Серый дар. Немой приговор

Не знаю, что такого во мне нашёл граф... Я-то понятно, как зелёный росточек, потянулась к первому в своей жизни солнышку. А вот он... Что притягивало его раз за разом общаться с несмышлёным подростком? Тем более, на тот момент, помимо адреналиновой зависимости, у меня были все заморочки, присущие моему возрасту, что не добавляло окружающим желания общаться со мной.

А он приходил... Слушал... Рассказывал что-то своё... И каждый раз я засыпала без привычных кошмаров, маленькими надоедливыми комарами, проникающими в мой сон, а потом кусающими.

Граф по большому счёту сначала свои ежедневные визиты объяснял чувством вины... Всё же титул ему даровали, по происхождению он был из низов, что давало ему уникальную возможность совмещать в себе всё самое лучшее, а точнее, совесть. Для него это был не пустой звук. Нет, для старика она в тот период звучала тревожной виолончелью, заставляя волноваться о незнакомом ребёнке.

Наверное, дальнейшее наше общение было предопределено именно в те быстро текущие дни, так не похожие на иное время, когда оно ползёт сонной мухой не в силах ускориться. Граф рассказывал о том, как рос в бедной семье, навещая меня в медицинском крыле, куда меня положили, ожидая срывов и прочего... Впрочем, я их не виню. От той меня и не такого можно было ожидать! Особенно учитывая постоянные побеги и несколько дней в прошлом, проведённых при смерти.

Поэтому меня положили в небольшой, но светлый госпиталь, коим заведовала строгая и справедливая медсестра, невзлюбившая меня с первого попадания к ней. Но это и понятно. Кто же будет любить свою постоянную проблему? От медсестры и от всех коек в сравнительно небольшом помещении, как сейчас помню, всегда пахло тем ароматом спирта и лекарств, присущим медицинским учреждениям.

В общем, в те дни, что меня заперли в четырёх стенах, единственным моим посетителем неожиданно оказался граф... Почему-то ему было не всё равно... И, подобно закрытому ото всех бутону, я потянулась к чему-то светлому и доброму... И хоть таковым аристократ был только с самыми близкими, но на тот момент именно таким я его и видела.

И, как ни странно, но в определении графа я не ошиблась... Под толстым слоем хитина скрывалось простое человеческое сердце, которое вмещает в себя не только отрицательные эмоции, у которого есть нужда ещё и в положительных. А поскольку немногочисленные родственники мужчины, объявившиеся после получения им титула, не могли дать ничего хорошего, выбрав для себя роли подхалимов, то аристократ был вынужден искать понимания где-нибудь ещё.

Вот так мы и познакомились... А дальше всё пошло кувырком! Тихие, словно облака, плывущие по синему-синему небу, деньки, наполненные задушевными разговорами, сменились, словно цвета на шкурке хамелеона, быстрыми и какими-то нетерпеливыми временами...

Как только меня выписали из лазарета, я на несколько недель перестала совершать вылазки в поисках адреналина, целиком сосредоточившись на учёбе. Наверное, впервые с того момента, как я тут оказалась, книги сумели заинтересовать меня. Нет, ранее я тоже дни и ночи просиживала в библиотеке, но цель была ясна — сначала было желание получше обустроить свой мир, потом спрятаться от деревянной двери, затем избавиться от адреналиновой зависимости... В общем, книги никогда не нужны мне были просто благодаря любопытству. Всегда была цель. И она, словно прожорливая обезьянка, съедала все остальные эмоции, заставляя концентрироваться на одном. Теперь всё было иначе.

Меня перестала устраивать школьная программа, я захотела большего... Словно огонёк, я сжигала кислород вокруг себя и нуждалась в ином питании. А им стали новые знания... Этикет, политология, начальная экономика, развитие дара, точные науки — всё это безумно увлекало, открывая створки нового мира! Полного необычных явлений, чудес... И знаний!

Граф оказался неожиданно хорошим помощником в деле усвоения новой информации. Мы устраивали споры, диспуты... И таким образом старик передавал мне свой немалый опыт, словно сбрасывая его вес на мои тогда хрупкие плечи. Возможность оценить по достоинству сей подарок мне предоставилась очень скоро...

История 7

Проснулась я утром. Как ни странно, пока совиный распорядок дня на меня влиял слабо, словно растворённый в моих обычных привычках. Поэтому из меня в сегодняшний день получалась слегка ненормальная сова. Думаю, если бы у парней были специализации, близкие к зоологии, они бы это заметили, а так посчитали за данность и забыли, заняв мозг более интересными вещами.

В общем-то, с самого утра у нас непреодолимой каменной стеной встала проблема, мы вспомнили, что меня надо кормить. Точнее, сначала мне пришлось об этом напомнить Ширу. В тот момент парень спал, свесив руку с края кровати и слегка прикрыв сбившимся за ночь одеялом мощные мышцы, перекатывающиеся под кожей на спине. На другой части комнаты дрых Ллои. У него тоже было, на что посмотреть девушкам моего возраста, хотя все стратегически важные места были, конечно, прикрыты. Однако, в те минуты, когда я уже проснулась, не оправдывая своей видовой принадлежности к совам, а парни ещё нет, все мои мысли концентрировались совсем не на любовании местными красотами!

Очень хотелось есть! Регенерация и сопротивление ей исчерпали последние крупицы энергии, подобно прожорливым мышам, уничтожившим абсолютно всё продовольствие. Даже сравнения в мыслях у меня касались теперь в основном еды!

Выбирая между тем, чтобы дать поспать парням ещё немного до той секунды, когда их разбудит Вектор, или разбудить их пораньше, моё решение стало очевидным. Да, я твёрдо собралась сама добыть себе еду, прекрасно понимая, что парни и так вчера вымотались из-за меня... Но в процессе поднимания собственного тельца из-за непривычки к таким габаритам я умудрилась дёрнуть совиное сознание. То дёрнуло тело. То задело шкаф. Тот не упал. Хуже. Дрожь непослушной волной прошлась по нему, затронув стакан, стоявший на самом верху с краю. За его падением я следила, прикрыв глаза крылом и зная, что уже ничего не исправить...

Резкий звук разбивающегося стекла, словно острейший нож, разрезал вязкую тишину в комнате. Тут же на ноги вскочили парни, ошалело крутя головами! Сразу был виден опыт проведения военных действий. Мгновенная перестановка, они уже спина к спине в углу, у Шира в руках нож, Ллои плетёт какое-то заклинание...

Из клюва невольно вырывается, будто маленький птенчик из материнского гнезда, уханье. Мягким ветерком оно проносится по комнате. Слышно даже эхо. Сознание совы да и все мои инстинкты вопят сигнальными сиренами, что надо уносить но... лапы! Однако, Шир уже успел проснуться, опустил нож в запястье, откуда его, как оказывается и достал. (Тут надо сделать отступление и заметить, что технике создания пространственных карманов внутри своего тела учатся очень долго, поэтому увидеть такое у едва ли достигшего верхней планки второго десятка лет парня было изумительно!) Ллои тоже не растерялся, отпустив каркас какого-то неслабого проклятия.

На мне скрестились, словно наточенные клинки, две пары укоризненных глаз. Сознание совы напомнило об окне, мои проекции дружно приняли решение остаться. А пока я металась, как мяч, между двумя вариантами, Шир успел подойти и ловко схватить меня на руки. Стало понятно, что уйти мне не дадут.

— Говорил же я тебе убрать свои лекарства со шкафа, — проворчал Ллои Ширу, одевая штаны.

И тут я насторожилась! Ведь действительно! В стакане была жидкость, далёкая по составу от воды, что прекрасно видно по её ядовито синему цвету... Но лекарства? Никогда бы не подумала. И граф ни о каких болезнях наследников не упоминал. Или он и сам не знает?

Похоже, появился материал для первого сообщения аристократу. Однако, эту мысль я отвергла, как только услышала фразу Шира... Пропитанная горечью, словно губка влагой. Наполненная усталостью... Какая-то застарелая грусть...

— Ллои, ты же знаешь, что эти лекарства для меня всё равно никогда не закончатся, а их место на шкафу уже как-то привычно, — вторая часть предложения была сказана куда более равнодушно, чем первая.

Внутренне я ужаснулась... Неизлечимые болезни — это страшно. Это не то, что страшно! Это кошмарно! Мы живём и не видим ценности этого... Пока не потеряем. Уж я-то знаю, о чём говорю... Говорю! Мыслю! Как говорить я забыла уже давно... Но даже у меня есть шанс на возвращение голоса... У Шира, видимо, нет.

Но тут меня заинтересовал другой вопрос, а чем, собственно, болен Шир? Ведь я могла сделать неправильные выводы, основываясь на своей эмоциональной реакции на любые несчастья посторонних, возникающей каждый раз при созерцании чужих страданий, хоть в чём-то подобных моим. И это возможно... Как возможен дождь после грозы в осенний денёчек.

Однако, удовлетворить своё любопытство мне было не суждено. Парни уже позабыли эту тему, за фальшивыми улыбками скрыв, словно за масками, горечь, тревожащую их довольно давно, как мне показалось. И снова комната наполнилась тишиной до краёв, будто на пиру чаша вином.

Шир внимательно проверял по списку вещи, упаковывая их в свою и Ллои сумки, причём, было видно, что такое длинное и опасное путешествие он совершает впервые. А вот его двоюродный брат возился со мной. Довольно профессионально проверил крыло, зафиксированное магией и дощечками в одном положении. Пальцами осторожно, как музыкант по клавишам любимого инструмента, пробежался по магическому каркасу, поддерживающему неподвижность костей. Дал попить...

И тут-то мы и столкнулись с проблемой! Чем питаются совы? На этот вопрос вам с уверенностью бывалого охотника может ответить каждый! Мышей, насекомых, мелких животных — они переваривают за милую душу... Хищники всё же.

Но вот другой вопрос, ответить на который значительно сложнее: "Чем кормить сову в условиях ограниченного ассортимента, а точнее, при полном отсутствии возможности добыть ей мышей?". И, ладно бы, я была в состоянии охотиться... Но в данном случае активный образ жизни, подобно сезонам, сменился на лежачий.

Причём, граф это заранее продумал... Когда выбирал сценарий для моего появления, то он в отличие от меня подумал о моём неумении охотиться... И выбрал наилучшее решение. Вот, что значит — опыт.

Вопрос с моим питанием Ллои решил, как ни странно, быстро. Достал их с Широм и остальными ребятами заначку в дорогу, заботливо припрятанную в кармане сумки. Почему они так запаслись в дорогу? Как оказалось, группа студентов по обмену будет переправляться через два телепорта: один, ведущий в нейтральную зону, а второй — к друидам. И разница по времени между активацией этих двух порталов равна примерно шести часам.

Поэтому парни предусмотрительно, как исчезнувшие уже с лица этой планеты пророки после вещего сна, подготовились к грядущему, собрав денег и еды. Вот и пригодилось... Даже до самой поездки.

Ллои, с сожалением взглянув на аккуратно упакованное в контейнера мясо, достал немного, осмотрел меня, вынул ещё чуть-чуть... Положил на какую-то газетку, подсунул мне и призвал к обеду:

— Кушай.

Но мне было не до того! Пока парень копался в карманах сумок, меня привлекло кое-что иное... Наверное, стоит сначала рассказать о странной способности ментальных магов видеть отпечатки сознаний существ на предметах, которые им дороги. Это побочный эффект нашего магического зрения. До конца он не изучен, но довольно сильно помогает ищейкам и людям на императорской службе. У меня проявления данной способности были небольшими... Словно круги на воде от относительно маленького камешка. Амплитуда влияния, в смысле, охватывала лишь сто — сто пятьдесят сантиметров. Не много...

Ведь, чтобы что-то увидеть, надо зажмурить глаза, а бродить в темноте с ощущениями, распространяющимися по такому маленькому радиусу — очень сложно! Да ещё и наткнуться на нужную вещь — не самая простая задача. В общем, головокружительной карьеры мне с такими средненькими данными не грозило, но вот прямо сейчас их хватило.

Какое-то свербящее ощущение в районе левого бока... Будто травинкой пощекотали. И вот я оборачиваюсь... А там! Там амулет с приворотными чарами! Прямо в одной из сумок! И я бы его не увидела, если бы магические свойства не были привязаны к довольно древней вещи — старому-старому кулону. И кто додумался так бездарно растрачивать семейное наследие?! Сделать из реликвии приворотный амулет?! Надо же...

Наконец, Ллои обратил внимание на моё игнорирование еды и, подобно какому-нибудь надзирателю за заключённым в императорской тюрьме, навис, давя авторитетом. Грозно сдвинул брови и спросил у совы (!):

— Почему не ешь?!

Его возмущение было мне понятно и близко, как какому-нибудь алкоголику страдания от похмелья: отдать свои запасы чужому существу, а то ещё и не употребляет их по назначению?! Беспредел! Так рассуждал Ллои. Меня же всё ещё тревожил зуд в боку, и я невольно косила глазом, словно хамелеон, в сторону амулета. Не выдержала и подскочила к нему, так и не додумавшись, как одновременно скрыть собственный ум и дать по-другому понять парням об опасном гостинце...

Решила импровизировать.

Падение на бок получилось неожиданно натуральным, подвело только то, что в процессе я зажмурилась, как любой нормальный человек, имеющий инстинкт самосохранения. В итоге всё равно задела больное крыло! Боль калёным железом прошлась по рецепторам, отразилась в лицевой судороге, а сознание совы снова затаилось, предоставив управление мне. Такое доверие не привело ни к чему хорошему. Я тут же ещё раз упала, но в этот раз по-настоящему!

Однако, цель всё равно была достигнута, с моим слоновьим упорством по другому редко бывает... Амулет с глухим звуком грохнулся на пол рядом со мной, тоже лежащей горизонтально и прижимающей к себе пострадавшее крыло, словно мать любимое дитя. Это получалось плохо ещё и потому, что досточки и перевязка не давали согнуть обыкновенно гибкое, как пластмасса, крыло. Перья на нём за ночь свалялись, что тоже не доставляло приятных ощущений.

Ко мне тут же бросился Ллои, но остановился, наткнувшись взглядом на странный предмет рядом с моим тельцем. Шир, отвлёкшись от упаковки вещей, подошёл ближе, заслонив, словно гора, свет от магических светильников, раньше слабо бивший по глазам. Всё же сова ночное животное...

— Что это? — с удивлением по своей внезапности, подобным падению с обрыва, спросил Ллои.

Шир подошёл ближе крадущей и мягкой походкой семейства кошачьих, присел на корточки рядом с медальоном, параллельно поднял меня и передал на руки брата, а сам с внимательностью учителя к промахам ученика принялся рассматривать бездарно использованную реликвию.

— Приворотная магия, — безошибочно определил он спустя несколько томительных секунд, я же отдыхала на руках Ллои, который уже успел дать мне болеутоляющее. Его вчера ребята принесли. Злые усталые, как вурдалаки без крови. В общем, та ещё картинка пугающей реальности!

Шир тем временем поднял взгляд на брата, забрал у того меня и использовал в качестве средства от нервного напряжения, принявшись наглаживать. Перья наэлектризовались, подобно свитеру при трении волос. Но он не обращал на эту деталь ни малейшего внимания, мысли его чайками летали где-то над океаном догадок об авторе нежданного подарочка.