Глубина Земляной А. Орлов Б.

— Это — программы боевого тренажера. Сейчас посмотрим, чему вас учили. И чему выучили.

С этими словами она вставила цилиндрик в стойку и вдруг потерла грудь.

— Болит — пожаловалась она. — Не мешало бы тебе поосторожнее пользоваться языком и зубами... Ну, и долго ты намерен прохлаждаться?! — рявкнула она с интонациями бывалого сержанта. — Бегом! Шевелись, салажонок!

Афанасьев стиснул зубы. 'Это еще большой вопрос, кто из нас двоих — салажонок?!'

А через несколько секунд тренажерный зал перед его глазами привычно померк...

— ...Бужда справа!

Что это за 'бужда', Виктор выяснять не стал, а привычно перекатился в сторону и дал длинную очередь из того, что оказалось у него в руках. Там, куда он целил, встал частокол разрывов, грохот упруго толкнулся в уши. И тут же совсем рядом с его головой что противно цвиркнуло. 'Осколок? Очень похоже...'

Пограничник на полусогнутых метнулся вперед, меняя позицию, и плюхнулся в заранее облюбованную ложбинку. Снова выставил ствол своего оружия и выстрелил.

Над головой пролетел какой-то аппарат, отдаленно похожий на винтокрылый дрон подсвеченный алым ореолом, поэтому он без зазрения совести двумя выстрелами сжег летучее безобразие, прокомментировав на всякий случай:

— Внимание! Вражеские беспилотники!

В наушнике грохотнуло: 'Есть, принято!', а Виктор уже бежал прочь от удобной ложбинки. Черт его знает, что там вражеский оператор успел засечь?

...Он долго стрелял, уворачивался, прыгал, бежал, снова стрелял, но наконец, добрался до цели. Что это было: замаскированный командный пункт, узел связи, пункт управления каким-то оружием, он не знал, да и не хотел узнавать. Длинная очередь положила всех, кто оказался внутри помещения, и разнесла вдрызг непонятные приборы, стоявшие на столах. И тут же в глазах снова померкло.

Он стоял и ловил ртом воздух, а Мийра деловито исследовала его пистолетом-анализатором. Затем подняла глаза, протянула ему фляжку:

— Пей. Это разбавленный сок лианта. Тонизирует, восстанавливает силы и утоляет жажду.

Виктор жадно припал к горлышку фляги. Женщина наблюдала за ним с живейшим интересом.

— Знаешь, — произнесла она наконец. — Если бы сама не видела — не поверила бы. Ты прошел три уровня класса 'экстра'. Без подготовки. И выиграл... — Она вздохнула, — Если... Если бы моя группа... тогда... Если бы у меня было хоть десяток таких как ты, то допрашивала бы я, а не меня.

И она ласково погладила его по лицу.

— Топай в душ, и пойдем обедать.

Так прошел месяц. С утра — развод сборщиков и охотников на работы, потом — долгие занятия с Мийрой. Женщина старалась вывести Виктора на такой уровень развития, чтобы он не выглядел бы белой вороной ни в компании местных фермеров, ни среди офицеров Управления, ни на рауте в высшем обществе. Поэтому пограничник старательно заучивал детские стишки и романтические сонеты, запоминал массу анекдотов, шуток, острых и соленых словечек, идиом, цитат и оборотов. Ну а после они вместе отправлялись на охоту: Афанасьев заявил, что работа по реальному, пусть и менее опасному противнику куда лучше в плане поддержания и нужной формы, нежели занятия на любых, пусть и самых совершенных тренажерах.

Поразмыслив, Мийра согласилась с этим утверждением, и теперь они вдвоем почти каждый день рыскали в океане в поисках добычи. Заодно решалась проблема с питанием: выигрыш Гошши мог получить только Гошши, а Виктору, по понятным причинам, сделать это было затруднительно.

Кроме этого они чуть не каждый день сходились в учебных схватках, и тут Мийру ждало жестокое разочарование: оказалось, что ее подготовка по 'рукопашке' и 'холодняку' значительно уступает знаниям и умениям Виктора. Поэтому в тренажерном зале частенько раздавалось:

-... Ты как нож держишь?! Нет, я не спрашиваю, какой недоумок тебя учил, мне просто интересно: ты сама не чувствуешь, что так не удобно?!! Вот так, и руку здесь чуть доверни...

-...Зачем вес на левую ногу перенесла?! Чтобы я вот так сделал?! Вставай-вставай, не сиди на полу...

— ...Когда встретишь того, кто поставил тебе этот удар, передай ему от меня вот это! Вот, сама видишь: так легче и эффективнее!..

И все чаще после таких тренировок Мийра задумывалась: кто же все-таки такой этот странный пришелец? Нет, Виктор, спокойно и ничего не скрывая, рассказывал ей о своей жизни, но это с равным успехом могло быть и чистой правдой, и гениально подготовленной легендой. И день за днем, декаду за декадой она пыталась расшифровать своего ученика, учителя, друга, любовника, защитника...

В этот день им особенно повезло: они наткнулись на гнездо р'эц. Радужношкурые хищники бились отчаянно, но против пары бойцов, для которых спецназ — не просто красивое слово, шансов у них не имелось. От слова 'совершенно'.

Уже позже, в Торваре, Мийра мечтательно произнесла:

— Мы с тобой сегодня тысяч сто никоха нарубили... — Она удовлетворенно потянулась, вытянула ноги, — Если бы остался фермером — быстро бы выбился в богачи...

— Если бы я остался фермером — хмыкнул Афанасьев — то в богачи выбиться бы не успел.

— Почему?

— Куда быстрей бы повесился, — сообщил Виктор.

Мийра рассмеялась и снова потянулась:

— Не успел бы...

— Что 'не успел бы'?

— Повеситься. Я бы тебя сама, раньше прикончила бы...

Заложив красивый вираж, пограничник загнал субмарину в шлюз, словно истребитель в ангар. Мийра тут же умчалась в душ и прихорашиваться к ужину, а Виктор пригнал обоих охотников и двух роботов разгружать добычу. И в этот момент раздался зуммер вызова. Кто-то просил разрешения войти.

Афанасьев щелчком пальцев открыл голографическое изображение с камер внешнего обзора. У ворот шлюза замерла в ожидании маленькая — едва крупнее Шайра, одноместная подлодка — местный аналог дорогого спорткара.

'Эта хрень — одно-, много — двухместная. Третьего туда не воткнуть, даже если первые двое — дистрофики', — рассудил Виктор, и спокойно нажал клавишу, открывавшую ворота.

Субмарина легко проскочила внутрь. Вскипела вода от мощного реверса винта, и лодка остановилась, чуть покачиваясь у пристани.

Сдвинулся в сторону люк и металлические мостки легко выпорхнула женщина. Дорогое платье, короткий высверк чего-то блестящего и, видимо, сильно драгоценного в ушах и на шее, на красивом лице капризное выражение. Эдакая скучающая светская львица.

Вот только пограничник сразу заметил холодный блеск умных глаз. Малюсенькие хищные складки у рта тоже не ускользнули от внимания. 'Б...! Киллершу прислали!..'

Он незаметно напрягся и скользнул к нежданной гостье. Но как Виктор не старался, та все же заметила его движение. Обернулась и, лениво растягивая слова, обронила:

— Глат, проводи меня к своей хозяйке. Живо.

— Прошу прощения, — Афансьев придвинулся еще на пару шагов. — Как прикажете доложить, о вас, госпожа?

— Никак — упало в ответ. — Я хочу сделать сюрприз моей дорогой подруге.

'Давай-ка пойдем опять в зал, спрячемся за дверью, сынок, и устроим Билли сюрприз, обрадуем Билли, благослови его бог!' — вспомнилось Виктору, и он невольно усмехнулся. Заметил, как чуть шевельнулись удивленно брови незнакомки, и усмехнулся уже в открытую:

— Госпожа, я вынужден просить вас показать мне вашу сумочку, и отдать оружие. Все, какое у вас есть при себе.

— Что?! — женщина выглядела так, словно кто-то изо всех сил саданул его дубиной. — Что ты говоришь, глат?! Да как ты посмел?!! Да я...

Дальше разговор не получился: Виктор качнулся в сторону, перехватил начавшую движение руку и, резко подшагнув, взял ее на излом. Женщина было дернулась, но тут же сообразила, что своим трепыханием ничего не добьется, а только сломает себе руку. Ее взгляд скользнул вниз, и тут же тонкий длинный каблучок ударил в основание стопы пограничника. Вернее, в то места, где она только что находилась: Афанасьев мгновенно упал на колено, заваливая женщину на пол, лицом вниз.

— Прав! Ремень! — скомандовал он.

Охотник, чья койка стояла справа от входа, мгновенно подал ему тонкий, но прочный пластиковый ремешок, который тут же стянул локти агрессивной гостьи.

— Лев! Возьми ее сумочку и подай мне!

Тот, что обитал слева от дверей, мгновенно бросил свое занятие, и поднял с пола сумочку. Виктор раскрыл ее, и в изумлении уставился на содержимое. Ни одного знакомого предмета! Понять, что здесь может оказаться оружием, пограничник решительно не мог, а потому просто связал женщину поданным ему буксирным тросом и подвесил ее на крюк, на который вешали туши для разделки. После чего быстро обыскал странную гостью, забрал два тонких стилета и миниатюрный сарбакан , снял с нее все драгоценности и отправился к Мийре.

Из душевой кабины слышалась какая-то веселая мелодия — женщина напевала без слов что-то очень радостное и жизнерадостное. Афанасьев подошел и постучал в прозрачную стенку:

-Тук-тук. К вам можно?

Мийра откинула с лица мокрую прядь и улыбнулась:

— И к нам можно, и нас можно... Заходи, — она призывно изогнулась.

Виктор открыл дверцу, поцеловал свою подругу в плечо, но от объятий уклонился и спросил:

— Слушай, кто мог прислать к тебе ликвидатора?

— КОГО?!!

— К нам только что прибыла какая-то девица с глазами серийного убийцы, и потребовала встречи с тобой. Назваться отказалась. Вот ее экипировка, — и он протянул женщине все конфискованное у странной гостьи.

Мийра осмотрела оружие, сумочку, драгоценности и вдруг совсем по-девчоночьи ойкнула. Затем очень серьезно посмотрела Виктору прямо в глаза:

— Она жива?

— Ну, когда я уходил, была жива, — ответил Афанасьев. — Я ее на крюк для разделки повесил...

— ЧТО?!! Как?!

— Вертикально, головой вверх, если тебя это так интересует, — ответил пограничник и вопросительно посмотрел на Мийру.

Та схватила его за руку и развернула к свету. Тщательно оглядела Виктора с ног до головы, и тщательно выговаривая слова спросила:

— Ты хочешь сказать, что взял майора Кленду-зан-Турад живьем и сам обошелся без единой царапины? — Она провела рукой по мокрому лбу и тихо выдохнула, — Бред... Великие силы, разбудите меня... — Помотала головой и повторила, — Бред...

Афанасьев смотрел на нее с легким непониманием: ну взял, ну и что?

— Слушай, малыш, а ты уверена, что это та самая майор что-то за где-то? — спросил он наконец. — Честно говоря, не так уж и сложно было ее взять...

Мийра встрепенулась:

— Я должна ее видеть! Немедленно! Пойдем! — и она потянула Виктора к дверям.

Тот удержал женщину:

— Сумасшедшая! Хоть оденься!

Мийра мгновенно завернулась в большое полотенце и снова рванула к дверям. Через несколько секунд они уже неслись бегом по коридорам фермы.

Еще на подходе они услышали дикий, истошный женский визг. Афанасьев наддал и влетел в шлюзовую камеру.

— О, господи!

Робот-заготовитель стоял перед бьющейся на крюке женщиной, и явно готовился начать разделку 'туши'. Его железную душу совершенно не волновал тот факт, что объект жив, дергается и орет так, что вибрируют стены.

— Стоп!!!

Робот, запрограммированный на голос нового хозяина, озадаченно звякнул, но убрал от висящей на крюке бешено вращающийся дисковый нож. Виктор лихорадочно оглядел пленницу: слава создателю, цела! Пострадало только платье: робот, очевидно, счел его шкурой, которую он и начал аккуратно сдирать.

Надо отметить, что вид, открывавшийся из-под 'содранной шкуры' впечатлял. И весьма. Если Мийра обладала идеалом гармоничной женской фигуры, то тут перед пограничником висел идеал соблазнения. Грудь чуть великовата, но ровно на столько, чтобы притягивать к себе мужской взгляд; бедра чуть шире, чем надо, но их так и тянуло тронуть...

— Здравствуй, Кленда, — раздалось у него за спиной. — Что же ты не предупредила меня о своем визите?

Тем временем Афанасьев снял пленницу с крюка и быстро освободил ее от пут. И тут же еле успел увернуться от яростного удара. Сблокировал следующий предплечьем, вписался в движение, и майор Кленда-зан Турад, отчаянно взвизгнув, улетела с причала. Прежде чем плюхнуться в подернутую маслянистой пленкой крови р'эц воду, она чувствительно приложилась об борт своей минисубмарины, что естественно добавило ей сильных ощущений.

Во всяком случае, вылезая обратно на мостки, она была очень зла. Правда, руку, протянутую Мийрой, она пожала весьма сердечно, но тут же ощерилась:

— Какого черта, подруга?! Что здесь происходит?! Глат нападает на людей. Почему ты не пожалуешься производителю и не усыпишь эту тварь?

Мийра усмехнулась:

— Ты полагаешь, что перед тобой глат? Ну-ну.

Она лукаво подмигнула Афанасьеву. Тот все понял, и слегка поклонившись, поцеловал Кленде кончики пальцев:

— Прошу меня извинить, благородная джа, за столь не ласковый прием, но у нас с моей подругой принято исполнять третий закон классической механики. И следить за тем, чтобы гости тоже следовали этому закону.

— ЧТО?!! — Кленда, опешив, переводила непонимающий взгляд с Мийры на Виктора и обратно. Наконец выдавила — Как это?

Она хотела спросить: 'Как это может быть, чтобы глат знал о законах классической механики?', но пограничник, безмятежно улыбаясь, сообщил ей:

— Применительно к этому дому, третий закон классической механики звучит: 'Кто с мечом к нам придет, тот от меча и погибнет!'

— Великий Океан! — выдохнула Кленда.

— Проходи, подруга, — пригласила ее Мийра. — Сейчас Виктор закончит с нашей сегодняшней добычей и сядем ужинать. А пока просто поболтаем. Хотя и нельзя сказать, что я здесь умираю от скуки, но я так соскучилась по твоим рассказам и сплетням...

И она решительно увлекла гостью за собой. Кленда двинулась следом с видом лунатика. Последнее, что услышал Виктор, прежде чем задраился кессонный люк, было: 'Скажи, дорогая: а Брай Жгар все-таки вышла замуж за своего астронома?..'

Пограничник усмехнулся и снова занялся делами. Потом, он отправился в душ и с удовольствием постоял под сильными, колючими струями, чувствуя, как по всему телу кипящей струей разливается бодрость. Вытерся, оделся в купленный ему Мийрой новый костюм, и вышел в гостиную.

— А вот и мой полковник, — радостно сказала Мийра.

Она подошла к Афанасьеву, приобняла его за талию и ласково прижалась к крепкому плечу. Гостья встала с дивана:

— Рада приветствовать вас, полковник, — с живейшим интересом произнесла она. — Мийра так много рассказала о вас, что я просто мечтаю познакомиться с вами.

Мийра представила их друг другу и они отправились ужинать. За столом, Кленда достала из своей сумочки объемистый пакет и протянула Мийре:

— Шагет просил передать тебе вот это, — произнесла она дипломатично. — Здесь общегражданский чип, завещание фермера, по которому все его имущество переходит тебе и... — тут она сделала многозначительную паузу, — и свидетельство о твоем новом браке. А вот здесь — коды для того, чтобы вписать имя твоего мужа. Простите, полковник, — повернулась она к Виктору, — но ваше звание указывать не стоит: никто не может предугадать, какой ранг присвоит вам Шагет. Даже с вероятностью пятьдесят процентов...