Пан или Присоединиться к большинству

— Можно спросить?

-Спрашивайте.

— Зачем?..

— Мне это показалось забавным.

— И что теперь? — тупо спросил Зайцев.

— Ничего не изменилось. Живите дальше. Готовьтесь к полету.

Пин встал с кровати, и спокойно, не стесняясь Зайцева, прошел до середины комнаты, где лежали брошенные ночью платье, трусики и туфли. Медленно наклонился. Зайцев смотрел на мраморно-белые бедра и округлый мягкий зад, на тело молодой красивой женщины в самой порнографической позе и не испытывал ровно никаких эротических чувств. Напротив, он физически чувствовал, что его член сейчас очень маленький и холодный.

Пин, не торопясь, но уверенными движениями оделся. Взял в одну руку сумочку, через другую перекинул кофту. Зайцев подошел открыть дверь. На мгновение взгляд Виктора во второй раз встретился с пином. Зайцеву показалось, что по глазам полоснули бритвой. Впрочем, это обычный равнодушный взгляд пина.

Зайцев лежал на кровати, завернувшись в душную простыню, и смотрел на дверь. Вопреки здравому смыслу ему казалось, что за ней стоит пин. Пару раз он порывался встать и запереть ее, и каждый раз понимал, какая это глупость.

В конце концов, Зайцев решил, что дальше так продолжаться не может. Он медленно оделся и вышел из коттеджа. Утренний мир встретил его слишком назойливым солнцем и слишком яркими красками желтого песка, кислотно-голубого неба, сине-зеленого моря.

Около столовой Зайцев увидел Жанну, одетую в очень короткое ярко красное платье, с огромными сине-зелеными как море кругами вокруг глаз и густо накрашенными губами. Строительница курила длинную сигарету.

Рядом с ней на земле, почти прижавшись к ее голой ноге и вытянув свою изуродованную конечность, сидел юный або Лауро, голый по пояс. Время от времени он встряхивал головой, как конь, и опять застывал, уставившись вдаль.

Зайцев развернулся, пошел в другую сторону. Там его окликнул профессор. Дьюи сидел под навесом около административного корпуса.

— Куда-то торопитесь, Виктор?

Зайцев неопределенно махнул рукой.

— Подойдите, пожалуйста, присядьте.

Зайцев зашел под навес. Дьюи глазами-щелками посмотрел на него снизу вверх.

— Садитесь, садитесь. Я только что был у Глобски. Старина Эдви на боевом посту. Так вот.... Из экипажа исключены трое участников — Мейбл, Жаннет, Стивенс. Вы — в курсе?

— Стивенс? — Зайцев побелел, — Вы уверены?

Дьюи покачал головой.

— Я уже видел его сегодня. Вернее, его тело. Тело собиралось сесть на катер. Классический инсайт, без вариантов. А девушки Вас не интересуют?

— Я видел пина с телом Мейбл, — объяснил Зайцев.

Дьюи прищурился, промолчал. Кивнул.

— Жанна стоит около корпуса администрации, — продолжил Зайцев, опускаясь на стул, — В карнавальном костюме шлюхи.

— На нее, судя по всему, у Пана другие планы. Да, кстати, Виктор, — Дьюи многозначительно поднял палец, — Я не знаю, что Вы вчера делали, и есть ли Вам, о чем жалеть. Но, думаю, Вам стоит узнать. Мы с Фредерикой утром сделали химический анализ вина. Там оказался сильнейший афродизиак. И еще кое-что, отрубающее самоконтроль. Лошадиные дозы того и другого. Убойной силы коктейль.

Дьюи сделал паузу, чтобы Зайцев переварил информацию, и добавил:

— Наш господин любит жестокие шутки.

— А почему Вы думаете, что это шутки Пана?

Дьюи удивленно посмотрел на Зайцева.

— Но кто же тогда? Кто решился бы на такое? Это же прямая диверсия!

— Например, кто-нибудь посмелее нас с Вами. Кому наплевать, что с ним будет после того, как его мир провалился в тартарары, а все, кого он любил, превратились в управляемых роботов. Или, наоборот, напуганный до полного безумия. Тот же Глобски. Про исключение из экипажа сразу троих человек кто Вам сообщил? Не пин ведь?

— Глобски, — с неохотой признался Дьюи.

Зайцев опустил голову. Он взялся за нее обеими руками, как будто боялся, что она сейчас развалится. Руки дрожали.

— Эдвард, кто-то — неизвестно кто — подсыпал нам в вино зелье. Превратил в кривляющихся обезьян. По крайней мере, некоторых из нас. Потом еще кто-то сообщил, что экипаж ополовинен. Вы приняли версию, что это сделал Пан, и сразу же опустили руки. Над нами сотворили мерзость, но если это Пан, то все нормально?

— Да, — кивнул Дьюи, — все нормально в рамках того мира, в котором мы сейчас оказались. И в нынешних наших обстоятельствах разумнее считать, что это сделал Пан. Для проекта, если он Вас еще интересует. Для выживания, в конце концов.

Зайцев мрачно посмотрел в пол.

— Сайрус думал иначе. Он предпочел умереть, чем так погано выживать.

Дьюи вздохнул.

— Значит, Вы не в курсе... У Сайруса был неоперабельный рак. Он уговаривал Пана присоединить его. Хотел, таким образом, хоть в каком-то виде спасти свое сознание от смерти. Но Пан ему отказал. Вот после этого Сайрус и застрелился, — Дьюи помолчал и добавил, — Вы любознательны, Виктор, но недостаточно наблюдательны.

— Постараюсь исправиться, — буркнул Зайцев.

Профессор хлопнул его по плечу.

— Да что с Вами, Виктор? Посмотрите на вещи здраво. Вы в очередной раз вытянули выигрышный билет! Мы с Вами победители.

Зайцев маятно покрутил головой.

— Кого мы победили, Эдвард? Мейбл? Стивенса?

Дьюи сделал удивленное лицо и отодвинулся от Зайцева, будто желая лучше его разглядеть на расстоянии.

— Дался Вам этот Стивенс. Это даже странно. Так ли много времени прошло, как практически все, кого Вы знали, в известном смысле перестали существовать. Многомиллиардная гекатомба. И Вы сохраняли самообладание. А тут исчез всего один неприятный Вам человек, и Вы раскисли. Да и, в конце концов, — Дьюи приподнял уголки губ, — он же сам говорил, что мечтает об этом.

— Он так говорил, потому что боялся больше всех нас вместе взятых, — возразил Зайцев, — Потому и вел себя так.

— Это еще один пример того, что испытывать страх разумно, но поддаваться страху — самая большая глупость, — заметил Дьюи.

Он поднял палец.

— Знаете, чем занимался Стивенс последние два года? К моменту Большого Хапка оказалось не закончено тестирование жилого модуля для Эдема с живыми объектами внутри. Разнообразные физические и химические воздействия, звук, температура, и так далее. Пан продолжил работу, а нашего Энтони привлек к испытаниям. Обычно начинали с опытов на животных. Но это в прежние времена. А Пан сразу начал тестировать на людях — пинах и интактах. В жестком режиме. В общем, похоже, Пан при всей своей мудрости психологическую устойчивость Стивенса несколько переоценил.

— Откуда Вы это знаете? — не поднимая головы, глухо спросил Зайцев.

— Из его досье. Что же касается Мейбл — она имела отношение к хоспису при Центре космической биологии. Так вот...

— Зачем Пану кому-то показывать эти досье, для чего?

Дьюи неопределенно пожал плечами.

— Не важно, Виктор. Услышьте, что я Вам пытаюсь втолковать. Мейбл, Стивенс, мадемуазель Флавиньи — это все бракованные экземпляры. Они еще до прибытия на остров были обречены. А со Стивенсом Вы и сами не могли нормально разговаривать.

— А мне почему-то как раз сейчас захотелось с ним поговорить, — задумчиво пробормотал Зайцев.

Дьюи махнул рукой.

— Ну, это-то как раз не проблема. Я Вам говорю...

Зайцев непонимающе уставился на профессора. Потом сорвался с места...

Зайцев медленно подошел к пину Гильермо, неподвижно стоящему на причале, глядя на море.

— Простите, можно задать вопрос? — Зайцев подумал, что обращается к пину уже во второй раз за один день — впервые за все время пребывания на острове.

— Задавайте, — без эмоций ответил пин.

— Я могу поговорить со Стивенсом?

— Можете.

Вот так просто. Зайцев несколько раз моргнул, отвел глаза.

— Стивенс, Вы здесь?

-Да, Виктор, — сказал пин бесцветным голосом.

— Как Вы там? — Зайцев.

— Нормально.

Зайцев сглотнул, облизал пересохшие губы.

— Извините, нехорошо как-то вышло.

— Извинить за что? — спросил пин, — Вы думаете, мне сейчас хуже, чем было с вами? Как бы не так! Все время на острове я испытывал постоянный смертный ужас, животный страх. Куда уж хуже-то?

— А теперь Вам не страшно?

— Нет, — ответил пин, — Я с моим Богом, чего мне бояться?

Зайцев закрыл глаза, кивнул. Пробормотал про себя что-то отрывистое, понятное здесь только ему одному, и пошел прочь.

По пути Зайцев пару раз споткнулся. Потом понял, что идет к коттеджу Мейбл. Остановился. Потер пальцами виски.

— Похоже, пора принять предложение Шмидта, — сказал он себе вслух, — Срочно нужна помощь мозгоправа.

Четкое понимание, куда надо идти, взбодрило Зайцева. Он торопливо, почти бегом, добрался до коттеджа психолога, без стука открыл дверь, вошел в комнату и застыл в недоумении. Штатный психолог команды астронавтов Джереми Шмидт лежал на кушетке в собственном кабинете с остановившимся взглядом и разинутым ртом, мелко взмахивая руками и дрыгая ногами. Он выглядел в точности так, как описывал Стивенс отключенного пина на яхте.

Зайцев вспомнил разговор с Сайрусом: "Сначала страх инсайта парализует человека. Потом он старается угодить Пану, чтобы избежать присоединения. Затем убеждает себя, что интересы Пана — интересы человечества. Дальше он растворяется в воле Пана без остатка. И тогда уже не имеет значения, интакт или пин".

"Как-то это уже чересчур, не находишь?" — сказал Зайцеву внутренний голос. "Безусловно, — мысленно согласился Зайцев, — Тем более что я уже не знаю, кто это говорит — мое собственное подсознание или пробравшийся в мозг Пан". "Бе-бе-бе," — ответил внутренний голос астронавта Зайцева. "Интересно, — подумал Зайцев, — именно так реальность подменяется сном у присоединяемого? А, может, я все еще в сиреневом домике, и ни Центра подготовки нет никакого, ни острова?" Какие сны в том смертном сне приснятся, когда покров земного чувства снят?

Стараясь не шуметь, Зайцев вышел из коттеджа и аккуратно закрыл дверь за собой.

Ему очень захотелось поскорее оказаться на своем любимом месте на берегу — за холмом. Так чтобы не было видно ни причала с пином, ни поселка с пустым флагштоком над административным зданием. Только море, небо и песок.

Зайцев обогнул пригорок и чуть не столкнулся с доктором Кэссиди. Климатист, почти голый, вымазанный красной и голубой глиной, по длинной дуге обходил поселок в направлении капища або. Кэссиди остановился как вкопанный, пристально глядя на Зайцева.

Немного спустя он раздвинул разноцветные губы и писклявым надтреснутым голосом с вызовом затянул:

— Тэн-нимацуу-у-уу! Варера-а-а-а-а! Ночичийя-я-яяаааа!!!

ГЛАВА 11.

На следующий день чисто выбритый Зайцев явился на обед. В столовой его встретил один Дьюи.

— Как Ваше самочувствие, Виктор?

— Спасибо, я в порядке, хорошо выспался. А где Фредерика?

— У мисс Хенсон разгрузочный день. Говорит, что надо вовремя избавляться от лишнего.

Дьюи улыбнулся и поднял палец.

— А как Вы проводите выходной?

— Да вот проснулся да пришел пообедать.

— Значит, еще не слышали новости?

Зайцев напрягся.

— Что еще?

— Утром у северного мыса обнаружили лодку с изможденным и до смерти перепуганным Глобски. Когда пины его уводили, Эдви плакал и уверял, что среди ночи решил покататься на лодке, но не справился с управлением.

— Ну, тут он, пожалуй, не врет, — заметил Зайцев, — насчет управления. После вчерашнего нервы не выдержали.

Дьюи кивнул.

— А почему Вы не спрашиваете, интакт он еще или уже пин?

— А какая разница? — равнодушно сказал Зайцев.

Дьюи еще раз кивнул.

— Действительно, в его случае — неважно. Мне вот другое интересно — куда он хотел бежать?

Зайцев сел.

— А Вы думаете, что совсем некуда? Как-то не верится, Эдвард, что человечество вот так слиняло в полном составе. На Земле же дочерта мест, куда постоянный сигнал не достает. Должны быть миллионы интактов.

— Ничего не могу Вам сказать, — вздохнул Дьюи, — Вот только радиоэфир пуст. У меня есть старый радиоприемник. Он молчит. То есть, если кто-то и есть, то либо сидит очень-очень тихо, либо это какие-нибудь дикари в труднодоступных местах, скатившиеся без связи с цивилизацией в каменный век. Либо...

Он замолчал.

— Либо?... — подхватил Зайцев.

— Либо они под контролем Пана, и добросовестно исполняют указания, как мы с Вами.

Зайцев посмотрел в окно со спокойной задумчивой улыбкой.

— А, может, и правда есть где-нибудь в Гималаях тайная страна, — заговорил он, наконец, — куда конкистадоры божественной шлюхи Жанны Флавиньи еще не пробили туннели? Куда не достает сигнал спутника. Где в огромных пещерных городах правят мудрые Махатмы-интакты. Страна, где каждый думает сам и живет своим умом.

— Эк Вы хватили, — расхохотался Дьюи, — Да такой страны и в прежние времена не было!

* * *

РЕТРОСПЕКТИВА

К окончанию третьего месяца заточения на орбитальной станции Зайцев давно принял свой проигрыш и продолжал трудоемкие мероприятия по поддержанию жизни чисто механически. Он как в детстве решал задачки повышенной сложности, не задумываясь, что неудача будет стоить не снятия баллов на олимпиаде или экзамене, а превращения в протухающий труп в космической консервной банке. Когда на экране на фоне интерьера Центра управления полетов появились лица с обедненной мимикой, дающие ему инструкции, он не почувствовал почти ничего. Точно так же автоматически, безо всяких чувств и эмоций Зайцев выполнил почти невероятную для одного человека подготовку спускаемого аппарата и высадку на Землю.

Только увидев земное небо и зеленую траву, он испытал болезненный невыносимый восторг и одновременно развернувшийся как пружина ужас. Следующие несколько недель Зайцев просто впитывал земное существование и холодную заботу молчаливых буратин. Понимание того, что это не совсем люди, пришло к нему еще на станции после первых разговоров с Хьюстоном. Но на фоне сначала ожидания неминуемой смерти, а потом переживания невозможного спасения ошеломляющего впечатления не произвело.

Потом его несколько недель перевозили в закрытой машине с места на место. Держали в странных местах, напоминающих то психиатрическую клинику для буйных, то благоустроенную тюрьму. Наконец, Зайцева доставили в маленький комфортабельный коттедж, окруженный ухоженным садом и находящийся непонятно где. В саду росло множество сиреневых кустов. Приезд состоялся как раз в период цветения и вокруг дома стоял сильный удушливый запах сирени. В доме Зайцев обнаружил компьютер, не подключенный к сети, но битком набитый музыкой, фильмами и разнообразными материалами по его космическим специальностям, гитару и дартс. Молодой буратин с серьезным равнодушным лицом довел до сведения Зайцева, что он должен поддерживать физическую форму — нормативы прилагаются, читать специальную литературу по списку и по определенному графику сдавать компьютерные тесты. И ждать назначения. Из заданных вопросов отвечал только относящиеся к заданию.

Время от времени в дом приходили буратины. Они убирали комнаты, доставляли продукты, перестилали постель, увозили грязную одежду и привозили чистую. И абсолютно игнорировали вопросы о том, что происходит на Земле.