Взрыв из прошлого

За семь лет до событий...

— Малышка, ну не плачь! Ты разрываешь мне сердце! Я тоже не хочу, чтоб ты уезжала. Но ведь это не армия, а всего лишь школа. Причем для будущих великих и замечательных людей. Ну что ты, крошка? Ну перестань, ну пожалуйста! — уже который раз взмолился Келлан. Его маленькая двенадцатилетняя сестричка впервые должна была уехать из родного дома.

Родители погибли, когда Элис было всего семь, а ему самому, едва вступившему в подростковый возраст, четырнадцать. Он остался один на руках с сестрой. Естественно, служба опеки сразу же определила двух одиноких, но привязанных друг к другу человечков в приют. По счастливой случайности, в один. Наверное, их ожидала бы обычная участь выходцев из детдома, если бы однажды Келлан не познакомился со своим лучшим будущим другом и напарником. Они были ровесниками с разницей лишь в пару месяцев.

Келл помог Йену выпутаться из не очень приятной ситуации, Йен же в свою очередь помог выбраться Келлу из жизненной ямы, куда они попали по воле случая вместе с Элис.

Громкое имя с самого начала накладывало на Йена тяжелые обязательства, но и награждало колоссальными возможностями. Именно поэтому его полную фамилию знали лишь немногие, а те, которые знали, то все равно помалкивали. В то время он как раз находился на стадии обучения в Академии Боевой Элиты, как и любой юноша, у которого с рождения проявились некие способности.

Посмотрев на Келлана в действии, он предложил своему наставнику проверить способности парня. Они оказались очень и очень впечатляющими. Таким образом Келлан и Йен стали напарниками, а вскоре и друзьями. Теперь же они являлись костяком военной элиты. О боевом отряде "Вервульфов" слышали все, но никто не знал их в лицо. Они подключались к делу тогда, когда ситуация становилась критической, и вариантов успешного исхода даже не предвиделось.

Вот так, благодаря счастливому случаю, а в последствие и высокооплачиваемой работе, в возрасте двадцати одного года Келлан Блек смог оплатить учебу и отправить свою любимую маленькую лисичку в самый дорогой и престижный колледж, из которого выпускались уже сформировавшиеся циничные финансисты и банкиры. Но об этом знать он никак не мог, как и не мог понять, почему его крошка сейчас заливает бушующим соленым потоком его пиджак.

— Я не хочу туда! Пожалуйста, Келл, позволь мне остаться с тобой! Я не буду тебе мешать, я буду сама готовить, убирать, тебе даже не надо будет следить за моей учебой, я сама смогу организовывать свое время и свои занятия! Ну пожалуйста! — зеленые глаза умоляющее уставились на брата. Келл не мог спокойно выносить женские слезы, особенно слезы самой дорогой для него женщины. Но выбора просто не было, здесь сейчас для нее слишком опасно. Его может не оказаться рядом, когда ей нужно будет надежное плечо чтобы опереться на него или даже просто выплакаться. А там за ней хорошо присмотрят, не просто же так он платит такие колоссальные бабки!

Келлан обнял хрупкие трясущиеся плечики и поднял глаза на Йена, который все это время спокойно стоял, прислонившись плечом к стене, в безмолвном призыве о помощи. Плавным движением он оттолкнулся от своей опоры и двинулся к растерявшемуся другу.

— Иди ко мне, малышка, — едва слышно прошептал он и осторожно приобнял девочку. Он всегда относился к ней как к сестре, она была такая хрупкая и такая милая, а сейчас и его сердце разрывалось от жалости, хотя показать это он просто не имел права. Ее любили все их общие знакомые, друзья, родители Йена, слуги в доме, вечно недовольный садовник (но он создавал шедевры из розовых кустов, к тому же был очень стар, поэтому никто никогда с ним не связывался), даже Мамми, толстая добрая повариха, не терпевшая никого на своей кухне, допускала девочку в святая святых.

Конечно, как же ее можно было не любить? Маленький ураган с угловатой фигуркой и иссиня черными волосами, который никогда не сбрасывал скорости и сбивал все на своем пути. Вечно влезал в какие-то неприятности и совал нос не в свои дела. Но обладал самыми красивыми и самыми добрыми глазами на свете.

Они простояли так долго: Элис, всхлипывая на плече Йена, и Келлан, отошедший о них на шаг, уже начавший сомневаться в правильности своего решения.

Постепенно рыдания стихли, и теперь раздавались только приглушенные всхлипывания где-то из подмышки Йена, куда Элис уткнулась зареванным распухшим личиком.

— Пора.

Это слово звучало как приговор.

Глава 1.

— Собирайся быстрее! Самолет скоро прилетает, а мы еще даже не выехали! — Келлан метался по комнате, на ходу пытаясь откусить гигантский сэндвич. — Ну что ты так долго?

Йен стоял в дверях, прислонившись плечом к косяку. Давно он не видел своего обычно спокойного друга в такой почти женской истерике.

— Я давно собрался и жду тебя, а вот ты носишься по комнате как ошпаренный. Неужели так волнуешься из-за предстоящей встречи? — Йен вопросительно изогнул бровь.

— Нет! Ты что? ... Да. Я волнуюсь. Жутко волнуюсь. Последний раз мы виделись год назад, когда я навещал ее. И знаешь, до сих пор понять не могу, что за казармы там, что даже домой ездить не разрешают, а посещение возможно лишь раз в год и то под чутким присмотром товарища воспитательницы. Слушай, она прям генерал в юбке, так что скорее всего моя девочка вернется вымуштрованным до блеска солдатом.

— Успокойся, — ответил Йен, — ты боишься не того, что вы давно не виделись, а того, что она не простила тебе тот день. Не убивайся раньше времени, ты пока ничего не знаешь. Прошло семь лет. Она выросла и изменилась, — усмехнулся он, и оба сразу вспомнили маленький вихрь, кружащийся по дому. — Хотелось бы посмотреть, у нее так же остались одни коленки и локти? — чуть тише добавил он.

Спустя тридцать минут они уже заезжали на взлетную полосу, миновав всю охрану, которая поспешила отдать честь персонам в знакомой машине (через этот аэропорт проводилась часть операций). Все-таки хотя бы иногда хорошо иметь некоторые преимущества!

Черный порше со свистом остановился у опускающегося трапа.

— Успели! — со вздохом облегчения протянул Келл. Но облегчение был лишь секундным. Теперь на его лицо опять набежала тень беспокойства, которая не покидала его на протяжении последней недели.

Мужчины вышли из машины. Йен расслабленно облокотился на капот в то время, как Келлан уже прыгал в ожидании у трапа. Выходящие женщины с любопытством окидывали взглядом двух высоких мужчин, так неожиданно повстречавшихся им прямо при выходе из самолета. После столь тяжелого перелета это было, прямо сказать, компенсацией за моральный ущерб. Уж слишком сногсшибательной внешностью обладали оба. Высокие, изумительно сложенные, красивые той мужественной красотой, которую женщины ищут всю свою жизнь, рисуя мысленные, но недостижимые идеалы.

Но ни один, ни другой не удостоили вниманием ни одну из "на все готовых" дам. В толпе незнакомых лиц они искали одно, особенное, такое родное...

Среди медленно ползущего потока мелькнула маленькая фигурка с черной гривой волос.

КЕЛЛ! — с громким воплем безграничной, искренней радости, которой так не хватало все эти годы, шустрая девушка ловко скатилась по перилам трапа на землю и уже секунду спустя повисла на шее у брата.

— Я так соскучилась! Так ждала сегодняшнего дня! Так часто представляла, как вернусь домой, к тебе! — Элис выливала поток переполнявших ее чувств на своего почти обезумевшего от счастья брата. Он так боялся, как пройдет эта встреча. Даже в своих самых смелых желаниях он представить себе не мог, что его маленькая сестричка будет так рада вернуться к нему.

— Я надеюсь, ты не переделывал мою комнату, а то тебя ждет жуткий скандал с битьем посуды и всеми прилагающимися в таком случае процедурами! — лукаво улыбнулась Элис, от чего она вновь стала похожа на маленькую девочку, которой она была раньше.

— Нет, что ты, лисичка? Я просто сдал ее на пару лет в аренду, так что тебе пока придется пожить в ванной. — Ответил Келлан, за что получил весьма ощутимый пинок в живот.

Пока Келл наслаждался встречей с сестрой, Йен медленно пытался прийти в себя. Неужели это создание перед ним и есть малютка Элис? А куда делись выступающие коленки и локти? А откуда взялись эти округлости, которые так хочется обнять, прижать к себе и никогда не отпускать? Из мучительный размышлений его вывел устремленный на него взгляд зеленых глаз. Хорошо, хоть они остались прежними. Хотя нет. Они изменились. Прежним остался только цвет. Сейчас на него смотрели глаза взрослого человека, очень много повидавшего в мире. Слишком много. Странно... Она же училась в закрытой школе, огражденная от всех возможных проблем? Наверное, какой-то подонок воспользовался чистой невинной девочкой, и она страдала из-за него. Йен почувствовал, что по позвоночнику побежали знакомые волны бешеной неуправляемой ярости, которую он уже давно научился усмирять. Ему до боли захотелось оторвать голову этому мерзавцу...

— Привет, Йен, — вывел его из задумчивости голосок, похожий на звон колокольчиков. Довольно сильный звон, надо заметить.

— Привет, малышка. Хотя нет, уже не малышка. Кто ты, и что ты сделала с малюткой Элис? — улыбнулся Йен и раскрыл ей свои объятия, куда она привычно нырнула, не капли не задумываясь. Хотя то, что она почувствовала, совсем не было привычно. Разве нервную дрожь в коленях и порхающих бабочек в животе она ощущался раньше, когда обнимала его?

— Мы соскучились по тебе. — Теперь настал его черед вернусь ее к реальности. Она отступила на шаг, но лишь за тем, чтобы опять повиснуть на Келлане, у которого от улыбки уже должно было сводить скулы.

— Снобы, катаетесь на черном матовом порше? А как же старые добрые, собранные вручную развалюхи? — не смогла удержаться от шпильки Элис.

— Положение обязывает. — Ухмыльнулся Келлан, пытаясь заставить сесть в машину все такую же ничуть не изменившуюся непоседу.

Когда наконец чемоданы были уложены, а ураган все-таки покорён и посажен на заднее сиденье, они поехали к дому Блеков под неумолкающий аккомпанемент трелей Элис.

Спустя сорок пять минут (обратная дорога заняла чуть больше времени, потому что Йен не мог позволить себе надавить на педаль газа чуть больше, ведь в машине был ребенок!) Элис выпорхнула на подъездную дорожку и уже взлетала по ступенькам дома.

— Я же говорил, что ты трус, — съязвил Йен, за что был награжден испепеляющим взглядом. Йен просто не смог удержаться и начал хохотать над гримасой своего друга. — Ладно, увидимся вечером, не буду мешать. Вам многое надо обсудить.

Он сел в машину. Теперь можно было не ограничивать себя в скорости. И в чувствах, которые пробудила в нем малютка Элис. Черт, пора заканчивать ее так называть, а то это попахивает болезнью! Да, девочка изменилась и превратилась в женщину, очень желанную женщину, от которой прямо таки исходили волны чувственности, отчего находиться с ней в течение сорока пяти минут в тесном пространстве машины было сущим адом. Хотеть сестру лучшего друга, которую знаешь со времен, когда она еще без зубов под стол пешком ходила... да, это сильно...

Глава 2.

Весь день Элис носилась по дому, осматривая свои старые тайники и проверяя, все ли в доме осталось прежним. Оставшись довольной осмотром, она направилась в комнату к Келлу и, как обычно без стука, ввалилась к нему в комнату, сбив по дороге старую китайскую вазу какой-то там династии. Осколки с громким треском разлетелись в разные стороны, вызывая цепную реакцию и увлекая за собой фотографию с комода, на которой была она сама в возрасте десяти лет. Надо убить Келла, что за ужасная фотка, у меня тут брекеты на зубах!

На шум из ванной выполз Келлан в белом халате и с зубной щеткой в зубах. Вокруг валялись осколки разбитой дорогой вазы, а в середине беспорядка стояла Элис, закусив нижнюю губу. Она всегда так делала, когда что-то случалось по ее вине. Окинув взглядом все это безобразие, Келл широко улыбнулся. Все как раньше!

— Куда это ты намылился, красавчик?

— Мы идем на прием к Лайонам. А ты почему еще не собралась?

— Прием? — опешили девушка, — Какой прием? И когда ты мне собирался об этом сказать?

— Прости, лисичка, — виновато улыбнулся брат, — через два часа мы должны быть доме Лайонов. Там будет грандиозное событие, посвященное как обычно какой-то ерунде. Иди собирайся.

— Я тебя сейчас укушу! Предатель ты просто. Я совсем не готова, а осталось всего два часа. Так, что же делать? О, придумала, мы опоздаем. Всегда было модно опаздывать на час. Кто тебя сопровождает? Какая-нибудь крашенная мымра?

— Ага. Ты. — раскатистый хохот заглушил дальнейшие оскорбления, сыпавшиеся потоком из Элис.

— Слушай, модно опаздывать на час. Но не на три же! — ворчал Келл, пока они ехали в машине.

— Сам виноват, и не скули. Приедем, когда вечеринка будет в самом разгаре, — отрезала Элис. Настроение у нее было хуже некуда. Девушка совсем не была готова так сразу увидеться со всеми теми, кого не было в ее жизни уже семь лет. Также как и ее брат, она боялась встречи с неизвестным.

— Келл, ты иди, а я пойду носик припудрю. Заодно память освежу, где тут что находится... На случай, если придется делать ноги, — последние слова Элис пробормотала уже себе под нос, чтоб никто не слышал ее трусливого вопля.

Да, как и ожидалось, народа было очень много. Наверняка здесь есть и журналисты, хотя им вход сюда просто заказан. Но какой же уважающий себя папарацци пропустит столь грандиозное мероприятие, о котором будут говорить до следующего более-менее значимого события. Поэтому Йен всегда был готов к абсолютно любым неожиданностям. Но не в этот раз...

Джессика, высокая блондинка с пышными формами, повисшая на его руке, не давая возможности вырваться, была его сегодняшней спутницей на вечер и, скорее всего, на ночь. Разговаривая с генералом Паурсом, подтянутым мужчиной средних лет, бывшей "звездой" спецназа, он заметил направляющегося к ним Келлана. Поздоровавшись с генералом и девушкой, Келл присоединился к разговору.

— Слышал, твоя сестра вернулась, — заметил Паурс Келлану, — Помню, как она сорвала погоны с моего мундира перед парадом, потому что ее кукле нужны была сумочка! — тут никто не удержался от улыбки. — Хотелось бы увидеть, в какую куклу теперь превратилась она.

— Сейчас и увидите. Вон она, — Келл указал на дверь, и вся троица обернулась по указанному направлению. Надо признать, что именно по этому направлению уже были устремлены десятки взглядов.

Там стояла девушка... Нет, женщина... Или девушка... Трудно было сказать, потому что создание, появившееся в зале, сочетало в себе несочетаемое: мягкость и агрессивность, женственность и детскую непосредственность, смелость и смущение... Йен застыл, не в силах сказать ни слова. Зато у Паурса слов нашлось предостаточно.

— Какое очаровательное создание! Это и есть твоя сестра, как то бишь ее, Элис? Я бы ни за что не узнал ее! — в голосе генерала слышалось восхищение.

Йену захотелось схватить ее в охапку и спрятать от всех этих похотливых глаз, которые буквально пожирали глазами ее фигуру, пока она протискивалась к ним. Маленькое черное платье словно вторая кожа так плотно облепляло тело, что совсем не оставляло простора воображению, оно полностью прикрывало грудь, но было непозволительно коротким, открыв восхищенным взорам мышечные ноги, но по-женски аккуратные. Она, очевидно, живет в спортзале!

Элис неуверенно пробиралась к Келлану и Йену, желая провалиться сквозь землю прямо сейчас, прямо сию секунду. Она ненавидела подобное внимание к своей персоне, а тут все находящиеся в поле зрения люди буквально буравили ее взглядами. Очень хотелось стереть грязные голодные ухмылки с мужских физиономий и изрядно подпортить макияж на завистливых женских лицах. А больше всего хотелось вцепиться в глаза той белобрысой крысе, которая грудью пятого размера прижималась в данный момент к Йену!

— Всем привет! — она старалась поздороваться как можно более жизнерадостно.

— Добрый вечер, — протянула блондинка грудным голосом, еще крепче прижимаясь к руке Йена. Так, я ей тоже противна. Ну что ж, дамочка, все взаимно!

— Здравствуй, милочка! — по-отечески обратился к ней генерал и тут же пустился в воспоминания былых времен, не забыв упомянуть про те злополучные звездочки. Помнила ли она их? О, да! Она их помнила! После этого пришлось неделю сидеть под домашним арестом.

Говорили все, даже становившаяся все более недовольной с каждой минутой Джессика. Все было мило и замечательно. Вот только с тех пор, как Элис подошла к ним, Йен не издал ни звука. Ох, плохой знак. Она помнила это прищуренный взгляд, который не обещал ничего хорошо. Но что не так? Что она сделала неправильно?

В эту минуту к ним подошел высокий смуглый блондин, с легким поклоном обращаясь к Элис:

— Могу я пригласить столь очаровательную девушку на танец?

— Нет.

И это ответила не Элис. Все глаза изумленно устремились на Йена, ожидая объяснений. Джессика еще плотнее прилипла к нему, хотя казалось, что ближе уже физически невозможно. У нее что, грудь плюшевая?

— Она уже обещала этот танец мне.

Грубо отпихнув блондинку, Йен схватил Элис за руку и бесцеремонно потащил ее в середину зала.

— Ты что, сдурел? Что ты делаешь? — это были очень жалкие попытки вырваться из железного объятия его руки.

— Даю тебе то, что ты хочешь получить с самого начала, — прорычал Йен и, резко развернув Элис к себе лицом, положил ее руку себе на плечо, другую же крепко зажал в своей.

— И что же я хочу получить с самого начала? А ну-ка давай, просвети меня! — последовал ответный взрыв.

— Думаешь, мне непонятно, зачем ты нацепила эту крошечную тряпочку и в таком виде пришла сюда, где куча голодных самцов пришла искать себе развлечений! — прошипел Йен ей на ухо. Куда делось его хваленное, отточенное годами самообладание? Он просто был готов крушить стены от бушевавшей в нем ярости.

— Пока я вижу только одного голодного самца! Это ты, идиот!

Элис начинала терять терпение от подобного обращения. А самое ужасное, что она не знала, чем его заслужила, хотя постепенно понимание начинало достигать ее сознания... Может быть он... ревновал ее? Нет, такого быть просто не может. Ведь это же Йен Лайон! Многие девушки годами пытались пробить брешь в железобетонной стене, построенной им самим вокруг собственного сердца, но никому это не удалось. Там было место только для семьи и друзей, но никак не для женщины. Они в его жизни занимали место... хотя нет, в его жизни они места не занимали, только в его постели.

Постепенно все мысли сошли на "нет". Йен крепко прижимал ее к своему мощному телу, что она почти летала за ним. Мозг категорически отказывался работать, зато быстренько мобилизовалось тело, так предательски прижимавшееся к его груди все ближе и ближе, как пару минут назад это делала Джессика. Да он сам виноват! Наверное, покупает духи с феромонами в секс-шопах, чтобы совращать доверчивые женские гормоны.

Какое теплое тело! Так хочется уткнуться носом в широкую грудь, а рукой проследовать все мышцы и связки на спине, на руках, на животе... "Успокойся, извращенка!" — одернула Элис свой бурлящий организм.

— Это я голодный самец, говоришь? — вернул ее к суровой реальности полный ненависти голос, — Ты еще видимо не встречала в своей недолгой жизни таких. Они не станут предупреждать тебя, а нападут. Нападут так, что ты даже понять не успеешь, что происходит, — Йен буквально шипел эти слова, склонившись к девушке.

Его трясло так, что сил сдерживаться практически не оставалось. Ярость сжигала его изнутри. Он не мог понять, что происходит. Почему контроль над собственным телом почти утерян. Эти вопросы предстоит решить позднее. А вот что следовало сделать сейчас, так это осознать, что он злится вовсе не на девушку, которую он сжимал в своих объятиях. Нет. Не на нее. А на себя. Злится на себя за то, что так сильно хочет ее.

На ум Элис пришли слова одной песни, услышанной ей однажды почти семь лет назад, которую она постоянно прокручивала в голове и на минуту не забывала. Ей стало важно, чтобы и Йен услышал их. Здесь и сейчас.

— I'll be coming home, just to be alone

Cause I know you're not there

And I know that you don't care

I can hardly wait to leave this place

No matter how hard I try

You're never satisfied

This is not a home...( слова взяты из песни "Home" Three Days Grace) — едва слышно прошептала она, не поднимая глаз. Уже не важно, услышал Йен эти слова или нет, главное, что она произнесла это вслух. Раньше она нет могла отважиться сделать этого, боясь, что все сказанное окажется правдой.

Видимо, Йен все-таки услышал, потому что хватка на секунду ослабла, и Элис смогла вырваться из кольца сильных рук. Не оборачиваясь, она направилась прочь из зала, но по пути ее перехватила другая пара рук и закружила в танце. Это был тот высокий блондин, и теперь он лучезарно улыбался Элис, ожидая порицания за подобное самовольство. Но как раз именно это ей сейчас было нужно: танец, легкий, ни к чему не обязывающий флирт, и Элис отдалась ветреным ощущениям минутной свободы.

За весь вечер она сменила столько партнеров в танце, что не помнила уже не только их имен, но и лиц. Келлан смотрел на сестру и радовался, что она так быстро смогла влиться в здешнюю жизнь. Он просто не знал, что кипело у нее в душе. Йен же весь вечер стоял со стаканом виски мрачнее тучи. Келл отнес такое состояние на счет следующего дела, которое им предстояло через три дня. С ними должен был работать новый человек, которого они еще ни разу не видели, а неизвестность всегда бесила Йена.

Глава 3.

Следующие два дня прошли без особых происшествий. Элис носилась по магазинам, обновляя свой гардероб и кухонный холодильник, потому что Келл, судя по всему, практически жил у Лайонов, и, соответственно, дома вместо продуктов на полках покачивались повесившиеся мыши.

По негласной договоренности Элис и Йен волшебным образом забыли случившееся на вечере у Лайонов, и теперь они натянуто-мило улыбались друг другу при встрече и также мило-натянуто раскланивались. Келл был слишком погружен в свои собственные переживания, чтоб замечать происходящее вокруг.

Утром следующего дня Келл проснулся в пугающе спокойном состоянии. Так всегда было перед "делом". Сегодня предстояло положиться на совершенно незнакомого человека и полностью зависеть от него. В пору было начинать нервничать.

"Дриада", воинственная марсианская организация, в недрах своего центра разработала сильнейший вирус, способный за сутки уничтожить половину населения Миракла. В принципе это и предполагалось сделать согласно добытой шпионами информации. Задача заключалась в том, чтоб проникнуть в центр, забрать единственный имеющийся образец вируса и уничтожить всю информационную базу касательно данной разработки.

Проблема была в том, что колба с вирусом находилась в самой глубине центра. До ворот, за которыми скрывался образец, было сто пятьдесят метров широкого коридора. Сложность заключалась в том, что оба выхода коридора на разных концах открывались и закрывались одновременно. Время, которое давалось на то, чтоб добраться до помещения с вирусом от основных ворот, было ничтожно мало. Поэтому был необходим кто-то маленький, но очень быстрый. Таким человеком и станет временный напарник.

Келл спускался по лестнице, когда Элис надевала свою любимую черную кожаную курточку.

— Ты далеко собралась?

— Пойду погуляю, тебя ведь все равно сегодня не будет. Когда планируешь вернуться?

— Планирую завтра утром, а там уж как получится, лисенок, — Келл чмокнул сестру в макушку и вышел из дома.

Спустя тридцать минут он выруливал к штабу "Вервульфов", где его уже ждал Йен.

— В общем, слушай. Этот новый человек — женщина. Я прочитал ее дело, довольно богатый послужной список несмотря на возраст.

— Она настолько стара? — ухмыльнулся Келл, вытаскивая спортивную сумку с обмундированием из багажника.

— Ей девятнадцать.

— Что за...? С каких пор мы используем детей в смертельных операциях? А? — взорвался Келлан. Он на секунду представил свою маленькую лисичку с огромными наивными глазами с автоматом в руках, стоящую перед толпой гигантских воинов. Он тряхнул головой, чтоб прогнать видение.

— Я только что узнал об этом. Надо посмотреть, кто она. Операция назначена на сегодняшний вечер, а искать ей более взрослую замену уже нет времени.

Мужчины направились в здание управления особой группы "Вервульфы".

— Ты в своем уме, Кристофер? — набросился Келлан на главу штаба как только вошел в его кабинет. — Она же совсем ребенок!

Кристофер Ван Такер был седовласым мужчиной среднего роста и плотного телосложения. Он занял свое нынешнее место благодаря выдающимся способностям к психоанализу. Взглянув единожды на человека, он делал безошибочное заключение о его характере, способностях и порой даже тайных мыслях. Теплые карие глаза всегда оставались спокойными. Но когда его взгляд встречался с вашим, тепло исчезало, на его смену приходили крошечные горящие искорки, которые проникали прямо в душу, следуя по венам и читая вас как открытую книгу. И не было возможности скрыть хоть самую малую толику тайных мыслей и желаний, он знал все.

Членов для группы "Вервольфы" Кристофер Ван Такер выбирал лично.

— В ее возрасте ты уже в одиночку выступал против десятерых, — спокойно ответил Кристофер бунтующему Верфольфу, не поднимая глаз от гигантского толмута, который он штудировал в данный момент.

— Крис, но она же девушка. Это другое. Ты не понимаешь!

— Ты так думаешь? — теперь Кристофер открыто веселился, наконец оторвавшись от увлекательного чтения и подняв уголки губ в довольной улыбке.

— Там будет слишком жарко, чтоб еще за ребенком приглядывать, — вступил в разговор Йен.

— За ребенком говоришь? Ты ее дело-то полностью прочитал? Или после объема груди бросил? — веселье продолжалось.

— После возраста, — процедил Йен сквозь плотно сжатые губы.

— Так вот, что я вам скажу. Она прошла полное обучение в Академии Шпионов и уже в течение трех лет участвует в боевых операциях. Все они были удачными. Так что, кто чью задницу прикрывать будет, я б еще поспорил! — торжественным голосом произнес Кристофер, будто зачитывая список наград своего подопечного. — Вы будете с ней работать и выкинете свои предрассудки из головы, — уже жестким тоном добавил он. Это означало приказ.

Кристоферу понадобилось еще несколько минут, чтоб полностью успокоить Йена и хоть немного утихомирить все еще бушующего Келла. Он давил на то, что ребята лучшие, что все операции с их участием успешны, что они смогут защитить новую напарницу несмотря на всю опасность. Но она нужна им, потому что только ей хватит семи секунд, чтоб преодолеть расстояние в сто пятьдесят метров, и только ее комплекция и подготовка позволит нырнуть в крохотный проход, который останется, когда ворота начнут закрываться.

— Сэр, агент 2311 только что прибыла, — раздался ровный голос секретарши из динамика на столе.

— Пригласите ее ко мне в кабинет, Екатерина.

Кристофер откинулся на спинку мягкого кресла, а Йен с Келланом встали по обе стороны от него в ожидании агента 2311.

— Она уже здесь, — послышался тот же ровный голос откуда-то со стола.

Дверь тихо приоткрылась, и в комнату осторожно вошла невысокая девушка в любимой черной кожаной куртке.

— ЭЛИС???

Глава 4.

— ЭЛИС??? Что ты здесь делаешь? Ты же должна тратить время и деньги с кредитки на шопинг! — кинулся к сестре Келл, не совсем понимая, каким образом Элис смогла пройти в столь охраняемую контору без особого сопровождения. К Йену же осознание всей нелепости ситуации пришло значительно быстрее.

— Агент 2311, безмерно рад встрече, — Ван Такер встал из-за стола и направился к Элис. — Большая честь наконец-то познакомиться со столь юным и очаровательным дарованием. Вижу, что с нашим силовым столпом Вы уже знакомы, — продолжал он, пожимая маленькую холодную ладонь.

О, да! Она была знакома и даже слишком. Почему никто и не думал сообщить ей раньше, что ее брат и его друг являются членами особого отряда "Вервульфов", столь знаменитого на весь мир? Детская обида проснулась в груди. Она начинала медленно разрастаться, оттесняя страх перед гневом брата куда-то далеко-далеко, в самый уголок напряженного сознания.

Келлан впал в ступор, не имея никакой возможности пошевелиться или даже произнести какой-либо связный звук. Из его уст раздавалось только утробное рычание, которое усиливалось по мере того, как он начинал понимать, что лисичка зашла сюда не чашечку кофе пропустить.

— Может кто-нибудь объяснит мне, что тут происходит? — не выдержал Йен.

— А что тут непонятного? — искренне удивился Кристофер. Казалось, ответ вполне очевиден, и только сильно ограниченный в умственных способностях человек не может понять происходящего, — Эта юная особа и есть агент 2311.

— Нет, — протянул Йен, медленно растягивая слова, — Эта юная особа — Элис Блек, она никак не может быть агентом 2311, потому что мы ожидаем увидеть умудренную опытом матёрую убийцу, а не блеющую овечку.

— Блеющую овечку? Кого это ты назвал блеющей овечкой, мужлан? — Из глаз Элис просто искры сыпались, рискуя подпалить все вокруг. Она в один прыжок оказалась рядом с Йеном и уже тыкала пальчиком ему в грудь. — Я не овечка, да будет тебе известно, и никогда не блею!

Она даже не могла до конца понять абсурдности сказанного, настолько гнев завладел ее разумом. В этот момент Келлан медленно начал приходить в себя и уже был способен даже прервать поток собственных бессвязных мычаний. Яростно сузив глаза, он устремился к сестре и, схватив ее за руку, попытался выпихнуть из комнаты.

— Да, Крис, хорошая шутка. Повеселились и хватит, Элис идет домой.

— Никуда я не иду.

— НЕ смей даже рта сейчас раскрывать, а то сидеть тебе за решеткой в темнице сырой до скончания века! — прошипел Келл ей на ухо, в каждом слове сквозил сарказм. — Ты же кажется семь лет училась экономике и политике. Тебе даже меня навещать нельзя было, ведь у тебя сессия, учеба, а потом опять сессия. Разве не так? Так что же ты будешь делать на задании совсем неподготовленная? А?

— А не ты ли сам меня на эти годы учиться отправил? — Элис спокойно выдержала злобный взгляд брата,— Сам бы попробовал учиться среди этих снобов и зануд, единственное, что их интересует — это то, сколько стоит твоя обувь, и на какой машине ты сегодня приехал. Ты же знаешь меня, я бы столько не выдержала в такой скуке. Я честно проучилась там год, а потом меня заметили в Академии и пригласили пройти тестирование. Я согласилась, потому что, ПОВТОРЯЮ, скучала. Показала неплохие результаты, и меня взяли учиться к ним. Вот и вся история. И нечего на меня орать! У тебя глаза сейчас как у умалишенного маньяка, встреть я тебя на дороге, испугалась бы.

— И правильно бы сделала, мне тебе сейчас шею свернуть хочется, — и Элис ему почти поверила.

Кристофер очень забавлялся семейной сценой, свидетелем которой он стал. Но больше всего он веселился, видя выражение лица Йена. Такое он точно никогда не забудет! Йен стоял не шевелясь и не отрывая взгляда от девушки. Плотно сжатые губы и сузившиеся глаза очень красочно описывали его внутренних демонов, которые в данный момент, Крис готов был поспорить на свой новенький вольво, сами готовы были разорвать несчастную в клочья. Но все же Йен смог взять себя в руки. Да, сильный парень! Он быстро подошел к препирающейся парочке, осторожно отцепил Келла от Элис и уже менее осторожно сам точно также схватил ее за локоть и вытащил из кабинета.

— Эй! Мне больно, отпусти! — сопротивлялась Элис. Похоже, судьба у нее такая — страдать от мужской тирании. Йен не обращал внимания на возгласы девушки и продолжал тащить ее по коридору. Внезапно он открыл огромную белую дверь и втолкнул ее туда.

— Ты что, хочешь, чтоб твоего братца удар хватил?

— Не схватит, сердечко у него железобетонное, как впрочем и у тебя.

— Что ты знаешь о моем сердце? — прошептал он, оттискивая Элис к стене.

— Теперь понимаю, что ровным счетом ничего, — также тихо ответила она, отступая. Но дальше идти было некуда, и Элис вжалась в стену, желая только одного: просочиться сквозь нее и не смотреть в эти холодные серые глаза. Но Йен и не собирался давать ей поблажек, он оперся руками о стену около ее головы, приковывая к себе колючим взглядом.

— Так значит говоришь, у меня железобетонное сердце? — ухмыльнулся он, — Может скажешь, что у меня еще такое же прочное?

Двусмысленный подтекст привел девушку в замешательство, и она, не зная, что ответить, нервно облизнула губы. Взгляд медленно, слишком медленно опустился туда, где только что показался розовый язычок, который лишил Йена остатков самообладания. Последней здравой мыслью был вопрос, которой он задал сам себе, даже не надеясь получить ответа: а зачем я собственно притащил ее сюда?

— Я говорил тебе, что ты вкусно пахнешь? — прошептал Йен, приближая свои губы к ее.

— Н..н..нет. — только и смогла произнести ошеломленная подобным вопросом девушка. А губы все приближались. Медленно, мучительно медленно. Ну что же он тянет?... Наконец Йен легко, словно перышком провел языком по ее губам, которые тут же раскрылись в безмолвном призыве о продолжении. Другого приглашения ему и не требовалось. Он жадно прильнул к ее рту, настойчиво проникая все глубже и глубже в желании выпить всю сладость до дна. Но вместо вожделенного чувства насыщения его обуревал еще больший голод. Стоп! Пора остановиться, о чем он думает? Все это слишком неправильно, а она молодая девочка, которая наверное слишком неопытна в таких делах. Собрав всю свою волю в кулак, он попытался отстраниться, но в этот момент нежные ручки робко опустились на его плечи, провели по груди и сомкнулись на шее. Это движение разбило вдребезги только что обретенное самообладание.

Теперь Йен уже не понимал, что делает. Он полностью отдался на волю чувствам. Руки его блуждали по ее телу, сжимая нежную плоть в плохо контролируемой страсти. Какая же она мягкая и податливая. Слишком сильно ее тело отзывалось на его ласки. Как такое возможно? Ведь она такая хрупкая и нежная, а он жесткий воин, закаленный кровью и болью...

Такое Элис чувствовала впервые. Страсть, всепоглощающая, жаркая, голодная... Но и этого вскоре стало мало. До боли захотелось почувствовать каждую клеточку его тела, и любопытные пальчики принялись исследователь сильную шею, мощные плечи, провели по рукам и остановились на твердом животе. С чувством женского триумфа Элис почувствовала, что мышцы под ее руками вздрагивают и сокращаются, а по коже бегут миллионы мурашек удовольствия. Она была уверена в том, что это признак именно удовольствия, потому что через ее тело проходили такие же волны.

Йен внезапно отстранился, отлетев на другой конец комнаты, тяжело дыша. Он сжимал и разжимал кулаки, пытаясь восстановить сбившееся равновесие. Потом, немного успокоившись, он злобно улыбнулся и сказал:

— Помнишь, я говорил тебе о голодных самцах? Вот так они нападают. Пусть это станет для тебя уроком.

Как только до ее воспаленного сознания дошли его слова, глаза так некстати начали наполняться предательскими слезами обиды. Схватив выпавшую из волос заколку, Элис пулей вылетела из комнаты, а в голове продолжали звучать его последние слова: "Пусть это станет для тебя уроком".

Глава 5.

— Слушай внимательно, Элис, и прежде чем отвечать, подумай хорошенько — взгляд Кристофера стал суровым, — ты точно готова на это? Если согласишься, отступать будет поздно. У тебя будет всего семь секунд на преодоление такого расстояния, к тому же войти и выйти будет очень сложно, несмотря на охрану из "Вервульфов". Всякое бывает, сама понимаешь.

Взгляд трех мужчин устремился на Элис. Все ожидали решения. Вот только Йен и Келлан, в отличие от Ван Такера, все же надеялись на благоприятный для них исход — а вдруг девушка откажется?

— Я уже все взвесила и давно объявила о согласии. Решения свои я не меняю.

А вот это Келлан с Йеном знали точно. Малышка всегда была упертой. Будучи ребенком, когда у нее что-то не получалось, она упорно шла к цели, набивая шишки, но не отступая от намеченного пути. Так что, назвав Элис овечкой, Йен был не слишком далек от истины, отнеся ее к данному виду животных.

— Отлично, другого ответа я и не ждал. Теперь тебе надо познакомиться с остальными Вервольфами. Этих двоих, — кивнув в сторону Йена и Келла, — ты, очевидно, знаешь очень хорошо. Могу тебе пообещать, что другие не такие неотесанные грубияны. Пойдем, детка, покажу тебе боевую элиту.

С этими слова Кристофер положил руку Элис себе на локоть, и они вышли из кабинета.

— Что думаешь по этому поводу? — нарушил напряженное молчание Келлан.

— Что Крис слишком ценит ее как бойца, а Элис ни за что не откажется из упрямства. К тому же у нее действительно богатый послужной список. Неплохо бы посмотреть, что она умеет.

С этими словами друзья направились за только что удалившейся парочкой.

— Вот они, наши бравые молодцы. Знакомьтесь, ребята, — повысил голос Кристофер, пытаясь перекричать стоявший в комнате гомон, — это агент 2311— Элис Блек.

Разговоры как по волшебству смолкли, и все глаза устремились на миниатюрную брюнетку рядом с боссом.

— Эта кроха? Агент? Больше на фарфоровую куклу похожа! — раздался первый комментарий после минутного затишья.

— Не суди по обертке, Джаспер, — ответил Кристофер и начал представлять всю компанию, — Это Роллс, замечу, что он самый здравомыслящий из всех тут собравшихся.

Роллс приблизился к Элис и, галантно поклонившись, коснулся ее руки легким поцелуем.

— Вон тот хмурый здоровяк, который так самозабвенно поглощает пончик, Оскар. А это, как ты уже поняла, Джаспер. Будь осторожна, у него мозги не в голове находятся.

Услышав подобное заявление, Джас картинно оскорбился и отобрал пончик у Оскара.

— Так, парни, прошу любить и жаловать.

— Это мы можем, — плотоядно усмехнулся Джаспер.

— Мочь будешь в другом месте, — раздался голос вошедшего Келла, больше похожий на рычание зверя, — это моя сестра.

В комнате вновь повисло молчание. Все ошарашено уставились на Элис. Да что же это такое? Мне надоело быть центром всеобщего внимания! Неужели я выгляжу столь беспомощной и никчемной? Где в мире справедливость?

Спустя пятнадцать минут все головы склонились над панельной доской, где Йен в мельчайших подробностях описывал план действий. Казалось, все было предусмотрено, но все же оставалась возможность срыва из-за какой-то незначительной, неучтенной детали, а ведь с ними будет Элис. Эта мысль не давала мыслить связно.

Отправление должно было состояться через час, поэтому все отправились переодеваться и готовиться к операции. У каждого был свой ритуал, соблюдавшийся годами. Никто не признавал суеверия, как никто и не признавал, что совершает одни и те же действия из года в года, боясь ошибиться в последовательности.

— Все собрались? — Келл заметно нервничал.

— Сам видишь, что нет.

Все ждали только Элис. Йен не представлял, что почувствует, когда увидит эту малышку в полном обмундировании. Но вскоре узнал.

Девушка, которая ровной уверенной походкой шла к ним, никак не могла быть лисичкой Элис. Черный плотный комбинезон плотно облегал крепкое гибкое тело, а обычно бурная грива черных волос была заплетена в тугую косу. Как же она называется? Колосок, кажется. Уверенность в собственных силах сквозила в каждом ее плавном и размеренном движении. Она превратилась из обычной соседской девчонки в профессионала, и Йен почти поверил в то, что все написанное в ее досье на самом деле правда.

— Где твое оружие? — процедил все еще бесившийся Келлан.

— Все, что понадобится, у меня с собой, — холодно отрезала Элис и направилась к машине, которая доставит их на взлетную площадку. Она больше не была его сестрой, теперь она стала напарником. Полноправным членом команды.

На взлетной площадке ждал самолет, который доставил нас до острова, на котором базировалась Дриада. Йен сидел напротив меня и буравил жестким взглядом. Ну что они все взъелись? Разве у меня нет права выбора? Свой я давно сделала, придя в Академию. Они боятся за меня. Ха! Знали бы они все операции, на которых я была, у них бы волосы на головах зашевелились, что их "крошка" "такого" насмотрелась. Я не могла не позлорадствовать по этому поводу, правда, молча и про себя, но удовольствия это не умаляло.

Пришлось прыгать с парашютом далеко от острова, чтоб не сильно светиться. Ненавижу ощущение свободного падения, потому что не могу контролировать ситуацию, пролетая с бешеной скоростью на высоте нескольких километров. Тут от меня ничего не зависит. Вот это действительно страшно. Только щеки развеваются как алые паруса, лишая возможности нормально дышать.

Так, до столкновения с водой остался километр, пора выпускать парашют. Я дернула кольцо, и меня резко рвануло в сторону. Вот это я тоже не люблю. Воздушный поток подхватил мое болтающееся тело и понес в сторону острова. Я пыталась нацепить на лицо маску с миниатюрным кислородным баллоном и одновременно справиться с ветром. Ура, и то, и другое благополучно удалось. Я почти приблизилась к бушующей поверхности соленой воды, отцепила крепления и солдатиком вошла в бурлящую массу. Надо всплыть и посмотреть, все ли тут. Оказавшись наверху, я искала глазами остальных. Так. Джас выплыл почти рядом со мной. Роллс, вон показался Йен. Келлан. Где Оскар? А вот и он. Все.

Йен поднял вверх руку и знаками указал, в каком порядке мы будем плыть. Ну конечно, кто бы сомневался? Мое место в середине под надежной охраной со всех сторон. Мы быстро погрузились в воду и, выстроившись в указанном порядке, поплыли к острову. На левом запястье у каждого была gps-система, лишая возможности потеряться. Благодаря ей мы всегда были на связи.

Кислородные баллоны были рассчитаны на двадцать минут, но уже спустя тринадцать мы были у побережья. До операции остров был тщательно изучен, поэтому мы вышли на берег именно в этом месте — здесь система наблюдения имела брешь. Мы скинули водное снаряжение и утопили его в гроте. Мы начали продвижение вглубь суши, соблюдая все тот же порядок. Все движения были быстрыми и сопровождались гробовым молчанием.

Мы подошли к огромному люку, к электронному ключу которого Роллс приставил какую-то в первый раз увиденную мной штуку, и люк начал открываться. После того, как мы быстро проникли внутрь, Роллс таким же образом закрыл его. Надо потом познакомиться поближе с этой игрушкой.

Помещение с вирусом находилось на глубине двухсот метров, но спускаться на лифте было бы большой ошибкой. Мы двинулись к ремонтной шахте, где была шаткая, но все же лестница. Пока, как и планировалась, мы продвигались бесшумно, минуя сенсорные ловушки, и не были замечены охраной. Я мимолетом бросила взгляд на лицо Йена и отшатнулась от увиденного. Я не могла его даже узнать. Обычная ухмылка сейчас сменилась плотно сжатыми губами, а некогда лучистые глаза пугали своей жестокостью. Я осторожно посмотрела на каждого своего сопровождающего. Они все как один нацепили безразличные суровые маски.

Осторожно спускаясь по узкой лестнице, я задавалась вопросом: неужели я со стороны кажусь такой же?

Йен знаком показал, что пора остановиться. Келл и Джас первыми вылезли из шахты, и полуминутами позже в люке показалась рука Джаса, приглашающего нас выйти за ними.

Вот они, эти первые ворота. Когда они откроются, у меня будет всего семь секунд, чтобы пробежать стопятидесятиметровый коридор, юркнуть в следующий люк и при этом постараться не быть зажатой мощными створками, которые в случае неудачи оставят от моих костей только порошок. Я взглянула на Келла, который в мою сторону даже не смотрел. А вот Йен не отводил взгляда, в котором чувствовалось почти осязаемое напряжение. Я постаралась не смотреть на него, потому что в моих венах начал зарождаться адреналин, а лишние отвлекающие переживания мне сейчас совершенно ни к чему.

— Запомни, с той стороны ворот будет жарко, но ты не должна обращать ни на кого внимания, для этого здесь мы. Твоя задача — добраться до вируса. Как только попадаешь туда, хватаешь колбу, оставляешь бомбу и сразу сообщаешь об этом мне. Как только Роллс начнет открывать ворота, ты уже должна выходить оттуда. Чтоб добраться обратно времени будет ровно столько же. Все поняла? — прошептал он мне на ухо, отчего так не вовремя по телу побежали мурашки. Я уверенно кивнула и стала отходить от ворот.

— Что ты делаешь? — шепнул через коммуникатор Джас.

— Ты думаешь, я нормальную скорость набрать смогу, стартанув сразу от ворот? Мне разбег нужен! — прошипела я в ответ.

Пока Роллс что-то колдовал своей игрушкой, я готовилась к разбегу. Семь секунд. Маловато конечно. Адреналин уже не просто лился по венам, а бушевал, требуя выхода.

— Сейчас, — раздался голос Роллса, и я оттолкнулась левой ногой, перенеся весь вес на правую. Мышцы ног противились столь резкой нагрузке, но уже через мгновение полностью подчинились импульсам, которые я посылала им через нервные окончания. У первых ворот я оказалась, едва они открылись настолько, чтоб я на увеличивающейся скорости смога пролететь в узкую щель.

Йен сказал, что будет жарко? Он соврал! Тут просто горячо!

Со всех сторон посыпалась вооруженная до зубов охрана. Они явно не ожидали столь дерзкого проникновения! Преодолев половину пути, боковым зрением я видела, что охранники методично валятся как подкошенные — это работают мои ребята! — и меня накрыло волной гордости. Я даже успела подумать об этом, надо же!

Ворота на другом конце начали закрываться, а мне еще оставалась треть пути. Я напрягла все силы, заставляя кровь быстрее бежать по венам. Я пыталась дышать глубже и как можно чаще, чтобы восполнить энергию изголодавшихся по кислороду мышц. Мысли ушли, остались только последние секунды словно замедленного времени. Дальше я уже не могла соображать. Ворота почти закрылись, я, не замедляя движения, резко оттолкнулась от пола и последние три метра провела в полете, надеясь попасть в оставшееся узкое отверстие. Мощные створки практически сомкнулись, и я ожидала услышать звук ломающихся собственных костей.

Приземлилась я, вопреки всем тренировкам, плашмя и на живот, больно ударившись об бетонный пол. Где же моя хваленая подготовка?

— Элис? Элис? Что с тобой? — раздалось множество встревоженных голосов из коммуникатора.

— Я внутри. Целиком, — попыталась пошутить я, ощупывая руки и ноги в поисках повреждения. Стараясь не рассмеяться от раздавшегося общего вздоха облегчения, я поднялась и осмотрела помещение. Серый потолок, серые стены, серый пол. В углу находился небольшой столик, где было несколько дискет. В середине комнаты под стеклянным колпаком лежала колба. Очевидно, это я и ищу. Я приблизилась к нему и протянула руку. Жуткая боль пронзила тело, и меня швырнуло об стену.

— Что у тебя там происходит? — прошипел "разговорник".

— То, что мы не предусмотрели.

Я быстро объяснила ситуацию, и на том конце повисло молчание.

— Вы уснули там, боевые столпы? — раздраженно спросила я.

— Элис, ты немедленно уходишь оттуда. Я открываю дверь. Включилась система безопасности. Сейчас электричество наполняет зарядами воздух, ты просто сгоришь.

— Подожди! Вы с ума сошли? Так просто я отсюда не уйду! — возразила я и приблизилась к колпаку. Давай, Элис, соображай, что можно сделать.

— Через пять секунд откроется дверь, и ты выйдешь оттуда, — не терпящим возражений тоном приказал Йен, — ты слышишь меня?

Думай, думай, думай! Резина! Мне нужна резина! Я быстро оглядела себя в поисках резины и к собственному удивлению нашла ее. Резиновые напульсники на запястьях под коммуникатором, которые были призваны приглушать импульсы организма и не мешать передаче радиоволн. Я быстро стянула их с себя и кинула на пол. Потом достала из нагрудного кармашка маленькую бомбочку и незаметно закрепила ее под столом. Эта радиоуправляемая кроха через несколько минут разнесет сердце центра в чертям собачьим.

Из динамика продолжал раздаваться разъяренный голос. Тут я увидела, что ворота начали закрываться, и, поняв, что времени совсем не осталось, я кинулась к колпаку, не забывая о резине. Как только я приблизила руку, меня снова пронзила эта жалящая боль. Но я не могла остановиться, не могла позволить своему слабому телу подчинить разум. Благодаря резиновым "тапочкам", меня уже не отбрасывало от колпака. Рука горела огнем, и с нее на пол начала капать кровь. Наконец я схватила колбу, и рванула к воротам, которые открылись уже полностью. С противоположной стороны коридора на меня смотрело пять пар встревоженных глаз. Но я не могла сейчас рассмотреть выражение на их лицах, потому слишком была занята тем, чтобы выжить.

В ушах шумело от нечеловеческого напряжения, мышцы горели огнем. Почти также, как несколько секунд назад раненая рука. Я заставляла их сокращаться все быстрее и быстрее, мощнее и ритмичнее, но уже понимала, что не успеваю. Боковая дверь открылась, и из нее появилась новая партия охранников. В моих руках была колба с вирусом, способным уничтожить десятки тысяч людей. Одна моя жизнь, чтобы спасти их. Ничтожно малая цена.

Щель в воротах все сокращалась. Я согнула правую руку, напружинив мышцы, и, распрямив ее, точным движением послала колбу прямо в руки Келлану, застывшему в ожидании. И в этот момент точная подсечка свалила меня на пол, лишив возможности видеть ошеломленное лицо брата за закрывающимися воротами.

Глава 6.

Я лежала на полу, уткнувшись носом в холодный кафель, судорожно глотая ртом воздух. Надо было понять ситуацию, в которой я оказалась.

Перед глазами стояло мертвенно-бледное лицо Келлана, хладнокровно оценить обстановку я не могла, потому что в голове пока еще плыло из-за сильного напряжения. Но вдруг яркой вспышкой на меня снизошло "озарение": я лежу на полу, на вражеской территории, ко мне бегут охранники. Причем, явно не для того, чтоб помочь подняться. Скорее уж помочь никогда не вставать. Проснулось чувство самосохранения, и включились годами вырабатываемые инстинкты. Ну наконец-то! А то я уже сама начала сомневаться в собственной состоятельности.

Я резко перевернулась на спину. Как раз вовремя, чтобы сильным ударом в живот откинуть подбежавшего бритоголового охранника. Потом прыжком поднялась на ноги и тут же очень сильно удивилась. Хотя нет. Это не то слово, которое было бы применимо к моим чувствам. Я обалдела! Потому что увидела Йена, раскидывающего в разные стороны дриадовых головорезов. Он же должен быть там, за воротами, с Келланом и остальными!

Боковым зрением я увидела двоих, приближающихся ко мне. Резко присев, подсечкой я свалила первого и добила его ударом в солнечное сплетение. Сильно выпендриваться, чтоб уложить второго, времени уже не было. Поэтому я просто со всей силы ударила ему между ног, отчего двухметровый детина сложился как карточный домик.

— Идем! — рявкнул Йен. — Остальные будут ждать нас на выходе. Третий раз ворота не откроются.

— Предлагаешь выйти через парадный вход? — съязвила я.

— Конечно. Люблю эффектные появления.

Смачно оглушив очухавшегося охранника, я последовала за Йеном, который уже скрылся за дверью, откуда появились головорезы.

— Ты почему не ушел как того требуют правила? — чуть громче чем это было необходимо спросила я. Йен схватил меня за руку и рванул к себе. Глаза горели бешеным огнем, даже страшно стало.

— Правила, говоришь? Основное правило — слушаться приказа командира. А ты его нарушила.

— Но если бы я послушалась тебя, то получается, что мы зря проделали весь этот путь, — робко возразила я. — Разве результат — не главное?

— Не главное, если от этого зависит твоя жизнь.

— А если б зависела не моя, а чья-то другая? — одними губами прошептала я. Ответа я не услышала, как впрочем и не ожидала. Он был слишком очевиден: будь на моем месте другой или другая, приоритетной была бы цель, а не средства. Настроение резко ухнуло вниз. Для Йена я всегда останусь маленькой девочкой с растрепанной косичкой, которую должны защищать братья. А вот он для меня больше не просто друг старшего брата.

По пути Йен через свой коммуникатор сообщил, что мы движемся к другой шахте, которая выведет нас на крышу здания. Оттуда нас должен будет забрать вертолет, если его раньше времени не засекут на подлете.

Поднимались мы молча, а так хотелось, чтоб он сказал хоть что-нибудь, разрядил атмосферу. Я чувствовала себя виноватой, потому что мой спаситель должен был сейчас делать ноги вместе с остальной командой, а не нянчиться со мной. Бросив однажды взгляд на Йена, я оставила свои мечты: лицо было жестким и суровым, глаза холодными и злыми, а губы — сжатыми в тонкую линию. Что ж, выживем, не буду с ним разговаривать.

Вверху показался очередной люк. Коммуникатор Йена запиликал, он резко остановился, и показал мне, что нужно отойти дальше. Через секунду прогремел взрыв, и дверца люка с грохотом приземлилась в метре от нас. Мы устремились через получившийся проход на поверхность. Меня тут же сгребли в охапку и смачно поцеловали прямо в губы. Раздался грозный рык. Это был Йен. Потому что поцеловал Джаспер.

Потом мои щеки покрыли поцелуями Роллс и Оскар. Келлан же стиснул меня в объятиях, не произнося ни слова, так, что кости затрещали. Он схватил мою руку и начал осматривать ее, пытаясь понять, из-за чего течет кровь. Я раздраженно отдернула ее, злясь на Келла за такое родительское ко мне отношение в данной ситуации.

— Где вертолет? — спросил Йен Оскара.

— Будет через три-четыре минуты.

— Келл, Оскар — люк, Джас — крыши, Роллс — твоя задача заставить прилететь этот чертов вертолет побыстрее. Мы и так потеряли много времени.

Поскольку указаний для меня не нашлось, я вместе с Йеном и Джаспером стала осматривать крыши в поисках снайперов. Внезапно рядом с нами начали греметь взрывы, и Джас выстрелил в человека, который показался на противоположной вышке.

Тут же раздались выстрелы со стороны входа на крышу — это наши парни пытались остановить отправленных нам вдогонку пособников "Дриады" — и со стороны все той же крыши. Я тут же прицелилась и "сняла" первого снайпера, за ним вниз полетел и второй. На других я внимания уже не обращала, потому что мой взгляд был прикован к Джасперу. Как в замедленной съемке я видела, что его здорово тряхнуло и отбросило к краю крыши. По воздуху за ним потянулись алые капельки, блестевшие на солнце миллиардами крохотных звездочек. "Стоп, Джас, остановись! Ты стоишь на самом краю!" — хотелось крикнуть мне, но язык не слушался, он словно прилип к небу, и я молча смотрела, как человек, еще с утра бывший для меня незнакомцем, но уже ставший родным, вот-вот должен был сорваться с многометровой высоты.

Адреналин тут же ударил в голову, и время опять замедлилось. Я подбежала к стрелявшему Роллсу и сорвала длинный спасательный трос с его пояса.

— Держи крепко! — успела крикнуть я, и бросила один конец Йену. Другой же обмотала вокруг здоровой руки и кинулась в сторону падающего Джаспера. Я почти успела, но он сорвался, и я поймала рукой воздух.

— Черт! — и прыгнула за ним...

У него слишком большая масса тела, и падает он слишком быстро, а на сколько хватит троса — вопрос на миллион. Пришлось сгруппироваться и стрелой ринуться вниз. Вот он, уже почти рядом. Мне так необходимо было ускориться, а встречной воздушный поток отталкивал назад! Еще чуть! Ну же!

ДА! Я ухватила Джаспера за плечо, но не смогла удержать, и моя уже покалеченная рука начала медленно соскальзывать. Я напрягла все свои силы, и сжала Джаса в районе запястья. Но тут левую руку пронзила жуткая, выворачивающая боль, и нас вместе с отключившимся Джаспером резко дернуло вверх. Я собрала последние остатки своей воли, чтобы не разжать рук от сковавшего их напряжения и разрывающей боли.

Потребовалось несколько секунд прежде, чем из глаз высыпались все искры, и я смогла поднять веки. Надо же, мы пролетели всего метров пятнадцать! А мне показалось, что была вся сотня! И троса хватило.

Кстати, о тросе. А на чем мы держимся? Я медленно подняла голову, потому что боль еще притупляла сознание. Наверху, упираясь в самый край, стоял Йен, крепко держа трос. Даже отсюда, снизу, я видела, как вздулись мускулы на руках от чудовищного напряжения, как бешено бились вздувшиеся вены на шее. Его, наверное, протащило несколько метров прежде, чем он смог остановиться.

— Держись крепко, я поднимаю, — крикнул он чуть напряженным голосом.

Я послушно кивнула, хотя он все равно не увидел бы. Йен начал медленно вытягивать нас, все мои силы были направлены на то, чтоб не отпустить Джаса. Надо будет сказать ему, чтоб сел на диету! Наверху продолжали раздаваться выстрелы, но вот сквозь свист автоматной очереди послышался долгожданный шум пропеллеров.

Оставалось всего пара метров, когда рев вертолета перестал заглушаться шумом выстрелов. Рядом с Йеном показался Келлан. Он бы мог дать фору любому вампиру по бледности!

— Держись, малыш, — прошептал он. Пока Келл втаскивал меня, Йен перехватил руку Джаспера и осторожно втянул его. Оказавшись наверху, я наконец смогла опустить одеревеневшие от нагрузки руки. Ни одна, ни другая меня не слушались. На правой кроме уже засохшей крови повреждений больше не было, а вот левая, судя по всему, пострадала сильно — на запястье расплывался огромный кровоподтек. Видимо, от сильного рывка разорвались сухожилия.

Пока Келл ощупывал меня, выискивая видимые и ощутимые повреждения, Йен занялся Джасом.

— У него двойное ранение. Одно сквозное в плечо, а вот в груди пуля застряла, — сообщил он после беглого осмотра. Оскар с Келлом осторожно подняли Джаса и занесли его в вертолет. Потом туда забрались и остальные. Йен оказался сидящим рядом со мной. Пять минут все провели в молчание, только Роллс пытался освободить Джаса от пропитавшейся кровью военной курки. Внезапно Йен наклонился ко мне и прошептал хриплым дрожащим голосом у самого уха:

— Это были самые страшные минуты моей жизни...

Глава 7.

Через несколько часов мы уже стояли перед Кристофером. Вернее, Йен, Келл, Оскар и Роллс стояли, а вот Джаспер и я лежали.

Кровоточащую руку заштопали, а на другую наложили повязку и вкололи бактерии, которые в энное количество раз ускоряли регенерацию моих собственных клеток. Так что в качестве забинтованной мумии мне придется ходить не так уж и долго.

У Джаса вытащили пулю и залатали раны. Он уже отошел от наркоза, и теперь смотрел на меня глазами преданного щенка.

— Слушай, ты спасла мою жизнь, так что теперь я полностью твой. Используй мою душу и тело как только твои душа и тело пожелают! — улыбался во все свои тридцать два белоснежных зуба мой новоиспеченный раб.

— Сейчас мое тело желает только одного: дать тебе смачного пинка под зад, чтобы ты наконец заткнулся, — пробурчала я, — уже битый час благодаришь.

— Жаль, что твое тело желает только этого! — в голубых глазах резвились бесенята. Внезапно они исчезли, и его глаза стали очень серьезными и посмотрели прямо в мои, — Послушай, Элис, действительно спасибо. Я был не прав, когда вначале посчитал тебя пустоголовой куклой... У тебя теперь есть самый преданный защитник и верный друг, не сомневайся в этом... Конечно, если сама руки марать не захочешь об обидчика, — не удержался он от ехидства.

— Я учту это, — ответила я с улыбкой, но мой взгляд при этом остался серьезным. Я по достоинству оценила слова парня. Ему было очень нелегко признать свою неправоту, тем более в отношении женщины.

— Вот видите, как удачно вы справились. Теперь у нас новая команда, — чуть не лопался от гордости Кристофер. Очевидно, все успехи своих вервульфов он принимал очень близко к своему сердцу размером с ананас.

— И не мечтай! — рявкнул Йен . Весь вечер он буквально прожигал меня глазами. Если б взглядом можно было воспламенять, то потушить меня не смогли бы и десять пожарных расчетов.

— Почему? — очень спокойно, я бы сказала, чересчур спокойно спросил Ван Такер, в упор уставившись на Йена.

— Потому что я так сказал! — прогремел ответ, и Йен в бешенстве вылетел из комнаты, чуть не снеся железную дверь с петель. Келлан все время разговора стоял, не произнося ни звука. Ох, не к добру это.

Домой мы возвращались молча.

Но и там ничего не изменилось.

Ситуация начала меня напрягать. Нервишки не выдержали, и я, как обычно без стука, влетела в комнату к Келлу, который в тот момент методично выбивал дух из боксерской груши. Наверное, он очень злой, раз прибегает к подобным мерам. Я уже было хотела ретироваться, но тут избиение прекратилось, и послышался тихий шепот брата:

— Родители бы тобой гордились, — меня как будто оглушили, что я не могла пошевелиться, — и я тобой горжусь. Никогда не думал, что и ты пойдешь по этому же пути. Но я не сержусь.

— Не сердишься? — брови удивленно взлетели вверх.

— Нет. Я видел, как ты действуешь. В тебе дух бойца, причем командного бойца, не одиночки. Это твое призвание.

— Тогда почему... — не закончила я вопрос.

— Потому что испугался, что потеряю тебя. Знаешь, там, наверху, когда я увидел, как Йен катится с тросом к самому краю, и понял, что это ты висишь на внизу, я лет на двадцать постарел. Потерять и сестру, и лучшего друга сразу — это бы убило меня вместе с вами.

— Я думала, твой лучший друг Йен, а не Джаспер, — недоумевала я.

— А я не про Джаса говорю. Про Йена. -Я нервно сглотнула вставший в горле комок. — Он бы ни за что не отпустил этот проклятый трос. Он бы полетел туда за тобой.

Я не знала, что сказать. Да и нужно ли было? Просто подошла к Келлу и уткнулась носом ему в грудь, как в детстве, вдыхая такой теплый и родной запах.

Я думала о том, что он — моя семья. Что я не правильно делаю, что огорчаю его. Что стало бы со мной, не будь Келла рядом? Представив на секунду, что бы сама чувствовала в подобной ситуации на его месте, я еще теснее прижалась к брату.

Потом мы долго просидели на кухне за чашкой горячего какао, напоминающего нам детство, и проболтали почти до самого утра, вспоминая все наши былые проделки.

Спать я легла, когда было уже светло...

Все вроде было замечательно, но в ушах эхом звучали случайно или нет оброненные Келлом слова: "Он бы ни за что не отпустил этот проклятый трос. Он бы полетел туда за тобой".

Домой я вернулся в крайне взвинченном состоянии. Надо бы выпустить пар. Позвоночник сотрясала крупная дрожь. Ярость искала выхода.

Было сложно признать самому себе, но так как сегодня, я не боялся никогда. Такое чувство как "страх" у меня изъяли очень давно, еще в детстве. А теперь он вернулся. Когда увидел, как эта сумасбродная девчонка прыгает вниз, в грудь как будто ударили гигантским молотком, а волны от удара начали расползаться по всему тела, заполняя легкие, сердце и мозг.

Единственными мыслями были: бежать, схватить, держать, не дать упасть.

Да, я забыл, что это такое. И вот страх снова ожил. Страх перед смертью, но не своей. Страх перед тем, что она может умереть. Девятнадцатилетняя девчонка, у которой в детстве была распущена одна косичка, а нос все время в чем-то испачкан. Наверное, это потому что она очень любопытна! Я поймал себя на мысли, что у меня на лице сияет идиотская улыбка.

Спортзал. А там боксерская груша. Вот что мне сейчас нужно. Хотя, лучше бы почесать кулаки об кого-то из плоти и крови, но силу сейчас точно не рассчитаю. Поэтому я направился прямо в левое крыло дома, где обычно проходили тренировки.

— Куда идешь, милый? — раздался томный голос из-за открывшейся двери. Джессика. Ее мне сейчас меньше всего хотелось видеть.

— Ты же был на задании, — скорее сообщила она, нежели спросила, — я могу помочь тебе снять напряжение.

Мягкое тело прижалось ко мне всеми своими выдающимися формами. А может быть, Джесс мне сейчас и нужна? Я обнял ее одной рукой и прошептал:

— Сними.

Другого поощрения ей и не требовалось. Джессика прильнула ко мне в поцелуе. На ощупь мы добрались до спальни, на ходу снимая друг с друга одежду. Я жадно целовал девушку, пытаясь через плотскую страсть выплеснуть все напряжение, скопившееся за целый день. Джесс отвечала с не меньшей самозабвенностью. Я пытался перестать думать, отдавшись животным инстинктам. Но у разума были другие планы. Перед глазами постоянно всплывало лицо Элис с округлившимися от удивления глазами, когда я сказал ей про самые страшные минуты своей жизни. Сковавший меня в тот момент страх заставил сделать то, о чем теперь жалею.

Не стоило давать девчонке надежду...

Глава 8.

Утром я проснулась в прескверном настроении. Вернее, был уже день, и проснулась я после всего лишь двухчасового сна. Проклятый верзила не выходил у меня из головы уже две недели! Вот что он имел ввиду, когда шептал в мое гиперчувствительное ухо о своих худших минутах там, в вертолете? Нет, ну я конечно могла предполагать, что нравлюсь ему как женщина, что он наконец-то увидел под личиной детской непосредственности чувственную страстную натуру... Что за бред? Это все не про меня. Скорее всего, боялся за младшую сестричку лучшего друга, за которую нес ответственность как командир отряда.

Уставившись в точку на потолке, я постаралась выключить мозг, как учили в академии, и восполнить недостаток сна полной пятнадцатиминутной отключкой сознания...

Бесполезно. Как же бесит это состояние!

Я вылезла из-под пушистого одеяла и направилась в ванную, надеясь смыть с себя остатки дурного времяпрепровождения. Я встала под теплый душ и немного расслабилась. Вода — одно из самых чудесных изобретений Творца! Она поистине живительна, мягкие струи заставляли каменные мышцы сбросить напряжение, а любимый гель для душа наполнил кабинку пряным ванильным ароматом.

Настроение с отметки "критическое" сдвинулось на отметку "терпимо". Надев теплый бесформенный халат и изрядно помятые тапочки, я прошлепала вниз в надежде бросить червячка в голодный желудок, хотя он сейчас требовал гигантскую анаконду — никак не меньше. Надеждам сбыться было не дано.

На моей кухне на моем стуле у моей барной стойки сидела пышногрудая блондинка. Как она попала сюда, и кто ей дал ключ, а самое главное — право здесь находиться, — вот три вопроса, которые бегущей строкой были написаны у меня на лбу.

— Я часто здесь бывала раньше, когда мальчики устраивали вечеринки, — слащавым голоском пропела силиконовая дама. — А теперь все изменилось. А знаешь почему?

— У тебя закончился срок эксплуатации? — буркнула я и потянулась к дверце холодильника, намереваясь найти там что-нибудь съедобное. Хотя бесполезно, теперь несварение мне точно гарантировано.

— Очень остроумно, — натянуто улыбнулась крашеная. — Ты сама знаешь ответ.

— И это как-то должно меня волновать? — я начинала взвинчиваться. Не люблю, когда кто-то диктует свои правила на моей территории. Разбив два яйца и залив их молоком, я начала истерично взбивать смесь, при этом мне позавидовала бы любая маслобойня.

— Куриное яичко хочешь или у тебя другая специализация? — самым невинным взглядом, который только был в моем арсенале, я уставилась на побелевшую, а потом и покрасневшую от злости утреннюю гостью.

— Он мой, не строй иллюзий! — прошипела Джессика и рванула из кухни.

Все, теперь день был безнадежно испорчен. Я поставила жариться омлет, а сама потопала в кладовку за кофе. На пороге кухни появился Келлан. Волосы еще мокрые после душа, щетина на щеках, старые рваные штаны и майка "Старз". Какой все-таки хорошо, что я вернулась домой! На сердце заметно потеплело.

— Фу, Элис, с каких это пор ты по утрам пользуешься такими сладкими духами? — наморщившись, спросил Келл и сунул нос в сковороду.

— А это не мои. Тут была ваша с Йеном подружка. Интересно, а вы ее по очереди используете или страдаете особыми формами извращения? — я буквально плевалась ядом, пока засыпала зерна в кофеварку.

— Что на тебя нашло? — искренне недоумевал брат, — зачем она приходила?

— Вот, проведать решила. Переживала, как я тут устроилась, не надо ли чего, — я зло сверлила глазами Келла. Прошло полминуты, прежде чем до него дошел смысл сказанного, и кухню заполнил грохочущий смех. Я не могла понять, что происходит, и смотрела на брата как на умалишенного.

— Она... просто... — сквозь слезы пытался сказать Келл, — Короче, она давно за Йеном охотится... ох, не могу,.. а тут появилась ты и застукала ее практически в засаде. Вот она и бесится теперь. Не обращай внимания, лисичка.

— Я в омлет пурген насыпала, — последняя порция яда полетела в Келла. С этими словами я развернулась и вышла из кухни. Как же меня сегодня все раздражало! Мне надо было расслабиться и пообщаться с человеком, которого мне иногда хотелось придушить, но чаще хотелось просто быть с ним рядом. Я набрала телефонный номер.

— Казанова слушает, — раздался в трубке голос опытного искусителя.

— Привет, Джас. У тебя есть какие-нибудь планы на сейчас?

— Кроме планов увидеть тебя голой? — ехидно поинтересовался все тот же голос. За время, прошедшее с того дня, мы с Джасом стали настоящими друзьями. С ним было легко и спокойно. Он никогда не требовал соблюдения каких-либо условностей, а жил настоящим днем и совершал сумасбродные поступки, так разнообразящие жизнь. Я уже привыкла к его пошлым шуточкам, и совсем на них не обижалась. Даже наоборот, к тому же благодаря им оттачивала свое мастерство в науке ехидства.

— Это не планы, милый, это всего лишь мечты, которым не суждено сбыться! — ну вот, минута разговора с отъявленным ловеласом, и ко мне вернулся боевой дух, — Требуется срочная реанимация. Ты как?

— Ты же знаешь, только свистни! Какое злачное местечко желает посетить юная леди?

— Все равно какое, — мой голос потерял всякое выражение. Наверное, Джас уловил это, поэтому тут же ответил:

— Заеду за тобой через два часа, — и отключился.

Я побрела в свою комнату. Собралась я быстро, порылась в не разложенном чемодане с книгами, вытащила "Гордость и предубеждение", мою самую любимую, несмотря на чрезмерность романтики, и плюхнулась на диван в ожидании Джаса. В комнату осторожно поскреблись, и, не дождавшись ответа, в дверь просунулась голова Келла.

— Буря миновала?

— Первая волна, — улыбнулась я и отложила книгу в сторону. Келл воспринял это как приглашение и уселся рядом со мной.

— Куда-то идешь?

— Да, встречусь с Джасом. Сходим куда-нибудь, — брат не противился моей с ним дружбе, но и восторгом не пылал. Он просто знал, что с ним я в полной безопасности, и каким бы экстримом не занимался он сам, меня в ту область он не пустит. К тому же Келлан не мог понять, каким образом Джаспер, не пропускающий ни одной юбки, смог дружить с особью женского пола, не пытаясь затащить ее в постель. Никто из окружающих не мог объяснить данный феномен, лишь мы с Джасом знали ответ: нам просто было хорошо вместе, мы понимали друг друга с полуслова. Он стал для меня чем-то вроде подружки, которой у меня никогда не было, а я стала для него практически младшей сестрой, о которой он всегда мечтал.

За окном раздался громкий гудок, и я, схватив сумочку, вылетела на улицу.

Там меня уже ждал Джаспер на черном ламборджини. На черном ламборджини?

— Откуда у тебя эта малютка? — спросила я, благоговейно проводя рукой по капоту.

— Нравится? Купил вчера, — разве что не лопаясь от гордости ответил друг, — кстати, она напоминает мне тебя.

— Меня? — от колоссальной степени удивления мои брови почти коснулись линии волос.

— Ну да! Сама присмотрись. Черные блестящие волосы. Маленькая фигурка, которая скрывает в себе страшную мощь, — как самому недалекому человеку втолковывал мне Джас. — а самое главное — это характер. Вы обе — дикие кошки, всегда готовые к прыжку и показывающие коготки при малейшем раздражении. В общем, хотя бы катаясь на машине, я могу представить, что катаюсь на тебе! — как степной конь заржал Джаспер. В то время, как у меня открылся рот, и челюсть буквально упала на грудь. Никак не ожидала, что меня можно сравнить с кошкой. Вернее, никогда не задумывалась над этим. А может быть, он прав? И поэтому я выбрала именно этот путь — не люблю, когда мне указывают, люблю гулять сама по себе?

— Детка, ротик закрой, а то комарики залетят, — все еще улыбаясь Джас открыл мне дверцу.

— Куда едем? Какие предпочтения? — спросил он, грациозно усаживаясь рядом со мной.

— Есть хочу, — буркнула я.

— Бедняжка, не кормит братец тебя совсем. Надо объявить ему строгий выговор за то, что он морит тебя голодом.

— У нас утром была блондинистая силиконовая мымра, — будничным тоном сообщила я своему другу.

— Которая из них? — ухмыльнулся он. Улыбка никогда с его лица не сходит что ли?

— ДЖАС!

— Да понял-понял, Джессика. А что ей было надо?

— Вот я надеялась, что ты мне скажешь, — и я выжидающе посмотрела на Джаспера.

— Ну она у нас хищница известная, наверное, вышла на охоту.

— Скорее, на тропу войны, — насупилась я и уставилась в окно. Рядом послышалось мерзкой хихиканье, после чего желание стереть с лица Джаса ухмылку стало почти осязаемым. Его спас мой мобильник. Номер не определен, ох, как же вы не вовремя!

— Слушаю, — ответила я чуть напрягшимся голосом.

— Ты все сделала?

— Нет.

— Сроки не терпят.

— Подождут, это не так просто, — и на том конце отключились. Ну вот, опять настроение ниже "критической" отметки. Джаспер серьезным (ну наконец-то!) взглядом буравил дырочки в моих глазах.

— Все нормально?

— Да.

— Кто это был?

— Старый знакомый из прошлого.

Ответ Джасперу явно не понравился, так что мне еще предстоит допрос с пристрастиями, но не сейчас. Хоть за это спасибо. Джас мог чувствовать мое настроение, и интуиция подсказывала ему, что в данный момент не самое подходящее время, чтоб копаться в моем грязном белье. А я тем временем думала, что мне мягко напомнили о моих обязательствах. Пока мягко.

Глава 9.

До нашего с Джасом любимого кафе мы ехали молча, за что я была ему безмерно благодарна. Чуткий он все-таки, этот белобрысый ловелас! В кафе как всегда было много народа, потому что это местечко было общедоступным благодаря своим ценам. Нашли мы его совершенно случайно, и, попав однажды, стали постоянными клиентами. Мы заходили сюда, чтоб побыть в уютной атмосфере девяностых. Маленькие кабинки, обшитые мягким полинявшим бархатом, располагались вдоль стен и были отделены друг от друга высокими перегородками, что создавало иллюзию уединенности. В центре располагался танцпол, где под звуки старой музыки крутились пары. Музыка здесь была просто потрясающая! Она лилась из старого автомата, куда можно было опустить монетку и заказать самую любимую мелодию. А потом выйти на площадку с кружащимися парами и полностью отдаться танцу с приятным партнером. Как же мы с Джасом любили это место!

А самое главное здесь — это люди. Добрыми улыбчивыми глазами обладал каждый посетитель и работник. Наверное, хмурые личности просто не выживали в столь явной атмосфере благодушия. Здесь тебя всегда встречали как самого доброго и старого друга.

К тому же здесь очень вкусно кормили! Что не маловажно, потому что мы с Джасом страшные чревоугодники.

Ну как такое место можно было променять на изысканный дорогой ресторан, где по общепринятым правилам приходилось строить чопорную мину и каждую минуту выражать недовольство по поводу слишком малого количества трюфелей в супе или количества оливок у вас в салате: "Я же просила 75 граммов оливок, а я чувствую, что тут больше!"

— Привет, ребята! Ваш столик только что освободился, проходите, сейчас Гейл к вам подойдет, — встретил нас вечно улыбающийся усатый хозяин заведения под названием "Old school". Вот уж воистину старая школа!

— Спасибо, Джо, — поблагодарили мы и двинулись в самый угол, где было наше любимое местечко, скрытое от любопытных глаз большим горшком с драценой. Мы прятались за высоким пушистым деревом, зато весь зал был у нас как на ладони.

— Привет! Вам как обычно? — подлетела к нам круглолицая девушка.

— Да, Гейл, не будем сегодня привередничать.

— Да вы никогда не привередничаете, — ответила официантка с улыбкой, от чего на ее пухлых щечках появились милые ямочки.

— Милая, твоя улыбка сводит меня с ума! Выходи за меня замуж! — как всегда завел свою шарманку Джаспер, вот только девушка не была простушкой и привыкла отражать нападки ловеласов.

— Да ты уже сошел, раз просишь меня о подобном. Ты разве не видел моего папу? — подмигнула Гейл, мы невольно посмотрели на Джо и, переглянувшись, весело рассмеялись.

— Тебе он так сильно нравится? — неожиданно спросил меня Джас.

— Конечно, Джо очень хороший, но... — не совсем поняв смысл заданного вопроса сказала я.

— Да я не про Джо, Элис.

Я замолчала, сраженная его словами. Неужели все так явно? Вроде бы никто не замечал за мной какой-нибудь "особенной" хандры.

— Элис, девочка моя, неужели все так плохо? — прошептал Джас.

Я не знала, что ответить, а просто стала рассматривать посетителей. Но зная своего друга, догадывалась, что просто так он не отстанет.

— Ну?

— Что ну? — буркнула я.

— Ты влюбилась что ли? — взвыл Джаспер. — Ну где твое благоразумие?

— Что, неужели все так плохо? — я бросила ему в лицо его же собственные слова.

— Ну... э.. вообще-то не знаю. Я Йена за все это время всего пару раз видел, да и то мельком. Он злой как черт, к нему сейчас все подходить боятся.

— Почему? Что-то случилось? — встревожилась я.

— Тайна, покрытая мраком.

На этом разговор на данную тему по молчаливому согласию обеих сторон был закрыт. Вскоре Гейл принесла нам огромные, хорошо прожаренные стейки. Мясо с изрядной долей острых специй — наша общая слабость, противиться которой мы не могли.

Посидев некоторое время в "Олд скуле", мы вышли на улицу. Оказалось, что уже успело потемнеть, и время перевалило за полночь. Покатавшись на машине по ночным улицам, Джас предложил показать мне ночной клуб, куда они с вервульфами часто заглядывают на досуге. Планов у меня никаких не было, а домой сейчас совершенно не хотелось, поэтому я согласилась.

Мы подъехали к какому-то мрачноватому на вид зданию, из которого слышался грохот музыки. Хорошей музыки, надо сказать! После дискотеки девяностых требовался мощный заряд энергетика, а из-за двери клуба слышалось как раз то, что было нужно. Оставив машину на парковке, мы направились внутрь. Но не через общественный вход, а куда-то влево. Джас громко постучал по стене, и неожиданно прямо передо мной открылась дверь. Как странно, я даже ее не заметила. Где я витаю?

Оттуда вышел бритый охранник (почему все охранники на лысо стригут свою маковку, страшнее что ли кажутся?) и, кивнув Джасу, отошел в строну, пропуская нас. Внутри был темный коридор, по которому мы вышли в основной зал. Ух ты!

Какая толпа народа! Как качественно все оформлено! И какая все-таки обалденная музыка! Тело само собой начало отзываться на ее ритм, и моя пятая точка опоры чуть пониже спины начала совершать вращательные движения. Я приплясывая шла за Джасом. Неожиданно он резко остановился и наклонился ко мне:

— Давай лучше пойдем в другое место, мне что-то перехотелось сегодня тут гулять.

Просто так Джаспер бы не ушел, и я начала подозревать подвох. Не люблю, когда со мной нянчатся. Чтобы разобраться, что же так не понравилось моему верному Санчо Пансе, я устремила взгляд туда, куда только что направлялся Джас.

И увидела то, что совсем не хотелось бы видеть. Да, Джаспер все-таки очень тактичный человек!

Все время со дня того памятного задания люди обходили меня стороной. Я бы бешеный и совершенно неуправляемый. Мне не нужно было нормальное человеческое общение, мне требовались эмоции. Сильные. Страстные. Подчиняющие. Природу подобных требований я объяснить не мог.

Видеть Джессику сил просто не было, а она постоянно крутилась рядом. Очевидно, после той ночи она чего-то себе напридумывала. Мне плевать, что. Главное, чтоб это меня не касалось, а то от ее назойливого внимания уже тошнило.

Друзей я забросил, потому что они стали бы терроризировать мой мозг и спрашивать о причинах моей "бабской" хандры. А на эти вопросы ответить я им не мог по одной простой причине: я не знал, что сказать, потому что сам не мог разобраться, что происходит.

Сегодня вечером я намеревался пойти в спортзал и вышибить дух из очередной груши, но в мою комнату ворвался Келл и безапелляционным тоном заявил, что мы идем развлекаться и снимать напряжение. Идея не показалась мне такой уж отвратительной, поэтому сейчас я сидел на vip-диване в нашем любимом клубе и наслаждался обществом двух длинноногих созданий, уютно утроившихся по бокам от меня. Имен их я не знал. Да они были и не нужны. Не всегда надо знать имена тех, с кем спишь.

Пустышки что-то ворковали мне на ухо, интимно поглаживая по шее. Я полностью расслабился и отдался приятным ощущениям, но тут поднял взгляд и встретился с зеленым глубоким, который все это время старался не вспоминать. Я ошарашено хлопал глазами, стараясь прогнать видение, которое в данный момент направлялось ко мне. Джас! Конечно, кто же еще мог притащить ее сюда! Голову потом оторву!

Элис подошла к нашему столу, за которым помимо меня и двух девушек еще сидел Оскар. За ее спиной мрачнее черной тучи возвышался Джаспер.

— О, Элис, привет! Как рад тебя видеть, но никак не ожидал! — тут же подскочил Оскар и сжал в объятиях маленькую фигурку.

— Взаимно, Оскар, — ответила Элис, буравя меня взглядом. Правила приличия требовали от меня каких-то слов, поэтому я вынужден был выдавить из себя:

— Привет, малютка! Как жизнь?

— Просто супер, — зло выпалила она и вперила в меня свой яростный взгляд. Могу поспорить, что от злости у нее сейчас волосы шевелятся! Я автоматически обнял сидевшую рядом брюнетку, и это движение не осталось незамеченным. Сверкая зелеными глазами, Элис отлетела от нашего столика и направилась в сторону бара.

— Ты зачем привез ее сюда? — медленно, проговаривая каждое слово, я спросил Джаспера.

— Чтоб отдохнуть! Или только ты имеешь на это право? — бросил он мне в лицо. Кажется, он вот-вот взорвется. Отчего парень так злится? Это на него не похоже. — Когда я приведу сюда Элис, этих шлюх здесь быть не должно.

— Ты что, совсем сдурел? Немного времени прошло с тех пор, как ты сам пользовался их услугами, — теперь уже закипать начал я. — Давно ли лагерь поменял?

— Йен, неужели ты ничего не понимаешь? — уже спокойнее спросил Джаспер и устремился в дергающуюся толпу.

Я действительно ничего не понимал.

Но потенциальных подружек на ночь мягко попросил удалиться.

Спустя десять минут к столику подлетел Джаспер.

— Я нигде не могу найти Элис, — на лице парня читалась тревога.

Я сорвался с места. Эта сумасбродная девчонка может натворить таких дел, особенно, когда она в бешенстве. А сейчас она не просто в бешенстве, а в холодной слепой ярости! И от чего?

До меня медленно начало доходить понимание... Она взбесилась, когда увидела, что я обнимаю двух девушек. Передо мной всплыл четкий образ Элис и ее полные боли глаза, только спустя мгновение эта боль сменилась яростью.

Вот что имел ввиду Джаспер.

Вот что скрывала Элис.

Так хотелось, чтоб мои догадки оказались правдой. Очень хотелось.

Но я слишком боялся ответственности, которую придется взять на себя, окажись это правдой.

Мы с Джаспером разделились и нырнули в толпу в надежде увидеть знакомую фигурку.

И я ее увидел.

Она танцевала с каким-то высоким типом, который самозабвенно лапал ее спину и в своих ласках спускался все ниже. Она не просто танцевала, а буквально прилипла к нему, чему грязный тип был безмерно рад и всячески поощрял ее желание, прижимая Элис к своему похотливому телу. МОЮ Элис!

Глаза застлало кровавой пеленой.

Глава 10.

Когда я увидела, как Йен сидит, развалившись на диване, и к нему прилипли две этих шлюхи, захотелось закричать, потом вцепиться в волосы этих брюнеток и хорошенько протащить их по всему залу. Вот прям так. За волосы. Чисто по-бабски. Ну а когда весь силикон из их грудей выльется, а пряди из наращенных волос окажутся у меня в руках, я бы приступила к самому главному — к Йену.

Расцарапала бы ему все лицо, призывая на помощь врожденные собственнические инстинкты животных. Вот где я бы оторвалась! Интересно, что написано у меня на лице, пока в голове блуждают подобные мысли?

Тут ко мне подлетел Оскар и обнял меня. Надо же, я его сразу и не заметила, потому что мой взгляд не отрывался от руки Йена, которая нежно поглаживала плечо силиконовой кукле. Нежно.

— Привет, малютка! Как жизнь? — прервал он мои мысли.

— Просто супер, — выпалила я и умчалась подальше от этого проклятого столика. Туда, где смогу расслабиться. Куда? К бару, конечно!

— Чем могу угостить очаровательную леди? — тут же подлетел ко мне какой-то высокий парень лет двадцати пяти. Он высок, конечно, но до Йена все-таки не дотягивает. Да и вообще, кто до него дотянет? В Йене, наверное, больше двух метров роста! Мужчина оказался в принципе весьма и весьма симпатичным, хотя мне сейчас и орангутанг показался бы эталоном мужской красоты — от злости я просто не могла различать лиц.

Вот как раз тот, кто мне нужен, чтоб забыться.

— Что-нибудь убойное, — улыбнувшись ответила я.

— Бармен, "Ураган" девушке, — тот как-то странно улыбнулся и потянулся к бутылке синего цвета.

"А не получится ли назло себе?" — последняя разумная мысль промелькнула у меня в голове, и я опрокинула до краев налитый стакан в себя. Тут же горло обожгло кипящей лавой, и я закашлялась. Сама просила покрепче. Сознание сразу начало медленно уплывать из-под контроля, а спустя несколько секунд и вовсе отключилось. Происходящее дальше помню с трудом.

Парень схватил меня за руку и потащил на танцпол, где тут же по-хозяйски обнял за спину и начал спускаться руками все ниже и ниже. Это начинало нравиться все меньшеи меньше.

Неожиданно меня отбросило в сторону, и между мной и моим ухажером появился Йен. Он схватил парня за горло и приподнял так, что их глаза стали теперь на одном уровне.

— Сейчас ты уйдешь, чтоб я тебя больше не видел. Ты меня понял? — прошипел Йен, сдавливая руку на его горле.

— Дд..д..да — хрипел в ответ обезумевший от страха и неожиданности парень. Йен разжал руку, и тот свалился на пол, хватая ртом воздух. Ко мне резко вернулись ясные мысли, а хмель как рукой сняло. Йен подлетел ко мне, схватил за руку и куда-то потащил. Я сопротивлялась на сколько хватало сил. Совершенно точно помню, что оставила глубокие борозды от ногтей на его руке, после чего Йен разозлился, перекинул меня через плечо и как мешок, полный чего-нибудь, выволок на улицу через коридор, по которому мы с Джасом попали внутрь.

На улице он поставил меня на землю, а вернее почти бросил, прижал к стене и вперился в меня взглядом холодных серых глаз.

Порвать! Порвать на мелкие куски ее и того урода, который лапал ее! Скольких усилий стоило побороть себя и разжать руку!

— Что ты вытворяла там? — шипел я ей на ухо, — Что на тебя нашло?

— Ты о чем? — смотрели на меня почти невинные широко распахнутые глаза. Ей еще наглости спрашивать хватает?

— Разврат решила устроить? С незнакомым человеком? Если так приключений хочется, обратилась бы ко мне, — бил я по открытым ранам. Знал, что больно, но остановиться не мог.

— Ты мне уже однажды урок преподал, не впечатлило, — прошептала Элис, отвернувшись от меня.

В эту секунду я себя почти ненавидел. За несдержанность, за боль, которую причинил ей. Ненавидел и ее за то, что она вернулась сюда спустя столько лет и выбила мою жизнь из нормальной колеи.

— Элис, зачем ты вытворяешь такое? Ты же другая, я знаю, — уже спокойно продолжал наступать я.

— Что я такое вытворяла, интересно? Просто танцевала? За это теперь наказывают? — ее голос почти сорвался на крик. Как изначально ни старалась она казаться безразличной, внутри у нее разыгрывалась буря, которая вот-вот собиралась прорваться сквозь хрупкую перегородку. Я не знал, что ответить. Сказать, что танцевать ТАК нельзя, потому что меня это бесит? Потому что я хочу оказаться на месте того подонка?

Неожиданно у нее затрещал мобильник, и она тут же выхватила трубку из кармана, не посмотрев на определитель.

— Слушаю, — абсолютно ровным голосом ответила она, как будто только что тут не разыгрывалась драма. Пришлось напрячь слух, чтоб услышать шипящий голос в трубке.

— Ты не справляешься, завтра к тебе вылетает следящий.

— Он только помешает, ты сам это знаешь.

— Решение принято. Он сообщит тебе все условия.

Разговор был закончен. Лицо Элис превратилось в ледяную маску без единой эмоции. Она откинула мою руку и ушла через еще открытую дверь в клуб. Я стоял весьма и весьма озадаченный. Этот таинственный разговор прочно укоренился в мозгу, и там зажглась лампочка тревоги.

Спустя некоторое время показались Элис с Джаспером, они пошли в сторону парковки. Элис — не глядя на меня, а Джаспер — окатив с ног до головы презрительностью.

Вот так дела.

Но думать о предательстве друга или безразличии Элис я сейчас не мог: проклятый разговор не выходил из головы.

Утро.

Сегодня прибудет следящий. Интересно, кого пришлют наблюдать за мной? Я достаточно сильный агент, так что присылать тоже придется сильного. Таких не так уж и много, так что можно по памяти перебрать всех. Нет. Хватит гадать на кофейной гуще, скоро все узнаю воочию.

Приняв душ, я оделась и спустилась вниз. Келл уже хозяйничал на кухне, нацепив на себя фартук в трогательный синий цветочек. Его очень редко посещало подобное вдохновение, и обычно получившиеся в таких случаях блюда были почти несъедобными. Но я стоически прожевывала все до последней капли, чтоб не обидеть своего не в меру чувствительного к собственным неудачам брата.

— Слышал, ты вчера заходила в "Красную зону"? — полуспросил-полусообщил он, не отрываясь от толстенного кулинарного толмута.

— Заходила, — каменным голосом пресекла я дальнейшие расспросы и уселась за стол в ожидании завтрака. Мне подали тарелку с какими-то бесформенными подгорелыми кусками.

— Вот, блинчики сделал, как ты любишь! — сообщил мне Келл, безумно довольный собой. Аромат от них исходил, мягко говоря, сильный. Вот только пахло не блинчиками, а подгорелым сливочным маслом. Ненавижу его! Оно такое жирное и так жутко воняет! Но я вымученно улыбнулась и отправила в рот первую порцию.

На глаза тут же навернулись слезы, но я старалась проморгать их и быстрее прожевать жуткий, как его обозвал Келл, блинчик. С трудом проглотив вставший в горле комом кусок, я посмотрела на Келла.

— Я знал, что тебе понравится! — с гордостью в голосе отрапортовал брат. Каким же все-таки тупоголовым бывает Келл периодически!

— Ты не сваришь мне кофе? — Я попыталась улыбнуться, от чего меня чуть не стошнило.

— Уже! — ой как я в тот момент расстроилась!

— Мне хочется свежего. Ну пожалуйста! — хлопай глазами, Элис, это всегда помогало.

— Ну ладно, все, что хочет моя маленькая лисичка, — ответил Келл и вышел в кладовку. Я пулей вскочила со стула, схватила тарелку и вытряхнула ее содержимое в мусорный бачок, прикрыв сверху для надежности салфетками. Только я успела вернуться на свое место, как на кухню вошел Келлан.

— Ты уже все съела?

— Ага, так вкусно было. Я так соскучилась по твоей стряпне! — так убедительно соврала я, что земная твердь подо мной даже не разверзлась.

Довольная улыбка озарила лицо брата, и он начал готовить кофе. Мы немного посидели за чашкой крепкого утреннего напитка и разошлись каждый по своим делам.

Келл сказал, что им "нужно поднатаскать молодняк", мне же надо было готовиться к встрече со следящим. Я поднялась в свою комнату, переоделась и вышла в гараж. За все время я даже не удосужилась купить себе машину, поэтому рассекала сейчас на келлановском спорткаре. Неважно, куда я направлюсь, все равно следящий найдет меня в любой точке.

Бесцельно прослонявшись по городу два часа, я решила поехать в дом Лайонов, чтоб навестить Мамми.

Оставив машину на подъездной аллее, я вошла в дом и направилась прямо на кухне, где царствовала некоронованная королева самых изумительных блюд, которые я когда-либо пробовала. Войдя в святая святых, я увидела мою любимую старую толстушку, отчитывающую молодого поваренка.

— Ты сколько туда корицы вбухал? На весь дом несет! — причитала она, размахивая половником перед лицом несчастного.

— Так вкусно пахнет. Обожаю корицу! — поспешила я на помощь пареньку. Тот благодарно улыбнулся в ответ, и, пока Мамми повернулась ко мне, прошмыгнул мимо нее в направлении выхода.

— Деточка моя! Как я рада тебя видеть! А знаешь, ведь я на тебя обиделась! За все время, что ты здесь, всего один раз пришла навестить больную старушку! — теперь уже отчитывали меня.

— Прости, Мамми. Дела были. Я тоже по тебе очень соскучилась, — и чмокнула вмиг позабывшую про все обиды женщину в щеку. Потом я сунула нос во все кастрюли, уж очень кушать хотелось после келлановских блинчиков, за что получила по рукам. Причем довольно сильно получила!

Мамми отрезала огромный кусок свежего яблочного пирога, и я, сев за стол, с удовольствием стала уписывать его за обе щеки.

Поболтав с Мамми, я покинула кухню. Выйдя в основной зал, я остановилась, потому что навстречу мне шел Йен.

— Привет, — дружелюбно улыбнулся он мне. Дружелюбно? В чем подвох?

— Привет, — ответила я. Пыталась тоже быть милой, но уж не знаю, как получилось.

-Не ожидал тебя здесь увидеть, — продолжал он, подходя ко мне вплотную. Чтоб видеть его глаза, мне пришлось сильно задрать голову. Я уже собиралась было ответить, как в проеме появилась широкоплечая мужская фигура.

— Элис Блек, ты неуловима, целый день потратил на твои поиски, — пропела фигура хрипловатым голосом.

— Кто он? — прошептал на ухо Йен, но без ставшей уже обычной злобы, а скорее озадаченно.

— Мой ночной кошмар, — так же тихо ответила я и двинулась навстречу мужчине.

— Здравствуй, Кайл.

Глава 11.

Кайл МакКинли. Чем же я подорвала отношение Академии к себе, что они прислали именно его?

Он действительно обещал стать моим не только ночным, но и дневным кошмаром. Следящий. Один из самых сильных. Плюс ко всему прочему, мой старый враг со времен Академии.

Он на четыре года меня старше, и уже на втором курсе его способности ищейки поражали. С основного потока его перевели на специализацию следящих. Их никто не любил, просто потому что все их боялись. Это были люди, обладающие уникальными способностями к поиску, они могли найти человека в любой точке Земного шара без каких либо датчиков слежения, а только благодаря острому нюху и сильной интуиции. Спрятаться от них в случае неудачного выполнения задания было просто невозможно.

Поэтому из Академии не уходили. Никогда.

И теперь Она прислала ко мне в качестве следящего МакКинли. Мы оба недолюбливали друг друга из-за одного неприятного инцидента, случившегося на пятом году моего обучения. История самая обычная.

МакКинли благодаря своей неординарной внешности и действительно колоссальному таланту пользовался популярностью у девушек, но не у меня. Однажды я самым дерзким способом, на который только была способна, отшила нагловатого парня на одной из вечеринок, и в этот же вечер стала его врагом номер один. С тех пор нападки не прекращались никогда, был бы только малейший повод.

Вели мы себя, надо заметить, как самые обычные дети, и, сдается мне, эту стадию еще не переросли.

— И ты не болей, Элис, — ответил Кайл, при этом правый уголок его губ как всегда был приподнят в презрительной усмешке. Он почти подошел ко мне вплотную, но тут рядом вырос Йен и отодвинул меня себе за спину.

— Я жду объяснений, кто ты и как попал в мой дом, — тоном, не терпящим возражений, начал Йен, не мигая уставившись на Кайла.

— Я? Действительно интересно, кто я. Элис, не поможешь мне освежить память? — Он специально задал этот вопрос, потому что знал, что я не могу ответить на него честно, а любой другой ответ подорвет доверие ко мне со стороны Йена, потому что будет казаться притянутым за уши. Нам запрещалось говорить кому бы то ни было о своих заданиях под страхом смертной казни. В буквальном смысле.

— Старый знакомый, — прошипела я сквозь зубы.

— Надолго сюда? — тем же голосом спросил Йен, все еще не пропуская меня вперед и сохраняя дистанцию с Кайлом. За себя он не боится, ему Кайл раз плюнуть, а вот за меня переживает, потому что не успел оценить возможностей стоящего перед ним человека. А уж я прекрасно знаю, как Йен не любит неизвестность.

— Ммм... интересный вопрос... Элис, я сюда надолго? — та же гадкая ухмылка.

— Надеюсь, нет, — я уже не скрывала своей враждебности.

— Ну что ж, я думаю мы с тобой еще пообщаемся... без посторонних. А пока пойду ознакомлюсь со столь чудесным городком, — с этими словами МакКинли развернулся и покинул дом.

Я боялась даже посмотреть на Йена, но сделать это все же пришлось. В его глазах читалось множество незаданных вслух вопросов. Произнеси он их, я бы с диким криком умчалась отсюда, боясь ляпнуть правду и обречь самых дорогих и близких мне людей на страдания.

Но он молчал.

Лишь спустя пару минут напряженной тишины он произнес?

— Значит, вот в какой Академии ты училась, — он развернулся и ушел, оставив меня в состоянии, близком к истерике. Как? Откуда он знает? И что он знает? Что будет теперь?

Я медленно осела на стоявшее рядом кресло. Теперь уже у меня была куча вопросов, на которые я хотела получить ответ. А ответить мог только Йен. Поняв, что сидеть тут и ждать бессмысленно, я вскочила и помчалась в ту сторону, куда только что ушел он.

Догнала его я уже на улице, когда он садился в машину, и, недолго думая, запрыгнула на переднее сидение.

— Выйди, — бесчувственным голосом велел он, но я и не думала слушаться.

— Сначала ты ответишь на мои вопросы, — возразила я и упрямо сцепила руки на груди.

— Ах, это Я отвечу на ТВОИ вопросы, — приторно сладким голоском пропел он и рванул машину с места. Причем так, что меня буквально впечатало в спинку. Его руки с такой силой сжимали руль, что побелели костяшки пальцев. Я начинала переживать за сохранность такой роскошной машины!

— Откуда ты знаешь про Академию? — прямо спросила я.

— Ты сама сказала, — тот же приторный тон.

— Нет, откуда ты знаешь ПРАВДУ про Академию?

Вот тут спокойствие покинуло его, и плотина ярости прорвалась. Ой, только руль не вырви! Машинка-то хорошая!

— Я? Откуда я знаю? Как ты вообще туда попала? Ничего не понимаю! Как ты столько времени могла скрывать? И почему за тобой отправили следящего? Что ты натворила?

Я вжалась в сидение, боясь даже дышать, не то, что шелохнуться. Машина резко затормозила у обочины, и, протянувшись через меня, Йен рывком открыл дверцу.

— Выметайся! — рычал он, — А то я тебе сейчас голову оторву!

Да, самоконтроль его сейчас очень подвел. Наверное, лучше послушаться, вдруг и правда выполнит угрозу, а это пострашнее любой Академии вместе с армией следящих. Следуя инстинкту самосохранения, я вылетела из машины и со всего размаха захлопнула дверь.

Ну хоть в чем-то отомстила хаму! Машина резко рванула от обочины, оставив меня задыхаться удушливыми выхлопами мощного мотора. Я прокричала ему вслед парочку неписанных фраз и послала туда, где ему и было место в данный момент.

На меня смотрели десятки удивленных глаз. Конечно, придете домой и расскажите, как какой-то мужик на роскошном автомобиле выбросил свою подружку на середине дороги. Развлекайтесь, люди, я сегодня клоун! Сейчас баночку для мелочи по рядам пущу.

Еще несколько нецензурных слов и я удовлетворенная покинула место своего позора. Осмотревшись, я поняла, что нахожусь где-то в восточной части города, до дома Лайонов минут двадцать пути (это если ехать с нормальной скоростью, а не так, как этот псих добирался сюда), а до нашего — минут сорок. Ну что ж, прогуляюсь пока. К тому же надо встретиться со следящим, а он наверняка где-то рядом. От разговора все равно не уйдешь, лучше сейчас, чем мучиться неизвестности еще несколько часов.

Я побрела по светлой аллее, не особо заботясь о направлении. Надо было подумать.

Спустя десять минут я услышала за спиной шаги. Слишком осторожные, чтобы они принадлежали обычному прохожему. Я остановилась и обернулась.

Глава 12.

— Уже устала ждать, когда придешь. Долго ты, — нагло заявила я Кайлу.

— Хотел дать тебе возможность остыть, а то как-то нехорошо поступил твой дружок, выбросив тебя на дороге как паршивую собачонку, — так бесившая меня ухмылка еще больше растянула его когда-то чувственные губы. Приближаясь ко мне, он с ног до головы ощупывал меня глазами. Из-за его особых талантов это было почти осязаемо. Меня передернуло от отвращения.

— Зачем ты здесь? — вот так в лоб задала я вопрос, забывая все заготовки, хотя до этого придумала душещипательную речь с элементами допроса. Но всякая фальшь были бесполезными рядом с таким опасным человеком и могла встать мне боком.

— Ты и сама прекрасно знаешь. Ты не справляешься, — теперь он был уже совсем рядом со мной, что я могла чувствовать его дыхание на своей коже. — Я пришел следить.

От этих слов меня передернуло. Одно дело догадываться, что Академия тобой не довольна, а другое — получить неопровержимое доказательство из уст ее агента.

— Что случилось, Блек? Потеряла свою сноровку? — он и не думал отходить от меня ни на шаг. — Или все дело в том громиле, что сегодня так любезно встретил меня в своем доме. Йен Лайон если не ошибаюсь?

К чему этот фарс? Он ведь и так знает, что не ошибается. Не в силах больше выдерживать подобную близость, я отступила на шаг, что само по себе было огромной ошибкой. Я уступила ему психологически, но ничего не могла с собой поделать. Его тяжелый мужской запах был мне противен, дыхание заставляло по коже бежать неприятные мурашки, а сердце учащать свой ритм.

— Мне представить тебе письменный отчет, МакКинли?

— Зачем? Мы же старые друзья! Можем договориться. Ну... скажем так, ты даешь мне то, что я должен был получить уже давно, — сказал он, облизнув губы кончиком языка, — а я забываю про сроки и даю тебе больше времени. Что скажешь? По-моему, обоюдовыгодное решение.

Меня чуть не вывернуло от подобного предложения. Кайл МакКинли и я в одной постели?

— Да я лучше кобру поцелую! — вскипела я.

— И поцелуешь, — теперь голос потерял былую слащавость, — Тебе придется иметь дело с самой настоящей коброй, когда провалишь задание.

МакКинли буквально сам уподобился змее, когда шипел последние слова. Его глаза были полны лютой ненависти. Если он захочет, он может устроить мне свидание не только с коброй, но и с разъяренным носорогом, и с голодным львом. Да с кем угодно! На этого у него хватит власти и влияния. А он, судя по всему, захотел.

— Я буду наслаждаться гибелью недоступной Элис Блек. У тебя осталось четыре дня, радуйся жизни, — крикнул он на ходу, быстрым шагом покидая аллею.

Я попала.

Надо срочно ускорить процесс выполнения задания, тем более что выбора у меня особого нет. Начал накрапывать дождик, и я вышла на дорогу в надежде поймать такси и добраться наконец до дома, где тепло и уютно.

Я мчался по скоростному шоссе уже битый час, а ярость все не проходила. Мысли роем крутились в голове. Ну как она могла так вляпаться? Как вообще в Академию попала? Она же настолько закрыта!

Теперь еще и следящего за ней отправили. Значит, она здесь на задании, а не просто домой заехала навестить старых друзей. Но что именно она делает? Или вернее, чего именно она не сделала?

Допрашивать ее бесполезно, разговоры об Академии под запретом. Выловить этого Кайла? Тоже ни к чему не приведет, у следящего тем более слова никакими пытками не вытащишь. Поговорить с Келланом? Он вряд ли что-нибудь знает, а то сказал бы мне.

Из трех звеньев нужно выбрать самое слабое.

Я резко крутанул руль, машина, вылетев на встречку, развернулась и слилась с общим потоком. Я нажал на педаль газа, и мотор заурчал еще сильнее. Люблю звук мощного автомобиля. Это одна из немногих вещей, которая меня успокаивает.

У дома Блеков я остановился и посмотрел на окна: свет горел только в одном. Оно-то мне и нужно. На улице шел жуткий дождь, так что, добравшись до входной двери, я промок до нитки. Конечно, как всегда не заперта! Тут живут слишком самонадеянные люди!

Келл сейчас развлекается с очередной пассией вне дома, поэтому я могу безнаказанно хозяйничать на его территории. Поднявшись по лестнице, я услышал шум льющейся воды. Так, Элис в душе. Безумно захотелось оказаться рядом с ней, под теплыми струями, рядом с мягким нежным телом. Черт, как же я замерз!

Я открыл дверь и осторожно вошел в комнату. Так и есть, Элис в душе: сквозь тонкую щелку под дверью пробивается свет, и шум воды доносится именно отсюда. Скинув с себя мокрую куртку, я плюхнулся в мягкое кресло. На подлокотнике лежала изрядно потрепанная книга. "Гордость и предубеждение". Так-так. Значит, наша малышка — романтическая натура. Мама когда-то любила эту книгу, и в свое время каждый домочадец успел пострадать от ее рассказов о "гениальности и тонких любовных линиях в произведении".

Шум воды стих, и я замер в ожидании.

Дождь уже не накрапывал, а лил как из ведра. Надо срочно поймать машину. Около меня остановилось такси, и пожилой мужчина велел мне быстрее забираться внутрь, пока "маленькая деточка не дай Боже, не подхватила простуду". Я с благодарностью влезла внутрь и попросила прибавить печку. Очень холодно. Хочу в уют!

Расплатившись с такси (благо, не забыла сумку прихваитить с собой, когда меня сегодня наглым образом выпихнули из машины), я помчалась к входной двери, а потом наверх, под горячий душ. Вода, теплая-теплая вода. Как же хорошо!

Наконец согревшись, я обмоталась полотенцем и вышла в комнату.

И тут же меня как будто по голове кувалдой огрели! Я замерла, боясь пошевелиться. В МОЕЙ комнате с МОЕЙ любимой книжкой в руках на МОЕМ любимом кресле развалился Йен Лайон! У них что, хобби такое: оглуши Элис Блек своим неожиданным появлением на ее законной территории?

Он был абсолютно мокрый. Наверное, тоже под дождь попал. Так тебе и надо, не мне одной страдать. Капельки воды сверкали в его волосах и скатывались вниз по напряженным скулам и дальше, вниз, по плотно сжатым челюстям к шее.

Я сглотнула предательский ком в горле и поплотнее завернулась в пушистое полотенце, почувствовав себя голой под его пристальным взглядом.

— Ты что тут делаешь? — похоже, односложные глупые фразы становятся моей повседневностью.

Он ничего не ответил, только поднялся с кресла с грацией хищной кошки и направился ко мне.

— Йен, я спрашиваю, что ты тут делаешь? — удивительно, но в своей собственной комнате я чувствовала себя очень и очень неловко, поэтому тихонько начала идти на попятную. — Тебе лучше уйти, я слишком устала для разговоров.

Ну что за странный у него сейчас взгляд. Почему он молчит, каждым медленным шагом оттесняя меня к стене? Тело рефлекторно напружинилось от тревожных импульсов мозга, приготовившись к защите.

Но защищаться от следующих его действий оно готово явно не было.

Йен за один шаг преодолел оставшееся расстояние и, схватив меня в объятия, прижался своими губами к моим. Я тут же обмякла, не зная как реагировать на подобное. К такому я точно была не готова! К чему угодно: к крикам, упрекам, допросам, — но только не к этому.

Оставив попытки облачить парочку оставшихся разумных мыслей в слова и расслабившись в умелых руках, я позволила ему руководить моим телом так, как он посчитает нужным. К тому же оно с превеликой радостью отзывалось.

Не помню, как мы оказались на кровати, но спиной я почувствовала прикосновение прохладных простыней к горячему телу. Интересно, оно еще не остыло или уже так сильно нагрелось?

Руки и губы Йена творили со мной какое-то волшебство: они ласкали, гладили, целовали, покусывали, унося вихрем незнакомых мне ощущений прочь отсюда, из этой комнаты, от проблем с Академией и следящим, от реальности...

Я почти потерял контроль, когда Элис опустила веки и чуть слышно застонала. Я сгреб ее в охапку и почти грубо бросил на кровать, с трудом сдерживая рвущегося на волю зверя. Сдерживала меня лишь мысль о том, что я могу сделать ей больно.

Нет. Надо успокоиться. Не сегодня. Не сейчас. Я пришел сюда не за наслаждением, а за информацией.

А соблазн был так велик. Девушка страстно отзывалась на мои прикосновения несмотря на то, что пальцы оставляли на ее теле синяки. В свете происходящего она явно не чувствовала боли, только удовольствие. Еще мгновение и моя... я почти потерял контроль, когда рука наткнулась на выпуклый шрам в форме полумесяца на спине... над правой лопаткой... там, где должно быть сердце...

Вмиг отрезвев от обуревающего тестостерона, я вспомнил, зачем сюда пришел. Потому что знал, откуда у нее появился этот шрам.

Ослабив объятия лишь на секунду, я с новой страстью набросился на нее. Глаза Элис широко распахнулись от неожиданной атаки, но тут же снова закрылись. То, что я в них увидел, заставило меня зарычать в безумной ярости. На самого себя. Потому что я увидел доверие, которое через несколько минут придется растоптать.

Целуя нежную кожу за ушком, я на последнем дыхании шепнул ей, боясь пропускать через свои легкие воздух, пропитанный ее запахом, потому что это означало бы мою гибель:

— Расслабься, милая, все хорошо... — и продолжил терзать мягкое тело. Пора переходить к вопросам, а то мой самоконтроль катится к чертям собачьим.

— Детка, ты давно в Академии? — как бы невзначай произнес я.

— Д..да, — хриплым голосом выдохнула она.

— Ты на четвертом уровне, да? — тело подо мной напряглось. Пришлось срочно прибегнуть к крайним мерам. Рука скользнула ниже.

— Тре...третий, — слова давались ей с трудом.

— Ты не любишь правил, да? — ухмыльнулся я у самых ее губ.

— Н.. не люблю...

Снова надо переключиться на тело. Сознание медленно к ней возвращалось. Черт, теряю навыки! Следующие пять минут (или сорок пять?!) были для меня адом. Адом, в котором я горел заживо, не имея возможности охладиться. Полотенца на Элис уже не было. Ее бледная кожа так ярко контрастировала с моей смуглой. Тонкие пальчики порхали по моим плечам, груди, животу.

— Что случилось, милая? Что ты сделала не так? — глаза медленно распахнулись и уставились на меня. В зеленом омуте начала спадать пелена страсти, на ее месте разгоралось черное пламя. Неожиданно крепкие руки резко толкнули меня в грудь, что я даже на пару сантиметров отстранился. Я не собирался отходить, но, видя закипающий огонь, посчитал за лучшее самому отступить подальше, пока это не помогли сделать чем-нибудь увесистым.

Схватив полотенце и обернув его вокруг тела, разъяренная фурия вскочила с кровати и подлетела ко мне, со всего размаха впечатывая маленькую, но — блин! — сильную, ладошку в мое лицо. Не кулак, нет, а ладошку, чисто по-женски.

— Пошел вон! — взревела малышка. — Уверена, что ты мне сам больше сможешь рассказать, чем я тебе! Убирайся отсюда, пока с лестницы не спустили! Вон!!! — она разве что ножкой от ярости не топала.

Практически ничего не выяснил, а вот отношения здорово подорвал. Она меня теперь до конца жизни будет ненавидеть. Я до конца жизни буду помнить ее глаза, в которых притаилась боль. Похоже, заставлять Элис страдать начинает входить у меня в привычку. Очень и очень дурную...

Хотя кое-что я все же выяснил. Третий уровень. Это значительно сузит поиски.

Глава 13.

Я в бешенстве металась по комнате, на ходу пиная попавшиеся под руку, или вернее под ногу, вещи. Как он мог? Грязная скотина! Мерзкий соблазнитель! Ох, сколько же неписанных эпитетов я придумала ему в тот вечер!

К середине ночи, разбив все ломающиеся предметы, находящиеся в моей комнате, я наконец угомонила сидящего внутри монстра. Свернулась на кровати клубочком в надежде забыться сном, но в ноздри ударил запах. Запах Йена, который все еще хранили холодные простыни. Такой приятный и такой желанный. Такой недостижимый.

С громким вздохом я оторвала голову от вкусно пахнущей подушки и побрела за сменным бельем. Потому что спокойно спать на кровати, где пару часов назад покоилось тело объекта моих эротических фантазий, я просто не могла.

Сменив постель, я спустилась вниз за стаканом теплого молока с медом — испокон веков самого верного снотворного средства. Я села за кухонный стол и задумалась над словами, сказанными следящим.

У меня осталось четыре дня. А что потом? Меня устранят, если я не выполню задание?

К тому же у меня вертелся еще один вопрос: откуда Йен знает правду про Академию? А он точно ее знает, раз пытался выведать на каком уровне я нахожусь и что за задание я провалила. Но откуда? Голова почти трещала по швам от переизбытка информации, и я решила поступить как всем известная героиня — "подумать об этом завтра". К тому же на завтра назначен прием опять же в доме Лайонов по поводу благотворительности в очередной фонд. Очень хороший повод. Я должна там быть и попробовать исправить ситуацию, в которой оказалась.

Но еще там будет моя головная боль — Йен Лайон. Тяжело будет встретиться и с ним взглядом и не влепить еще одну пощечину. Развел как девочку! А ты что, не девочка? "Боевым опытом похвастаться можешь, а другого не имеешь", — пропел гадкий ехидный голосок где-то в подсознании. А что стоит Йену соблазнить? Да ничего ему это не стоит. Он опытный обольститель, еще Джасу фору даст. Просто он никогда не распространяется по этому поводу — ему это и не надо. Женщины чуют его феромоны когда он находится на расстоянии километра от них, что уж говорить о том, что случилось при тесном контакте.

Вспомнив о тот самом "тесном контакте" меня который раз за ночь бросило в жар. Хотелось продолжения... пусть он и делал все это с единственной целью — получить ответы на свои вопросы...но делал очень профессионально...

С такими пагубными для души мыслями я улеглась на кровать, которая теперь источала тонкий аромат фиалок. Запах Йена был лучше... и я уснула...

Утро.

Опять ожидание чего-то.

Надоело, хочется проснуться и, спокойно позавтракав, пойти по магазинам как самый нормальный человек.

Я встала и механически совершила утренний ритуал: ванная — душ, кухня — завтрак. Келла я не встретила. Да это и хорошо, сейчас мне меньше всего хотелось братской заботы. Мне скорее был нужен увесистый пинок, который вернул бы меня к жизни.

Надо зайти в магазин и купить убийственное платье — если оно будет достаточно заметным, это значительно облегчит мне жизнь.

За покупками я отправилась опять же на машине Келла. Его самого судя по всему дома вообще не было со вчерашнего дня.

В гигантском торговом центре я зашла в отдел вечерних платьев и, после тщательной примерки, остановила выбор на маленьком черном с длинными рукавами. Оно было полностью закрыто спереди, но спина... спина — это было нечто! К тому же платье плотно облегало тело как перчатка. Как раз то, что нужно! Все-таки у меня слабость к таким фасончикам.

Вернувшись домой, я налила полную ванную, истратила половину флакона кокосовой пены и погрузилась навстречу теплым ласкающим ощущениям и тропическому аромату. Понежившись в горячей воде, я вылезла и, дрожа от холода, потопала к зеркалу. Сегодня придется нанести боевую раскраску.

И я приступила к преображению.

Через два часа ко мне в комнату влетел Келлан.

— Где тебя носило? — слишком резко спросила я.

— Я уже большой мальчик, чтоб отчитываться перед тобой, сестренка, — насупившись, промычал он. — Ты лучше скажи, какой галстук одеть.

— Тот, что висит на правой руке, — ответила я, оценив мимолетным взглядом предоставленный ассортимент. Келл умчался к себе собираться дальше.

Когда я готовая к выходу в большой свет спускалась вниз, Келл уже нервными шагами мерил холл.

— Слушай, ты не возражаешь, если с нами поедет сегодня одна девушка, — потупив глазки как пятнадцатилетний мальчонка, пробубнил мой взрослый брат.

— Нет, конечно, что за вопрос, — так даже будет удобнее, меньше контроля. Келл благодарно улыбнулся и помог мне надеть легкое пальто. Около машины нас ждала довольно милая блондинка, которая представилась именем Джулс. Он ей совершенно не подходило — выглядела девушка как какая-нибудь Элизабет или Марианна.

Я буркнула пару дежурных фраз приветствия и заявила, что хочу поехать сзади. Девушка начала тут же возражать, но я села где намеревалась, прекратив тем самым бесполезные разговоры. Ах да, я сказала Келлу, что меня не надо будет ждать — я вроде как уже договорилась, чтоб меня подвезли. Решив тем самым насущные проблемы, я вернулась к своим беспокойным мыслям.

Окажись я сейчас на переднем сидении, пришлось бы строить хорошую мину при плохой игре. Станиславский сказал бы: "Не верю". А так можно тихо посидеть и подумать. К тому же после вечера я теперь могла спокойно заняться своими делами, так что очаровательной блондиночке я была просто благодарна.

Мы приехали без опоздания, так что зал еще не был полностью забит. Я быстро обежала глазами, выискивая знакомую фигуру. Но его не было. Йен еще не пришел.

Мы с Джаспером только вернулись с задания, поэтому времени на сборы осталось совсем мало — из центра сразу поехали на вечер. Я бы с радостью его пропустил, но положение обязывало.

Как только я вошел, сразу почувствовал ее присутствие. Следуя зову, я двинулся сквозь толпу. Не думал, что она придет сюда после того, что случилось. Со вчерашнего вечера я собирал всю информацию, которая может помочь мне понять, что происходит. И, к сожалению, далеко не продвинулся.

Элис Блек, а ты крепче чем кажешься! За хрупким фасадом скрывается сильный характер и железная воля. Не каждый выдержит шесть лет обучения в Академии, тем более не каждая. Через многое ты прошла, девочка, но осталась прежней. Глаза не ожесточились, ты не убийца, которую из тебя пытались сделать. Может, в этом проблема?

Я не сводил глаз с маленькой фигурки, которая притягивала к себе все мужские взгляды. Каждый находящийся здесь был готов раздеть ее не только глазами. Хотя нет, не каждый — усмехнулся я про себя. Джаспер не хотел. Он просто смотрел на нее преданными щенячьими глазами. Я не мог объяснить, как впрочем и никто, что же все-таки связывало этих двоих, но мог догадываться — просто знаю, как Джас жил раньше.

— Пойду потанцую с самой красивой девушкой на этом вечере, — и вот он уже расталкивает столпившихся людей и направляется к Элис. В груди больно кольнуло: он может танцевать, обнимать, смеяться вместе с ней, а я этой простой радости лишен. Впрочем, сам виноват — все могло быть по-другому. Я увидел, как Джаспер подхватил Элис и закружил ее в танце. Счастливая улыбка не покидала ее лица, пока этот мальчишка веселил ее своими шутками. Но тут она встретилась взглядом со мной, и улыбка поблекла. Медленно сползла с ее лица, уступив место холодному презрению. Что ж, ты заслужил. Наслаждайся. Что-то треснуло, и я понял, что случайно раздавил стакан, зажатый у меня в руках. На пол закапала кровь. Я развернулся и вышел.

Вымыв руку, я вернулся в общий зал и налил себе двойную порцию виски. Хотя мне сейчас это не поможет. Меня успокоит только нежное тело, обтянутое в короткое платьице, закрытое спереди и открытое сзади. Но прикоснуться к нему я не могу, просто не имею права. Я и так вел себя как последний подонок. Ради самой же Элис я буду держаться от нее подальше... как только выясню, что у нее за проблемы.

Мой взгляд скользил по кружащимся парам и споткнулся при виде Элис в обнимку с тем типом, с которым она танцевала в свой первый вечер здесь. Он слишком низко наклоняется к ней, слишком близко приближает свое лицо к ее. Что-то шепчет ей на ухо.

Ярость. Холодная. Все подчиняющая и всепоглощающая. Накатывала волнами. Самоконтроль дал трещину. Глаза неотрывно следили за танцующей парой, вернее, за движениями мужчины. Я наблюдал, как чужой держит в руках то, что принадлежит мне. Так тщательно контролируемые животные инстинкты требовали выхода. Они хотели контроля над разумом.

Нервная дрожь начала сотрясать позвоночник и постепенно перешла во все тело. Дыхание участилось и стало порывистым. Я старался дышать спокойнее, ровнее, но не мог.

Второй стакан с громким хрустом треснул, и осколки глубоко впились в кожу. Рука тут же окрасилась красным.

Стараясь не смотреть на Элис, я вышел на улицу.

Глава 14.

Я смеялась и кружилась, кружилась и смеялась, подчиняясь ритму музыки и темпу, заданному новым партнером. Мы уже однажды танцевали с ним — это тот самый блондин в первый день моего приезда. Чуть раскосые голубые глаза смотрели на меня в хитром прищуре. Ох, красавчик, твои мысли у тебя на лбу написаны!

— Что скажет очаровательная леди, если один скромный джентльмен осмелится пригласить ее провести вместе время?

Скромный?!

— А разве они сейчас не этим занимаются?

— Да, конечно, но хотелось бы продолжить общение и вне стен этого чудесного дома, — правая бровь моего партнера вопросительно изогнулась в немом вопросе. Для вида "поломавшись" некоторое время и дождавшись, пока лицо блондина примет почти мученическое выражение, я слегка кивнула головой.

— Ну что ж, если скромный джентльмен и впредь будет таким же скромным, — ухмылка, моя, а потом его, — то леди не откажется.

— Прям от сердца отлегло, а то я уже начинал думать, что придется провести остаток жизни в горе и тоске.

Я искренне рассмеялась, когда увидела страдальческую гримасу.

— Может быть, Вы хотя бы скажите как зовут джентльмена, с которым я согласилась провести время, и поинтересуетесь, как зовут леди?

— Дорогая Элис, Вас здесь знают уже все! Вы звезда всех вечеров.

— Да неужели? — елки-палки, откуда такая популярность?

— О, да! Поверьте! Что касается меня, то в первые минуты, как только я вас увидел, поспешил узнать Ваше имя. Ну а я — Честер Лэнгтон. Прошу любить и жаловать!

На этих словах музыка остановилась, и послышались громкие аплодисменты зрителей. Оказалось, что танцевали только мы вдвоем, вокруг нас образовалось кольцо из гостей вечера. Я интуитивно бросила взгляд на коридор, ведущий на улицу, и увидела удаляющуюся широкую спину Йена. В груди больно кольнуло. Я вспомнила вчерашний вечер. Неужели он настолько похож на бездушную железную машину? Неужели ему так легко было довести меня до безумия, самому оставшись абсолютно холодным? Как он мог?

— Спасибо за танец, Элис. Я Вам очень скоро позвоню, — ворвался в мои мысли голос Честера. Звони-звони, я только на это и рассчитываю.

— Да, конечно, мне тоже было очень приятно, — я силилась растянуть губы в улыбке, что мне почти удалось. Знай меня этот человек напротив чуть больше, спросил бы, сколько лимонов я съела.

Галантно поцеловав мою ручку, Честер скрылся в толпе. Я увидела мужчину, приближающегося ко мне, и решила поспешно ретироваться. Лавируя между людей, я увидела приоткрытую дверь. Не помня, куда она ведет, я нырнула внутрь и оказалась в знаменитом на весь город саду Лайонов. Переступив порог, я очутилась во власти смеси пьянящих запахов. Они заставляли голову кружиться, ноздри трепетать, жадно ловя сладкий аромат. Я шла по узкой тропинке вглубь сказочного мира. По бокам мерцали сотни ярчайших цветов. Каждый по отдельности и все вместе они представляли собой ансамбль самых разнообразных красок. Я нагнулась к одному из них. Нежные голубые лепестки обрамляли белоснежную серединку. Поддавшись порыву, я сорвала тонкий стебелек и, крепко зажав его в руке, поднесла к носу. Аромат, легкий и нежный, почти не ощутимый, обволакивал меня и успокаивал.

Вдруг я услышала едва слышный шорох и инстинктивно напряглась. Он доносился из-за высоких, стриженных опытной рукой садовника высоких кустов. Я двинулась в том направлении. По мере моего приближения шум усиливался. Стараясь хоть что-то рассмотреть, я вглядывалась сквозь густую листву, но темнота мешала. Когда я обошла куст, моему взору открылась картина, достойная кисти художника. Темноволосая полуодетая или уже полураздетая девушка лежала на низкой скамье, над ней склонилась златокудрая голова, а руки обладателя оной бесстыдно шарили по девичьему телу. Подернутый пленкой взгляд дико шарил вокруг и споткнулся об меня. После этого раздался истошный женский вопль:

— А-а-а! мы не одни! Слезь с меня!

Владелец златых кудрей оторвался от своей жертвы и устремил на меня недовольный взгляд:

— Ну, Элис, ну е-мое! Ты очень вовремя!

— Прости, Джас. Ухожу! Уже-уже! — последние слова я почти кричала, пытаясь побороть накатывающий смех, потому что успела убежать от места тайного свидания метров на тридцать. Продолжая задыхаться от душившего смеха, я шла по все той же тропинке дальше. Вглубь. В самое сердце сада, где от посторонних глаз было спрятано бесценное сокровище и главная тайна. Чудесная плетеная беседка. В детстве я очень любила ее, потому что в ней всегда чувствовала себя сказочной принцессой, которая сидит запертая в башне и ждет своего принца.

В конце дорожки я увидела мою волшебную башню. Я с легкой улыбкой на губах я подошла к ней. Надо же, совсем не изменилась! Все такая же маленькая и уютная... вот я уже внутри и провожу рукой по розовым цветам, обвивающим белые плетеные прутья. По щеке катится слеза. Как память о той жизни, что была раньше.

— Что же ты делаешь тут совсем одна? Твой друг бросил тебя, или ты убила его как тебя учили делать с надоевшими людьми? — холодной злой голос раздавался как будто отовсюду, но вот я смогла увидеть его обладателя, хотя прекрасно знала, кому он принадлежит.

Я ничего не ответила, только постаралась проскочить мимо него к выходу из беседки. Йен поймал мня за руку, развернул и припечатал спиной к своей груди. Одна рука крепко обхватила грудную клетку, другая же гладила неприкрытую кожу бедра.

Мы стояли так близко, что я смогла почувствовать, как идеально наши тела подходят друг другу: там, где у меня нежная кожа, у него была грубая; там, где мое тело было мягким и податливым, его было жестким и подчиняющим.

Мускусный запах превращал мой мозг в желе, легкие прикосновения заставляли расслабиться одеревеневшее тело. Веки налились свинцом и невольно опустились.

— Ты сводишь меня с ума, — едва слышно выдохнул он.

— Это тоже часть твоего плана? — едкие слова сами сорвались с губ. Я почувствовала, как вмиг окаменело тело Йена, но отпускать меня он не стал.

— Мне нужно знать, зачем ты здесь, — чужой голос.

— Зачем? — это был мой выдох.

— Я хочу помочь.

— Настолько, что решил соблазнить и в процессе случайно, совершенно случайно, поинтересоваться о моем положении? — теперь металл звучал уже в моем голосе.

Молчание. Ни слова в ответ. Только тяжелое дыхание.

— А ты не думал, что мне не нужна ничья помощь? Тем более твоя!? — глаза наполнились предательскими слезами. Я вспомнила унижение, которому меня подверг этот человек, быть с которым я желала больше всего на свете. Приходилось сдерживаться из последних сил.

— Не стоит тебе встречаться с Лэнгтоном.

— Почему? Кто мне запретит? — заговорил во мне не до конца искорененный подросток.

— Он тебе не пара. Не совсем... м-м-м... порядочный, — пробормотал Йен.

— А ты значит порядочный, раз стоишь и лапаешь меня? — зло выпалила я и попыталась вырваться. Конечно, это было бесполезно.

— Послушай, Элис. Тебе действительно не стоит с ним больше видеться, — ноль эмоций на брошенный мной вопрос.

— Если он такой плохой, то почему имеет допуск в дом Лайонов? — теперь в моем голосе послышались нотки любопытства.

Несколько секунд молчания.

— Просто так мне проще за ним присматривать, — что ж, вполне логичный ответ.

— Отпусти меня, Йен. Я не хочу больше находиться рядом с тобой, — любопытство сменилось усталостью.

Он не отпускал меня, а только усилил хватку, теперь зарываясь лицом в мои волосы. Я замерла, боясь, что этот миг слишком затянется или, наоборот, остановится. Я не знала, чего страшилась больше. Минуту мы простояли молча. Никто из нас не шелохнулся. Только звуки сада.

— С тех пор, как ты вернулась, моя жизнь сделала тройное сальто и пошла своим путем, не подчиняясь моему контролю. Все из-за тебя. Или благодаря тебе. Я еще не понял.

Чуть слышные слова мягко коснулись моего уха и тут же улетели, оставив меня в неведении: правда ли они прозвучали, или мне только послышалось...

За словами последовали легкие, словно перышко, поцелуи, которые проложили влажную дорожку на моей шее и заставили тело покрыться сладкими мурашками предвкушения.

Слезы почему-то больше не хотели оставаться на глазах и заструились по щекам. Похоже, Йен это заметил.

— Милая моя, прости. Прости меня. Я знаю, что сделал тебе больно. Сам себя за это ненавижу. Прости. Прошу, — мне кажется, или его голос действительно дрожит? Не в силах больше выносить эту пытку и злясь на себя за физическую слабость, я снова попыталась откинуть руки Йена. На этот раз он позволил это сделать.

И я убежала, смахивая на ходу льющиеся ручьем слезы. Убежала как малолетняя девчонка с первого неудавшегося свидания. Чума и смерть на оба ваши рода! Оправдаюсь потом предменструальным гормональным срывом.

Домой, домой и еще раз домой! В покой, в теплую кроватку, где лежали мы с Йеном. Ну вот, новый поток! Я ведь ни разу не плакала с того самого дня, как Келл отправлял меня в колледж. Тогда я дала зарок не показывать собственную слабость. И нарушила его именно сейчас. Сейчас, когда нужна стойкость. Ненавижу себя! Ненавижу Йена! Ненавижу Честера за то, что придется его убить!

Я стоял и смотрел, как она убегала. От меня. И я понимал, что навсегда. Я просто не имею права на нее после того, что сделал.

Я нашел информацию об агенте 2311 Элис Блек. Она высоко ценилась в Академии, но, похоже, не настолько, раз за ней послали следящего.

В ее досье было все: прошлое, настоящее, возможное будущее; вкусы, интересы, увлечения; послужной список, — в общем, почти все. Кроме одного. Того, что интересовало меня больше всего — ее последнего задания.

Глава 15.

Конечно, мое положение позволяет узнать, в чем оно заключается. Есть одно "но". Если задание Элис настолько серьезно, то копни я поглубже, следящий с радостью перейдет к финальной части своей роли. Слишком опасным может стать мое любопытство.

Я медленно брел по тропинке по направлению к дому. Мысли летали далеко отсюда — они были рядом с маленькой зеленоглазой девушкой, так быстро занявшей место в моей жизни, где нет, никогда не было и, как я раньше думал, никогда не будет постоянной привязанности. Слишком много во мне от зверя. Инстинктивно я должен тянуться к подобным мне, крепким и сильным, диким, потому что другие просто не выдержат моего ритма, моей жизни, моей ярости... меня...

Так почему мне не нужно все вышеперечисленное? Почему мне просто необходимо это черноволосое недоразумение, которое макушкой едва достает мне до груди? Рядом с ней я сгораю от страсти, от дикого желания защищать, а потом покорять... да, все мы отчасти животные.

Едва вступив в общий зал, я встретился взглядом с Лэнгтоном. Его смазливое лицо осветила улыбка победителя. Хотелось, безумно хотелось разорвать его в клочья. Но я не мог позволить себе подобного удовольствия... сейчас не мог, по крайней мере. От него мне нужна информация. Вот как только получу, сразу порву.

— Вот ты где! А я тебя уже везде обыскался! — Хлопнул меня по плечу подошедший сзади Келл. — Хочу тебя с кем-то познакомить, — с улыбкой до ушей сообщил он и потянул меня знакомиться со смазливой блондинкой. Очевидно, очередная пассия. Даже не потрудившись запомнить ее имя, я вежливо постоял с влюбленной парочкой пару минут и ушел в свою комнату.

Утро.

Такое же паршивое, как и все до этого.

Осталось три дня.

Ванная, кухня. Оп-па!

Кухня! Вот тут меня ждал сюрприз. Вчерашняя блондинка. Как же ее зовут? Ах да, кажется...

— Доброе утро! — начала щебетать Джулс. — Келлан еще не проснулся, и я решила приготовить завтрак. Вы же не против?

— У нас с тобой небольшая разница в возрасте, к тому же я предполагаю, что ты даже чуть постарше, так что не надо из меня бабуську делать, — проворчала я в ответ. Хотя в тот момент я как раз была ну очень похожа на оную.

— Ой, извините, то есть извини, — лепетало воздушное создание, совсем сбитое с толку.

— Да успокойся ты! На завтрак я предпочитаю мясистых вервульфов, а не маленьких девочек! — я попыталась пошутить. И зря.

У девочки с юмором, видимо, совсем туговато. Она побелела, покраснела, потом опять побелела. Становиться причиной изменения цвета лица блондинок по утрам входит у меня в привычку.

— Не обращай внимания, я не выспалась, — махнула я рукой и вышла их кухни, опасаясь, как бы слабонервную не хватил удар. Зря я так, нехорошо получилось. Надо будет извиниться при случае.

Тут в глубоком кармане моего злосчастного халата зазвенел телефон. О, мой новый друг!

— Доброе утро, Честер, — я пропела елейным голоском в трубку.

— Это ты мне так рада, или всегда по утрам в хорошем настроении? — приятный у него все-таки голос.

— А как тебе хочется, чтоб я ответила? — смех на другом конце.

— Мне хочется, чтоб завтра мы весь день провели вместе, а потом я показал бы тебе свой дом и сад. Он ничуть не хуже, чем у Лайонов, — от подобной наглости я открыла рот и тут же с лязгом его захлопнула, не зная, как стоит реагировать. Надо пересилить себя и воспользоваться ситуацией.

— А вы очень дерзкий молодой человек! И напористый!

— Это не ответ, Элис. Осчастливь меня, я же в свою очередь обязуюсь выполнить все твои желания.

— Как заманчиво звучит, — ох, не знаешь ты, на что подписываешься.

-Куда мне заехать за тобой? — голос на другом конце сразу потерял страдальческие нотки.

-Я сама приеду, — отрезала я. Не хватало еще, чтоб Келл увидел здесь Честера.

-Хорошо, моя дорогая, жду. Завтра. Постарайся как можно раньше. Я буду готов к встрече с тобой уже с утра, — еще бы! Похотливый кобель! Я отключила трубку и, повесив голову, поплелась к себе в комнату.

В мозгу крутился целый вихрь мыслей и эмоций. Причем вторых явно было больше. Я предполагала, к чему приведет завтрашний день, а потом и вечер.

Сначала я должна буду стащить файлы из его компьютера, а потом переспать с ним, чтоб не "палиться" так сказать, ну или в обратном порядке. Факт остается фактом. Переспать с ним будет нужно, чтоб он не заметил пропажу и не смог предупредить тех, чьи имена являются частью моего задания. А когда все-таки он все это дело обнаружит, я должна буду его убить. Зачем убивать я так и не поняла до конца, но приказы Академии не обсуждаются. А в моем задании четко указано, что убить надо будет только на следующий день после кражи.

Честно говоря, этот момент меня очень напрягал. Я никак не могла понять его смысла.

Пару лет назад Академию обвинили в том, что неугодных ей сотрудников, то есть отказывающихся подчиняться прямым приказам, тихо устраняли, вуалируя их ликвидацию очередным неудачным заданием.

В моей душе шевельнулись подозрения. Я никогда никого не убивала, всегда старалась обойтись без жертв, а любые свидетели являлись прямой угрозой. Инструкция четко гласит:

Пункт 1. Подчиняться приказам вышестоящего звена.

Пункт 2. Устранять ВСЕХ свидетелей.

Прямо так и выделено крупными буквами.

Я считала, что все эти байки про "темные делишки" внутри нашей организации — полный бред, проделки конкурентов, так сказать, но люди действительно пропадали.

И еще был один момент, который не давал мне покоя. Почему Йен так взвился по этому поводу? Что он знает и откуда? Создается такое впечатление, что он не просто в газете прочитал, а хорошо знает работу этой отлаженной системы.

Йен... Только я мысленно произнесла его имя, в груди как обычно встал ком, не давая нормально дышать. И опять слезы на глазах. Ну что же это такое? Я становлюсь истеричкой.

Забудь про него, дура, завтра ты первый раз попробуешь мужчину, или он попробует тебя, тут уже не важно, и это будет Честер Лэнгтон... фу, от отвращения меня даже передернуло. Первый мужчина... стоп...

Меня посетила безумная идея, настолько безумная, что я тут же решила ее осуществить.

Я помчалась в свою комнату, чтоб подготовиться к ее осуществлению. В голове крутились грязные мыслишки, но я очень быстро их подчистила, представив себе возможную реакцию на тот каламбур, что я заварю сегодня вечером. Собиралась я с особой тщательностью и неторопливостью. А куда торопиться, если могилка уже вырыта?

Спустя два часа я спустилась вниз, чтоб тут подождать такси и села в кресло, нервно подергивая кружевную кофточку, почти неглиже.

К черту все! Люди меня раздражают! Что ни поручи, все провалят! Как же надоело себя контролировать, так хочется дать волю ярости...

Я поднимался к себе в комнату. Очередная попытка найти полную информацию об Элис потерпела крах.

Элис... перед глазами всплывали кадры из моих фантазий... как же хотелось прийти домой после задания, а там меня в теплом уюте ждет любимая зеленоглазая девушка.

Я открыл дверь, вошел в комнату и включил свет...

Глава 16.

Я открыл дверь, вошел в комнату и включил свет.

Бог мой!!!!

На моей кровати лежала Элис!!! Мать тв.... В черном кружевном белье на моей постели лежало нежное создание из моих пошлых фантазий. И смотрела на меня точно таким же взглядом, который я так хотел увидеть: дерзким и многообещающим.

— Элис? Это ты? — ну что я за кретин? Какое умное начало разговора.

— А ты кого ждал, милый? — томно проворковала девушка. Томно? Я не ошибся?

— Эээ... я вообще-то никого не ждал, — как юнец, честное слово.

— Ты мне не рад? — пропела моя соблазнительная мечта и грациозно привстала с кровати. После этого в моих штанах нам двоим уже было тесно.

— Рад, конечно, что ты! Просто это весьма... эээ... неожиданно, — я почти проблеял последнее слово. Куда подевалась моя уверенность в себе? Что за ерунда творится? И руки дрожать начали. Мне сколько лет, черт возьми? А этой пигалице сколько? — Так что ты хотела, Эл?

Она приподняла правую бровь в немом вопросе: "Ты что, идиот?" и поплыла ко мне, качая бедрами как во время сильного шторма на корабле. Блин. Брючки рискуют треснуть по швам.

Маленькая садистка подошла ко мне и встала вплотную, но не касаясь. Давая тем самым возможность чувствовать ее запах, но не давая возможности почувствовать ее тепло. Я жадно вдыхал воздух, пропитанный ее ароматом, чувствуя, что мысли медленно начинают путаться.

Элис пальчиком легонько дотронулась до моих губ, потом опустилась ниже, на подбородок... потом шея, грудь... живот... мышцы вздрагивали под ее прикосновением... шаловливый малый задержался на прессе буквально на мгновение, а потом начал движение вниз. Медленное... Мучительно медленное... Я забыл, что нужно дышать, потому что в какой-то момент понял, что легкие жжет от нехватки кислорода.

Пальчик спустился еще ниже и уперся в моего друга, который в данный момент занимал в моих штанах места едва ли не больше меня.

Коснулся и прошелся по всей длине.

Я заглянул в ее глаза. Зрачки сильно расширены. Значит, девочка возбуждена. Хорошо хоть, я не один такой.

Капелька пота поползла по виску. Мне становилось сложно сдерживать себя. Мало того, что я был возбужден донельзя, так еще и зверь рвался наружу.

— Элис... — начал было я, но пальчик быстро взметнулся вверх и опустился на мои губы, заставляя замолчать.

А потом его сменили ее губы.

Это у меня пол под ногами поехал? У МЕНЯ? Да что же такое происходит то?

Мягкие губы робко порхали по моему лицу, покрывая его легкими поцелуями. Как же она достала? Ведь кроха совсем. Ой, так я уже склонился к ней. Ба! Да я ее уже обнимаю!

А вот я уже несу ее к кровати!

Когда это я успел?

Я осторожно опустил нежное тело и лег рядом, закидывая одну ногу на девушку. Видимо, подсознательно пытаюсь не дать ей возможности бежать. Поцелуи перестали быть спокойными. Страсть сменила робость. Я терял ту заветную ниточку контроля.

— Элис, девочка моя, уходи, — шептал я в ее ушко, при этом покусывая мочку. — Уходи, слышишь. Ты разочаруешься. Очень сильно.

Тут я представил, что может ее ожидать, если моя сущность вырвется наружу. Меня как ведром холодной воды окатило. Я отпрянул от нее и даже нашел в себе силы встать с кровати. Потом подошел к окну и скрестил руки на груди, пряча ладони подмышками, таким образом заставляя себя не прикасаться к ней.

— Уйди. Я не хочу тебя здесь видеть, — а потом добавил для пущей убедительности, — Немедленно.

Но на самом деле моим единственным желанием было никогда и никуда не отпускать ее. Но на Элис Блек я уже поставил для себя строжайший запрет. Если она — тот едва ли не единственный человек, женщина, которая способна позволить моему телу выйти из-под контроля, то придется от нее отказаться. В моем народе часто так делают: хочешь оставить дорогого тебе человека в живых, тогда просто оставь его. Поэтому в постоянные спутницы и продолжательницы рода приходится выбирать девушку своей расы, способную выдержать практически все. А Элис Блек — человек, она слишком слабая.

Я раскрыл окно настежь и уставился в холодную пустоту. Такая же сейчас была у меня в душе. Я ожидал, что своенравная девчонка покинет комнату, потому что я обошелся с ней достаточно грубо.

Но она как всегда повела себя совсем не так, как того ожидали.

Она подошла ко мне сзади и обвила руками талию, прижимаясь всем телом ко мне, словно пытаясь срастись. Так, значит, сказал я все же недостаточно грубо.

— Я велел тебе уйти. Я тебя не хочу, ты будешь мне в тягость, — на что ее ручки только сильнее стиснули меня. — Пошла вон! — рявкнул я и понял, что переборщил. Ну и ладно, главное, чтоб она покинула эту комнату и отлепилась уже от меня.

— Ты ведь на самом деле не хочешь этого, — произнесла девушка чуть слышно, а ее ручки скользнули под футболку, — И я не хочу. Я не хочу уходить. Я хочу остаться. Здесь. С тобой. Я хочу тебя. Не отталкивай меня.

Я груди забрезжила боль. Непонятная. Но сильная.

— Малыш, уходи, прошу тебя. Ты не знаешь, во что ввязываешься, — шептал я. Только скорее самому себе, чем ей.

— Ну, представление все же хоть какое-то, но имею, — чуть слышный смешок.

— Нет, не имеешь. Я не совсем не тот, кем ты меня привыкла видеть. Я не могу быть нежным. Я .... Просто уйди, прошу.

Было очень сложно игнорировать легкие поглаживания по животу и прижавшееся к спине тело.

— Мне все равно, кто ты. Я принимаю тебя таким, какой ты есть, — шепнула девушка и прижалась губами к моей шее.

Ее слова на миг заставили мир в глазах закружиться. Принимает таким, какой есть... ей все равно, кто я... знала бы она, кто я...

Теперь мне тоже стало все равно, кто я. Я повернулся и набросился на нее жадным поцелуем. Что ж, чему быть, того не миновать.

Я подхватил ее на руки — совсем пушинка, неужели ничего не ест? — и направился к кровати, ни на секунду не отрываясь от губ драгоценной ноши. Я лег сверху, придерживаясь на локтях, но все же придавив девушку своим весом. И продолжил атаку губами на маленькое тело.

Элис пыталась снять с меня одежду, что не очень ей удалось. Я, тихо посмеиваясь, отстранился от нее и стянул футболку. За ней полетело также все остальное. Я был полностью обнаженным.

Я взглянул в ее глаза. В них мелькнуло восхищение? Какой же я самовлюбленный кретин, но мне это понравилось. Очень даже понравилось. Я хотел, что она смотрела на меня так. Только так.

Я сорвал с нее остатки того симпатичного неглиже, в котором она встретила меня и принялся исследовать ее тело. Она в свою очередь занялась тем же.

Дьявол! Что же ты делаешь со мной, маленькая негодница!?

— Малыш, сейчас самое время передумать и уйти, потому что чуть позже я уже не позволю этого, — мое дыхание было тяжелым и сбивчивым.

— Заткнись, зануда! — и она притянула меня к себе.

Перед глазами мелькнули искры, и я потерял контроль.

Зверь был на свободе. Теперь я подчинялся инстинктам.

И ничего не мог с этим поделать.

Страсть руководила всеми моими действиями. Желание получать удовольствие... желание дарить его... желание дарить? У зверя?...

Я пытался взглянуть на Элис, ожидая увидеть в ее глазах страх. Но там его не было. Напротив, только безудержное желание, такое же, как мое. И нетерпение.

Я жадно целовал, кусал, терзал мою малышку, а она отвечала тем же. И тоже не могла остановиться. Не могла насытиться.

— Йен... Йен... хочу...— она почти стонала, умоляя о большем.

Я понял, что терпеть больше не могу. Она разбила последний барьер своей тихой инстинктивной просьбой.

Я подчинился древнему желанию и скользнул внутрь.

И тут же снова начал соображать.

Потому что Элис подо мною напряглась и схватила меня за плечи.

— Девственница? — теперь мне стало понятно ее поведение и ее смешок по поводу "какого-то представления".

— И что дальше? Так и будешь болтать? — она одарила меня злобным взглядом.

— Чудовище, смерти моей хочешь? Не двигайся!!! — проревел-прохрипел я. Мне итак было ну очень сложно сдерживаться. Я принялся целовать зажмуренные глаза, сжатые губы, надеясь хоть как-то облегчить боль. Я мужчина немаленький и для девственницы совсем не подхожу. Но менять что-либо поздно. Тем более что сил сдерживаться уже не было. Я безумно хотел ее. Только желание не причинять ей боль заставляло меня притормозить. Пот катился с меня градом. Сила воли подверглась едва ли не серьезнейшему испытанию в жизни.

Я почувствовал, что моя малышка начала расслабляться, тогда и я позволил себе чуточку отпустить ниточку контроля. Но когда Элис стала отвечать моим движением, я окончательно снял все барьеры.

Я лежал и прижимал к себе самого дорогого человечка, только что подарившего мне самую лучшую ночь в моей жизни. К тому же она подарила мне себя. Полностью. И вот я лежал и думал, что же мне теперь делать с этим даром.

Глава 17.

Я открыла глаза.

Сегодняшнее утро многим отличалось от моего обычного пробуждения. И в первую очередь тем, что меня обнимали крепкие руки, сильно прижав к теплой груди. Спиной я ощущала ритмичное сердцебиение, которое гулкими ударами отдавалось в моей голове. Ухо щекотало ровное и глубокое дыхание.

Из памяти всплыли картинки прошедшей ночи... ох, как жарко стало... пытаясь восстановить собственное дыхание, я сделала глубокий вдох... и тут же пожалела об этом.

В нос ударил терпкий запах кожи любимого мужчины. На глаза тут же навернулись слезы. Я понимала, что не могу быть с ним. И не только из-за Академии и моего задания.

Сегодня ночью я что-то почувствовала (я имею ввиду, что-то помимо оргазма). Йен как будто сдерживался в начале, пряча свои истинные эмоции под маской равнодушия. Но в какой-то момент, я даже точно могу сказать, в какой именно, он расслабился и отпустил контроль с короткого поводка.

Ночью я почувствовала что-то не совсем... человеческое в его поведении, взгляде, словах. Но если спросить меня, что именно, дать какой-то определенный ответ я не смогу. Просто было что-то необъяснимое.

Не буду отрицать, сначала меня это несколько напугало. Но эта непонятная деталь является его неотъемлемой частью. Частью человека, которого я люблю. Так что мне не оставалось ничего другого, как принять и полюбить и эту частичку тоже. К тому же вчера мои размышления то и дело прерывались тем самым мужчиной, который являлся их объектом.

В общем, кто он такой, я так и не поняла. Зато одно за свою недолгую жизнь я усвоила совершенно точно: люди, имеющие какие-то 'семейные' или национальные особенности, в конечном счете пару себе ищут по своему образу и подобию, так сказать. Так что, 'ловить' мне там нечего.

Ну и не надо! Нужен он мне очень! Ну вот, уже стала успокаивать себя.

Приказывая себе собраться и перестать наматывать сопли на кулак, я последний раз насладилась восхитительным ароматом, который окружал меня в это поистине необычное утро, и стала осторожно выбираться из крепкого кольца.

Йен начал шевелиться, и я тут же замерла. Только бы он не проснулся! Только не сейчас! Тогда я точно не смогу уйти...

Йен притянул меня поближе к себе (если такое вообще было возможно) и уткнулся носом в шею. У меня мурашки по спине побежали.

Я еще не ушла, а уже начала скучать...

Собрав в жалкий кулачок все, что осталось от моей воли, я выползла из самых надежных в мире объятий. Эх ты, вчера как оказалось все проходило ну очень бурно: на поиск собственных вещей я потратила непозволительные полторы минуты, — и юркнула в дверь.

Теперь задание. В мозг начали возвращаться, казалось, забытые ранее 'пунктики'.

Так, Академия. Честер.

Через сорок минут я уже стояла перед шкафом и думала, во что бы упаковать свое бренное тельце. Так, этот вариант сразу в мусорку. В этом только в монастырь. Оп! А вот это то, что нужно! В меру закрытое, то есть практически открытое, красное платье. Пояс вместо юбки, тонкие бретельки и открытая грудь, в общем, как раз то, что требуется.

Макияж пришлось подбирать для меня очень нетипичный, дерзкий. Под стать платью.

Я стояла перед огромным зеркалом и критически рассматривала свое отражение. Ничего так, дорогая проституточка получилось, у которой на лбу написано 'Возьми! Твое!'

Я накинула черное болеро, чтоб хоть как-то прикрыть срам если встречу кого-то из своих. Внизу ждала черная машина. Тааак. И что это интересно знать? При моем появлении из машины выскочил маленький шустрый человек и молча открыл заднюю дверцу. Спрашивать я ничего не стала, а просто забралась внутрь. Там меня ждал шикарный букет кроваво-красных роз. Прям под цвет платья и ярко накрашенных губ. Я уткнулась в них и потянула носом. Чудесный аромат! Умеет ухаживать. Вернее очаровывать, у него все желания на лбу написаны, а ради интересующей его кровати он готов на многое. Вот только я просила не присылать за мной машину, сказала же, что сама приеду! Надо будет использовать это как один из поводов поартачиться и потянуть время.

Чувствовала я себя крайне неуютно. Еще бы! Оружия у меня с собой практически не было, только небольшой резец в волосах, замаскированный под заколку, да пара капсул с ядом в каблуке правой туфли. Так что пользоваться придется подручными средствами.

Плана действий у меня не было. Надо скопировать информацию на флешку, которая у меня в левом каблуке, потом провести ночь с Честером ( до сих пор понять не могу, зачем, а уточнять мне, ясное дело, никто и не собирался), а уже на следующий день убить.

Таким образом на опасное задание я шла подготовленной как неоперившийся птенец.

Если первое проблемы не составляло, то вот со вторым выходила загвоздочка. Что же я буду делать? 'Ничего не будешь, все сам пусть сделает', — проблеял ехидный внутренний голосок.

Ну а в ступор меня вводил последний пункт. Как же я убивать-то его буду, если на всех заданиях потихоньку давала свидетелям по голове, чтоб они на время отключались, а потом быстро уносила ноги. Я их не могла убить, хотя в инструкциях четко прописан этот момент.

Я их не убивала...

Как в инструкциях прописан этот момент...

Не убивала...

В инструкциях...

Они узнали про это! В Академии узнали, что я оставляла свидетелей в живых! И поэтому прислали следящего. Все, я труп. Такого не прощают. Слишком многим я оставила жизнь, и получается, что слишком многие знают об Академии.

Дура! Это надо быть такой идиоткой! Я же им даже порошка никакого не давала, чтоб они частично память потеряли.

Значит, предполагается, что на этом задании я должна погибнуть. Смертию храбрых в постели Лэнгтона? Ха.

Постепенно картинка прояснялась. Вот почему убить Честера я должна только на следующий день. Очевидно, он должен за это время обнаружить пропажу, и сам устранить меня, или же это сделает следящий, а Академия все равно получит свои файлы — я их должны отправить через спутник.

Что же делать дальше?

Мысли в голове роились очень неприятные — одна хуже другой. Вариантов развития событий могло быть несколько, но в любом из них мне отводилась роль хладного трупа.

Хотя...

Мои губы растянула злая усмешка...

Я проснулся от холода.

Открыл глаза и понял, что один. Попытался понять, я видел сон или это было наяву.

Рядом постель еще сохраняла очертания человеческой фигуры, а от подушки шел пряный запах. Значит, все-таки было.

Я приподнялся на локтях и окинул взглядом боевой полигон. Собрать мою вчерашнюю одежду за минуту просто не представлялось возможным — я не знал, где — что.

А главное, я не знал, где Элис...

Я сделал ей больно. Я уверен. По-другому быть просто не могло. Проснулся зверь, и я ничего не мог с ним сделать. Я с силой ударил по прикроватному столбику, отчего тот согнулся пополам, а тяжелый балдахин опасно просел вниз, угрожая накрыть с головой.

Я нехотя встал с кровати. Куда же она делась?

Странно это... Пришла ночью ко мне, хотя ясно дала понять, что видеть не хочет. А потом соблазняет. Хотя и стараться особо не надо было — я давно соблазнен.

Думай. Думай! Куда она могла пойти? И зачем пришла вчера? Приехал следящий. Какая связь?

Все кругом идет. Надо найти следящего. Это единственное, что я сейчас могу. И вытрясти из него все, что он знает.

Как бы сложно это не было.