"Небесные Воины" Борисова - Беларусь

Владислав Леонидович продолжил:

— Может у кого то из вас остались ещё какие-то вопросы по химии?

Стоявший недалеко один из праздных мещан не выдержал.

— А вы можете превратить свинец в золото? Или ртуть?

Владислав устало вздохнул, но ответил.

— Превратить свинец в золото можно, но это дело хлопотное и часто не стоит затраченного времени. Расскажу об этом, как только разобьём 'чехов'. А пока учитесь и усердно трудитесь.

Тут вперёд вышла Кристина.

— А теперь, дети, у вас будет уроки по гимнастике. А тебя, Игорь, ждёт папа. Поможешь ему с сыном кузнеца при починке автомобиля.

Парнишка вскочил и позвал одного из своих друзей с собой. Отец с другими взрослыми решил из старой Митсубиши сделать тачанку и уже давно ломал голову над этим заданием. Оставив полянку в которой проходили уроки, Игорёк с радостью поспешил в импровизированную мастерскую в городке. Только всё время приходилось останавливаться и подождать пока тугодумный дружок догонит.

А этот никуда не торопился и бурчал громко:

— Почему вы, пришельцы, всё время спешите и бегите, как будто за вами гонятся шайка разбойников. Поспешность движении выдаёт в человеке его суетливую душу. Так говорил мой дед, а он был уважаемым человеком. Вот теперь мы придём к нашим родителям, прошу тебя, не таскай его за рукав, если хочешь что-нибудь спросить. Он очень обижается, видя такую непочтительность.

Игорька бесили такие поучения его новых друзей. Уже давно он хотел привить им способ мыслить и действовать свободнее, поломать наконец их застарелую привязку никуда не спешить, делать все медленно и с достоинством.

— А за нами гонятся не шайка разбойников. Мы должны разбить Московское войско. И быстро. И если не успеем подготовиться к их приёму, не выживем. Как вы не можете этого понять?

— Мой отец говорил, что уже давно надо было уйти в лес и переждать наплыв воров. Да только всё время остаётся помогать вам, узнавая много интересного. А вот меня, уже завтра утром отправит в Минск к родне. Как и всех, которые вместе с нами учились.

Игорёк остановился. Это как? Его друзья уедут. И не узнает так много нового, не увидят победы. Это же несправедливо.

— Я переговорю с моим отцом и он походатайствует, что бы вы все остались. Договорились?

У юного увальня блеснули глаза.

— Да, но только после работы. Тогда отец бывает уставшим и отходчивым. — подчеркнул.

Игорёк взял друга за рукав и потащил. Надо было спешить помочь отцу, а не долго и нудно объяснять парню, который и вправду был чуточку тугодум.

А вокруг импровизированной мастерской уже собралась группа местных бояр и купцов под руководством жмудина Григаса. Он важно мерил каждую выкрученную гайку или шуруп и клал в отдельные деревянные ящики.

Игорёк уже знал, что за такую помощь отец пообещал ему отдать средний ряд сиденьев из Митсубиши, открутив до этого все металлические части. Жмудин был счастлив, пребывая в небесах от одной мысли, что теперь все гости его дома будут бороться за право сесть по правую или левую руку около него. Он уже отдал приказ своим слугам выстрогать из дуба приспособление, позволяющие откидывать и утверждать спинку сидении назад в разные положения и мечтал о времени, когда сможет похвастаться перед гостями собственным чудом.

Наконец папа увидел своего сына с другом и подозвал к себе:

— Игорь, присмотри, чтобы местные не трогали моих ключей. Следи за ними, а то пара отвёрток и головка на восемь уже пропали. С ума сойти. Что за люди. При мне этот купец проглотил гайку и теперь доказывает, что я его оговариваю. Они что, думает, что все эти шурупы из золота?

Игорёк сел около ключей и начал старательно изображать стражника. Только скучно ему было. Никаких приключении, никакого геройства, сиди себе тихо и протирай грязной тряпкой ключи, когда из возвращает. Тем более, что разговоры взрослых шли своей дорогой и его почти не касались.

Отец с друзьями усиленно спорил о весе кулеврины и её откате во время выстрела. Игорёк нечаянно засмотрелся на маленькую пушку и начал прикидывать, как бы он выглядел рядом с ней. Пожалел, что батарейки у Нокии снова сели, а взрослые не разрешают больше заряжать мобилу из розетки в джипе. А это означало, что следующих крутых фотографии у него уже не будет. Знал, что взрослые отдали свои телефоны в хранение Анастасии Брежневой, заранее приклеив к ним свои пин коды, но пока не мог на это решиться.

Паренёк заметил, как к ним приближается сам генерал со свитой.

Ну что, орлы, исполнили, наконец, свою задумку?

— И да, и нет, генерал — с грустью сказал отец. — Времени не хватает и возможностей. Но думаю, что старушка ещё перед тем, как её разберём, сумеет удивить 'Чехов'

— И почему вы так упёрлись с этой бредовой идей? Сидели бы тихо внутри крепости, помогали бы местным кузнецам, — генерал спросил взрослых.

— Их уже не переучишь. — грустно поставил точку над i Сергей Олегович. — Слишком большая разница в менталитете и привычках. Только детей, и то не всех.

— Скучно нам с ними, — продолжил отец. — Потому и решили поиграть в свою войнушку. Если сделаем тачанку и используем её пару раз, то хоть как нибудь поможем вашим воинам.

— А потом 'старушку' — повторил хлопая по крылу Митсубиши — можем и разобрать по частям, как сделали с бусиком скорой помощи. Всё равно бензина для её нет. Пусть хоть так послужит, во имя победы.

Генерал обошёл пикапчик, потрогал кулеврину и спросил:

— Так что же вы задумали?

Отец с Сергеем Олеговичем, перебивая друг друга, начали рассказывать:

— Мы изобрели передвижную батарею стреляющую картечью. Взяли старую кулеврину, усовершенствовали картечь и порох к ней, вместо тяжкого лафета сварганили более лёгкую несущую часть. Теперь её точность и убойная сила достигла почти двести метров и для неприятеля она может стать большой неожиданностью. Главное, из неё можно сделать пять выстрелов в минуту, что для теперешних времён немыслимо.

— А пробные выстрелы где проведёте? — спросил Генерал.

— На нашем стрельбище. Понадеемся, что местные мишени послужат достаточным аргументом.

Игорёк, сложив ключи и закрыв их в ящик на замок, поспешил за свитой Генерала. Вскоре в стрельбище собралось половина защитников крепости в надежде посмотреть, что придумали на этот раз 'Небесные Воины'.

Сергей Олегович и двумя пахоликами всё это время заскакивали в кузов и выпрыгивали назад, отрабатывая совместные движения. Когда собралась достаточная толпа они для презентации сделали три выстрела из кулеврины. Отец Игорька сидел за рулём и играл рычагом коробки передач, стараясь, что бы откат пушки не повредил её.

Генерал со всей свитой осмотрел рощу, срезанные картечью маленькие берёзы и разбитые вдребезги дубовые мишени, и поцокал языком от удовольствия.

— Добро! Даю добро! Жалко стрельбища, но даю добро!

Игорьку только вечером смог поболтать с папой и убедить его в том, что его друзей не стоит выпускать из твердыни. Отец только устало махнул рукой и пообещал переговорить с генералом.

**

Генерал Чернецкий с полковником Поклонским и, недавно поступившим в должность его зама по тылу, Алексеем Величко закончил осматривать списки имущества. Вместе с захваченным обозом окольничего в его руки попали большие запасы не только пороха и свинца, но провианта. Каша, сухари, твёрдый сыр, копчённое мясо. Всего этого могло хватить на долгую осаду и всего этого было слишком много. Маленькая крепость не могла вместить сотню с лишком повозок и триста вьючных лошадей и быков. А добавив к этому, что теперь в Борисов услышав об победе начали массово съезжаться шляхтичи и похолики со всего края, а также простые жители, голова у генерала болела неимоверно. План прикинуться слабым и вызвать всю мощь Московской армии трещал по всем швам. Он, по учёбе в военной академии и рассказам историка Левицкого, знал, что царские войска, как только где нибудь получали отпор, сразу уходили с этого места и занимались грабежом окрестностей.

'Хорошая тактика, для того что бы сломать дух защитников' — выругался про себя Генерал. — 'Да только и мы не лыком шиты'

Все ново прибывшие холопы, как и воины отправлялись на западную сторону твердыни, где в спешном порядке воздвигали земляной вал — редут. Местный ландшафт менялся на глазах. Леса вырубались, пруд углублялся, течение Березины очищалось от песка и утонувших деревьев — работа кипела.

'Завтра её уже придётся закончить' — генерал смахнул капли пота со лба.

Первые летучие отряды казаков Ивана Золоторенко уже появились в окрестностях и даже успели обстрелять охранников. Было пара раненных из со стороны зашитников, в основном в среде пахоликов и тридцать патронов к 'Винтарям', забравших свою добычу. Все пока избегали серьёзной драки, что тоже не нравилось генералу. Главные силы врага надо было стянуть к крепости, любым способом.

' Времени, времени не хватает' — ругался. — 'Боже, дай мне ещё парочку дней!'

Только железная воля, которой он гордился с малых лет, заставляла его не опускать руки и идти вперёд, искать выход дальше.

— Полковник, завтра из крепости выйдет караван с беженцами в Минск. Его будет охранять две сотни недавно прибывших воинов. Все они должны уйти уверенными, что в твердыне остались несметные богатства, а 'Небесные Воины' походя швыряются золотом и бриллиантами. Надеюсь, вы поняли мой приказ!

— Мне Бог не простит такого, — переменившимся лицом сказал шляхтич. — Такой грех на душу беру.

— Когда станете перед Богом, скажите, что выполняли мой приказ. Он меня знает, и ваши грехи отпустит, — генерал махнул рукой, показывая, что такими заморочками заниматься ему некогда.

Констанций Поклонский перекрестился. Хотя и сам раньше не раз целовал крест и тут же ломал присягу, но отношение 'Воинов Небес' к Богу и церковным обрядам его вгоняли в ступор. Привычный до этого мир рушился на глазах и полковник начал часто себя ловить на мысли, что лучше бы — по старому, лучше бы этот чёртов чернокнижник со своими помощниками никогда не появлялся бы здесь.

— Пан Поклонский, вам нечего бояться. Это мой грех, а не ваш. Но если вы не выполните приказа — повешу сразу.

Генерал смотрел на средневекового жителя, как удав на кролика. Знал, что некоторые показательные казни новоприбывших шляхтичей, задумавших, несмотря на запрет, тут же нажраться и побуянить, влияли плохо на его рейтинг. Но не мог иначе.

Чего стоила одна только история, когда свора пьяных шляхтичей играла на спор, кто лучше стреляет из пищали. Ублюдки выбрали мишенями яблоки в руках своих похоликов. Когда этого оказалось мало, выпили ещё по полной кружке вина и положили их уже на голову своих слуг. Всё это закончилось смертью двоих из молодых парней и тяжким ранением третьего.

Суд был скорым и совсем непривычным для местных. Убийц выстроили перед собравшимися в площади жителями и быстро прочитали приговор — повесить. Много было несогласных с таким решением, одни просили отпустить невиновных, другие — посадить их на кол или колесовать. Генерал выслушал всех спорщиков и решил, что местный народ ещё не знает главных принципов Демократии. Он составил список законов военного времени и приказал вывесить его на каждом углу. В основном все казни за нарушения их там были одинаковыми — смерть через повешение.

Теперь всем ново прибывшим шляхтичам и другим воинам сразу показывали на покачиваемых ветром свежих покойников и читали их права и обязанности. Вступать во внутрь крепости разрешалось только после присяги на Библии и целования Креста. После этого самые умные шляхтичи сразу заворачивали назад со всей своей свитой.

Другие же прожив в лагере и наслышавшись слухов хотели покинуть Борисов, да таких ждало горькое разочарование.

На выходе из твердыни их встречали оператор Брежневой Вячеслав с кастилской шпагой в руке и Алексей Герасимов орудующий русской разновидностью нагинаты — совнёй. Парни бросали захотевшим уехать из крепости 'храбрецам' вызов и показывали своё умение. После шестого труппа благородного шляхтича, количество задумавших изменить присяге резко пошло на убыль и теперь ребята развлекались тем, что когда суд признавал вину осужденного слишком мелкой для казни, иногда им давали возможность дальше оттачивать своё мастерство.

Так было и с теми шляхтичами, которые спокойно взирали на происходящее во время стрельбы по мишеням на головах похоликов и даже не задумали остановить безобразие. Им всем был дан выбор. Выкупить свою вину в штрафном батальоне или выйти за ворота твердыни, миновав Вячика с Алеком. Генерал спокойно смотрел как наполняется ряды елеаров, а так провинившихся называли местные жители, и жалел, видя сколько хороших воинов приходится списывать в расходы.

Снял с руки свои старенькие командирские часы, напоминавшие ему молодость и протянул полковнику.

— Вечером все, которых вы выберите для охраны обоза в Минск, пусть выпьют с вашими товарищами и похоликами в корчме Гольдмана. Руководителю этого сброда покажешь мои часы и расскажешь, что если он со своими жолнежами доставит в Минск обоз, получит их в награждение. Каждый наёмник и шляхтич выступивший в поход должен знать, что когда успешно выполнить задание, обещанные пол сотни золотых зазвенят в их кошелках. Потому отбери туда самых беспокойных новоприбывших и помни. Именно в том, что крепости хранятся пара пудов золота все из них должны быть уверенными. Можешь даже пустить слух, что наши ребята умеют его делать из свинца.

— И ещё, — видя недоверчивое лицо полковника, продолжил. — Пусть эти пахолики, которые первыми присоединились к нам, покрасуется своими капитанскими или ротмистрскими званиями. Как и своими трофеями.

Генерал вспомнил лицо, обтянутые джинсами ноги Ириньки, её смешную майку и продолжил:

— Этот пахолик, который начал красоваться шкурой снежного барса на плечах, как его там?

— Мацей Квинта, пане! — шляхтич с удовольствием подсказал ему ответ. — На следующее воскресение свадьба намечается ему с одной вашей девицей.

— Рано пока. Родина в опасности. Вот его и назначим командиром, пообещав чин майора когда вернётся. И свадьбу на тысячу лиц, как признание его рыцарского звания.

Андрей Величко сразу отметил в своём уме интерес генерала к молодой девушке и решил напомнить о себе.

— Господин генерал, вам явно не хватает секретарши. Думаю, что Ирине пора перестать играть в сёстры милосердия и начать заниматься более важным делом.

Генерал Чернецкий аж закашлял от открывшийся перспективы, и признал себе, что решение сделать своим адъютантом молодого, подающего надежды, бывшего помощника министра, была одной из самых лучших в последнее время. Парень как будто читал мысли, прямо на лету схватывая его желания.

— Секретарша! Это хорошо. Но придумай для этой должности другое название, а то народ ещё не то подумает.

Полковник Константин Поклонский снова перекрестился. Он сразу понял, что люди всё равно вспомнят библейское сказание о грехе короля Соломона, но решил промолчать. И пожалел своего похолика, который за последние дни дослужился до ротмистра, да слишком быстро получал звания. Его безумная храбрость и сообразительность стало пропуском в число 'Тридцати трёх Небесных Воинов', которого не досталось многим шляхтичам и ветеранам, как и самому полковнику.