— Почему сразу издеваюсь? — притворно изумился я. — А если говорить серьезно, то, какого, пардон, ежевельника, тебе здесь надо?! Спалили дом — радуйся! Ничего больше тебя с этим местом не связывает! Живи дальше.

— Но я не знаю, что мне делать теперь... — по-новой заскулил мой коллега и мне пришлось влепить ему успокаивающую затрещину.

Эффект был великолепным: некромант заткнулся, тем самым прекратив бесконечное нытьё, потёр ушибленный затылок и стал меня слушать.

— Так. Слушай мои приказания. Во-первых, прекратить распускать сопли. Во-вторых, собирайся, бери ноги в руки, ну на худой конец руки в ноги и мотай отсюда как можно дальше. В-третьих, помотаешь к Лазуревой впадине. Оттуда спустишься к реке и пройдёшь пару дней вверх по течению. Там наши организовали временный лагерь. Всё ясно? Вопросы есть?

— Почему ты мне всё это говоришь? — ошалел мой собеседник. — Зачем?

— Пф-ф... — я возвел очи к небесам и, выдохнув, пошел по второму кругу. — А затем, дорогуша, что наших раз, два и обчёлся теперь. Теперь ясно?

Некромант кивнул и, не выдержав, выложил мне о себе всё. С чего бы начать?.. Ну, во-первых, его звали Клаус Ролл. Этот уникум жил в той деревне почти всю свою жизнь. Некромантии он обучался в тайне от всех. Когда же всё раскрылось, то его с треском выгнали из поселения и сожгли дом в котором он жил. Клаус затаил злобу и решил пакостить всем, кто жил в этой деревне. Используя Чёрных вурдалаков, он пугал местных жителей, тем самым теша своё самолюбие. Глупо, правда? Я бы придумал что-нибудь поинтереснее.

За разговором неспеша наступила ночь. Вурдалак, брошенный мною на дерево, вполне оправился от удара и уселся рядом с нами, с искренним любопытством и вниманием слушая нашу беседу. В общем, к трактиру я добрался около полуночи. Представьте моё удивление, когда мне навстречу буквально выскочил злющий Валкон.

— Ты где был?!

Ну вот. Ни "здрасти", ни "до свидания", а сразу выяснять отношения.

— Не понял... — немного оторопел я от такого напора.

— Где ты был я спрашиваю?!

— Так... Гулял... А что? Неужели ты меня ревнуешь? Дорогая, поверь мне, я бы не посмел тебе ни с кем изменить! Я верен исключительно тебе одной. И не надо так обо мне беспокоиться. Я того не стою.

— В дом!!! — рявкнул Охотник, хватая меня за шиворот и вталкивая внутрь.

Что это он дёрганый такой? Не замечал раньше за ним подобного поведения. Валкон протащил слегка упирающегося меня, где-то до середины комнаты и, устроил второй заход допроса.

— Где ты шлялся?

— Дорогая, я же говорил, что гулял, но не по падшим женщинам, ты не беспокойся.

— Знаешь что, некромант...

— Знаю. — кивнул я.

— Что знаешь? — не понял Охотник.

— Спать тебе идти надо.

— Спать говоришь? Не помешало бы. И вообще, ещё ехать... — лицо человека озарила догадка. — Мисце! Не сбивай меня с темы!

— Я не сбиваю!

— Поговори мне ещё... Ты почему никого не предупредил, что уходишь? Я дёрнулся было после ужина, а тебя и нет.

— Я говорил.

— Кому? — устало вздохнул Валкон. — Стенам и двери? Мог бы меня найти в самом то деле.

Упс... Ошибочка вышла.

— Я Рею говорил.

— Ясно. С Реем я сам поговорю. — кивнул Охотник. — А теперь, рысью в комнату.

Я пожал плечами, но спорить не стал. Не стоит пока что доводить Валкона до очередной стадии истерики, ибо на сегодня ему пока хватит. Поднявшись на второй этаж, я понял, что попал в переплёт, а когда открыл нужную дверь, то полностью удостоверился в этом.

Комната была довольно просторной. У дальней стены, прямо под окном стоял маленький столик с вазой, с букетом полевых цветов в ней, по обеим сторонам у стен располагались кровати. На одной из них спал Ротра. Днём я "боялся", что он будет ко мне приставать, но на самом деле жестоко ошибся: человек, горой возвышающийся над постелью, храпел как здоровенный медведь, ко всему прочему страдающий запущенной формой насморка. Ве-е-есе-е-ело... Я прислонился к дверному косяку и тяжело вздохнул. Что ж, теперь ясно, почему все так облегчённо выдохнули, когда мне выпало спать в одной комнате с Ротрой.

Тихо ругаясь, я прошел к своей кровати, снял плащ, оставил его в изголовьи, стянул сапоги и рухнул на постель. Храп человека эхом отражался от стен и давил мне на психику. Я снова выругался и отвернулся к стене, прикрыл голову подушкой. Нулевой эффект.

— Ротра, зараза двуногая! Заткнись! — проорал я, приподнимаясь на локтях и кидая в человека своей подушкой.

Кинул её я довольно метко: храп тут же прекратился, и я уже было приготовился спать в тишине, как всё пошло по второму кругу. Мне не оставалось ничего другого как в очередной раз выругаться и с обречённым видом идти за снарядом.

Размахнулся я хорошо: подушка улетела в сторону кровати Ротры, ударилась о стену и рухнула прямо на лицо человеку. Подойдя к спящему Охотнику, я хотел было надавить на подушку с такой силой, что он больше не проснулся бы, но сдержался и оставил его в живых, и, хмуро стянув с человека свою временную собственность, вернулся на свою постель.

Не помню когда я всё же заснул, но вот уже ко мне подошел Рей и начал меня будить. С просони я запустил в него всё той же подушкой, но, поняв, что спать мне больше не дадут, пришлось встать. На завтрак Охотники решили не оставаться, и в итоге, мы отправились дальше затемно. Ротра, выспавшийся и довольный своей жизнью, ехал чуть впереди меня. Я же, отчаянно зевая, пытался не уснуть в седле.

Ехали мы через всё тот же Лунный лес, который должен был закончиться примерно к полудню. Ещё не рассвело, и на тёмном небе светили звёзды. Луна же, понемногу опускалась к горизонту.

— Любишь ночь? — ко мне подъехал Валкон.

— Точно. — зевнул я, показывая на небо. — Особенно звёзды. Вон там, например, Венец, а чуть левее, Медведица.

— Где? Не вижу. — честно признался командующий Охотниками, проследя взглядом в указанном направлении.

— Это Астрология. — с умным видом объяснил я. — Она была моим любимым предметом.

— Точно! Звездочёт! — в голос радостно выдали Ротра с Алесом и хлопнулись ладонями.

— Не понял... — одновременно переглянулись я и Валкон.

— Мы придумали прозвище нашему некроманту. Звездочёт. — улыбаясь, объяснил нам обоим Алес.

Мне оставалось лишь сжать зубы и молчать. Ничего, я потом отыграюсь. Не впервой. Постойте!! Что он сказал?! "Нашему"?

— Трпу! Привал на десять минут. — скомандовал Валкон.

Охотники радостно послезали с лошадей и принялись разминать затекшие ноги. Было всё ещё темно, а факелы зажигать люди не хотели, ориентируясь только при свете луны. Я, например, в темноте видел как днём, и имел большое преимущество. Вскоре отведённые десять минут прошли и понемногу все стали собираться. К намеченному сроку собрались все. Почти все, кроме Ротры. Естественно, что все кинулись его искать. Меня тоже подключили к этому предприятию. Естественно, что первым нашла его моя скромная персона.

Ну что я могу сказать? Судя по всему, человек шел делать свои... Э... Ну очень личные дела, но на обратном пути запнулся о корни дерева и упал, ударившись головой. Ротра был жив и в самом худшем случае набил себе шишку, но я из вредности, помня последнюю ночь, молчал о том, что нашел человека. Охотники бегали то тут, то там, безрезультатно ища потерявшегося товарища. Пару раз на Ротру наступали, но принимая его за ствол упавшего дерева, оставляли в покое. Отведённые десять минут плавно растянулись на тридцать. В конце концов, Валкону пришло в голову спросить меня.

— Где Ротра? Я знаю что ты знаешь где он. — прорычал злющий человек, хватая меня за грудки и прижимая спиной к дереву.

— Дорогая, нежнее, нежнее... Ещё немного понежнее... Убери лёд из голоса и просто улыбнись. У тебя такая обворожительная улыбка...

— Вир-р-ргиний...

Я его достал! Ура! Настроение сразу же улучшилось, и я мило улыбаясь, показал нужное направление. Меня тут же отпустили и я на всякий случай отошел подальше. Вовремя. Окружающие понемногу стали догадываться, что я банально мстил моему временному соседу по комнате.

Неуверенный смешок Рея плавно перешел в общий гогот. Согласен, смешно. Ротра, по приходу в себя, стал в голос смеяться вместе с остальными, в отличие от того же Валда. Меня никто убивать не спешил, наоборот, я похоже окончательно стал своим в доску. Рассвет наша компания встретила дружным смехом. День начался просто великолепно.

Как я и предполагал, из Лунного леса мы вышли примерно к полудню. Перед маленьким отрядом простиралось широкое поле, перейдя которое, мы попадали к границе с землями эльфов. Если честно, то я всю свою жизнь старался не связываться с этим остроухим народом не только по тому, что это чревато определёнными последствиями, но и из-за вечной гордыни Высших. Разговаривать с ними совершенно бесполезно, если ты не принадлежишь к их народу. Если у тебя не острые уши, миндалевидные глаза, нет серебряной гривы волос и атлетического телосложения, да ко всему прочему ты ещё служишь Великой Тьме, то ты заведомо являешься врагом всего живого. А то, что ты хочешь лишь тихо и мирно пройти рядом с границей эльфийских земель никого из них не волнует. Получишь стрелу между лопаток и доказывай потом на Великом Суде, что ты не енот.

К моему величайшему удивлению, на этот раз эльфы вели себя крайне тихо: никто не стрелял под копыта лошадей, никто не устраивал засады. Мы в какие-то полчаса проехали возле границы и углубились в земли людей. Хотя, "людскими землями" их можно было назвать чисто символически: там и без людей различных тварей хватало.

— Звездочёт. — обратился ко мне Алес, за что получил насмешливый взгляд. — А ты в столице хоть раз был?

— Не приходилось, если честно. Не люблю большие города. — немного уклончиво ответил я.

— Тогда тебе понравится в столице. — уверенно заявил Охотник, тронув поводья своей лошади и вырвавшись вперёд.

Я же проводил его удивлённым взглядом. К чему бы всё это?..

Ехали мы весь оставшийся день. Нет, привалы у нас, конечно, были, и довольно часто, но больше никаких казусов не происходило. Трактира на нашем пути сегодня не было, и мы вынужденно остановились на ночлег в лесу.

Я в одиночестве сидел у костра, когда ко мне подсел Валкон. Человек крякнув, грузно осел слева от меня, и осмотрел мою хмурую персону.

— Эгей, Виргиний, ты чего такой грустный?

— Да вот настроение такое грустное... Валкон, а ты помнишь первого кого ты убил?

Я не видел его лица, но прекрасно знал как он на меня посмотрел.

— Помню?.. — протянул человек, поудобнее устраиваясь на земле. — Знаешь, нет, не помню. Это было давно, да и в горячке первого боя... Мало кто из нас помнит кого лишил жизни первым.

— А я помню.

Я действительно его помнил. Это случилось около пяти лет назад. Тогда я был на практике в южной части Приграничных земель, в горах, и у меня был друг. Я познакомился с ним совершенно случайно: он упал с лошади (из-за меня кстати говоря) когда пытался прогнать с дороги, по которой я шел, моих постоянных спутников — вурдалаков. Его звали Ней. Это был сын местного графа, примерно моих лет, может чуть помладше, но в нём не было присущих этому сословию гордыни и презрения ко всему живому, и поэтому мы быстро нашли общий язык. Мне было тогда семнадцать лет, но уже в то время я был достаточно силён.

С Неем я общался около полугода, когда произошла эта история. Недалеко от места где жил мой друг, располагалась шахта по добыче очень редкого металла. К огромному моему сожалению, название его я до сих пор не знаю, но изделия, сделанные из него просто поражают своей кажущейся хрупкостью, красотой и изяществом. В общем, совсем недавно соседнее государство совершило набег на эти земли, но проиграло, и его воины трудились в той шахте. И вот, однажды двоим узникам удалось сбежать.

В тот день Ней вместе с отцом осматривал территорию в поисках беглецов. Они нашли их, но... один из узников сбил моего друга с лошади и сломал ему шею. Ней умер мгновенно. Искренне надеюсь, что он не мучился.

Я, узнав о случившемся, словно сошел с ума: в голове сидело лишь одно слово — месть. Горе от утраты единственного друга было намного сильнее разума. Беглецы не смогли уйти от моего гнева, и я нагнал их в горном ущельи. Первый самостоятельно, без посторонней помощи, поскользнулся на камнях и упал в пропасть, оглашая стены беспомощным криком, а второй решил драться со мной. Я, правда, не хотел его убивать. Я хотел бросить его к ногам отца Нея, на справедливый суд.

У меня был лишь тот мой нож с рукоятью из орешника — глупое оружие в руках семнадцатилетнего подростка, против умелого воина. У него — умело вырезанная из дерева дубина. На его стороне — была сила и умение, на моей — молодость и ловкость.

Мы кружили друг возле друга несколько минут, потом он решительно прыгнул, замахиваясь на меня своим оружием. Я оказался быстрее: увернулся от удара и подставил противнику подножку, но он успел схватить меня за ногу, и мы вместе покатились по горной дороге. В какой-то момент он дёрнулся и обмяк. Я, ещё ничего не понимая, скинул беглеца с себя и, шатаясь, встал на ноги, с ужасом смотря на свои окровавленные руки — мой нож сидел в сердце моего бывшего противника по самую рукоять. Честно не помню события следующих двух дней.

В конце лета мне нужно было возвращаться в Лунный лес. Я навестил могилу Нея и положил на неё букет из эдельвейсов, горных цветов, которые он так любил. Один раз Ней даже сравнил меня с этим цветком: "Неказистый и неприглядный на вид, верно? Но что скрывается у него внутри? Он похож на тебя." Мне не хотелось думать, что человека, которого я называл другом, больше нет. Уходя, я ни разу не обернулся.

Валкон ничего не сказал на мои слова, а лишь устало вздохнул и тут же подпрыгнул от жуткого человеческого вопля вместе со мной. Часовой, чуть дыша от страха, показывал трясущейся рукой в кусты за моей спиной. Я обернулся.

Сначала в сумерках было сложно хоть что-то разобрать... отражая свет от костра, из кустов на меня уставились два огромных зелёных глаза, а через мгновение показалась их обладательница — Дэви, та самая кошка из таверны "Три коня". Животное, мурча, кинулось мне на колени, и начало упоённо тереться об мои руки.

— Чтоб тебя... — двусмысленно протянул Валкон, потирая шею. — Запала на тебя эта зверюга.

— Прям уж. — многозначительно фыркнул я, гладя кошку по голове. — Просто мы сошлись характерами. Правда, дорогая?

Дэви мурлыкнула и снова растянулась на моих коленях. Вот так в наших рядах стало на одну чёрную кошку больше.

Время было уже около полуночи когда я почувствовал что-то неладное. Понемногу сошли на нет ночные звуки: птицы перестали оглашать сонный лес своими беспокойными криками, да и Дэви начала заметно нервничать. Кошка то и дело поводила ушами и тревожно щурилась. Всё стало ясно, когда из темноты с жутким сипением и хрипом, на поляну выполз зомби. Дэви взвыла и, подавая пример остальным, в два прыжка оказалась на дереве, мне же, совершить подобный маневр не позволяла гордость, чего нельзя было сказать об Охотниках — на деревья позалезали многие.