься полету.

Я не знала, что сказать. С одной стороны радость, а с другой... Вот так — блокировка, блокировка, а потом — полетишь в истинной форме. Никакого торжественного превращения, пожатия руки, поздравления с вступлением в сообщество драконов, заклинаний... Обидно... Хотя... Маринка, чего ты вредничаешь? Получила добро, радуйся! Маринка, Маринка... Учись радоваться тому, что дают... Вот только ощущение, что долго-долго выпрашивала игрушку, потом забыла о ней, а ее — раз — и подарили... Причем именно тогда, когда я уже забыла — что и зачем хотела. Только вот папе мои детские терзания ни к чему.

— Папка, ура!!!

— Так лучше, а то я уже подумал, что тебе все равно.

— Конечно, нет! Зря, что ли, столько ждала?!

На мой взгляд, серьезных разговоров для одного дня было более, чем достаточно. Мне больше всего хотелось почувствовать себя папиной дочкой, которой я была всегда. Маму я боготворила: она у меня особенная — прекрасная, мудрая, совершенная... А вот папа — с ним всегда было весело, интересно, он был способен на безумства — и именно поэтому мы были особенно близки. Я перебралась на пол, положила голову ему на колени и представила, что я — Маруся, которая ничего не знает о демонах, драконах и магии. Я дома, с папой, а потом... будет новый день и все будет хорошо. Мне не хотелось ни о чем говорить, просто ощутить его любовь и внимание. Не долго... Несколько минут. Потом я снова стану "леди Мариной", которая скоро превратится в дракона.