Созерцание окрестностей прервал осторожный стук в дверь, за которым последовало появление розовощекой служанки, одной из тех, что стояли на крыльце при нашем прибытии. Она несла поднос с дымящейся чашкой молока и заметив Льва, едва не споткнулась на ровном месте. Правда застыла как истукан, а карие глазки распахнулись до размеров блюдца.
Усмехнувшись, я забрала с подноса чашку.
— Спасибо.
Мой голос вывел ее из легкого транса, возникшим от созерцания моего братца. Она вздрогнула и слегка поклонившись, произнесла.
— Госпожу Эльгу ожидают в малой гостиной. — Проблеяла она и спешно опустила глаза в пол.
Переглянувшись с Левкой, я натолкнулась на прищуренный взгляд. Братец от таких новостей явно был не в восторге.
— Проводи меня, пожалуйста. — Попросила я еще больше удивившуюся служанку и вышла за ней из комнаты. Разговаривать по дороге не хотелось, что-либо спрашивать — тем более. Я точно знала, зачем меня зовут. Почему одну — тоже вполне объяснимо. Оставалось только подтвердить свои догадки.
Служанка проворно шагала впереди, не останавливаясь и не оборачиваясь. Она не разговаривала с попадающимися по пути 'коллегами', а вот я с интересом разглядывала служащий персонал. Впрочем, как и они меня. Все как одна были одеты в длинные, глухие, темно-синие платья, что очевидно являлось здесь униформой. На фоне золотых с белым стен, эти синие 'статуи' смотрелись так себе, но кто я такая, чтобы судить? Мало ли у кого какие причуды...
Наконец мы спустились обратно на первый этаж и девушка подвела меня к двери, у которой навытяжку стоял ливрей. Он молча пропустил меня внутрь, услужливо открыв дверь. И буквально с порога, не успев перевести дух, я услышала женский вопль, полный негодования и злости.
— Как ты посмел притащить ко мне в дом эту мерзость?! Мой родной сын! О чем ты думал?! Это твой отец тебя надоумил, да?
'Малая гостиная' на мой взгляд была незаслуженно обижена в своем названии, ибо комната квадратов в 100 таковой быть не может по определению. Сначала я немного потерялась в пространстве, не зная, откуда идет голос, но повращав головой, нашла источник — высокая женщина, с прямой, как палка спиной и высокой прической. Она держала в руках веер, но вид имела такой, словно биту. И явно готова была воспользоваться своим оружием против Грема, который спокойно стоял напротив, выслушивая оскорбления в свой адрес. Его хозяин не вмешивался и даже когда я подошла ближе, продолжал сидеть на диване, скрестив ручки на груди. У меня мелькнула мысль, что в отличии от мага, себя я так поливать не позволю, кем бы эта мадам себя не возомнила.
Мои шаги гулко отдавались в гостиной и вот уже вся троица в упор смотрит на меня, словно никто из них не понимает, что я здесь делаю. Первым в себя пришел Рошшер и обернувшись к своей матери, он с улыбкой нашкодившего ребенка, произнес.
— Ты хотела ее видеть? Так вот, это и есть Эльга, мать моего ребенка.
Алиенна Рошшер буквально впилась в меня своими пронзительными голубыми глазами, так разительно отличающихся от глаз собственного сына. Она шарила по мне, словно рентген, выискивая одной ей известные критерии. Наконец, ее аристократичные, тонкие губы дрогнули, в подобии ухмылки.
— Выглядит, как оборванка. — Ее гнев, направленный на мага, остыл в мгновение ока, словно по волшебству. Теперь у нее сменился объект обсуждения.
— И чувствую себя так же. — Подала голос я, забыв напрочь о том, что надо молчать до непосредственного обращения.
Однако вопреки ожиданиям, маменька Мэдстока не стала заострять на моем своеволии внимание и лишь гулко рассмеялась, чем еще больше повергла меня в легкий шок.
-Забавная. — Продолжая оглядывать меня, как выставленную на продажу лошадь, вынесла вердикт Алиенна. Ее глаза озорно сверкнули, вызывая во мне лишь недоумение. — Ты ведь иномирянка?
Я молча кивнула, не желая вдаваться в подробности. Честно говоря, было немного неуютно под ее пристальным взглядом, рефлекторно захотелось прикрыться, спрятаться.
— Мэд, почему она одета в мужские одежды? — Повернувшись к сыну, спросила Алиенна. Она так быстро переключила свое внимание с мага на меня, что я явственно увидела облегчение на лице Грема. Да уж, ему досталось по полной.
— Потому, что так у них одеваются женщины. — Флегматично пожал плечами Рошшер. При этом он смотрел на меня не мигая, а я под этим взглядом не рискнула даже пошевелится. Ноги словно приросли к полу.
— Ты можешь присесть. — Наконец царственно махнув ручкой в сторону дивана, разрешила она.
— Благодарю. — Пробормотала я, но вопреки зовущему взгляду Рошшера, приземлилась на соседнее кресло.
Алиенна же, словно ее ударили по голове волшебной палочкой, вмиг превратилась из горгульи, что орала на мага, в веселую, улыбчивую хозяйку. Она присела напротив нас и громко хлопнула в ладоши и в зал тут же вошел лакей, что стоял по ту сторону дверей.
— Принесите чай! — Велела она непререкаемым тоном и лакей только и успел склониться в поклоне, прежде чем исчез.
Для меня удивительным было то, что теперь на Эллионоре есть чай, а не его травяной аналог, который мне приходилось здесь пробовать. Интересно, где же они его берут? Едва ли выращивают на пшеничных полях, коих тут великое множество.
Меж тем сама хозяйка дома грациозно присела рядом с сыном, сложив руки на коленях, эдакая примерная школьница бальзаковского возраста. Вообще, если всматриваться, вполне можно заметить вмешательство времени и небольшие складки морщинок у глаз, явное тому доказательство. Но в целом, я дала бы ей лет 37-38, не больше. Кожа гладкая, ухоженная и если бы я встретила ее в нашем мире, то смело бы сказала, что эта мадам не вылезает из-под косметолога и пластического хирурга. Чем здесь останавливают старость, мне неведомо.
— Так ты значит и есть вторая супруга моего сына. — На высоком лбу сложились две аккуратные складки, символизирующие работу мысли. — Неожиданный выбор...
Я не нашлась, что ей ответить и продолжала молчать. Но я бы с радостью сменила в тот момент компанию и побыла с собственной дочерью. Увы и ах....
— Почему же ты не сказала ему о ребенке сразу? — Внезапно спросила Алиенна. — Почему предпочла вернуться?
А действительно, почему? Такой уютный мирок, со всеми условиями...
— Во-первых я сама не знала, пока не вернулась. — Стараясь не поддаваться на уговоры своего alter ego и не нахамить этой престарелой школьнице. — А, во-вторых, технически, к тому моменту Мэдсток уже не являлся моим мужем. Даже если бы я вернулась, у нас с вашим сыном разное социальное положение, чтобы я бежала через весь Эллионор с подобной новостью.
Она несколько раз моргнула, словно силясь вникнуть в смысл сказанных мною слов, отчего ее лоб еще сильней нахмурился.
— Но ведь он имел право знать! — Твердо сказала она, слегка приподняв одну бровь. Мадам Хозяйка явно была в замешательстве. — Ведь насколько я знаю, он искал тебя не один сирион!
После подобного заявления я явно должна была если не всплакнуть от умиления, то тут же раскаяться в собственной эгоизме. Этот упрек не удержал мою темную сторону души от возмущения.
— Меня оставили привязанной к столбу в поле, после расторжения этого брака, в бессознательном состоянии, в надежде, что я отдам богу душу. Так почему я должна была возвращаться в этот мир, тем более добровольно? — Резче, чем стоило, произнесла я. Ей не стоило ковыряться в этой грязи.
— Привязанной? — Удивленно переспросила Алиенна, хлопнув глазами. Собственно, ее сынок тоже был удивлен, ведь он таких подробностей не знал. — Но зачем?
— Вам стоит уточнить подробности у своего младшего сына. — Усмехнулась я. — Он лучше знает, зачем.
В гостиной воцарилась тишина, в ходе которой семейство Рошшеров осмысливало услышанное. Меня мало волновала степень их потрясения и взгляд непроизвольно переместился на мага, по прежнему стоявшего у камина. В отличии от Рошшеров, этот смотрел на меня прищуренным, словно взвешивающим взглядом. Приценивался наверное, как лучше провернуть задуманное...
Вообще, в свете последних событий, мне было немного неуютно находиться в одном помещении с Рошшером, ведь я собиралась его предать. В этом вопросе схлестнулись две мои черты — светлая и темная. Светлая часть моей душонки буквально кричала о том, что я поступаю низко. В сущности, Мэдсток ведь не сам привязывал меня к тому злосчастному столбу и даже вроде как пытался искать. Темная же, в ответ на это, яростно доказывала, что именно он позволил своему братцу остаться, тем самым развязывая ему руки. После минутной борьбы аргументов победила темная, впрочем, как всегда...
В гостиную со стуком вошел слуга, катя перед собой тележку, на которой стояли маленький чайник и три чашки, явно из одного сервиза. Ни сливок, ни сахара. Тяжело вздохнув, я прикидывала, как отказаться от этого чаепития, как Алиенна вновь подала голос. Правда, обращалась она к слуге.
— Вели Феорду спуститься, немедленно.
Разлив по чашкам чай (который почему-то оказался не коричневого цвета, а малинового) лакей удалился. Алиенна взяла чашку в руки и повернулась ко мне.
— Отчего же Вы не пьете?
Хм... Риторический вопрос, учитывая обстоятельства. У меня даже язык зачесался.
— Извините, я не люблю чай. — Процедила я, старательно подбирая слова.
— А что пьют на твоей родине? — Тут же вскинулась Алиенна, словно собака, почуявшая кость. Таким образом вопрос о выборе напитков решил проблему обращения, позволив женщине обращаться ко мне на 'ты'. Быстро, ничего не скажешь.
Распространяться о вкусовых пристрастиях на земле, как впрочем и рассказами о своем мире, не было никакого желания. Но я понимала, что полностью отмолчаться не получиться. Оставалось решить, какую информацию выдавать и в каком количестве.
— По большей части, все как на Эллионоре. — Пожала я плечами. — Чай, кофе, вино, вода.
— Кофе стал у нас невероятно редок. — С долей сожаления в голосе, пожаловалась Алиенна. Она грациозно взяла свою чашку и сделала небольшой глоток, оттопырив при этом мизинец. — А вино женщине пить непозволительно. И я полностью согласна в этом с нашим королем, ведь женщина, это не просто хранительница очага, она в ответе за продолжение рода! А какое потомство может быть у женщины, которая нарушает королевский указ и заповедь Единого?!
Эти слова, сказанные с горячностью глубоко в них верующего человека, дали мне представление о хозяйке особняка — истинно верующая, соблюдающая все предписания, женщина. Я отчетливо поняла, в какую задницу притащил нас Рошшер. И во что это может вылиться...
Мэдсток последовал примеру матери и взял с тележки чашку. Удовольствия на лице не прибавилось, но он продолжал пить. Мне вдруг захотелось подойти и выплеснуть это пойло ему в рожу, за то, что мы здесь лишь по его воле. Думаю, Грем бы поддержал бы меня. Пусть даже морально.
Помимо воли, мой взгляд снова вернулся к магу и посмотрев в его пылающие глаза, я едва не подавилась воздухом. Неужели никто больше не чувствует? Ведь ненависть этого человека практически материальна, хоть руками трогай. Грем мечется в своем безволии, как зверь. Интересно то, что Рошшер владеет магом как минимум год, но позволяет себе сидеть спокойно, спиной к тому, кто никогда не признает себя побежденным. Это глупость или излишняя самоуверенность?
Додумать я не успела, ибо в гостиную с веселым смехом вошли люди. Чуть повернув голову, я увидела Феорда, в компании молоденькой девушки, державшей его под руку. Широкие юбки ее платья так естественно развевались вокруг нижней части ее фигуры, что создавалось впечатление, словно в этот рассадник морали и нравственности прилетела фея. Самая что ни на есть настоящая фея и, в поддержку сложившегося в моем восприятии образа говорили светлые волосы и ярко голубые глазки, обрамленные густыми ресницами. А вот возраст феи явно меньше, чем у ее спутника, ведь насколько я помню, младший Рошшер мой сверстник.
Наконец, они подошли ближе и фея сражу же бросилась на шею Мэдстока, с громким восклицанием.
— Мэд! Как ты мог не предупредить о своем приезде!? Я так рада, что ты наконец-то приехал! Это просто чудесно!
Взгляд Феорда окинул всех присутствующих и замер, остановившись на мне. Клянусь, стоило вернуться, чтобы увидеть его реакцию! Холеное лицо едва не пошло пятнами от удивления. Он открыл было рот, но так ничего и не сказал, продолжая буравить меня взглядом.
Моя обида и ущемленное чувство собственного достоинства, пинающие мое подсознание все это время, требовали реванша немедленно. Это чувство было куда сильнее, чем я испытала при виде Мэдстока. Здесь пришлось сцепить не только зубы, но и руки.
-Что она здесь делает? — Севшим голосом спросил он у Мэдстока.
— Тебя это не касается Феорд. — Усмехнулся Мэд, помогая фее присесть. Смена интонации насторожили даже ее, заставив по умерить свой пыл. — Ты разве не рад, что она жива?
— Рад. — Процедил Феорд и повернувшись к матери, спросил. — Кажется, ты хотела меня видеть?
— Да. — Тут же оживилась Алиенна, поставив чашку на поднос. — Было бы крайне невежливо не поздороваться с нашими гостями! Ты совсем в нашей глуши растерял все манеры!
— Гостями? — Переспросил Феорд, в ожидании ответа уставившись на Мэдстока. — Так она не одна?
— Нам с тобой предстоит не легкий разговор, братец. — Как-то нехорошо оскалился Мэд. — Не так ли?
На лице Феорда я ясно увидела пожелание о продолжительности жизни в свой адрес. Мне очень хотелось спросить, почему он теперь живет в этой глуши, вместо того, чтобы греться под бочком у папы. Но ответ сидел тут же, на расстоянии вытянутой руки — Мэд. Уж если старший Рошшер заполучил в безраздельное пользование старшего сына, зачем ему возиться с младшим? Феорд ведь, насколько я помню, своим мнением не обладает — куда сказали, туда и пошел.
— Тайлин, дорогая. — Улыбнулась фее Алиенна. — Познакомься. Это вторая жена Мэдстока — Эльга. — Короткий взмах тонкой ручки в мою сторону заставил блондинку изумленно вытаращить глаза. — Она поживет здесь какое-то время...
— Эльга? — Переспросила блондинка, хлопая глазами. — Но, она же... Как такое возможно?
— Твой брат призывал сюда ребенка, а вместе с ним пришла и мать. — Усмехнулась Алиенна, кинув на меня пронзительный взгляд.
Брат?! Я первый раз слышала о том, что у Рошшера есть помимо братца еще и сестра! Эта новость заставила меня пристально смотреть на них обоих, выискивая общие черты. Но ничего похоже не обнаружилось — Тайлин была похожа на куклу Барби, а Мэд на медведя. Какое тут сходство?
— Так ребенок все таки есть? — Глядя на брата, спросила Тайлин.
— Да. — Кивнул Мэд. — Но никто не должен об этом знать, кроме тех, кто находиться в этой комнате. — И повернувшись к брату, добавил. — Я ясно выражаюсь?
— Более чем. — Сквозь зубы ответил Феорд. О, если бы он мог, я бы уже скончалась от одного взгляда. Увы и ах! Нет, ни черта люди не меняются!
Чем дольше я находилась в этой компании, тем больше мне хотелось уйти. Их взгляды прожигали насквозь, заставляя волосы на всем теле вставать дыбом. Буквально с каждой минутой этого импровизированного спектакля, во мне росло расположение к Грему, который вынужден терпеть издевательства и насмешки от любого, кто желал их высказать. Чертовы аристократы! Они не могут даже по человечески признать поражение проигравшего, выжигая своим снобизмом из человека все то, что делает человека человеком. Ведь мог же Мэд добить Грема, но предпочел обратить его в раба, прекрасно зная, как это понятие сочетается с магом. Так же и с нами, что ему стоило отпустить нас, за исключением дурости и излишнего самомнения? Вместо этого он притащил нас туда, где на нас будут указывать пальцем и шептаться за спиной.
