Марсианин. Книга первая

Значит, скорей всего, не станут убивать, а где-нибудь скроют. Где? Здесь он уже часа два. То есть, с момента телефонного звонка Антона прошло более двух часов. Наверняка, звонил он еще раз и то, что Володя не ответил, должно было насторожить Антона. Ведь аппарат всегда при нем. На этот раз просто случился казус — наводил уборку и снял с руки, чтобы не мешал. Возможно, его уже ищут. Хотя не факт. Но если Антон пришел на квартиру, то по веревочке, по веревочке... Он был встревожен и растерян. Надо было что-то предпринимать. Но что? Или ничего не надо делать, а только ждать?

Вдалеке что-то стукнуло. Володя прислушался. Вот опять. Значит, не послышалось! Ему уже некоторое время казалось, что сквозь их топанье и эхо шагов доносится посторонний шум, едва слышный.

Миновали большую пещеру и вновь вышли в длинный извилистый коридор, свернули раз, другой, пролезли в узкий лаз. Теперь Володя уже явственно различал шаги осторожно идущего за ними человека. Один из конвойных насторожился.

-Кто там? — крикнул он, обернувшись и выставив перед собой автомат. Затем повернул регулятор наушника, увеличивая его чувствительность, вопросительно посмотрел на напарника. Тот пожал плечами, мол, не слышу ничего.

— Померещилось что ли?

Прошли немного и вдруг старший резко остановился. Так резко, что они чуть не налетели на него.

-Давай в боковой, быстрей! — Они втащили Володю в ход, бросили наземь.

-Кто знает, что ты здесь?

-Тот, кто послал...— нашелся он.

— О ё...! Послал? А кто послал?

-А сейчас они сами вам представятся. Из десяти стволов. Вам с ними разговаривать не с руки, а я похлопотать могу.

-Похлопочешь, если надо будет. А пока лежи и не рыпайся. В случае чего первая пуля твоя.

Глава пятая

Шаги приближались, и было ясно, что идет один человек. Володя вслушался, ему показалось, что это поступь Антона: такая же быстрая, легкая. Но странно он как-то шел теперь. Слишком открыто, звучно, не таясь, словно рисуясь. А, с другой стороны, откуда Антону знать, что они вооружены? И вообще, откуда ему знать, что произошло? Шаги приблизились и звучали уже у входа в тупик. И тут же в отблесках стекла появился резкий, рельефный силуэт. Сомнений не было — Антон. Только... Почему он по пояс голый? И... Володе стало жарко: почему Антон в зоне наката без защитного костюма? Это ведь... Для землянина хуже смерти... Антон несколько секунд помаячил у входа в туннель, словно прислушиваясь, потом, выставив перед собой неправдоподобно огромный ствол какого-то невиданного оружия, осторожно ступил в темноту. Теперь виден был только его силуэт на фоне голубого сияния за спиной. Тот, что лежал впереди медленно поднял автомат и прицелился. Володя с силой толкнул его руку. Очередь и крик: "Антон, ложись!" — слились воедино. После этого упал лицом вниз, ожидая, что сейчас его пристрелят.

Несколько мгновений было тихо, и вдруг катакомбы наполнились грохотом. Володя приподнял голову и увидел, что по стенам в их сторону несутся огни рикошетов, пыль дрожит в воздухе, искрясь под всполохами, выбрасываемых из огромного ствола. Один из конвойных стоял на четвереньках и в горячке садил одиночными пулю за пулей в темный силуэт. У него был вид испуганного идиота. Второй, повалившись наземь, вжимался в наст, прикрывая голову руками. Его автомат валялся рядом.

Прошли две, три секунды этой безумной перестрелки. У охранника кончились патроны, и он, упав на камни, пытался трясущимися руками вставить новую обойму. А канонада не умолкала. Человек у входа картинно лупил и лупил, не умолкая и не перезаряжая оружие. Он стоял свободно, широко расставив ноги и красиво откинувшись назад. Всполохи света плясали вокруг его атлетической фигуры, придавая ему героический облик. И тогда Володя почувствовал во всем этом какую-то неправильность, ощутил вдруг нереальность происходящего. Все было, как в кино. И поза стрелявшего, и оружие его, и даже то как он был одет — вернее раздет — напоминали фрагмент боевика. Но самым странным было то, что все до сих пор были живы. Потом все стихло. Разом. Глухая тишина сомкнулась над ними. Володя подхватил валявшийся возле него автомат и направил его на второго охранника, который так и не смог справиться с магазином. Тот посмотрел на Володю безумными глазами и положил оружие.

-Лицом вниз, — скомандовал Володя и позвал, — Антон! — Ответа не последовало. Коридор был пуст. Осторожно выбрался наружу. Осмотрелся — никого. В пыли четко отпечатались рубчатые следы ботинок. Они как бы говорили: "Только что здесь, широко расставив ноги, стоял крупный человек", и еще говорили, что отсюда он не уходил! Посветил вокруг, ища тело: все-таки охранник расстрелял целую обойму — но и тела не было. Чудны твои дела, Господи! Надо убираться, пока эти не пришли в себя. Стрелять в них не хотелось. Теперь, когда ясно стало, что Антона здесь нет — а был ли? — надеяться нужно было только на себя.

Конечно, он не нашел пути назад. Да и не искал, потому что ему совсем не улыбалось попасть в руки к этим странным полубандитам-полувоенным. Надо было найти какие-то ориентиры, чтобы выйти к поселку. Однако множество ходов, лазов переплелись, запутав его, как карася в мелкой сети. Сначала он старался запоминать путь, но после того, как несколько раз, считая, что движется по прямой, узнавал уже виденные выступ или выемку, его охватило отчаянье. Через некоторое время оно сменилось острой тоской, а затем апатией. Но не до потери чувства самосохранения. Володя помнил, что рядом могли находиться вооруженные люди, хорошо знавшие лабиринт. Почему бы их планы должны были поменяться? Но теперь у него два автомата и две обоймы... Пусть попробуют взять! То, что стекло, которое тут и там прорастало в стенах, давало пусть и слабый, но все-таки достаточный для того, чтобы различать дорогу свет, было и хорошо и плохо. Хорошо, потому что помогало двигаться, плохо — потому что облегчало преследователям задачу найти его.

Володя устал и проголодался. Но есть было нечего, а вот отдых в запасах не нуждается. Прилег меж камней на теплом стеклянном основании и расслабился, успокаиваясь и приходя в себя. То, что преследовавший их человек был не Антон, теперь было совершенно ясно. Кто тогда? Теперь он был уже почти уверен, что шел за ними не человек. Фантом. Подобно тем, что приходили к нему раньше. Удивился, что думает об этом почти спокойно. Откуда они, зачем приходят, почему только к нему? Впрочем, не только... Не зря Кирилл показал ему эту старуху. Но что им надо? Они явно не враждебны... От смерти спасают. Целуются даже. Он усмехнулся невесело. Может быть, ангел-хранитель принимает различные обличия? Он подумал и, удивляясь себе, на всякий случай прочитал, как смог, молитву. Ничего. Кто услышит, кроме Него? Если Он, конечно, существует...

Подремав немного и успокоившись, вновь принялся искать дорогу к поселку. Больше часа безуспешно пытался выбраться из лабиринта. Чувствовал — здесь оно, здесь, но не попадал. Потом вдруг мелькнуло перед глазами голубая паутинка. Он остановился, повернул голову, отступил на шаг. Вот опять. Действительно, в стене едва заметная трещинка. Подсветил фонарем: кладка из снежных — пенных — блоков, неряшливая, грубая. Вытопил ладонью дыру. Довольно быстро вытопил. В глаза ударило голубым хрустальным светом. Увидел сквозь отверстие зеркальную гладь озера. Неясные силуэты маячили на соседнем берегу в синем густом полумраке. Обнаженные мускулистые тела, косматые головы, некоторые из этих странных людей были бородаты. В руках они сжимали длинные палки. Копья! С ними были женщины в длинных белых одеждах. Одна из них подошла к озеру и окунулась в его воды, плеснула водой в лицо, ополоснула волосы. Володя ползком пробрался меж глыб и подобрался почти к самой воде. Женщина закончила купание и медленно выходила на берег, повернувшись к нему спиной. У нее была странная, неспешная и безошибочно точная походка. Она ни разу не оступилась, ни разу не задумалась, куда поставить ногу. Удивительная, волнующая картина, словно выхваченная из иной реальности...

И вдруг совсем рядом, в проеме одного из туннелей, выходящих к озеру, загремели выстрелы. Володя повернул автомат в ту сторону. Он проделывал это совершенно спокойно. Он уже ничему не удивлялся. Но стрельба внезапно затихла. Переждав некоторое время, осторожно сунулся в ход. В нос ему ударило едким запахом пороха. Некоторое время шел, плутая в переходах, и вдруг увидел лежащего на полу человека. Его камуфляж был в крови, маска — разбита. Володя нагнулся к нему и обомлел...

Глава шестая

Они снова позвонили Володе, но тот вновь не откликнулся.

-Ничего не понимаю! — Удивлялся Женик,— куда он делся? Вот что, Антон, пошли-ка пока ко мне. Как-никак вы спасли репутацию марсианского общепита, а так же его лицо, то есть меня, от побоев. Посмотрите, как живет марсианин среднего звена. Душевно побеседуем в ожидании этого непоседы-передвижника. Идет?

-Вы Володю должно быть хорошо знаете? — Спросил Антон, когда они вышли в коридор. — И самому стало от этого вопроса неловко. Потому что не праздное любопытство стояло за ним, не желание поддержать беседу, которой пока не за что было цепляться... Информацию начал собирать. И доволен был, что возможность такая представился.

-Володя мой друг и немножко брат, поскольку нас вырастила одна мама. — Серьезно ответил собеседник. И словно почуяв особый интерес Антона, вдруг заговорил о другом.

— Извините мою неосведомленность, вы спирт пьете?

-Извините и вы мою, — почему-то обрадовался повороту в разговоре Антон, — а что с ним еще делают?

Они разом рассмеялись, и, проникаясь взаимной симпатией, пожали друг другу руки.

В квартире Женика, явно холостяцкой, было, тем не менее, фундаментально чисто: то есть не было пыли. Аккуратист? Вряд ли: если приглядеться, то видно было, как поверх этой чистоты накапливается сегодняшний хаос из невозвращенных на место вещей, оставленных, где попало бумажек, оброненного мусора. То есть, в порядке этом явно чувствовался женский акцент. Завтра, после уборки, опять все будет идеально. Инесса? Скорей всего, хотя и не обязательно...

Они встали к плите плечом к плечу.

-О! — Оценил Женик его навыки через некоторое время,— однако ловко вы орудуете у плиты. Хотите, оформлю вас шеф-поваром?!

-Если только дегустатором. Володя видно вам никогда не помогает?

-Куда ему! Этот ни есть, ни готовить не умеет.

Через полчаса они уже в предвкушении пиршества, скромного, но обильного, размышляли над сервировкой стола.

-Ну вот, — Женик с удовольствием обозрел стол,— Вовке звякну, и можно садиться кушать.

Но Володя не ответил и на этот раз.

-Ладно. Нальем ему штрафную.

Выпили, закусили антоновским земным деликатесом, который оказался весьма ничего, и жареная картошечка неплохо пошла, совсем неплохо.

-Надеюсь, мы уже на "ты"? — спросил Женик, разливая по второй.

-Естественно.

-Давай за то, чтобы надолго, — вдруг непонятно сказал Женик.

-Надолго, это насколько? — Спросил осторожно Антон, не желая лезть к собеседнику с прямыми вопросами.

-Бывает, что и до первого протокола.

-Ну, уж...

-Вот вызовешь ты меня завтра в кабинет, посмотришь строго и велишь представиться. Я тебе, мол, а сам не знаешь? А ты мне: "Гражданин Коломиец, здесь вопросы задаю я!"

Антон, подтянул нижнюю губу и поставил стакан. Взглянул недоуменно — что это с ним? Знает много. Слишком много для коменданта. Или тут все так? В одном туннеле свистнул — в другом отозвалось? Но вот интересно, зачем ему дело надо к ссоре вести? А ерничает и грубит явно. Женик выждал, словно дожидаясь ответа, и продолжил:

-Так что не будем за это? На судьбу положимся? Давай, чтоб хоть на сегодня.

Выпили за этот странный тост. Помолчали. Один озадаченно, другой угрюмо, с вызовом.

И даже не осведомленность Женикова озадачила Антона, а то с каким напором и в лоб он этот разговор повел. И зачем? Знаешь и знай. Ну, вычислил, что, в общем-то, и нетрудно. Вот и Вовка вычислил. И не страшно, все равно дня через два-три все раскроется. Так или иначе, встречаться придется. В том самом кабинете, на который он намекает. И не известно еще по чьей инициативе. Скорей всего есть у него что-то, чем поделиться хочет.

Антон с интересом наблюдал, за Жеником. С одной стороны, тот уже переживал за свой наезд, а с другой, чувствовалось, что самое главное он еще не сказал. Поковырялся вилкой, а потом вдруг отложил ее и встал.

-Нет, я так не могу. Я человек прямой и потому давай уж до конца. А после этого как там будет на "ты" или на "вы", пусть так и будет. Хочешь, капитан, откровенно, по-дружески?

-Давай.

-Ты ведь десантник, Антон. И вдруг здесь. В командировке?

-Ну, не в отпуске же.

-Вот как. А раз нет у нас на Марсе части десантной, значит ты здесь совсем по другой части. Не по геологической?

Взглянул, ожидая ответа, остро, быстро, трезво, будто и не пил.

-Предположим по другой. И не по геологической. Что дальше? Какие еще есть вопросы?

-А вот видишь. Местоимений ты уже избегаешь, — сказал он с довольным видом. — Да и что дальше спрашивать, на все уже отвечено.

-А ты от простого солдата хотел грамматических премудростей наслушаться? Местоимений и наречий и всяких модальных глаголов... Да мне и знать их не положено, мое дело — первый пошел, упал, окапался. — Антон сам удивился, что это его разобрало? Но понятно почему, его — вояку — целый день прокурорством попрекают. Но не в этом даже дело, а в том, что он, действительно, за это вроде как серьезно взялся, уже и вопросы к Володе обдумывал, так сказать, план беседы. К Женику подкапываться с этим стал. Ну, и получил по заслугам.

-Надо мне твоя грамматика, может, мне все эти местоимения — только предлог, — тут Женик притормозил, чтобы полюбоваться каламбуром. — Знай — Марс это не Земля. Здесь за карьеру и работу не очень-то боятся, потому, я, например, захочу — буду с тобой разговаривать, а не захочу, будешь вокруг меня круги описывать бестолку.

-А сказать есть что?

-Если на "ты" по-дружески, есть. Если ты мне скажешь, Женик, мать твою, ты меня уважаешь? Выручи, начальство забарало. Я тебя по-дру-же-ски выручу. А запугать меня или обдурить, обломаешься.

-А из гражданских побуждений, ты ж патриот, нет?

-Я-то патриот. А вдруг я патриот Марса и вообще не хочу, чтобы ты в наши дела влезал, а?

-Значит только по блату?

-Только.

-Ну, тогда говори, мать твою!

-Что говорить? — смешался от неожиданного поворота разговора Женик.

-Тайны открывай!

-А... Самая страшная тайна, которую я тебе открываю — не верь здесь никому. Смутно у нас на Марсе. И, вполне может статься, что в ближайшее время мы, то есть Россия, Марс вообще потеряет.

-Постой, постой...

-Не надо задавать вопросов. Я их сам себе задам и очень доходчиво сам же и отвечу. Как вам бестолковым землянам объяснить, что здесь сложилась и живет община неземлян, которым родные ваши города и веси — это тьфу, пустой звук. Община эта сплочена, в ней много людей решительных и самолюбивых, которым на Земле свои амбиции не удовлетворить уже потому, что они там жить не смогут. А не удовлетворять они их не могут. Это, как в тюрьме. Ты думаешь, паханы появляются только потому, что по блатным понятиям это положено? Нет, потому, что есть личности, которым важней всего в жизни самореализоваться. Возглавить. Управлять. И все равно где. Где они находятся — там и главные. Помнишь как Цезарь сказал, что лучше быть первым в захудалой деревне, чем вторым в Риме? Даже за власть в камере они будут другим глотки грызть, интриги будут плести. А здесь ведь простора больше. И опора есть крепкая. Специфическое производство, которое земляне не смогут организовать, но в результатах деятельности, которого нуждаются. Наконец, они не сами по себе, они связаны с могущественными силами на Земле и, заметь, имеют от них поддержку и гарантии. И в некоторых вопросах те силы здесь большее влияние имеют, чем официальные представители России.