Наследники капитана Флинта

— Вот и не верь после этого россказням Старого Пабло!

— Угу. Давай быстрее к "Тибурону", а то, не ровен час, на какую-нибудь костяную рыбу нарвемся.

Территория под протекторатом Русской Армии, Дикие Острова, Гавиота. 24 год, 18 число 4 месяца, 19:30

Мигеля мы, не особо заморачиваясь, на борт подняли вместе с яликом, благо вся снасть для этого имелась. Затем переместили его в каюту, занимаемую им ранее, причем Вова не преминул попенять мне брошенным на самом проходе трупом капитана Гонзалеса. Я в ответ вызверился, но к покойнику прикасаться категорически отказался. Пришлось напарнику самому выволакивать убиенного шкипера из узкого коридора. Впрочем, за борт его отправить он не решился, пристроив под многострадальным яликом.

— Ну ты и изверг, Олежка! — оценил он мое искусство стрельбы из пистолета. — Охренел что ли, в живого человека целую обойму высаживать? Тут теперь неделю кровь отмывать надо...

— Мне параллельно, — отозвался я. — Корабль не наш, его наверняка кубинские власти конфискуют за пиратство. Вот пусть у них голова и болит.

— Ты, гляжу, и циничен без меры! — удивился в ответ Вова.

Однако больше эту тему не затрагивал. Ну и бог с ним.

Устроив Мигеля на узкой койке и кое-как зафиксировав его, чтобы не свалился на пол, мы посчитали свою миссию выполненной. Вова, правда, зачем-то приложил ему руку ко лбу — температуру мерил, что ли? Задумчиво постоял, слушая хриплое дыхание раненого, но все-таки решил, что больше ничем помочь не в состоянии.

— Что теперь? — поинтересовался я, когда мы вышли на палубу.

— Иди с управлением разбирайся, — отозвался Вова. — Я пока с навигацией поколдую. Потом рацию попробую реанимировать.

— Дохлый номер, кэп сказал, что антенну сорвало в шторм. Осталась коротковолновая, максимум десять километров. Придется, видать, до Сьенфуэгоса самим управляться.

— Доберемся, — заверил меня напарник. — Только в бухту вряд ли войдем, там проход узкий между мелями и рифами.

— Тогда идем как можно ближе к острову, потом начинаем вызывать береговую охрану, — предложил я. — Мол, терпим бедствие, необходима помощь людьми и особенно лоцманом.

— Годится.

На том и порешили. Окрыленный появившейся целью, я завалился на мостик и принялся изучать приборы управления. После пяти минут сосредоточенного осмотра пришел к выводу, что дело мне предстоит проще пареной репы. И впрямь, тяжелую фуру водить труднее.

Рядом озабоченно суетился Вова, колдуя над радаром и навигационной системой. Времени на освоение ему понадобилось чуть больше, чем мне. Наконец он отлип от экранов и возвестил:

— Фигня вопрос! С таким примитивом и ребенок разберется. Мы тупо можем идти по уже пройденному курсу, даже автопилот тут есть. Жаль только, что его включить сразу не получится. Профессор, ты готов?

— Я-то готов, а ты точно уверен, что не заблудимся?

— Зуб даю! — напарник просто лучился уверенностью. — Поехали.

Поехали, так поехали. Ткнул в кнопку "старт", удовлетворенно прислушался к мерному рокоту дизеля под палубным покрытием. Потянулся было к ручке газа, но тут же отдернул руку.

— Вова, а мы с тобой дебилы! — радостно сообщил я напарнику, заглушив двигатель.

— Обоснуй! — обиделся тот.

— Мы к сторожевику пришвартованы.

Вова сначала задумался, потом лицо его озарилось пониманием и он нервно хихикнул. Я не замедлил к нему присоединиться. Некоторое время мостик содрогался от громкого хохота, потом мы, наконец, успокоились и отправились расцеплять несчастного "Тибурона" с поврежденным собратом. Справились быстро, просто перерубив тонкие канаты мачете.

Повторный пуск двигателя также не вызвал затруднений. Я поддал газу и аккуратно оттер корабль от сторожевика, выводя его на простор пролива. Вова следил за экраном радара, время от времени корректируя курс. Потом мне это надоело и я передал ему управление — так будет даже удобнее. А сам занялся общением с передатчиком.

Как и давеча днем, выйти с кем-либо на связь не удалось, хотя периодически ловились переговоры как кораблей в открытом море, так и береговых служб. Ближайшим портом так и так была Фортальеза, поэтому я не стал мучить ни себя, ни людей, и вырубил радиостанцию.

— Хорошо идем, — ободрил меня напарник. — Часа через три с половиной можно будет попытаться вызвать порт.

— Вов, солнце почти село, — отозвался я. — Не боишься по темну идти?

— Неа. Тут маршрут достаточно простой. Мелей и рифов до самого Сьенфуэгоса нет, главное, ни в кого не врезаться. А на этот случай радар предусмотрен. Да нам же и лучше, если кого-нибудь встретим.

— А если на пиратов нарвемся?

— Ты много тут пиратов видел?

— Двоих, как минимум.

— Да, это засада. Но будем надеяться, что обойдется... Иди, спи, я тебя через час разбужу, подменишь.

Территория под протекторатом Русской Армии, Дикие Острова, окрестности Сьенфуэгоса. 24 год, 18 число 4 месяца, 23:05

— Порт Фортальеза, ответьте "Тибурону"! — произнес я очередной раз в тангенту. — На борту раненый, необходима срочная медицинская помощь. Нуждаемся в услугах лоцмана. Прием.

А в ответ тишина. Ну да, далековато еще. Рано я начал передатчик мучить.

— Погоди еще минут десять, — Вова сосредоточенно изучал экран навигатора. — Как раз входим в десятикилометровую зону. Я ближе подходить боюсь, в дрейф ляжем и будешь вызывать до упора.

Обратный путь мне совсем не показался легкой прогулкой. Но так всегда бывает, когда вынужден заниматься не своим делом. У покойных Гонзалеса и Аугусто управляться с лодкой получалось очень ловко и даже без видимых усилий, однако нам с Вовой пришлось попотеть. И хотя риск напороться на мель, или хуже того, на рифы, отсутствовал, само по себе плавание почти в полной темноте сильно действовало на психику. Пришлось довериться показаниям радара. Поэтому к концу четвертого часа нервы у меня были на пределе.

— Порт Фортальеза, ответьте "Тибурону"!

— Фортальеза на связи, прием! — донеслось сквозь хрип помех.

Я от неожиданности едва не выронил тангенту, но все же сумел найти в себе силы ответить на вызов:

— Фортальеза, вызывает судно "Тибурон". Находимся в десятикилометровой зоне острова, нуждаемся в лоцмане и срочной медицинской помощи. На борту тяжелораненый. Как поняли, прием?

— "Тибурон", понял вас хорошо, — ответил безымянный диспетчер порта. — Высылаем сторожевой катер. Назовите ваши текущие координаты. Прием.

— Минутку! — я повернулся к напарнику. — Вов, координаты просят. На, сам разговаривай.

Напарник схватил тангенту и с головой погрузился в специфическую беседу, насыщенную цифирью.

— Ф-ф-фух! — облегченно выдохнул он через пару минут. — Кажется, прорвались. Нас скоро подберут. Я договорился, чтоб призовую команду привезли и врача. Так что радуйся, Профессор, похоже, мы спасены!

Угу. Как я рад. Чертов Вова. Он даже не догадывается, насколько близок к черепно-мозговой травме.

— Короче, — продолжил он, — дрейфуем, ничего не трогаем, тупо ждем. Сказали, катер прибудет в течение часа. Я лично намерен немного расслабиться. Тебе пива принести?

— Вова!

— Ладно, ладно, ушел уже...

— Посмотри, как там Мигель!

Территория под протекторатом Русской Армии, Дикие Острова, окрестности Сьенфуэгоса. 24 год, 18 число 4 месяца, 23:47

— Эй, на баркасе! — донесся до нас зычный голос. — Готовьтесь к швартовке! Держи бросательный!

И прожектором посветил, нехороший человек. Глаза сразу заслезились и отказались распознавать что-либо даже на расстоянии вытянутой руки.

— М-мать! — высказался рядом Вова, прикрыв глаза ладонью. — Как я теперь эту хрень ловить должен?!

— Иди, давай! — подбодрил я напарника. — Самое для тебя занятие.

Он в ответ поморщился, но все же направился к правому борту, ориентируясь на звук приближающегося катера. Тот бодро молотил дизелем и шуршал волнами по обшивке, так что ошибиться с направлением было проблематично. Плюс слепящий прожектор.

Предоставив напарнику право разбираться со швартовкой, я упал в капитанское кресло и попытался хоть немного расслабиться, но сделал только хуже. Меня уже чуть ли не трясло — отходняк напал. Теперь только два выхода — выпивка, или женщина. А лучше все вместе и много. Но о подобном приходилось лишь мечтать: если выпивка была потенциально доступна, то с женщиной еще предстояло помириться. Предварительно пережив жестокую разборку. Решив не размениваться на половинчатые меры, я поднял зад с кресла и выбрался на палубу.

Тут работа была в самом разгаре. Вова каким-то чудом все же умудрился поймать брошенный тонкий линек с грузом — видимо, тот самый "бросательный", и теперь подтягивал "Тибурон" за швартов к высокому борту сторожевика — почти такого же, как и сидящий на мели у Гавиоты. Когда корабли уперлись друг в друга бортами, скрипнув кранцами, с нашего спасителя горохом посыпались люди. Один из них сразу же выцепил меня взглядом и, оттащив в сторонку, спросил:

— Где раненый?

— Вы доктор? — ступил я. — Пойдемте, он в каюте.

Прежде чем скрыться в люке, ведущем на жилую палубу, я краем глаза заметил, что Вову взяли в оборот аж двое кубинцев в форме. Еще четверо рассредоточились по "Тибурону", уверенно заняв ходовую рубку и машинное отделение.

— Здесь, доктор, — открыл я дверь Мигелевой каюты. — Только не поскользнитесь, коридор загажен.

— Да я уже понял, — отозвался медик, поморщившись от тяжелого духа свернувшейся крови. — Что у вас тут стряслось?!

— Это длинная история, док, — устало отозвался я. — И я почему-то уверен, что в ближайшие несколько часов мне ее придется рассказывать неоднократно...

Док понимающе хмыкнул, но с расспросами приставать перестал, сосредоточив внимание на Мигеле.

— Ему чертовски повезло, — наконец оторвался он от раненого. — Еще бы пару часов, и все. А так у него есть неплохие шансы. Мы уже вызвали из Берегового вертолет, сразу из порта отправим в госпиталь. Кстати, вам медицинская помощь не нужна?

Чего? А, черт, это он повязку на руке увидел...

— Нет, спасибо, — отказался я. — Простая царапина, сам справлюсь. А вот нервы ни к черту.

— Могу плеснуть пятьдесят грамм, — предложил медик. — Воду найдете, разбавить?

— Вот это дело! — потер я руки. — Сей момент!

После принятой порции разведенного спирта мне действительно стало лучше. Я бы даже сказал, резко похорошело. Вот только мысли стали одолевать нехорошие, все больше агрессивные. Ну да ладно, справлюсь как-нибудь. В голове шумит, и туман перед глазами. Хотя нет, скорее легкая дымка. А я ведь с самого утра не ел толком, да еще пива принял. Развезет сейчас, надо срочно на воздух. Пусть док тут с Мигелем возится, а мне пора.

Свежий воздух после тяжкого смрада жилой палубы ударил по мозгам почище кувалды. Хмель почти весь моментально выветрился, оставив после себя легкую эйфорию и желание выплеснуть накопившийся негатив. И я, кажется, знаю как это сделать...

— Вова!

— А?

Мой кулак от души въехал напарнику в челюсть, сбив того на настил. От изумления он даже не попытался подняться, так и сидел на палубе, потирая ушибленное место. В глазах его читалась совершенно детская обида — дескать, за что?!

— А я сейчас объясню, — возвестил я в ответ на немой вопрос. — Вова, это я-то, сука, скучный?! Я, сука, унылый?! Я, бля, сегодня человека убил!!! И еще двоих на моих глазах съели!!! Мигель одной ногой в могиле! И все из-за чьего-то желания отыскать сокровища! А тебе хоть бы хны, кладоискатель херов!!! Еще одна подобная авантюра — и я тебя пристрелю! Твою мать!.. Ты понял, Вова?! Я тебя спрашиваю, ты понял?!

Внезапно я осознал, что схватил напарника за грудки и трясу как куклу. Тот, потрясенный моей вспышкой, даже не пытался сопротивляться. На его счастье, рядом случились оба военных, ранее беседовавших с Вовой, они-то и оттащили меня от его бренного тела — еще немного, и я бы снова пустил в ход кулаки.

Вспышка ярости, к счастью, оказалась недолгой. Буквально через минуту успокоившись, я выпростался из державших меня рук и принялся обсасывать разбитые костяшки. По прибытию на "Тибурон" я избавился от большей части снаряжения и сейчас пожинал плоды столь поспешного решения.

— Ну ты, Профессор, и зверюга! — только и смог выдавить потрясенный Вова, поспешив от греха подальше скрыться в ходовой рубке.

А я прошел на нос и развалился в шезлонге, старательно прогоняя любые мысли. Сейчас мне больше всего хотелось, чтобы голова уподобилась пустому гудящему колоколу, лишь бы забыть кошмар сегодняшнего дня...

Эпилог

Территория под протекторатом Русской Армии, Дикие Острова, Сьенфуэгос. 24 год, 24 число 4 месяца, 11:05

— А вот и первая партия, сеньоры и сеньориты! — возвестил Старый Пабло, баюкая на руках деревянный пятилитровый бочонок. — Запомните этот великий день! День, когда Пабло Эскабар основал первую винокурню города Фортальеза, что на славном острове Сьенфуэгос! Истинно говорю вам, недалек тот день, когда за ромом моей выделки будут выстраиваться очереди отсюда до самого Берегового! Столь славного напитка у меня не получалось даже на старой Кубе, а у нас в деревне я считался лучшим самогонщиком!

— И наречем мы данный сорт "Сьенфуэгос Спешл"! — поддакнула Пепита, переворачивая шампуры с полосатиком.

Мангал моего изготовления она освоила на пять с плюсом, и сегодня даже не допустила меня до такого сугубо мужского дела, как приготовление шашлыка. Я уступил лишь потому, что не хотелось ночевать у Вовы, да и рыба на гриле — далеко не то блюдо, которое я называю шашлыком. Пусть потешится. Кстати, синяк с Вовиной челюсти почти сошел, но он до сих пор остерегается задевать меня лишний раз. Тогда на "Тибуроне" я переборщил, самому потом стыдно стало.

Когда мы выгружались в порту Фортальезы, на пирс прибежал Пабло. Кто ему рассказал про Мигеля, я так и не узнал, да и неважно — деревня, она и есть деревня. Но смотреть на старика было страшно — в неверном свете фонарей его лицо казалось смертной маской. И мне захотелось во второй раз врезать напарнику, теперь уже с ноги, чтобы больнее было. Пабло никому не доверил доставку племенника к вертолету, и когда раненого разместили в грузовом отсеке Ми-8, он устроился рядом и наотрез отказался вылезать. Так и улетел в Береговой. Вернулся через два дня, рассказал, как сдал племянника с рук на руки врачам военно-морского госпиталя и всю ночь просидел у операционной, ожидая результата. Мигелю повезло, привезли его вовремя, поэтому медики сумели вытащить его с того света. Но куковать ему в больничной палате еще пару месяцев минимум.