Всё будет...

— Ты присаживайся, мы сейчас всё сделаем,— успокаивающе улыбнулась Юля. Прям ангелочек. С топориком за спиной.

— Ага,— я села в кресло и поморщилась. Лучше ногу не сгибать, больно.

Ко мне подошла Надя с ватными дисками и какими-то скляночками.

— Ну, я свою миссию выполнил, ты теперь в надёжных руках,— Антон подмигнул мне.— Я к себе. Всем удачного дня.

Сразу, как за парнем закрылась дверь, в меня полетела дробная очередь вопросов:

— Как...

— Что...

— Почему...

— Где...

— Когда...

— Откуда...

Я, оглушенная таким напором, сидела, глупо хлопая ресницами.

— Рассказывай,— припечатала на последок Надя,— а то пытать будем!— в доказательство прям на царапины опустилась пропитанная спиртом ватка.

— Ш-ш-ш, ай! Да мне нечего скрывать. Во всём виновата лужа...

Через несколько минут девушкам были известны все подробности сегодняшнего инцидента, а ещё через час, перемыв красавчику большую часть косточек, они ушли работать. Подозреваю, если бы не приход шефа, часом бы тут не обошлось.

Я тоже бездельем не маялась, Надя дала мне стопочку исписанных вручную страниц и велела:

— Печатай. Срочно только первые четыре листа, с остальными можешь не сильно торопиться.

— Ясно.

Пальчики заплясали по клавиатуре, мысли об Антоне на время были отложены.

Наверное, если бы не сильная погружённость в дело, подозрительное поведение сотрудниц было бы мной замечено раньше, но, увы, а, может и, ура, необычное настроение женщин я почувствовала только после выполненного задания. Да и как не почувствовать, они... пели. Да-да, ходили и напевали что-то себе под нос! Мимо продефилировала, если правильно помню, Верочка, я прислушалась.

— И всё-таки счаааастье на свете ееесть. О дааа, я знала, счааастье на свете ееесть...

Очень интересно. Ну, очень.

— Что здесь происходит?— поинтересовалась я у секретаря.

— Мур-мур-мууур, мур-мур-мууур, лямур тужууур-лямур тужууур... А? Ты что-то спросила.

— Ага...— ответила несколько прибалдевши.— Что здесь...

— Девы, вы это видели?!— к нам подбежала взволнованная шатенка. Кажется Катя.

— Ага,— мечтательно прикрывая глаза, откликнулась Надя.— Хороший экземпляр.

— Самееец!— уважительно протянула Юля, нарезая круги у кабинета шефа.

— Я слышала, он наш новый сотрудник.

— О, я буду очень рада такому коллеге,— Вера сделала особый акцент на последнем слове.

Так вот вокруг чего тут вся заваруха — у нас новенький. Судя по всему, мужчина видный.

Директорская дверь открылась, женские голоса смолкли, из кабинета вышли директор и... о боже! Боже, боже, боже... Незнакомец!

Я дернулась, компьютерное кресло, на котором сидела, заскользило по полу и ударилось о стену.

Бум.

Некоторые недоуменно на меня посмотрели, но мне было всё равно, я пыталась восстановить свой так неожиданно накренившийся мир.

Меня прошиб холодный пот.

Это он! Это, действительно, он! Не может быть! Как... невозможно... это просто невозможно. Тут! Рядом! У меня на работе! Господи, господи, господи!

Шок. Я сидела, с ощущением, что меня чем-то хорошенько ударило по голове. Возможно, здоровенной сосулькой. Заторможенная, ошеломленная, желающая испариться, рассыпаться на молекулы и просочится сквозь стены, распасться на атомы и ускользнуть сквозь пол. Сердечко видимо тоже хотело сбежать, оно билось так быстро и сильно, словно стремилось пробить грудную клетку и улететь куда подальше.

Как? Как?! Как!?! Его не должно быть здесь! Не понимаю. Ничего не понимаю. Так не бывает...

Я медленно покачала головой.

В районе желудка образовался тугой узел, и он всё, затягивался, затягивался, затягивался...

Мы встретились с мужчиной взглядом. Я задохнулась от жара.

Работа... работа... Мы что, будем с ним вместе работать? Нет, это ошибка, наверно я что-то не так поняла. Не верю, не верю...

У меня закружилась голова, в ушах зашумела кровь, я поняла, что смотрю на НЕГО и не могу вздохнуть.

Ох, мне плохо...

Легкие словно уменьшились в размере, я пыталась впихнуть в них немного воздуха, но не получалось.

Плохо, плохо, плохо.

Мужчина шагнул вперёд:

— Тебе нехорошо? Где болит?

Затем на моё состояние обратила внимание Юлия:

— Эй, что такое?

Губы приоткрылись, стремясь заполучить необходимую порцию кислорода.

— Нор... нормально,— прошептала я.

— Так, ты что в обморок решила свалиться!? А ну нагнись!

— Мм?

Девушка подбежала ко мне, положила руку на спину и начала давить, пока туловище не наклонилось вперёд, а голова не упёрлась в колени.

— Сиди так, скоро должно полегчать,— голос прозвучал приглушённо, кровь всё так же громко шумела у меня в ушах.

— Ага...

Через некоторое время и, правда, стало лучше, проблемы с дыханием разрешились. Я приподнялась, в смущении пряча глаза:

— Извините.

— И часто с тобой такое?

Я начала разглаживать ткань юбки:

— Нет.

Все разом заговорили, громче всех высказывалась Верочка:

— Это из-за жары, наверное. Со мной на прошлой неделе нечто подобное было.

Молчание. Снова обсуждения. И горячая ладонь на плече. Я посмотрела вверх, около меня стоял ОН. Обеспокоенный

— Точно нормально?— по коже легким шелестом прошелся хрипловатый голос.

К щекам прилила кровь, тело покрылось мурашками.

Он знает, что я отреагировала так именно на него. Какой позор! Он касается меня. Какое блаженство! Ох, о чем ты думаешь?!

— Точно.

Я вскочила и отошла от мужчины подальше.

Господи, господи, господи! Не верю, не верю, не верю!

Сергей Анатольевич прокашлялся и сказал:

— Раз уж с... э-э-э... — шеф замялся. Кажется, кто-то забыл моё имя.

— Марина,— подсказала я.

Незнакомец лукаво улыбнулся:

— Владислав. Можно просто Влад.

— Очень приятно.

"— Марина.

— Братислав. Можно просто Брат.

— Очень приятно"

Я хмыкнула, да уж, большой Брат следит за тобой.

А от имени я утром не так уж и далеко ушла, почти угадала.

— Да-да,— снова взял бразды правления директор.— Позвольте представить Левицкого Владислава Николаевича. Как многие догадались, он у нас будет заправлять в разделе "спорт".

— Ага, вот и подоспела Антону помощь,— донеслось из толпы.

Девушки заулыбались и начали активно строить глазки моему незнакомцу.

Так. Стоп! Почему это "моему"? Нет-нет-нет, ничего он не мой! Да и не незнакомец уже.

"Влааад,— пропели мои взбудораженные гормоны.— Влад. Влад. Влад".

Уйти, уйти, уйти. Надо срочно побыть одной.

Пока женский коллектив был увлечён новой жертвой, я выскользнула из толпы и направилась в маленькую комнатушку, где располагался холодильник и иные кухонные принадлежности.

Здесь меня точно не побеспокоят.

Войдя, я прислонилась к стене и закрыла глаза. Ноги дрожали, руки тоже.

Невозможно, это просто невозможно!

Не знаю, сколько так простояла, наверное, долго, очнулась оттого, что хлопнула дверь. Открыла глаза, передо мной стоял... Влад. Мужчина повернул ручку, щелкнул замок.

Попалась.

У меня опять возникли проблемы с поглощением кислорода. Одна судорожная попытка вздохнуть, другая, черные звёздочки перед глазами.

— Марина, успокойся, я пришёл просто поговорить,— неторопливо, словно гипнотизируя, произнёс он.

Этот чёртов голос!

С шипением, втягивая воздух, ответила:

— Уйди!

— Не могу. Сядь!

В ушах звон и хруст, будто кости в голове перемещаются.

— Уйди!

— Если не хочешь, что бы я сам тебя посадил, а посажу я тебя непременно к себе на колени, иди и устрой свою очаровательную попку на стуле.

Я сделала шаг вперёд, но, пошатнувшись, увидела стремительно приближающийся пол. Дикая слабость, уплывающее сознание и сильные руки, подхватывающие за талию.

— Вот так, милая. Всё хорошо, всё хорошо...

Почувствовала, что мы сели, отяжелевшая голова уютно устроилась на мужском плече, нос почти уткнулся в основание шеи. Тиски, сжимающие горло расслабились, кислород снова начал поступать в лёгкие. Меня заполнил запах Влада, уже знакомый и, как ни странно, успокаивающий.

— Ты дышишь — это замечательно, но боже, какая ты бледная.

Глаза слипались, телом владела ненормальная слабость, и гул всё так же звучал в ушах.

Не спасть, не спать!

— Я сейчас,— мужчина опустил меня на стул, лишив своих объятий.

Мной завладела паника, проклятая иррациональная паника. Он уходит, я должна радоваться, ведь именно из-за него так плохо, и всё же:

— Не оставляй меня!

Явное беспокойство сквозило в моём голосе, глаза с волнением следили за незнакомцем. Я уже так привыкла называть его незнакомцем...

— Не оставляю, я всего лишь хочу налить тебе воды. Всё хорошо.

Через минуту я сидела на его коленях, а к губам прижимался прохладный край стакана.

— Пей.

Я послушно приоткрыла рот, языка коснулась живительная влага. Мужчина неторопливо поил меня, аккуратно придерживая за голову.

— Хватит,— чуть отодвинувшись, прошептала я.

Чашка тут же исчезла.

— Ты как?

— Нормально. Это... это от неожиданности, обычно я не такая... впечатлительная и... хилая.

Врёшь, вспомни, что с тобой было полтора года назад, а год назад! Ты слабая. Слабая! Слабая!!!

— Я верю, ты у меня сильная.

— У тебя?— по губам скользнула грустная улыбка.— Я не твоя! И вообще,— к горлу подступила злость,— ты что, не соображаешь совсем? Зачем пошёл за мной? Хоть представляешь, какие теперь о нас пойдут слухи?! Одни. В этой махонькой комнате. Не успевши толком познакомиться.

Я дернулась, пытаясь поймать его взгляд, но от резкого движения закружилась голова.

— Ш-ш-ш,— меня прижали обратно к плечу.— Никто ничего не видел, все разошлись, когда я начал тебя искать.

— Пф-ф, наивный, это ты думаешь, что никто ничего не видел, а на самом деле... Ладно, всё равно сделанного не исправишь.

К шее прикоснулись ласковые пальцы: поглаживая, массируя, растирая. От плеча к голове и обратно.

— Мм-м...

— Так легче?

— Угу.

Ох, не поддаваться! Ну же, оттолкни его!

Влад переместил руку вверх, нежно лаская затылок.

Господи, хорошо-то как.

— Щёчки уже порозовели, значит тебе, действительно, лучше. Ты меня перепугала,— в мужском голосе звучало неподдельное беспокойство.

Я возмутилась:

— Но всё из-за тебя!

Черт, зачем ты это сказала, призналась в слабости к нему? Дала дополнительный козырь?! А-а-а, он и сам обо всём догадался...

— Знаю, прости.

— Не прощу! Отпусти меня!— чувствуя себя, как никогда уязвимой, попыталась встать.

Меня удержали на месте.

— Сиди, ты ещё не до конца пришла в себя.

— Позволь мне самой решать, до конца я пришла в себя или нет!

— Ш-ш-ш,— Влад подушечками пальцев погладил мои нахмуренные брови.— Потерпи ещё немножко, скоро я тебя отпущу.

— Когда-то ты меня уже отпустил,— слова прозвучали в ином смысле, я вспомнила день нашей встречи, ту ночь, то утро.

Судя по тому, как напряглось тело, мужчина понял, что я имею в виду.

— Я не отпускал.

— Разве?

— А ты хорошо помнишь то утро, что говорила, как себя вела?

— Естественно помню.

Я, наконец, взглянула Владу в глаза: напряжённые, серьёзные, грустные. Золотисто-янтарные, цвета виски. Рядом с ними были едва заметные морщинки, которых хотелось коснуться, приласкать. Глупо? Конечно, глупо, таких желаний не должно возникать, но они возникали, безумно сильные, теснившиеся в груди невыносимой нежностью. Глупо, очень глупо.

Мы всё смотрели друг на друга, и я чувствовала, как от мужчины ко мне тянуться тонкие невидимые ниточки, как от меня к нему тянутся такие же, переплетаясь и связываясь между собой в крепкие узелки. От них шел свет, мягкий и теплый. Такие нити возникают, когда между людьми есть отношения. В данный момент они сияли во всей своей красе, и я не могла больше отрицать их существование. Между нами с незнакомцем отношения, возможно, против моей воли и ненужные, но весьма реальные.

Я прикрыла веки, прячась от проникающего под кожу взгляда и мерцающий ниточек.

— Естественно помню,— вновь послышался мой голос.— Ты отпустил меня, иначе твой поступок не оценить,— я посмотрела на мужчину, оценивая его реакцию на свои слова.

— А ты оставила мне выбор?— Влад потёр переносицу.— Зато я хотел, что бы он у тебя был. Поэтому и отпустил,— губы его дрогнули в улыбке,— но не насовсем.

Я фыркнула.

— Хорош выбор!

— Я буду находиться рядом, ухаживать, приучать к своим прикосновениям, пытаться воплотить твои желания, но, если после всего перечисленного получу отказ — уйду. Чем не выбор?

Я тяжело сглотнула и нервно хрустнула пальцами.

Значит, выбор? И тогда, получается, тоже был выбор? Надо же. А вдруг... вдруг, он действительно говорит правду? И про мотивы своих поступков, и про испытываемые ко мне чувства?

Нет-нет. Нет! Нет! И нет! Опасные мысли, губительные, ни к чему хорошему не приводящие. Как показала жизнь, мечтать вредно. Так что, закатай губу и постарайся вести себя разумно.

Проведя влажными ладошками по ткани юбки, произнесла:

— Я не ошиблась? Ты сказал: "приучать к своим прикосновениям"? Насколько знаю, я не собака, что бы меня приучали.

Побольше бы стали и негодования в голосе, но и так неплохо.

— О!— Влад улыбнулся, отчего на его щеках появились лишающие последних мозгов ямочки.— Показываем зубки!?

Мужчина коснулся моей шеи, переместил руку вверх, потер губы, нажал на них, проникая большим пальцем в рот, и касаясь ряда зубов. Погладил.

— Хорошие зубки...

Я с силой вздохнула и попыталась вытолкнуть его палец языком. Неудачная идея. Мои действия явно напомнили ласку. Взгляд Влада мгновенно потяжелел и затуманился. Я смотрела в расширившиеся зрачки и еле дышала. Снова.

Ладно, по крайней мере, и у меня над ним есть власть.

Для большего удобства, я слегка сжала зубы вокруг пальца и опять постаралась прогнать его из своего рта. Послышался приглушенный мужской стон. Ох, дьявол, от этого звука тело наполнилось тягучей истомой, а язык и губы сделались сверх чувствительными. У меня кружилась голова от того, как их покалывало.

Я сглотнула, невольно всасывая его палец глубже.

Чё-о-о-о-рт!

Стало невыносимо, всё пылало, сердце выделывало сумасшедшие кульбиты, а в животе было горячо-горячо. Снова.

Я чувствовала металлический привкус его кожи, чувственный, грешный, искушающий. Меня трясло. Хоть этого и не было заметно, но внутри всё дрожало и звенело, будто в грудь за место сердца поместили старый трезвонящий будильник. Т-р-р-р-р-р-р-р-р-р! Веки отяжелели, я закрыла глаза и лизнула палец. Сама, добровольно. Просто из-за того, что невыносимо этого хотела. Мой незнакомец умеет вытягивать на поверхность все глубоко запрятанные желания.

Влад убрал руку и прижался ко мне лбом, по моим губам тут же скользнуло горячее дыхание.

Жарко.

— Я так хочу поцеловать тебя,— прошептал он.— Скажи, что и ты этого хочешь.

Резко распахнув глаза, я вцепилась в его плечи, стараясь, толи, оттолкнуть, толи, прижать поближе.