Рожденный бескрылым. Рожденный летать.

— Кто ты? — почему-то очень быстро прошипел змеелюд.

— Кто Я? — так же громко произнесла туманная фигура. — Ты не узнаешь меня? Тебе, змея, следовало бы повнимательнее смотреть, что ты ешь!

— Ссссс... — просвистел сай'суи. — Шшшш... Объяснись!

— Я — последний из похороненных в этой гробнице! — сказал призрак и сделал шаг вперед. — Ты же — мерзкая тварь, что залезла сюда без права, и более того!..

Змей молнией метнулся к духу. В слабом свете, излучаемом привидением, была ясно видна вся ужасающая мощь его гибкого, мускулистого тела. Нож сверкнул, пронзая полупрозрачное тело, и прошел насквозь без малейшего эффекта... И тогда Флей засмеялся. Убийца размахивал ножом, тщетно пытался нанести духу рану когтями и зубами, а его спасенная жертва лежала и просто тихо смеялась.

Призрак сделал всего одно движение, но серпен упал, словно от удара кузнечного молота. И уже не поднялся.

Развенчанный мистик едва ли не кожей чувствовал исходящую от духа мощь.

Он хотел задать вопрос, но получил ответ раньше.

— Мое имя Килен, и при жизни я был торговцем краденым, — сказал дух, приближаясь.

— Я Флей...

— Я знаю. И зачем ты здесь — тоже знаю. Ты можешь отдать все, что со мной похоронено, брату. Это его по праву.

— Мне говорили, что...

Чудом спасенный попытался подняться, но сил хватило только на то, чтобы сесть...

— Позволь, я объясню... Я умер в пятьдесят три года, от неизвестной мне болезни... Верь моим словам, смерть была ужасна. Перед смертью я часто терял сознание, бредил... Сейчас я помню лишь отрывки из того, что тогда было...

— Вы потребовали похоронить все с вами в бреду?

Призрак засмеялся. Смех у него был точь-в-точь как у Диона.

— Конечно, я жадный, но не настолько же... Честно говоря, я не помню, чтобы вообще это требовал.

— А... тогда почему вы вернулись?

Килен с яростью посмотрел на бессознательного змея.

— Скажи мне, — спросил он, — кто бы не вернулся, увидев, что его труп ест какая-то... змея с руками?! Будь прокляты эти змеелюды!

Дух потряс кулаком.

— И свяжи его, если есть чем. Как только он придет в себя, наверняка постарается перегрызть тебе глотку.

Аккуратно, самыми кончиками пальцев, Флей вытянул из штанов ремень и стал связывать им, морщась от боли, кисти плененного серпена.

— Хвост к голове привяжи, — посоветовал дух. — Да, и как только ты свяжешь его, моя миссия в мире живых будет окончена. Если у тебя есть еще вопросы, задавай их сейчас.

— Килен... Скажи — как оно... Там?

— Там... ты счастлив. Там ты избавлен от мелочей... Впрочем, тебе не стоит торопиться. Успеешь, ведь Там у тебя будет вечность, а здесь... время ограничено. Но не стоит удивляться, что я хотел бы туда вернуться... затягивай узел, пора прощаться.

— Тогда прощай, торговец...

Флей не услышал ответа... Призрак исчез мгновенно.

XVII.

Я выполз наружу грязный, окровавленный, усталый и избитый. Таким избитым я не был даже после боя с Гиссебардом. Правой рукой я тащил серпена, левой — меч. Боль в руках слегка унялась, хоть кровь так до конца и не остановилась, и я в любом случае скорее бы умер, чем бросил это. Из всех сокровищ, что лежали у мертвого (и уже, в самом деле, обглоданного) тела Килена, я взял только пару драгоценных камушков.

Увидев меня, больше похожего на зомби, чем на живого, Дион отшатнулся. Потом, приглядевшись, спросил неуверенно:

— Ты?..

Интересно, что он ожидал услышать? Я промолчал.

— Кто ты?..

— Блин... — сказал я.

— Ты...

— Нет, не я!!! — не удержался я.

— А это что? — он указал на жестоко связанного змеелюда.

— Исполнявший обязанности брата, — язык чесался высказаться, и я добавил еще пару коротких слов, просто чтобы облегчить душу. — Открой мою сумку.

Я повел плечами. Для обожженных пальцев открытие застежки стало бы адской пыткой.

На удивление, Дион, вместо того чтобы выспрашивать о причине, резво метнулся ко мне и стал копаться в сумке.

— Среднее отделение. Металлическая фляжка с красным рисунком, — указывал я. — Полей мне руки. Пожалуйста.

В воздухе разлился запах спирта и смеси нескольких трав. Снадобье на мгновение обожгло кисти рук, затем боль исчезла, а кровь начала сворачиваться. Я не любил этот препарат (исключительно из-за загадочных и потому неприятных побочных эффектов), но сейчас, когда стоял вопрос жизни и смерти, выбирать не приходилось.

Вор не торопил меня, терпеливо ожидая, пока я начну рассказ. Я же первым делом подобрал меч и слабо, оберегая ногу, пнул змея. Тот не пошевелился.

— Он сделал все то, в чем ты обвинил брата. Он жил в этом склепе. Он убил твоих друзей, он же обглодал их кости. Он собирался оставить тебя без наследства. Он пытался убить меня, и, кстати, именно это было его конечной целью.

— А... кто он?..

— Реликт. Представитель почти вымершей расы, серпенов. Слышал?

— Будь он единорогом, я удивился бы меньше... — метафорически ответил вор. — Но, однако, силен же ты... Говорят, эти змеюки могут раскрошить гранит одними пальцами...

— Ты не все знаешь... придется тебя удивить.

Я откинулся на траву и стал разглядывать синее небо, полуприкрытое перистыми облаками. "Скоро будет ветер..." — подумалось мне вдруг.

— Чтобы ты мне рассказал что-нибудь более странное, чем то, что я услышал сейчас...

— Там был твой брат. Он и справился с тварью, так что за мое возвращение благодари только его.

— И?.. — поинтересовался он. В глазах его я прочел беспокойство.

— Он уже ушел, а все сокровища оставил тебе. Зря ты обвинял его в жадности — болезнь говорила его устами.

— А ты говорил, что там его не могло быть, — облегченно вздохнул блондин.

— Все сложнее, чем казалось тогда. Впрочем, объясню по дороге.

— Куда идем?

— К Лине. Пусть осмотрит мои раны, ну и решит, что делать со змеей. Эй, куда ты! — окликнул я вора, резвым шагом направившегося в сторону города. — Помоги нести серпена.

* * *

...У Лины дома, как всегда, было уютно и очень жарко. Сай'суи, уже очнувшийся, был так же плотно связан. На его мольбы, перемешанные с шипением и руганью, мы не обращали внимания. Поняв это, он стал только ругаться.

"Еще один на мою голову..." — думала Лираэн.

"Скорей закончить — и за деньгами..." — думал Дион.

"Убью заразу..." — думал я.

— Высказывайте мнения, — прервал тягостное молчание я.

— Зарезать! — сказал вор.

— Убить к химерам, чтоб не мучался... — медленно проговорила девушка. Вот уж от кого я не ожидал.

Я задумался. Мне и самому был ближе такой вариант, но...

— Я согласен. Кто займется?

Ответом мне был крайне эмоциональный вопль змеелюда.

— Кроме того, какой бы вы хотели видеть его смерть? — добил я.

Вопрос был сложным. Ни одному из нас не хотелось лично убивать плененного противника...

— Сдадим его властям, — вдруг проявил лояльность вор. — Пусть они разбираются с этим уродом.

Все промолчали. О чем мы только не думали тогда, но молчание все же — знак согласия.

— Дион... — обратился я к вору. — Мне нужно торопиться. Разберетесь без меня?

Мои собеседники вылупились, словно у меня вдруг выросло ухо посередине лба.

— Вы же все слышали. Мне нужен Ирейн, и я отправляюсь на Перекресток.

— А деньги?

— Деньги... — задумался я. — А, ладно! Давай так. Ты сам все обеспечишь, оформишь там... А мне прямо сейчас дай... скажем, пятьсот лир. Потом вычтешь из моей доли.

— Откуда у меня пятьсот...

— Есть у тебя все... — вздохнул я устало. Торгашеские замашки друга начинали меня утомлять. — Не ври. И не мелочись...

— А, чтоб вас... — сказал блондин и стал выкладывать золотые монеты.

— Десять, двадцать... — подсчитывал я про себя.

На счете "триста пятьдесят" тать остановился.

— Больше — не проси. Мне и правда нужны деньги.

Действительно, эти два с лишним десятка золотых монет ему нужны. Для взятки ли, на выпивку ли — он сказал правду.

— А, хватит... — махнул рукой я. — Надеюсь, ты не собираешься обжулить меня с банком?

Я не стал добиваться от вора клятвы на крови... Я слишком торопился для этого, слишком мало беспокоился о деньгах... конечно, я не доверял Диону. Я ожидал, что он обсчитает меня при дележе или вычтет из моей части не триста пятьдесят положенных монет, а раза в три больше. Но, в конце концов, при таких суммах мелочи не важны... Я и не представлял, как широк на самом деле размах воровской души.

"Ну вас всех" — решил я.

— Может, не стоит так спешить? — неуверенно поинтересовалась алхимичка. — Ты посмотри, тебе сейчас только с мистиками драться.

Я пару раз сжал-разжал руки. Да, они даже в забинтованном виде ужасали, однако подвижность сохранялась, и меч я держать мог. Что же до остального, это всего лишь раны, и их я уже облил алхимическим спиртом (такого качества, что даже пить его было бы кощунством... надеюсь, Лина не заметит)...

А еще я был зверски голоден — и это единственное, что можно было исправить, о чем я подругу и попросил.

Дион смылся, как только я намекнул о возможной награде за серпена.

Поданную еду я очень быстро уничтожил, не обращая внимания на вкус, и вскочил из-за стола, будто на стул кто-то насыпал горячих углей.

— Флей, как ты вообще туда попадешь? Я помню, ты говорил, что здесь ничего не выйдет.

Я закусил губу.

— Теперь мне это слишком нужно, чтобы не вышло.

Проблема была всего одна. Никто не знает, где находится Перекресток Путей. Единственный способ попасть туда — телепортация.

Порталы я, конечно же, создавать не умею. Не подлежит сомнению. Для перемещения туда, мистики пользуются небольшими зачарованными предметами. У меня тоже был такой — черный, искрящийся на солнце кристалл. После мысленной команды он образует устойчивый портал, закрывающийся за спиной прошедшего.

Вот только... кристаллик этот сам по себе не заряжен, и при использовании забирает магическую энергию из окружающей среды. Если вокруг мало магии — он просто отказывается работать. А север, по неизвестной мне причине, очень слабо насыщен энергетически. Достаточно энергии для портала здесь наберется разве что во время Солнцестояния.

Значит, надо найти "место силы". Вот только не видел я их здесь...

XVIII.

"Место силы"... Эфиру лишь известно, что это такое на самом деле. Всевозможные чернокнижники проводят здесь свои ритуалы, разнообразные секты часто выбирают эти места для молитв своим непонятным богам. Я же знаю только то, что "места силы" переполнены энергией, которую иногда можно использовать — для колдовства, для исцеления, для чего угодно.

Мне нужно найти любое из таких мест. Для меня они сияют, словно огни на болоте, колдуны способны обнаружить их магическим сканированием, большинство же людей ощущает их едва-едва.

Если бы где-то на моем пути встретилось "место силы", я бы его не пропустил.

— Над чем ты задумался? — спросила алхимичка, когда я остановился на пороге.

— Мне нужно найти "место силы".

Видимо, Лина уже когда-то слышала это понятие, потому что переспрашивать она не стала. Напротив, она предложила свою помощь... как она тут может помочь?..

— У меня есть карты окрестностей. Может, что и найдется.

Карты... да, это идея. Придется задержаться. Хотя медлить все равно не стоит. Сегодня за мной прислали серпена, кто будет завтра? Демон?

Несколько дождевых капель упали с неба. Опять дождь — как быстро меняется тут погода...

Я ощутил медленно усиливающуюся энергетику. Наверное, скоро будет гроза... Стоп!

— Не надо! — крикнул я Лине. Я уже нашел источник.

Где-то вдалеке сверкнула молния, гром ударил почти сразу. Гроза была очень близко.

Небо уже заволокло сплошной черной пеленой, подул холодный ветер. Капли стали крупнее, и я отошел под карниз. Моей целью было отнюдь не намокнуть.

Когда начнется гроза, выделится много энергии. Я не смогу ей воспользоваться, с воздухом я не связан никак. А вот кристалл — сможет.

"Перекресток Путей!" — мысленно приказал я, сжимая в руке угольно-черный кристаллик. Тот явственно потеплел, но не сработал. Значит, еще рано.

Плеть холодной воды, снесенная порывом ветра, хлестнула меня. Прикосновение к свежим ранам было крайне неприятным, но заходить в дом было нельзя: я должен был поймать момент.

Те немногие горожане, которые зачем-то вышли к окнам домов в такую непогоду, были вознаграждены зрелищем одинокого чудака, мокнущего в двух шагах от раскрытой двери.

Те, кому хватило терпения досмотреть до конца, наверное, заметили, как этот странный человек после третьего удара молнии что-то сжимает в кулаке и растворяется в воздухе... хотя, может, стена дождя и закрыла меня от любопытных взоров.

* * *

Резкий переход от дождя к ясному звездному небу шокировал.

Я перенесся из разбойничьего города Найгарда на утес, возвышающийся над морем. Тихо-тихо шелестела трава, в голос с ровным шумом волн. Луны не было — только звезды. Все небо было ими усыпано, и светили они так ярко, что, пожалуй, на Перекрестке сейчас было светлее, чем в Найгарде.

Пропасти по бокам быстро отдалялись. На самом деле они только казались смертоносными, упасть туда невозможно — этому препятствовует неясная сила. Единственное место, где ее нет — самый край утеса. Падение вызовет всего лишь возвращение туда, откуда принес меня портал.

Это место было создано, чтобы стать идеальным домом для мистиков. Оно должно было бы стать таким и для меня. Но — не стало.

Из тени шагнула мне навстречу фигура человека в темной одежде.

— Флей, — сказал он твердо. Ну что ж, я и не сомневался в том, что меня встретят.

— Мне нужен Ирейн. Пусти меня к нему, страж (не имею чести знать твое имя).

— Извини, — осклабился страж, — но Ирейн согласен принять тебя разве что в случае, если ты будешь совершенно недееспособен.

— Послушай, просто пусти меня! С какой стати ты помогаешь Ирейну?

— Просто я скорее назвал бы своим другом Ирейна, чем тебя. И в этом все со мной солидарны.

— Тогда я предлагаю поединок.

— И почему я знал, что ты выберешь это? Я Кайрис.

Поединок мистиков кардинально отличается от любого другого. Точнее всего было бы назвать его испытанием воли. Противники пытаются ослабить волю друг друга и подчинить соперника себе.

Кайрис сложил руки на груди и стал собирать мысли... Я не делал ничего.

Мистик впился в меня взглядом ужасающей мощи. Наверное, у меня есть шансы...

Но нужна гарантия.

Кайрис смотрел мне в глаза, не обращая внимания ни на что еще, за что и поплатился.

Он не успел даже отшатнуться, когда получил по горлу ладонью. Ему, чтобы подчинить меня, нужно несравненно больше времени, чем мне — чтобы ударить.

С тихим вздохом мистик осел на траву. Живой, но до поры не способный ни на что.

— Извини, мистик. Я, конечно же, жулик и подлец — но выбора не было. Потом сочтемся.

Вряд ли он расслышал эти слова. Я произнес их скорее для самого себя.

Я ступил на дорогу из светлого камня, блестящую под звездами, словно снег. Она вела к домам.