Взрыв из прошлого

Спустя два часа я спустилась вниз, чтоб тут подождать такси и села в кресло, нервно подергивая кружевную кофточку, почти неглиже.

К черту все! Люди меня раздражают! Что ни поручи, все провалят! Как же надоело себя контролировать, так хочется дать волю ярости...

Я поднимался к себе в комнату. Очередная попытка найти полную информацию об Элис потерпела крах.

Элис... перед глазами всплывали кадры из моих фантазий... как же хотелось прийти домой после задания, а там меня в теплом уюте ждет любимая зеленоглазая девушка.

Я открыл дверь, вошел в комнату и включил свет...

Глава 16.

Я открыл дверь, вошел в комнату и включил свет.

Бог мой!!!!

На моей кровати лежала Элис!!! Мать тв.... В черном кружевном белье на моей постели лежало нежное создание из моих пошлых фантазий. И смотрела на меня точно таким же взглядом, который я так хотел увидеть: дерзким и многообещающим.

— Элис? Это ты? — ну что я за кретин? Какое умное начало разговора.

— А ты кого ждал, милый? — томно проворковала девушка. Томно? Я не ошибся?

— Эээ... я вообще-то никого не ждал, — как юнец, честное слово.

— Ты мне не рад? — пропела моя соблазнительная мечта и грациозно привстала с кровати. После этого в моих штанах нам двоим уже было тесно.

— Рад, конечно, что ты! Просто это весьма... эээ... неожиданно, — я почти проблеял последнее слово. Куда подевалась моя уверенность в себе? Что за ерунда творится? И руки дрожать начали. Мне сколько лет, черт возьми? А этой пигалице сколько? — Так что ты хотела, Эл?

Она приподняла правую бровь в немом вопросе: "Ты что, идиот?" и поплыла ко мне, качая бедрами как во время сильного шторма на корабле. Блин. Брючки рискуют треснуть по швам.

Маленькая садистка подошла ко мне и встала вплотную, но не касаясь. Давая тем самым возможность чувствовать ее запах, но не давая возможности почувствовать ее тепло. Я жадно вдыхал воздух, пропитанный ее ароматом, чувствуя, что мысли медленно начинают путаться.

Элис пальчиком легонько дотронулась до моих губ, потом опустилась ниже, на подбородок... потом шея, грудь... живот... мышцы вздрагивали под ее прикосновением... шаловливый малый задержался на прессе буквально на мгновение, а потом начал движение вниз. Медленное... Мучительно медленное... Я забыл, что нужно дышать, потому что в какой-то момент понял, что легкие жжет от нехватки кислорода.

Пальчик спустился еще ниже и уперся в моего друга, который в данный момент занимал в моих штанах места едва ли не больше меня.

Коснулся и прошелся по всей длине.

Я заглянул в ее глаза. Зрачки сильно расширены. Значит, девочка возбуждена. Хорошо хоть, я не один такой.

Капелька пота поползла по виску. Мне становилось сложно сдерживать себя. Мало того, что я был возбужден донельзя, так еще и зверь рвался наружу.

— Элис... — начал было я, но пальчик быстро взметнулся вверх и опустился на мои губы, заставляя замолчать.

А потом его сменили ее губы.

Это у меня пол под ногами поехал? У МЕНЯ? Да что же такое происходит то?

Мягкие губы робко порхали по моему лицу, покрывая его легкими поцелуями. Как же она достала? Ведь кроха совсем. Ой, так я уже склонился к ней. Ба! Да я ее уже обнимаю!

А вот я уже несу ее к кровати!

Когда это я успел?

Я осторожно опустил нежное тело и лег рядом, закидывая одну ногу на девушку. Видимо, подсознательно пытаюсь не дать ей возможности бежать. Поцелуи перестали быть спокойными. Страсть сменила робость. Я терял ту заветную ниточку контроля.

— Элис, девочка моя, уходи, — шептал я в ее ушко, при этом покусывая мочку. — Уходи, слышишь. Ты разочаруешься. Очень сильно.

Тут я представил, что может ее ожидать, если моя сущность вырвется наружу. Меня как ведром холодной воды окатило. Я отпрянул от нее и даже нашел в себе силы встать с кровати. Потом подошел к окну и скрестил руки на груди, пряча ладони подмышками, таким образом заставляя себя не прикасаться к ней.

— Уйди. Я не хочу тебя здесь видеть, — а потом добавил для пущей убедительности, — Немедленно.

Но на самом деле моим единственным желанием было никогда и никуда не отпускать ее. Но на Элис Блек я уже поставил для себя строжайший запрет. Если она — тот едва ли не единственный человек, женщина, которая способна позволить моему телу выйти из-под контроля, то придется от нее отказаться. В моем народе часто так делают: хочешь оставить дорогого тебе человека в живых, тогда просто оставь его. Поэтому в постоянные спутницы и продолжательницы рода приходится выбирать девушку своей расы, способную выдержать практически все. А Элис Блек — человек, она слишком слабая.

Я раскрыл окно настежь и уставился в холодную пустоту. Такая же сейчас была у меня в душе. Я ожидал, что своенравная девчонка покинет комнату, потому что я обошелся с ней достаточно грубо.

Но она как всегда повела себя совсем не так, как того ожидали.

Она подошла ко мне сзади и обвила руками талию, прижимаясь всем телом ко мне, словно пытаясь срастись. Так, значит, сказал я все же недостаточно грубо.

— Я велел тебе уйти. Я тебя не хочу, ты будешь мне в тягость, — на что ее ручки только сильнее стиснули меня. — Пошла вон! — рявкнул я и понял, что переборщил. Ну и ладно, главное, чтоб она покинула эту комнату и отлепилась уже от меня.

— Ты ведь на самом деле не хочешь этого, — произнесла девушка чуть слышно, а ее ручки скользнули под футболку, — И я не хочу. Я не хочу уходить. Я хочу остаться. Здесь. С тобой. Я хочу тебя. Не отталкивай меня.

Я груди забрезжила боль. Непонятная. Но сильная.

— Малыш, уходи, прошу тебя. Ты не знаешь, во что ввязываешься, — шептал я. Только скорее самому себе, чем ей.

— Ну, представление все же хоть какое-то, но имею, — чуть слышный смешок.

— Нет, не имеешь. Я не совсем не тот, кем ты меня привыкла видеть. Я не могу быть нежным. Я .... Просто уйди, прошу.

Было очень сложно игнорировать легкие поглаживания по животу и прижавшееся к спине тело.

— Мне все равно, кто ты. Я принимаю тебя таким, какой ты есть, — шепнула девушка и прижалась губами к моей шее.

Ее слова на миг заставили мир в глазах закружиться. Принимает таким, какой есть... ей все равно, кто я... знала бы она, кто я...

Теперь мне тоже стало все равно, кто я. Я повернулся и набросился на нее жадным поцелуем. Что ж, чему быть, того не миновать.

Я подхватил ее на руки — совсем пушинка, неужели ничего не ест? — и направился к кровати, ни на секунду не отрываясь от губ драгоценной ноши. Я лег сверху, придерживаясь на локтях, но все же придавив девушку своим весом. И продолжил атаку губами на маленькое тело.

Элис пыталась снять с меня одежду, что не очень ей удалось. Я, тихо посмеиваясь, отстранился от нее и стянул футболку. За ней полетело также все остальное. Я был полностью обнаженным.

Я взглянул в ее глаза. В них мелькнуло восхищение? Какой же я самовлюбленный кретин, но мне это понравилось. Очень даже понравилось. Я хотел, что она смотрела на меня так. Только так.

Я сорвал с нее остатки того симпатичного неглиже, в котором она встретила меня и принялся исследовать ее тело. Она в свою очередь занялась тем же.

Дьявол! Что же ты делаешь со мной, маленькая негодница!?

— Малыш, сейчас самое время передумать и уйти, потому что чуть позже я уже не позволю этого, — мое дыхание было тяжелым и сбивчивым.

— Заткнись, зануда! — и она притянула меня к себе.

Перед глазами мелькнули искры, и я потерял контроль.

Зверь был на свободе. Теперь я подчинялся инстинктам.

И ничего не мог с этим поделать.

Страсть руководила всеми моими действиями. Желание получать удовольствие... желание дарить его... желание дарить? У зверя?...

Я пытался взглянуть на Элис, ожидая увидеть в ее глазах страх. Но там его не было. Напротив, только безудержное желание, такое же, как мое. И нетерпение.

Я жадно целовал, кусал, терзал мою малышку, а она отвечала тем же. И тоже не могла остановиться. Не могла насытиться.

— Йен... Йен... хочу...— она почти стонала, умоляя о большем.

Я понял, что терпеть больше не могу. Она разбила последний барьер своей тихой инстинктивной просьбой.

Я подчинился древнему желанию и скользнул внутрь.

И тут же снова начал соображать.

Потому что Элис подо мною напряглась и схватила меня за плечи.

— Девственница? — теперь мне стало понятно ее поведение и ее смешок по поводу "какого-то представления".

— И что дальше? Так и будешь болтать? — она одарила меня злобным взглядом.

— Чудовище, смерти моей хочешь? Не двигайся!!! — проревел-прохрипел я. Мне итак было ну очень сложно сдерживаться. Я принялся целовать зажмуренные глаза, сжатые губы, надеясь хоть как-то облегчить боль. Я мужчина немаленький и для девственницы совсем не подхожу. Но менять что-либо поздно. Тем более что сил сдерживаться уже не было. Я безумно хотел ее. Только желание не причинять ей боль заставляло меня притормозить. Пот катился с меня градом. Сила воли подверглась едва ли не серьезнейшему испытанию в жизни.

Я почувствовал, что моя малышка начала расслабляться, тогда и я позволил себе чуточку отпустить ниточку контроля. Но когда Элис стала отвечать моим движением, я окончательно снял все барьеры.

Я лежал и прижимал к себе самого дорогого человечка, только что подарившего мне самую лучшую ночь в моей жизни. К тому же она подарила мне себя. Полностью. И вот я лежал и думал, что же мне теперь делать с этим даром.

Глава 17.

Я открыла глаза.

Сегодняшнее утро многим отличалось от моего обычного пробуждения. И в первую очередь тем, что меня обнимали крепкие руки, сильно прижав к теплой груди. Спиной я ощущала ритмичное сердцебиение, которое гулкими ударами отдавалось в моей голове. Ухо щекотало ровное и глубокое дыхание.

Из памяти всплыли картинки прошедшей ночи... ох, как жарко стало... пытаясь восстановить собственное дыхание, я сделала глубокий вдох... и тут же пожалела об этом.

В нос ударил терпкий запах кожи любимого мужчины. На глаза тут же навернулись слезы. Я понимала, что не могу быть с ним. И не только из-за Академии и моего задания.

Сегодня ночью я что-то почувствовала (я имею ввиду, что-то помимо оргазма). Йен как будто сдерживался в начале, пряча свои истинные эмоции под маской равнодушия. Но в какой-то момент, я даже точно могу сказать, в какой именно, он расслабился и отпустил контроль с короткого поводка.

Ночью я почувствовала что-то не совсем... человеческое в его поведении, взгляде, словах. Но если спросить меня, что именно, дать какой-то определенный ответ я не смогу. Просто было что-то необъяснимое.

Не буду отрицать, сначала меня это несколько напугало. Но эта непонятная деталь является его неотъемлемой частью. Частью человека, которого я люблю. Так что мне не оставалось ничего другого, как принять и полюбить и эту частичку тоже. К тому же вчера мои размышления то и дело прерывались тем самым мужчиной, который являлся их объектом.

В общем, кто он такой, я так и не поняла. Зато одно за свою недолгую жизнь я усвоила совершенно точно: люди, имеющие какие-то 'семейные' или национальные особенности, в конечном счете пару себе ищут по своему образу и подобию, так сказать. Так что, 'ловить' мне там нечего.

Ну и не надо! Нужен он мне очень! Ну вот, уже стала успокаивать себя.

Приказывая себе собраться и перестать наматывать сопли на кулак, я последний раз насладилась восхитительным ароматом, который окружал меня в это поистине необычное утро, и стала осторожно выбираться из крепкого кольца.

Йен начал шевелиться, и я тут же замерла. Только бы он не проснулся! Только не сейчас! Тогда я точно не смогу уйти...

Йен притянул меня поближе к себе (если такое вообще было возможно) и уткнулся носом в шею. У меня мурашки по спине побежали.

Я еще не ушла, а уже начала скучать...

Собрав в жалкий кулачок все, что осталось от моей воли, я выползла из самых надежных в мире объятий. Эх ты, вчера как оказалось все проходило ну очень бурно: на поиск собственных вещей я потратила непозволительные полторы минуты, — и юркнула в дверь.

Теперь задание. В мозг начали возвращаться, казалось, забытые ранее 'пунктики'.

Так, Академия. Честер.

Через сорок минут я уже стояла перед шкафом и думала, во что бы упаковать свое бренное тельце. Так, этот вариант сразу в мусорку. В этом только в монастырь. Оп! А вот это то, что нужно! В меру закрытое, то есть практически открытое, красное платье. Пояс вместо юбки, тонкие бретельки и открытая грудь, в общем, как раз то, что требуется.

Макияж пришлось подбирать для меня очень нетипичный, дерзкий. Под стать платью.

Я стояла перед огромным зеркалом и критически рассматривала свое отражение. Ничего так, дорогая проституточка получилось, у которой на лбу написано 'Возьми! Твое!'

Я накинула черное болеро, чтоб хоть как-то прикрыть срам если встречу кого-то из своих. Внизу ждала черная машина. Тааак. И что это интересно знать? При моем появлении из машины выскочил маленький шустрый человек и молча открыл заднюю дверцу. Спрашивать я ничего не стала, а просто забралась внутрь. Там меня ждал шикарный букет кроваво-красных роз. Прям под цвет платья и ярко накрашенных губ. Я уткнулась в них и потянула носом. Чудесный аромат! Умеет ухаживать. Вернее очаровывать, у него все желания на лбу написаны, а ради интересующей его кровати он готов на многое. Вот только я просила не присылать за мной машину, сказала же, что сама приеду! Надо будет использовать это как один из поводов поартачиться и потянуть время.

Чувствовала я себя крайне неуютно. Еще бы! Оружия у меня с собой практически не было, только небольшой резец в волосах, замаскированный под заколку, да пара капсул с ядом в каблуке правой туфли. Так что пользоваться придется подручными средствами.

Плана действий у меня не было. Надо скопировать информацию на флешку, которая у меня в левом каблуке, потом провести ночь с Честером ( до сих пор понять не могу, зачем, а уточнять мне, ясное дело, никто и не собирался), а уже на следующий день убить.

Таким образом на опасное задание я шла подготовленной как неоперившийся птенец.

Если первое проблемы не составляло, то вот со вторым выходила загвоздочка. Что же я буду делать? 'Ничего не будешь, все сам пусть сделает', — проблеял ехидный внутренний голосок.

Ну а в ступор меня вводил последний пункт. Как же я убивать-то его буду, если на всех заданиях потихоньку давала свидетелям по голове, чтоб они на время отключались, а потом быстро уносила ноги. Я их не могла убить, хотя в инструкциях четко прописан этот момент.

Я их не убивала...

Как в инструкциях прописан этот момент...

Не убивала...

В инструкциях...

Они узнали про это! В Академии узнали, что я оставляла свидетелей в живых! И поэтому прислали следящего. Все, я труп. Такого не прощают. Слишком многим я оставила жизнь, и получается, что слишком многие знают об Академии.

Дура! Это надо быть такой идиоткой! Я же им даже порошка никакого не давала, чтоб они частично память потеряли.