Некромантка: Клятва На Крови

Мальчик мирно дремал в клетке, свернувшись в клубок. На вид ему было не больше пяти-шести лет: белые волосы топорщились во все стороны, длинные и густые ресницы, которым обзавидовалась бы любая представительница слабого пола, нервно вздрагивали. Герад поудобнее подложил ладони под голову и почмокал губами. Первое впечатление — мальчик, как мальчик. Совершенно здоровый. Адалина даже испытала острое желание выпустить этого ангелочка из клетки и положить на нормальную кровать вместо неудобной сенной подстилки, но эта решимость в миг прошла, едва стоило мальчику открыть глаза.

...Черные-пречерные...

Чародейка внимательно наблюдала за тем, как ребенок по-кошачьи приподнялся на все четыре конечности, наклонив голову в бок и с интересом наблюдая за гостьей, подполз ближе, опутывая пухлыми пальцами решетку клетки. Девушка сделала шаг ближе с нарочитой боязнью. Это не ускользнуло от демона Мара.

— П-пли-иш-ше... — прошипел он, — Вы-ы-пу-усти-и ме-е-ня-а.

Чародейка только хотела подойти ближе, как за рукав ее перехватила испуганная Раэль:

— Ты что? Не надо. Вдруг это опасно?

Адалина дернула свою руку, даже не обернувшись и подошла вплотную к клетке. Демон торжествующе улыбнулся, протягивая руки к девушке, но не тут то было. Некромантка нагнулась ближе и посмотрела на Герада Истинным Зрением. Демон удивленно раскрыл рот и тут же яростно отпрянул от решетки, закрываясь руками:

— Ты-ы? Ты?! Убирайс-ся!!!

— Я так и думала, — довольно заключила некромантка, кивнув самой себе, — Уйдешь сам или тебе помочь? Будет больно...

— Вы же с-сами ме-еня призвали-и... — сверкнул глазами ребенок, забившись в угол.

— А теперь я приказываю тебе убраться и оставить тело этого ребенка!

— Ну уж не-ет! Его тело — это така-ая ла-акомая добыча-а! — возразил демон, жадно оскалившись.

— А что если я предложу тебе замену? — вскинула бровь чародейка.

— С-себя-а ш-штоли? — ехидно прошипел Мара.

— Ну что ты, даже кое-что получше... — многозначительно хмыкнула девушка и посмотрела на цыганку, стоявшую чуть жива позади и испуганно наблюдавшую за всем происходящим.

— По рука-ам, — кивнул демон, пытаясь выдавить на человеческом лице эмоцию улыбки.

— Что ты задумала? — тревожно спросила Раэль, когда вышла вслед за чародейкой из шатра. Ее беспокоили слова Герада, или, вернее, того демона, что жил в ее сыне. Почему он сказал про то, будто бы эта девушка сама его призвала? Ведь, цыганка явно слышала эти слова. Неужели, Адалина и впрямь виновна в том, что случилось с Герадом? Да нет, быть такого не может! Ведь она и ее отравленный друг попались табору совсем случайно, — когда чародейка в отчаянии спасти монаха стояла у дороги и ожидала поймать какую-нибудь повозку. На ее счастье, ей попался кочевой табор, в котором обнаружилась весьма неплохая знахарка.

Нет, глупости. Герад стал вести себя странно за пару дней до того, как появилась чародейка. Но ведь она определенно что-то знает...

— Не волнуйся, демон Мара достаточно глуп, чтобы его можно было провести без вреда для твоего сына.

— Провести? Ты хочешь его обмануть? — удивилась женщина. Адалина с нетерпением кивнула, молясь, чтобы надоедливая цыганка не начала расспрашивать про замысел девушки. Поднеся пальцы к губам, чародейка громко свистнула, заставив птиц вспорхнуть от испуга в небо, и посмотрела в сторону леса.

На Амистад уже окончательно опустилась ночь: луна спряталась за тучей, но стан кочевников освещали яркие костры, полыхающие по всей территории лагеря.

— Если я помогу твоему сыну избавиться от демона, это погасит долг за спасение жизни Микаэля? — неожиданно поинтересовалась некромантка. Раэль до этого стоявшая рядом и пытавшаяся согреть себя, потирая предплечья, вздрогнула и непонимающе уставилась на девушку.

Долг? Ну да, у цыган же принято оставлять чужаков должниками за помощь. Причем долг может перекидываться на будущее поколение должника и должен быть уплачен, едва только будет востребован.

— Сполна, — сухо ответила женщина. — Если понадобится, я даже готова отдать свою жизнь за жизнь своего сына.

— Не понадобится, — покачала головой некромантка и еще раз свистнула. На этот раз громче и протяжнее, чем в первый раз.

Испуганный кролик, высоко перебирая задними лапами, мчался по лесу, перемахивая через кочки и валуны. За ним с не меньшей прытью несся огромный ворг. Внезапный свист заставил его резко притормозить и, развернувшись, бежать на зов хозяйки. Аппетитный ужин юрко нырнул в какую-то нору и там затаился, благодаря своих кроличьих богов за столь неожиданное спасение.

Раэль с оханьем отшатнулась в сторону, когда прямо ей под ноги метнулся взлохмаченный баргест. Ворг выжидающе встал перед своей хозяйкой, виляя обрубком хвоста. Пустые глазницы светились оранжевым огнем, пасть была приоткрытой, выставляя напоказ огромные желтоватые клыки.

Цыганка попятилась назад, не отрывая взгляда от чудовища. Она уже была готова разувериться в предсказаниях Шанти и своих надеждах на чародейку. Если эта девчонка якшается с демонами, а про баргеста Раэль подумала именно так, то вряд ли ее помощь может принести что-либо кроме вреда...

— Не бойся, это не демон, — словно прочитав ее мысли по ошарашенному лицу, улыбнулась Адалина.

— А кто?

— То существо, что поможет спасти твоего сына.

Женщина с сомнением посмотрела на Адалину, но возражать не посмела. Деваться было некуда, — если не поможет чародейка, не спасет даже всезнающая Джеклер. Та вообще понятия не имеет, как изгнать демона.

Некромантка присела на корточки перед своим мертвым другом, приобняла его за кудлатую шею, всю в грязных спутанных сосульках шерсти и что-то зашептала в насторожившееся короткое ухо. Ворг тревожно дернул головой, шагнул назад, но девушка обхватила его крепче, словно заставляя выслушать до конца. Раэль с недоумением смотрела на все это действо, размышляя, в своем ли уме чародейка или чудовище и в самом деле способно понимать ее речи.

Когда Адалина закончила шептаться с Шальтом и встала, баргест слегка потерся головой об ее ногу и тревожно заглянул в глаза. Чародейка поманила ворга за собой в шатер, приоткрыв занавесь и пропуская его вперед, потом посмотрела на цыганку и кивнула, приглашая посмотреть на то, что произойдет несколькими минутами позже. Раэль смело шагнула в душную скинию и аккуратно прикрыла за собой штору. Герад по-прежнему сидел в клетке, только вел себя неадекватно: держась за решетку, он расшатывался из стороны в сторону, словно маятник и что-то выразительно бубнил на непонятном языке. Завидев некромнатку, Мара подскочил и прилип к прутьям, посверкивая глазами и ожидая, когда ему предоставят следующую жертву.

— До-олго-о... почему так до-олго? — промычал он, уставившись на девушку, — Вы-ыпусти меня!

Адалина вывела перед собой баргеста и указала на него пальцем:

— Вот для тебя замена.

Мара опустил глаза и непонимающе уставился на ворга. Заметив смятение в его глазах, чародейка поспешила пояснить ситуацию.

— Это существо сильнее любого человека, выносливее, быстрее, его боятся и люди и звери и самое главное — оно бессмертно! По-моему лучше варианта и быть не может. В сравнении со слабым ребенком, баргест просто вулкан возможностей! Кроме того, у него нет души и тебе не придется бороться за обладание этим телом с его хозяином.

Демон долго противиться не стал, ночь заканчивалась через пару часов, а он был голоден уже второй день, с тех самых пор, как его посадили в клетку. Он согласно кивнул и потянул руки к воргу, стремясь завладеть столь желанным телом. Баргест подошел ближе, позволяя детским пальчикам коснуться своей шерсти. Мара буквально сгреб его в охапку, слившись с ним своим телом. Переход произошел быстро и практически без каких-либо заметных изменений. Как только Герад стал самым обычным мальчиком, а ворг, бывший когда-то Шальтом, метнулся прочь из скинии, беспокоясь, что чародейка может передумать и убить его, Адалина устало вздохнула и оперлась о стенки клети.

— Ты просто так его отпустишь? — взволнованно спросила Раэль, прижимая к себе заснувшего от изнеможения сына.

Чародейка нашла в себе силы улыбнуться и отрицательно покачать головой. Конечно, она не собиралась просто так отпускать демона. Она, как чародей третьей ступени Ковена Магов, была просто обязана уничтожать любого демона или нежить (за исключением созданной самой собой) на территории Амистада.

Адалина прикрыла глаза и сосредоточилась. Среди тонких, звенящих ниточек Силы, она нашла одну, ярко-зеленую, которая натягивалась все сильнее в соответствии с тем, как отдалялся Мара в теле Слуги от Хозяйки. Мысленно девушка провела пальцами по острой вибрирующей гифе и рванула ее на себя. Нить звонко лопнула, в голове раздался вой умирающего демона, не ожидавшего ничего подобного от чародейки.

Прости, Шальт, — печально подумала некромантка, открывая глаза. Спасение Микаэля и этого ребенка того стоило...

ГЛАВА 2.

Труп мужчины смотрел на мир широко открытыми голубыми глазами. Смотрел так укоризненно и осуждающе, что становилось неловко. Падальщицы-мухи, сердито жужжа, ползали по незащищенным кожей внутренностям человека.

С мужчины был снят скальп.

Чувствуя вонь начинавшегося разложения, по лесу бродила, скуля, нечисть. Подойти к трупу она не решалась, рядом с ним были люди. Много людей. Человек пять точно. Один из них, женщина, судя по всему, сидела на корточках рядом с трупом и молча изучала его. Мужчины из ее сопровождения подходить слишком близко не решались: эта вонь итак валила их с ног, а уж вид истерзанного мужчины вообще сбивала с толку. Что за зверь мог так аккуратно снять кожу? Или это был маг?

Энио Интар сжала пальцами свой длинный, орлиный нос и поморщилась. Вид мертвеца не вызывал в ней страха или отвращения. Было просто любопытство и опасение. По большому счету, ей было наплевать на этого бедолагу, но мучило ее одно предположение, которое, окажись оно верным, наделало бы кучу неприятностей.

Одежды, вещей и каких-либо других улик, удостоверяющих личность мертвеца, рядом не было. А значит, можно было только гадать о том, кто и за что снял скальп с мужчины.

— Аббатиса?

Женщина вздрогнула и обернулась. Позади нее стоял монах — один из ее сопровождения.

— Докладывай, Лоций, — велела она колючим, словно первые заморозки, голосом.

Монах моргнул. Ненавидел он эту женщину и ненавидел смотреть в ее холодные серые глаза, словно оборотнические. Порой ему даже казалось, что аббатиса может читать мысли... Хотя тогда бы она многое узнала о себе из головы своих подчиненных!

— Лоций?! — монах дернулся и только сейчас сообразил, что все то время, пока он рассуждал, он пристально смотрел на аббатису. Он даже не заметил, как она встала, оказавшись вровень с ним, и подошла совсем близко. Так, что он почти ощущал, как щекочут его нос короткие, светло-рыжие кудри женщины.

— Мы прочесали округу, но ничего не нашли, кроме голодной и запуганной нечисти, слонявшейся по лесу, — наконец отрапортовал мужчина.

Энио Интар сжала кулаки и стиснула зубы. Ее острый подбородок дрогнул от злости. У монаха появилось жгучее желание прямо сейчас бросить все и бежать, куда глаза глядят, лишь бы подальше от сумасшедшей аббатисы.

— Мне нужен Вестник! — объявила женщина, вперившись в Лоция тяжелым взглядом.

— Но, госпожа, ближайший палантир есть только в Делирне, а до нее два дня езды, — растерянно развел руками монах. — И, кроме того, мы же торопились в Старганский Монастырь?

— И едим туда, — кивнула аббатиса. — Где Адай и Таркап?

— Охраняют лошадей от нечисти. Хотя она и без того боится подходить близко.

— Интересные края... Даже нечисть здесь боится людей... — задумчиво закусила нижнюю губу женщина.

-...или ее кто-то так напугал, — перехватил нить мысли Лоций.

— Как бы то ни было, я хочу, чтобы Адай, Таркап и Тайса направились в Делирну, за палантиром. Мы вдвоем — двинемся в Старгань. Кармилльский чародей должен был прибыть в Гелинвир уже неделю назад, а его все нет, — Энио Интар обернулась через плечо на труп. — Боюсь, что он мог не доехать до Монастыря...

* * *

Когда Адалина вернулась к лагерю кочевников, народу там уже заметно прибавилось. Казалось, весь табор собрался на сонмище. Тот молодой цыганен, на которого девушка обратила внимания еще до проведения Изгнания, сразу же заметил ее и пристально разглядывал, отчего она вдруг смутилась. В конце концов, не ей, конечно, говорить о культурности, но меру знать тоже надо. Взгляд его черных глаз из-под густых ресниц сводил с ума. Сидящая рядом молодая девушка тоже заметила чародейку, когда подняла голову. Кроме этих двоих, остальным как будто бы и дела до нее не было.

Цыганка слегка тронула парня за плечо и приподнялась, все это время не отрывая взгляда от Адалины. Выйдя в центр образовавшегося круга, и встав рядом с костром, девушка томно потянулась, вытянув в сторону длинную, оголенную до бедра ножку и прогнулась назад. Как раз в это время цыганен-музыкант запел, да так проникновенно и красиво, что у Адалины сердце сжалось в комок, ноги подкосились и она осела на овечью кошму, замкнув круг сидящих цыган.

Кто измеpит мой путь? Кто изменит мой pок,

Что начеpтан мне дpевним холодным мечом?

Я блуждаю всю жизнь в лабиpинте доpог

И ношу смеpть за пpавым плечом... 4

Дальнейшие слова песни чародейка уже различала плохо. Смысл их в ее голове складывался на подсознательном уровне. Она не могла оторвать восхищенного взгляда от кудрявой, черноволосой цыганки, плавно вытанцовывающей рядом с дикой огненной стихией. Адалине даже несколько раз казалось, что девушка касается ногой тлеющих рядом углей, но поскольку танцовщица не делала резких движений, скорее всего это было заблуждением.

Когда танец закончился, музыка оборвалась также неожиданно, как и началась. Цыганка застыла, посреди круга, улыбаясь. Адалине вдруг показалось, что она должна непременно поговорить с этой девушкой. Зачем это было нужно, она не понимала. То ли танцовщица умела читать мысли, то ли просто поняла все по глазам, но когда кочевники расступились перед ней, она поманила чародейку вслед за собой.

Ее шатер не отличался от десятка таких же, лишь внутри — на столе и земле, были рассыпаны какие-то рукописи меленько исписанные витым почерком. Весь этот беспорядок освещал неверный свет от масляной лампы, одиноко ютившейся на краю стола. Адалина не удержалась и, подняв с земли пергамент, поднесла его к глазам, но молодая цыганка тут же выдернула лист из ее рук и нахмурилась.

— Не для тебя написано это — не тебе и читать! — беззлобно сказала она.

— Кто ты такая? — вскинула бровь Адалина. Ничего толкового вычитать с рукописи она не успела.

— О, я думаю, ты и сама знаешь ответ на этот вопрос, — неожиданно улыбнулась девушка. — В твоих краях меня назвали бы сивиллой, но для здешних я просто — вещунья.