Ловец Зеркал

— Но они настолько красивы, что хочется смотреть на них всегда. Ты вошла в мою жизнь совсем недавно, но мне кажется, что я знаю тебя очень долго. И мне всё равно: умру я или буде жить, если ты сегодня откажешь принять мою любовь.

— Я принимаю её, — она поцеловала Клайва со страстью настоящей принцессы и снова прижалась к его плечу, как обычная провинциальная девчонка.

— Я добуду для тебя всё, что ты захочешь, — он посмотрел в её глаза.

— Всё, что я попрошу? — она уточняла, и Клайв понял, что сделал необдуманный поступок.

— Да, всё, что угодно, — ему некуда было отступать.

— Я хочу, — она взяла его руку в свою, — зеркало истины.

— Но это лишь миф...

— Люди не говорят просто так. Я хочу это зеркало, как доказательство твоей любви. Есть поверье: если двое влюблённых посмотрят в это зеркало, и оно останется целым, то они созданы друг для друга.

— Я принесу его тебе, — Клайв прислушался к ночному шуму, — обещаю. И мы будем самыми счастливыми людьми на свете.

— Я так хочу в это верить, — Дайрис сейчас совсем не напоминала принцессу.

— И я, — Клайв укрыл их обоих своей накидкой.

— Я хочу сегодня быть с тобой, — принцесса говорила тоном, который не терпел возражений.

— Не могу, — Клайв посмотрел прямо ей в глаза, — очень хочу, но не могу. Завтра очень важный день если я буду не готов, то проиграю.

— Ты отказываешь мне? — Дайрис выглядела удивлённой.

— Нет, — Клайв улыбнулся, — я прошу тебя. Потому что я не могу тебе отказать.

Он поцеловал её, и они замерли слившейся фигурой на фоне бледнеющей луны, сиамскими близнецами приближающегося утра. Когда они пошли спать, птицы уже встречали рассвет.

Испытание третье: стражи надуманной чести.

Майк разбудил Клайва около девяти. Мальчик стоял с блеском в глазах и с его мечом в руках. Клайв, не выспавшийся, после всех этих ночных бдений, нервно протирал глаза.

— Пора, господин, — он уже полностью свыкся с ролью оруженосца, хотя прибывал в ней лишь второй день. Так как вчерашний день не изобиловал схватками, то Клайв дал парню выходной. Сегодня же, в день битвы за должность, Майк, наконец, смог перейти непосредственно к выполнению своих прямых обязанностей.

— Принеси сапоги, — он говорил несколько капризным тоном.

— Да, господин, — парень тут же выполнил его приказ. — Вы что, всю ночь проговорили с принцессой? — его глаза горели любопытством.

— Подрастёшь, сам будешь ночи не спать. И не будешь дурных вопросов задавать, — Клайв зевнул и оделся. Сапоги надел последнюю очередь и вышел немного освежится. Во дворе уже стоял таз с водой и полотенце, поэтому, сняв верхнее, он смог без труда приступить к водным процедурам. — А где трубадур?

— Сегодня его ещё не видели, — Майк пожал плечами, но к полудню подтянется. На ваш бой придёт посмотреть всё королевство.

— Было бы на что смотреть, — усмехнулся Клайв, — как два здоровых мужика друг друга мечами будут колошматить.

Майк смотрел на него восхищённо. Когда юношеская фантазия рисует себе благородство схватки или азарт настоящей битвы, то уже ничего не может помешать этому молодому пытливому уму, ничего не переубедит его. Кровь, ярость и боль не участвует в картине, нарисованной молодостью...

Арена уже ждала своих героев. Клайв пришёл первым, Майк семенил за ним, неся шлем и продукты. Солнце светило ярко и напряженно, словно предчувствуя, что сегодня случится что-то серьёзное. Люди шумели не так сильно, как обычно, хотя чужая смерть должна была вызывать больше эмоций, чем признания в любви. Он шёл прямо, не оборачиваясь на приветственные крики и не обращая внимания на взгляды тех, кто желал ему проигрыша. Клайв пытался сосредоточиться и забыть обо всём том, что терзало его и не давало нормально употреблять кислород.

Королевская ложа была пуста — до состязания оставалось ещё полчаса. Клайв снял рубашку и взмахнул мечом. Небольшая разминка не помешает, хотя не известно какой вид оружия выберет его противник. Клайва не пугала неизвестность — с детства он обучался владению оружием, в принципе, он мог применить любое. У каждого есть своя любимая игрушка, что-то такое, что доставляет удовольствие, когда смотришь на него, с чем чувствуешь себя увереннее. Для Клайва меч был очагом спокойствия, когда он сжимал пальцы на рукоятке, когда на лезвии играли лучи солнца, его кровь бежала быстрее, а мозг успокаивался. Он чувствовал, что никто не устоит перед ним.

Он сделал несколько выпадов, убил пару воображаемых противников, перед тем, как с противоположной стороны арены вышел начальник стражи. Брайд был серьёзен и неприступен — брови насуплены, а руки сжаты. Холодом веяло от каждого его шага и взмаха плечами. За ним шёл паренёк, держащий две булавы. Клайв понял, что противник решил покончить с ним эффектно.

— Вы умеете обращаться с булавой? — испуганно спросил Майк.

— Да пару раз в руках приходилось держать, — Клайв размял руку, спрятал меч в ножны и внимательно посмотрел на оппонента. — Придётся попотеть.

Брайд шёл прямо к Клайву, когда он подошёл совсем близко, то хмуро поприветствовал.

— Приветствую тебя, претендент, — начальник стражи пожал ему руку.

— И тебя приветствую, — он ответил на рукопожатие.

— Я выбрал оружие, — Брайд слегка улыбнулся, заметив неуверенность Клайва.

— Придётся принять твой выбор, — он легко поклонился, — удачи тебе!

— И тебе удачи, претендент, — противник сделал знак своему оруженосцу. Тот протянул Клайву булаву. Он взял её, мгновенно почувствовав, что она тяжелее, чем те, с которыми ему приходилось иметь дело. Брайд отвернулся и пошёл в сторону шатра, который уже начали раскидывать специально для него.

— Ну что скажешь? — Клайв посмотрел на Майка.

— Да на раз-два, — парень подмигнул ему.

— И я так думаю...

К полудню уже собрались все. Ллойд пришёл поддержать Клайва к его шатру. Трубадур пожал ему руку и похлопал Майка по голове.

— Ну что?— спросил он задорно.

— Ничего, — Клайв ответил нервно, хотя внешне был абсолютно спокоен.

— Опасайся его боковых ударов, они у Брайда особенно сильны, — посоветовал Ллойд.

— Спасибо, — Клайв посмотрел на трубадура, — а зачем ты мне помогаешь? Мы же соперники?

— Я хочу сражаться с тобой живым, а не бегать за духом, — засмеялся Ллойд.

— Хозяин победит, — уверенно сказал Майк.

— Я тоже так думаю, — Ллойд пожелал удачи Клайву и пошёл к трибуне.

Король встал, заставляя замолчать аудиторию:

— Сегодня мы станем свидетелями смертельной битвы. Клайв Озёрный и Брайд Свирепый будут биться на смерть за титул Начальника стражи. Как я вижу все уже готово, для того чтобы начать, поэтому, не буду тянуть время, — он махнул рукой, — Пусть победит сильнейший...

Публика взорвалась криками. Клайв взял булаву и пошёл к центру арены, туда, куда с той же скоростью направлялся и Брайд. Внутренний костёр горел ровным оранжевым пламенем. Шум отошёл на второй план, впереди был только противник и полная концентрация. Брайд напал первым: с криком, который должен был завести его, он налетел на Клайва, бешено вращая булавой. Клайв пригнулся и попытался нанести удар, но напоролся на глухую защиту в виде крутящегося оружия. К воину нельзя было подойти ни с какой стороны — возникал только один вопрос: на сколько хватит начальника стражи?

Он вынужден был отступить под бешеным натиском Брайда. Клайв искал лазейку, брешь в его обороне, но не мог найти. Булава просвистела в нескольких сантиметрах от его глаза, и он инстинктивно поддался назад. На это и рассчитывал Брайд: опережающим ударом сбоку он попал точно в голову Клайву. Маленькие молоточки, тысячи и тысячи из которых просились вылезти из его глаз, заполнили весь его мир: темнота на миг похитила все краски дня. Он почувствовал, что лежит на земле, под гул негнущейся толпы. Брайд смеялся где-то высоко над ним, а совсем вдалеке кричал Майк, который просил хозяина не вставать...

Клайв попробовал голову рукой: по липкому содержанию своей ладони, он понял, что из него хлещет кровь. Он поднялся на одно колено, нащупывая булаву и ища глазами противника: тот был недалеко, возле королевской ложи, уже принимал поздравления.

— Брайд! — губы плохо повиновались, а голова жутко болела.

— Что? — тот повернулся с удивлением на лице. Воин был уверен, что это будет последний удар для Клайва. — Ты ещё жив?

— Как видишь, — Клайв начал раскручивать булаву.

Брайд повернулся к нему и побежал, надеясь сбить его вторым ударом уже наверняка. Он не ожидал, что булава попадёт так точно: она словила Брайда прямо на бегу, убивая своим противодействием. Она смяла его лицо, как маску, потому что от удивления Брайд даже не успел пригнуться. Клайв упал на одно колено. Кровь заливала глаза, а слабость уже подстерегала где-то внизу. Он не смог подойти к трупу, чтобы проверить степень его смерти: это за него могли сделать и другие. Клайв смотрел на крики, которые убивали в нём всё человеческое, а потом упал на землю, погружаясь в забытье.

Сон N III

Он сидит на ледяном стуле. Вокруг ледяные покои, все в отражениях и забытых образах, которые подмигивают ему с пожелтевших и заплесневелых портретов, развешанных возле ледяных канделябров. Он одинокий северный король. Клайв просто физически чувствует холод, но, даже кутаясь в меха, не может избавиться от этого чувства. Он ждёт кого-то или чего-то, в этом огромном пустом дворце. Клайв ходит по залам, вспоминает битвы, в которых участвовал, видит замёрзшие цветы, которые вросли в старые холодные стены, дотрагивается до них рукой, но не может разморозить их...

Где-то журчит вода. Он идёт на звук, обнаруживая в своём дворце маленький зимний сад. Там растут тропические растения: несколько припорошенные инеем и забытым вниманием, но всё ещё живые и полные ответной теплоты. Он дотрагивается до каждого из них, вспоминает их названия. Ему становится радостно, оттого, что он не одинок в этом дворце, что у него есть маленькие друзья, которые помогают ему дышать...

Он пытается перетащить свой стул из зала в сад, но тот слишком примёрз к зеркальному полу, чтобы его можно было сдвинуть. Он мучается несколько часов, а потом бросает эту затею. Клайв снова идёт в свою оранжерею и видит, что растения, которых он касался, начинают замерзать. Они умирают у него на глазах.

Клайв плачет и слышит, как слезы замерзают на его щеках. И потом он понимает, почему он стал так одинок. Он сам причина всего этого похолодания. Из-за него всё замерзло, и весь дворец превратился в лёд. Он убивает жизнь...

Клайв становится несчастным от этой разгадки, он даже не пытается вспомнить людей, которые замёрзли из-за того, что вовремя не покинули его. Клайв одиноко ходит по умирающему саду, слышит как судорожно вода, пытается пробиться сквозь толщу льда, которая растёт вместе с каждым его шагом. Когда шум последней капли становится историей, Клайв в изнеможении закрывает глаза. Он хочет замёрзнуть. Он обнимает себя своими собственными руками, до того состояния, что у него перехватывает дыхание. Клайв ждёт несколько минут, а потом открывает глаза: он не дышит, но дышит лёд, весь замок дышит за него. Он живёт в нём, и он не даёт ему умереть. Клайв улыбается стенам и гладит нежный иней. Он знает, что не одинок...

Глава VI

Я подключаюсь к глобальной сети. Этому бешеному миру, живущему по своим правилам и законам — фантастическому миру виртуальности, которая поглощает умы и забирает времена. Модем гудит тихо, мягко, послушно. Он переговаривается с сервером и пытается правильно передать всю информацию обо мне. Я сижу, всматриваюсь в знакомую панель программы, с которой приходится работать. Сразу же нахожу ссылки, чтобы при подключении не тратить много времени на вводы адресов. Всё проверено, допускаюсь к таинству Интернета. Скорость неплохая, учитывая то, что у меня не цифровая АТС. Коннект крепкий, работая полчаса — ни разу не слетел. Сначала захожу на несколько сайтов, просто по работе, параллельно открывая несколько музыкальных, надеясь скачать пару новых песен. Слежу за новинками и сразу же захожу на поисковик: мне нужны ссылки одной организации, которая платит деньги нашей газете. Хочу посмотреть на них поближе. Новости кино не впечатляют: Голливуд, прикрывшись спецэффектами, пытается держаться на плаву, но Европа давно уже опередила его, прикрывшись интеллектуальным кино и неплохой сценарной фабулой.

Размышляю над тем, где может быть она. На каком чате, мы сможем пообщаться и, наконец, назначить место встречи. Загружаю сразу несколько, из самых основных, отдавая себе отчёт, что искать её среди всех этих людей просто безрассудно. Я, откровенно скучая, ввожу своё имя, регистрируюсь сразу в нескольких окнах, и жду несколько минут, пока на мой почтовый ящик не придут письма с моим персональным кодом. На секунду думаю о том, что мог бы отправить письмо не по почте, а в Интернете, но потом, убеждаю себя, что всё, что ни происходит, всё к лучшему...

В некоторых местах проще — придумываешь код на ходу, и если, такого логина и пароля ни у кого больше нет, то милости просим вас на огонёк. Я называюсь Дантес, из уважения к классике, да и просто, пытаясь окутать себя неловкой тайной. Не мудрствуя лукаво, я называю себя так на всех чатах...

Когда я вхожу, разговор везде идёт полным ходом. Я открываю параллельно три окна, чтобы следить за всеми и читаю логины других, надеясь, что по имени я смогу вычислить девушку моей мечты. Имена довольно-таки стандартны, ничего не привлекает моего внимания. Я дежурно здороваюсь в каждом чате, отсылая приветствие в графе: всем, и замираю в ожидании. Разговаривать с молодёжью об их подростковых проблемах у меня нет желания, а плакаться к кому-то в жилетку или выживать админа, просто нет настроения...

Пока ничего не происходит, я скачиваю две песни из репертуара ДДТ, как раз тех, из будущего нового альбома, которые все так ждали, и пытаюсь отыскать упоминание о проектах Бутусова и Гребенщикова. Скачиваю несколько неплохих картинок, малазийских фотографий пейзажей, себе на рабочий стол и снова возвращаюсь к чату. Новых лиц практически нет. В одном прибавилось десять человек, в другом пять, в третьем лишь шесть ушло. Мне никто ничего не писал, да я по этому поводу особенно и не расстроился. Я уныло просматриваю ники, но ни один из них не вдохновляет меня на подвиги. Включаю музыкальный проигрыватель, который вещает в ночной тишине глубины русского рока, и снова погружаюсь в поиск новых музыкальных проектов. Информацию об интересующей меня компании я собрал быстро, сохранив в нужном формате, закрыл это окно.

Начинаю скучать. От долгого сидения за монитором у меня начинают болеть глаза. Сегодня я за компьютером целый день, с тех пор, как ушла моя сестра, я пытаюсь работать. Работа не очень клеится, но одну статью я всё же наваял. Статью об утренних пылинках, которые влияют на всю нашу жизнь — я догадываюсь, на какую аудиторию будет рассчитана моя статья. Сообщение приходит совершенно внезапно, причём сразу же в приватную колонку. Оно не отличается особой оригинальностью, но не это привлекает моё внимание. Ник — Я ищу тебя.