Имперский цикл

Ведьмак так и сидел на полу, на коленях. Он смотрел на свою ладонь, алую от крови адмирала, потом поднял взгляд на Торна. У Кая было лицо человека, который загнал себя в угол. Так порой выглядели унтер-офицеры, провалившие миссию и желавшие жёсткой кары. Плетей, например.

Надо было мне одеться как следует, подумал Торн. А то расслабился. Ещё бы штаны застегнуть забыл.

Он взял со стола пучок бумажных салфеток, бросил пару штук Каю, остальными начал приводить себя в порядок.

— Адмирал, — вмешался бесплотный голос Элис, — ставлю в известность об изменениях в камере А4. — Над столом вспыхнула голограмма. — Кажется, пленный умирает.

...

За время, прошедшее с момента смерти Гвен Сима, второй посланник Пророка успел полностью переварить и усвоить тела двоих бывших коллег его оболочки. Когда процесс завершился и вещество съеденных усилило собою тело едока, метаболизм перенаправил энергетические резервы к мозгу, и новорождённый инструмент орды осознал себя. Осознал он и тот факт, что был в западне. Он пробовал силовое поле на прочность, удар за ударом, но хитиновые ногти щупалец вязли в пространстве, сгущённом до абсолютной плотности. Через какое-то время взрослеющий ум посланника достиг той ступени развития, на которой сумел оценить свои перспективы. Он позволил захватить себя в плен врагам, причём врагам, способным удерживать его в ловушке бесконечно, а также рассечь его организм на мельчайшие составные части и изучить геном. Этого никак нельзя было допустить, и разум посланника без колебаний подал клеткам сигнал к самоубийству.

...

— Заморозь его, Элис, — приказал Ариан Торн.

Силовой кокон на голограмме наполнился белым паром жидкого азота. Когда пар осел, пришелец был уже заморожен в камень, лежал в шаре света, словно уродливый длиннохвостый цветок или какая-нибудь нелюдская скульптура. Его омерзительная, но прежде упругая плоть успела скукожиться и потечь слизью.

— Механизм саморазрушения, — прокомментировал генерал Герион. — Как на Ароре Секунда, сэр.

— Подозреваю, у этих гибнет и геном. Даже в первую очередь, — Торн думал вслух. — Фауна на Ароре стремится не дать врагу собой пообедать, поэтому после смерти быстро приходит в негодность. В нашем случае пообедать значит заполучить информацию. Эрго — ...

— Первая тварь не успела, — заметил Кай. — Которую я порубил. Заморозил там же.

— Что приводит нас к вопросу о лаборатории. Элис, направь-ка сюда начальницу ИСБ, — приказал адмирал. — Оками-сан, Ланс — не начинайте войны без меня.

Никто не улыбнулся. Торн подошёл к дивану, взял на руки Мэй и унёс её, всё ещё укутанную в плащ Кая, через незаметную дверь в расположенные за кабинетом покои. Кровать там была замечательная. Мэй застонала и потянулась, когда Ариан поместил её на это ложе, но так и не проснулась. Сейчас у неё было совсем юное и беззаботное лицо. Торн снял с неё братов плащ и свой китель, а увидав её обнажённое тело, осознал две вещи: он невероятно устал, адски хотел пить и находился на грани голодного обморока — но предпочёл бы снова заняться любовью с Мэй, если бы у него был выбор. Выбора не было. Ариан поцеловал плечо жены — не только моей, да и на том спасибо — и укрыл её лёгким одеялом. Всё-таки моя. Моя Мэй.

— Вам нужна новая рубашка, сэр? — спросил механический голосок из-за спины. Торн обернулся. Матово-серебристый слуга-дроид протягивал ему аккуратно сложенную сорочку.

— Спасибо, — сказал адмирал, хотя знал, что имперцы (как, впрочем, и республиканцы) не благодарят дроидов. Он их благодарил не реже, чем людей.

— О! Не за что, сэр! — металлическое создание явно обрадовалось, его глаза-розетки сверкнули. — Не прикажете ли вызвать медика?

— Не стоит.

Торн хотел снять испачканную в крови рубаху и обнаружил, что она прилипла к спине. В том самом месте, под лопаткой. Он рванул ткань, и присохшая — рана — кровь послала в грудь эхо боли. Упаду вот — и всё, подумал он, интересно, сколько я должен ещё протянуть в таком состоянии? Пятнадцать-двадцать лет? И выиграть великую войну? Кай, ты сошёл с ума, как и все имперские ведьмы.

Он обтёрся грязной рубахой, бросил её на пол и надел новую. Белое тебе идёт. Да, Ваше Величество. Я вернулся, остался верен, я сохранил империю и завершу Ваше дело. Отброшу орду назад в Агерран. Мне только нужно немного помощи, чтобы не истечь кровью. Чтобы сердце не остановилось слишком рано. Разрушительница планет, владычица звёзд, моя госпожа! Не поможете своему адмиралу?

— Элис, подай в кабинет воды, — вслух обратился он к дворцовой ИИ. — И поесть чего-нибудь, с учётом моих аллергий. Уточни у ИИ моего корабля.

Он прошёл мучительный период медицинской адаптации к человеческому обмену веществ ещё на крейсере, который привёз его ко двору Рив Гэллар двенадцать лет — и вечность — назад, но всё ещё не мог есть некоторые продукты.

— Ты, — сказал он дроиду, — сходи в кабинет, забери там её одежду, — он указал на Мэй, — она лежит на спинке дивана. Принеси сюда, оставь на столике. Не пытайся её будить.

— Да, сэр! Немедленно! — Дроид засеменил выполнять приказ.

Торн зашёл в туалет и выпил стакан воды из-под крана. А ничего, приемлемо выгляжу, решил он, стоя перед зеркалом. Так и не скажешь, что умер и десять минут назад побывал в аду. Он взял расчёску и привёл в порядок свои растрёпанные волосы. Седеющие — не с висков, как у местных, а прядями по всей шевелюре. Сорок девять стандартных лет, пятьдесят четыре вриндаванских. Оставалось двадцать пять стандартных, двадцать шесть. На войну должно хватить.

Нужно будет оставить наследника. Не сына, монархия здесь очень быстро сгниёт. Торн склонялся к военному принципату, при всех его рисках. Из всех слоёв населения империи только военные были сколько-нибудь вменяемы. Республиканцы станут проблемой, они будут ставить палки в колёса как смогут, он знал. Торн не строил себе иллюзий, будто с ними покончено.

...

...

— Вынуждена возразить, адмирал. Связанный с лабораторией риск слишком велик, чтобы можно было расположить её поблизости от столицы и вообще где-либо в открытом космосе. Обратите внимание — ...

Йелена Сигурдотир снова продемонстрировала голографическую запись, где техник в камере А4 превращался в ордынского монстра, и остановила её ровно в тот момент, как щупальца существа ударили в виски его коллег и проткнули головы насквозь.

— Этот техник, Бо Пател, ещё днём сам прошёл сканирование, причём очень тщательное. Его превратил в чудовище некий триггер, скорее всего генетический и достаточно незаметный, чтобы существующие приборы его не распознавали. Пока неизвестно, знал ли он сам, что он агент. Мы исследуем его апартаменты, как и жилище Гвендолен Сима. Ничто пока не указывает на сознательную шпионскую деятельность. Любой сотрудник лаборатории, снабжения и контроля в этих условиях будет смертельным риском. Поэтому, — Йелена сменила изображение, — я предлагаю Глутонскую впадину.

Даже на небольшой голограмме скопление тёмных звёзд с единственным гиперпространственным входом в кластер пугало.

— Естественная неприступная крепость, плюс сторожевая эскадра Энн Нимры. Даже если агент орды минует этих Сциллу с Харибдой, включая проверку перед и после выхода, будет ещё четыре гипер-узла, чтобы перехватить его прежде, чем он долетит до столицы.

— Если он полетит сюда, конечно, — сказал адмирал. — Не вижу причин это делать вместо того, чтобы прокатиться по половине галактики на первом же встречном лайнере, сея повсюду те самые триггеры, например. Если их можно сеять — а я уверен, что можно. До столицы волна потом и сама дойдёт.

— Как вариант, — кивнула Йелена. — После неудачи покушения на вас я бы на месте ордынской резидентуры рассмотрела эту возможность.

— Разорвать связность имперского пространства с помощью пандемии, — добавил Герион. — Пришлось бы вводить карантин, закрывать гипер, сэр, это отбросило бы нас на тысячелетие назад.

— С другой стороны, никто в нашей галактике больше не сомневался бы в существовании орды. Мобилизацию это нам изрядно бы облегчило. Впрочем, к вопросу о лаборатории всё это сбоку припёка, так как источником гипотетической пандемии наверняка стала бы не она. Мы не в виртуальных играх. — Торн вынес на стол карту столицы, системы Триасол, и ткнул пальцем в близкую к солнцу гигантскую газовую планету, увеличил её и указал на спутник. — Лаборатория будет здесь.

— Спутник Титана? — подняла бровь Йелена.

— Хорошая идея, — подал голос Кай Оками. — Достаточно проблемно, чтобы в случае чего агент орды не мог оттуда прыгнуть прямо в гипер — слишком близко к солнцу, и Титан слишком велик. Таких пилотов раз-два и обчёлся — я, Джон и ещё несколько человек. Но и достаточно удобно для того, чтобы я мог лично проверять идущий туда и оттуда транспорт. Об этом вы думали, адмирал?

— Ты, или же Тор Бао. — На самом деле Торн не собирался подпускать Бао к ордынским геномам. Он ему недостаточно доверял. — На Сарияд ты лететь не можешь. Останешься здесь, в столице, станешь на свои тропы времени, будешь заслоном ото всех диверсий, как этой ночью.

— Но обучить новых рыцарей Храма я всё же должен? — Кай склонил голову, обозначая покорность. — Столица для этого не лучший выбор — слишком много людей.

— Ты обучи мне несколько подразделений боевых ведьм вроде тебя, хотя бы отчасти способных на то же. Будут ли они рыцарями Храма, или адептами Прямого Пути, или ты создашь какой-то гибрид философий — неважно. Главное, чтобы твой орден потом на войне исполнил свой долг.

— Да, сэр, адмирал. — В голосе Кая не было ни малейшей издевки. — Прикажете выбрать место для школы?

— Давай. Можешь забрать себе вот эту старенькую луну, — Торн указал на древнейший искусственный спутник столицы, Муну. — Там при императрице Оуэн сидел. Может, там что-то метафизически интересное. Или бери обратно земли Храма, отстраивай комплекс, империя профинансирует это дело. Детей тебе привезут сюда.

— Детей? — для Кая это было что-то новое. Или он хорошо играл.

— Учеников Оуэна, Гетера и прочих злыдней Её Величества. Тех самых талантливых, о которых ты говорил. Императрица их тоже искала, и даже кое-кого нашла. Скажи, — Торн встретился взглядом с Каем, надеясь, что в его собственных глазах не мелькнёт след страха, воспоминание о пережитом видении смерти, — с Гетером ты сработаться бы не мог?

Кай Оками не ответил. Неожиданно Сигурдотир пришла ему на выручку.

— С Гетером не сработается никто, сэр. Он чернушник, у него это серьёзно.

Теперь удивился и адмирал. У остальных не серьёзно, что ли?

— Он режет детей в жертву Тьме, сэр. Довольно много, по ребёнку каждый квартал. Из тех, что отсеиваются в орденской школе.

— Я слышал подобное и об Оуэне, — заметил Торн. — Это точная информация?

Когда он был при дворе — боги, как же давно это было! всего одиннадцать-двенадцать лет... — имперский Орден Прямого Пути ещё не практиковал человеческих жертвоприношений. Или он, иностранец, чужак, тогда не узнал об этом? Ему забыли сказать?

— Точная, сэр, — Йелена передвинула виртуальную папку со своего комма на адмиральский стол. — Вот доклад. Если бы Гетер явился сюда сейчас, я бы его первым делом арестовала. Или сразу ликвидировала. Потому что его целью, несомненно, было бы убить вас или взять под свой контроль. Не так, как Мэй Сиюань попыталась сделать — простите, сэр, да, я знаю — а как марионетку. Захватить власть. Во имя себя самого. Такие, как он, недоговороспособны.

— Поэтому вы убили Оуэна?

— Среди прочего, сэр. Он активно мешал.

— Чему? — не глядя на Сигурдотир, тихо спросил Кай Оками.

— Делу спасения государства.

— А если бы не мешал, а, наоборот, помог, мог бы и дальше резать детей? — спокойно спросил Кай. — И вы, адмирал, попросили бы меня с ним работать?

В его голосе не было осуждения, возмущения и угрозы. Ему было просто важно знать факты.

— По странному совпадению, любители жареной человечины для государства обычно вредны, — осклабилась Йелена.

— А дети этому государству нужны в других целях, — добавил Торн. — Однако убьём прямо здесь любые иллюзии: ты выполнишь, какой бы приказ я ни отдал. В том числе и работать с враждебным орденом, если будет надо.

В этот момент Ланс Герион, сообразительный, как всегда, поднялся и переставил на стол с тележки ещё два подноса с едой и напитками.

— Воды, сэр? — спросил он.

— Сока.

Молодец, Ланс. Они стали есть и пить, как ни в чём не бывало. Йелена чутко присоединилась, и через минуту Кай тоже отправил в рот половинку абрикоса. Атмосфера разрядилась.

— Обратно к нашим ОТФ и ООС. Йелена, где Гетер сейчас?

— Скрылся, узнав о конце Оуэна. Растворился в космосе, — она пожала плечами. — Увы, его след я пока потеряла. Но мы спасли часть детей из школы — которые не разбежались и не погибли. Они здесь, в столице, в клинике ИСБ. Некоторые в плохом состоянии. Их всего двенадцать.

Торн бросил взгляд Каю. Тот опустил веки, соглашаясь. Да, я буду с ними работать. Дети, искалеченные изувером... У Торна вдруг возникли сомнения, хватит ли педагогического таланта Кая Оками на этот подвиг. Придётся хватить.

Кай безмятежно ел фрукты.

— Сэр, вы сказали... ОТФ и ООС?

— Орден туполобых фанатиков и Орден отмороженных социопатов, — Торн ухмыльнулся. — Никогда не слышал?

— Так называли наш Орден и ваш, Оками-сан, — сказала Йелена. — Преимущественно в виртуальных сетях, в первые годы правления императрицы. Аббревиатуры сейчас ушли в прошлое. Может быть, оживут.

Кай улыбнулся.

— ОТФ? ООС?!

И он рассмеялся.

...

...

— ...С Гетером исчезли несколько подростков, выпускников школы. В том числе его сын. Этих вряд ли удастся приставить к полезному делу, даже если мы их найдём.

— Кто сейчас жив ещё, Йелена? — спросил адмирал. — Из ордена социопатов?

— Ученицы Её Величества, не погибшие вместе с нею. Инес саэ Лао и Сири Гишма. Люси Чен Боуи тоже. И Нив Уэллан, — Йелена кивнула Каю. — Лао, Гишма и Боуи также скрылись, у них свои планы.

— Возрождение Ордена?

— Продолжение, скорее, — Сигурдотир пожала плечами. — Орден Прямого Пути отнюдь не погиб, адмирал. Гибель Её Величества — катастрофа, но она не смертельна. Великий магистр рано или поздно умирает, Орден остаётся. Зачистка таких, как Гетер и Оуэн, даже выгодна. Оками-сан нанёс нам тяжёлый удар, но мы оправлялись от худших.

Наш Орден. Мы. Йелена — мирской аколит Прямого Пути. Как и я.

— А вы не носите пайцзу, — заметил адмирал.

— Вы тоже, сэр.

Потому что будущий император не может быть членом ООС. Или ОТФ, допустим. Как и начальница его СБ. Исторический момент не велит.

Великий магистр и единственный член ОТФ Кай Оками невозмутимо пил из пиалы красный чай.

— Из ваших кто-нибудь жив, Кай? — мягко спросил Ариан. — Кроме тебя и Бао.

— Да, сэр, есть кое-кто. Но они... — Кай замешкался. — Непригодны к работе. К такой, как здесь. Вообще.

— Ты уверен? Их больше не от чего защищать. Под моей властью верным гражданам репрессии не угрожают.