Вершина мира 2. Часть 3

— Р-р-романова! — ярость, прозвучавшая в громовом раскате должна была впечатлить и вогнать в ужас. Я впечатляться отказалась, с интересом наблюдая за разогнавшимся мужчиной. Шаг. Еще. Нда... Реакция герцога за прошедшие годы, к сожалению, не потеряла своей остроты — он успел отвернуть и остановиться в считанных миллиметрах от тревожного всполоха, северным сиянием пробежавшего по поверхности силового поля.

— Твою мать! Какого черта ты делаешь!? — прорычал герцог, благоразумно отступая на полшага. Ого! У молодого человека прорезался инстинкт самосохранения?

— Я делаю? — откликнулась я, удивленно округляя глаза, — Это, по-моему, вы, герцог, нарываетесь на лишение прав управления флаером. Вам еще повезло, что по утреннему времени в этой части порта никого. Устроили тут предпосылку к происшествию.

— Не прикидывайся глупее, чем ты есть, — призвали меня.

— Вы бы травки попили успокоительные, Куприн, — проявила я заботу, нарочито медленно спускаясь по трапу, — а то так и до инфаркта недалеко, а вы, в вашем возрасте, как раз в группу риска входите.

Его ноздри дрогнули, а по щеке пробежала едва заметная волна. Герцога оказалось так же просто довести до белого каления, как когда-то раба. Хотя первый выказывал бешенство ярче второго.

— Верни мое имущество, — четко выговаривая слова потребовал он.

— Какое? — мое лицо осветилось блаженным неведением. Я отыгрывала дуру на полную катушку. Нет, никто не спорит, его требование нисколько не расходилось с моими планами, но прежде необходимо выторговать парню определенные гарантии, да и потом... как же отказать себе в маленьком удовольствии?!

— Верни моего раба!

— Забирай, — расплывшись в улыбке, разрешила я, широко поведя рукой.

— Романова, не советую играть со мной, — в мужском голосе явно лязгнули скрещенные мечи.

— Да кто ж с вами играет, ваша светлость? — растерянно пробормотала я, красноречиво поискав взглядом невидимого злодея, прячущегося за герцогской спиной. Не повелся.

— Вы понимаете, Романова, что мне стоит сделать всего один звонок, чтоб обеспечить вам стабильные неприятности, несмотря на ваше родство с генералом полиции и знакомство с членом императорской семьи?

— Понимаю, — опечалилась я, — но так же понимаю, что это почему-то не в ваших интересах, иначе все были бы уже вызваны, а под моим порогом топтался отряд спецназа. Так отчего же вы не сделали этот самый звонок? Не потому ли, что ваша хозяйка как-то наглядно показала вам, что угрожать женщине мероприятие бесперспективное? Ай! Не стоит так психовать. На самом деле мне не интересно и думать лень.

— Если бы не силовое поле... — прошипел он, доведенный до нужной мне кондиции.

— Если бы не силовое поле, — я резко подалась в его сторону, так что мужчина отпрянул, в полной мере прочувствовав, что поле-то оберегает совсем не меня, — я бы более доходчиво разъяснила вам, какой вы осел, герцог.

— Романова, верни мне раба и покончим с этим. Я тебе обещаю, что не стану заявлять в полицию, — Куприн решил проявить великодушие.

— Ох, ка-а-акое щедрое предложение! — воскликнула я, картинно приложив ладонь ко лбу.

— Вот какого черта ты вечно лезешь, куда тебя не просят? Решила в благородство поиграть? Спасти его от меня? Так он не я, он тебе глотку перережет ложкой заточенной и глазом не моргнет...

— Герцог волнуется о моей безопасности, но я обожду помирать от счастья, потому как герцог подло намекает на того незадачливого охранника, которого парень подрезал, — ухмыльнулась я, проявляя осведомленность.

— Что еще он тебе рассказал? — в голосе герцога промелькнуло неподдельное беспокойство, которое он поспешил затушевать пренебрежением.

— Что его за это на конюшни сослали и издеваются, как умеют, — щедро поделилась я выуженной информацией, — но если вы изыскиваете страшные истории о нем, не трудитесь — не впечатлит. Он безобиден. Тем более, сейчас, когда смог спокойно заснуть. Впервые за несколько месяцев. А вот теперь, когда у нас наладился диалог, пришел мой черед задавать вопросы. К примеру, на кой черт он сдался тебе? Мне ладно, я, по твоим заверениям, в 'благородство' играю, а вот тебе он на кой с такой-то опухолью в башке?

— Какой опухолью? Что ты мелешь?!

— Самой обычной. Доброкачественной. Той что, его слепит и заставляет голову разламываться от боли, провоцирует то агрессию, то отупение и не позволяет спать.

— У него нет никакой опухоли, — попытался отмахнуться герцог от поставленного диагноза, самым бессовестным образом наступая на горло моего профессионализма и это было непростительно, несмотря на нотки растерянности, мелькнувшие в его голосе.

Это дилетантское заявление было встречено моим издевательским хмыканьем.

— Еще раз говорю — нет у него никакой опухоли. Его врач смотрел...

— Значит, пропустил. Уволь своего врача, найми ветеринара и то больше проку будет.

Ого! А вот теперь пришел мой черед задуматься, кого от кого защищает силовое поле. Думаю, не будь этой призрачной защиты, герцог не устоял бы перед искушением воплотить в жизнь то, что задумал еще семь лет назад — свернуть мне шею. Что ж, приятно видеть, что годы сытой жизни не испортили бывшего раба...

— Не психуй, — фыркнула я, настраивая свой коммуникатор на видеофон оппонента и пересылая предусмотрительно заготовленный файл, — если не веришь, вот то, что я нарыла. Перешли знающему человеку, пусть объяснит более доходчиво. Когда насоветуешься — возвращайся. Я буду здесь.

Развернувшись зашагала обратно к кораблю, хамски оставляя Куприна наедине с присланной мною информацией.

...Он провожал тяжелым взглядом идущую девушку, от всей души желая нахалке наступить на широкую штанину или просто споткнуться и расквасить нос. Ночь выдалась долгой и единственным светлым пятном в ней так и осталась прогулка с принцессой.

После возвращения на конюшни Владу пришлось выдержать самую тяжелую форму скандала, на которую способны только женщины. Ироничное шипение, холодные обвинения, перемежающиеся временами заслуженными, но от этого не менее обидными, упреками. И весь этот спектакль был необходим Кони лишь для того, чтоб замаскировать обеспокоенность судьбой беспутного герцогского имущества. По хорошему следовало бы привлечь к поискам Рома, но он, как назло, уехал на пару дней навестить дочь студентку... Положение осложнялось тем, что поисковая программа никак не могла запеленговать сигнал чипа, вживленного Ивану. Сперва сигнала не было вообще, потом появился, но был настолько нестабильным и слабым, будто парень был в супнице, крышку которой то и дело приподнимали, и никак не удавалось засечь координаты, несмотря на то, что объект вроде бы не двигался. Теперь становится понятным, что творилось с чипом. Томограф и силовое поле корабля создали помехи. Надо учесть это на будущее и подыскать модель более защищенную от внешних воздействий.

Ближе к утру Влад уже склонялся к тому, что вызвать Рома все же придется, сигнал стабилизировался и стало понятно, где именно находится герцогское имущество... Было немного стыдно за то слепое бешенство, которому он позволил себя накрыть, как вылетел из дома и, прыгнув во флаер, помчался в порт. Налаженная жизнь с ее появлением постепенно приобретала металлический привкус безумия, мало ей, что она приперлась к нему в дом, на его планету, портит жизнь, отбирает землю, так теперь еще и рабов его ворует! Ох, чего он только не придумал в наказание этому чертовому рабу долгое и кровавое, за то что не просто сбежал, позволил себя умыкнуть и не кому-нибудь, а именно ей. Не будь силового поля Влад с большой долей вероятности свернул бы шею сволочной докторице. Но как бы то ни было именно силовое поле сбило градус ярости и заставило Влада частично взять себя в руки. А потом... как это водится в разговорах с Романовой, все пошло не так. Она над ним поиздевалась, походя высмеяла тех, кто на него работает, обвинив их в непрофессионализме. Так. Надо выдохнуть, успокоиться и все выяснить.

Влад развернулся и медленно побрел к своему флаеру, по пути сверяясь с расписанием смен Алексии и ее мужа, иначе ответа на свои вопросы придется ждать несколько часов. На счастье на дежурстве был Юзеф, и без лишних комментариев принял отправленный файл. Влад забрался в кабину и переставил флаер более аккуратно, чтоб машина не занимала сразу два посадочных места. Ответ от Юзефа пришел едва герцог заглушил двигатели и был четок и лаконичен 'Да, все верно. Обсудим позже'. Вот как?! Как, черт возьми, у нее это получается?! Он закупил не самое худшее оборудование, на него работает персонал высокого класса, который только доступен в его стесненных обстоятельствах. И никто, никто!, не сумел ничего разглядеть, пока не явилась, мммать ее, Романова, посмотрела на Ивана какие-то пятнадцать минут и нашла повод натыкать герцога носом в катастрофический провал. У нее прямо-таки талант ставить все с ног на голову! Хотя надо отдать Романовой должное — обвинения не были голословны. Вон даже раба не погнушалась украсть, чтоб подтвердить подозрения, несмотря на то, что рисковала навлечь на себя еще большие неприятности, чем уже есть. Если бы он вызвал полицию... Что самое интересное, мысль о полиции пришла в голову только сейчас. Когда вызывать и писать заявление вроде как не совсем уместно, ведь она спасла жизнь его человеку. Эти апатичные мысли прервал звонок. Мельком взглянув на экран грозный герцог досадливо поморщился.

— Что случилось, доктор Кодараг? — обреченно спросил он, разглядывая слабо светящуюся разметку взлетного поля.

— Да, что-то явно случилось, раз ваша светлость не желает меня видеть, — яд, полившийся из динамиков, заставил Влада передернуть плечами.

— Алексия, что ты хочешь?

— Ничего особенного, мне просто интересно, откуда взялись скрины!

— Это очень долгая история, — попытался отговориться герцог.

— А вы попробуйте покороче, ваша светлость, — профессиональная гордость Алексии была уязвлена и требовала ответов.

— От доктора Романовой, — смирившись с неизбежным, признался он.

— Ого! — Влад даже без видео почувствовал, как она встрепенулась и, конечно же, потребовала подробностей. Пришлось рассказывать.

— Она посоветовала нанять ветеринара, — мстительно пожаловался он, завершая повествование.

— Ветеринара? — хохотнула Алексия, похоже совсем не обидевшись на коллегу, — А что, резонно.

— Что?!

— Не берите в голову, она не имела в виду, что ваши люди вроде животных, — поспешила утешить его жизнерадостная доктор, — это ж старинная шутка, когда ветеринар к терапевту приходит и тот спрашивает 'на что жалуетесь', на что ветеринар отвечает 'не, ну так каждый может!'

— И что? — после бессонной ночи с юмором было туго и смысл шутки он не уловил.

— И то, что ваши люди жаловаться не приучены, — со вздохом разъяснила доктор Кодараг очевидные с ее точки зрения вещи, — так что ветеринар с его специфичными пациентами будет в самый раз. Но в любом случае советы доктора Романовой не снимают основной проблемы — что нам делать с Иваном. Ему необходима операция и абы кто ее провести не сможет, даже если вы достанете нейрохирургическое оборудование, к оборудованию должен прилагаться хотя бы толковый оператор, знакомый с этой областью медицины. В идеале нейрохирург. А это ребята из элиты, к ним так просто не подступишься. У вас есть знакомый нейрохирург?

Владу пришлось признаться, что нет. Судя по разочарованному выдоху, знакомых нейрохирургов, способных оказать подпольную услугу не было и у Алексии. Можно было бы заплатить... Деньги штука хорошая, но они совсем не гарантируют молчания в будущем. Герцог успел на этом обжечься и до сих пор с брезгливым отвращением вспоминал, что пришлось предпринять, чтоб утихомирить шантажиста. Нет, все обошлось без криминала, можно даже сказать, мирно. В итоге достаточно толковый прораб с разрушенной в хлам репутацией отправился строить сараи где-то на краю вселенной. Если понадобится, Влад все это повторит, но очень бы не хотелось.

— Жаль, очень жаль, ваша светлость, — напомнила о себе Алексия, — но в любом случае у вас есть не более двух недель, чтоб что-то придумать. И чем раньше, тем лучше.

— Я учту, — проворчал Влад перед тем, как попрощаться.

Запихав телефон в карман, герцог взъерошил и без того растрепанные волосы. Ладно, он подумает об этом всем позже, когда выспится. Посоветуется с Ромом, может, он что подскажет. Время еще терпит. А пока следует вырвать раба из цепких лап Романовой. Только бы отдала без скандала! На еще один скандал у герцога попросту не было сил. Если бывшая хозяйка вздумает кобениться, видит бог, он ее все-таки придушит и плевать на все силовые поля!

Как и полчаса назад она сидела на краю шлюза, лениво покачивала ногой, курила и, если он верно увидел, пила кофе. Завидев приближающегося мужчину она отставила чашку и поднялась.

— Ну, и что вам насоветовали ваши многомудрые друзья? — насмешливый вопрос, ленивая походка. Если она собирается снова вывести его из себя, он не доставит ей такого удовольствия.

— Насоветовали, — он был предельно серьезен и собран, — а теперь я желаю получить свое имущество.

— Желать вы, конечно, можете, но, боюсь, с удовлетворением вашего желания небольшие проблемы. Парень спит и будить его только ради ваших желаний я не собираюсь. Но даже когда он проснется, с возвращением могут возникнуть трудности, — она мило улыбнулась, — ну, ну, герцог, не будьте букой, не стоит так сверкать на меня глазами. Ваше имущество будет вам возвращено только если вы мне кое-что пообещаете.

— Пообещаю?

— Что, сложное слово? Согласно словарю, обещание, ваша светлость, значит добровольное обязательство сделать что-нибудь.

— Я знаю, что значит это слово, — в голосе герцога послышались громовые раскаты, — что пообещаю?!

— Держите себя в руках, герцог, сегодня ваши манеры еще более невыносимы, чем обычно. Мне нужно чтоб вы пообещали, что к молодому человеку не будут применены никакие санкции, даже если вам этого очень хочется. В том, что он оказался на борту 'Беркута' его вины нет. Одна доза нурдана и клиент весь твой, такой тихий, милый и послушный. У него не было шансов. Да, герцог, вот такая я вот коварная. А чего вы хотели? Чтоб я этого коня на себе перла? Нет уж, увольте!

— И что же будет, если я пообещаю и не выполню? — Влад буравил нахалку взглядом одновременно жалея и радуясь, что не может ее достать.

— О, ничего особенного, — она расплылась в отвратительно умилительной улыбке, — я просто всем расскажу, что вы двуличный мерзавец и вам нельзя верить.

И ведь расскажет, сволочь. Всем, кто захочет ее слушать и особенно тем, кто не захочет. Нет, она не будет никого хватать за пуговку и лепетать свои гадости, она упомянет о его, герцога, нечистоплотности вскользь, сопроводив сказанное пренебрежительной ухмылкой. Как она умеет. И ей поверят. Потому что людям ее профессии принято верить. Людям ее профессии...

Видя его бессильную злость я чувствовала неуместную радость. Не то, чтоб я хотела потоптаться по его мозолям, но, как приятно, господа, как же приятно!